Текст книги "Другая жизнь Мародёров (СИ)"

Автор книги: Elizabeth Ocviv

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

Девушки выдохнули.

– Спасибо, милая, – с облегчением и бесконечной теплотой шепнула Эванс, обнимая успокоившуюся Марлин.

Ответом стала понимающая улыбка.

– Знаете, что меня больше всего насторожило, – преобразилась Марлин и привела себя в полный порядок, – то, что он буркнул мне перед тем, как уйти.

– И что же он сказал? – скептично процедила Мэри. Казалось, она ненавидела Снейпа не меньше, чем Марлин.

– Что-то типа «Теперь ты, да и не только ты, на особом счету. И не думай, что просто так отмажешься».

Джеймс Поттер

Если бы не Сириус, Сохатый уже бы давно голыми руками четвертовал Нюнчика. Гнев и ярость бурлили в жилах, требуя отдать ему «долг», но Бродяга был категорически против. Прошла неделя, до каникул оставалось всего ничего, и совесть подмывала Джеймса сотворить очередную гадость и подпортить и без того несладкую жизнь Нюниусу.

– Джеймс, я бы не делал этого, – попытался воззвать к его разуму Лунатик, стоя с ним на мосту. – Ты же должен отдавать себе отчёт в том, что он владеет тёмными заклинаниями, что всё может пойти не так и в конечном счёте проиграешь ты, а не он.

Ремус был непреклонен. Как только Сохатый и Бродяга поведали животрепещущую историю своих похождений Лунатику и Хвосту, Ремус сразу же схватился за голову и произнёс до боли приевшуюся фразу: «Вы конченые психопаты». Причём сначала было как-то непонятно, почему виноват Снейп, а психопатами назвали их с Сириусом. Но теперь мотивы, которыми руководствовался Лунатик, характеризуя друзей такими нешуточными словами, становились всё очевиднее.

– Рем, я не прощу себе только одного – если Лили будет с ним. Вряд ли ей известны все его «геройства» и махинации. Да и незачем Лили всё это знать, ей и так нелегко.

– Понимаю, Сохатый. И именно поэтому стараюсь предостеречь тебя от твоих же глупостей.

Джеймс смотрел в синеющую даль. День близился к вечеру. Смеркалось.

В голове разум боролся с горячим сердцем. И тут до Джеймса дошло.

– Лунатик, а ведь любить значит переступить через себя, да?

Люпин был слегка ошарашен таким неожиданным и глубоко философским вопросом, но довольно скоро совладал с собой и вновь вернулся к диалогу.

– Может быть, Сохатый. Это очень сложно. Но одно я знаю точно: ты заслужил Лили, а она заслужила тебя. Ты столько сделал для неё, а она привила тебе очень важные черты, в которых ты нуждался. Вы будто созданы друг для друга.

– Только вот любит ли она меня так, как я её?

– Ох, Джеймс, на этот вопрос я не смогу дать тебе ответ. Тебе лучше узнать это у неё самой.

– Рем, я боюсь, что не сдержусь и врежу этому засаленному уроду.

– Сохатый, а на что тебе мы?

Друзья громко рассмеялись.

Лили Эванс

В свете последних событий девушка решила не рисковать. Случайные встречи с Северусом были сведены к нулю, общение с Мародёрами слегка омрачилось. Ни девушки, ни парни не желали делиться тем, что затрагивало интересы и тех, и других, а говорить о чём-то другом сейчас не слишком и хотелось. Лили списывала молчание Джеймса на стычку с Забини. И какой-то дохленький червяк сомнения поселился в мозгу: а может, всё дело в том, что она ему перестаёт нравиться?

Действительно, за прошедшие три дня он ни разу не подкатывал к Лили, особенно ею не любовался, в любви не признавался и даже компании не составлял. Складывалось впечатление, что Джеймсу стало на неё наплевать. А это был удар в самое сердце.

Алиса стала замечать за Лили приступы грусти. Девушка спонтанно в них окуналась, что называется, по самое не хочу и также спонтанно из них выходила. Каждый «сеанс купания в грусти» всё больше затягивался, и это не могло не беспокоить.

Заметил глубоко скрытую боль и печаль Лили и Ремус. На последнем дежурстве он очень деликатно поинтересовался, не случилось ли чего с Лили, мол, она даже похудела. Гриффиндорка отмахнулась, но сердце разрывалось на части, и девушка с трудом удерживалась от истерики. Каждый новый день не приносил ничего, кроме разочарования. Бесконечные вопросы подруг доводили до слёз, но показать их гордая Лили никак не могла.

