Текст книги "Благие пути (СИ)"

Автор книги: Ена Вольховская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 24 страниц)

– Думаю, нам стоит вернуться, – беспокойно произнесла Рида, понимая, что они уже вышли за пределы поместья.

Девочка испуганно вздрогнула, но тут же пришла в себя и принялась хныкать:

– Но я так хочу посмотреть на речку!

– Там от речки-то одно название осталось… Ай! Ладно, только давай бегом, у прислуги скоро подъем, – проворчала Рида.

Они быстрым шагом подошли к обрывистому берегу, и девочка с любопытством глянула на бегущий по дну ручей. И правда, одно название. Какое-то время они молча созерцали заросшую травой и мелкими деревьями, некогда величественную реку, поблескивающую своими скромными водами в предрассветных лучах, а потом Рида неожиданно почувствовала, как ручки-веточки обхватили ее талию. Механически потрепав девочку по волосам, она склонила голову вниз и столкнулась с сияющими счастьем глазами, но что-то в этом взгляде тревожило Риду.

Обреченная на существование во мраке подземелья. Лишенная заботы и тепла. Девочка-ошибка… Она стояла спиной к обрыву, держа Риду за руки, и ее розовые глаза полнились слезами. Прикоснувшись к свободе, кто возжелает вернуться в клетку? Девочка сделала крошечный шаг назад, и на лице Риды отразился весь ужас понимания.

– Спасибо, – прошептала девочка. – И прости!

Глядя в необъятное, прекрасное и равнодушное небо, раскинув руки, как птица крылья, девочка летела навстречу долгожданному покою.

«Тетушка Аша, вы были правы. Этот мир прекрасен! И хочу, чтоб в мой последний миг он был именно таким. Я все решила!»

Глухой удар сокрылся шумом воды, но Рида была готова поклясться, что слышала, как хрустнули, ломаясь о камни, кости.

Сердце пропустило удар. Лицо девушки сильно побледнело, а сама она попятилась назад, словно не веря в происходящее. «Нет! Нет! Нет!» – бормотала Рида, представляя себе самые ужасные сцены расправы. Взгляд ее трусливым зайцем метался вдоль берега, выискивая хоть сколько-нибудь пологий склон. Этого не может быть! Этого просто не может быть! Цепляясь за камни и тонкие стволы деревьев, она быстро спускалась на дно русла. Лишь чудо удержало ее от истошного вопля, когда она, наконец, добралась.

Ни единого шанса.

Тело девочки тряпичной куклой лежало на острых камнях, и холодные воды уносили с собой алую кровь. Хрупкая, как фарфор, она мгновенно погибла. Лицо ее безмятежно улыбалось, а тускнеющие глаза навеки запечатлели в себе небо.

Рида упала на колени, даже не почувствовав боли. Она протянула дрожащую руку к телу девочки, что еще пару минут назад радостно вышагивала рядом, но дотронуться так и не решилась. Это конец… Все кончено! И Рели знала об этом.

Не в силах совладать с собственными конечностями Рида продолжала стоять на коленях, красными от слез глазами глядя на девочку.

– Не прощу… – сипло произнесла она. – Покойся с миром, но тебя я не прощу, – от сдерживаемых рыданий голос ее ломался. – Ни тебя, ни себя… Как можно быть такой дурой, Рида! – вскрикнула девушка, с силой ударив по воде.

Она склонилась к земле и с истерическим смехом вцепилась во влажную землю. Тело ее сотрясалось в безумном припадке, крупные слезы стекали по лицу, обезображенному страхом и полоумной широкой улыбкой. Она практически лежала на земле, уткнувшись носом в каменную крошку, и голосила раненным диким зверем.

Покойники! Они все покойники!

Все из-за нее, из-за ее глупости, из-за дурацкого мягкосердия!

