Текст книги "Неизбежность (ЛП)"

Автор книги: Эми А. Бартол

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 24 страниц)

Я продолжаю напоминать себе, что меня никто не может видеть, потому что ни у кого нет такого зрения как у меня. Сидя на веранде в темноте, я смотрю сквозь белые столбики балюстрады, чувствуя себя как кошка, гуляющая в темноте.

Выискиваю на парковке «Золотого гуся», чтобы спуститься и встретиться с ними.

– Что ты ищешь? – спрашивает рядом со мной глубокий мужской голос.

Охнув от страха, я поворачиваюсь в сторону голоса, увидев рядом со мной парня. За миг до этого я никого не видела, но вот сейчас он был здесь, и улыбался, словно тоже был удивлен.

– О Господи! – в ужасе говорю, отскакивая от него.

С ним определенно было что-то не так. Он был бледен, и на нем была одежда, словно он побывал в девятнадцатом веке. Встав, я вытягиваю руки перед собой, чтобы если он приблизится ко мне, я смогла оттолкнуть его.

– Не двигайся! – приказываю я, начиная спускаться по ступенькам, в один миг мои ноги оказались на тротуаре.

Парень не двигается, но наблюдает за мной, и все время улыбается, словно какой-то забавной шутке. У меня нет шанса убежать, потому что когда я достигаю последней ступеньки, то оказываюсь в объятиях.

– Веселишься? – спрашивает Рид таким тоном, который говорит мне о том, что он ничего не знает.

– Рид! Ты напугал меня – не делай так больше! – со злостью говорю я, желание ударить его почти заставляет меня выпрыгнуть из кожи.

– Я думала, ты был там с этими парнями, – говорю я, запоздало чувствуя порхание бабочек в своем животе.

– Ты видела Уилла? – схватив меня за руку, спрашивает он. С секунду он кажется возбужденным, а в следующий момент хмурится. – Уилла?

Конечно, я видела его, он сидел рядом со мной. Он просто был там, кода я посмотрела на место рядом с собой.

– Он меня напугал! – осторожно говорю я, прежде чем повернуться и убедиться, что он на крыше, но он уже ушел. – Он только что был здесь! Я видела его! Он спросил меня, что я тут высматриваю, – пытаюсь я объяснить Риду. – У него длинные волосы, как у серфера, с бакенбардами, которые выглядят как отбивная.

– Это Уилл. Он останется здесь, – говорит Рид, кивая в направлении Центрального Холла, и в тоне Рида хорошо читалось волнение.

– Что ты имеешь в виду, говоря, что он останется здесь? Никто здесь не останется, – хмурюсь я. – Это административное здание, – в замешательстве отвечаю я.

Рид отпускает меня.

– Если ты видишь Уилла, значит, твое зрение улучшается, – говорит Рид, признавая недавнюю эволюцию моей ангельской сущности.

Я потираю лоб.

– Как относится мое зрение к парню на крыльце? – неуверенно спрашиваю я, а затем я вижу свет, приближающийся к парковке Центрального холла.

Я отступаю вниз и тяну Рида за здание. Он следует за мной, но не пытается скрыться или уклониться от света.

– Эви, что ты здесь делаешь одна ночью? – с раздражением спрашивает Рид.

Мои брови поднимаются.

– Ничего. Просто сегодня отличная ночь, и я решила прогуляться, – отвечаю я, пожав плечами, чтобы моя ложь выглядела более убедительной.

– Ты пошла на ночную прогулку во всем черном и с рюкзаком на спине? – скептически спрашивает Рид.

– Ты говоришь, что знаешь сверхъестественного парня на крыльце. Кто он? – уклоняясь от его вопроса, спрашиваю я.

Когда я вижу еще несколько фар, то придвигаюсь еще ближе к зданию.

– Уилл – душа, – говорит Рид, как обычно абсолютно в Ридовском стиле. Он передвигается со мной и хмуро наблюдает.

– Ты что-то знаешь, но как обычно не договариваешь. Ты должен изменить это, потому что это всерьез начинает злить меня, – поспешно говорю я, пытаясь уловить смысл того, что он сказал. В то же время я пытаюсь скрыться от машин, заполненных злыми Дэльтовцами.

– Ок, давай я тебе потом объясню. Уилл мертв, уже давно мертв. Он не физическое тело – он дух, – с раздражением говорит Рид.

