Текст книги "Новые земли (СИ)"

Автор книги: Елизавета Громова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

Глава 20

Первенец Калхоев родился в день, когда над столицей Либерии лил дождь и небеса грохотали от грозы и пламенели от извилистых молний. Сына они назвали Алексеем, в честь великого деда. Второй сын, родившийся полтора года спустя, был назван Раулем, по имени отца Роберта. Теперь у Роберта и Валерии было четверо сыновей и они чувствовали себя счастливыми. Питер и Дитер отлично владели своим магическим даром, оставаясь шалунами, как и все нормальные дети, радовали своих родителей успехами в школе и любили маленьких братьев.

Роберт иногда уходил в длительные экспедиции по континенту, который таил еще много загадок, а Валерии приходилось заниматься детьми, четверо мальчиков стали значить для нее больше, чем весь континент. Алекс Шерман был частым гостем в доме Калхоев, он прекрасно ладил с их детьми, чувствовал себя своим человеком в их семье, но никто не знал, каким взглядом он смотрит на жену своего друга, когда считает, что никто за ним не наблюдает. Валерия – его потеря на всю оставшуюся жизнь, он не сумел преодолеть собственные страхи и теперь долгие годы обречен смотреть со стороны, как другой мужчина живет рядом с его любимой женщиной, делит с ней обычные человеческие хлопоты и радуется каждому дню, проведенному вместе с ней.

Воины Создателя наблюдали за исполнением неписанных магических законов в мире, беспощадно наказывая за злонамеренные магические действия и помогая тем, кто не мог справиться со своим даром. Обо всех делах Воинов Ладомир всегда докладывал Александру, советовался с ним. Сам он женился на целительнице из королевства Зигфрида Илоне, их союз дал им двух сыновей и дочь. Многие из Воинов завели свои семьи, встретив женщин, которое могли составить им достойную пару. Из Скорсии как-то однажды Воин Создателя Алеф доставил в Либерию юную Данишу, открывшегося мага, никак не желающую ставить свой Дар под контроль. Девушка стала подопечной князя Разумовского. Тонкая, большеглазая, с вечной улыбкой на смуглом лице, она очаровала князя и через год, добившись успеха во владении магическим даром, он сделал ей предложение. Поистине, Земля Радости для очень многих людей стала местом, где они нашли свое счастье.

Не были исключением и король Александр с Великой Богиней. Наблюдая за деятельностью местных божеств, Астарта время от времени обращала свое внимание на Воронцова. Александр нравился ей с первой их встречи. Умный, деятельный, образованный, красивый… Многие его качества подкупали Богиню. Их часто стали видеть вместе, кто как не Богиня, имел возможность очаровать молодого короля? В скором времени Александр Воронцов мог с полным правом носить свою красавицу на руках и целовать всегда, когда только мог пожелать. А желал он ее постоянно. И уже через пять лет их любовь принесла свои плоды – два прекрасных сына, Виктор и Георгий подрастали у этой пары. Великая Богиня хотела стать просто счастливой женщиной и стала ею. Ей нравилось быть рядом с мужем, гореть одной страстью, любить, идти к одной цели – построению замечательного, справедливого мира, где найдется счастье для каждого.

– Господин, по моему мнению, маги Рой Николеску и Пьер Конье скрытно работают над неизвестным магическим прибором. Они считают, что произведут революцию в магическом мире, когда он начнет работать. Рядом с ними часто находится Изабель Веласкес, она разжигает в них дух соперничества, кокетничая то с одним, то с другим. Я готов потребовать у них объяснений, да и у вас, кажется, есть своя Инквизиция.

Ладомир, глядя в зеленые, воронцовские глаза короля, излагал свои опасения. Он помнил о событиях, происходивших многие тысячи лет назад, когда некоторые маги, наделенные великим даром, возомнили себя выше Создателя и принялись перекраивать природу людей и животных, данную Творцом этого мира. Страшное было время, обнаруженное экспедицией несколько лет назад сообщество оборотней осталось с той поры, загнанное в тупик цивилизации, не имеющее возможности не только развиваться, но и выйти из определенной для них экспериментаторами территориальной зоны. Сейчас они совместно с Валерией Воронцовой и магами-этнографами постепенно выправляют эту ситуацию, но до полного разрешения еще далеко.