После уроков Лили решила не идти на обед, а прогуляться по замку. Ноги сами привели Эванс в туалет на втором этаже, в котором обитала Плакса Миртл. Едва закрыв за собой дверь, Лили отшвырнула сумку куда подальше и заплакала. Причём эти слёзы обжигали глаза и кожу гораздо сильнее, нежели когда-либо. Девушка ни разу в жизни – за исключением неприятного инцидента на Чёрном озере – не плакала из-за этого. А точнее, из-за него, Джеймса Поттера.

Мысли невероятным образом, словно паровозик, складывались в голове одна за другой, создавая всё новые и новые поводы для слёз. Когда же дело зашло слишком далеко, Лили не смогла больше молчать и стала всхлипывать, проговаривая свои мысли вслух:

– Конечно, мне далеко до Забини. Ни кожи, ни рожи! Правильно, молодец, Джеймс, поматросил меня и бросил. А ты, дура, тоже хороша! Раскатала губу и ждала, что всё будет так, как пишут в романах со счастливым концом? Закатай губу и будь реалисткой! Неужели ты думала, что тебе повезёт, что, если ты оттаешь, он будет с тобой?

– Будет, – неожиданно послышался мужской голос за спиной.

Лили прервала свои излияния и быстро стала вытирать лицо.

Кто бы это мог быть…

– Регулус?!

На заплаканном лице девушки застыло удивление. Она медленно повернулась лицом к бесцеремонно вошедшему в туалет для девочек слизеринцу. Младший Блэк был практически копией брата. Только поза, тембр голоса и серые глаза заметно отличали его от Сириуса.

– Что ты тут делаешь?

– Решил поздороваться и пройтись в гостиную.

– Не шути, Регулус. Ты же слизеринец. И к тому же явно пришёл не просто так.

– Верно. Но есть одна маленькая ошибочка, Лили, я теперь на Гриффиндоре.

Девушка пребывала в полнейшем шоке, а собеседник только понимающе смотрел на неё и ждал, пока она переварит эту новость и придёт в себя.

– Ты перевёлся?

– Именно.

– Поздравляю, теперь у нас общий дом, – обязанности старосты дали о себе знать.

– Да, – улыбнулся новоиспеченный гриффиндорец. – Давай, собирайся, пора идти.

– Куда? – в сотый раз изумилась девушка.

– Скоро увидишь.

========== Часть 19 ==========

Джеймс Поттер

Пусть нас в любви одна связует нить,

Но в жизни горечь разная у нас.

Она любовь не может изменить,

Но у любви крадёт за часом час.

Как осуждённый, права я лишён

Тебя при всех открыто узнавать,

И ты принять не можешь мой поклон,

Чтоб не легла на честь твою печать.

Ну что ж, пускай!.. Я так тебя люблю,

Что весь я твой и честь твою делю!

Почему-то именно эти строчки всплыли в памяти и прожгли сердце. Ну почему всё должно быть именно так? Почему он должен лишь хранить свою безграничную любовь к прекрасной девушке вместо того, чтобы быть с ней?

«Так нужно, Сохатый. Ты и сам всё прекрасно понимаешь,– говорил Сириус.– Мы не можем подвергать её опасности».

Да, не можем. Только вот от этого не легче.

Да и Лили почему-то ходила сама не своя. У неё что-то произошло? Как некстати, когда Джеймс нужен, чтобы помочь, он должен быть как можно дальше от неё. Вот это ирония судьбы…

Сириус и сам держался подальше от Марлин. Джеймс начинал подозревать, что эта привязанность друга – не просто привязанность, а нечто большее. С одной стороны, он радовался, а с другой… Ему ведь, должно быть, не легче.

– Во имя трусов Мерлина, когда это закончится? – заорал Поттер. Друзья накинулись на него, как на психа, сбежавшего из психиатрической клиники для безнадёжно больных.

– Поттер, ты охренел? – зашипел разозлившийся Сириус. – Ты сейчас провалишь всю операцию!

Ах, да, они же в деле.

Было довольно сложно объяснить мотивы участия в нём Питера, но всё же сам факт участия вызывал уважение. Он без промедления согласился, даже не выслушав, в чём суть всей операции, в отличие от дотошного Ремуса. Тот потребовал детального описания и повторного обсуждения.