Могла же отказать! Могла не идти за ней! Могла сделать то, что другие в поместье делали четырнадцать лет! Все было бы хорошо…

Содрогаясь всем телом, она едва сдержала рвотный позыв. При одном только взгляде на воду девушку начинало воротить, голова неистово раскалывалась и кружилась. Лишь сила воли не давала ей погрузиться во мрак подсознания, но и та была на исходе. Рида с трудом повернулась и легла на спину. Быть может, найдя виновницу здесь, в столь плачевном состоянии, Аврил не тронет остальных? Русло этой реки… действительно красивая могила…

Рида прикрыла глаза и через пару мгновений резко села, с силой припечатав грязной ладонью по своему лицу. Жгучая боль отрезвляла не хуже чар или колодезной воды. Девушку все еще знатно потряхивало, однако взгляд ее прояснился. Сейчас едва рассвело, у нее еще есть время! Нужно все рассказать Илинее и бежать отсюда! Украсть лошадей и мчать далеко-далеко…

Не самый надежный план, но другого нет.

Девушка поднялась на ноги и бросила беспокойный взгляд на тело. Сверху это место сокрыто зеленью, его не должны найти сразу, однако… Нет! Нельзя ее трогать! Грязь еще можно объяснить и слугам, и страже, а вот кровь – не получится.

Кое-как собравшись с силами, Рида побежала вдоль русла к тому самому пологому склону. Она стремительно вскарабкалась наверх, ободрав себе все руки, и рванула к поместью сквозь высокую траву и кусты. Тропа, что привела ее к злополучному обрыву, будто растворилась в воздухе, но едва ли это могло остановить девушку, подгоняемую ледяным кнутом страха. Рида все бежала и бежала. Однако поместье так и осталось недостигаемым миражом вдали. Спустя некоторое время заметив, что пейзаж и не собирается меняться, девушка замедлилась. Внимательно глядя на яркую черепичную крышу особняка, она шла четко вперед и, хотя деревья мелькали по бокам, совсем не продвигалась, будто дорога под ногами прокручивалась на колесиках. И в это мгновение Рида опустила взгляд к земле.

Едва не закричав, она отклонилась назад, но, соступив с одного черного марева, тут же оказалась объята другим. Множество теней со всех сторон подступали к брыкающейся девушке, пока черная пелена совсем не перекрыла утренний свет. Все остальное девушка помнила крайне смутно.

В какой-то момент тени ненадолго отступили, и в этом крошечном расплывчатом просвете ей удалось разглядеть кабинет Аврила. Силуэт мужчины высился над ней и молча наблюдал какие-то считанные секунды, после чего лицо девушки опалило пощечиной, да так, что голова безвольно качнулась в сторону, а во рту почувствовался явственный привкус крови. Сознание Риды вновь начало покидать ее.

– Бросьте ее вниз! Я позже с ней разберусь… – раздалось где-то на грани слышимости.

Тьма накрыла девушку. Абсолютная. Беспроглядная. Ни вздохнуть, ни пошевелиться. Она тисками сжимала и точно выворачивала тело девушки наизнанку. Боль. Страх. Ее будто похоронили живьем…

Она не помнила, когда все прекратилось. Но в тот момент, словно сквозь толщу воды, послышался женский голос:

– Смотри, дорогой! У нас гости! Ха! Ха-ха-ха! Ну же, дорогой, ты не рад? Ведь это, кажется, кто-то из твоих друзей!

***

Аврил сегодня решил побыть отвратительно ранней пташкой, а потому подъема немногим позже рассвета удостоилась и Илинея. Когда колдунья мирно досыпала в постели, в дверь комнаты неистово забарабанили, будто бы за визитером кто-то гнался. Встревожено подскочив с кровати и махнув Хисе рукой, чтобы тот продолжал спать, она с недовольным видом накинула поверх сорочки матине, надеясь хоть как-то прикрыть свой неподобающий вид его длинным подолом, и выглянула в коридор.

Снаружи, то и дело нервозно оглядываясь, стоял управляющий. Мужчина средних лет был явно не в себе. Он мелко подрагивал то ли от страха, то ли от холода, стоя совершенно не собрано, практически неглиже. Очевидно, нечто застало мужчину врасплох. Едва Илинея показалась в дверях, как он бесцеремонно схватил ее за руку и чуть ли не закричал:

– Спасайте, сиера! Вся надежда на вас!

