Текст книги "Кувырком (ЛП)"

Автор книги: Эмма Чейз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

Глава 7

Миссис Хиггенс выходит, и через мгновение в моем кабинете появляется Челси в сопровождении неугомонной и шумной оравы племянников и племянниц. Нежданная посетительница в удобной повседневной одежде – определенно мамский стиль, но на ней он просто кричит о сексе. Темно-зеленый свитер оттеняет разнообразие огненных тонов каштановых волос. Узкие голубые джинсы, заправленные в высокие коричневые ботинки, подчеркивают невероятно длинные ноги и идеальную округлую подтянутую попку. Приятный сюрприз – в прошлый раз я не обратил внимания на пятую точку, а она просто офигенная.

Челси поудобнее перехватывает автолюльку с ребенком и натянуто улыбается.

– Здравствуйте, мистер Бекер.

Встаю из-за стола.

– Челси, рад видеть. Что привело вас… – Обведя взглядом толпу перед собой, понимаю, что кого-то не хватает: – А где Рори?

Челси вздыхает. Но прежде чем успевает открыть рот, за нее отвечает вечно недовольная девочка, четырнадцатилетняя Райли:

– Этого идиота арестовали. Он угнал машину.

– Машину?

Всего за неделю маленький паршивец проделал путь от мелкого воровства до угона автомобиля. Стремительная эскалация.

Дальше продолжает маленькая блондинка, Розалин:

– А потом он ее разбил.

Двухлетняя кроха поддерживает звуковыми эффектами:

– Бррруушшш.

Самый умный, Рэймонд, вставляет:

– И не просто какую-то машину, а Ferrari 458 Italia Limited Edition. Стартовая цена где-то в районе девятисот тысяч долларов.

Перевожу взгляд на Челси, и та утвердительно кивает.

– Да, все так и есть. Он в центре для несовершеннолетних правонарушителей. На этот раз все серьезно.

Под «на этот раз» подразумевается, что были и другие случаи, не считая моего почти ограбления.

Вот же дурень!

Челси напряжено продолжает:

– В записной книжке моего брата контакты десятка юристов, но никто из них не специализируется на уголовном праве. У меня сохранилась ваша визитка… а вы производите впечатление опытного адвоката.

Из любопытства интересуюсь:

– Почему вы так считаете?

Она приподнимает подбородок и встречается со мной глазами.

– Вы похожи на человека, который знает, как побеждать. Это как раз то, что нужно. Мне и Рори.

Не торопясь, все обдумываю – составляю план.

Похоже, Челси принимает мое молчание за отказ, потому что ее голос становится почти умоляющим.

– Я не знаю, сколько вы обычно берете за свои услуги, но я могу себе позволить…

Ее обрывает мой поднятый палец.

– Не думаю, что в этом есть необходимость. Ждите здесь. – Делаю знак Рэймонду: – Идем со мной. – И старшей из детей Мак-Куэйд тоже: – И ты, Смайлик.

Следуя к выходу, насупившийся подросток поправляет:

– Меня зовут Райли.

– Знаю. Но буду звать тебя Смайлик.

– Почему? – спрашивает так, будто это самое глупое и отвратительное, что она вообще слышала.

Ухмыляюсь.

– Потому что ты как раз полная противоположность улыбашке.

Пусть закатывает глаза.

Отвожу старших детей в соседний кабинет. Склонившись над столом с маркером в идеально наманикюренных пальчиках, София быстро делает пометки в бумагах. Поднимает голову, когда мы входим.

– Привет, София. – Указываю большим пальцем на угрюмую девочку за моей спиной: – Это Смайлик Мак-Куэйд. Ее тетя – наш новый клиент, и нам необходимо отлучиться на несколько часов в центр города. Ничего, если Смайлик останется здесь с тобой?

Дочери Стэнтона Прэсли уже почти тринадцать. По-моему, если у кого-то имеется опыт общения с девочкой-подростком, то у Софии.

– Конечно. Я буду в офисе весь день.

Райли становится рядом со мной.

– Меня зовут Райли.

София приветливо здоровается.

– Привет, Райли. – Потом показывает на стул в углу рядом с розеткой: – Зарядка для телефона вон там.

Райли почти улыбается. Почти.

– Зашибись.

Поворачиваюсь к компаньону Софии, с которым она делит кабинет. Тот рассматривает картинки в своем ноутбуке.

