Текст книги "Ангельская Горячка (ЛП)"

Автор книги: Элла Саммерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

Глава 6
Полковник Холифайр

Дамиэль достал телефон и начал быстро печатать.

– Я приказываю тюремщикам подготовить Еву Дорен к твоему допросу, – он оторвал взгляд от экрана. – То, как ты войдёшь в комнату для допросов, имеет решающее значение. Это создаёт почву для всего допроса. Когда ты посмотришь на Еву…

– Я читала инструкцию, Дамиэль.

– Ну, конечно же, ты её читала. Ты же читала все инструкции Легиона, – он выглядел развеселившимся.

– Перестань так стараться.

– Стараться сделать что?

– Притвориться, что с тобой всё в полном порядке.

– Со мной много чего не в порядке, принцесса, – сказал он. – В частности, моя привычка всегда быть правым, кажется, раздражает других ангелов.

– А теперь ты просто пытаешься быть очаровательным.

– Да? Почему бы тебе не подойти поближе, чтобы убедиться, что я по-прежнему очарователен? – он похлопал по больничной койке.

– Я не полезу к тебе в кровать, Дамиэль.

– Почему нет?

– Потому что тебя только что ранили бессмертным оружием, и раны всё ещё кровоточат через повязки.

– Кайфоломщица.

– Я говорила серьёзно. Тебе не нужно притворяться, что всё в порядке, и что ты абсолютно здоров. Не передо мной.

– Я делаю это не для тебя, принцесса. Я делаю это для того, чтобы отогнать других ангелов. Если они почуют слабость, они нанесут удар.

– Здесь нет других ангелов, – сказала я ему.

– Но их шпионы повсюду. Или, по крайней мере, люди, готовые стать шпионами.

– Конечно, ты ведь доверяешь своим людям.

– Я верю, что они будут делать то, что я скажу, пока они боятся меня. Но если я покажусь слабым, их страх может утихнуть настолько, что они совершат какую-нибудь глупость.

– Например, сообщат о твоём состоянии другому ангелу в надежде на награду?

Он кивнул.

– Точно.

– А тебе не кажется, что ты немножко параноик?

– Не немножко. Очень даже множко. Того требует работа.

– А тебе никогда не приходило в голову, что если ты не будешь пугать людей до усрачки, то, возможно, тебе не придётся постоянно оглядываться по сторонам, опасаясь удара?

– Если бы я не пугал людей до усрачки, из меня не вышел бы очень хороший Мастер-Дознаватель.

Как всегда, он был прав.

– Возможно, тебе пора снять плащ Мастера-Дознавателя, – предложила я.

– Я не ношу плащ. Он мешает крыльям.

– Ты опять уходишь от темы.

– Я не ухожу от темы. Я демонстрирую силу.

– Может быть, тебе действительно стоит уйти с должности? Вместо того чтобы быть большим, плохим Мастером-Дознавателем, ты можешь быть просто ещё одним большим, плохим ангелом.

Когда он не ответил сразу, я решила принять это как знак того, что он, по крайней мере, обдумывает моё предложение.

Наконец, он без тени юмора или притворства признался:

– Я больше не уверен, что знаю, как быть не Мастером-Дознавателем.

– Но я знаю, кто ты на самом деле, Дамиэль. И я могу тебе помочь, – я положила свою ладонь поверх его руки. – Подумай о том, что я сказала.

– Ладно.

По мраморному полу застучали шаги. Я обернулась и увидела Неро, стоящего у входа в медицинское отделение. Его глаза не отрывались от Дамиэля, лежащего на койке.

Я подозвала его взмахом руки.

– Твоего отца ранили, но с ним всё будет хорошо, – я взяла их обоих за руки и сжала. – С нами всеми всё будет хорошо.

– Это больно? – спросил Неро у Дамиэля, уставившись на его окровавленные повязки.

– Да, – ответил его отец. – Но ангел не позволяет боли или чему-то другому встать на его пути. Он делает то, что необходимо. Всегда.

– Нам лучше дать ему отдохнуть, – я положила ладонь на спину Неро и повела его к двери. Затем обернулась к Дамиэлю. – А что касается тебя, тебе лучше расслабиться.

– Работа расслабляет, принцесса, – Дамиэль подмигнул мне.