Огорошенная столь странной просьбой колдунья лишь выдернула свою ладонь из его рук, продолжая смотреть на него, как на снег в разгаре лета – с непониманием и заметным недовольством. Увидев замешательство на ее лице, управляющий тут же поторопился все прояснить:

– Саро… буянить изволит! Кричит, вещами кидается да слуг побивает! Бедняжка Мэдди из его кабинета ни жива ни мертва выбралась и слова выдавить не может!

– Вы узнавали, в чем дело? – осторожно спросила Илинея: подписываться на встречу с «буянящим саро» не хотелось совершенно.

– Да как узнать-то, сиера? – развел он руками. – Кто ж добровольно к нему сейчас пойдет? Еще, того гляди, прибьет!

Лицо Илинеи помрачнело.

– А я, по-вашему, к нему под горячую руку чуть ли не бежать должна? Или, что же вы думаете, всех слуг он побивает, а меня по головке погладит? – ядовито, с трудом сдерживая нахлынувшую злость, произнесла колдунья.

– Но… Но, сиера, он прислушается к вам! Вы же его… – мужчина на пару мгновений замялся, после чего выпалил: – Ассистентка!

В этот момент припомнив рассказанный Ридой слушок про нее и Аврила, Илинея тут же скривилась, напрочь забыв держать лицо.

– Прошу простить меня за грубость, но мой рабочий день еще не начался, – медленно и сдержанно сказала Илинея, – а иных предписаний от саро я не получала. За сим позвольте откланяться, – и, не дожидаясь ответа, захлопнула дверь.

Однако не учла она степени отчаяния управляющего и его нежелание разбираться с ужасающими последствиями дурного настроя их господина. Прямой отказ его нисколечко не волновал – он продолжал, как кот бездомный, скрестись под дверью и горланить. В конце концов, и безграничного терпения колдуньи не хватило. Совсем неподобающе для благовоспитанной девицы рявкнув на управляющего, Илинея стала поспешно приводить себя в порядок и чуть меньше чем через час с серьезным видом уже стояла у лестницы на второй этаж.

Вопреки увещеваниям управляющего, наверху было совершенно тихо, ни грохота, ни криков, лишь легкий поток магии сочился на первый этаж. Успокаивающие чары. Последний раз колдунья сталкивалась с ними еще будучи студенткой.

Что же такого страшного могло произойти, коль даже бесстрастный Аврил, не допускающий и мысли о потере самоконтроля, вдруг стал нуждаться в подобных заклятиях? Колдунья поднялась на несколько ступеней и замерла, призадумавшись: раз он угомонился, так ли нужно ее присутствие? Формально, у нее есть еще пара часов свободного времени, которые лучше было бы потрать на себя, а не на дополнительную работу. К тому же, если прислуга решит, что именно она успокоила колдуна… Будут потом к ней каждый раз бегать! Да и как бы злосчастные слухи после этого еще хуже не стали! Однако смысла в ее рассуждениях было совсем немного – пока она мялась на лестнице, Аврил, тревожно почивающий на софе с початой бутылкой вина в руках, заметил ее присутствие.

– Не ожидал вас так рано, дорогая моя, – доброжелательная улыбка привычно легла на его лицо, но в этот раз, будучи очевидно вымученной, не вызывала ничего, кроме презрительной жалости. – Прошу вас, проходите, не стесняйтесь! Надеюсь, вы простите старого мага за неподобающий вид.

Сдержанно поприветствовав Аврила, внутренне воя, как стая горных врахов, Илинея поднялась на этаж. Находиться с Аврилом наедине колдунья не любила и в обычное время – то интуиция, то ли общая неприязнь к торгашам-Венделия ее наизнанку выворачивала рядом с этим мужчиной и кричала: «Бей или беги!». Но отказывать сейчас, когда она пришла сама, было бы просто неприлично! Напряженная, как сжатая пружина, Илинея опустилась в кресло и отвела взгляд в сторону, словно не замечая плачевного состояния колдуна.

– Я… – Илинея замялась, подбирая слова. Хоть управляющий ей изрядно надоел этим утром, пожалуй, не стоит подставлять его, ссылаясь на жалобы прислуги. – Я слышала, вы сегодня в дурном настроении. Что-то случилось?