– Рэймонд, это Брент. Брент, это Рэймонд. Можешь присмотреть за ним несколько часов?

Брент соглашается. Затем с воодушевлением пацана, которому первый раз в жизни разрешили посмотреть фильм ужасов категории «детям до шестнадцати», спрашивает Рэймонда:

– Хочешь увидеть фотки с кровавым месивом?

Мальчик подходит ближе.

– Это действительно также круто, как звучит?

– Намнооого круче.

– Тогда да!

Здесь я закончил.

Снова заглядываю в свой кабинет и тыкаю пальцем в Розалин. Семилетка бросает взгляд на тетю, которая кивком дает разрешение. Девочка присоединяется ко мне у стола миссис Хиггенс.

– Миссис Хиггенс, это Розалин. Не могли бы вы присмотреть за ней, пока мы с ее тетей сходим в здание суда?

Розалин смущенно смотрит в пол. Миссис Хиггенс придвигает для нее стул.

– Конечно. У меня внучка твоего возраста, Розалин. Я храню раскраски на случай, когда она приходит меня навестить. Ты любишь разукрашивать?

Розалин охотно кивает, забираясь на стул.

Возвращаюсь к Челси, ожидающей меня с двумя младшенькими. Обращаюсь к ним.

– Вы двое кажетесь самыми главными бузотерами, значит, идете с нами.

– Привет! – выдает двухлетняя кроха с обманчиво милой улыбкой.

– О нет, больше со мной этот номер не прокатит.

Забираю у Челси переноску с малышом, чуть не уронив при этом.

– Вау! – смотрю вниз. – А ты тяжелее, чем кажешься. – Карапуз гукает полным слюны ртом.

Поворачиваюсь к Челси.

– Бери Одно Слово, и пойдем.

Меня останавливает ее голос. Шепот, тихий и вопросительный.

– Джейк?

Челси впервые назвала меня по имени. Простое обращение, а у меня внутри все сжимается. Хочется услышать, как она произносит его иначе, задыхаясь и со стоном. Крича от удовольствия.

– Можно сначала вопрос?

– Конечно.

Челси пытливо всматривается в мое лицо. Таким взглядом можно пробить любую броню.

– Если не ради денег… то почему ты нам помогаешь?

Интересный вопрос. Меня нельзя назвать благородным спасителем, скорее я каждый – сам – за – себя парень. Действительно, почему?

Потому что хочу забраться к ней под юбку, конечно. И окажусь там быстрее, если решу проблему Челси. На самом деле ничего особенного.

Пожимаю плечами.

– Не могу устоять перед сложным делом.

И будучи не в силах больше терпеть, протягиваю руку и нежно касаюсь фарфоровой кожи щеки. Она намного мягче, чем можно себе представить.

– И красавицей.

Спустившись на парковку, жду, пока Челси пристегнет детей, и рассматриваю ее автомобиль. Гигантских размеров темно-синий внедорожник. Заметив мой взгляд, она поясняет:

– Это машина моего брата.

Приподнимаю бровь.

– Твой брат, борец за защиту окружающей среды, водил Yukon XL, жрущий топливо как бегемот?

Челси забирается на водительское место.

– С шестью детьми на велосипеде далеко не уедешь.

Объясняю дорогу к зданию суда Моултри, куда увезли Рори после ареста. Я не специализируюсь на преступлениях малолетних, но знаком с процессом лично, так что справлюсь.

– Рори назначат надзирающего инспектора, который будет следить за его поведением, вести дело и отправлять рекомендации в ГП. Надзирающий инспектор определит, выпустить его сегодня или же оставить в Центре несовершеннолетних правонарушителей до суда. Также именно с инспектором мне придется заключать соглашение о признании вины.

Хорошая новость заключается в том, что я очень близко знаком с одним надзирающим инспектором в Моултри. Раньше время от времени спал с ней, пока она не собралась замуж. Мы остались друзьями.

Лоб Челси прорезает морщинка.

– ГП?

– Генеральная прокуратура. Там будут рассматривать дело Рори, но не переживай, настолько далеко не зайдет.

Заседания по делам несовершеннолетних очень сильно отличаются от взрослых судов. В отношении малолетних правонарушителей еще есть надежда, и процесс нацелен на реабилитацию и исправление. Система стремится спасти маленьких плохишей до того, как они зайдут слишком далеко по темному кривому пути в никуда. В уголовных «взрослых» делах главный вопрос «ты это совершил?» А при рассмотрении преступлений малолеток – «почему ты это сделал?»