Сам план представлял из себя целую серию различных, порой даже безумных действий.

Мародёры в данное время выжидали подходящий момент, спрятавшись за доспехами рыцаря неподалёку от «преисподней» – гостиной Слизерина. Через некоторое время показалась фигура, проходившая по тому самому коридору, в котором «отсиживались» гриффиндорцы. Тёмная фигура остановилась напротив доспехов, за которым прятались Мародёры, и постучала два раза. В ответ на эти позывы Сохатый вылез из засады.

– Ну что, как всё прошло?

– Я её запер, она в безопасности.

– А другая?

– В другом месте. Всё как договорились, Джим.

Неизвестный и Поттер пожали друг другу руки.

– А теперь бегите, – очень быстро и чётко шепнула фигура. – Даже если меня прикончат, не возвращайтесь.

– Заткнись, Рег, и не смей ничего такого говорить.

– Ну нет, я имею право на достойную смерть, – фыркнул младший Блэк.

– А ты острить не разучился, – подал голос Сириус и пожал руку брату. В глазах Регулуса словно лёд растаял.

– Бегите, быстро, – скомандовал Регулус, размахивая волшебной палочкой, словно дирижёр. Этот «самец» всегда так небрежно грациозен? Все Блэки – ещё те ловеласы…

Мародёрская шайка довольно шустро покинула злосчастный коридор. По мере приближения к пункту назначения Джеймса не покидала мысль: «А всё ли мы правильно делаем?»

Регулус Блэк

Пульс зашкаливал. Артериальное давление тоже.

Лоб покрылся капельками пота.

Регулус как никогда сильно волновался.

Послышались шаги.

– Так-так-так, кто тут у нас… – прошелестел противный грубый голос.

Регулус нервно сглотнул, но вскоре взял себя в руки.

– Сюрприз, – сострил Блэк.

– Ох, ты опоганился настолько, что в тебе не осталось даже аристократического чувства юмора.

– Нет, Нотт, это ты низко пал.

Наконец компания слизеринцев показалась при свете факела. Глаза Нотта наливались кровью, в то время как Снейп холодно и слегка заинтересованно смотрел на Регулуса. От одного его взгляда становилось противно.

Нотт большими шагами сократил расстояние, разделявшее его и Блэка.

– Предупреждаю, щенок, ещё одно слово, и письмо будет в руках Вальбурги.

– Напугал, – хмыкнул Регулус. А где-то в глубине души всё его существо разъедало от двуличности. Письмо не должно попасть к матери!

– Забавно, Регулус. Ещё недавно, закончив выводить буквы на этой бумажке, – Нотт достал из внутреннего кармана дорогой фиолетовой мантии пергамент и помахал им перед лицом Блэка, – ты трясся от одной мысли, что мать увидит это и поймёт, что ты и твой братец – выродки и говно, которое по ошибке приняли за золото!

Нотт орал. Громко и со вкусом.

Шелохнулся Эйвери. Рыжеволосый парень покорно подошёл к Нотту и что-то шепнул.

– И всё же – я сегодня слишком добр, чтобы оказать тебе честь.

– Не копируй Малфоя, Нотт. Тебе не идёт, – передёрнул Регулус и стал вальяжно расхаживать от одной стены коридора до другой, периодически бросая цепкие взгляды на слизеринцев.

– Итак, дамы, – начал Блэк. От такой дерзости Блэка-младшего компания онемела, – я здесь не потому, что мне нравится лицезреть ваши мерзкие рожи, а потому, что у меня кое-что есть.

– Я сейчас скажу, чего у тебя вскоре не будет, – зашипел Нотт. Снейп внимательно слушал, впившись в Регулуса своими чёрными, липкими, как смола, глазами.

– И что это? – нарочито небрежно поинтересовался Северус.

Регулус ослепительно улыбнулся.

Сработало…

– Компромат.

– На кого? – Снейп был несколько удивлён, но по выражению его лица можно было подумать, что он с этим сталкивается каждый день.

– На вас.

Воцарилась тишина.

– Блэк, ты случайно о дверной косяк не ударился? – мерзко заржал Эйвери.

– Нет, идиот, – Регулусу было всё равно. – Скоро вас всех размозжат о стены и дверные косяки. Решайте сами.

Нотт и Снейп переглянулись. Остальная группа поддержки вопросительно-выжидающе смотрела то на довольного собой Регулуса, то на размышлявших Нотта и Снейпа. После полуминуты молчания, Северус негромко буркнул:

– Говори.

