Текст книги "Шёпот Призрака (ЛП)"

Глава 1. Небесная Армия

Я смотрела на своё отражение в зеркале, прикреплённом к дверце моего открытого шкафчика.

– Меня зовут Леда Пандора, – представилась я. – Бывшая охотница за головами, нынешний Ангел Хаоса и Эмиссар Рая в Аду.

Последний титул был совсем недавним, всего-то недельной давности. Правящий совет богов поручил мне заключить союз – по крайней мере, временный – с демонами, их заклятыми врагами. На протяжении тысячелетий боги и демоны сражались друг с другом в этой бессмертной войне, так что большинство людей сочли бы моё нынешнее назначение почти невозможным.

Но я не большинство людей. Как я только что сказала себе – и говорила себе уже неделю – я была ангелом Хаоса. Я хитростью выбиралась из невозможных ситуаций задолго до того, как у меня появились крылья, и превращение в ангела только усилило моё врождённое упрямство.

– Я Леда Пандора, – напомнила я себе ещё раз.

– Почему она всё время повторяет своё имя? – спросила Арабелла, одна из солдат позади меня. Мы двое были единственными женщинами в этой команде.

Сейчас в раздевалке нас находилось шестеро, но я была единственным ангелом. Остальные пятеро были богами, солдатами Небесной Армии.

– Она постоянно повторяет своё имя, потому что она сумасшедшая, – сказал Октавиан, когда я отвернулась от своего шкафчика, чтобы посмотреть им в лицо. – Все ангелы такие, – он стрельнул кривой ухмылкой в мою сторону.

Октавиан был высоким худым солдатом с длинными огненно-рыжими волосами и ещё более огненным характером. Будь он человеком, я бы назвала его импульсивным. Для бога он был совершенно безрассуден.

– В отличие от воплощения здравомыслия, которое являют собой боги, – парировала я, подражая ухмылке Октавиана.

– Действительно, мы такие, – раскаты смеха рокотали в его словах. – Вот почему мы сражаемся в этой бессмертной войне на протяжении тысячелетий. И мы будем продолжать сражаться до скончания веков.

– Это не повод для смеха, – упрекнул его Девлин. – Наш долг – не подвергать сомнению решения совета, а только выполнять их.

Лидер нашей команды был серьёзным и тихим профессионалом. Он нарушал молчание только тогда, когда ему приходилось раздавать критически важные для миссии материалы или ругать нас за то, что мы не справлялись с заданием.

– Успокойся, босс, мы сейчас не в перестрелке, – сказала Арабелла. – И мы боги. Я уверена, что мы способны посплетничать и зашнуровать ботинки, не завязав при этом наши языки в шнурки.

– По крайней мере, некоторые из нас это могут, – Октавиан взглянул на солдата, сидевшего на скамье напротив него – мужчину, которого все называли Панч¹.

Панч был выше меня на две головы и сложен как танк. Его тёмная кожа была испещрена красочными символами в память о его победах. Его золотые глаза горели взрывным пылом. Он был из тех парней, которым показываешь на проблему – любую проблему – а потом отступаешь, чтобы посмотреть, как он разносит её на куски. Я видела, как он голыми руками оторвал голову монстру, опрокинул вражескую сторожевую башню и проделал большую дыру в корпусе дирижабля.

Прямо сейчас Панч держал в руках пару очень потрёпанных ботинок. Испачканные в песке подошвы были наполовину оторваны, а шнурки обгорели до черноты благодаря вчерашней миссии, которая столкнула нас с очень огромным, очень злым пустынным драконом.

– Вот, Панч, возьми это, – сказал Патч², солдат, сидевший слева от него, и передал ему новую пару ботинок.

Близнецы Панч и Патч были похожи внешне, вплоть до татуировок, и всё же они были совершенно разными. Панч был деятелем, Патч – мыслителем. Панч был передовым бойцом, расчищал путь для остальных и устраивал большие беспорядки. Патч держался позади; он сосредоточивался на обеспечении поддержки команды и уборке всех этих больших беспорядков. Он всегда заботился обо всех нас, особенно о своём брате.

