Текст книги "Убийственная стрижка"
Автор книги: Эллен Байеррум
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)
– Они ведь не подойдут твоей тощей дылде сестрице, верно? – смеялась Мими.
После смерти Мими оставила сундук Лейси вместе с книгами, мягким бархатным диваном и столовым гарнитуром вишневого дерева. Родители посчитали сущим вздором попытки Лейси объяснить, что эти вещи стоят больше, чем старый фарфор и кухонная посуда, завещанные ее младшей сестре, высокой худощавой Чериз, которая мгновенно выставила свое наследство на гаражную распродажу[20].
– Интересно, – допытывалась мать, – что ты собираешься делать с этой ужасной рухлядью?
– Реставрировать, любить и лелеять.
– Может, миленький ситец в желто-оранжевый горошек немного оживит эту развалину, которую ты называешь диваном? – предложила мать, обожавшая декор в стиле ресторанов фаст-фуд. И пришла в ужас, когда Лейси выбрала дорогой сапфирово-синий бархат для дивана и дамаск в розово-синюю полоску для стульев из столового гарнитура.
– Что ж, поскольку ты все равно в Вашингтоне, мне хотя бы не придется видеть все это, – заявила она в заключение.
Увы, талант к шитью не передался вместе с сундуком. Но Лейси нашла в Арлингтоне портниху, которая дошила для нее несколько платьев. Алма Лопес умела незаметно смягчить или даже убрать наиболее очевидные приметы того времени вроде гигантских плеч, оставляя общий стиль эпохи неприкосновенным. Лейси начала с черного облегающего платья и изумрудно-зеленого болеро с черной отделкой конца тридцатых. К платью полагался длинный черный с зеленым кушак, несколько раз обертывавшийся вокруг талии. Классический фасон тех лет, немного отдававший иронией, светившейся в деталях. Узнав о том, что Лейси носит одежду Мими, мать, предпочитавшая спортивные костюмы кислотных тонов, пришла в ужас, чем втайне порадовала дочь.
– Лейси, что подумают люди, увидев тебя в этих клоунских платьях?
– Посчитают меня оригинальной, мать.
Да пусть считают хоть психопаткой, мне наплевать.
К сожалению, Лейси было не по карману шить больше, чем пару-тройку платьев Мими в год. Но каждый раз, когда на душе было паршиво, она рылась в сундуке и находила что-то новенькое. Сундук постепенно пустел, а Лейси обзаводилась уникальным гардеробом.
После кошмарных событий недели Лейси решила, что настроение лучше всего исправит вечернее приталенное платье с V-образным вырезом и широкими рукавами. Мими прикрепила к выкройке фото Риты Хейуорт в свете прожекторов, года 1939-го. Платье казалось шикарным, и Лейси уже успела сочинить многообещающий сценарий.
Уютный маленький клуб вдали от протоптанных дорог. Оркестр начинает играть старую мелодию с блюзовым ритмом, и внезапное появление красавца повесы...
Размышления прервал стук в дверь. Возможно, соседка с почтой. Редкий день проходит без того, чтобы почтальоны не перепутали ящики.
Слишком часто меняются жильцы, или просто дислексия?
Лейси припала к глазку и, разглядев стоявшего в коридоре гостя, возмущенно ахнула.
Поверить невозможно! Кем это он себя вообразил?!
Она все-таки открыла дверь, но уперлась рукой в косяк, преградив вход. Он смотрелся хорошо, даже слишком хорошо в джинсах, выцветших как раз в нужных местах, разношенных потертых ботинках, черной водолазке и черной кожаной куртке, небрежно свисавшей с плеча. Мужчины в черных свитерах, особенно водолазках, были ее слабостью. Она считала, что черный цвет идет любому представителю противоположного пола. А Вик Донован не был любым. Рукава, засученные почти до локтей, открывали темную курчавую поросль на руках, напомнив Лейси о тех вечерах, когда она мечтала увидеть его голую грудь. И готова была поклясться, что и там волосы тоже темные и курчавые. Однако реальный Донован, возникший на ее пороге, был тревожным симптомом.
– Чем обязана? – бросила она.
– Ты могла бы вернуть правую бровь на место и пригласить меня, – ухмыльнулся Вик, показывая упаковку баночного пива.
– Как это ты ухитрился обмануть нашу древнюю сигнализацию?
