Текст книги "Знаю тебя (ЛП)"

Автор книги: Элли Эверхарт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

– Что ты имеешь в виду?

Он берет меня за руки.

– Блейк наврал копам, что вы с ним парочка. Сказал, будто вы уже несколько месяцев спите.

– Что за бред! Я его на дух не переношу!

– Я знаю. Он специально так говорит, чтобы казалось, будто все было по обоюдному согласию, а я приревновал и избил его. Таким образом, мы с тобой виноваты, а он выглядит как беспомощная жертва.

– Как ему вообще пришло в голову сочинить такой бред? И откуда он узнал, что мы договорились о встрече?

– Я заснул в автобусе, и он взял мой телефон. Он написал с него тебе то сообщение про дверь. Вернувшись, я закинул вещи в комнату и пошел к тебе. Блейк знал, что я приду повидаться с тобой. Клянусь, он все это спланировал. Ему хотелось, чтобы я это увидел.

– А как идут дела сейчас?

– Нужно, чтобы ты пообщалась с моими адвокатами. Решим, что ты скажешь юристам Блейка, когда придет время давать показания.

– Я знаю, что говорить. Я просто скажу все, как есть.

– Ты должна рассказать это определенным образом, Джейд. В противном случае они перевернут твои слова с ног на голову.

– Хорошо. Скажу все, что должна. Хочу, чтобы этот кошмар поскорее закончился.

Мои глаза снова наливаются слезами. Я никогда не плачу, но в последнее время превратилась в настоящую плаксу.

– Иди сюда. – Гаррет притягивает меня в свои объятия. – Я сожалею, что вчера ночью все вышло из-под контроля, но я просто обезумел, когда увидел его на тебе. – Он отстраняется и встречается со мной взглядом. – Джейд, я все исправлю. Честное слово.

– Как? Думаешь, он заберет заявление?

– Я не могу рассказать тебе все прямо сейчас. Но мне кое-что известно о Блейке, и его отцу не захочется, чтобы это «что-то» стало достоянием общественности. Блейк может окунуться в такое дерьмо, что никакой всесильный папочка ему не поможет. Если он не умерит свой пыл, мы используем это против него. Я уже обсудил все с юристами.

– Новый шантаж. Новые сделки…

– Такова жизнь. Как бы мне это ни претило, сейчас нам это на руку.

– Так вот почему я сегодня ночую здесь?

– Мы не знаем, сколько времени потребуется, чтобы все решить. И я не уверен, что ты захочешь спать в своей комнате. По крайней мере, пока. Ты там ночевала?

– Нет. У Харпер.

– Хорошо. Если захочешь вернуться, мы отвезем тебя.

– Дело не в этом. Просто не хочу быть помехой.

– Ты никогда не мешаешь. И отец сказал, что ты можешь остаться на все выходные, если захочешь. – Склонившись к моему уху, он шепчет: – Но на этот раз тебе все же придется спать в своей комнате.

Я улыбаюсь.

– Да. Я знаю. Очень мило со стороны твоего отца это предложить. Думаю, я соглашусь.

– Хорошо. А сейчас давай поговорим с адвокатами.

Он кладет руку мне на спину и уводит из комнаты в коридор, но вдруг останавливается и тянет обратно. Склонившись, он целует меня. Это мягкий, нежный, заботливый поцелуй, и мне хочется замереть в руках Гаррета, пока все плохое не рассеется, как дым.

– Отлично, теперь можем идти.

Мы проводим весь вечер, разбирая случившееся, деталь за деталью. Все произошло за пару минут, но чтобы обсудить каждый нюанс с дотошными адвокатами, требуются часы. Мне стыдно рассказывать о таких интимных вещах чужим людям, да еще и в присутствии отца Гаррета, но я знаю, что должна это сделать, и делаю.

После я возвращаюсь в гостевую спальню – в ту самую, где ночевала в День благодарения. Так странно быть тут, когда семья Гаррета тоже здесь. Но это намного лучше, чем оставаться в комнате общежития. И меня греет мысль о том, что Гаррет совсем рядом.