– Спасибо, бро, – сказал Панч с ухмылкой и забрал ботинки у Патча. – Я и забыл, что мои ботинки вчера так порвались.

Это было свидетельством непоколебимой «при-вперёд-и-не-оглядывайся» позиции Панча в битве: он вообще не задумывался о своих испорченных ботинках, даже о необходимости их починить. Хорошо, что Патч о нём позаботился.

Октавиан посмотрел на свою собственную обувь.

– Я бы и сам не отказался от новых ботинок.

– Ждут тебя в твоём шкафчике, – сказал ему Патч. – Я уже поменял обычные шнурки на тонкие, которые тебе нравятся.

Октавиан впился в него гневным взглядом.

– Знаешь, ты очень усложняешь задачу издеваться над тобой.

– Я в курсе, – Патч одарил его ослепительной улыбкой.

Октавиан от души хлопнул его по спине, а затем плавно направился к своему шкафчику, всю дорогу усмехаясь.

Я окинула взглядом раздевалку и пятерых своих товарищей-богов. Когда Фарис послал меня сюда, в Небесную Армию, я не ожидала этого.

Я и раньше встречала богов, и они были неизменно высокомерными и коварными существами, которые верили, что всё и вся во Вселенной существует только для того, чтобы служить им. Боги не доверяли даже друг другу; они часто были слишком заняты интригами против своих союзников, чтобы эффективно сражаться с врагами.

По крайней мере, я так думала. Пока Фарис, Бог Небесной Армии, не послал меня сюда тренироваться с его солдатами.

Поначалу я раздражалась. В конце концов, я должна была немедленно сыграть роль посла к демонам. Но вместо того чтобы заключать союз богов и демонов против Стражей, которые планировали уничтожить нас всех, Фарис засунул меня сюда. Я начала понимать, что «немедленно» означает для богов нечто совершенно иное, чем для меня. Для Фариса «немедленно» означало «сразу после того, как ты пройдёшь базовую подготовку в Небесной Армии». Потому что моей подготовки в Легионе Ангелов было, очевидно, «далеко не достаточно, чтобы подготовить тебя к тому, с чем ты столкнёшься на пути к совету демонов через вражескую территорию».

Я не была уверена, кого больше оскорбило заявление Фариса: Неро, моего первого тренера в Легионе, а теперь и моего мужа-архангела; Никс, Первого Ангела, которая возглавляла всех остальных ангелов на Земле; или Ронана, бога Земной Армии и Лорда Легиона.

Однако моё раздражение из-за задержки Фариса быстро сменилось удивлением. Боги, которых я встретила здесь, в Небесной Армии, не были похожи ни на одного бога, которого я встречала ранее. Непочтительность Арабеллы. Сарказм Октавиана. Спокойный, почти застенчивый профессионализм Девлина. Простые, незамысловатые мотивы Панча. Материнская опека Патча. Я не встречала ни одной из этих черт у семи богов в правящем совете.

Очевидно, боги оказались более многогранными, чем я думала. Мои товарищи по Небесной Армии обладали тоннами магии, но у них не было никакой политической власти. Они не пользовались такой известностью, как Семерка. И это делало их удивительно приземлёнными, удивительно нормальными. И удивительно похожими на меня.

– Если Октавиан закончил восторгаться своими новыми модными ботинками, могу я предложить нам выдвигаться в путь? – Арабелла достала из шкафчика кожаную куртку и закрыла дверцу.

– А что нам нужно выполнить сегодня вечером? – удивился Октавиан.

– Обязанности няньки, – сказала она ему. – На Балу Лордов.

– Опять? У них был бал буквально на прошлой неделе. Всегда одни и те же скучные лорды делают одни и те же скучные вещи. Неужели они никогда не занимаются ничем интересным? – пожаловался Панч.

Патч положил руку на плечо брата.

– Может быть, монстры испортят вечеринку.

Панч ухмыльнулся.

– Вот это было бы интересно.

– Но маловероятно, – сказал Октавиан.

– Не обламывай мне веселье, – огрызнулся Панч.

Октавиан напрягся.

– Я ничего не обламываю. Я не выбирал это назначение, – он огляделся по сторонам. – А кто вообще его выбрал?