– Давайте понаблюдаем немного, Ладомир. – после недолгого раздумья постановил Александр. – Неделю-другую соберем информацию, сейчас нам предъявить этой кучке ученых нечего.

Роберт Калхой наблюдал за своей женой, сидя в глубоком кресле, под неярким светом небольшого магического бра делая вид, что занят изучением свежей газеты. Как всегда, когда он смотрел на Валерию, где-то глубоко внутри его пробуждался сгусток тепла, нежный и сладкий, он обволакивал его, заставляя сердце биться радостно и тревожно. Чем заслужил он это счастье? Ребенком его выбросило из привычного семейного уклада, он остался один в холодном и бездушном мире. Алексей Воронцов дал ему силу выстоять, воспитал его и научил многому. Спустя годы его дочь стала любовью всей жизни Роберта, единственной женщиной во всех мирах, которую он любил и желал.

Валерия, сидя на ковре возле камина, рассказывала детям очередную историю, принесенную со Старой Земли. Недавно по ее настоянию типография Его Величества выпустила серию детских книг земных авторов. Ярко и красочно оформленные тома раскупили моментально, несмотря на их высокую цену. Теперь готовился новый тираж, к изданию которого Валерия просила добавить произведения русских авторов и книги для подростков. Благодаря ее постоянной и неусыпной заботе магическое сообщество не забывало, что новое поколение должно воспитываться не только в материальном достатке. Душевного развития детей, формирование моральных установок, ответственности, милосердия и сознательного отношения к миру – вот чего желали добиться они от своих потомков.

Счастливые глаза детей, их веселый смех, тепло в их большой и дружной семье, его любовь к жене и нежность Валерии к нему – чего не хватало еще для полного счастья? У Роберта Калхоя было все.

Питер и Дитер, усыновленные Робертом и Валерией братья, давно стали частью их жизни. Они воспитывались на примере своих приемных родителей, большие любители пошалить, как и все нормальные дети, они все равно были и оставались любознательными, умными и весьма способными мальчуганами. Их успехи в магических и общеобразовательных дисциплинах не один раз отмечались преподавателями. Роберт немало занимался с ними спортом, даже их простое общение было в радость детям, они тянулись к нему, как всякий мальчишка тянется к взрослому мужчине, на которого он хотел бы быть похожим. Младшие братья, Алеша и Рауль, подрастая, вошли в их дружное мужское сообщество, в котором полагалось быть сильными и надежными, любить и беречь маму и учиться, чтобы стать настоящими магами.

– Лери, любимая, счастье мое! – губы Роберта прижимались к нежной, атласной коже, сводящей с ума тонким, горьковатым запахом цветущей черемухи. От нежности у него перехватывало дыхание и не было ни в одном из миров слов, которые могли бы выразить силу его чувства. Каждый раз, как последний. Каждый поцелуй – как первый. Слиться в одно целое, неразделимое, остаться навеки в этом сладком плену!

Тонкие пальцы коснулись его щеки, неровное, теплое дыхание согрело губы.

– Я никогда не говорила тебе, Роберт, сама не знаю, почему. Но хочу наконец-то сказать, что люблю тебя. Ты, наверное, это давно чувствуешь, но все-таки я должна была тебе в этом признаться, ты слишком дорог мне и так много для меня значишь, что у меня не хватает слов рассказать об этом. Ты – часть меня, мое дыхание, моя кровь. Когда ты смотришь на меня, так ласково, так нежно, я чувствую себя абсолютно счастливой. Если можно было бы еще о чем-то желать, то я хотела бы, чтобы ты любил меня вечно!