К девятилетнему сироте, справляющемуся с потерей родителей с помощью угона автомобилей, отнесутся с большим снисхождением, чем к восемнадцатилетнему оболтусу, совершившему кражу ради развлечения.

Здание суда Моултри – довольно пугающее бетонное строение с запутанным лабиринтом коридоров. Миновав охрану, проходим в зал ожидания с кучей столов со стульями и торговых автоматов вдоль одной из стен. В комнате находятся другие посетители, которые, склонив головы, переговариваются шепотом.

Мы с Челси садимся за пустой стол. Поверх него ставлю свой спящий в переносной колыбельке груз, а светловолосая малышка Риган вертится у тети на коленях. Открывается дверь, и охранник вводит Рори, все еще одетого в школьную форму – желтовато – коричневые брюки, белую рубашку и темно – синий блейзер.

Губы сжаты, в темно – голубых глазах кипит ярость; кажется, даже можно услышать, как в его голове вертится мысль «да пошли вы!»

Обычно испуганные детки, которые понимают, что напортачили, выглядят иначе. Нет, перед нами озлобленный херувимчик, пытающийся казаться этаким крутым парнем, который скорее согласится отправиться в ад, чем признает свои ошибки.

На секунду мне приходит в голову мысль не помогать оболтусу. Пара дней в центре для малолетних преступников – то, что доктор прописал.

Но тут Челси прижимает его к себе и целует в лоб. Кажется, что у нее гора с плеч упала – счастлива, но при этом явно хочет придушить племянничка.

– Слава богу, с тобой все в порядке! Все будет хорошо, Рори, не бойся. О чем ты, черт возьми, думал? Машина?! Ты больше никогда не выйдешь из своей комнаты!

Откидываюсь на спинку стула и просто наблюдаю.

Рори грубо отталкивает тетю, поведя плечом.

– Отцепись от меня! Я в порядке. Подумаешь, большое дело.

– Подумаешь? – Челси хмурится, по лицу проскакивает обида. – Ты мог погибнуть или убить кого-нибудь!

– Ну не убил же? Так что хватит беситься.

Теперь действительно хватит.

– Челси, сходи купи Риган содовую или сок. – Вынимаю из кошелька и протягиваю пару купюр. Она колеблется. Киваю в сторону Рори. – Оставь нас на минутку.

Все еще сомневаясь, Челси ставит малышку на ноги и уводит.

Как только мы остаемся одни, Рори садится.

– Что вы здесь делаете?

– Твоя тетя искала хорошего адвоката. К счастью для тебя, я лучший, и у меня выпало свободных полдня.

– А мне насрать.

Обвожу засранца оценивающим взглядом.

– Ты знатно обделался, парень.

Уверенный будто все знает, мальчишка презрительно усмехается.

– Мне девять лет. Что со мной могут сделать?

– Продержать тебя здесь следующие девять лет. По меньшей мере, – отвечаю просто.

Впервые с тех пор, как Рори вошел в комнату, его уверенность пошатнулась. Щеки покрылись нервным румянцем, голос поднялся на пол – октавы.

– Здесь не так уж плохо.

Это маленькая трещина на фасаде, но все-таки трещина.

Не трачу время, чтобы разжевать, что он несет полную ерунду. Вместо этого наклоняюсь вперед и почти по слогам втолковываю:

– Вот что будет дальше. Я позову твою тетю, и ты извинишься за то, как с ней разговаривал.

Парень этого не ожидает.

– Зачем?

– Затем, что она такого не заслуживает.

Рори опускает глаза. Неужели стыдно? Может, для этого юнца еще есть надежда.

– Потом ты будешь смирно сидеть, – показываю на него пальцем, – и позволишь ей обнимать и целовать себя. И делать с собой все, что она захочет.

Он поднимает подбородок, не готовый сдаться.

– А что, если нет?

Смотрю ему прямо в глаза.

– Тогда оставлю тебя здесь гнить.

И так и сделаю.

Рори не выглядит счастливым – кому нравится быть загнанным в угол? Ему хочется пустить в ход кулаки, поступить наперекор моему требованию – просто потому что это ультиматум.

Знаю, что он чувствует. Вижу этого мальца насквозь.

Ему нужен выход, возможность отступить, не чувствуя себя проигравшим. И я предоставляю ее.