– Фарис, – сказал Девлин. – Так что вам всем лучше следить за тем, что вы говорите.

– С чего это Фарис снова назначил нас глупыми няньками? – потребовал Панч.

– Мы должны следить за тем, что говорим против нашей удивительной и удивительной миссии, – напомнила ему Арабелла.

– Фарис не тупица, – ответил Панч. – Он знает, что нянчиться на балах чертовски скучно. Вот почему это не поручается команде чаще, чем раз в месяц.

Арабелла подмигнула ему.

– Может быть, нашему милостивому Лорду Фарису, Королю Богов, не понравилось, как ты вчера убил пустынного дракона, и он счёл нужным наказать нас.

Панч нахмурился.

– А что плохого в том, как я его убил?

– Ты засунул ему в нос взрывчатку, а потом убежал, как будто у тебя задница горела.

– Конечно, я убежал, как будто моя задница горела. Если бы я этого не сделал, то когда эта тварь взорвалась, моя задница загорелась бы по-настоящему. И волосы. И перья. Мои крылья наконец-то зажили после нашей неудачи с этим лесом плотоядных сорняков на Мунсторме, и я хотел бы сохранить их в целости и сохранности.

– Тогда ты должен быть доволен нашей следующей миссией, – сказал ему Октавиан. – Нет никакого риска поджечь себя на Бале Лордов.

– С таким же успехом я могу просто поджечь себя от скуки, – ответил Панч. – Стоять там, наблюдать за интригами этих лордов... я уже чувствую, как мои мышцы атрофируются. Почему Фарис так поступил с нами?

– Для её обучения, – Патч взглянул на меня. – Мы брали её с собой, чтобы сражаться со зверями, демонами и всем остальным, что ей, возможно, придётся убить на пути в ад. Но она ещё не выполнила свой миротворческий долг, и Фарис сказал нам, что хочет, чтобы она получила полное образование.

Панч сердито посмотрел на меня.

– Не пойми меня неправильно, ангел, но мне бы хотелось, чтобы тебя здесь не было.

Я пожала плечами и улыбнулась ему в ответ.

– Признай это. Пока я не пришла, здесь была скука смертная.

Панч задумчиво потёр подбородок. Тактика «бомба в нос» была моей безумной идеей, и он, несомненно, вспомнил об этом прямо сейчас.

– Какими бы ни были причины, это наше задание, и мы выполним его со всем должным превосходством, ожидаемым от солдат Небесной Армии, – сказал Девлин.

Октавиан посмотрел на меня.

– Кто на этот раз назначен на должность дуэньи ангела?

Усмешка искривила губы Арабеллы.

– Вызываешься добровольцем?

Он фыркнул.

– Ни за что. Я никогда не встречал такого магнита для хаоса. Мне проще давалось уберегать от неприятностей Панча, чем её. И папаша Панча не станет меня бить, если тот умрёт под моим присмотром. А вот её папаша очень даже сделает это.

Но только потому, что Фарис нуждался во мне. Король Богов не был сентиментальным типом, и он видел во мне не столько свою дочь, сколько своё оружие.

– Я присмотрю за ней.

Все мои товарищи повернулись, чтобы посмотреть на солдата, который только что вошёл в раздевалку, и я повернулась вместе с ними.

– Рад снова видеть тебя, сладкая, – сказал мне Стэш с волчьей ухмылкой.

Я познакомилась со Стэшем вскоре после вступления в Легион Ангелов. Тогда я была всего лишь рядовым солдатом второго уровня, а он – изгнанником-оборотнем, зарабатывающим себе на жизнь всякой случайной работой, начиная от бара и заканчивая армрестлингом за доллары.

С тех пор многое изменилось.

Оказалось, что Стэш на самом деле был полубогом, а его отцом был не кто иной, как Зарион, Бог Веры, Повелитель Пилигримов, член правящего совета богов. Это открытие изменило жизнь Стэша. Вместо того чтобы подавать напитки за карманную мелочь, он теперь служил солдатом в Небесной Армии.