Проснувшись следующим утром, я обнаруживаю у своей кровати худенькую девочку с длинными светлыми волосами.

– Привет, Джейд. – Это Лили, сестра Гаррета.

– Привет, Лили. – Я сажусь. – Что ты здесь делаешь?

– Гаррет сказал, тебе грустно, поэтому я принесла тебе мишку. – Она протягивает мне плюшевую панду, которую я видела у нее в спальне.

– Хм, спасибо. – Я беру медведя, хотя понятия не имею, что с ним делать.

– Он мой самый любимый, но ты можешь взять его, если с ним тебе станет лучше.

Она ужасно мила в своей розовой пижамке. Как может такая милая и симпатичная девочка быть дочерью Кэтрин? Хотя здесь, скорее всего, сказалось влияние Гаррета.

– Хочешь посмотреть со мной мультики? – Когда она говорит, ее большие голубые глаза светятся. – Или можно устроить чаепитие.

На самом деле, у меня нет желания делать ни то, ни другое, но, как и предупреждал Гаррет, этой девочке просто невозможно сказать «нет».

– Ладно, пойдем.

Я накидываю халат. Лили напоминает о панде, и я беру медведя с собой.

Лили берет меня за руку и ведет в свою комнату. По телевизору уже идет мультфильм.

– Хочешь чаю? – спрашивает она, все еще держа меня за руку.

– Конечно.

Взгромоздившись на крошечный стульчик, я усаживаю рядом медведя. Лилли разливает воображаемый чай, тоже садится и делает вид, что пьет.

– Я всегда мечтала о старшей сестре.

– Но у тебя есть старший брат.

– Да, но Гаррет любит футбол и всякие штуки, которые любят мальчишки. – Она делает еще глоток чая. – Можно заплести тебе косу?

– Прямо сейчас? – Я пропускаю пальцы через всклокоченные после сна волосы.

Она с энтузиазмом кивает.

– Ага. Только дай я сначала тебя расчешу.

Через несколько минут я уже пью воображаемый чай, смотрю мультфильм про принцессу, а Лили заплетает мне косу.

В коридоре раздаются шаги. Дверь открывается.

– Лили, ты не видела?.. – Это Гаррет. Увидев меня на крошечном стуле с чашкой чая и с наполовину заплетенной косой, он ухмыляется от уха до уха.

– Она тебя преобразила, – говорит он, с трудом сдерживая смешок.

– Привет, Гаррет. – Отпустив мои волосы, Лили подбегает к брату, и он берет ее на руки.

– Что ты делаешь с моей девушкой?

– Делаю ей прическу перед свиданием.

– У нас сегодня свидание? – спрашивает он.

Она пожимает плечами.

– Я дала ей панду, чтобы она не грустила.

– Ты очень заботливая. – Он отпускает ее. – Дашь нам с Джейд минутку поговорить?

Лили кивает и выбегает за дверь.

Гаррет целует меня и усаживается на пол рядом с крошечным столиком.

– Как чай?

– Она пришла ко мне и пригласила сюда. Что мне еще оставалось?

– Ты ей очень нравишься. Она постоянно спрашивает о тебе. Ну а сейчас, после ваших игр, полюбит тебя еще больше.

– Так что там с Блейком? Есть новости? Или придется ждать понедельника, чтобы поговорить с адвокатами?

– Возможно, тебе и не придется ничего говорить. Я только что общался с отцом. Блейк дома, восстанавливается после операции и все еще придерживается версии о том, что вы – влюбленная парочка. Но сейчас он говорит, что ты вымогаешь у его семьи деньги, притворившись, что была попытка изнасилования.

– Ты серьезно? И что же делать?

– Мы идем на сделку. Адвокаты как раз ее обсуждают.

– Под сделкой ты подразумеваешь шантаж? Но, Гаррет, ты говорил, что это на крайний случай.