– Можешь не изображать, какой ты крутой. И без того вижу. В твоем возрасте я был таким же упрямым, обозленным засранцем. Разница только в том, что мне хватало ума не гадить людям, которые обо мне беспокоились. – Приподнимаю брови. – А что на счет тебя?

Рори смотрит глаза в глаза. Проникает глубоко мне в душу шестым чувством, которым обладают все дети, чтобы убедиться, что я с ним искренен, а не снисходителен. Через мгновение коротко кивает и тихо соглашается:

– Ладно. Я извинюсь перед тетей Челси. И позволю целовать и обнимать себя, если это ее осчастливит.

Улыбаюсь.

– Хорошо. Крутой и в придачу умный. Теперь ты мне нравишься больше.

Оставляю Челси с детьми и поднимаюсь наверх в офис по надзору за условно осуждёнными. Стучу в кабинет Лизы Ди Маджо, хоть дверь открыта. Инспектор разворачивается на своем кресле, ее длинные светлые волосы рассыпаются по спине.

– Джейк Бекер! – Лиза встает, являя взору идеальные загорелые ноги под черной юбкой, и обнимает меня. Сохранение дружеских отношений определённо имеет свои плюсы. – Что ты делаешь в моей глухомани? – интересуется с улыбкой, отступая к столу. – Или это неофициальный визит?

– Я здесь из-за клиента.

– С каких это пор ты подался в дела несовершеннолетних?

– Длинная история, – пожимаю плечами. – Называется Рори Мак-Куэйд.

– А-а-а, – Лиза берет со стола папку. – Мой угонщик. Я взяла его дело сегодня утром. Сказал, что угнал автомобиль, далее цитирую: «Хотел узнать, также ли просто водить машину, как в игре Марио». – Качает головой. – Ну и дети пошли.

Прислоняюсь к стене.

– Он не поэтому взял машину. Есть смягчающие обстоятельства.

– Просвети меня. Я еще не успела поговорить с его родителями.

– Родителей нет. Роберт и Рэйчел Мак-Куэйд погибли в ужасной автокатастрофе два месяца назад, оставив Рори и пятерых его братьев и сестер на попечение тети, единственной оставшейся родственницы.

Лиза опускается в кресло.

– Господи.

– Пацану выпала дерьмовая карта, и он не сумел ее грамотно разыграть. Но ему не место в тюрьме. Поговори с их социальным работником; cпорю на свое левое яйцо – при жизни родителей он был просто ангелом.

– О, это и впрямь говорит о многом. Я знаю, как ты дорожишь своими яйцами.

Киваю.

– К сожалению, – вздыхает Лиза, – Рори выбрал не ту жертву. – Называет имя капризного и влиятельного бывшего кандидата в президенты. – И он требует наказать угонщика.

– Да пошел он, – рявкаю в ответ. – Помимо прочего, на какие доходы государственный служащий позволил себе такую машину?

Не знаю, то ли потому что я мечтаю переспать с его тетей, то ли потому что Рори так сильно напоминает меня самого, но, если кто-то жаждет крови этого мальчика, ему придется сначала иметь дело со мной.

– Хорошо, – соглашается Лиза. – Что ты предлагаешь?

– Назначенная судом психотерапия, раз в неделю. И ежемесячный отчет о результатах.

– Два раза в неделю, – возражает она. – И психолога выберу я, чтобы никаких шарлатанов.

– Согласен.

Лиза осматривает меня с головы до паха.

– Ты меня поражаешь, Джейк. Не помню, чтобы ты когда-нибудь был таким… мягким.

Склоняюсь над ней, ухватившись за ручки кресла, и ухмыляюсь.

– В моем словаре нет слова «мягкий». Я по-прежнему тверд, как камень.

Глаза Лизы останавливаются на моих губах.

– Приятно слышать. Особенно учитывая, что мы с Тедом расстались, – демонстрирует отсутствие обручального кольца на левой руке.

Лиза определенно относится к категории «знакомых» женщин. Что означает никаких неловких первых свиданий, никаких двадцати идиотских вопросов, которые я не хочу задавать, на которые не имею желания отвечать. На повестке дня только секс.

Отлично.

Продолжает:

– Длинная история. Которую, я уверена, ты не захочешь слушать.

Да, Лиза хорошо меня знает. Спрашиваю:

– Тебе все еще нравится текила?

– Да. У тебя все еще есть мой номер?