Моя жизнь тоже сделала несколько поворотов. Теперь я стала ангелом. И оказалось, что моя мать – демоница Грейс, а отец – бог Фарис. Фарис был братом Зариона. Полагаю, что это сделало нас со Стэшем родственниками.

Я раскрыла руки, Стэш раскрыл свои, и мы стиснули друг друга в одном большом объятии.

– Я тоже рада тебя видеть, – сказала я ему. По правде говоря, он был мне роднее, чем кто-либо из моих родителей.

Я отстранилась, чтобы получше рассмотреть его. Стэш был высоким, мускулистым и обладал той грубой красотой, которая привлекает бесчисленных поклонниц противоположного пола. Его волосы до подбородка были такими же растрёпанными, как и всегда, и он по-прежнему щеголял двухдневной щетиной. Хотя он выглядел так же, как и в нашу первую встречу, что-то в Стэше изменилось. Дело не только в том, что он сменил футболку и джинсы на солдатскую форму. Преобразилось нечто более глубинное, что-то внутри него. Я видела это по его взгляду. Хотя игривая искра по-прежнему освещала его глаза, теперь эта искра сделалась твёрже, серьёзнее. Он явно через многое прошёл.

– Как мило с твоей стороны, что ты наконец-то присоединился к нам, Стэш, – сказал Октавиан. – Мы думали, что на этой действительно важной миссии нам будет не хватать одного парня.

– Нянчиться с лордами, – пробормотал кто-то себе под нос. По голосу похоже на Панча.

– Рад быть здесь, – усмешка Стэша осветила его глаза. – Надеюсь, вы все будете прикрывать мне спину лучше, чем Теону.

– Травмы Теона были незначительными. И, к сожалению, непредвиденными. Он попал под... – Арабелла взглянула на меня. – …перекрёстный огонь взрывающихся драконов.

– Эй, почему ты на меня смотришь? Роль Панча во взрыве дракона была ничуть не меньше моей, – возразила я.

– Это была твоя идея. И ты заложила одну из двух бомб.

– Возможно, ты права, – согласилась я.

– Леда, ты опять взрываешь монстров? – Стэш прикладывал героические усилия, чтобы не рассмеяться.

– Ну да, – я пожала плечами. – Ты же знаешь, как это бывает. Дерьмо случается. Мы должны были позаботиться о драконе, ну, я и позаботилась о нём. Проблема решена, миссия выполнена, все довольны.

– Все, кроме Теона, – заметил Октавиан.

– Что с ним случилось? – спросил Стэш.

– Он сломал лодыжку, когда прыгнул в яму, – сказала я ему.

– Яму, в которую он прыгнул, чтобы избежать ударной волны от взорвавшегося дракона, – добавил Октавиан.

– Ты преувеличиваешь. Ударной волны не было. Была всего лишь лёгкая дрожь, – сказала я. – А Теон – бог. Он выживет.

– Да, он бог. А боги выносливые, – Стэш нахмурился. – Так как же он сломал лодыжку, просто прыгнув в яму?

Я пожала плечами.

– Это была очень глубокая яма.

– Скорее, очень глубокая пещера, – сказала Арабелла. – Её невозможно было не заметить. Теон, должно быть, сильно отвлёкся на ударную волну Леды.

– Дрожь, – поправила я её.

– Я всё же считаю, что Теон обхитрил нас, – тихо заметил Патч.

– Почему ты так решил? – спросил его Панч.

– Когда я видел его в последний раз, он удобно устроился на больничной койке, смотрел мыльные оперы и потягивал Нектар. А мы направляемся на Бал Лордов.

– Ты хочешь сказать, что Теон упал в эту яму и получил травму нарочно? – спросил его Октавиан.

– Да.

Октавиан нахмурился.

– В этом нет никакой чести.

Арабелла усмехнулась.

– Ты жалеешь, что не додумался до этого, не так ли?

– Конечно. На Балу Лордов тоже не слишком много чести.

– Довольно, – сказал нам Девлин. – Бал Лордов – наше нынешнее задание, и нет смысла жаловаться на это, – он холодно взглянул на Октавиана. – И нет смысла пытаться избежать его посещения.