– Мне нужно, чтобы ты, Эйвери, Нотт и Розье пошли со мной. И никого больше. Я понятно излагаю? Никаких слежек. Никаких чар.

– Ладно.

– Встретимся в коридоре на восьмом этаже, – крикнул Регулус и был таков.

Джеймс Поттер

– Я уже начинаю переживать за него, – негромко признался Сириус. Джеймс понял: нужно действовать. Но сначала необходимо устранить напряжение в группе.

– Слушай, Бродяга, с ним всё нормально, – тон Джеймса внушал вселенское доверие. – Я верю, он всё сделает как надо, согласно плану.

Бродяга хитро усмехнулся.

– Джимми, подбери сопли с пола.

– Ах ты, засранец, – завопил Поттер, тыкая пальцами в бока друга.

Ремус шикнул:

– Идиоты, играться потом будете.

Верно. Но такой момент – Джеймс уже бы надрал Блэку задницу! Однако Ремуса лучше не злить. Скоро полнолуние, как-никак.

– Идёт, – пискнул запыхавшийся Питер, показавшись из-за угла. – То есть… б-бе-ж-жит…

Мародёры словно по сигналу достали палочки и встали в линию. К ним подбежал слегка раскрасневшийся Регулус, также обнажив свою волшебную палочку и встав в строй.

– Как всё прошло? – вежливо поинтересовался Ремус.

– Как ты и говорил, Рем, – заверил парень.

Из-за угла показались четверо слизеринцев. Также вооружённые палочками и с не самыми добрыми лицами.

– Всё даже забавней, чем я думал, – фыркнул Нотт.

Два вражеских стана расположились стенка на стенку.

– Что вам нужно? – лениво промямлил Розье.

– Обсудить кое-что, – глаза Сириуса полыхнули недобрым.

– Мы все во внимании.

– Мы знаем, что у вас есть залёты. Но только остальные об этом не знают. Несправедливо, – поясничал Сириус. – Поэтому мы решили поделиться хлебом с народом.

Блэк не просто улыбался – он ликовал и скалился.

Нотт слегка напрягся и бросил взгляд на Розье.

– У вас ничего на нас нет, – брезгливо сморщившись, заявил Эйвери.

– Я бы не торопился с выводами, – заметил серьёзный Лунатик. Тень улыбки пробежала по его губам.

О да! Вот оно, превосходство! Оно летает в воздухе, ощущается кожей…

Противник сбит с толку.

Ха!

Это они ещё самой соли не знают!..

Нотт плюнул под ноги Сириусу и по-звериному заржал. Так вопят слоны, кажется. Дикие. Совсем дикие.

Блэк покраснел, мысленно испепеляя дерзкого выскочку, который без помощи эльфа даже задницу подтереть не мог.

Джеймс положил ему руку на плечо, пытаясь успокоиться, но злоба, словно цепная ядерная реакция, передалась и ему. Поттер мгновенно вспылил и с наслаждением и упоением морального и физического превосходства проговорил, отчеканивая каждое слово, будто монету на монетном дворе:

– Нотт, советую придержать свои слюни при себе. В Азкабане они тебе пригодятся! – Нотт опешил. – О да, я уже вижу страх, дикий страх, что испытывает каждый человек при поцелуе дементора! Даже смотреть на это невыносимо, но я попробую!

Снейп как-то странно посмотрел на Поттера. Словно ловил каждое пророненное им слово. Мерзко.

Губы Нотта задрожали от злости. Он был вне себя от ярости.

– Так-то! А ты думаешь, что убил семью маглов и чистым из воды выйдешь? Нет, дорогой, тебя ждёт тюрьма, как и каждого из вас четверых, – Джеймс кивком головы указал на смутившихся слизеринцев. Они свирепо и в то же время негодующе смотрели на Поттера. Но самому Поттеру было глубоко чихать. – Вы думаете, мы не знаем, что вы убили семью Макдональд? – Ремус почувствовал себя неловко. – Думаете, мы не знаем о том, что вы участвовали в теракте в метро? Думаете…

– Довольно, – прервал его тираду Снейп. – Чего ты хочешь?

– Мы хотим, чтобы вы не распускали свои поганые, по локоть замаранные в крови руки, чтобы оставили в покое маглорождённых и маглов. В противном случае компроматы будут лежать на столе у Дамблдора и Фаджа.