– Уилл призрак? – спрашиваю я, выпрямившись и забыв, что я прячусь. Я сканирую лицо Рида на признаки того, что он мог просто разыграть меня. Он выглядит совершенно серьезным, поэтому мне интересно, может ли моя жизнь быть страшнее.

– Да, – отвечает он, – я думаю, то они предпочитают, чтобы их называли душами, но сейчас их называют призраками.

– Конечно, об этом говориться в интернете, – с дрожью говорю я. – Что он здесь делает?

Рид снова поворачивается к крыльцу и говорит:

– Уилл немного был зол на Бога, за то, что он пережил войну только для того, чтобы вернуться домой, и еще до свадьбы переболеть холерой и умереть.

– Какая война? – спрашиваю я, пытаясь увидеть проблеск Уилла в окне Центрального Холла.

– Гражданской войне, – отвечает Рид.

– Конечно… Это та Гражданская война, о которой я думаю? – саркастически заикаюсь я, стараясь не впадать в шок от темной стороны моих открывшихся способностей.

– Ну, для меня это звучит вполне разумно.

– Я тоже была бы немного раздражена, если была бы Уилом… Так ты говоришь, что он не может попасть на небеса, потому что злится на Бога? – спрашиваю я, думая, что это суровое решение.

– Нет, Уила, приветствуют, как только он соберется пойти. Он просто не делает этого, – спокойно говорит Рид, словно я капризный ребенок.

– О, так он упрямое существо? – уточняю я, чувствуя себя немного виноватой за поспешно сделанные выводы.

– Здесь он чувствует себя человеком, – отвечает Рид.

– Я буду видеть и других призраков… я имею в виду душ, таких как Уилл? – спрашиваю его я, надеясь, что он даст отрицательный ответ.

– Да, – отвечает он.

– А ты не думал, что эта информация, которую я должна была узнать до того как столкнуться с этим? – со злостью спрашиваю я

– Эви, они такие же, как большинство людей, – пытается объяснить Рид, но я опровергаю его аргумент.

– Нет, Рид, они не такие же, как большинство людей. Бешенство людей, которых я знаю, не мертвы. У них есть пульс, Рид… они дышат и их могут видеть другие люди, – говорю ему я.

– Я пришел сюда не для того, чтобы спорить с тобой о душах, – со вздохом говорит он, избегая моих аргументов.

– Тогда зачем ты здесь? – удивляюсь я, мгновенно растеряв свой гнев, понимая, что это первый раз когда я разговариваю с Ридом, и я снова теряю его.

– Я проверяю тебя. Сегодня ты звучала по-другому, – нежно говорит он, и я наблюдаю за тем, как он потирает лоб.

– Я… Ты что? Снова слышишь мое сердцебиение? – спрашиваю я и улыбаюсь, когда вижу его хмурый взгляд.

– Какой-то момент ты действительно была напугана, а потом ты…

– Что я сделала? – спокойно спрашиваю я, наблюдая за его лицом.

– Твое сердце начало… петь, – говорит он, а его взгляд смягчается.

– А? ООО! Рид, ты должен увидеть это. Здесь, – говорю я, таща его к задней части Центрального Холла, – стой здесь. Не двигайся.

Я отворачиваюсь от него, чтобы принять стартовую позицию бегуна.

– Смотри! – через плечо говорю я.

Затем я срываюсь так быстро, как молния в темном небе. Я бегу к библиотеке, а потом обратно, чувствуя порыв ветра, проникающий сквозь мои волосы из-за высокой скорости. Весь путь занимает у меня всего несколько секунд. Приближаясь к Риду, я прыгаю на него, надеясь, что он поймает меня.

Когда он это сделал, я обняла его и говорю:

– Что ты об этом думаешь?

– На твоем языке нет таких слов, – мягко говорит он, а затем он поцеловал меня неистово и страстно, так, как я мечтала всю последнюю неделю.

Мое тело растаяло в его руках, и я ответила на его поцелуй. Его хватка усилилась, словно он потерял контроль, так что это стало моим преимуществом.

– Я так сильно скучало по тебе, Рид, – шепчу я ему в губы. – Я не брошу тебя, не могу.