Когда мы с Неро вышли из медицинского крыла, туда вошла группа солдат Дамиэля. И ещё больше солдат ждало снаружи. Он превратил свою палату в импровизированный офис. Этот мужчина неисправим.

Неро подстроился под мой шаг, пока я шла на крышу, где меня ждал дирижабль, который должен был доставить меня в тюрьму Дознавателей.

Я искоса посмотрела на него.

– И куда же ты направляешься?

– С тобой, – он подстроился под мой ускорившийся темп. – Чтобы допросить заключённого.

– И откуда ты это знаешь?

– Я говорил с майором Джуэлл.

– И что именно она тебе сказала?

– Всё.

Неро, может, ещё и не имел магии, но Песня Сирены – не единственный способ внушить кому-то сделать что-либо. Он мог кого угодно уговорить на что угодно, включая опытного солдата Легиона вроде Лейлы Джуэлл. Тут он пошёл в отца.

– Камера допроса – не место для десятилетнего ребёнка, – сказала я ему. Надеюсь, это прозвучало сурово.

Неро не смутился.

– Отец водит меня в камеры допросов.

– Твой отец не слишком хорошо разбирается в том, какая деятельность уместна для того или иного возраста.

– Он всегда говорит, что мне нужно быть сильным. Что мне нужно делать то, что необходимо для защиты Земли и её людей. Ну, именно это я делаю сейчас, отправляясь с тобой. Мы доберёмся до сути того, что замышляет Идрис Старфайр и его хозяин, а потом мы их остановим.

В словах Неро звенела решительность. Ему было всего десять лет, но он говорил в точности, как его отец. Он так много всего перенял от Дамиэля. Их сходство заключалось не только во внешности.

Как и Дамиэль, Неро чувствовал необходимость решать проблемы, особенно те, что затрагивали его семью. Ему всё равно, что он находился в невыгодном положении, что у него нет ни магии, ни силы, ни власти. Что он ещё даже не являлся солдатом Легиона. У него была цель, и ничто не могло встать на его пути к достижению этой цели. Именно такое упорство заставляло архангела работать с больничной койки – или заставляло десятилетнего мальчика требовать, чтобы он участвовал в поимке преступника, который едва не убил его отца.

И я гордилась им. Даже если упрямство, которое он унаследовал от Дамиэля, чертовски раздражало.

Я остановилась и повернулась лицом к Неро.

– Ты не можешь пойти со мной, – попыталась объяснить я ему. – У тебя нет полномочий находиться в комнате допроса Легиона. Ты даже не солдат Легиона, и уж точно не Дознаватель.

– Так дай мне полномочия, – парировал он. – У тебя есть власть. Ты ангел.

– Это не так просто.

– Отец говорит, что ты любишь всё усложнять.

– О, вот как? – я упёрла руки в бока. – И что же ещё говорит твой отец?

Неро открыл рот, но что-то, что он увидел позади меня, заставило его закрыть рот обратно. И я хорошо представляла, что это. Я могла определить личность любого ангела в Легионе чисто по звуку.

– Полковник Холифайр, – сказала я ещё до того, как повернулась к нему лицом.

Полковник Эрикс Холифайр руководил центральной территорией Северной Америки. Его офис располагался в Чикаго. Он проделал долгий путь – и привёз с собой сына.

У Холифайра были светлые, очень коротко подстриженные волосы. Каждый раз, когда я видела этого мужчину, он щеголял одним и тем же загаром – тёмным ровно настолько, чтобы показать, что он работает в полевых условиях, но не слишком много. В конце концов, он был важным ангелом, которому нужно управлять территорией. Мне нравилось думать, что его слабый загар был результатом работы в тёмных местах, в тени за пределами приличий.

Он был не намного выше меня, но крепко сложен. Сильный и мускулистый, как стенобитный таран. Его униформа из чёрной кожи выглядела так, будто едва могла вмещать в себя его перекатывающиеся мышцы, пока он шёл в мою сторону. Его ладони были большими – такими, что можно крошить булыжники или управлять длинным двуручным мечом, который я приметила за его спиной.

– Полковник Лайтбрингер, – лёгкая насмешка за его отполированной, белоснежной улыбкой намекала на свирепый дух, живущий за нею. – Я слышал, вас и Драгонсайра застали врасплох на Стихийных Просторах.

Как, чёрт подери, он уже узнал об этом? И добрался сюда так быстро?