Поттер и Снейп с неприкрытым отвращением смотрели друг другу в глаза.

*****

Джеймс летел слово ошпаренный.

Она ждала его.

А если нет?

Плевать!

Главное, что с ней всё в порядке.

Джеймс спустился на пятый этаж, отсчитал четвёртую дверь справа от статуи Бориса Бестолкового. Ванная старост. М-да, лучше Регулус придумать, разумеется, не мог, чем запереть её здесь. Но это всё же лучше, чем если бы она была в более людном месте.

Джеймс снял чары, наложенные на дверь, вошёл внутрь.

Тишина.

Поттер осмотрелся. Стал искать её. Она не могла отсюда сбежать.

Внезапно что-то хрустнуло, голова стала очень тяжёлой, ноги подкосились. Но Поттер устоял. Ему даже хватило сил обернуться.

– Лили?

– Джеймс?

Да уж. Внезапнее, чем то, что любимая девушка огрела его чем-то по затылку, быть, казалось, ничего не могло.

– Прости, я думала, это Регулус, – виновато призналась девушка. Лёгкий румянец тронул её нежные щёки.

Джеймс уже и забыл о боли. Он обо всем забывал с ней.

– Ничего, – отмахнулся улыбнувшийся Джеймс, – жить буду. Ты только не дуйся на Рега, ладно?

Лили недоумевающе посмотрела на него.

– С чего бы это? Он наврал мне.

– Ложь во имя спасения.

– Что за ерунду ты говоришь? – девушка с помощью волшебной палочки залечила больное место на затылке Джеймса, за что он был ей очень благодарен.

– Лили, так было нужно, поверь мне, – её зелёные глаза оттенка первой весенней травы доверительно смотрели в его глаза. Эх, к чёрту бы все слова… – Нам нужно было укрыть тебя, чтобы тебя не нашли. Теперь всё наладилось. Ты можешь быть спокойна.

– От кого укрыть? Джеймс, скажи, что случилось? Я не могу быть спокойна, пока ты что-то делаешь за моей спиной, – голос рыжеволосой старосты школы дрогнул. Джеймс почувствовал, как она была напряжена.

– Я просто защищаю тебя. Но теперь всё хорошо. Незачем заморачиваться и вникать в то, что не обязательно знать.

Лили разозлилась. Щёки залились краской.

– Джеймс, я имею право знать! Да вообще, что, чёрт возьми, происходит с нами?

– В смысле? – не на шутку удивился парень.

– Думаешь, я не вижу, как ты от меня шарахаешься? Думаешь, мне приятно, что ты вот так меня кинул, а после пришёл? Что я должна была думать? – глаза девушки, словно две большие чаши, наполнились слезами, но Эванс героически сдерживала их.

– Лили, что ты такое говоришь? – тень какой-то непонятной обиды проступила в нотках голоса.

– То, что вижу, – слёзы помимо её воли потоком хлынули из глаз.

– Да если ты хочешь знать, я тебя от твоего же Нюнчика спасал, чтобы он своими грязными щупальцами тебя не трогал!

– Он не мой! – возразила Лили.

Джеймс был словно в бреду. Это он потом осознает, а сейчас он был разгневан и зол!

– Если бы ты правильно выбирала себе друзей, этого бы не было!

– Джеймс, не говори так, – сиплым, дрожащим голосом сказала девушка.

– Я тоже говорю то, что вижу! – да, он победитель.

– Дже-еймс… – слёзы неустанно катились из глаз, но Лили даже не моргала.

Поттер смутился. Что-то пошло не так. Постойте-ка… Это он сейчас так орал на Лили?

Не может быть.

– Я люблю тебя, Джеймс… – без сил прошептала Эванс и выжидающе посмотрела на шумно и часто дышавшего Поттера.

Он с силой обнял её, прижал как можно ближе и окунулся в бездну мягких рыжих волос.

– Прости меня, милая. Я должен был тебе всё рассказать, предупредить. Но я думал, что, пребывая в неведении, ты останешься в безопасности, – он целовал её плечи и волосы.

– Больше ничего от меня не скрывай, – на ухо ему шепнула Лили и тепло улыбнулась.

Джеймс слегка отстранился от неё, чтобы увидеть её лицо.

– Родная моя, я тебя тоже очень люблю! – закричал Джеймс и, подхватив девушку, словно хрупкую статуэтку, закружил на руках. Раздался заливистый смех.