– Это не сработает, – говорит Рид, повернув голову таким образом, чтобы я начала целовать его шею. – Иногда мы не можем получить то, чего хотим, чего жаждем. Иногда нас просят пожертвовать тем, чего мы желаем, – печально говорит Рид, крепко держа меня в своих руках.

Я перестала целовать его. Снова посмотрев в его ярко зеленые глаза.

– Но это жестко, – с опаской шучу я.

Рид безрадостно смеётся.

– Спроси Уила, думал ли он, что умереть прямо перед свадьбой это жестко, а потом спроси его, как долго он наслаждался, наблюдая за тем, как его любимая выходит замуж за его лучшего друга. Может быть, тогда ты поймешь, что все, о чем я говорю, очень важно, – объясняет он, ставя меня на ноги.

– Ты ошибаешься, и я докажу это, – говорю я. – Неважно, на сколько это тяжело. Ты предназначен мне.

– Никто не хочет оказаться не прав больше меня, – устало говорит Рид. – Все в тебе притягивает меня. Твоя кожа умоляет меня прикоснуться к ней, а когда я делаю это, сжигает меня словно наркотик, и я хочу еще. Ты точно порез, который не заживает. Я только сдерживаю кровотечение, – освобождаясь от моих объятий, говорит он.

Он мягко подталкивает меня к передней части здания.

– Ты лучше поторопись, твои друзья ждут тебя на парковке, и я слышу, как злые ребята из машины Рэми, ходят по улице.

– Меня это не волнует, – говорю я, но Рид прерывает меня.

– Я должен идти, Эви. Я не должен был приходить сегодня сюда… но я не мог остаться в стороне, когда услышал твое сердце, – отворачиваясь от меня, говорит он, исчезая в одно мгновение.

– Рид! – кричу я, но он не возвращается. – Ты любишь меня…

Когда я собираюсь с духом и иду к машине, Булочка и Брауни уже ждут меня на парковке.

– Нам лучше убираться отсюда, Рэйми уже в пути, – запрыгнув на заднее сидение, бормочу я.

Я снова переодеваюсь в нормальную одежду, в то время как Булочка скрывается из поля зрения.

Как и планировали, мы возвращаемся к библиотеке и под вымышленным именем пользователя выставляем в сеть фото из дома Дэльт для выкупа.

Мы возвращаемся в общежитие, и я желаю девочкам спокойной ночи. Я не сразу ложусь спать, пытаясь придумать, как все изменить. Как я собираюсь доказать Риду, что наш союз с Расселом не возможен, что только я и Рид подходим друг к другу.

– Что за сборище плаксивых маменькиных сынков! – на следующий день разразилась тирадой Брауни, когда мы все после школы собрались в нашей комнате.

– Я, честно говоря, не думаю, что они свяжут с этим администрацию, это они делают каждый год!

– Конфетка, я говорила тебе, что мы не должны были ставить Рэйни четверку. Он президент, мы полностью зависим от него, – говорит Булочка, наслаждаясь каждой секундой всего этого.

Она и Брауни были на допросах, которые устраивали главы мужских сообществ, потому что Дэльтовцы сообщили о краже в их доме, и их вызывали в качестве свидетелей.

В разговоре с деканом Эндрю, Булочка изложила каждый нюанс в мельчайших подробностях.

Он не смог заставить их признаться в чем угодно, поэтому ему пришлось их отпустить с предупреждением.

– В любом случае, почти подошло время для кармического возмездия. Весь наш дом готов, – объясняет нам с Брауни Булочка.

– Ладно, поднимаемся, мы переезжаем, – говорит Брауни, пододвигая к себе чехол с пистолетом для пейнтбола.

Облегающий камуфляж – штаны и футболка, которые мы купили специально для этого случая, отлично на ней смотрелись. Она протягивает мне пару желтых очков для стрельбы, которые завершают наш образ. Я проверяю предохранитель на своем пистолете, и мы садимся в «Золотого Гуся» чтобы добраться до озера Адреан.

Когда мы прибываем, я вижу, что на песчаном пляже уже вырыли окопы с боеприпасами вокруг них. Булочка и Брауни произнесли пламенную речь об окупаемости рейтинговой системы, это заставляет девочек разгореться.

Уверенная, что мой рюкзак хорошо снабжен боеприпасами, я занимаю позицию между Булочкой и Брауни.