Ее дом времен Второй мировой успели оборудовать домофоном на входной двери, но доверчивые жильцы услужливо придерживали двери, впуская совершенно незнакомых людей. Впрочем, процент преступлений в старом городе был невелик.
–Я просочился вслед за разносчиком пиццы. Подумал, что он идет сюда.
Лейси не потрудилась спросить, как он узнал ее адрес. Учитывая профиль ее работы, это было бы оскорблением. Кроме того, в прежние времена Вик не гнушался давать Лейси полный отчет о том, где в любое время дня и ночи был замечен ее автомобиль или она сама.
– Ты ошибся. Можешь проследовать за разносчиком пиццы на выход.
– Лейси, впусти меня.
Она не шелохнулась.
– Слушай, мне очень жаль, что я оскорбил тебя вчера. Я не хотел. Понимаешь... очень удивился. Ну и растерялся, конечно.
– Я тоже не люблю сюрпризов.
– Как насчет того, чтобы впустить меня?
– А если я занята?
– В таком случае я подожду, пока выйдет твой гость. Нам нужно о многом поговорить.
Гость? В таком случае можешь простоять здесь до Рождества.
– О «Стайлиттос»?
– В числе других интересных нам обоим тем.
Любопытство взяло верх, как всегда. Вечно она развешивает уши, слушая всяких психов с их дурацкими историями! Ничего не поделать, это неистребимое свойство репортера: любой ценой узнать конец истории.
Лейси мысленно выругала себя.
– Ладно.
– Знаешь, ты способна обескуражить кого угодно, – вздохнул он и, оказавшись в кухне, сразу открыл банку и протянул Лейси. Остальные поставил в холодильник и помедлил, с интересом изучая его скудное содержимое.
– Следовало бы ограбить разносчика пиццы. По-моему, она была с пепперони.
– Я умею готовить. Просто не хочу. Будешь поп-корн к пиву?
– Поп-корн – это не еда, – объявил Вик, отняв у нее пиво и ставя в холодильник. – У меня идея получше. Приглашаю тебя на ужин. Кстати, на улице холодно. Я бы на твоем месте захватил куртку.
Лейси молчала.
– Да? Нет? В следующую среду? – не отступал он, расхаживая по комнате. Похоже, искал предательские следы мужского присутствия. Ничего не обнаружив, Вик развалился на темно-синем бархатном диване Мими.
– Очень мило.
– Не слишком ли ты удобно устроился? – проворчала Лейси.
– Эй, что там в сундуке?
– Это ящик Пандоры, – поправила она и, наскоро собрав выкройки, сунула в сундук. Застегнула ремень, обула туфли и надела черную куртку, как латы. И только потом спросила: – Что тебе нужно, Вик?
Вик встал.
– Ужин. И перемирие.
– Честно говоря, я немного голодна.
– Могу поверить после того, что видел в холодильнике.
– Ты упомянул что-то насчет дружбы.
– Это понятие для тебя ново?
Лейси вытолкала его в коридор, захлопнула дверь и заперла квартиру.
– Да, когда речь заходит о тебе. Как насчет того, чтобы поторопиться? Умираю от голода.
Разумеется, за домом стоял джип, все еще с номерами штата Колорадо. Лейси почему-то была уверена, что джипы «рэнглер» – по-прежнему его тип машины. Так же как в том, что машина будет в полной исправности, но не слишком чистой.
– Грязный джип – счастливый джип, – говаривал он. Да и внутри оказалось полно хлама: несколько карт, бутылка с водой, металлический ящик с инструментами вместе с небольшой сумкой, собранной на случай срочной необходимости: Вик был настоящим бойскаутом. Джип был также снабжен хорошей музыкальной системой, и они молча слушали старый диск Тома Уайтса, смело нарушавшего законы блюза. Разговаривать не хотелось.
В последний раз они встретились в «Золотой туфельке», Сейджбраш, Колорадо, шесть лет назад. Самом большом баре в городе, с танцполом. Ее тогдашний бойфренд надулся, поскольку она покидала город, отказавшись перед этим выйти за него замуж. Бедняга сделал ей сюрприз, предъявив кольцо с бриллиантом, чтобы уговорить остаться, но и это не помогло. Скорее еще больше отпугнуло. Она скомкала все свои планы на Новый год и отправилась в компании с тремя одинокими репортерами «Дейли пресс» в «Золотую туфельку», на новогоднюю вечеринку.