– Трагедия, – севшим голосом ответил колдун. – Ужасная, ужасная трагедия! – он, не стесняясь, отхлебнул вино из бутылки. Илинея посмотрела на него испытывающим взглядом, и, не дождавшись иной реакции, Аврил продолжил: – Сегодня утром малышка Рели скончалась.

Сначала вздрогнув и едва не потянувшись к колдуну в утешительном жесте, Илинея тут же себя одернула. С чего бы вдруг Аврил так убивался из-за гибели девочки? Хоть в своем окружении он называл ее младшей сестрой, никаких братских чувств к ней не испытывал. Это всего лишь результат эксперимента, да к тому же не первый.

«Вам не кажется, что лить по девочке слезы для колдуна, который ставил над ней отнюдь не безопасные опыты, настоящее лицемерие?» – подумала Илинея, но вслух лишь спросила:

– Как это произошло?

– Я не хочу об этом говорить, – патетически выдохнул Аврил, драматично склонившись вперед и прикрыв ладонью глаза.

Будь на его месте кто-то иной, Илинея бы уже давно поддалась порыву и принялась бы за сострадательные речи. Но перед ней с переигранными муками и душевными терзаниями сидел именно Аврил, и его нежелание вдаваться в детали заставляло не сочувственно похлопать по плечу, а сомнительно прищуриться. Уж не причастен ли он сам к столь оплакиваемой им трагедии?

Пока колдунья предавалась своим нелегким думам, Аврил продолжил:

– Ваше сердце юно и наивно, преисполнено любовью ко всему живому, но, я надеюсь, ваш ученый дух сможет понять меня, – качнул он головой, и темные волосы скрыли его лицо. – Погибла не просто девочка, – колдунья стиснула зубы, почувствовав укол злости, – пропал труд всей моей жизни! Десятки и десятки лет кропотливой работы!

– Прошу простить меня за прямоту, но, насколько мне известно, до Аврелии было еще минимум пятеро…

– И все они были провальными. Погибали еще на стадии клеток, зародышей, эмбрионов! – колдун подскочил с софы и глубоко вдохнул – заклинание переставало справляться со вспышками гнева. – Все они были не более, чем ступенями на пути к цели! – исполненным пафоса голосом рассказывал он, активно жестикулируя и иногда поглядывая на собеседницу. – Аврелия же выжила! Она росла и развивалась. Она могла стать всем, но стала лишь разбитым бездыханным телом! – он взмахнул руками и замер, тяжело дыша. – Четырнадцать лет страданий лишь за тем, чтобы стать очередной ступенью. Четырнадцать лет в никуда. Сколько еще раз мне нужно начинать заново? Сколько еще жизней отберет этот проект?!

– Так, может, хватит скармливать ему чужие жизни? – поднялась Илинея, с вызовом глядя на Аврила. – Что вам мешает оставить этот проект?!

Колдун посмотрел на нее, как на невиданное нечто. Он резко склонил голову, и тишину разрезал низки гортанный смех.

– Бросить все? Когда уже столько сделано? Ты с ума сошла?! – крикнул он. – Я уже и не помню себя вне проекта. Он вся моя жизнь, буквально! Мне просто нельзя отступаться, – он покачнулся и шагнул назад. – Знаете, Илинея, – голос его вдруг выровнялся, а вместе с голосом выпрямился и он сам, зашагав в глубь второго этажа, вдоль обширной галереи, увешанной портретами чародеев, внешне совсем не похожих на Аврила, – все это длилось невыносимо долго, с тех самых времен, когда я и сам едва окончил обучение. Но сколько бы я ни старался, должных результатов не было. Для их взращивания мне, в первую очередь, не хватало одного. Времени, – они прошли в залитое светом помещение со столиком и парой кресел, смотрящих в огромное панорамное окно. – И тогда… мне отдали его те, кто звал себя моей семьей, – грустно усмехнулся он. – Не все, конечно, были добровольцами, – пробурчал он себе под нос. Илинея же, хоть и услышала его, внутренне напрягшись, перебивать не стала. – Понимаете, дорогая моя, слишком много жизней было отдано за результат этого… эксперимента. У меня попросту нет морального права отказаться.