Дэльтовцы оказываются коварными противниками, мы видим, как на пляж приезжает несколько вагонов с молодыми парнями. Они завербовали всех мальчишек первокурсников, которых только смогли найти, чтобы они помогли ми в войне против нас.

В этом они не милосердны, используя первокурсников в качестве солдат, кидая их на нас чтобы опустошить наши припасы, чтобы потом вступить с нами в бой.

– Трусы! – насмехается над ними Брауни, видя перед собой несколько первокурсников. – Вы все должны выйти из окопов, или мы нападем на первокурсников, – кричит она нам с Булочкой, потом поворачивается к другим девушкам и отдает приказ штурмовать пляж.

Переход из окопав до пляжа Дэльтовцев – они были подготовлены к этому переходу, со своими боеприпасами на буксире.

Пляж быстро превращается в хаос.

Мое улучшенное зрение дает мне перед всеми огромное преимущество. Я могу попасть пулей с краской в любого соперника, в какого только захочу. Мне удалось несколько раз ударить Рэми грудь и пару раз руку, заставляя его бросить оружие и бежать обратно в укрытие.

К сожалению, я так же вижу, то берет в руки оружия Рэми. Рассел направляет на меня пистолет и со злобной усмешкой на лице обрушивает на меня свой дождь из пуль, словно рис на свадьбе. Прежде чем мне пришлось отступить, я успела сделать пару выстрелов. Мне нужно перезарядить пистолет, но у меня нет никакой возможности сделать это, потому что с его широкими шагами Рассел нагонит меня в считанные секунды.

Если бы только я могла применить свою сверх скорость, чтобы уклониться от него, но я не могу разоблачить себя, так что я обречена.

Я почти добежала до укромного места, но меня кто-то схватил сзади, и я приземляюсь своей пятой точкой прямо на песок. Это не больно; я лежу и смеюсь, и вижу, как Рассел ослабляет хватку на моей ноге. Перевернув меня на спину, он берет у меня пистолет и бросает его на песок. Когда он смотрит на меня, на его лице появляется торжествующий взгляд, а я краснею с головы до ног.

– Сдавайся, – говорит он, стягивая слова с южным акцентом.

– Никогда! – хихикаю я, удивляясь, кто перенес его сюда.

– Аа, значит, ты выбираешь пытку, верно? – спрашивает он, начиная безжалостно щекотать меня.

– Сжалься! – смеясь, говорю я. – Остановись!

– Сейчас Рыжик, я попрошу кое-что, и прежде чем я смогла возразить, Рассел наклоняется и прижимает свои губы к моим и жестко целует, чем застает меня врасплох.

Несколько мгновений я реагирую на тепло его поцелуя, потому что это как быть дома… в безопасности… как будто я всю жизнь его целовала, хотя это в первый раз.

Но это большее, гораздо большее; будто я любила его всю свою жизнь, или гораздо, гораздо дольше. Даже моя душа воспарила в высь, призывая меня продолжать поцелуй, но моя ангельская часть в ярости и активно пытается оттолкнуть от меня Рассела. Эта часть меня никогда не будет удовлетворена никем, кроме Рида, и не важно, как он ко мне относится. Рядом с Расселом я никогда не испытываю жара и физического влечения, которого я испытываю с Ридом. Я не знаю, что это говорит во мне, ангел или человеческое влечение, или у меня к Риду просто первое влечение, но я желаю его, и на меньшее я не согласна. По моему настоянию Рассел отстраняется от меня, глядя тлеющим взглядом, потому что он чувствовал мой ответ на его поцелуй.

– После всего, Рыжик, у меня есть надежда, – говорит Рассел, садится рядом со мной на песок. – Я знал, что ты любишь меня.

– Рассел, я не могу… – говорю я, сгибая колено.

– Я знаю, я много думал о той ночи, когда мы вместе были здесь на озере, – серьезно говорит он, прерывая меня.

Он не смотрит на меня, но говорит как спокойная вода.

– Мне всегда было интересно, чтобы случилось тогда на озере, если бы я поцеловал тебя до появления Рида. Если бы я поцеловал тебя, ты бы меньше привязалась к нему? – риторически спрашивает он меня, запуская пальцы в свои волосы. Потом он смотрит на меня своими теплыми карими глазами и продолжает. – Знаю, знаю, но это мысль до сих пор мучает меня.

– Извини, Рассел… – сдерживая слезы, говорю я.