Джеймс опустил Лили на пол, но не отпустил.

– Лили, а ты пообещай мне, что не будешь без повода считать меня засранцем и ревновать к каждой встречной. Я всё равно от тебя никуда не денусь и тебя не отпущу. Я ведь очень сильно люблю тебя. – Улыбка девушки стала ещё светлее и теплее. – Никто никогда не любил тебя так, как я!

Они стояли и смотрели друг другу в глаза.

Джеймс провёл рукой по тёплой щеке Лили, она понимающе улыбнулась ему.

Пора…

Джеймс страстно поцеловал Лили. Он так давно не чувствовал вкуса её тёплых, нежных губ! Но теперь она была с ним…

Была бы возможность – он бы никогда её не оставлял одну, никогда не отпускал её…

Когда Лили оторвалась от него, Джеймс решил воспользоваться моментом.

– Не знаю, как ты, а я так больше не могу. Поэтому…

Он по-поттеровски улыбнулся и спросил:

– Лили, ты будешь моей девушкой?

Лили пребывала в шоке. Но через секунду снова пришла в себя и ответила:

– Да.

Вот оно, подлинное счастье.

========== Часть 20 ==========

Сириус Блэк

– Марлин, подожди, – Бродяга схватил белокурую гриффиндорку за локоть и притянул к себе.

Зрачки девушки чуть сузились, серые глаза свирепо взирали на парня. Но его это нисколько не смущало.

– Что, снова потянуло на интеллектуальные беседы? – съехидничала Маккиннон, не оставляя попыток вырваться из крепких «объятий».

– Меня всегда тянет на разговоры, – парировал Блэк и через мгновение с самой серьёзной интонацией добавил: – Особенно с тобой.

Они стояли посреди пустой гостиной и напряжённо смотрели друг на друга. За окном шёл снег, выла вьюга, а в комнате едва слышно потрескивали поленья в камине и стояла звенящая тишина.

– Марлин, что происходит? – спокойно и с долей недоумения поинтересовался Сириус. – Почему мы не можем просто нормально общаться, как все?

– Мы не все, Сириус, – усмехнулась блондинка. Бродяга хитро улыбнулся и подмигнул.

– Тогда вопрос считаю исчерпанным, – констатировала девушка, свободной рукой теребя перламутровую пуговицу на мантии Сириуса. Несмотря на всю его внутреннюю напряжённость, он держался очень статно и небрежно.

Портрет слегка приоткрылся, в гостиную кто-то смеясь пробрался.

– Фрэнк, не здесь, – послышался шёпот.

– Но мы же ничем неприличным не занимаемся, – слегка удручённо заметил Лонгботтом. – Это всего лишь невинные поцелуи.

– Мне как-то неудобно…

Парочка зашла в комнату и остолбенела. Маккиннон и Блэк не сдержали улыбок.

Алиса покраснела так, что слилась с цветом стен и ковров, а Фрэнк как-то виновато улыбнулся. Они быстро разошлись по комнатам и пожелали друг другу и Блэку с Маккиннон спокойной ночи.

– Марлин, не хочешь прогуляться? – вдруг предложил Бродяга.

– Не сейчас, – без обиняков ответила девушка.

– Как насчёт похода в Хогсмид? В эту субботу, – не терял надежды парень.

– Я подумаю, – голос блондинки дрогнул помимо её воли. Она быстро отвернулась, дабы Сириус не узрел проступившего на её щеках румянца.

Блэк был поражён. Она ещё ни разу не говорила «я подумаю» или хотя бы «поживём – увидим». Даже в письмах была довольно сдержанна и никогда не давала ему повода подумать, что он ей небезразличен. Означало ли это её новые манипуляции, подвох? Но такие игры ему определённо нравились. Было в этом что-то авантюристское, захватывающее.

– А теперь, будь добр, отпусти мою руку, – вежливо попросила Марлин.

Сириус тут же выполнил её просьбу и продолжал беззастенчиво изучать её.

Она быстро попрощалась и упорхнула восвояси.

– Это знак свыше, Мерлин? – усмехнувшись, вопросил воздух Сириус, а затем ушел спать.

Джеймс Поттер

Надвигалась суббота, поход в деревушку, охраняемую мракоборцами. Все суетились, готовились к нему, словно это был не просто очередной выходной в Хогсмиде, а королевский бал. Впрочем, для влюблённых парочек он многое значил.

