Текст книги "Новые земли (СИ)"
Автор книги: Елизавета Громова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)
Глава 24
Законодательство Либерии разрабатывалось еще во время жизни магов на Острове. Оно было многогранным и предусматривало все стороны жизни молодого государства. В нем был собран тысячелетний опыт человеческой цивилизации на Старой Земле и маги надеялись, что с помощью Закона они приведут новое общество к справедливому устройству. С городом гоблинов Изерри была достигнута договоренность, что жизнь в нем протекает по их собственным законам и традициям, однако же за пределами этого анклава все гоблины подчиняются законам Либерии. Оборотни, не имеющие своего законодательства, приняли законы королевства.
Во время переезда из других государств нового мира каждый новый подданный Либерии проходил через собеседование с психологами, каждому с помощью сложных методик доносилось знание законов страны и моральных принципов нового общества. Затем следовало время, когда люди получали новые профессиональные знания, осваивались в новых городах и поселениях, привыкали к иному образу жизни. Все это время было относительно спокойным для государства, образованные судебные и охраняющие порядок структуры были почти не задействованы. Иногда появлялись ловкачи, не представлявшие себе жизни без обмана и всяческих мошеннических схем. Порой случались мелкие кражи. И лишь спустя почти десять лет в Либерии было совершено убийство.
Убит был маг небольшой силы, прибывший в Либерию из Треи. Несколько лет подряд он занимался выращиванием фруктов в собственных садах. Его яблоки, груши, персики были вкусны и красивы, дело приносило ему хорошую прибыль, он собирался жениться, но в один из обычных рабочих дней его тело нашли с явными признаками насильственной смерти на крыльце дома. Виновного отыскали быстро, им оказался племянник убитого, который признался, что убил из-за наследства, ибо дядюшка пожелал жениться и тогда все его состояние отошло бы супруге.
И все бы ничего, во всех мирах такая причина лишения жизни другого человека была не нова. Но на сознании племянника сохранилась явная Печать Подчинения. И суд встал перед дилеммой. С одной стороны – возмездие за преступление должно быть неотвратимым, но с другой – оно должно быть непременно справедливым. Принуждала ли Печать человека к убийству или это было Принуждение к иному действию и лишь собственная корысть заставила его вонзить нож в дядину шею?
К расследованию подключились Воины Создателя, присмотрелись к жителям Светлогорска обнаружили подобные печати еще у восемнадцати человек. Дальнейшее следствие установило, что подобные печати ставил на жителей столицы маг из Скерсии, не так давно прибывший на континент на собственном судне и проживающий там же. Изредка, по наблюдениям приставленных агентов, он прохаживался по городу, дважды выезжал в ближние к столице поселения. После его походов Воины Создателя всегда обнаруживали все новых граждан Либерии с Печатями Принуждения. Экспертиза печатей оказалась делом долгим и непростым. Когда заключение легло на стол королю Александру, он, стиснув зубы, перечитал его дважды, после чего вызвал главу Службы безопасности Равиля Альбекова и князя Андрея Разумовского.
Когда оба приглашенных ознакомились с заключением экспертов, они в недоумении переглянулись. Первым заговорил Альбеков:
– Я правильно понимаю, что некий приезжий маг, работающий на другую страну, применяет заклятие Подчинения, которые сработают тогда, когда всем подчиненным отдадут приказ. Причем это случится единовременно, одномоментно и приказ будет направлен на разрушение чего-то. А значит, на территории королевства готовится террористический акт. Как только наш противник посчитает, что для достижения его цели он набрал достаточно людей, у нас вспыхнет восстание или другая враждебная акция.
– Да. – сухо кивнул король. – Остаются некоторые другие вопросы. Например, зачем Скерсии все это? Мы не враждуем, более того, отношения между нашими государствами вполне мирные, мы неплохо торгуем, обучаем их одаренных, делимся технологиями. С помощью Воинов Создателя мы незаметно снимаем Печати, нам приходится держать под контролем большие территории, кроме того, необходимо поработать и Новой Даварии. Туда пойдет Валерия, мы подозреваем, что там работает второй агент.