– Ш-ш-ш, – говорит он, беря меня за руку и целуя пальцы. – Вставай. Не позволяй мне испортить тебе вполне хорошую войну, в которой ты так тяжело работала, – улыбается он. Он поднимает меня и отряхивает песок. – Рыжик, ты очень хорошо стреляешь. Я думал, ты убьешь меня до того, как кончаться патроны.

– Спасибо, – шепчу я, все еще чувствуя вину. Я чувствую себя виноватой за то, что изменила Риду и за то, что причинила боль Расселу.

Это что, никогда не закончится?

Доставая пистолет, который отбросил Рассел, я иду, опустив голову вниз, так мне не придется встречаться с Расселом взглядом. Когда мы вернулись на основную часть пляжа, она почти закончилась.

Булочка и Брауни вели переговоры с Рэйми и еще несколькими офицерами Дэльт.

Он согласился с тем, что Дэльтовцы получат последний ключ к разгадке местонахождения вещи, завтра на своем маскараде.

Когда мы приближаемся к девушкам, Рассел сжимает мою руку.

– Мне нужно найти Мэйсона и вернуться с ним в общагу. Увидимся завтра за завтраком, ок? – с заботой во взгляде спрашивает он.

Я киваю и пытаюсь улыбнуться, но она получается натянутой.

– Не волнуйся Рыжик, все наладится. Поверь мне, – шепчет мне он на ухо. Он отодвигается и мило мне улыбается, а потом легким изяществом бежит обратно, чтобы догнать Мэйсона.

Булочка, Брауни и я возвращаемся обратно к «Золотому Гусю», когда рядом с нашей паркуется ДжеТи на своем Ренджровере.

– Привет, Булочка! – кричит ДжейТи через люк автомобиля.

Мы останавливаемся и смотрим на ДжейТи, или скорее то, что мы видим, так как стекла автомобиля затонированы.

Слушать его, кончено, тоже проблема, потому что под нашими ногами вибрирует асфальт от музыки, звучащей в стерео системе, заглушая все остальное.

ДжейТи засовывает голову обратно в машину и убавляет музыку.

– Хотите прокатится, леди? – возвращаясь спрашивает ДжейТи. – Питт и я идем в Seven-Eleven, там сегодня играют какую-то безумную музыку, – говорит ДжейТи.

Окно с пассажирской стороны открывается, и за ним виден Пит, сидящий на водительском сидении.

– Как ты думаешь, что может быть лучше этого? – с энтузиазмом спрашивает Булочка.

– Конечно, почему нет? – пожимает плечами Брауни, засовывая свой пистолет в сумку, а потом все взгляды обратились ко мне.

Я отказываюсь и говорю, что мы увидимся позже. Рид взял с меня обещание, что я не буду без него ходить в Seven-Eleven. Мысль о Риде меня парализует. Сильная боль, которую я сдерживала, проносится по венам как горький яд. Потом воспоминания о поцелуе с Расселом заполнили мой разум. Мое сердце пронзает глубокая обжигающая боль, как ангелы и их родственные души, которые я разрываю как злобных врагов.

Я просто хочу, чтобы это закончилось; хочу, чтобы боль прекратилась. Я так устала, не только физически, но и морально, что ни сон, ни отдых уже не помогает.

Неожиданно, я начинаю торопиться, чтобы поскорее добраться до Seven-Eleven. Я хочу поторопить свою судьбу, а не бежать от нее. Я хочу, чтобы это закончилось.

– Поехали, – открывая дверь внедорожника и забираясь на заднее сидение, говорю я.

– Усаживаемся, – говорит ДжеТи с пассажирского сидения, в то время как я двигаюсь к противоположной дверце, освобождая места для Булочки и Брауни.

Питт снова делает стерео громче, но не так громко как раньше, и мы отправляемся. Открыв окно, я закрываю глаза, чувствуя, как ветер обдувает мое лицо. Что бы сегодня не случилось, это предпочтительнее постоянной боли в груди.

Когда мы прибываем в Seven-Eleven, я первая выхожу из машины. Мягко играет инструментальная музыка, а я прохожу мимо кассы к продавщице в красной униформе. Я поворачиваюсь к задней части магазина, быстро шагая к свету, под которым на меня обрушилось мое видение.