– Блейк зашел чересчур далеко. Он сочиняет о тебе гадости. И поверь, его ложь может очень плохо повлиять на твое будущее. Я не дам ему это сделать.

– И твой отец согласился?

– Он сам предложил эту идею, и так будет лучше. Я не хочу торчать в зале суда, не хочу, чтобы адвокаты защищали меня от того, на что я имел полное право. Мой отец просто хочет помочь.

Лили вихрем влетает в комнату и несется к брату.

– Папа хочет поговорить с тобой.

– Хорошо. – Он поднимается. – Лили, почему бы вам с Джейд не позавтракать?

Она берет меня за руку.

– Не забудь мишку.

Гаррет с улыбкой наблюдает, как я встаю со стульчика с пандой в руке и с наполовину заплетенной косой. Мы вместе спускаемся вниз. Гаррет направляется в кабинет отца, а мы с Лили – в столовую.

Мы заканчиваем завтрак, а дверь в кабинет мистера Кенсингтона до сих пор закрыта. Я не могу найти Гаррета, и думаю, что он все еще там. Вернувшись наверх, я принимаю душ и переодеваюсь, а потом сажусь смотреть телевизор.

Около полудня в комнате появляется Гаррет. Он садится рядом со мной на кровать.

– Готово. Блейк отказался от обвинений.

21

У меня вырывается вздох облегчения.

– Ты уверен, что это конец?

– Абсолютно. Осталось заполнить кое-какие бумаги, и все станет официально. Блейка наверняка отчислят из Мурхерста. Ему уже запретили появляться на территории кампуса, поэтому заканчивать обучение в этом семестре он будет дома, а тесты и задания будет делать онлайн.

– Серьезно? Но что у тебя на него было? Можешь мне рассказать?

– Если я скажу, ты должна хранить молчание. Ни одна душа не должна узнать. Даже Фрэнк с Райаном. Или Харпер.

– Хорошо. Я обещаю.

– У Блейка есть… так сказать, подработка. Он торгует наркотиками. В основном кокаином. В нашем колледже и в паре соседних. Есть у него покупатели и статусом выше.

– Блейк торгует наркотиками? И почему меня это не удивляет? Когда это началось?

– Еще в старшей школе. Я ничего про это не знал, пока полгода спустя он не попытался продать наркотики мне. В любом случае, репутация его отца из-за этого пострадает. А Блейку светит срок.

– Но как ты докажешь его причастность? Это же просто слова.

– Я знаю, где он прячет заначки. И у меня в телефоне осталось сообщение, которое он отправил, когда пытался продать мне наркотики в прошлом году. А еще у меня есть видео с прошлогодней весенней вечеринки, и на нем он продает дозу. Если он не отзовет обвинения, мне хватит доказательств, чтобы уничтожить его.

– А почему из колледжа его исключили?

– У него была заначка в шкафчике раздевалки. Вчера декану кое-кто позвонил и подсказал, где и что искать. Он нашел наркотики в шкафчике Блейка, но согласился молчать, если тот переведется в другой колледж.

– И Блейку все сойдет с рук?

– Я говорил тебе. Так это работает. Это всего лишь ряд сделок. Но если Блейк попытается приблизиться к тебе, я использую другие доказательства. Я собирал о нем информацию с тех пор, как узнал о его делах. Я никогда не доверял ему. И знал, что настанет время, когда эти сведения пригодятся.

В дверях появляется мистер Кенсингтон.

– Джейд, полагаю, Гаррет сообщил тебе новости?

– Да. Только что рассказал.

– Я просил Гаррета задержаться здесь еще на день, пока мы все не закончим. Будет неплохо, если и ты останешься.

– Да, конечно. Правда, я взяла одежду только на день, но...

– Я свожу тебя в кампус, – говорит Гаррет. – Мне все равно нужно забрать ноутбук.

Мистер Кенсингтон разворачивается к выходу, но потом замирает и оглядывается.

– Джейд, ты разговаривала о случившемся с Фрэнком?