– И все равно я не понимаю, – исподлобья смотрела на него колдунья. Аврил слегка повернул к ней голову и вопросительно кивнул. – Зачем нужно было все это начинать? Что вам это даст?!

– Ответы, – снисходительно улыбнулся он и подошел к окну, – это даст мне ответы. Все остальное – побочно. Не то, чтобы неважно, просто второстепенно, – он жестом подозвал девушку ближе. – Скажите, Илинея, вы когда-нибудь задумывались, почему наше общество, наш мир устроены именно так? Почему одни при рождении получают поистине космическую мощь, власть над самой материей, а другим же достается лишь физическое преимущество? Почему мы, рождаясь и проживая жизнь в одних и тех же условиях, столь сильно отличаемся друг от друга?

– По тем же причинам, полагаю, что и кошка отличается от собаки, а дерево от куста. Мы просто разных видов, а потому по-разному приспосабливаемся к одним и тем же условиям, – тихо ответила Илинея, стоя чуть позади и опасливо глядя на колдуна.

– Как и всегда, в ваших словах есть зерно истины, но, чтобы понять, что это лишь зернышко, вам не хватает некоего знания, – он сложил руки за спиной и несколько самодовольно повернулся к Илинее: – Закономерность эта существует тысячелетия, а наши виды стали разными лишь относительно недавно, – глаза девушки широко распахнулись, но более ничто не выдавало ее удивления. – Лишь эпоха Первого совета провела эту четкую границу между людьми и магами…

– По всему миру? Не городите ерунду! – возмутилась колдунья.

Колдун рассмеялся.

– А мне казалось, вы будете рады, узнав, что со своей дражайшей подругой даже ближе, чем думали! – он утер несуществующую слезу. – Страны не всегда были столь широко открыты друг другу, дорогая моя, – сокрушенно склонил он голову. – Но даже сквозь занавес, коим оградилась Таврия прошлого, кое-что да просачивалось наружу. Во многих странах уже веками шли процессы разделения, в конце концов, все мы склонны прибиваться к себе подобным. Примеры Таврии да соседней Империи лишь захлопнули колодки на наших менее одаренных сородичах. А так, кто знает, быть может, где-то далеко, куда не добрались ни корабли, ни дирижабли, есть еще народы, чья гордыня не разделила их на вечно воюющие лагеря! – голос мужчины дрогнул. – Это, – колдун резко отвернулся к окну, но Илинея совершенно явно увидела, как влагой заблестели его глаза, – было ужасно, – тихо пробормотал он.

– Вы говорите так…

– Будто был там? – слабо улыбнулся он. – Знаете, дорогая, я прочувствовал все тонкости проведения тех границ на собственной шкуре, – Илинея, не веря собственным ушам, подошла на пару шагов ближе. – Когда я был совсем ребенком, меня забрали из семьи и любезно передали на воспитание в семью чародеев, промышлявших торговлей всякими мелочами. Я совсем не понимал, почему так вышло. Да, моя матушка погибла во время родов, но моя семья хорошо заботилась обо мне и, казалось, не было ни одной причины отдавать меня в приют или другую семью. Лишь спустя годы я узнал, в чем дело. Я колдун, но, в отличие от вас, рожден человеческой женщиной.

– Вам стоит отказаться от вина, оно не лучшим образом сказывается на вашем рассудке! – фыркнула Илинея, от возмущения позабыв о приличиях. – Всем известно, что у людей и магов не может быть общего жизнеспособного потомства!

– А я не говорил, что мой отец был магом, – мягко улыбнулся Аврил.

– Но тогда это уже совсем какая-то чушь!

– Я понимаю ваши чувства, – он убрал от лица темные пряди. – Тогда я считал так же, а потому с особым рвением взялся за изучение. В то время у меня было не так много возможностей: только старые книги, пронесенные под покровом темноты, и наблюдение. Ха-ха-ха… Я даже подрядился работать в родильном доме. Кошмарное место, но именно оно дало мне часть ответов, – колдун вновь приложился к бутылке и какое-то время мрачно смотрел вдаль. – Моя приемная семья не солгала – люди способны порождать колдунов, вот только с родителями их не оставляли. К эпохе Первого совета люди и маги уже сильно отличались друг от друга, и для человеческой женщины выносить и родить одаренного магическими силами ребенка было невероятно тяжело. Чем сильнее был ребенок, тем меньше шансов оставалось у матери. Это явление уже не было столь частым, но существовало, и Мэтримониум прилагал все силы, чтобы скрыть это.