– Ничего такого, с чем мы не могли бы справиться, – ответила я с сахарно-сладкой улыбкой. – И мы справились, вновь спасли мир.

– Правящие герои Легиона, – он выглядел раздражённым.

Некоторые ангелы вели счёт, сколько раз их коллеги-ангелы спасали мир. Глупое времяпровождение. Лучше тратить силы на защиту нашего мира, а не на подсчитывание того, какой ангел оказался «впереди».

Полковник Холифайр был одним из этих «подсчитывателей» героических деяний. К сожалению для его эго, его показатели не тягались с цифрами Дамиэля и моими. Я не вела подсчётов, но выражение на его лице ясно говорило обо всём.

– Что вы собираетесь делать со Старфайром? – спросил у меня полковник Холифайр.

– Мы работаем над этим.

– Вы позволили ему ускользнуть сквозь пальцы – предателю Легиона. Предателю богов. Они не обрадуются, когда услышат об этом.

– Тогда почему бы вам не посмотреть на небеса и не повысить голос, чтобы рассказать им об этом? Уверена, они прислушиваются к каждому вашему слову, полковник.

Одна из пульсирующих вен на лице полковника Холифайра выглядела так, будто вот-вот лопнет. К счастью, он сумел сдержать свой нрав. Вместо того чтобы взорваться, он разразился долгим монологом о своих многочисленных достижениях в Легионе. Он даже не делал пауз, чтобы перевести дух. Будучи ангелом, он, по идее, не имел необходимости дышать.

Дожидаясь, пока полковник Холифайр выпустит пар, я покосилась на его сына. Мальчик был почти идеальной копией своего отца, вплоть до походки и надменной манеры держать голову.

Его звали Ксеркс, и он был примерно ровесником Неро. Мальчики ходили в одну и ту же подготовительную академию для ангелов, которую посещали все мальки Легиона.

Неро и Ксеркс сверлили друг друга сердитыми взглядами с явным презрением. Я не была удивлена. Социальные круги мальков Легиона изобиловали конкуренцией. Как и ангелы, они ощущали потребность установить иерархию доминирования, выяснить, кто сильнее и могущественнее.

– Серебряная Ложка, – сказал Ксеркс с резким высокомерным кивком, обращаясь к Неро.

Должно быть, это прозвище – намёк на то, что Неро якобы родился с серебряной ложкой во рту. Из всех мальков Легиона только у него было два родителя-ангела вместо одного. Это непременно вызывало зависть у детей, которых воспитывали, гладя их эго как домашнюю кошечку.

Неро ответил таким же резким кивком.

– Шустрик.

Ксеркса, казалось, озадачило это прозвище. Но его озадаченность сменилась уверенностью.

– Я действительно шустрый.

– Ага, шустро удираешь, когда становится непросто, – сказал Неро. – Например, вчера в школе удрал в разгаре тренировки по рукопашному бою.

Лицо Ксеркса сделалось яркого, блестящего красного оттенка. Он старательно не смотрел на отца, который всё ещё распинался о своих ангельских достижениях.

Ну, полковник Холифайр, может, и был зациклен на себе, но он мог делать несколько дел разом. Он определённо услышал слова Неро о провале своего сына на тренировке. И зная его, он ожидал, что Ксеркс нанесёт ответный удар и восстановит свою порушенную честь.

– Я перегруппировывался, – сказал Ксеркс.

Подёргивание светлых бровей полковника Холифайра говорило, что ответ сына не произвёл на него впечатления.

Должно быть, Ксеркс это тоже увидел. Он быстро зашипел на Неро:

– А ты дрался без достоинства. Как и твой отец, Чёрный Ангел.

Чёрный Ангел – это ещё одно из множества прозвищ Дамиэля.

Неро унизил Ксеркса перед его отцом. Так что теперь Ксеркс пытался унизить Неро за счёт того, кем был его отец.

Но Неро не дрогнул. Он уже слышал всё это.

– Я и правда похож на моего отца, – в голосе Неро звенела гордость. – Как и он, я дерусь, чтобы победить. А ты не можешь победить, потому что во время драки слишком занят разглядыванием себя в зеркало и вообще не смотришь на своего оппонента.