Я стою там и жду, вдруг что-нибудь произойдет… хоть что-нибудь, потому что я просто хочу, чтобы это поскорее произойдет.

Свет мигнул один раз.

В мой организм хлынул адреналин, что ускорило мое сердцебиение, от чего я немного вздрагиваю, предвкушая оглушительный взрыв звука, после которого грядет безумие.

Проходили секунды, но ничего не происходило.

Я смотрю на свет и в этот раз пытаюсь подчинить его своей воле.

– Эй, конфетка, хочешь вишни или ежевики? – кричит Булочка из-за автомата газировки в передней части магазина.

Тогда в меня ударило разочарование. Никаких событий. «Что же я хочу, чтобы произошло?» – думаю я, смотря на потолок.

Я бледнею, когда думаю о том, что я здесь делаю.

Я действительно хочу, чтобы у меня возникло предчувствие? Это будет означать резню и разрушение для всего магазина, глядя на Булочку и Брауни, я борюсь с паникой. Решив немедленно вывести отсюда своих друзей, я иду в переднюю часть магазина, но меня останавливает красная вспышка.

С плитки на мои ноги падает капля красного цвета, а затем еще несколько капель падают на пол. Это кровь?

В нерешительности я застываю, потолка сыпется что-то блестящие.

Опустившись на одно колено, я поднимаю это с пола. Мои руки начинают трястись, когда я понимаю, что в моих раках серебряные подвески перемазанные кровью. Круглая подвеска с мягким звоном соприкасается с символом бесконечности. Ожерелье Рассела… пронеслось у меня в голове. Я сжимаю в ладони потертый кожаный ремешок. Он попал в луч света – на нем была кровь. Я передвигаюсь в переднюю часть магазина.

Я должна увести отсюда своих друзей.

– Булочка, я возьму вишню, – говорю я, двигаясь к ней и помогая закрыть крышкой стаканчик.

Я тяну ее за локоть, чувствуя облегчение что Питт, ДжейТи и Брауни уже рассчитываются.

Это занимает больше времени, чем я думаю, так как кассир разменивает десятку, которую я дала ей за газировку.

– Конфетка, что происходит? – спрашивает меня Булочка. – Ты вспотела – говорит она, пока мы покидаем магазин и идем к внедорожнику.

– Я не очень хорошо себя чувствую, – шучу я. – Ты можешь попросить ребят высадить меня у общежития? – спрашиваю я, вытирая пот со лба тыльной стороной ладони.

– Конечно, Эви, мы в любом случае должны вернуть машину обратно, – откликнулся ДжейТи и снова включил стерео.

Я возвращаюсь в общежитие, желаю девочкам спокойной ночи, а затем иду в свою комнату.

Беру телефон и звоню Расселу.

Моя рука так сильно дрожит, что я едва могу удерживать телефон возле уха.

Рассел отвечает после второго гудка

– Привет дорогуша, – медленным сексуальным голосом говорит он.

– Рассел, – говорю я, а по моему телу проносится дрожь облегчения.

Опустившись на колени, я хочу спросить все ли с ним в порядке, но это прозвучало бы так, будто я псих, поэтому я говорю сдавленным голосом: – Э-э привет Рассел, мне интересно, не потерял ли ты ожерелье.

– Вау, да, несколько минут назад я заметил, что оно пропало, ты его нашла? – взволнованно спрашивает он меня.

Я закрываю глаза думаю, что могла бы сказать, что нашла его, или могла бы сказать, что он дал его мне.

– Да, я нашла его, – сдавленным тоном шепчу я.

– Он был на озере? – в недоумении спрашивает Рассел.

– Ага, мне нужно идти, Рассел. Завтра я возьму его с собой на завтрак, – быстро отвечаю ему я.

Я не знаю, что сказать ему, или чего не говорить, но теперь мне ясно, что как бы я этого не хотела, Рассел все равно втянут во все это.

«Мне нужно защитить его, но я не знаю, как это сделать», – думаю я, чувствуя беспомощность.

Единственное в чем я уверена, это в том, что я совершенно наивная, полагая, что способна спасти Рассела от всего этого.

– Конечно, Рыжик. Ты в порядке? На счет озера и… поцелуя? – с беспокойством в голосе спрашивает он. – Я не хотел давить на тебя, просто ты в тот момент выглядела такой счастливой и…

– Рассел, я в порядке, – мягко отвечаю я. – Не волнуйся. Завтра увидимся. Спокойной ночи.