– С Фрэнком? – повторяю я, словно до меня не дошло, о ком речь. Предположим, он имеет в виду Фрэнка, с которым я выросла, но странно, что отец Гаррета вообще его помнит. Они общались всего один раз – по телефону, когда я получила стипендию на обучение.

– С твоим опекуном. Его ведь зовут Фрэнк?

– Да… Я разговаривала с ним. И рассказала, что произошло. Я позвоню ему позже. Он обрадуется, когда узнает, что Блейка больше не будет в Мурхерсте.

– Когда будешь с ним говорить, пожалуйста, скажи, что если у него возникнут какие-либо вопросы касательно данного дела, то пусть он позвонит мне.

– Хорошо, обязательно.

– Кстати, как он себя чувствует? У него рассеянный склероз, да?

Странно. Почему отца Гаррета вдруг заинтересовал Фрэнк?

– Да. Он чувствует себя неплохо. Бывают и хорошие дни, и плохие.

– Ну, не забудь передать ему мои наилучшие пожелания.

Когда он уходит, я перевожу взгляд на Гаррета. Что, черт возьми, это было? Он пожимает плечами, словно понятия не имеет, почему отец вообще заговорил о Фрэнке.

По дороге в кампус я вновь спрашиваю об этом Гаррета, но он утверждает, что никогда не говорил о Фрэнке с отцом.

Гаррет идет со мной в комнату, чтобы я собрала вещи. Его глаза сканируют стены, ища следы крови.

– Харпер навела здесь порядок, – говорю я, пакуя одежду в мешок. – Отмыла стены и сменила постель.

Мое сердце хаотично стучит просто оттого, что я здесь. Еще слишком рано.

– Джейд. Остановись на минуту и иди сюда.

Гаррет сидит на кровати. Я не приближалась к ней после инцидента. Я подхожу и осторожно сажусь. Возможно, во всем виновато воображение, но я до сих пор ощущаю запах одеколона Блейка.

– Не позволяй ему или тому, что он сделал, управлять тобой. У нас здесь остались хорошие воспоминания. Не дай ему их разрушить.

Гаррет встает и включает синие потолочные огоньки, затем ложится на кровать и прижимает меня к себе. Меня пробивает дрожь. Заметив это, Гаррет обнимает меня еще крепче, и я наконец начинаю расслабляться.

По возвращению в дом мы узнаем, что обвинения официально сняты. Ужинать мы с Гарретом отправляемся в город, потому что есть со всей его семьей уж слишком неловко. И так понятно, что Кэтрин не хочет, чтобы я оставалась там. Наверняка из-за этого у нее был спор с мужем.

В воскресенье Гаррет и его отец сообщают, что Блейк может попытаться снова прийти ко мне. В их сделке был пункт о том, чтобы Блейк держался от меня подальше – своего рода неофициальный запретительный ордер, – но с учетом то, что Блейку обычно плевать на запреты, он по-прежнему остается угрозой. Гаррет дает мне электрошокер и газовый баллончик. Но ощущение безопасности не появляется.

***

На следующей неделе все возвращается на круги своя. Я надеялась, что учеба поможет забыть о Блейке, но увы. Я вновь и вновь проигрываю те события в голове, пытаясь понять, как должна была поступить, чтобы этого не случилось. Я должна была догадаться, что смс прислал Блейк. Или мне стоило лечь лицом к двери – тогда я бы увидела, кто вошел. Или следовало оставить свет включенным.

Гаррет снова предлагает остаться со мной на ночь, но я отказываюсь. Я должна научиться спать одна. Как сказал Гаррет, нельзя давать Блейку себя контролировать. Я не собираюсь жить в страхе.

Теперь я созваниваюсь с Фрэнком и Райаном каждый день, а не раз в неделю, как раньше. Так я могу чаще слышать их родные голоса. И с Харпер мы теперь видимся больше.

Сближаться с людьми и принимать помощь так непривычно. Я не знаю, как все это воспринимать. Внутренний голос говорит, что я слабая, что должна справляться сама и держать людей на расстоянии.