– Я бы и не мечтал об этом, босс, – ответил Октавиан с улыбкой святого.

– Хорошо.

– Должна сказать, что я совсем не так представляла себе Небесную Армию, – прошептала я Стэшу, пока остальные солдаты собирались.

– Я тоже, – ответил он. – День, когда я приехал сюда, определённо изменил всё, что я якобы знал о богах.

– Они такие нормальные.

– И всё же совсем не нормальные. Никогда не забывай, Леда, что все они – боги. Потому что они никогда не позволят тебе забыть об этом.

– Тем не менее, ты решил остаться, – сказала я.

– На Земле для меня больше нет места, – Стэш покачал головой. – Я полубог, навеки застрявший между мирами.

– Как и Первый Ангел. Она смогла обрести свой путь.

– Никс нашла своё место на Земле, а я нашёл своё здесь, в Небесной Армии.

– И мы рады, что ты с нами, – Октавиан подмигнул. – Даже если ты полукровка.

– Но он делает божественный коктейль из Нектара, – сказала Арабелла. – Лучшее, что я когда-либо пробовала.

Я улыбнулась Стэшу.

– Приятно слышать, что ты находишь хорошее применение своим навыкам бармена.

Он улыбнулся мне в ответ.

– Богам нужно выпить, как и всем остальным. Особенно богам Небесной Армии.

– Мне определённо понадобится что-то крепкое, чтобы пережить сегодняшний вечер, – проворчал Панч.

Девлин закрыл свой шкафчик и повернулся лицом ко всем нам.

– Ладно. Вы можете заплести волосы друг другу попозже, девочки. А сейчас у нас есть работа.

Магия сверкнула в глазах Стэша, предвкушающая и немного дьявольская.

– Постарайся на этот раз ничего не взрывать, Леда.

– Я не могу ничего обещать. Монстры могут испортить вечеринку. Демоны могут напасть.

– Посуда может самопроизвольно загореться, – предположил Октавиан.

Я кивнула.

– Такие вещи случаются, когда ты приглашаешь Ангела Хаоса на вечеринку.

Панч потёр руки.

– Знаешь, впервые этот бал начинает казаться не таким уж плохим.

Глава 2. Бал богов

Путешествие между многочисленными мирами богов стало возможным благодаря обширной сети магических зеркал. Когда я спросила, сколько там зеркал, каждый из моих спутников-божеств назвал мне разное число. Поэтому я решила, что никто не знает, сколько волшебных зеркал существует во вселенной. Полагаю, что задача суммирования их всех была сродни подсчёту всех песчинок на пляже.

– Наша миссия здесь проста, – сказал Девлин, когда мы миновали железные ворота и вошли в поместье. – Бал Лордов – это регулярное собрание низшей знати богов, которые стоят на один уровень ниже семи богов, заседающих в Совете.

Он явно объяснял политическую структуру богов для меня. Остальные солдаты в команде уже знали об этом. Они выглядели скучающими, но я была действительно очарована. Я всегда знала, что есть и другие боги, которые не входят в совет, но, честно говоря, никогда не задумывалась о том, что они делают.

– Однако сегодняшний бал отличается от обычного Бала Лордов одним очень важным моментом, – сказал Девлин. – Это Избрание.

– Ты уверен? – спросил Патч.

– Ты шутишь, – сказал Октавиан.

– Да, я совершенно уверен, и я не шучу, – холодно ответил Девлин.

– Меня почти одурачил, – пробормотала Арабелла Октавиану.

Он фыркнул. Они оба ухмылялись от уха до уха. Даже Панч оживился при упоминании об этом Избрании.

– Избрание происходит, когда один из семи богов в Совете оказывается смещён, – объяснил мне Стэш.

– Или кто-то из низшей знати считает, что у них есть необходимая поддержка, чтобы сделать ход и сместить одного из семи, – Патч посмотрел на Девлина. – Поскольку никто из нас ничего об этом не слышал, я предполагаю последнее.

Девлин кивнул.

– Действительно.

– Так кто же отбивает власть? – спросила Арабелла. – И на кого нацелились?

– Валора. Это она сейчас может вылететь, – к всеобщему удивлению заявил Стэш.