– Есть.

Ее улыбка полна обещания.

– Хорошо. Воспользуйся им.

Я выпрямляюсь и иду к выходу.

– Непременно.

– А я займусь бумагами.

Через пару часов, после получения одобрения в отделе по работе с несовершеннолетними и быстрого обязательного визита к равнодушному судье, Рори выходит вместе с нами из здания суда. Возвращаемся в мой офис забрать его многочисленных братьев и сестер. Все они выглядят довольными его возвращением, если ласковое «тупой идиот» и любопытные расспросы о пребывании в тюрьме можно считать показателем. К тому моменту, когда я провожаю Челси с ее подопечными к машине, небо уже стемнело. Жду у водительской двери, пока она рассаживает и пристегивает детей.

Потом подходит ко мне и смотрит в глаза теплым благодарным взглядом. И я снова сражен наповал безупречностью кожи в сиянии уличного фонаря.

Она чертовски красива.

На таком близком расстоянии замечаю милую россыпь веснушек на дерзком носике и задаюсь вопросом, где еще они у Челси на теле. Поиск должен быть неторопливым и тщательным. И я как раз тот парень, который им займется.

Челси заправляет волосы за ухо.

– Спасибо, Джейк, большое спасибо. Не знаю, что бы я…

– Тетя Челси, я хочу есть!

– Давайте заедем в МакДональдс?

– Ты знаешь, из чего они там готовят? Даже свиньи не будут это жрать.

– Заткнись, Рэймонд! Не порть мне аппетит!

– Сама заткнись!

– Нет, ты заткнись!

– Тетя Челси!

– Привееееет!

Не могу сдержать смех. Интересно, есть ли у нее беруши?

Челси вздыхает, растянув идеальные губы в улыбке.

– Мне пора ехать, пока они не съели друг друга.

– Может быть, это неплохо. Их так много, что можно и избавиться от парочки.

Она качает головой и забирается на место водителя, затем опускает стекло.

– Спасибо. Я перед тобой в долгу, Джейк.

Похлопываю рукой по машине, когда она медленно двигается с места.

– Несомненно.

С нетерпением жду возврата этого долга.

Чем быстрее, тем лучше.

Глава 8

Обжигающее движение губ вдоль моей шеи, покусывание зубами, поглаживание языком.

Ноготки поднимаются по животу, пробегают по груди, сползают по дуге вниз прямо к члену, прокладывая пылающую желанием дорожку.

Ловкие пальчики расстегивают пуговицы рубашки, и кровь еще сильнее приливает к паху.

Как давно это было в последний раз! Слишком давно. Но сегодня вынужденное воздержание подошло к концу.

Наконец-то!

Обхватываю ее лицо ладонями и крепко прижимаюсь к губам. Глубоко целую, ощущая вкус текилы. Как же чертовски здорово!

В пятницу после обеда выкроил время и позвонил Лизе Ди Маджо. Я учусь на своих ошибках, поэтому поинтересовался о причине разрыва с Тедом. Не из-за измены. Потом спросил, давно ли Лиза сдавала анализы. Чудо, но она проверялась буквально на днях и абсолютно здорова. Чувство, будто Вселенная шепнула мне: «Ты достаточно настрадался, бедняга».

Мы договорились встретиться у Лизы дома вечером. Я захватил текилу Patrón для нее и бутылку красного вина для себя, которую в итоге забыл в машине.

Лиза рывком распахивает мою рубашку, проводит ладонями по груди и плечам.

– Боже, твои татуировки, – со стоном скользит по ним сначала руками, а потом языком. – Такие сексуальные. Моя любимая часть твоего тела.

Ласкаю мочку ее уха языком, как если бы это был клитор. И усмехаюсь.

– А я думал, больше всего тебе нравится мой член.

Кожей ощущаю хихиканье Лизы.

– Видимо, мне необходимо освежить память.

Я не против.

И только собираюсь заняться пуговицами, как рядом на кофейном столике начинает светиться и вибрировать мой телефон. Бросаю взгляд на экран. Неизвестный номер. Пусть оставят голосовое сообщение.

Накрываю грудь Лизы через блузку. Светлые волосы скользят по плечам, когда Лиза со стоном выгибает спину.

И снова звонок. Тот же номер.

Что за черт?

Останавливаюсь.

– Надо ответить.