Они были совсем как два маленьких ангела, соревнующихся за доминирование. Я надеялась, что в той прославленной академии, которую они посещали, их учат не только елейным оскорблениям. И к слову говоря, о школе…

– Неро, если ты не уйдёшь сейчас же, ты опоздаешь в школу, – сказала я, перебив затянувшийся монолог полковника Холифайра. Боги, этот мужчина мог болтать о себе до скончания веков. – В Легионе Ангелов не терпят опозданий, – я махнула проходившему мимо сержанту. – Куда вы направляетесь, сержант?

– В столовую…

Я уже качала головой.

– К вашим услугам, полковник, – отчеканил он.

– Мне нужно, чтобы вы сопроводили моего сына в школу. Полагаю, вы знаете, где это.

– Подготовительная Ангельская Академия. Прямо на другой стороне Променада.

Променад – это улица, полная высоких офисных зданий, которые вмещали многие ключевые организации мира. Лига, всемирная компания охотников за головами. Офис паранормальных солдат. А в самом центре Променада, внутри этого искрящегося белого обелиска, находилась штаб-квартира Легиона Ангелов на восточном побережье.

Солдат уставился на меня. Он выглядел почти зачарованным. Должно быть, это мой ореол. Ангельский ореол производил такой эффект на людей.

– Прямо сейчас, сержант.

Он сбросил с себя транс.

– Да, сэр.

Затем он повёл Неро по коридору. Неро не стал продолжать свой спор о том, чтобы поехать со мной. Он знал, что я не уступлю, и не собирался унижаться перед своим заклятым врагом.

Эрикс Холифайр взмахнул запястьем, приказав Ксерксу присоединиться к ним. Но сам полковник не ушёл. Вместо этого он последовал за мной. Фантастика.

– Как бы я ни наслаждалась вашим обществом, полковник, боюсь, мне пора отправляться в путь, – сказала я, когда он последовал за мной на лестничный пролёт.

– У вас будет возможность и дальше наслаждаться моим обществом, Лайтбрингер. Я еду с вами, чтобы допросить изменницу Еву Дорен.

– Генерал Драгонсайр сказал мне допросить её. Он не упоминал вас, – я продолжала шагать, ни капли не замедлившись.

Полковник Холифайр подстроился под мой темп.

– Драгонсайр, должно быть, ранен сильнее, чем я слышал, если он сам не едет.

Мне не нравилась расчётливость в его стальных глазах. Я сказала Дамиэлю, что это паранойя – беспокоиться о шпионах других ангелов, но, оказывается, он попал в яблочко. Хотелось бы мне, чтобы он был здесь и ликовал – а потом спустил бы полковника Холифайра с лестницы. Это в его духе.

Но не в моём. Мой отец научил меня быть ангелом с хорошими манерами. Иногда мне очень хотелось, чтобы я могла осмелиться на безобразное поведение. Сейчас был один из таких разов.

Мы поднялись на крышу. Дирижабль ждал меня.

– Боюсь, вы проделали этот долгий путь впустую, полковник, – сказала я ему. – Я подчиняюсь приказам Мастера-Дознавателя. И эти приказы не подразумевали, что вы поедете со мной.

– Что ж, а я следую приказам Первого Ангела, и она хочет, чтобы я вас сопровождал. Более того, она дала мне власть руководить этим расследованием.

Он вытащил конверт, медленно развернул бумагу и показал мне документ.

– Вы увидите, что всё в полном порядке, – произнёс он с хищной улыбкой, как стервятник, кружащий над телом Дамиэля.

Я прочла документ. Там имелись все нужные печати и магические маркеры. Всё было подлинным. Это означало, что мне не только придётся повезти этого неприятного ангела с собой, но также придётся ему подчиняться.

– Добро пожаловать на борт, полковник, – холодно сказала я, махнув в сторону дирижабля.

– О, нет, – он заулыбался ещё шире. – Леди вперёд.

Я явно не хотела поворачиваться к нему спиной, но не могла показать, что вижу в нём угрозу. Так что я взошла на борт дирижабля, игнорируя покалывающее, подёргивающееся ощущение на шее. И подавляя желание развернуться и пойти сзади, чтобы держать его в поле зрения. Я служила Дознавателем, по крайней мере, сейчас. Я должна была поддерживать имидж. Как это всегда делал Дамиэль.

Пять минут на этой должности, а паранойя уже просачивалась в меня. Чем быстрее мы с Дамиэлем уберёмся от Дознавателей подальше, тем лучше будет для нас.