– Эмм, ок, до завтра.

– Спокойной ночи, Рыжик, – говорит он, в его тоне что-то есть, что-то похожее на ласку.

От этого у меня перехватывает дыхание.

Я заканчиваю разговор и сижу на полу, сжимая в кулаке ожерелье Рассела.

Наконец, я поднимаюсь, собираю свои туалетные принадлежности и иду по коридору в душ.

Стоя под потоками воды, я позволяю им стекать по мне, пока из моих глаз текут слезы.

«Он в порядке, он в порядке, он в порядке», – повторяю я как мантру, пытаясь заставить беспокойство покинуть мою душу.

Я очищаю все ожерелье от крови, чтобы мне не пришлось все объяснять, когда завтра я верну его.

Вернувшись в комнату, я вытираю волосы и руки. Переодеваюсь в белую футболку и нижнее белье. Я так взвинчена, что мне нужно как-то отвлечься от тех ужасных мыслей, что бродят в моей голове.

Я сажусь за компьютер и пишу письмо дяде Джиму.

Почти закончив с письмом, наполненным омерзительно счастливой лжи, я останавливаюсь, почувствовав порхание бабочек в животе. Мое сердце пропускает удар, как и всегда, когда я чувствую приближение Рида.

Мое сердце снова тонет, потому что исходя из последних недель, я знаю то, что он рядом, не имеет ни какого значения, потому что он со мной вообще не разговаривает.

Поэтому когда с каждым мгновением ощущение возрастает, сосредоточится на том, что я делаю, становится все труднее. Я нажимаю кнопку, чтобы отправить письмо и через несколько секунд открывается мое окно. Не оборачиваясь, я стараюсь сохранить спокойствие, хотя меня гложет тревога.

«Зачем он здесь?» – думаю я про себя. – «Не возлагай надежд, он здесь не по своей воле», – говорю себе я, и мой желудок болезненно сжимается.

– Женевьева! Мы должны поговорить. Немедленно! – рявкает он. Я подпрыгиваю на своем стуле. – Встретимся на стоянке, – снова рявкает он, – Я буду у своего внедорожника.

– Нет, – вставая со стула и подходя к окну, говорю я. – Спокойной ночи, Рид, – говорю я, плотно закрывая окно.

Вижу его лицо – он потрясен. Смотрю на себя и понимаю, что на мне только белье и белая футболка.

Но меня это не волнует.

«Это моя комната», – думаю я, поворачиваясь обратно к окну.

Оно снова открыта и прежде чем я оборачиваюсь, Рид уже в моей комнате.

– Мы должны поговорить об этом, – низким тоном говорит он, стоя возле моего окна.

Скрестив руки на голой груди и с угольно-черными раскрытыми крыльями, он каждым дюймом своего тела напоминает ангела-мстителя; также являясь самым поразительным созданием, которого я когда-либо видела.

Мои руки сжимаются в кулаки, я стискиваю зубы, я не хочу выполнять все его прихоти.

Если он может быть глупым и неразумным, то я не могу.

– Нам не о чем говорить, Рид, – отвечаю я, чувствуя, что я в ловушке.

Я могу все потерять.

Я потеряла Рида, а теперь готова потерять и Рассела тоже, потому что я не знаю, как спасти его.

Глаза Рида сужаются.

– Мы можем обсудить твою сегодняшнюю поездку в Seven-Eleven, – рычит он.

– Мы можем, но там действительно не о чем рассказывать, – лгу я, вздергивая подбородок, но так как я – никудышная лгунья, он прочел это на моем лице.

Его крылья подергиваются, и он сканирует меня, успокаивая себя тем, что мне не причинили боль.

– Я в порядке Рид, – вздыхаю я.

– Лучше прямо сейчас расскажи мне, что случилось, прежде чем я потеряю терпение, – напряженно говорит Рид.

Мои глаза расширяются.

– А ты в порядке? – спрашиваю его я, потому что я никогда его не видела таким расстроенным.

Его крылья снова подрагивают.

– Нет, я не в порядке.

Решив, что чтобы он не взорвался, я рассказываю ему всю историю.

Когда я показываю ему ожерелье Рассела, у него появляется мне-нужно-что-то-разбить лицо

Его губы сжимаются в тонкую линию.