Необходимо также поработать в самой Скерсии, чтобы прояснить ситуацию.
– А значит, племянник, убивший дядюшку, сделал это по собственному почину? Печать никак не подействовала на его решение совершить преступление?
– Да. – тяжело вздохнул Александр. – Он ответит по закону, как и полагается. О, Боги, неужели человеческая натура настолько порочна? Как же нам вырастить новых людей, которые станут выше грязных помыслов?
– Не все сразу, Ваше Величество. – сочувствующе произнес Разумовский. – Надеюсь, впрочем, что мы доживем до этого.
В Кронхейм Валерия прибыла в полдень. Стояла тихая, солнечная погода, осень в этих местах была чаще всего сухой, редкие дожди иногда проливались ночами, а днем ласковое солнце грело эту щедрую землю, а случавшиеся порой заморозки золотили листву и осыпали ее яростным, неистовым багрянцем.
Встретивший ее Глава Безопасности Вильгельм Кейст, улыбнулся радостно и приветливо.
– Его Величество сейчас прогуливается в парке, опасается, что если после обеда опять сядет за бумаги, то скоро растолстеет. Хотя куда ему. – безопасник удрученно махнул рукой. – Он столько работает и вечно в движении, такие не толстеют, а надо бы немного, совсем тонкий стал.
Кейст, провожая Валерию в парк, выслушал ее рассказ о скерском маге, еле слышно ругнулся себе под нос, тут же извинился и добавил:
– Вот у той беседки Его Величество обычно гуляет А с вами я не прощаюсь, Ваше Высочество, нам работы, видимо, предстоит немало.
Пройдя по белоснежной лестнице, Валерия оказалась почти у беседки, но поневоле придержала шаг. На тропинке, у высокого платана, стоял Зигфрид, а рядом с ним, положив ладони ему на плечи, заглядывала в его глаза Изабель Веласкес. Она стояла к королю так близко, что почти прижималась к нему всем телом. Зигфрид, улыбаясь, чуть склонился над девушкой, словно желая ее поцеловать, но, однако, в последний миг отстранился и до Валерии донесся тяжелый, разочарованный вздох красавицы.
– Мне пора. – отводя свой взгляд, сказал король. – Работа ждет, очень много дел.
– Ну нельзя же столько работать. – капризно произнесла Изабель. – Быть может, вы найдете свободное время хотя бы вечером? Говорят, у вас в парке по вечерам интересные представления бывают.
Зигфрид молчал, слушая женщину. Рассеянный взгляд его блуждал, словно осматривая что-то, невидимое для других, белые волосы, стянутые на затылке, придавали королю вид изящный и куртуазный.
– Белый волчонок. – вспомнила вдруг Валерия шипение Советника короля Дитриха Зеймана. – Отродье Белой Волчицы.
Что-то дрогнуло у нее в груди, она вспомнила себя и Зигфрида такими, какими были они одиннадцать лет назад. Вспомнила Даварию, их общие прогулки по Кальтхейму и то, каким взглядом смотрел на нее молодой король. Он совсем не изменился. Не раздался в плечах, не заматерел, как бывает у иных мужчин со взрослением. Он был по-прежнему строен, казалось даже, что худощав, но это было обманчивое впечатление. Его тело было тренированным, без лишнего жирка, а мышцам могли позавидовать многие.
Она не стала больше скрываться, сделав пару шагов, тихо кашлянула, обозначив свое присутствие.
– Ваше Высочество? – радость в глазах короля, смешанная с удивлением, заставили Изабель недовольно скривить яркие губы. – Что-то произошло? Пойдемте ко мне в кабинет, поговорим.
Он торопливо раскланялся перед Веласкес и, предложив Валерии руку, повел ее во дворец. Коротко взглянул на нее и предложил:
– Или порталом?
– Нет, нет. – торопливо отказалась она. – лучше немного пройтись. Погода замечательная, а я к тому же давно не гуляла просто так, наслаждаясь обществом.