Лиза пожимает плечами, наливает себе еще текилы и, лизнув основание большого пальца, посыпает солью. Поднимаюсь и беру телефон.

– Бекер.

– Привет, Бекер! Это Пол Ноблеки, как дела?

Две минуты назад все было просто офигенно. Не то что сейчас.

– У меня тут самый разгар кое-чего, – взгляд замирает на стройных бедрах, обтянутых черным платьем. Вот где я хотел бы сейчас находиться. – Давай побыстрее. Что случилось?

– Ну, мы тут разогнали вечеринку в Кэмбридж-плейс. Как всегда, старшеклассники развлекаются, пока родителей нет дома. Некоторые были просто в стельку, поэтому мы забрали их в участок, чтобы протрезвели и позвонили родителям. Одна из девочек не хочет называть свое имя, но дала твою визитку. Говорит, ты ее адвокат, Бекер.

Закатываю глаза. Все ясно.

– Дай-ка угадаю. Вьющиеся каштановые волосы, ростом около метра шестидесяти, голубые глаза, ершистая?

Ноблеки ржет.

– Точно, она.

Потираю лоб, чувствуя приближение мигрени, спровоцированной скорее всего неудовлетворенным сексуальным желанием.

– Ее зовут Райли. Опекун – тетя. – Быстро нахожу в контактах номер Челси, который она дала мне в среду.

– Спасибо, Бекер. Позвоню тетке, пусть забирает племянницу.

Уже поздно – далеко за полночь. Но я не буду думать о том, что Челси придется будить остальных детей, включая малыша и двухлетнюю кроху. Одевать их, усаживать в машину. В кромешной тьме.

Совсем одной.

Это не мои проблемы. Сейчас моя единственная забота – твердокаменный член между ног, который придушит меня во сне, если в ближайшее время не получит разрядку.

Отключаю телефон и откидываюсь на диван рядом с Лизой. Она усмехается, слегка осоловев.

– Работа?

– Да, но ничего серьезного.

Лиза обхватывает выпуклость в моих штанах.

– В отличие от этого. Вот что важнее всего.

Я толкаюсь в ее ладонь и наклоняюсь ближе.

– Как же мне нравятся женщины, которые умеют расставлять приоритеты.

Мы снова целуемся. Здорово.

Но… все равно никак не могу выкинуть из головы образ Челси с детьми. Маленькая блондиночка с огромными голубыми глазами, Рэймонд, который устало щурится, надевая очки. Представляю их всех в полицейском участке. Не самое безопасное место, особенно после полуночи. Как наяву вижу зевающую Челси за рулем. Вероятно, она не заметит, как на них несется автомобиль, вылетевший на встречную полосу, пока…

– Черт! – отстраняюсь, тяжело дыша. – Все же мне надо идти.

– Что? – хнычет Лиза. – Нет-нет, останься! Самое важное, помнишь? Безудержный секс, которому мы хотели предаться. Это важно.

– Знаю. Извини. – Мне на самом деле чертовски жаль. – Я все-таки должен разобраться с этим делом.

Лиза откидывается, положив голову на подлокотник. Такая горячая и сексуальная.

– Ты меня убиваешь.

Встаю и застегиваю рубашку. Член просто разрывается.

– В другой раз, окей?

– Конечно, – вздыхает Лиза. Потом легкомысленно улыбается. – По крайней мере, ты разогрел меня для встречи с мистером Пинком. Забавляясь с ним, буду думать о твоих великолепных татуировках.

– Мистер Пинк?

– Мой любимый вибратор.

Из моей груди вырывается стон от представших мысленных образов.

– Теперь ты меня убиваешь.

Лиза подмигивает.

– Таков и был коварный замысел. – Потом приподнимается и целует меня в щеку: – Позвони.

– Обязательно.

Выйдя от Лизы, иду к машине и набираю Челси.

Ответ следует после первого же гудка.

– Алло?

– Челси, это Джейк.

– Привет. – В тихом голосе слышится тревога. Видимо, дети еще спят, и она рядом с ними.

– Тебе звонил офицер Ноблеки по поводу Райли?

– Да. Сейчас покормлю Ронана, разбужу детей, потом в машину и…

– Не волнуйся. Я уже на пути в участок. Поскольку я адвокат Райли, ее со мной отпустят.

Пару секунд на другом конце слышится только тихое дыхание Челси. Господи, она даже дышит сексуально! Если бы я уже не был заведен до предела, то обязательно бы возбудился.