О, люди! Небеса советуют вам бояться своих желаний, самым искренним из них, идущим из глубины души, свойственно сбываться, но как жить, не желая любви и счастья?

Александр, стоя в полуобороте у окна, незаметно любовался своей женой, о чем– то воркующей нежным голосом с их сыновьями. Прекрасная Астарта, пожелавшая прожить жизнь простой женщины, самым чудесным образом осуществила свое желание. Она сделала для этого самый верный выбор, влюбившись в единственного мужчину, который смог стать равным ей в этом мире. Влюбленный в нее молодой король безгранично баловал любимую и потакал ей во всех ее желаниях, но был неизменно тверд и неуступчив, когда они вели жаркие споры о том, как должна развиваться история Либерии.

Помня о своем горьком опыте, полученном на Старой Земле, каждый из них старался создать условия, позволяющие избежать сползание человеческого общества к примитивным идеалам хорошей жизни. Здесь, в этом новом мире, уже не было голода, вопиющей несправедливости и беззакония, жестокости и насилия. Астарта опасалась, что, невзирая на это, низменные стороны человеческой натуры со временем начнут проявляться у некоторых людей, а если они к тому же окажутся хорошими организаторами и смогут подобрать себе хорошую команду последователей, то в итоге все они увидят повторение сценария, по которому пошла трагическая пьеса Старой Земли. Поэтому она считала, что есть необходимость жесткого контроля и принятие целого пакета ограничительно-запретительных мер. Пока, по ее словам, еще не стало поздно.

Александр же полагал, что основу общества на Новой Земле составляют маги и примкнувшие к ним люди без дара, прошедшие обкатку своих убеждений, закалившиеся духовно в тех непростых условиях, когда они старались не просто выжить, но и остаться людьми. Те люди и выявленные маги, что влились в их среду уже здесь, в новом мире, получили установку именно на эти ценности, что принесли с собой жители Старой Земли. Они уже опираются на их опыт и перенимают лучшее, что предложено им. Нужно просто дать людям открыть в себе самое светлое, что дано им от рождения Создателем. Ну, а двойственная природа человека лишь украшает его жизнь, заставляет бороться с темными сторонами своей натуры и нет слаще победы, которую ты одержал в борьбе с собой. Это возвышает человека, делает его природу божественной.

Он не носил розовые очки и отдавал себе отчет в том, что искушений слишком много на пути одаренных Богами и простых людей, не все смогут справиться с желаниями взять верх над другими, выделиться из толпы. Но считал это оправданным риском и всячески полагал быть готовым к отражению опасности. События, однако, произошли раньше, чем он предполагал, ибо начало их созревало еще на Острове и получило свое окончательное развитие здесь, на новых землях.

В один из обычных вечеров в кабинете короля Александра собрался почти весь состав магической Инквизиции вместе с Ладомиром. Сам Александр, Алекс Шерман, Эрик Свенсон, Валерия и Роберт Калхои, князь Разумовский. Александр собрал сегодня Инквизиторов, чтобы выслушать отчет Воина Создателя о результатах наблюдения за Пьером Конье и Роем Николеску, которые к своим опытам привлекли молодого мага Богдана Пепелецкого, крайне счастливого от того, что на него обратили внимание такие зубры магического сообщества. Не успел король ввести в курс происходящих событий тех, кто еще не был знаком с подробностями этого дела, как дверь его кабинета распахнулась в него почти вбежала растрепанная и возбужденная Изабель Веласкес. Секретарь короля растерянно заглядывал в раскрытую дверь, не решаясь явно выдворять женщину силой. Александр успокаивающе махнул рукой, дверь закрылась, а испуганная Изабель, забыв даже поприветствовать короля и его гостей, быстро заговорила:

– Ваше Величество! Может случиться беда, прошу вас, помогите! Они меня не слушают! Они словно сошли с ума!