– Вы и правда считаете мое общество настолько приятным? – насмешливо переспросил король.
– Даже не сомневайтесь, Зигфрид. Это действительно так.
Король остановился и бережно развернул Валерию лицом к себе, пытливо заглядывая ей в глаза.
– А знаете, ведь я уже почти решился навестить вас. И не просто навестить, а сделать вам предложение. Слишком долго тянется наша история. Я не могу жить без вас с полным ощущением радости, мне нет покоя, будто в минуту всего гнева или боли вы наложили на меня заклятие. Мне никто не нужен, кроме вас, мое сердце принадлежит только вам. Моя вина гложет меня все эти годы, мое раскаяние давно превратилось в камень, что висит на моей шее. Я люблю вас и так будет всегда. Не отвергайте меня, Ваше Высочество, я жестоко наказан за всю боль, что причинил вам. Неужели срок моего наказания еще не вышел?
Валерия, приподняв голову, всматривалась в лицо Зигфрида, наверное, она что-то увидела в его глазах, потому что, коснувшись кончиками пальцев его щеки, тихо сказала:
– Я согласна.
– Что? Что вы сказали? – взгляд, полный отчаяния и надежды. – Повторите, Валерия!
– Я согласна стать вашей женой, Зигфрид. Если, конечно, вы не передумаете взять в жены вдову с четырьмя детьми.
Словно вихрь пронесся над землей, сама она обнаружила себя, сидящей в кресле, в знакомом кабинете короля, а Зигфрида – стоящим на коленях перед ней и целующего ее ладони. Вошедший в кабинет Вильгельм Кейст замер у дверей, не решаясь ни пройти вперед, ни сделать шаг назад и закрыть за собой дверь.
– Вильгельм! – вскочил на ноги король, радостно обращаясь к своему другу. – Поздравь меня, Вильгельм! Валерия дала мне согласие! Она станет моей женой и я прошу тебя, привлеки всех, кого нужно, но чтобы через неделю все было готово к нашей свадьбе!
– Поздравляю. – Кейст склонил голову, даже не пытаясь прятать свою довольную улыбку. – От всей души поздравляю вас обоих и сделаю все, что в моих силах. Однако же, я полагал, что мы займемся вопросами безопасности королевства. Быть может, мы обсудим заодно и то дело, по которому ваша невеста прибыла к нам.
Всю следующую неделю они втроем обследовали жителей Новой Даварии, изредка отрываясь на подготовку к свадебному торжеству. Валерия воспротивилась было пышности некоторых мероприятий, но Зигфрид постарался мягко довести до нее весь смысл их проведения – королева не может взойти на престол иначе. Женитьба короля – это не частное дело, а целое событие для каждого подданного. И Валерия смирилась, ее сил не хватало на бессмысленные споры, случались в жизни вещи, которые приходилось просто принимать, как данность. Поэтому они мотались по городкам и поселениям, перемещались в Либерию, обсуждая полученные результаты. А выводы напрашивались неутешительные. И в Новой Даварии, и в Либерии имелось немало жителей, награжденных известной Печатью. Совсем печальным оказалось то, что в поселении оборотней она была почти на каждом жителе.
– Ничего себе! – присвистнул Алекс Шерман, услышав об этом. – Это значит, не попадись тот парень, убивший своего дядюшку из-за наследства, отданный когда-нибудь приказ заставил бы блохастых устроить ночь длинных ножей для остальных подданных королевства. Представляю, какую мясорубку они могли бы затеять, если бы бы приказ поступил, когда они будут в полном обороте.
– Не только блохастых. – устало усмехнулся Александр. – Не подвержены печатям оказались только гоблины. Особенности их магии не позволяют никому влиять на них ментально. Все остальные жители обоих королевств более, чем на треть подверглись этой гнусной процедуре. Воины Создателя работают днем и ночью, снимая печати. Мы не знаем, чувствуют ли враждебные нам маги, что печати больше не имеют силы. А также нам не известна конечная цель всех манипуляций. Давайте искать возможность узнать это.