– Чтобы установить тиранию, – нервно сглотнув, кивнула Илинея.

В услышанное верилось с трудом. Все это звучало, как абсолютно немыслимый бред, бесстыже уничтожающий то, что колдунья знала о мире. И в то же время, было вполне в духе Первого совета, да и с лихвой объясняло многие пробелы.

– Именно так, – одобрительно посмотрел на нее Аврил и продолжил: – Большинство женщин попросту гибли, а детей отдавали в приюты или семьи, родне рассказывая, что ребенок не выжил. То же самое говорили и женщинам, которым не повезло отправиться в забвение, только врачи еще любезно приправляли все это обвинениями, чтобы сломленные матери боялись даже рот открыть лишний раз.

– Звучит ужасно, – сдавленно сказала Илинея и с отвращением к себе поняла, что проникается словами колдуна.

Несмотря на типичные для Аврила улыбочки и ужимки, почему-то казалось, что он вовсе не выдумывает, что это его личная трагедия, тревожащая его куда больше загубленного эксперимента.

– Поверьте, выглядело это еще хуже, – он прикрыл глаза и глубоко вдохнул.

В воздухе вновь почувствовалось напряжение энергии, сплетающейся в успокаивающее заклятие.

– Однако ответ на мой главный вопрос я получил с рассветом генетики. Для наших предшественников наличие магии, все равно что цвет волос или глаз – абсолютная случайность, ведь в каждой семье были и чародеи, и люди, понимаете, дорогая моя? Чтобы увеличить вероятность рождения чародея, маги стали сходиться с магами и, в конце концов, отделились от людей, – он воодушевленно рассказывал этого, горящими от восторга глазами глядя на собеседницу. – Я вижу сомнение в ваших чертах, но позвольте мне сказать и еще кое-что: отголоски тех времен по-прежнему встречаются. Возьмите хоть тех же ищеек! Открыто этого никто не признает, но ведь фактически это люди, рожденные магами, хотя длительное скрещивание между собой уже не позволяет нашему виду полностью отказаться от энергетических центров. Лишь подавить их.

В галерее повисло молчание. Довольный произведенным эффектом Аврил с улыбкой смотрел на сад и потягивал вино, пока Илинея судорожно выискивала несостыковки в его речах. Через какое-то время сдавшись, она судорожно выдохнула:

– Если это правда, то она способна перевернуть весь миропорядок!

– Это правда, готов поклясться честью Лоусе Венделия, моей покойной матушки, – он развернулся к девушке лицом и подошел к ней почти вплотную, но Илинея тут же машинально отступила. – Вот только научной общественности клятв недостаточно. То, что я вам рассказал, я узнал еще до того как возглавил род и примерил на него свою фамилию. Все остальное время ушло на создание неопровержимого доказательства.

– Живая особь, – понятливо кивнула Илинея.

– Все же я в вас не ошибся, вы, действительно, довольно умны, – он провел тыльной стороной ладони по ее щеке, и девушка сей же миг испуганно отшатнулась, однако колдун не придал этому никакого значения. – Впрочем, это было ясно уже и по вашему исследованию, – девушка вопросительно приподняла брови. – Я про ваш доклад об эффекте «зеркала». Знаете, если бы вы только решились проверить свою теорию, копнули чуть глубже, то вышли бы на те же вопросы, которыми я задавался в юности. А вслед за вопросами появились бы и выводы.

– Я так понимаю, вы все же решились на этот опыт, – стараясь не выдавать своего интереса, отметила колдунья.

Однако Аврил лишь загадочно улыбнулся и вновь приблизился к колдунье. Та отступила, чувствуя, как спиной уперлась в угол.

– И почему мне кажется, что с новыми знаниями вы меня живьем не отпустите? – мельком оглянувшись назад, спросила колдунья.