Лейси не запомнила подробностей вечера, если не считать одного незабываемого момента: ровно в двенадцать ночи перед ней возник шеф Донован. Обнял ее за талию, привлек к себе и свободной рукой приподнял подбородок. А потом нагнулся и поцеловал ее, не дав времени на раздумья. Застав врасплох. До такой степени, что она ответила на поцелуй. И не было смысла отрицать: сквозь нее прошел ток.
Наконец Вик ее отпустил.
«Я не мог позволить тебе уехать, не попрощавшись. Пока, Лейси. Желаю удачи».
И он растворился в буйной толпе ковбоев, веселых девиц и шахтеров.
Он не вспомнит это и через миллион лет. И возможно, был тогда пьян.
Впрочем, Лейси никогда не видела его пьяным. Зато становилось не по себе оттого, что она так хорошо запомнила поцелуй именно Донована, а не мужчины, за которого следовало бы выйти замуж и чьи поцелуи не производили на нее ни малейшего впечатления.
Донован повез ее вниз по течению реки в стейк-хаус со стенами из узловатой сосны, украшенными головами лосей и оленей.
От аромата жареного мяса у Лейси потекли слюнки. Их встретила зазывно улыбнувшаяся Вику кудрявая брюнетка в мини-юбке с бахромой и ковбойских сапожках и усадила в уютной кабинке зала для некурящих под гигантской головой бизона. Они заказали пиво и средне прожаренные бифштексы с гарниром.
Лейси набросилась на бифштекс, наслаждаясь каждым глотком пива. Ей редко доводилось плотно обедать, но любовь к хорошему стейку считалась неотъемлемой чертой всякого уроженца Колорадо. Она блаженно прикрыла глаза, а открыв их через несколько секунд, натолкнулась на его взгляд. Опять его глаза лучатся!..
– Ты урчишь, – заметил он, знаком показывая официантке принести еще пару стаканов пива.
– Вовсе нет.
– Клянусь. Вроде как «уммм». Похоже, последние две недели ты голодала. Я прав?
– Знаешь, ты просто животное.
– Вижу, поп-корновая диета плохо влияет на женские мозги.
– У меня нормальные мозги, – отрезала Лейси.
Официантка поставила на стол еще два пива.
– Тебе доставляет удовольствие доводить меня?
– Еще какое! – ухмыльнулся Вик, потягивая холодное пиво. – И совсем не зазорно наслаждаться едой. Мужчины любят женщин с хорошим аппетитом. А твой, судя по всему, неплох.
Она не знала, что ответить. Может, он намекает на ее вес?
Решив проигнорировать его, она подобрала с тарелки остатки мяса, но при этом старалась свести звуковые эффекты к минимуму.
Вик прикончил стейк и теперь был готов к разговорам. Оба, точно сговорившись, не касались последней встречи, поэтому разговор вертелся вокруг тем попроще. Колорадо. Виргиния. Лейси даже призналась, что обожает цветущие вишни и хотела полюбоваться ими до нашествия туристов. Хорошо бы также смотреть на восход и пить кофе на ступеньках мемориала Джефферсона, но ей хотелось делать это в одиночку.
Вик кивнул. Он не видел всего этого еще со школы. Постепенно разговор зашел о прежних временах.
– А что случилось с тем твоим бойфрендом?
– Женился на ком-то еще. А что произошло с твоей женой?
– Вышла за кого-то еще. После развода. Нашла такого, который не смеет носа высунуть из-под ее каблука.
– Умная женщина. Как насчет приятельниц?
– Никого постоянного. Аты?
– Стелла тебе не рассказывала?
– Почему же, шепнула, что ты очень разборчива, – усмехнулся он.
Накачав Лейси пивом и накормив говядиной, Вик решил, что без всякой опаски может произнести запретное слово «Стайлиттос».
– Кстати, насчет твоего расследования. Не объяснишь свою версию? Что собираешься предпринять?
– Теперь понятно. Подпоил меня, чтобы выведать информацию.
– Совершенно верно. Это все, что мне нужно.
Лейси медленно закипала.
Даже если я не хочу тебя, мог бы из вежливости намекнуть, что хочешь меня!