Глава 7
Проклятие

Легион Ангелов содержал одну-единственную тюрьму, и она называлась «Проклятие».

Могло показаться удивительным, что рука божьего правосудия на Земле содержала лишь одну тюрьму, пока ты не вспоминал, что Легион имел дело лишь с самыми серьёзными преступлениями, то есть, с изменой. Боги вовсе не улыбались тебе, когда ты делал себя угрозой для всего мира.

Серьёзные преступления приводили к серьёзным последствиям. Приговор обычно сводился к смертной казни. Легион и боги, правившие нами, не очень-то любили милосердие.

Но время от времени пленник считался слишком ценным, и потребность Легиона казнить его в назидание остальным становилась менее важной по сравнению с информацией, которая имелась в голове пленника. Поэтому вместо казни его отдавали Дознавателям и сажали в тюрьму, красноречиво названную «Проклятие».

Заключённые, наверное, на самом деле предпочли бы смерть вместо такой судьбы.

Большинство из них недолго выдерживало допросы Дознавателей. Самые сильные заключённые держались месяц или два, а потом ломались. Но Ева Дорен, некогда известная как майор Дорен, а теперь прославившаяся как предательница Легиона, была заперта здесь двадцать лет. За всё это время Дознаватели получили от неё очень мало. Она была воплощением упрямства.

Давным-давно я считала Еву одним из моих немногочисленных друзей. С тех пор многое изменилось. Для всех нас.

Я смотрела через переднюю стеклянную часть дирижабля на тюрьму. Снаружи «Проклятие» выглядело практически лишь посадочной площадкой на каменистом холме. Единственный вход находился на вершине горы.

Сама тюрьма находилась в холме, и её подземные уровни были надёжно окружены камнем. Заключённые содержались в камерах с барьерами Магитека, которые нейтрализовывали их магию.

Ну, или так я читала. Я никогда прежде не бывала в этой тюрьме. Она находилась в юрисдикции Дамиэля, и он часто сюда приезжал. Но я сторонилась этого места. Мне не нравилось наблюдать, как Мастер-Дознаватель ломает умы людей.

Так что довольно иронично, что он назначил меня временным Мастером-Дознавателем на период своего выздоровления. Полагаю, он больше никому не доверял.

Дирижабль завершил посадку. Полковник Холифайр и я сошли с борта и на лифте спустились вниз.

«Проклятие» было вовсе не таким, каким его себе представляло большинство людей. Хоть тюрьма и находилась полностью под землёй, внутри она не была сырой или грязной. Стены были ярко-белыми, лишёнными украшений в виде картин или фотографий. Пол был сделан из блестящего и идеально ровного белого мрамора. Освещение было холодного белого оттенка; создавалось такое ощущение, будто идёшь через ледяную пещеру.

Но если так подумать, то яркий и блестящий интерьер был абсолютно в стиле Дознавателей. Они сделали свою тюрьму такой же безупречной, как их униформа. Такой идеально новой. Такой чистой. Чтобы каждая капелька крови выделялась на этих нетронутых холстах. Всё, начиная с одежды Дознавателей и завершая их интерьером, служило одной цели: напугать их заключённых до покорности.

Всё здесь было таким тихим, таким неподвижным. Каждый наш шаг разносился громким ясным эхом, как звук одной жемчужины, отскочившей от пола в тихом оперном зале.

В конце коридора два Дознавателя в безупречных белых униформах стояли у двери в комнату допроса.

– Заключённая Ева Дорен внутри? – спросила я у них.

– Да, как и приказал генерал Драгонсайр, – взгляд левого охранника на мгновение метнулся к полковнику Холифайру. – Генерал сообщил нам, что вы придёте одна.

Я не вздохнула, хотя имела на то полное право. Вместо этого я сказала:

– Полковник Холифайр будет помогать мне в этом расследовании. По приказу Никс.

Солдаты кивнули, затем оба шагнули в сторону от двери, чтобы позволить нам пройти.

Комната была абсолютно тёмной, не считая яркого пятна белого света над допросной аппаратурой – жёстким и холодным металлическим стулом, с металлическими кандалами на лодыжках и запястьях заключённого. Такие же металлические ободки обхватывали грудь и талию заключённого.