Когда наконец-то женщину общими усилиями удалось успокоить, она поведала, что именно сегодня закадычные друзья-экспериментаторы решили включить изобретенную ими установку, предназначенную для преобразования любой материи из одной формы в другую. Якобы, это будет не тот существующий ныне элементарный Дупликатор, который тиражировал вещи, не изменяя их сути и свойства, а совершенно иной прибор, использующий для своей работы любые материальные объекты и выдающий в итоге заданный результат. Против испытания установки выступил их помощник, молодой маг Богдан Пепелецкий, который обнаружил несколько мелких ошибок в вычислениях. Николеску и Конье считали эти неточности ничтожными, но по мнению их стажера, в итоге все погрешности, вместе взятые, возрастая в геометрической прогрессии, изменили свойства изобретенного прибора и теперь они имели на руках и собирались привести в действие аппарат с совершенно непонятными функциями. Он полагал, что результат может быть не просто печальным, но и катастрофическим.

Изабель предложила друзьям отложить испытания до полной проверки безопасности их изобретения, но тех уже понесло в творческом кураже и останавливаться они не собирались. Женщина испугалась. Наверное, впервые в жизни ей стало так страшно и она бросилась за помощью к королю. Выяснилось, что прибор находился в доме Роя Николеску и тотчас же был открыт туда портальный переход.

Невозможная, инфернальная картина предстала перед ними, когда они всей своей немаленькой толпой вышли из перехода на небольшом расстоянии от дома мага-изобретателя. Собственно, самого дома уже не было видно. Плотная сизая дымка парила на том месте, где еще несколько часов назад стоял уютный двухэтажный особнячок с небольшим ухоженным садом. Время от времени в совершенной тишине из серой массы мелкими языками вырывались сгустки темного цвета и все, к чему они прикасались, исчезало, растворялось, прекращало существовать.

– О, Великие Боги! – прошептал Александр, бледнея до невозможности от увиденной картины. – Они изобрели аннигилятор! Идет цепная реакция, если ее скорость возрастет, этот мир будет попросту уничтожен!

Откуда-то из-за темного слоя дымки вынырнула человеческая фигурка, в резком прыжке пытаясь уйти из зоны действия прибора. Тонкий язычок сероватого дыма неожиданно легко удлинился и коснулся руки человека. В тот же момент вся фигура поплыла и начала истаивать в воздухе.

– Богдан Пепелецкий! – выдохнул Эрик Свенсон. – Это был он!

Другой язычок медленно и лениво коснулся веток уцелевшей яблони, единственной оставшейся в бывшем саду. Из под дерева выскочил и ошалело огляделся по сторонам упитанный рыжий кот и тут же растворился вместе с деревом все в той же полной тишине.

Валерия, обернувшись, взглянула в глаза своему мужу, державшему ее за плечи. Привстала на цыпочки и коснулась его губ поцелуем, нежным и невесомым, словно крыло пролетающей бабочки. Затем она отстранилась, сделала шаг вперед и все, кто стоял рядом с ней оказались закрыты тяжелым и плотным силовым щитом.

– Нет, Лери, нет! – отчаянно закричал Роберт, царапая ногтями твердую поверхность щита. Его жена, его любовь, уходила к туманному облаку, ровным шагом, не спеша и не оборачиваясь. Как всегда, когда она принимала решение и уже не сходила с выбранного пути. В ужасной растерянности, не имея возможности хоть как-то изменить ситуацию смотрели вслед Валерии все остальные. Александр, Ладомир, Свенсон, князь Андрей, Изабель Веласкес, Алекс Шерман видели, как вошла в сизое, туманное облако тонкая женская фигурка и спустя несколько томительных, ужасных минут исчез щит вокруг них, появились звуки и запахи, а на месте тумана осталась большая, ровная чаша с гладко облизанными стенками, по краю которой с одной стороны сиротливо болталось несколько досок от бывшего забора.