– Собственно говоря, ты упоминал об ужине и перемирии. А информация – это улица с двусторонним движением.
– Переменим водителей позже, – отрезал он и заказал кофе. – Кстати, Стелла показалась мне немного нервной. Скажи, она действительно зациклилась на своей теории с убийством?
– Действительно зациклилась, но я ей верю.
– Она здорово запугала Редфорда.
– Да ну? А мне показалось, Крысиный Король просто боится, что слухи об убийстве отпугнут клиентов. Самоубийство само по себе уже достаточно неприятная штука, – заметила Лейси.
– Крысиный Король?
– Стилисты так любовно именуют босса, – вскинулась Лейси, сочтя нужным броситься на защиту Стеллы. Стелла мгновенно превратилась из фурии с торчавшими волосами, доводившей Лейси до умопомрачения, в благородного одинокого поборника справедливости. – Пойми, она не так уж не права. Смерть Энджи выглядит подозрительно. Энджи была жизнерадостным, веселым человеком, не склонным к членовредительству.
– По словам Стеллы?
–Да. Я знаю, она та еще болтушка. Но не лгунья. Тебе приходилось сталкиваться с самоубийствами. Спрашивается, почему вдруг Энджела Вудз рассталась с жизнью?
– Я ее не знал.
– Ладно, приятель, твоя очередь, – велела Лейси.
Вик признался, что у него были сомнения насчет работы у Редфорда, который уже сменил несколько охранных агентств, отпугивая смехотворными претензиями к персоналу. Но кто отказывается от таких денег? И, кроме того, контракт заключал отец. Убийство, если это действительно было убийство, еще более усложнит дело.
– Кто, по-твоему, крадет шампунь?
– Я только начал работу. А что, уже есть подозреваемые, Лейси?
– Это не моя проблема, Вик.
Придется спросить Стеллу.
– Редфорд заявил, что наше дело – положить конец воровству, а не заниматься выносом тел. Лично для меня так даже лучше, Однако он постоянно твердит об этом. Вероятно, слишком многие считают, что дело нечисто. Редфорд велел мне не слушать «психопатку Стеллу». И тебя тоже. Ты для него – «ненормальная репортерша». Разумеется, я и без него это знаю.
– Ничего не скажешь, Крысиный Король – настоящий обаяшка.
– Предупреди свою подругу, чтобы ходила и оглядывалась.
– Стеллу?
– У него чешутся руки ее уволить. Если хочешь знать, он багровеет от злости каждый раз, когда слышит имя Стеллы.
– Видимо, следствие высокого давления, но он не может уволить ее. Она знает, где спрятаны все скелеты.
– То есть?
– Стелла спала с ним когда-то и знакома со всеми, кто сделал то же самое ради должности менеджера. Если он откроет рот, ему несдобровать, не говоря уж об исках за сексуальные домогательства.
От Редфорда Вик слышал, что шумиха в связи с волшебным преображением Марши Робинсон способствовала росту популярности салонов. Но публика, как известно, капризна. Сегодня «Стайлиттос» на вершине славы, завтра салон ждет забвение. Редфорд объяснил Вику, что чем меньше люди будут знать об обстоятельствах смерти Энджи Вудз, тем лучше.
– Он страшно боится всего того, что ты можешь написать в, цитирую, «своем гнусном жалком таблоиде», – добавил Вик, салютуя Лейси стаканом. – Я и понятия не имел, что ты обладаешь такой властью.
– Я королева мод, Вик! – напомнила она. – Могучие и великие трепещут от каждого моего слова.
– Да, мэм. Но если обнаружите нечто такое, что мне следует знать, прошу сообщить. Договорились?
– Разве ты не возвращаешься в Стимбоат?
– Еще не решил.
– Ты больше не главный коп.
Вик снова вздохнул:
– Этот контракт много значит для моего отца. Он должен заработать репутацию. Я был бы очень благодарен за любую информацию. Пожалуйста, помни об этом.
«Пожалуйста» было не тем словом, которое уЛейси ассоциировалось с Виком, но она сумела не выказать удивления.
– Точно, ковбой, но помни, что у медали две стороны.
Лейси заказала очень дорогой десерт, очень шоколадный, очень калорийный, хотя знала: позже придется платить за это дополнительными упражнениями. Зато Вику придется платить сейчас. Деньгами. Себе он десерт не заказал, но схватил вилку и врубился в ее собственный.