– А что, наша агентура в Скерсии ничего интересного по этому поводу не докладывает? Или мы более, чем за десяток лет не удосужились ее там заиметь? – нахальным взглядом уставился на Александра Шерман.
– Удосужились. – кисло усмехнулся король. – Всюду, где могли – удосужились. Вот только ничего странного никто не сообщает. Ты же понимаешь, что некоторые операции могут готовиться с таким прикрытием, что все, кому эта информация интересна, о них узнают только в последний момент. Будем думать дальше. А пока – завтра все на свадьбу!
Свадебные торжества прошли пышно и весело, гуляла вся Новая Давария. Приглашенные в качестве почетных гостей король гоблинов Нерикен, вождь Арай, вождь оборотней Эврил и все Воины Создателя радовались вместе с остальными. Король Александр с Астартой, Алекс Шерман, Дэйка Авати, Манул, Эрик Свенсон – все с супругами, поздравляли молодую пару и желали долгих лет им самим и новой семье. На трон взошла королева, которую одобрил каждый житель огромного континента.
Глава 25
Этот поцелуй был особенным. Всю прошедшую неделю, когда им приходилось изредка оставаться наедине, Зигфрид каждый раз пользовался этими минутами, чтобы поцеловать ее. Его поцелуи были нежны и невесомы, а взгляд – таким светлым и счастливым, что Валерия чувствовала себя бесценной и очень дорогой для него. Сейчас же, в полутьме их супружеских покоев, он целовал ее, словно собственник, жадно и повелительно. И объятия говорили о силе его желания. И хриплый шепот, полный страсти, звучал проникновенно, заражая и ее саму желанием близости.
– Валерия! Долгожданная моя!
Обнаженное мужское тело, сильное, горячее, ладони, нежно скользящие по ее обнаженной коже. Зигфрид старался быть терпеливым, не спешить, несмотря на силу своего желания. Томительно – нежные ласки пробуждали страсть в крови, заставляли их тела подаваться навстречу друг другу, желая еще большей близости. Сладкие женские стоны, срывающиеся с зацелованных губ, делали их взаимную страсть еще острее, они пылали в этом извечном огне, в непреодолимом притяжении. Чуть прикрытые глаза жены широко распахнулись, когда пик наслаждения накрыл ее и Зигфрид поддержал глухим стоном вырвавшийся у нее крик.
– Я совсем измучил тебя, солнце мое. – он склонился над женой, встревоженно вглядываясь в ее лицо. – Никак не могу оторваться, страшно выпустить тебя из своих объятий. Только сейчас начинаю верить, что это не сон.
– Нет, это не сон. Самое странное, что я не чувствую себя измученной, неутомимый мой. У меня такое чувство, что я хорошо отдохнула. – Валерия коснулась кончиками пальцев лица мужа. – Бессонная ночь, кажется, пошла мне на пользу.
Довольный мужской смешок, за ним полное надежды предложение:
– Тогда продолжим?
Завтрак был вполне семейным. Сидевшие за столом Питер с Дитером были невеселы, в отличие от младших братьев, и сразу после завтрака Валерия, внимательно разглядывая своих старшеньких, спросила:
– В чем дело, мальчики? Чем вы недовольны?
– Мы что, будем жить здесь, да? – нудно забубнил Дитер, пряча взгляд. – У нас с Питером были другие планы.
– Кто же не дает вам действовать согласно ваших планов? – удивленно вздернула бровь Валерия. – Вам семнадцать и шестнадцать лет, вы оба дееспособны, вполне разумны, самостоятельны и хорошо владеете своим даром. Да, теперь ваш дом здесь и вы всегда можете прибыть сюда. Но мы с Зигфридом понимаем, что в Либерии у вас остались друзья и подруги, что вы еще не закончили обучение. Поэтому вам уже выделены комнаты в Школе, вы будете продолжать учебу и жить там. На выходные дни ждем вас у себя, мы всегда будем вам рады.