– Лери! – с каким-то непохожим на него, рвущим нервы криком, бросился в ту сторону Роберт Калхой и через несколько немыслимо огромных шагов бросился на колени перед ужасной, невообразимой фигурой, лежащей на земле. Большое, рыхлое тело лишь условно, с большой натяжкой можно было назвать человеческим. Ростом под два метра, рыхлое, с толстой, пористой кожей грязно-желтого цвета существо имело большую голову, без всякого намека на шею переходящую в тяжелое, бревнообразное туловище. Верхние и нижние конечности, казалось, были вылеплены маленьким ребенком, огромные, словно толстые ласты, с условным, робким намеком на пальцы. Сама голова была абсолютно безволосой, глаза на плоском, желтом лице прорисованы, но не открывались, вместо носа торчал жирный, мягкий обрубок и узкий, маленький рот ритмично проваливался, словно дышал.

– Лери, Лери! – Роберт касался ладонями этого нелепого и ужасного тела, поглаживая его нежно и осторожно. – Как помочь тебе, родная? Что нужно сделать?

Изабель Веласкес, в омерзении и гадливости отойдя в сторону, освобождала свой желудок в страшной рвоте. Закрыв глаза, стиснув зубы, неподвижно стоял Алекс Шерман. Король Александр, не веря собственному зрению, смотрел на то, чем стала его сестра. Все остальные застыли на месте, словно увиденное зрелище лишило их сил и мужества.

– В лабораторию, в медицинскую лабораторию, к Дейки Ивата, срочно! – выкрикнул Калхой, поднимая на всех горячечный взгляд своих сумасшедших синих глаз. – Быстро открывайте переход, будем левитировать тело, а там, на месте, разберемся, Дейки разберется!

Главный медик Центральной клиники Дейки Ивата принял тело, бывшее ранее Валерией Воронцовой-Калхой с поистине восточной выдержкой. Первым делом он выпроводил из медицинского бокса всех, кроме короля и Роберта. Затем, выслушивая подробности произошедших событий, одновременно обследовал свою новую пациентку, то и дело подключая различные приборы. К концу рассказа он, сидя на стуле напротив ожидающих его прогноза мужчин, долго молчал, о чем-то размышляя.

– На мой взгляд, Валерия всегда воспринимала свою жизнь, сам факт своего существования, как обязанность быть полезной нашему магическому сообществу. Ей внушали с самого раннего детства, что ее будущий метаморфоз сделает ее еще нужнее для нас, что ее роль возрастет вместе с новыми особенностями ее организма. Я немало удивлен, что ей удалось жить нормальной человеческой жизнью, ведь на первом месте для нее был долг. Долг перед нами всеми. И сегодня она выполнила его, она поняла, что кроме нее никто не сможет отключить эту дикую машину и спасти наш мир.

Метаморфоз наградил ее организм многими качествами, которых нет ни у других магов, ни у простых людей. Вместо полной аннигиляции защитные функции ее тела просто преобразовали клетки таким образом, что она смогла выжить. Не сомневаюсь, что с течением времени возможен и обратный процесс, весь вопрос состоит в том, хватит ли у нее сил на этот величайший подвиг? Во всяком случае, это дело долгое, потребуется медицинская поддержка и каждодневное обследование. Я буду докладывать постоянно, прошу лишь хотя бы на какое– то время засекретить этот случай и избавить меня от толпы сочувствующих и просто любопытных. Находиться здесь сможете только вы, Ваше Величество и муж Валерии.

Глава 21

С этого ужасного дня жизнь Роберта Калхоя разделилась на «до» и «после». Где-там, в прошлом, осталось самое светлое, самое лучшее, что случилось с ним в жизни. А здесь и сейчас рядом маялось горькое настоящее. Тело, в котором существовала его любимая женщина, страдало и мучилось, он чувствовал это и ничем не мог помочь. Лишь подолгу сидел рядом, поглаживая уродливые отростки, бывшие раньше нежными, тонкими руками и говорил, говорил… Говорил, что любит ее, что она сильная и справится, что ее ждут дети и ждет он, ее муж. Он уходил, когда Дейки начинал свое каждодневное обследование, чтобы побыть с детьми и рассказать им, какая у них замечательная мама, которая сейчас ушла в экспедицию, потому что она там очень нужна. Он читал им книги, как всегда делала это Валерия, готовил вкусные обеды и ужины, играл с ними, занимался уроками со старшими братьями, а потом снова уходил в медицинский бокс, оставляя детей и дом на няню и домработницу. А в боксе снова садился рядом с тяжелым, желтым телом, нежно гладил бесформенную голову и рассказывал о детях, которые любят и ждут ее, единственную женщину, которая им всем так дорога.