Аврил медленно приближался, как хищник, загнавший добычу, и с каждым его шагом панические колокола все громче били в голове Илинеи. Взгляд судорожно бегал по пространству, выискивая пути отступления, но кирпичная кладка за спиной уверенно твердила, что бежать некуда. Аврил неловко рассмеялся.

– Почему же вы сделали именно такой вывод, дорогая моя? – он остановился всего в шаге от нее. – Я просто хочу, чтобы вы доверяли мне, а не прятались по углам, как напуганный зверек, – покровительственно улыбался колдун. В это мгновение Илинея вновь почувствовала тонкие нити успокаивающих чар, но теперь они были направлены на нее. – Вы лишь отрабатываете долг, но я желаю предложить вам больше. Вы умная женщина с огромным потенциалом, неужели, вам так хочется прожечь его в этой провинциальной академии? Останьтесь со мной, Илинея, помогите мне восстановить то, что было столь бесцеремонно уничтожено! Проект «Аврелия 7.0» ждет новую управляющую! Соглашайтесь, дорогая моя, – он навис над ней, подобно грозовой туче, и уже никакие чары не были способны удерживать накатывающий на Илинею животный страх. – Мы перевернем весь мир! – восторженно произнес Аврил и мягко провел сухой ладонью по лицу девушки, слегка приподняв его за подбородок. – Давайте творить чудеса вместе!..

Монолог мужчины резко прервался. Широко распахнутыми глазами он с непониманием смотрел в обезумевшее от ужаса лицо колдуньи. Из уголка его рта потекла тонкая струйка крови, и, прежде, чем алые капли успели попасть на темное платье, девушка рефлекторно оттолкнула Аврила в сторону. Раздался глухой удар. Призрачные клинки усеивали тело мужчины множеством игл. Почти не соображая от острой боли, он хрипел, открывая рот, подобно рыбе, конечности его содрогались в конвульсиях. Он отчаянно пытался встать, но малейшее движение лишь усугубляло положение. Чуть ли не скуля побитой псиной, он слегка приподнялся, упершись в пол дрожащими руками, и, вопрошая, посмотрел на Илинею прежде, чем сознание покинуло его и он вновь рухнул на пол.

Колдунью мелко трясло, в голове словно все затянуло туманом. Лишь когда иллюзорные клинки истаяли, девушка пришла в себя, постепенно осознавая весь ужас произошедшего. Пискнув, Илинея тут же зажала рот руками и пошатнулась, чудом удержавшись на ногах. Глубокий вдох. Выдох. Колдунья по широкой дуге обошла кровоточащее тело, старательно отводя от него взгляд. Не время для паники! Нужно действовать! Собрав волю в кулак, Илинея подошла к Аврилу и стала рыскать по карманам, пока не вытащила на свет связку ключей. Глупо будет, если какая закрытая дверь помещает им сбежать! Она оттащила тело с прохода и тут же резко отдернула руки, когда густая тень в углу вдруг поглотила его.

Пусть так! Что бы это ни было, оно отлично заменило собой иллюзию, энергия которой могла бы указать на Илинею!

Девушка окинула себя критическим взглядом и, придав лицу благородное спокойствие, быстрым шагом покинула второй этаж. Без приглашения сюда никто не сунется, но все же стоит намекнуть прислуге, что Аврил по-прежнему не в настроении. Благо, в дополнительных пояснениях никто не нуждался. После утреннего происшествия народ и без того стремился заниматься исключительно своими делами и господину на глаза не попадаться, а заслышав, что буйство его еще не окончилось, все и вовсе скрылись из коридоров и залов.

Особняк будто вымер в одно мгновение. Превосходно!

Илинея почти бегом спустилась на цокольный этаж и пулей залетела в комнату, разбудив Хису.

– Ты уже проснулся? Замечательно! Мы сегодня уходим отсюда, – тараторила она, пока Хиса сонно протирал глаза. – Ну же! Поднимайся! – мальчик неохотно спустил ноги на холодный пол. – Я схожу за Ридой, а ты собирай вещи. Скидывай в сумки все, что найдешь. Справишься? – мальчик серьезно кивнул. – Хорошо. Когда закончишь, жди здесь. У меня есть ключи, так что никому не открывай!