– Мама! Прости нас, дураков! – умоляюще сложил ладони вместе Дитер. – Мы боялись, что вы с Зигфридом захотите перевести нас на домашнее обучение, чтобы присматривать за нами.
– И зачем это нам? – в недоумении покосился на братьев Зигфрид. – Вы далеко не дети, сами справитесь, но о нас не забывайте. Братья тоже вас будут ждать.
– А еще, мама, мы хотим отправиться в Даварию, в Кальтхейм. Мы помним нашу тетушку, они с мужем жили бедно, но нас не обижали никогда, хотим навестить их. Князь Разумовский скоро отправится туда, мы уже разговаривали с ним, но он велел нам спросить твоего и Зигфрида разрешения. – выпалил Питер.
Валерия взглянула на мужа, тот молчал, но глаза его смеялись.
– Так, значит, маленькими шагами добиваетесь всего, постепенно и поочередно. – зловеще произнесла она, увидела растерянные лица братьев и засмеялась. – Разрешаю, Зигфрид тоже, я уверена, не против.
Очередная встреча королей и всех доверенных лиц произошла через неделю после свадьбы Зигфрида и Валерии. Александр, расхаживая по кабинету, сухо доложил, что от агентов, находящихся в Скерсии и Арнелоте поступила информация о подготовке к каким-то общим действиям большого количества кораблей. В дальнейшем эти сведения будут уточняться, а пока – это все, что есть.
– Саша, а давай попробуем совместную ментальную атаку на магов из Скерсии. – предложила Валерия. – Не исключено, что узнаем интересные вещи. Насколько я знаю, магов такой силы, как у нас, ни у одного государства нет.
– Интересная идея. – Александр внимательно посмотрел на сестру. – Кого предлагаешь привлечь к этому делу? Сама пойдешь?
– И сама пойду. И Астарта вместе с тобой может вполне попробовать, остальные пусть скажут сами. За прошедшие годы мы все в чем-то продвинулись.
Маг из Скерсии, изображающий купца, который достался Валерии, сидел в небольшом ресторане, расслабившись. Он уже плотно пообедал и лениво допивал чай. Валерия, сидевшая на скамейке рядом с ресторанчиком, представила, как она нежно касается его головы и чуть поглаживает ее.
– Вот и все. Служба моя заканчивается. Еще один-два дня, подойдут корабли, наши и Арнелота. Тогда отдам команду и пока одна часть людишек убивает других, третьи сами принесут нам прямо к кораблям все самое ценное, что есть на этой земле. Хватит, мы уже натерпелись, десятилетиями все грабили нас, увозили в рабство наших воинов и женщин. Мы тоже наберем рабов, теперь наша очередь.
Валерия аккуратно убрала свою воображаемую руку от головы скерса, поднялась со скамейки и, слившись с толпой прохожих, зашагала в сторону дворца. Когда выяснилось, что лишь Астарта смогла ясно прочесть мысли другого «купца», Валерия отправила слепок прочитанного ею монолога каждому из посвященных.
– Ты далеко продвинулась в ментальном общении. – заметил Александр.
– В данном случае я просто постаралась. – скромно улыбнулась она.
Корабли объединенного флота Скерсии и Арнелота были остановлены далеко от берегов Либерии и Новой Даварии. Окруженные флотом магов, капитаны выбросили белые флаги. Через час они отправились обратно, увозя с собой дипломатические ноты главам этих государств, подкрепленные вескими доказательствами. Шесть лучших кораблей, самых крепких, с лучшими быстроходными качествами, были конфискованы в счет возмещения нанесенного Новой Даварии и Либерии вреда и на родину уже не вернулись, пополнив флот пострадавших. Когда Воронцов предложил Зигфриду на выбор два трофейных корабля, тот, осматривая их, спросил:
– Как отбирали, по три от каждого агрессора?
– Нет. – пожал плечами Александр. – Брали то, что получше. Получилось неравнозначно, но пусть теперь те, кто все это затеял, начинают свару между собой, выясняя, кто кому должен и кто больше пострадал.