Александр, видя постоянные, мучительные визиты Роберта, предложил ему отправиться на короткое время в посольство к гоблинам, но тот лишь сверкнул холодным синим взглядом и молча отвернулся.

– Ваше Величество! Вот уже три недели я прихожу к вам, но вы так и не сказали мне, где я могу встретиться с вашей сестрой и убедиться, что с ней все в порядке.

Король Зигфрид Кроненберг стоял перед королем Александром Воронцовым и требовательно смотрел на него своим стальным взором. При всем старании сам Александр так и не смог выработать у себя такого взгляда, Зигфрид мог и не говорить, за него говорили глаза. Александр позволил себе чуть виновато улыбнуться и успокаивающе проговорил:

– Вам не стоит так беспокоиться, Ваше Величество. Валерия все это время находится в дальней экспедиции, ничего особенного, позже о ней узнают все, но пока мы хотели бы сохранить некоторую долю секретности. Через одну-две недели вы одним из первых узнаете детали, а пока – просто наберитесь терпения. Да и что вас, собственно, беспокоит? Валерия не впервые уходит в экспедицию, она не одна.

– Я вижу сны. – Зигфрид сжал пальцы в кулак и ровным тоном продолжил: – Валерии плохо, она стоит за толстой, прозрачной стеной и мучительно пытается пробиться за нее. Она никого не зовет, бьется сама и силы ее на исходе.

Он помолчал, тяжело вздохнул и добавил:

– Я жду известий от вас, Александр.

Воронцов обессиленно рухнул в кресло, едва за гостем закрылась дверь кабинета. Все, кто любил его сестру, кто поддерживал ее сейчас, были крайне измучены, не зная, что могут сделать для нее. Особенно беспокоил его Роберт Калхой, от которого за три недели осталась лишь тень, казалось, он физически ощущал все, что происходит с его женой в тисках огромного, неуклюжего тела и не просто сострадал из чистого милосердия, он сам страдал вместе с ней.

Роберт, ссутулившись сидел на стуле рядом с телом, всей своей огромной массой развалившимся на столе в медицинском боксе. Сегодня Дейки, как всегда, обследовал его, что-то записывая на диктофон и в глубокой задумчивости удалился в свой закуток за боксом, который служил ему кабинетом. Там он шуршал лентами записывающей аппаратуры, тяжело вздыхал и пытался насвистывать какую-то немудреную мелодию. Роберт откинулся на спинку стула и прикрыв глаза, задремал. Очнулся он, услышав тихий разговор за стенкой бокса. Дейки Ивата разговаривал с Воином Создателя Ладомиром.

– Не знаю, Лад, честно говорю тебе, не знаю, что дальше делать. Мы ежедневно поддерживаем это тело всеми доступными методами – плазма крови, имуномодуляторы, все препараты, которые оно не отвергает. В ней нет крови в том виде, в котором она имеется у людей. Она смогла пережить распад материи, преобразование частиц в античастицы… Я не физик, Лад, я просто маг-медик, но то, что она осталась жива, даже в таком виде и состоянии, я причисляю к Великому чуду Создателя. И не знаю, как это можно поправить, как помочь ей вернуться к прежнему облику.