Хиса кивнул еще раз, и колдунья тут же выскочила за дверь.

***

Рида очнулась, лежа на холодном кафельном полу, однако памятуя о незнакомом голосе поблизости, виду не подавала. Некто находился совсем неподалеку и пристально смотрел на девушку глазами, которые, казалось, невозможно обмануть. Бесцеремонный взгляд блуждал по ее телу, с интересом изучая каждую точку, и будто бы забирался под самую кожу.

– И этот дрожащий крольчонок скинул тебя с пьедестала в это пекло? Хм-хм-хм! – тихо смеялся женский голос где-то совсем рядом. – Ты всегда был таким наивным, Реюшка, таким правильным…

Тонкие пальцы коснулись ее растрепанных волос, перебирая сальные прядки одну за другой, пока женщина мурчала себе под нос старую колыбельную. Чуть поодаль раздалось нечленораздельное мычание.

– Потерпи совсем немного, скоро дядя-врач придет… – пропела женщина, и мычание резко прекратилось.

Довольная произведенным эффектом, женщина весьма чувствительно дернула Риду за прядку, за что тут же схлопотала по руке от разъяренно сверкающей глазами девушки. Женщина обиженно отдернула руку. Фыркнув, она поднялась на ноги и одарила Риду надменным взглядом, ни капли не соответствующим ее внешнему виду. Женщина, что сейчас смотрела на нее сверху вниз, была похожа на изможденную голодом и тяжким трудом нищенку, нацепившую на себя потасканное господское платье. Впалые щеки делали некогда выразительные скулы такими острыми, что казалось, о них можно порезаться! Под поблекшими черными глазами пролегли тени, а само лицо казалось серым и безжизненным, будто женщину то и дело травили чем-то. Волосы, грязные и спутанные, мочалкой свисали на затылке после тщетных попыток привести их в порядок. И в довершение всего – запах. В палате имелся небольшой закуток для гигиенических нужд, но этого явно не доставало.

– Так и будешь по полу валяться? – раздраженно бросила женщина, как ни в чем не бывало разглядывая свои изувеченные пальцы.

С трудом окинув взглядом палату, Рида лишь мысленно хмыкнула – здесь было лишь одно спальное место, и то за решеткой! Так что самой женщине, вероятнее всего тоже приходилось ютиться на полу.

– Пожалуй, да, полежу еще пару минут, – прохрипела Рида, внутренне содрогаясь от собственного голоса – таким она не слышала его почти полгода. – Уж простите! Болит все ужасно, будто палками избили.

– Понимаю, – кивнула женщина, голос ее звучал почти сочувственно, хотя в нем продолжали сквозить неприязненные нотки. – Я видела, как они тебя швырнули сюда.

– Тени? – простонала Рида, пытаясь сесть.

Голова безумно раскалывалась, а тело на всякое движение отзывалось болью в каждой своей клеточке. И будто этого мало! Рука, на которой покоилась ее головушка, затекла и спешила поведать об этом владелице не самым гуманным способом!

– Они самые, – презрительно поморщилась женщина. – Дохлая родня Аврила не слишком-то учтива! Лучше бы он и дальше держал их при себе! Помню, как они моего Реймонда сюда тащили, – женщина бросила скорбный взор на существо, застывшее на кушетке, – аж сердце разрывается! Все стены им пересчитали!

Рида медленно кивнула, поддерживая праведный гнев незнакомки, а потом до нее дошел смысл ее последних слов. С широко распахнутыми глазами она вскинула голову и взглядом вперилась в существо, с которым нежно ворковала женщина. Мысль, которая посетила ее, была столь странной и жуткой, что Рида даже забыла о болях, прошивающих ее тело. Забыв о воспитании, она дрожащим пальцем ткнула в клетку:

– Подожди! Подожди! Это… Это, что, Реймонд? Реймонд Маэур?! – ошарашено произнесла Рида, с ужасом рассматривая сутулую осунувшуюся фигуру, бледный скелет, обтянутый синюшной кожей без единого просвета интеллекта на лице. – Я думала, его казнили.