– Можно было и не брать. – добавил король. – Но тогда и наука прошла бы мимо тех, кто все затеял. Самый тяжелый удар наносится всегда по кошелькам.
«Купцы» из Скерсии в тот же день были арестованы, им было предъявлено обвинение в подготовке заговора против законной власти, Воины Создателя блокировали им магический дар. По приговору суда двадцать обвиняемых были направлены отбывать трудовую повинность в саванну, на строительство нового города.
Валерия, королева Новой Даварии, быстрым шагом шла, почти бежала по коридору. Ее младший сын, пятилетний Рауль, только что исчез из своей комнаты незаметно от воспитателя и она со страхом предполагала, где он сейчас может быть.
Норики, магические животные величиной с крупную кошку, внешне похожие на горностая со Старой Земли, содержались во дворце в огромной клетке, внутреннее устройство которой имитировало природные условия проживания этих созданий. С виду милейшие существа на прошлой неделе почти отгрызли руку служителю, кормящему их. Рауль же питал к норикам необъяснимую любовь, совершенно их не опасался и всякий раз пытался улизнуть из-под надзора, чтобы полюбоваться ими.
В комнату с клеткой Валерия влетела, с размаху распахнув дверь и застыла от ужаса. В клетке, рядом с крупным нориком сидел ее сын и наставительно наговаривал ему:
– Ты это зря, Трезорка, так плохо себя ведешь. Ведь ты самый старший, а какой пример подаешь малышам? А если они завтра тоже начнут людей обижать, грызть их почем зря? Что будем делать, как их потом воспитывать?
Валерия не верила собственным глазам и ушам. Ужасного норика тот запросто называл земным собачьим именем, словно дворового пса, и тот сидел рядом, опустив лобастую голову, словно чувствовал свою вину. Вдруг виски Валерии что-то сжало и перед ее мысленным взором возникла картинка – взрослый мужчина в дворцовой униформе входит в клетку к норикам, небрежно пиная каждого, кто попадал ему под ноги. Из-под небольшого кустика, резвясь и играя выскочил совсем маленький норик. Мужчина, небрежно наклонясь, схватил его за шею и со всего размаха кинул на стену. Малыш безвольной тряпочкой сполз по стене вниз, к нему бросилась, видимо, мать, а на служащего, отчаянно стрекоча и злобно сверкая золотистыми глазами, набросился тот самый Трезорка, с которым беседовал Рауль. Норик вцепился мужчине в руку и тот взвыл, пытаясь сбросить его. Ему это не удавалось, Трезорка, стиснув зубы, успевал еще подгрызать руку, быстро двигая крепкими челюстями. На его крики прибежали другие служащие и с трудом оторвали мстителя от своего коллеги.
Магический зверек ментально передал картинку того, что случилось неделю назад. Валерия, приложив ладонь к стенке клетки, вошла в нее и присела рядом с сыном. Задорно стрекоча, из кустиков выскочил малыш-норик и с разбегу заскочил на ее колени. Она положила ладонь на маленькую голову и погладила малыша, улыбаясь и приговаривая:
– Ты такой крошка, но очень смелый. Не тебя ли обидел злой дядька?
– Это он, мама. – серьезным голоском подтвердил Рауль. – Его зовут Степаша, он очень любит играть, потому что совсем малыш. Все малыши любят играть, вот я вырос, стал почти взрослый, поэтому играю меньше. Степаша думает, что все хотят играть, потому что это очень весело.
– Ты что же, знаешь о том, что думает этот малыш? – внимательно глядя на сына, спросила Валерия. – Степаша делится с тобой своими мыслями, как Трезорка?
– Они все делятся, мама. – взглянул на нее Рауль каким-то особенным, взрослым взглядом. – Они хотят на волю, чтобы бегать в лесах, им тесно и скучно здесь, в клетке.
– Но там, на воле, их могут обидеть. Кто же будет защищать малышей и девочек. – растерялась она. – Мы думали, что дали им приют и защиту.