Назад они тоже ехали молча, слушая незатейливые мелодии кантри. Вик проводил ее до двери дома и дождался, пока она войдет. Лейси подумала, что он мог бы и поцеловать ее на ночь. Но, разумеется, ему это в голову не пришло. Она испытывала облегчение, раздражение и растерянность одновременно.
Все прошло, она в этом убеждена. То, что когда-то привлекало к ней мужчин, улетучилось. Убито Вашингтоном и временем.
Глава 7
Спорить со стилистом так же бесполезно, как биться головой о стену. Лейси в этом убедилась.
– Стелла, я терпеть не могу, когда мне диктуют, что делать. Надеюсь, это понятно? Я вполне ясно выразилась?
Но Стелла оставалась невозмутимой.
–Я велела тебе сделать мелирование, и ты послушалась.
– Мелирование! Неужели нужно пояснять, что мелирование и расследование убийства – вещи абсолютно разные?
– Мелирование выглядит классно, а теперь пришло время расследовать убийство.
– Если я собираюсь разбираться в смерти Энджи, то буду делать это по-своему. Как репортер. Не как детектив. Мне просто нужна история, которую можно продать издателю. Согласна?
– Абсолютно.
Лейси договорилась со Стеллой выпить кофе в субботу утром. Как обычно, речь шла о жизни и смерти. Поэтому Лейси настояла на «Мад хат», убогом, но уютном кафетерии, чуть в стороне от Кинг-стрит в старом городе, полном писателей, барабанивших по лэптопам. У Лейси вошло в привычку заглядывать сюда по утрам и здороваться с завсегдатаями.
Бедность обстановки казалась живительно-свежей после чопорной атмосферы старого города, агрессивно колониального, с упором на виргинских отцов-основателей[21] и Джорджа Вашингтона.
Стелла могла прохаживаться по поводу чужого снобизма, но здесь никому не приходило в голову обращать внимание на ее стрижку, многочисленные сережки в ушах и кожаный прикид. Сегодня на ней было фиолетовое кожаное платье с американской проймой и зрительно увеличивавшей грудь шнуровкой. Стелла дополнила его короткой черной курткой с золотыми кожаными молниями, вышитыми на спине и рукавах.
На Лейси были свободные слаксы цвета хаки с высоким корсажем и светло-голубая облегающая блузка. Одежда была удобной и привлекательной, но не поражала воображение, как одеяние Стеллы.
– Где ты добываешь свою одежду? – поинтересовалась Лейси.
Стелла гордо посмотрела на свой фиолетовый, рассеченный шнуровкой бюст.
– Классные шмотки, верно? Раскопала в магазине в Джорджтауне. Я там вроде бы постоянный покупатель, так что они звонят, когда поступает что-то обалденное моего размера. Неплохо бы и тебе как-нибудь пойти со мной.
Храбрая благородная Стелла, какой она предстала вчера в споре с Виком, сегодня вновь превратилась в чирей на заднице Лейси. Освещение обстоятельств смерти Энджи в «Преступлениях против моды» было лишь первым пунктом в плане Стеллы. Но Стелла не рассчитывала на дополнительную помощь, явившуюся в облике Брук Бартон.
Свеженькая, бодрая блондинка в спортивных шортах и голубой спортивной футболке с капюшоном неожиданно возникла на пороге кафетерия и увидела Лейси.
– Ага! Так и думала, что застану тебя здесь! – воскликнула она.
– А разве мы о чем-то договаривались? – смутилась Лейси.
– Нет, просто ты рабыня привычек, и если сейчас десять утра субботы, значит, ты глушишь мокко с молоком в «Мад хат». Как видишь, я не ошиблась.
Она подвинула стул и села.
Стелла и Брук обменялись настороженными взглядами. Лейси представила их друг другу.
– Так вы и есть знаменитая Стелла с тем самым мелированием? Рада познакомиться.
– Взаимно.
Стелла не выглядела слишком довольной, но Брук, не обращая на нее внимания, сразу перешла к делу: очередной заговор, как обычно.
– А Марша Робинсон была на похоронах? Лейси покачала головой.
– Жаль. Может, неправду говорят, что убийцы всегда стараются быть на похоронах своих жертв.