В четверг Гаррет спрашивает, не хочу ли я поехать на выходные в Нью-Йорк, но я отказываюсь. Не хочу находиться среди толпы и хаоса большого города. Мне нужен покой.

В пятницу вечером мы идем на двойное свидание с Харпер и Шоном. Оно запланировано в квартире Шона, и готовить он будет сам.

И вот мы на месте. Харпер уже тут, одетая в бледно-розовый свитер и темные джинсы, с поднятыми в хвост волосами. Она всегда выглядит очень стильно. Ее прическа, одежда, обувь, украшения… все сочетается идеально.

Когда Харпер нас пригласила, я сомневалась, идти или нет, но сейчас я рада, что все-таки решила прийти. Здорово иногда выбраться в гости и заняться чем-нибудь веселым. Во время готовки Шон смешно танцует под музыку. Харпер говорит, он всегда так делает и нисколько не стесняется аудитории.

Шон и Гаррет почти сразу находят общий язык. Чем дольше мы здесь, тем больше мне нравится Шон. Он добродушный и все время смеется. Он станет хорошим другом для Гаррета. Намного лучше тех друзей, которых выбрал ему отец.

– Нам стоит как-нибудь повторить это, – говорю я Харпер во время ужина, пока Гаррет с Шоном болтают о спорте.

– Определенно. Кто бы подумал, что они так поладят.

– Со стороны Шона было очень мило приготовить нам ужин, но давай в следующий раз пойдем в ресторан, чтобы ему не пришлось заморачиваться.

– Ему это не в тягость. Он обожает готовить.

Она улыбается ему через стол. Такая влюбленная. И он выглядит так же.

После ужина мы играем в викторину, и я произвожу фурор своими ответами на разные вопросы. Я никогда не говорила Гаррету об этом своем необычном таланте. Гаррет кажется одновременно заинтригованным и впечатленным. Пытаясь меня подловить, он сыплет вопросами, но у него ничего не выходит. Я много знаю. В том числе и о спорте.

Я не признаюсь Гаррету, что дважды выигрывала брейн-ринг в старшей школе. Припасу этот факт на другой день.

Вернувшись в общежитие, мы поднимаемся к Гаррету. Целуемся, лежа в кровати, после чего он отворачивается и засыпает. И так всю неделю. Он словно боится прикоснуться ко мне после того, что случилось. И потому я ненавижу Блейка еще сильнее. Его нет рядом, но он продолжает вмешиваться в наши с Гарретом отношения.

В субботу мы весь день вместе готовимся к экзаменам. Вечером Гаррет заказывает пиццу, и мы смотрим в его комнате телевизор. Знаю, это покажется скучным, но я обожаю, когда мы проводим время вот так. Мы сидим вдвоем в его гигантском кресле-мешке, и обычно я засыпаю в его объятиях, так и не успев досмотреть фильм.

Сегодня все происходит по той же схеме. Я просыпаюсь от звука выползающего из плеера диска.

– Уже полночь, – говорит Гаррет, выключив телевизор. – Хочешь пойти спать?

– Пожалуй. – На самом деле мне не хочется спать. Я хочу, чтобы мы были вместе, как раньше. – Можно, я надену твою футболку? Не хочу идти вниз за пижамой.

– Джейд, не спрашивай. Просто бери.

Я выдвигаю ящик и достаю футболку. Краем глаза вижу, как Гаррет наблюдает за мной, пока я переодеваюсь. Он тоже переодевается, и мы ложимся в постель.

– Спокойной ночи. – Он коротко целует меня.

– Спокойной ночи. – Я целую его в ответ долгим поцелуем, надеясь, что он уловит намек. Но он, немного поколебавшись, еще раз целует меня, а потом опять отстраняется.

– Гаррет, не надо так больше.

– Как? – На его лице испуг. – Что я сделал?

– Ничего. В том-то и суть. Ты теперь только целуешь меня. Словно наказываешь за то, что произошло.

Он садится.