Мародёры были увлечены разговорами по душам, сидя в гостиной с бутылками сливочного пива.

– Лунатик, чем же ты перед ней провинился? – недоумевал Сириус, делая ещё один глоток из прозрачной бутылки.

– Я случайно поднял тему смерти её родителей… Рана ещё свежа – она никогда от этого не оправится, – удручённо признался Люпин. – Ты мне лучше скажи, Марлин согласилась идти с тобой завтра?

– Мне и самому интересно, – весело фыркнул Сириус. – Я от неё пытался добиться внятного ответа, а она загрузила меня очередными метафорами.

– А что в итоге? – Ремус приподнял одну бровь и отставил от себя наполовину осушённую бутылку.

– В итоге она сказала: «Если найдёшь меня завтра, значит, я составлю тебе компанию». И где я должен её искать?

– В подземелье, – прыснул Джеймс, совершая ещё один глоток.

– Сохатый, за такие шуточки я тебе рога пообломаю, – буркнул Сириус.

Джеймс переглянулся с Лунатиком, тот кивнул ему. Поттер набрал побольше воздуха и осторожно начал:

– Пообещай, что не будешь нас с Лунатиком бить.

– С какого перепуга? – удивился Сириус и, сощурившись и озорно улыбаясь, перевёл взгляд с озадаченного Джеймса на не менее важного Ремуса. – Опять что-то затеяли, негодники?

– Не совсем, – сухо ответил Джеймс. – Только держи себя в руках, ладно?

Сириус ещё раз с недоумением и нескрываемым любопытством посмотрел на друзей и кивнул.

– Вчера мы с Лунатиком, как ты знаешь, шли от Макгонагалл и стали свидетелями кое-чего интересного.

– И чего же, стриптиза Нюнчика или Хагрида в розовой балетной пачке? – парировал Блэк, осушив бутылку до дна.

– Хуже, Бродяга, – заметил Джеймс без всякой иронии в голосе. – Твою ненаглядную, обнимающуюся с каким-то хмырём.

Сириус ошалел.

– Не может быть, она же со мной была.

– Мы не обознались, Бродяга, – деловито подтвердил Люпин.

– Я поговорю с ней завтра, – задумчиво пробурчал Сириус, – уж больно эта ситуация напоминает мне недавние события…

– Поговори, Сириус, только вряд ли она тебе что-то скажет, – неуверенно вставил реплику Хвост.

– Тоже верно, – согласился Люпин. – Но попытка – не пытка.

– Сохатый, я не понял, а что у вас с Эванс? – голос Блэка звучал очень бодро, да и сам он оживился.

– Ну… – слегка покраснел Поттер, – она согласилась стать моей девушкой…

Реакция последовала незамедлительно. Комната наполнилась радостными криками, аплодисментами.

Джеймс был счастлив сам и видел, как искренне восприняли новость друзья. Они самые лучшие.

– И почему же ты сразу не сказал? – с широкой улыбкой спросил Ремус.

– Нетрудно было догадаться, он же весь светится от счастья, – фыркнул Сириус.

Улыбка не сходила с лица Джеймса.

*****

– Беги, Обри! – прокричал голос высокого стройного юноши.

Двое бежали по ночному Запретному лесу. Без оглядки, вооружённые лишь волшебными палочками. Страх плясал в карих глазах одного и в серых – другого. Обри споткнулся и рухнул на землю, распластавшись по ней, словно кусок сыра по ломтю. Другой вернулся за ним, помог встать, вопросительным взглядом наградив спутника. Они сразу же метнулись бежать дальше. Мимо проносились деревья и кусты, запорошённые снегом. Ясное звёздное небо вдобавок освещала растущая луна. Повезло, хоть оборотней не встретили.

– Рег, куда дальше? – на бегу с безысходностью прокричал Обри. – Мы не можем отыскать путь, признай! Мы заблудились.

Несмотря на бешеную скорость, с которой бежали юноши, руки Обри тряслись, зубы стучали, но не от холода – от страха. Мрак заволок его разум и рассеял самообладание, которым он славился. Почему-то страшные звуки, доносившиеся из сердца леса, пугали его. Всё то время, что он бежал, он смотрел на небо и мечтал лишь выбраться.

– Чёрт бы меня побрал, я никогда больше не пойду с тобой… – чуть не плача признался Бертрам.