Появилась у меня одна идея, я просчитал, что можно влить ей кровь обычного человека, усиленную его магической силой. По всем имеющимся характеристикам ей подошла бы кровь брата и мужа, но я никогда не осмелюсь сделать им такое предложение. Это огромный риск, крови потребуется очень много и силы тоже, донор может не выжить. Оставить государство без короля или детей без отца и матери – это выбор слишком тяжелый для меня. Посмотрю еще дня два-три, приброшу другие возможности, посчитаю. Думаю, у нас осталось немного времени. У Валерии кончаются силы и потом она попросту может сойти с ума, безнадежно запертая в этой страшной клетке. Что у нее сейчас вместо мозга, какие эмоции и мысли мучают ее?

Голоса затихли, мягко зашелестев, закрылась дверь за ушедшими собеседниками. Роберт сидел, не двигаясь, в его мозгу жила одна лишь мысль о том, что он может опоздать, все они могут опоздать. Пройдут день-два и у Лери закончатся силы или безумие накроет ее уставшую от борьбы душу. Когда-то он обещал, что сможет умереть или убить за нее, если потребуется, настало время исполнить свое обещание.

Он зашел за стенку, где всегда устраивал свое рабочее место Ивата, сел на стул, отыскал на столе лист бумаги, пишущую магическую палочку и принялся за письмо.

– Любимая моя, родная! Остался, видимо, лишь один способ помочь тебе. Если он окажется неудачным, Александр с Астартой не оставят без помощи наших детей. В любом случае, если есть место, куда уходят души умерших, я дождусь тебя там. Только ты не торопись, любовь моя! Хочу, чтобы ты прожила в этом лучшем из миров долгую и счастливую жизнь, а я подожду. До встречи. Роберт.

Лист бумаги он, сложив, оставил рядом с телом, сам же отыскал в шкафу все необходимое для переливания крови, воткнул иглу себе в вену и подсоединил систему к циркулирующей стационарно. Сидя на стуле, он следил взглядом, как течет его кровь по прозрачной трубке, как волнуется, чуть меняя цвет, когда он аккуратно вливает небольшими порциями свою силу. Бывший летчик, бывая в многочисленных экспедициях и принимая участие во многих экспериментах, овладел разными навыками. Абсолютно все маги, затачивая свой дар под какое-либо одно дело, тем не менее знали и умели многое. Это помогало приходить на выручку, когда не хватало рабочих рук, развивало логику, позволяло шире смотреть на многие вещи.

С надеждой и нежностью смотрел он на нелепое, громоздкое тело, в котором, казалось, вся жизнь сейчас замерла, словно некто, живущий там, растерялся и опешил от происходящего. Шли минуты, Роберт начинал чувствовать слабость, вместе с кровью и силой уходила из него сама жизнь. Вдруг сильная дрожь пробежала по лежащему перед ним телом, тихий, мучительный, протестующий стон вырвался из безгубого рта.

– Не надо, Лери, не сердись. – прошептал он. – прими от меня этот дар и живи, только живи.

Король Александр вздрогнул от резкого звука переговорного устройства. На небольшом экране всегда невозмутимый Дейки Ивата с паническим выражением лица быстро выпалил:

– Ваше Величество! У нас чрезвычайная ситуация, прошу вас срочно прибыть в бокс.

Его изображение исчезло, связь прервалась. Сердце Александра заледенело – сестра, его маленькая Валерия! Он стал быстро собираться, но был схвачен за плечо цепкими пальчиками жены.

– Я с тобой, Саша и не пытайся уйти один.

Они были в боксе уже через несколько минут и стояли вместе с Главным медиком Королевства перед скорбной картиной. Роберт Калхой сидел на стуле перед телом жены, связанный с ним системой для переливания крови. Он отдал ее всю вместе с собственной магической силой и своей жизнью. Бледное лицо Роберта было спокойно, как у человека, который принял верное решение и хорошо сделал свое дело. На бескровных губах еле уловимо еще жила нежная улыбка, а поблекшие, когда-то синие глаза, смотрели на лежащее перед ним тело и словно видели что-то хорошее и светлое.

Александр, шагнув, прикрыл мертвые веки, заметил записку, лежащую под рукой покойного, развернул ее и пробежал глазами. Тихий шорох, легкий вздох заставили всех их посмотреть на стол. Там, на металлической поверхности, опадали, уменьшаясь, толстые кожные покровы, мелкая дрожь сотрясала все тело, уже напоминающее тонкую человеческую фигуру.