– Вы думаете, это Марша убила Энджи? – удивилась Стелла.
– Моя подозреваемая номер один.
– Ошибаетесь! Зачем ей убивать Энджи? Она была всем ей обязана!
– Кто знает, какие сведения о сенатском Комитете по делам малого бизнеса могла сообщить кому угодно Марша?
– Тут Брук права, – вмешалась Лейси, едва грудь Стеллы начала опасно вздыматься. – Марша – субъект расследования конгресса.
– Ты согласна с ней? Думаешь, это Марша разделалась с Энджи?
– Я этого не сказала. Просто объяснила, что в словах Брук имеется смысл.
– А у Марши имелись порнографические клипы многих людей, имена которых не рекомендуется упоминать вслух. Но всего списка никто не знает. Может, ваша Энджела Вудз была среди них, – добавила Брук.
Стелла лишилась дара речи. Но никакое удивление не могло сбить ее с толку. Она могла пересидеть любого, совсем как кошка, и теперь ждала, когда Брук уйдет. За столом воцарилось молчание, длившееся до тех пор, пока Брук не сдалась. Взглянув на часы, она сказала Лейси:
– Послушай, сегодня утром у меня снятие показаний под присягой, так что нужно бежать. Позвони мне позже. И будь поосторожнее. В этом городе полно психов. Кстати, Стелла, на вашем месте я бы послушалась Лейси. Все это может быть опасно.
Она шутила, но Стелла не находила ее слова забавными.
Брук наконец вышла на улицу и пустилась бежать. Светлая коса смешно подпрыгивала на спине.
– Ей давно пора подстричься, – пробурчала Стелла.
– Предлагаешь свои услуги?
– Нет, – ехидно ухмыльнулась Стелла, – я бы отдала ее Лео. Ладно, теперь, когда эта кривляка убралась, можно поговорить о твоем расследовании. Энджи не посещала порносайты. Поверь мне, она была порядочной, хорошей девушкой.
Тут Лейси решила написать что-нибудь о молодой стилистке и ее трагической смерти. Больше всего ее тревожило требование Стеллы поиграть в детектива. Как бы эффектно это ни звучало и какие бы интересные перспективы в смысле гардероба ни предлагало, сама идея была абсурдной. Она репортер. В любом случае ее ждет немало «обломов», а вдобавок придется терпеть презрение Вика. Снова Вик. Почему она все время думает о нем? Лейси вдруг поняла: она понятия не имеет, что испытывает к Вику. Люди в жизни Лейси не мельтешили туда-сюда. Однажды выпав из поля зрения, они больше не появлялись.
– Я напишу статью, Стелла, что мне сказать? Что у нее были критические дни и потому волосы стали такими? Или что только убийца мог соорудить такую кошмарную прическу? – раздраженно спросила она, доставая из сумки две таблетки от головной боли. В висках стучало. В конце концов, это несправедливо! Прошлой ночью она выпила совсем немного пива. А не спала всю ночь, злясь на самоуверенность Вика, который нагло вломился к ней в дом в твердой уверенности, что в вечер пятницы она будет одна, и сконфуженно вспоминая давний новогодний поцелуй.
– О'кей, Стелла, предположим, мы поиграем в детективов. Но я хочу знать одно: что стряслось с ее волосами?
– Волосами? Какими волосами?
– Энджи. Что с ее волосами?
– Волосами? – внезапно прозвучал хрипловатый голос с отчетливым южным выговором. – Волос больше нет. Давно нет. Они ведь были длинными, так?
Впечатляющие пурпурные когти разжались, и на стол перед Лейси плавно опустился шокирующе красный флаер. Над большим внушительным оком Гора красовалась надпись: «МЕДИУМ».
– Привет всем. Не хотела вмешиваться, но я гадаю по картам, рукам, лицам, на чем хотите.
Я Мари Ларджесс. Только что открыла небольшой магазинчик за углом, «Магазинчик Гора». Продаем кристаллы, масла, книги по медитации, Таро.
– Оригинальное название, – похвалила Лейси. – Что вы сказали насчет волос?
– Волос? Да так. Само выскочило. Не знаю. Уже забыла. Может, я говорила о ней, – улыбнулась Мари, показывая на Стеллу. – Волосы-то не сберегла, верно?