– Ты не обязан это делать, Джейк.

– Знаю, что не обязан, но тем не менее, – выходит резче, чем хотелось. – Просто скажи спасибо и повесь трубку.

– Хорошо. Что ж… спасибо. И хоть непонятно, почему рычишь на меня, пропущу тон мимо ушей – ведь ты делаешь мне огромное одолжение.

Усмехаюсь.

– Вечер выдался… разочаровывающий.

– А, тогда ясно.

Естественно.

– Увидимся, Челси.

– Да, езжай осторожно.

Приехав в участок, быстренько подписываю бумаги и жду, пока приведут Райли. Ноблеки тут как тут – отпускает глупые шуточки о моей карьере няньки, но я не особо прислушиваюсь. Хотя его насмешки заставляют задуматься. Что, черт возьми, я тут делаю? Всегда избегал сложных отношений и всяческой путаницы, и до сей минуты эта стратегия полностью себя оправдывала.

Челси Мак-Куэйд – лакомый кусочек, но ее племянники и племянницы слишком портят нервы. Оно того не стоит.

Из задней комнаты появляется Райли. На несчастной лица нет, и она с трудом стоит на ногах. Волосы спутанные и мокрые. Надеюсь, на них нет рвоты. Вокруг глаз размазана потекшая тушь. В руке зажаты бутылка Gatorade и бумажный гигиенический пакет, которые так предусмотрительно вкладывают в кармашки кресел в самолетах.

– Привет, – хрипит девочка. – Спасибо, что приехал за мной.

В груди просыпаются первые ростки жалости. Я не только помню состояние после чрезмерного подпития (хуже не придумаешь), но еще не забыл, каково быть четырнадцатилетним подростком.

Полный отстой.

– Давай, Смайлик, пойдем.

У нее даже нет сил, чтобы закатить глаза в ответ.

Веду девочку на парковку и, прежде чем захлопнуть дверь, предупреждаю:

– Наблюешь в машине – пойдешь пешком.

Сажусь на водительское место, завожу мотор. Райли зажмуривает глаза, будто вибрация кресла вызывает тошноту.

– Почему ты не дала им номер тети? – спрашиваю, чтобы отвлечь ее.

– У тети Челси и без меня забот полон рот. Не хотела ее беспокоить.

А меня напрячь, значит, хорошая идея.

Выезжаем с парковки.

– Что пила?

– Егермейстер, – стонет Райли, уткнувшись лицом в бумажный пакет.

Смеюсь в голос.

– Надеюсь, тебе понравилось. Скорее всего ты больше никогда не возьмешь его в рот. Тело может тебе простить легкое алкогольное отравление, но желудок уже никогда не забудет.

Райли с трудом сдерживает позывы к рвоте с помощью медленного и глубокого дыхания.

– Это что, лекция о вреде подросткового пьянства?

Притормаживаю на красный свет.

– Нет. Ты и сама понимаешь, что сглупила, нет надобности говорить об этом. Мне только любопытно, что сподвигло тебя напиться?

Райли говорит медленно и осторожно, будто боится громким голосом спровоцировать тошноту.

– Мэтью Эпплгейт организовал вечеринку, о которой рассказал мне сегодня в школе. Он старшеклассник. Классный, просто суперский. Я думала, что нравлюсь ему.

Ярость вспыхивает во мне, как спичка. Без сомнений, малолетний придурок интересовался только некоторыми частями девичьего тела.

– Но когда я пришла туда, – шепчет Райли, – он увивался вокруг Саманты Фрай.

– Осмелюсь предположить, у Саманты репутация доступной девицы? Большая грудь, смазливое лицо, и она, скорее всего, капитан чирлидеров?

Райли кивает.

– Она была королевой школы.

Черт побери!

– Увидев парочку вместе, ты бросилась в объятия егермейстера?

Райли вытирает щеки.

– От него я забылась. Меня больше не заботили ни Мэтью, ни мои… все стало безразлично.

Шумно выдыхаю и решаюсь дать совет.

– Райли, мальчики твоего возраста… не стоит тратить на них время. Они эгоистичны и глупы. Это не их вина, просто так запрограммировано природой. И все равно связываться с юнцами – дохлый номер. На мой взгляд, тебе стоит держаться от них подальше, пока тебе не исполнится по меньшей мере… двадцать пять. Или даже… ты не думала стать лесбиянкой?