– Ты не должна снова туда ходить, – строгим тоном говорит он.

– Ты искренне полагаешь, что у меня есть выбор? – мягко глядя на него, спрашиваю я. – Я достаточно умна для того чтобы понять, что у меня там назначена встреча, и не важно, готова я к ней или нет.

Я так же знаю, что все, кто предупреждают меня о том, что должно скоро произойти, хотят, чтобы я была к этому готова… чтобы была возможность изменить исход.

– Эви, ты никогда больше не должна ходить в Seven-Eleven, – говорит Рид, но в этот раз он использует свой убедительный голос, и он звучит в моих ушах как надоедливый зуд, от которого я не могу избавиться.

Нахмурившись, я отхожу от Рида, потому что он знает, что его голос не действует на меня.

– Рид, – говорю я, закрывая уши и пытаясь избавиться от этого шума.

– Эви, мы уходим. Только ты и я… мы можем пойти, куда захочешь, в любое место, – говорит Рид, теперь используя свой сексуальный голос, а не раздражающий, который звучал более убедительно.

– У меня есть несколько домов в Европе и Азии… или мы можем уехать в Южную Америку. Мы можем уехать сегодня вечером, – говорит он.

– Рид… – заикаюсь я, а он движется и собирает мои вещи в сумку, которую он, наверное, взял из моего шкафа.

Подбирая ожерелье, которое лежит на столе рядом с моей кроватью, я сажусь и смотрю на него. Если я уйду, у Рассела нет шансов.

– Я не могу уехать с тобой, – прошептала я, опуская плечи.

– Можешь, – растеряно говорит Рид, сканируя мою комнату. – У тебя есть паспорт? Хотя это не важно, мы можем остаться в моем доме в Вермонте, до тех пор, пока мы не сделаем тебе его.

– Рид, – говорю я, вынуждая его посмотреть на меня.

– Эви, – говорит он, оказываясь прямо передо мной, опускаясь передо мной на колени, чтобы видеть мои глаза.

– Я не могу тебя отпустить… Я думал что смогу, но не могу. Думал, что могу просто переждать. Рассел не может жить вечно, а когда он уйдет, ты будешь моей. Я имею в виду, как долго он еще будет жить, лет восемьдесят? Я мог бы подождать… это было бы мучительно, но если придется я готов ждать тебя. Но сейчас, я не могу потерять тебя.

Убрав волосы со лба, я смотрю в его глаза и говорю:

– Все будет в порядке. У нас есть все время мира, которое мы хотим.

У меня нет шанса, чтобы закончить, потому что, он снова начинает метаться.

– Нет, мы уедим сегодня вечером, – говорит он, продолжая собирать мои вещи.

– Это решение будет преследовать меня до конца моей жизни, а поскольку она будет длиться вечность… – говорю я, пытаясь образумить его. Я иду в его сторону, видя, что он кладет в сумку мою зубную щетку.

– Я могу заставить тебя уйти, но это уже будет не твое решение, а мое, – говорит он, осматривая комнату, на предмет того, не пропустил ли он чего-нибудь.

– Я не могу… Не могу, пожалуйста, Рид… пожалуйста.

Я оказываюсь перед ним, положив одну руку ему на шею, а другую на лицо, пытаясь заставить его снова посмотреть на меня.

– Мы уходим, – снова говорит он, но, когда его глаза встречаются с моими, я с сожалением, качаю головой.

Внезапно я оказываюсь в его объятиях.

– Ты не понимаешь, что ты просишь меня сделать, – уткнувшись мне в шею, говорит он.

– Я спрашиваю тебя, поможешь ли ты мне спасти Рассела, – отвечаю я, положив свою голову на его плечо, как я мечтала в течении нескольких недель.

Из-за того что я не могу помочь, не чувствую себя счастливой, что он снова в моих руках, но его явка с повинной все портит.

– Нет, это не то, о чем ты меня просишь. Ты просишь меня рискнуть твоей жизнью, чтобы спасти его. Это большое различие, – объясняет он.

– Это то, что меня просят сделать, – тихо говорю я.

– Я думаю, это, несомненно, о Расселе… о спасении Рассела. Он – моя родственная душа. И этим я обязана ему.

– Эви, если из-за него с тобой что-то случиться, не уверен, что смогу удержать себя от его убийства, – свирепо говорит он.