– Откуда ты это знаешь? – спросил Октавиан.

– Он прав? – спросила Арабелла у Девлина.

– Я прав, – сказал Стэш. – И я знаю, потому что это очевидно. Из-за недавних событий Валора потеряла многих своих верных сторонников среди низшей знати.

Я могла бы поклясться, что взгляд Стэша на долю секунды метнулся ко мне, как будто он приписывал мне несчастье Валоры. Действительно, я невольно сыграла свою роль в разоблачении её тайных грязных делишек – и тайн всех правящих богов – но на самом деле именно Фарис организовал всё это, чтобы продвинуть свою позицию.

– Валора также потеряла лицо среди Семёрки, – продолжал Стэш. – Семёрка проголосовала за то, чтобы Фарис заменил Валору на посту главы совета. Траектория карьеры Валоры решительно устремляется вниз. Она – падающая звезда.

Солдаты посмотрели на Девлина, ожидая подтверждения.

– Стэш прав, – сказал он им. – Низшая знать хочет выдвинуть кого-нибудь на место Валоры в совете. Позиция Валоры достаточно слаба, чтобы один из них мог преуспеть, если они соберут достаточно поддержки сегодня вечером. Есть несколько претенденток, но наиболее вероятно, что сегодня вечером будет избрана Леди Сапфира. Наша миссия состоит в том, чтобы наблюдать за Избранием и проследить, чтобы дело не дошло до драки – или до заклинаний. Фарис будет очень недоволен, если сегодня ночью кого-нибудь убьют.

– А Избрание обычно бывает кровавым делом? – спросила я.

– По-разному, но на самом деле Избраний было так мало, что трудно сказать, – сказал Патч.

– В прошлый раз было чертовски кроваво, – Панч посмотрел на звёздную, безлунную ночь, словно ища предзнаменования.

– По иронии судьбы, тогда была ночь Избрания Валоры, – сказал Октавиан. – Конечно, всё было предрешено, поскольку все знали, что она была протеже своего отца, кандидатом на его замену. Таким образом, почти все сторонники Мерсера присягнули Валоре.

– Если все знали, что избрание Валоры предрешено, почему это было кровавое дело? – спросила я.

Арабелла пожала плечами.

– Другой бог пытался отравить её сторонников. И Валора отомстила. Я слышала, что битва длилась семь дней.

– Семь дней и семь ночей, – подтвердил Панч, выглядя чересчур восторженным. – За эти семь дней и ночей мне довелось взорвать больше вещей, чем в любой другой битве в моей жизни.

– Большая часть того, что ты взорвал, была мебелью, – сухо сказал Октавиан.

Панч впился в него гневным взглядом, сжимая руки в кулаки.

– К твоему сведению, за этой мебелью прятались вражеские солдаты.

Октавиан взглянул на меня.

– Слава богу, Леда ещё не родилась, иначе вы вдвоём разрушили бы весь дом.

Панч фыркнул и весело хлопнул меня по спине. Я восприняла как хороший знак то, что мои товарищи по команде включали меня в свои шутки; это означало, что они приняли меня.

– Я стараюсь выработать привычку не враждовать с домами, – весело сказала я. – Когда они приземляются на тебя, это чертовски больно.

– Что ж, давайте воздержимся от взрыва домов или мебели на этом Избрании, – сказал Девлин, прерывая наши смешки. – Наша работа – поддерживать цивилизованный порядок, – он наградил Панча повелевающим взглядом. – А не вносить свой вклад в этот хаос.

– Конечно, босс,– слова Панча были полны раскаяния, но в его глазах искрились фантазии о хаосе.

Праздник только начинался, когда мы наконец-то добрались до замка в конце очень длинной, очень извилистой тропки, ведущей от задних ворот поместья. Широкая, открытая, прямая дорога от главных ворот, очевидно, предназначалась для гостей, представителей исключительной низшей знати богов.

– Как бог может стать членом низшей знати? – спросила я, когда мы со Стэшем заняли свои позиции в углу большой каменной террасы.