Гадалка, с виду настоящая великанша, держалась с величием королевы Марии. Черный сарафан, обнажавший полспины, открывал плечи и руки, округлые и белые, как березовые поленья, а заодно и россыпь татуировок, включая две самые большие, по одной на каждой лопатке: всевидящее око Гора и око Разума из египетской мифологии. Через руку женщины была переброшена черная шаль с розовыми и алыми розами. Настоящая цыганка. Обилие плоти, но не жира.
Стелла мгновенно загорелась: в последнее время она была недовольна своей гадалкой. Лейси вежливо улыбнулась, взяла карточку Мари и дала ей свою.
– Вы – та самая! Ну конечно! «Преступления против моды »! Я постоянно их читаю. И много думала об этой статье о деталях. В ней явно есть нечто экстрасенсорное.
– Именно это я все время ей твержу, – обрадовалась Стелла. – Нюансы.
– Возможно. Я чувствую мириады флюидов, – объявила Мари. – Вы тоже их ощущаете?
Лейси взглянула на Стеллу: сто десять фунтов трепещущих флюидов.
– О да, еще бы, – кивнула она.
– Мы все должны сосредоточиться на вашей духовной плоскости, – сказала ей Мари.
Стелла вскинула брови и кивнула.
– Я бы хотела побольше узнать о глазах Гора, – призналась Лейси.
Мари широко улыбнулась:
– Я думала, вы никогда не спросите.
– Она увидела вашу спину, – пояснила Стелла.
– Совершенно верно, сладкая моя. Некоторые медиумы получают информацию грудью, головой, животом или третьим глазом. Я же – лопатками. Не спрашивайте почему. Просто некие эманации проходят сквозь лопатки, сначала через правую, потом через левую. Словно кто-то похлопывает по плечу, чтобы привлечь внимание. Глаза Гора всегда ловят поступающие пульсации.
Проплыв к прилавку, Мари заказала большую чашку кофе с молоком и вязкое шоколадное пирожное. Ничего не скажешь, готовый типаж для колонки.
За каждым персонажем стоит история.
– Может, стоит написать о ней? – прошептала Лейси.
– У тебя уже есть о чем писать, – возразила Стелла, вертя чашку. – У этого кофе вкус школьного ластика.
– Тебе не нравится?
– Я больше люблю коку. Сама знаешь, «кокинг и смокинг»...
Именно так стилисты именовали перерыв, хотя, по мнению Лейси, это отдавало чем-то зловещим и противозаконным.
– Ты же пытаешься бросить курить, – напомнила она. – И насчет Энджи: я не знаю, с чего начать. Стелла, ты меня слушаешь?
Но Стелла уже ничего не слышала. Потому что пялилась на парня, только что показавшегося в дверях. Ничего не скажешь, как раз в ее вкусе: длинные светлые локоны, пятидневная щетина, мотоциклетная косуха и шлем. Лет около тридцати, довольно тощий. Прелестный Купидон, сбившийся с пути. И неспешная ленивая улыбка, направленная мимо Лейси на Стеллу, пославшую в ответ точно такую же.
–Ты что-нибудь придумаешь, Лейси, – заверила Стелла. – Потому что ты, в сущности, доброе, порядочное существо. Несмотря на то, что стараешься уверить себя в обратном.
Лейси дернулась и пролила кофе на мраморную столешницу.
– Вовсе нет. И хочу одного: чтобы меня оставили в покое.
– Ты сама не знаешь, что говоришь, – отмахнулась Стелла, вставая. – Хочешь еще кофе?
Следуя молчаливому призыву самца, этого белокурого искусителя, она шагнула к прилавку.
– Бьюсь об заклад, у него шикарный байк.
– По-моему, тебя интересуют исключительно его пистоны.
– Ты видишь меня насквозь, Лейси. Из тебя выйдет классный детектив.
Через несколько минут вернувшаяся с бубликом и кофе Стелла объявила, что она и Бобби Саратога, тот юнец с мотоциклом, договорились встретиться завтра, чтобы послушать концерт блуграсс[22] в парке «Глен-Эко».
Лейси даже растерялась.
Чертовы пентагоновские глушилки феромонов!