– Ты же знаешь, что это неправда. Зачем ты так говоришь?

– Потому что я чувствую, что ты перестал хотеть меня. После Блейка.

– Нет! Вовсе нет. Просто подумал, что еще слишком рано. Ты не говоришь со мной. Я не знаю, что с тобой происходит.

– Тут не о чем говорить. Все в прошлом. Жизнь продолжается, но мне тяжело, когда ты ведешь себя так. Когда даже не притрагиваешься ко мне. – Я беру его руку и, запустив ее себе под футболку, веду ею по своему телу. – Ты нужен мне. Хочу, чтобы все стало, как раньше.

– Хорошо, – говорит Гаррет почти шепотом. Он снова ложится и нежно целует меня. Но теперь делает это не спеша, как я и хотела. Я не признаюсь ему, но меня немного пугает момент, когда он окажется сверху.

Я задираю его футболку, и он помогает мне снять ее. Затем я стягиваю свою и придвигаюсь вплотную. Мне нужно ощущать тепло его кожи. Мы снова целуемся, и я чувствую, что Гаррет еще не уверен, стоит ли двигаться дальше.

– Гаррет, я не боюсь.

Он стягивает пижамные штаны и бросает их на пол. Я подвожу его руку к своим трусикам, и вот он уже касается меня. И, наконец, целует меня, как прежде. Показывая, как хочет этого. Как хочет меня.

Мы лежим лицом друг к другу. Я переворачиваюсь на спину, намекая на продолжение. Мое сердце бешено бьется, и я не знаю, хочу ли, чтобы Гаррет был сверху. Я еще помню тяжелый вес Блейка, удерживающего меня под собой, и не знаю, готова ли я испытать подобное снова.

– Забирайся сверху, – говорит Гаррет, словно почуяв мой страх.

Я сажусь.

– Что? Нет. Я не могу. Я даже не знаю, что делать.

Издав короткий смешок, он ложится на спину.

– Ты справишься. Это легко.

– Нет. Правда. Я не знаю, что делать.

Он приподнимает меня и усаживает на себя, а потом, взявшись за мои бедра, задает темп. Вскоре я уже двигаюсь самостоятельно, хотя по-прежнему подозреваю, что не все делаю правильно. У Гаррета было много партнерш, и все они наверняка были намного опытнее меня. Сейчас не время думать об этом, но мысли все равно остаются, и только благодаря голосу Гаррета я возвращаюсь в реальность.

– Почему ты остановилась? – спрашивает он.

– Ой. Я случайно. – Я так разволновалась, что даже замерла. Я снова начинаю двигать бедрами. – Мне кажется, что я делаю это неправильно.

Он притягивает меня для поцелуя.

– Тут нет неправильных способов, Джейд. Просто делай то, от чего тебе будет приятно.

– Но я не знаю, приятно ли тебе.

– Обо мне не волнуйся. Я – парень. Мне приятно всегда. И мне нравилось то, что ты делала, так что продолжай.

Воодушевленная, я пробую снова.

Я уверена, это не лучший секс в его жизни – как и в моей. Но зато я снова была с Гарретом.

Позже, когда я нежусь в его объятиях, в моей голове опять появляется образ Блейка, и я обнимаю Гаррета крепче.

– Все хорошо? – спрашивает он.

– Да, просто хочется спать.

Он укрывает нас одеялом и целует меня в лоб. Я чувствую, что мы стали даже ближе, чем раньше. И часть меня снова ощущает себя в безопасности.

В воскресенье у нас традиционный завтрак с блинами, а потом мы весь день занимаемся в комнате Гаррета. Четверг – последний официальный учебный день перед зимними каникулами, хотя экзамены у нас с понедельника по среду. Большая часть студентов разъедется именно в четверг, и профессора проводят занятия вполсилы, задавая только то, что можно легко сделать онлайн. В четверг многие пропустят занятия, и мы с Гарретом тоже не собираемся идти.