Бал Лордов проходил под открытым небом, прямо у порога замка. Каменный фасад здания был освещён, как декорация на сцене. Солдаты стояли на страже на каждой башне, глядя на тёмные равнины, окружавшие замок. Но не наша команда. Мы должны были оставаться здесь, на уровне земли, и высматривать неприятности из рядов богов.

– Союзы и интриги, – сказал мне Стэш. – Некоторые боги рождаются в низшей знати, но останутся ли они там, полностью зависит от того, насколько хорошо они могут поддерживать и расширять союзы своих предков. Семёрка более сложна. Бог нуждается в значительно большей поддержке, чтобы подняться в совет, но даже самый могущественный бог может пасть. Что мы и видим сейчас с Валорой.

– Не могу сказать, что буду оплакивать её потерянную корону, сказала я. – Но её потеря была делом рук Фариса. И теперь он вознаграждён за свои заговоры и интриги против остальной Семёрки? Это просто кажется неправильным.

– Семёрка выбрала Фариса, потому что они считают его самым способным богом, который приведёт нас к победе над Стражами. И он уже показал, что сделает для этого всё, что потребуется, включая даже создание союза с демонами, с которыми мы сражались на протяжении тысячелетий.

– Мы? – я выгнула брови, взглянув на него. – Прошло всего несколько месяцев, а ты уже говоришь так, будто ты один из них.

– Я и есть один из них. Я всегда был одним из них. И ты тоже, Леда. Упрямое отрицание этого может позволить нам почувствовать себя лучше, но это не изменит реальность. Мы должны работать с тем, что нам дано, а не отрезать здоровую руку в знак протеста против страданий других людей. Калеча себя, чтобы успокоить свою совесть, мы не поможем этим людям. Только сделаем себя слабыми и менее способными помочь им.

– Ты прав, – я вздохнула. – Я знаю, что ты прав. Это просто... иногда раздражает меня.

– Главное помни, кто твой враг.

– Трудно помнить, кто твой враг, когда он меняется каждый день.

Он одарил меня улыбкой.

– По одной катастрофе за раз, Пандора.

– Я люблю многозадачность, – я улыбнулась в ответ. – Стражи – первые в моём списке, но не последние.

Я посмотрела на бал богов. Вот они, представители низшей знати небес, одетые в свои лучшие одежды, окружённые тысячами ярких огней. Свечи были повсюду – на всех поверхностях, во всех формах и размерах.

Приятный аромат, благоухающий, но не подавляющий, витал в воздухе. Я осознала, что на самом деле здесь было много ароматов, целый букет ощущений, и все они плавно, гармонично соединялись в один цветочный аромат. Тонкость парфюмов этой вечеринки удивила меня. Она была таким нежной, такой тихой. И такой непохожей на ярких богов. Тот, кто готовил ароматическую палитру вечера, был столь же искусен, как и тот, кто разработал изящное освещение.

Несколько недель назад я, вероятно, не заметила бы ни одной из этих деталей. Но с тех пор, как моя сестра Тесса начала свой бизнес по планированию мероприятий, она забрасывала меня дизайнерскими эскизами, альбомами с идеями и цветными коллажами. Я никогда не знала, что существует так много разновидностей розового цвета, или так много способов сложить салфетку.

Огни и ароматы бала были не единственными элементами, доведёнными до совершенства. Даже температура была идеальной, не слишком холодной и не слишком горячей. Звёздное небо напоминало на картину на потолке, слишком совершенную, чтобы быть реальной.

Крошечные бутылочки с Нектаром свисали с деревьев, как фрукты. Когда бог или богиня хотели выпить, они срывали одну из бутылочек с ветвей. Когда они испытывали голод, они срывали раковину с цветущей виноградной лозы. Похожие на устриц раковины были переливчато-белыми, а внутри лежали изящно приготовленные закуски на один укус. Многие из праздничных украшений были либо съедобными, либо с них свисали съедобные вещи.