Золотистое мерцание светилось вокруг стула – поле Магитека, настолько мощное, чтобы нейтрализовать ангела. Оно не причиняло особой боли, пока ты не пытался высвободиться и встать со стула, но если ты всё же пытался сбежать, оно прошибало твоё тело мега-зарядом магии. Я знала это потому, что сама разработала это кресло допроса.

Помимо работы ангелом Замка Бури и выполнением роли Морского Дракона, я возилась с технологиями. Это было моим хобби почти всю жизнь. Было что-то невероятно успокаивающее в простом акте собирания деталей воедино, чтобы заставить что-то работать – особенно в мире, где редко что складывалось и имело смысл. На протяжении лет Легион неплохо попользовался моим ремесленным хобби.

Комната допроса была зловеще тихой. Я слышала каждый шорох одежды Евы, задевавшей её оковы при дыхании, каждый удар её бьющегося сердца. Эффект эхо должен был нервировать пленников. Они слышали всё, видели каждую каплю крови на белоснежных и чистых униформах Дознавателей.

Я не была одета в белое. У меня не было времени переодеться после нашей миссии на Стихийных Просторах. Моя одежда не была безупречной или чистой, благодаря скелетам мамонтов и драконам Идриса Старфайра. Рваные дыры испещряли ткань вместе с узором из подпалин.

Металлический запах крови никогда не уходил из этой комнаты Допроса. Как и кислая вонь пота от всех, кто прежде сидел на этом стуле.

Ева не была окровавленной и вспотевшей. Она сидела на стуле для допроса как королева, расположившаяся на троне. Она выглядела чертовски невозмутимой и ужасно высокомерной для того, кто был заперт в тюрьме Легиона уже два десятилетия.

– Каденс Лайтбрингер, любимица Легиона, – сказала Ева. – Сколько лет, сколько зим.

– Слишком мало лет, слишком мало зим, – ответила я. – Я не ожидала когда-либо увидеть тебя вновь, да и не желала больше видеться с тобой.

– Я понимаю твою реакцию.

Сейчас будет «но». Я это чувствовала.

– Но ты должна понимать, что я лишь делала то, что считала правильным, – её скромная улыбка была сладкой, как конфеты.

Я скрестила руки на груди.

– Тебе явно надо скорректировать свои моральные ценности.

Ева усмехнулась – странный ответ, учитывая, что это её пристегнули к стулу для допроса в Легионе.

Я подошла ближе.

Я не видела Еву с того самого дня двадцать лет назад на Сиеннском Море, когда она пыталась убить меня и Дамиэля. Сейчас она выглядела точно так же, как и тогда, словно время, проведённое здесь, ничуть её не изменило. На ней была тюремная униформа, ярко-серебристый комбинезон. Ткань сияла при любом освещении: отражала дневной свет, светилась в темноте. В этом кричащем костюме, заключённый не мог надеяться пройти незамеченным.

Но если не считать тюремной униформы, это была все та же Ева Дорен. Её волосы были ухоженными. Её кожа была чистой. Само собой, на ней не было ни украшений, ни косметики, но она и не нуждалась в этом для того, чтоб сиять. В ней была магия Нектара богов. Она прошла весь путь до звания майора, всего на один уровень ниже ангела, прежде чем выдающийся акт непростительного предательства резко положил конец её карьере.

И её двадцатилетнее заточение, по-видимому, никак на неё не повлияло. Это тревожило сильнее всего.

– Но я так понимаю, ты вытащила меня из камеры не для того, чтобы вспоминать старые времена, – сказала Ева.

– У нас есть несколько вопросов, – сказала я ей.

– Понятно, – она посмотрела мимо меня на полковника Холифайра. – И ты не взяла с собой генерала Драгонсайра? Жаль. Мне очень нравится наблюдать, как вздувается маленькая жилка между его глазами, когда его безошибочные методы допроса подводят его.

– Ты увидишь, что я куда менее смешон, чем Драгонсайр, – заявил полковник Холифайр, протискиваясь мимо меня.

Он пристально смотрел на неё, и его лицо находилось всего в нескольких дюймах от её лица. Улыбка исказила его лицо; тёмные намерения светились в его глазах.

Ева без страха встретила его стальной взгляд.

– О, я сомневаюсь в этом, полковник… – она взглянула на имя на его куртке. – …Холифайр. Вы слишком низко себя оцениваете. На самом деле, я полагаю, что вы будете гораздо более забавны, чем генерал Драгонсайр.