– Так надоели эти примеры. Надо переключиться на что-то другое. – Гаррет закрывает книгу и откладывает ее в сторону. – Ты уже закончила с английским?

Я лезу в рюкзак и, достав синий блокнот, бросаю ему.

– Дай мне свой.

Мы должны читать блокноты друг друга и после каждой записи оставлять комментарии. Мы планировали обмениваться записями пару раз в неделю, но увы. Обычно я делаю одну запись в месяц, плюс не всегда знаю, что написать, поэтому это отнимает у меня кучу времени. Блокноты надо вернуть друг другу во вторник, в день экзаменов, с комментариями к каждой записи.

Я просматриваю блокнот Гаррета.

– И как, по-твоему, я должна комментировать описание футбольного матча? Я даже не понимаю, о чем идет речь.

Гаррет взял привычку писать только о спорте и мировых новостях.

Он смеется.

– Ну, зато твое в сто раз лучше. – Он раскрывает блокнот и начинает читать: – Кажется, я недооценивала пончики. Сегодня утром я ела...

– И что здесь плохого? Я писала о пончиках Чарльза. Это интересно.

Гаррет качает головой.

– Я бы так не сказал. – Он переворачивает страницу. – А здесь написано про блюдо из мексиканского ресторанчика, в котором мы были. Джейд, ты пишешь исключительно о еде.

– Я не знаю, о чем еще написать. Дурацкое задание. Писать хорошо оно меня точно не научит. – Я роюсь в рюкзаке в поиске ручки. – Ты что-нибудь написал в дневнике?

Месяц назад мы решили завести блокноты только для нас двоих, чтобы записывать вещи, о которых неловко говорить вслух.

– Возможно, – говорит он, одновременно что-то записывая рядом с заметкой про пончик.

– Что ты там пишешь? – Я выдергиваю блокнот из его рук.

Его комментарий гласит: Очень красноречиво. Ярко отражает любовь к выпечке. И теперь я хочу пончик.

Я закатываю глаза и бросаю блокнот обратно.

– Это лучшее, что ты смог придумать?

Он откладывает блокнот в сторону и притворяется обиженным.

– Мне не с чем работать, ты ни о чем не пишешь.

– Хороший писатель способен работать с чем угодно.

Он улыбается.

– Кто сказал, что я хороший писатель?

Я читаю его запись о футбольном матче, который был в прошлый понедельник.

– Ты хорош во всем. Это бесит.

Он подходит и забирает блокнот, потом кладет ладонь мне на лоб.

– Ты не заболела? А то я почти уверен, что получил от тебя комплимент. Наверняка, у тебя температура. Тебе стоит прилечь.

Он кладет на пол подушки.

– Решил поиграть в доктора? – спрашиваю я, откидываясь на них.

– Да. И теперь тебе нужно раздеться.

Он медленно расстегивает мою рубашку, после чего прокладывает дорожку из поцелуев вниз по моей груди и животу.

– Гаррет, мы должны заниматься.

Я улыбаюсь, а он уже расстегивает пуговицу на моих джинсах и тянет за «молнию».

– Мы занимались весь день. Уже пять часов. Нам необходим перерыв.

Он возвращается к моим губам, попутно расстегивая мой лифчик.

Я рада, что прежний Гаррет наконец-то вернулся. Но, несмотря на вчерашнюю ночь, он еще осторожничает со мной.

– Думаю, я воспользуюсь перерывом, – говорю я, расстегивая ремень его брюк.

Он вновь не спешит, но на этот раз я позволяю ему быть сверху. Паника от ощущения его веса появляется лишь за секунду, но потом я закрываю глаза и расслабляюсь. Потому что знаю, что это он, а не Блейк.

Позже я одеваюсь и подхожу к зеркалу, чтобы привести в порядок взъерошенные после секса волосы.

– Может, сходим поужинать? Все равно ты напрочь сбил мне настрой.

– Ты, вроде, не возражала. – Он подходит ко мне и разворачивает к себе. – Ты сказала, что я хорош во всем, верно?