В огромных фонтанах плавали водяные лилии. Розовые и белые, пурпурные и бронзовые, голубые и серебряные, красные и золотые, черные и платиновые, оранжевые и жёлтые лепестки лилий мерцали магией. Все цветы были съедобными, каждый цвет являлся отдельным блюдом. Рыба, прыгавшая между цветами, тоже была съедобной, но это не совсем рыба. Это десерты, которые были заколдованы, чтобы выглядеть и двигаться, как рыба. Как только кто-то ловил такую штуку, она превращалась в крошечный торт, печенье или какое-то другое сладкое лакомство.

Рядом со мной тихо хихикнул Стэш.

Я посмотрела на него.

– Что-то смешное?

– Мне только что пригрезилось кое-что с тобой в главной роли.

– Я замужняя женщина. А мы с тобой двоюродные брат и сестра, помнишь? – пожурила я его.

– Не такие это были грёзы, сладкая. Я на мгновение представил, как ты схватила корону Валоры и швырнула её на землю, отчитывая ту за плохое поведение.

– Этого никогда не было.

– После этого ты взяла её корону и надела себе на голову.

– И этого никогда не случится, – заявила я. – Я не собираюсь занимать место Валоры в совете.

Его брови сошлись на переносице.

– А почему бы и нет?

– Ну, начнём с очевидного: только боги могут заседать в совете богов. Я не бог.

– Твой отец бог. Даже король богов, вообще-то.

– А моя мать – демон. И кто тогда я, получается?

– Универсал?

Я чуть не рассмеялась.

– Изгой. Это делает меня изгоем, Стэш.

– Тебе нравится играть в изгоя.

– Конечно, нравится. Иногда. Но никто не хочет, чтобы изгой заседал в совете богов. И я тоже этого не хочу. В этом мы с богами полностью согласны.

– Это была просто идея, – Стэш посмотрел на меня, слегка наклонив голову. – Из тебя вышла бы великая злая королева.

– Что ж, спасибо за доверие.

– Если ты когда-нибудь передумаешь, я отдам тебе свой голос, Леда.

Я положила руку ему на плечо.

– Спасибо, – во всяком случае, я оценила его поддержку. – Итак... – я снова перевела взгляд на разодетых богов и богинь. – Кто из них Леди Сапфира?

Он обвёл взглядом толпу.

– Вон там, – сказал он наконец. – Богиня в сверкающем голубом платье. Та, что с декоративным гребнем в чёрных волосах.

Теперь я нашла её. Леди Сапфира была немного низковатой для всемогущей богини, но то, чего ей не хватало в физическом росте, она компенсировала манерой держаться. Вокруг неё образовалось скопление богов, и оно росло. Было в ней что-то такое, что притягивало к ней людей.

– Что ты можешь рассказать мне о ней? – спросила я у Стэша.

– Леди Сапфира из небольшой, но уважаемой семьи с обширной сетью союзов, многие из которых заключены самой Сапфирой. Как ты сама видишь, она очень популярна. У неё имеется сверхъестественный талант всегда знать, что сказать каждому. Это главная причина, по которой она пользуется поддержкой, достаточной для вступления в совет. Я верю, что её талант проистекает из сильной, в высшей степени адаптивной магии трансформации.

– Сильная магия трансформации. Как у Валоры.

– Это делает её идеальной кандидатурой, чтобы занять место Валоры и стать следующей богиней-покровительницей оборотней, – сказал Стэш. – Ещё одна причина, по которой Сапфире удалось заручиться такой поддержкой – это ключевой политический союз с её нынешним женихом Лордом Эросом.

Я проследила за взглядом Стэша и увидела бога с воинственной осанкой. Даже его чёрный костюм больше походил на доспехи, чем на вечерний наряд. К поясу у него был пристегнут кинжал, а к каждой руке – по полоске маленьких метательных ножей, но я их почти не замечала. Мой взгляд неизбежно привлекал массивный меч за его спиной, который выглядел достаточно большим и острым, чтобы пронзить дракона или срубить верхушку древнего красного дерева. Эрос, должно быть, всегда присутствовал на Балу Лордов вооружённым до зубов, потому что никто кроме меня не пялился на его впечатляющее вооружение. Серьёзно, я насчитала на нём больше оружия, чем на любом из моих товарищей по Небесной Армии, и я была совершенно уверена, что у Эроса имелось ещё несколько видов оружия, которые я не могла видеть.