– Поддержку, срочно поддержку! – метнулся в сторону медик. – У него все-таки получилось, пошла реакция!

Зигфрид Кроненберг срочно прибыл в Светлогорск из Кронхейма по вызову короля Александра.

– Я обещал вам, Ваше Величество, что вы первым узнаете о судьбе Валерии. Лишь после моего рассказа вам эта история получит широкую известность.

И он рассказал с самого начала об экспериментаторах-неудачниках и о том, как его сестра спасла весь их мир и какой ценой, и как ценой собственной жизни спас ее Роберт Калхой.

– Валерия теперь имеет почти свой прежний вид, но плохо слышит и совершенно слепа. По выводам медиков, даже ее внутренние органы не соответствуют обычным, человеческим. Разум она сохранила, но круг общения ограничила. Гибель Роберта не прошла просто так для нее. Она не может общаться с детьми, боясь напугать их и мало разговаривает со всеми, кто бывает рядом с ней. Прошу вас, повремените пока с вашим визитом, от него не будет сейчас пользы, а лишь отдалит вас друг от друга. Я уже рассказал ей, как вы мучили меня этот месяц своими требованиями, она знает о вашей тревоге.

Вечером, собираясь спать, Александр стоял перед окном и вглядывался в ночную тьму, накрывшую город. Астарта, мягко ступая, подошла к нему со спины и положила свои легкие ладони ему на плечи.

– О чем ты думаешь, Саша?

– Я думаю о записке Роберта. Как ты считаешь, есть ли на самом деле место, где можно встретить после смерти душу любимого человека?

Богиня приподнялась на цыпочки и нежно поцеловала мужа в шею.

– Каждый получит по вере своей, любимый. Да, именно так, каждый – по вере. – прошептала она. – Милосердная Антрес увидела больше, чем я, когда благословила Роберта и Валерию.

Король Зигфрид прогуливался по дорожкам парка в городе гоблинов Изерри вместе с послом Нерикеном. Встретившись с ним однажды в этом удивительном городе, Зигфрид неожиданно почувствовал симпатию к гоблину, которая так же неожиданно оказалась взаимной. Теперь время от времени они уделяли друг другу хотя бы несколько часов для бесед. Порой Нерикен прибывал в Новую Даварию вместе со свитой и их прибытие не вызывало у жителей королевства никакого отторжения, некоторые из гоблинов открыли свои лавки и магазинчики в Кронхейме и торговля в них процветала. В то же время самые предприимчивые даварцы везли свои товары в Изерри и тоже получали немалую выгоду. Мир жителей Новой Даварии изменился с того момента, как пришла в него магия, менялось их восприятие многих, неведомых ранее вещей и большинство из них приняли все новое, как неизбежность и строили свою жизнь в соответствии с новыми обстоятельствами.

– Я не знал, к сожалению, обо всей этой истории. Меня, каюсь, немного задевало, что принцесса Либерии вдруг остыла к нашему общению, она стала много значить для меня. Но я списал ее охлаждение на какие-либо обстоятельства, неизвестные мне и не стал ее тревожить. А зря. – он немного помолчал, шагая задумчиво и не спеша. – Коли уж я не смог помочь Валерии ранее, попытаюсь сделать это сейчас.

Посол выбросил вперед свою узкую ладонь и длинными пальцами выловил из воздуха желтый флакон. Он протянул его Зигфриду и аккуратно вложил его ему в руку, крепко сжав пальцы.

– Берегите это, как собственную жизнь, Ваше Величество. Здесь находится вытяжка из птичьего ореха, редчайшего растения этого мира. Это невысокий кустарник, плоды которого при созревании действительно имеют изумительный вкус, эти орешки – лакомство не только для птиц, гоблины тоже страстно любят их, да и люди не отказались бы, имей возможность их получить.