– Обри, – вдруг неосознанно закричал Регулус, – а если твою подругу укусит оборотень, ты тоже не станешь рисковать своей жизнью?

Бертрам не нашёлся, что ответить.

– А брат знает? – тихо спросил он.

– Нет… он же с ума сойдёт… – подавленно произнёс Блэк. – Не говори ему, что бы ни случилось… Я не хочу его снова потерять. К тому же у нас много доброжелателей, ad notam*.

Озадаченный Бертрам глубоко вздохнул и кивнул.

– Давай отсюда выбираться, – предложил он. – Мы что-нибудь придумаем.

Регулус изобразил на лице вымученное подобие улыбки и побежал первым. Снова они бежали по извилистым тропинкам. Мириады звёзд над головой указывали путь. Внезапно подул поток холодного, обжигающего лицо ветра. Регулус поднял голову и увидел, что в небе кто-то летит на мётлах.

– Кто это, Берти? – тихо спросил недоумевающий Блэк.

Но Бертрам ответа не знал и лишь пожал плечами.

– Не инспекция точно. Тогда кто?

– Ты слышал об отряде народных мстителей? Или как их там… Ордене каком—то…

– Феникса?

– Да, его самого. Не слышал? Вижу же, что ты в курсе. Говорят, их никто в лицо не видел, но они очищают улицы от подонков, что прислуживают Волдеморту. Только вот они работают ночью.

– Но что они забыли здесь? – вполне логичный вопрос задал Регулус. – У нас не горячая точка. Они бы принесли пользу городу. Лондон просто наполнен страхом. Ему нужны герои.

– Согласен, – со всей серьёзностью сказал Бертрам и, повернув голову в сторону Регулуса, добавил: – Я почту за честь сражаться бок о бок с ними.

– В чём же вопрос? – поинтересовался Блэк, хмуря брови. – Это так сложно?

– Они не оставляют следов. Неуловимы.

– Они мне определённо нравятся, – улыбнулся Регулус. – Берти, кажется, у меня есть идея.

Лили Эванс

Девушка сидела на подоконнике в совершенно безлюдном коридоре. Одна.

Она смотрела в окно. Сердце сжимало от боли. Но она держалась, хотя чувствовала, как воспоминания рвут сердце на части. Почему именно сегодня, когда она, возможно, первый раз за несколько лет чувствовала себя счастливой?

Почему Регулус затеял это разговор?

– Лили, спасибо, что не проигнорировала мою просьбу и пришла, – добродушно поблагодарил Регулус и улыбнулся.

Этот юноша всегда вызывал тёплые чувства у Лили, почему-то она всегда считала его хорошим человеком, несмотря на то, что он общался с будущими Пожирателями, сторонниками Тёмного Лорда, и учился на Слизерине. И вот он попросил встретиться на деревянном мосту в 16:00. Разве были причины ему отказать?

– Ты что-то хотел? – от Лили не укрылось некоторое беспокойство собеседника, проступающее в серых глазах.

– Да, – прямо ответил он. В отличие от старшего брата, он не мог долго скрывать свои эмоции и был в большей степени прямолинейным человеком. – Только пообещай, что выслушаешь всё, что я тебе скажу.

Может, как раз и не следовало этого делать?

Зря! Дурацкая черта характера – быть отзывчивой и всегда помогать другим. И кому она лучше сделала?

И ладно бы только разговор с Регулусом… Но появление и фразы Северуса окончательно вывели её из себя.

– Только выслушай, что я скажу тебе, – Северус говорил быстро и чётко. Значит, готовился заранее.

– Зачем? – делано холодно спросила девушка. – Чтобы ты снова испортил мне жизнь?

– Лили, я умру за тебя, но никогда не стану губить твою жизнь… – с отчаянием произнес Снейп. Его чёрные непроницаемые глаза смотрели на Эванс с благоговением, отчего ей становилось не по себе.

– Ты очень дорога мне, – голос звучал неуверенно, но Лили всё же дала ему шанс выговориться. – Я полюбил тебя с первого дня знакомства… А теперь ты так близко и так далеко…

– Прости, но я никогда не считала тебя кем-то большим, нежели другом, – честно на выдохе призналась она.

Она развернулась и уже почти скрылась за углом, прежде чем услышала:

– Лили, пройдёт время, и мы с тобой будем вместе.

Поначалу она не придавала этим словам значения, но постепенно они пустили корни в её сознании, посеяв неуверенность. Лили мечтала забыть об этом.