Он резко ударил её по лицу – с такой силой, что она стукнулась головой о подголовник.

– Уже весело? – спросил он.

Она встретилась с ним взглядом.

– Вообще-то, я нахожу ваше выступление довольно посредственным.

Он замахнулся, чтобы опять ударить её.

Я схватила его за руку.

– Какого черта вытворите?

– Допрашиваю заключённую, – холодно ответил он.

– Генерал Драгонсайр не издевается над своими заключёнными.

– Генерала Драгонсайра здесь нет, – резко ответил полковник Холифайр. – И Первый Ангел велела мне получить ответы от заключённой любыми необходимыми способами. Если «любые необходимые способы» включают в себя бросание тебя в тюремную камеру, чтобы ты не мешала мне, то так тому и быть.

Я отпустила его руку.

– Хороший выбор. Правду про тебя говорят, Лайтбрингер. Ты очень умна. Идеальный маленький солдат, который знает, как выполнять приказы.

Его лицо было самодовольным, а тон – снисходительным. Это вызвало у меня желание ударить его.

Он снова ударил Еву, на этот раз ещё сильнее. Эхо металла зазвенело, когда её голова ударилась о подголовник.

Она одарила его окровавленной улыбкой.

– Уже лучше, солнышко. Но не надо так сильно стараться. Это кажется натужным. Как будто ты пытаешься скрыть тот факт, что понятия не имеешь, что делаешь.

Он ударил её кулаком в нос. Её затылок врезался в металлический подголовник с такой силой, что задрожал весь стул.

– Я ангел, – хрипло сказал он. – Я всегда знаю, что делаю.

– Уже лучше, – у неё из носа капала кровь. – А теперь ещё раз, с чувством.

– Я уже сыт по горло твоей дерзостью.

Он схватил со столика рядом молоток и шарахнул им по её руке.

Я была в ужасе от того, как Дамиэль ломал умы, но его методы были совершенно цивилизованными по сравнению с бесконтрольной жестокостью полковника Холифайра. Он совершал по отношению к ней такие жестокие поступки, которые никогда не следует даже обсуждать, не говоря уже о том, чтобы применять к живому человеку. Холифайр начал с того, что раздробил каждую кость в обеих руках Евы… и с этого момента всё пошло под откос.

– Прекратите, – наконец сказала Ева отчаянным шёпотом.

Жестокая улыбка тронула губы полковника Холифайра.

– Что-что?

– Прекратите.

– Я прекращу, когда ты ответишь на мои вопросы.

Она закашлялась кровью.

– Я вам отвечу.

Он торжествующе посмотрел на меня.

– Итак, похоже, что Драгонсайр вовсе не такой хороший Дознаватель, как ему кажется. Он держал её в заключении двадцать лет и ничего не получил. Я поработал с ней двадцать минут, и она изливает мне свою душу.

– Она ещё ничего не излила, – заметила я. Я взглянула на новые багровые пятна на полу и стуле и добавила: – Кроме крови.

– Твоя неизменная преданность Драгонсайру утомляет меня, Лайтбрингер, – он перевёл свой ястребиный взгляд на Еву. – Говори, – он поднял молоток. – Или я снова начну ломать что-нибудь.

Она рьяно закивала.

– Вы с Идрисом Старфайром работаете вместе? – спросил он у неё.

– Да.

– На демонов?

– Да. Но клянусь, сначала я этого не знала. Он обманул нас. Он давал нам обещания, клялся, что мы действуем во имя богов, пока не стало слишком поздно. Пока мы не зашли слишком глубоко. Пока мы не натворили столько мерзких, невыразимых вещей, что пути назад уже не было.

– Кто тебя обманул? Старфайр?

– Нет. Кое-кто другой, – она задрожала.

– Кто этот лживый, коварный изверг? – требовательно спросил полковник Холифайр. – Кто ввёл тебя в заблуждение? Кто привёл тебя на путь зла?

– Если я скажу вам, он заставит меня страдать за моё предательство.

Полковник Холифайр помахал молотом у неё перед носом.

– Если ты не назовёшь его имени, я заставлю тебя страдать ещё больше, – пообещал он ей.

Глаза Евы дрогнули. Её губы тоже задрожали.

– Это Драгонсайр. Дамиэль Драгонсайр.