– Так. Мне пора снова начать сбивать с тебя спесь. Твое эго выходит из-под контроля.

Гаррет все еще улыбается, будто ждет комплимента по поводу своего сексуального мастерства. Не дождется. Он и так знает, что очень хорош.

Мы идем ужинать, чтобы как-то развеяться после целого дня, проведенного в общежитии. А потом снова садимся за учебники. Скорей бы экзамены, чтобы все это закончилось.

Встав в понедельник пораньше, я в последний раз все повторяю и иду на занятия. Я беру себя в руки, и первый экзамен проходит не так уж и плохо. Я даже надеюсь на то, что мне поставят «отлично».

Остальные экзамены тоже проходят нормально. Во вторник занятия только по легким предметам, так что с экзаменами я расправляюсь без особых проблем. В полдень вторника мы с Гарретом встречаемся в аудитории журналистики, и я немного волнуюсь, потому что понятия не имею, чего ожидать от профессора. В начале семестра он толком ничего не объяснил.

В среду с утра у меня последний экзамен – по биологии. Я сдаю письменную работу, и профессор нас отпускает. Похоже, ей тоже не терпится поскорее со всем этим разделаться.

Последний экзамен Гаррета начинается в четыре часа, и позже мы встречаемся, чтобы отпраздновать.

– Давай-ка свалим отсюда, – предлагает он, падая на мою кровать.

– По тебе не скажешь, что ты готов куда-либо идти. – Оседлав его, я наклоняюсь для поцелуя.

– Мне просто нужна минутка, чтобы прийти в себя. Последний экзамен – полный отстой. Ненавижу их.

– Но они закончились! Мы справились. Теперь впереди почти месяц каникул. Никаких домашних заданий. Никаких тестов.

– Никакой Джейд. – Погрустнев, он берет меня за руки.

– Да, но мы будем часто созваниваться.

– Почему ты не разрешаешь мне приехать на каникулах в Айову и увидеть тебя?

– Потому что это будет слишком странно, ведь, кроме меня, там будут Райан и Фрэнк. И у них дома нет гостевой спальни.

– Я поселюсь в гостинице.

– Ага. Чтобы каждый раз, когда я буду к тебе приходить, они думали, что мы занимаемся «этим».

– По-моему, они и так догадываются, что мы занимаемся сексом. Мы встречаемся уже несколько месяцев.

– Тем более будет неловко. Я стараюсь держать их подальше от своей личной жизни.

– Четыре недели – слишком долгий срок для разлуки. Что я буду делать в новогоднюю ночь? Разве ты не можешь вернуться после Рождества?

– Я подстраиваюсь под расписание Райана. Ты же знаешь.

– Джейд, я не смогу прожить месяц без твоих поцелуев. Это невозможно.

– Неужели? – Я снова наклоняюсь и замираю в миллиметре от его лица.

– Да. Если честно, без них я даже могу заболеть. – Он бросает на меня серьезный взгляд. – Разве тебя не волнует мое здоровье?

– Волнует, но, думаю, с тобой все будет нормально.

– Поверь мне. Не будет.

Гаррет притягивает меня к своим мягким, идеальным губам и целует. Он прав. Четыре недели – это слишком долго. Не знаю, как я выживу без его поцелуев.

Я снова сажусь.

– Райан заберет меня в субботу, поэтому у нас есть целых два дня. Мы просто обязаны нацеловаться впрок. – Улыбаясь, я запускаю руку ему под рубашку. – Ну и назаниматься еще чем-нибудь. Но мы можем сделать это попозже. Давай сходим куда-нибудь. Может, в кино?

Прежде чем он успевает ответить, звонит телефон. Стационарный телефон, который стоит в моей комнате и который не звонил с тех пор, как я дала Фрэнку и Райану свой сотовый.

Мы с Гарретом переглядываемся. И оба думаем об одном и том же.

Но этого просто не может быть. После взлома звонки с угрозами закончились. Телефон продолжает звонить, и мои внутренности скручивает болезненный спазм.