– Все хотят свободы, мама. – серьезно возразил сын. – Никто не хочет жить в клетке.
– Хорошо. Ты, наверное, прав, сынок. Передай своим друзьям, что скоро они будут на свободе. Только ты, наверное, будешь без них скучать?
– Буду, конечно. Но мы договоримся и станем встречаться. Ты ведь не будешь мне запрещать, мама? – сын с надеждой смотрел на нее своими синими, отцовскими глазами.
– Нет, не буду, мой родной. – она наклонилась и поцеловала Рауля в макушку. – А теперь пойдем, подумаем, как лучше нам все сделать.
Степаша, пригревшись на коленях у Валерии, поглаживающей его тепленькое тельце, уже уснул и она, аккуратно взяв его на руки, уложила малыша на подстилку из сухой травы и листьев. Они вышли из клетки и она, держа сына за руку, направилась вместе с ним в кабинет к Зигфриду. Возле одной из комнат дворца она почти столкнулась с Изабель, быстро вышедшей из открытой двери. Красавица окинула ее неприязненным взглядом и сжав губы, проскользнула мимо.
Проблему с нориками они решили быстро, назначив расставание с ними на следующий день. Счастливый Рауль почти вприпрыжку убежал к себе, а Валерия, подойдя к мужу поближе, задала ему интересующий ее неприятный вопрос:
– Скажи мне, муж мой, что делает у нас во дворце Изабель Веласкес? Кажется, ей даже выделили комнату для проживания?
– За нее попросил Вильгельм, мне некогда было выспрашивать подробности, но я узнаю. – глаза Зигфрида смеялись, он обнял ее и шепнул на ушко:
– Ты, кажется, ревнуешь, родная моя? Мне приятно, но зачем мне какая-то Изабель, у меня есть лучшая женщина всех миров.
– Не совращай меня прямо на рабочем месте. – голос Валерии дрогнул. – Я не смогу устоять и тем, кто пришел к тебе на прием, придется подождать.
Она выскользнула из его объятий, приводя в порядок дыхание и продолжила:
– Изабель ведет себя неподобающе. Она даже не поздоровалась со мной. Я не добиваюсь ее дружбы, но такого явного хамства не потерплю. Поговори, пожалуйста, с Вильгельмом и объясни, что я требую, чтобы ее протеже сняла номер в гостинице, здесь она жить не будет. Прости, если ставлю тебя в неловкое положение, но никак иначе не получится.
Еще раз Валерия увидела Изабель вечером того же дня, когда они встретились, выходя из дворца. Изабель сопровождали двое слуг, несущих ее чемоданы. Сама она, пропустив их вперед, шагнула к ней и тихо прошипела:
– Я знаю, почему меня попросили отсюда, но не слишком-то радуйся. Скоро ты надоешь королю, но я буду рядом, я утешу его. Ты взяла себе за привычку перехватывать у меня лучших мужчин, как только я начинаю привлекать их, ты тот час же выходишь за них замуж. Но ни Роберт, ни Зигфрид не были в состоянии додуматься, что рядом с тобой опасно. Возьму на себя этот труд, раскрою глаза королю.
– Может быть, я когда-нибудь стану не мила королю, но в любом случае он не обратит внимания на тебя, Изабель. Ты не стоишь его. И будь любезна, не забывайся, когда разговариваешь с королевой. В следующий раз тебя попросят не из дворцовых покоев, а выдворят из королевства. – холодно усмехнулась Валерия.
Слова Изабель врезались в ее память, вспомнился Роберт, его жертвенная гибель ради нее и стало тошно на душе, и заметались мысли, и сожаление начало съедать ее. Лишь на короткое время ночью Зигфрид смог отвлечь ее от горьких, терзающих душу мыслей. Она так и уснула на его плече и уже не видела, как он, отведя в сторону прядь ее волос, задумчиво вглядывался ей в лицо, проводя кончиками пальцев по складочке между бровями. Не слышала его тихий шепот:
– О чем ты так упорно думаешь, любимая? Что тебя так сильно гложет?