Она озадаченно смотрит на меня.

– Дурацкая шутка.

Поднимаю руку.

– Я просто пытаюсь помочь.

Райли отворачивается к окну. Через несколько минут у нее начинают дрожать подбородок и плечи.

Дело вот в чем – я не знаю, как себя вести с плачущими женщинами. Всегда прилагал огромные усилия, чтобы избегать ситуаций, в которые одновременно вовлечены я, женщины и слезы. Если вы еще не заметили, сочувствие – не самая сильная моя сторона. А рыдающие подростки? Что-то вроде встречи со снежным человеком – слышал о таком по телевизору, читал в газетах… но лично столкнулся впервые в жизни.

Девочка вытирает лицо рукавом свитера.

– Я скучаю по родителям.

В груди появляется ком. Тяжелый. Из-за нее.

– Знаю.

– Как бы мне хотелось, чтобы они были рядом, – хлюпает носом.

– Что бы ты им сказала? – выруливаю на подъездную дорогу к дому Мак-Куэйдов и паркуюсь.

Райли обдумывает мой вопрос, уголок ее губ дергается.

– Я бы спросила, почему не нравлюсь Мэтью. Они всегда были честны с нами, понимаешь? И сказали бы мне правду.

Смотрю на ее лицо. Симпатичная девочка, даже когда устала и опечалена. Но в ней есть огонь, внутренняя сила, которые помогут во взрослой жизни. Я уже видел подобное в женщинах, с которыми работал, например, в Софии. Однажды Райли Мак-Куэйд станет личностью, с которой придется считаться.

– Я могу сказать тебе правду, – отвечаю, пожав плечами.

Поворачивается ко мне.

Нежно стираю слезу с ее щеки.

– Потому что Мэтью – дурак.

Не успеваем постучать, как Челси открывает дверь. Выглядит просто отпадно со спутанными волосами и в трахни – меня очках. Одета в черную майку и красные шелковые пижамные штаны. Мой член все еще зол на меня, но картина выглядывающей из майки груди… возможно, он меня простит. Со временем.

– Пора нам прекращать такие встречи, – здоровается Челси, складывая пухлые губы в знакомую улыбку.

Райли крепко ее обнимает.

– Прости меня, тетя Челси.

Та проводит рукой по волосам племянницы.

– Ничего, – и с отвращением отворачивается: – Тебя что, стошнило прямо на волосы?

– Ага, – горестно вздыхает Райли

Челси прикасается к ее щеке.

– Ложись спать, поговорим завтра. Тебе придется посидеть дома какое-то время.

И кивает в сторону гостиной:

– Входи, Джейк. Я спущусь через пару минут.

Мне дважды повторять не надо.

Минут через двадцать Челси возвращается.

– Стало холодновато, поэтому я развел огонь, – указываю на ярко горящее в кирпичном камине полено. Теплый воздух расползается по комнате как туман, потрескивание и живое дыхание пламени успокаивают. – Надеюсь, ты не возражаешь.

Она смотрит на огонь, как только что бросившая диету женщина на шоколадный торт.

– Конечно, нет. Спасибо. Придется тебе показать, что у тебя припрятано в рукаве…

В рукаве, в штанах. Готов показать все, что только пожелает.

– …мне никак не удается разжечь камин – дрова тлеют, но не горят, – поддразнивая, Челси поворачивается ко мне, а в глазах танцуют блики пламени. – Я была ужасным скаутом.

– Вина? – показываю на бутылку мерло, стоящую на угловом столике.

Выглядит смущенной.

– Робби и Рэйчел не держали в доме спиртного.

– Вино было у меня в машине.

Губы Челси подрагивают в улыбке.

– Ух ты! Вино, огонь в камине – да ты просто ходячее искушение. Может, у тебя и свечи с собой?

– Я подумал, возможно, тебе захочется выпить и поболтать по-дружески.

Чутье подсказывает – Челси уже давно не разговаривала по душам со взрослым человеком.

– Мне этого хочется больше, чем ты можешь представить, – вздыхает Челси. – Принесу бокалы. – Идет к двери, ведущей в кухню, но останавливается, прежде чем покинуть комнату. Рыжеватые волосы сияют золотом в свете огня. Бросив на меня взгляд через плечо, приподнимает бровь. – Значит, ты… не пытаешься меня соблазнить?

Смотрю ей прямо в глаза. И подмигиваю.

– Я этого не говорил.