– Как тебе это удается? Господи! – вырвалось у нее, хотя все и без того было понятно. Стелла, розовая богиня, обладала неким очарованием эльфа, невзирая на солдатскую стрижку. А ее коллекция кожаных бюстье притягивала мужчин, как рыбу, только и мечтающую попасть на крючок.
– Легко! Я держу свои рецепторы включенными. И не встречаю каждого ведром холодной воды, как некоторые. Тебе просто нужно проснуться. Кроме того, разве часто такие парни встречаются на Дюпон-Секл?
Дюпон-Секл, густо населенный геями, действительно был не самым подходящим местом для охоты на мужчин. Даже Стелла ощущала явный недостаток мужского внимания. Но она храбро брала инициативу в свои руки и полагалась если не на свое обаяние, то на свой бюст.
Стелла высыпала в чашку три пакетика сахара, попробовала и открыла еще два.
– Кстати, если уж речь зашла о мужиках, признайся, собираешься переспать сэтим парнем? Или ты уже?..
– С каким парнем? О ком ты? – почти взвизгнула Лейси, ловя удивленные взгляды окружающих.
– Не притворяйся, будто не понимаешь! Мистер Мохнатые-Ресницы-и-Упругие-Булочки, тот, что на поминках...
– Никаких шансов. Мы безумно действуем друг другу на нервы. Кроме того, я едва его знаю.
– А он утверждает иное. Насколько я поняла, у вас были довольно интересные отношения, – усмехнулась Стелла, барабаня ногтями по столу.
– Глупости!
– Ты обязательно сним переспишь.
– Тоже мне, пророк! И что же он говорил обо мне?
– Только что вы старые друзья.
– Не верь ни единому его слову. Змея!
Таблетки еще не подействовали. Лейси опустила голову на стол. По пути к выходу Мари остановилась у их столика и тронула Лейси за плечо. Та с трудом подняла голову.
– Приходите ко мне в «Магазинчик Гора». Я сделаю вам скидку. И, Лейси, насчет того темноволосого мужчины: его тянет к вам.
Лейси снова пролила кофе.
– Какой еще мужчина?
Господи милостивый, неужели уменя на лице все написано?!
– С зелеными глазами.
Мари подмигнула и отошла, продолжая раздавать свои карточки остальным кофеманам.
Стелла жмурилась с видом кошки, проглотившей канарейку вместе с клеткой.
– Ты обязательно переспишь с этим типом! Точно!
– Заткнись, Стелла.
В прищуренных глазах Стеллы мелькнул знакомый огонек.
– Знаешь, Лейси, ты здорово заботишься о своих волосах. Где, по-твоему, ты найдешь другого стилиста, который сможет довести твою прическу до полного совершенства?
– Со мной шантаж не пройдет.
– Не шантаж. Ультиматум. И это всегда срабатывает, – объявила Стелла, позванивая связкой ключей перед носом Лейси. – И я знаю, с чего тебе начинать расследование. С квартиры Энджи. Я сказала ее маме, что загляну туда.
– С ее квартиры? – Лейси сразу смягчилась. – У самой духу не хватает туда идти?
– Тут ты права. Как-то мне не по себе, теперь, когда она мертва и все такое...
Стелла вдруг шмыгнула носом.
Пожалуйста, не плачь. Если ты заплачешь, ятоже заплачу.
–Ладно. Согласна. Тебе ни к чему идти одной. – Лейси схватила ключи. – Веди меня, о, Кожаная Дева!
Глава 8
У Эдриенны Вудз не было ни сил, ни присутствия духа идти на квартиру погибшей дочери и рыться в ее вещах. Поэтому она попросила Стеллу собрать несколько памятных предметов, а остальное отдать неимущим. Стелле представили скромный список: украшения, письма, фотографии, плюшевый мишка, декоративный чайник и еще кое-какие безделушки. И, разумеется, Лейси получила шанс найти важные улики, каким-то образом связанные с модой, и одним махом раскрыть дело. По крайней мере так утверждала ее всезнайка-стилист.
– Очередная поездка в Барби-мобиле? – хмыкнула Лейси при взгляде на маленькую красную спортивную машину Стеллы.
– Все знают, что Барби водит розовый «корвет». Хотелось бы и мне быть такой везучей. Да и тебе удача не помешала бы. По крайней мере у меня есть колеса, и не такие уж плохие!
Ничего не скажешь, Стелла ее прижала.
