Текст книги "Другая жизнь Мародёров (СИ)"

Автор книги: Elizabeth Ocviv

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

– Твоего расположения.

– А в противном случае? – Марлин играла, а Сириуса это возбуждало. Доиграется ведь…

– Противных случаев не будет. Существуют лишь ожидаемые исходы.

Девушка усмехнулась, приподняв брови и подперев одной рукой локоть другой руки, в свою очередь подпиравшей подбородок.

– У меня сегодня спутник, – цепляясь за факты, девушка с вызовом посмотрела на собеседника.

– Которого я уже спровадил. Слушай, просто станцуй со мной, и я отвалю, хорошо?

Сириус Блэк, первый донжуан Хогвартса и само терпение, начал не на шутку раздражаться.

– Ты можешь просто нормально со мной поговорить? – завелась Маккиннон, уперев руки в бока. – Что мы как кошка с собакой?

– А какой у тебя Патронус? – к слову поинтересовался Сириус.

– Кошка, кстати, – засмеялась Марлин. – Белая.

– А у меня собака, – насмешливо фыркнул Бродяга, – чёрная.

– Это, разумеется, всё объясняет.

– Именно.

В середине Большого зала шли бурные приготовления к фееричному шоу: из Северной Шотландии приехала мегапопулярная рок-группа «Ревущие мётлы». Мародёры чуть ли не поклонялись им, обклеили все стены своей Мародёрской «берлоги», даже волшебную карту хотели назвать в их честь. Внимательно наблюдая за суетившимися рокерами, Сириус ждал появления Сохатого, который довольно быстро объявился вместе со своей ненаглядной. Также подошли Ремус и Питер.

– Чёрт побери, это действительно они? – не веря своим глазам, Сохатый в предвкушении потирал руки.

– Конечно, – заверил Блэк, – а ты вот гулял непонятно где.

– Полегче, Бродяга, – остепенил друга Ремус и разумно предложил подойти поближе к сцене.

Приблизившись к эпицентру предстоящего сумасбродства, Мародёры как раз подоспели вовремя – концерт начался.

– А теперь, детишки, мы вам покажем, что такое настоящий рок! – прохрипел в микрофон одетый в чёрные обтягивающие джинсы и чёрную кожаную куртку солист – Джордж «Нимбус» Майлс. – Три! Два! Один! Поехали!

Из колонок потоком ринулись оглушающие звуки. Толпа заревела, поглощая музыку. Гитары Джека «Молнии» Ли, Вуда «Урагана» Стока и Марка «Грома» О’Коннела завопили, усилители затрещали, барабанщик Эрик «Молоток» Флинч приложился к инструменту и стал извлекать из него громкие, чёткие звуки. По первым тактам интермедии слушатели угадали песню: «Stop breaking down».*

Лили Эванс

Волшебно. Это одна из её любимых песен. Но она и в самой сладкой грёзе не могла предположить, что Мародёры, а в особенности Джеймс, любят группу «Ревущие мётлы»!

Джордж «Нимбус» Майлс запел первые строки, и Лили активно подпевала ему:

Мы не одни в сей час,**

А сердце не мотор.

Опасность не минует нас,

И мы поём Хардкор!

Повернув голову в сторону, отрывавшаяся под музыку Лили обнаружила, что Джеймс также активно подпевает «Нимбусу» и, довольный, смотрит на неё. Улыбка на лице Эванс стала ещё шире.

Прекрати разрушение этого никчёмного мира,

Войной и тобой разделённого.

Кровь, убийства превратили меня в вампира,

Никем никогда не любимого.

Сириус дёргался под песню вместе с Марлин. Видимо, они снова нашли друг в друге общее. Было бы замечательно, если бы эти спорщики начали встречаться. Девушка про себя отметила, что они вместе, да и по характеру прекрасно гармонируют друг с другом. Даже спонтанные движения у них выходили как-то одинаково.

Незаметно песня закончилась. «Нимбус» затянул новую, не слишком быструю мелодию, параллельно с голосом электрогитары Джека «Молнии» Ли. По мере развития сюжета знаменитой рок-баллады «To be with you», к «Нимбусу» и «Молнии» подключились и остальные. Джеймс наклонился к поющей Лили и сказал на ухо:

– Это моя любимая песня. А знаешь, почему? Потому что, когда «Ревущие мётлы» объявили конкурс на лучший текст для любовной баллады, я от балды принял в нем участие, написав о тебе, и случайно победил. Каждый раз, когда ты была далеко от меня, я слушал её и вспоминал всё, что было связано с тобой. Особенно я заслушивался ею на летних каникулах.

Лили изумлённо уставилась на Джеймса. Значит, эти прекрасные стихи про неё? Их написал её парень, тот самый задира Джеймс Поттер, ловец гриффиндорской команды по квиддичу?

Божественный, звонкий голос «Нимбуса» напевал:

Я каждый день любуюсь тобой,

Одной, моей, с прекрасной душой.

Рыжие волосы, зелёные глаза –

Тебя послали небеса.

Так вот почему эта песня напоминала девушке её саму! Джеймс несколько смущённо улыбнулся, взял руки Эванс в свои и стал, качаясь из стороны в сторону, подпевать, неотрывно смотря на Лили. Джеймс ещё и смущаться умеет? Лили подумала, что сошла с ума.

Мои пути с твоими сошлись.

Друзья мне говорили: «Очнись!»

Ведь ты не замечала меня,

А я страдал день ото дня.

К сожалению, было так. Тут девушке гордиться было нечем. Песня близилась к припеву.

И, болен с давних лет тобой,

Я рядом сердцем и душой.

И Бога я прошу: «Прости

Мне все мои земные грехи».

Нет, это не признание, это исповедь. С огромной болью в душе Лили смотрела на поющего парня напротив, что держал в своих ладонях её ладони, и сдерживала проступившие слёзы. И тут зазвучали трогательные, проникновенные строки припева в исполнении «Нимбуса»:

Одну тебя из всех люблю,

И жизнь с тобою прожить молю.

На всё готов, и ты меня пойми:

Нет в мире ничего сильней моей любви.

Лили дёрнулась с места и, крепко обняв Джеймса, тихо плакала. Поттер прижал девушку к себе и продолжил подпевать «Нимбусу»:

О, чудо, ты влюбилась в меня!

Нет счастья большего для меня!

И ощутил душевный покой,

Когда ты прошептала мне: «Мой».

Я говорил тебе когда-то давно,

Ты свяжешься со мной всё равно.

Хочу, чтобы ты стала женой

Моей единственной, дорогой.

Джеймс провёл рукой по спине девушки, и та положила голову ему на плечо, даже не пытаясь вытереть слёзы. Второй куплет близился к припеву:

Я буду всегда рядом, защищая.

Ты не умрёшь со мной, я это знаю.

Проклятая война нас не погубит,

Так было, есть и, однозначно, будет.

Лили слегка улыбнулась и поцеловала Джеймса в плечо, прикрытое лишь рубашкой. Пиджак он успел закинуть в комнату, по настоянию Лили. Мол, чтобы не разбрасывал вещи.

Одну тебя из всех люблю,

И жизнь с тобою прожить молю.

На все готов, и ты меня пойми:

Нет в мире ничего сильней моей любви.

Песня закончилась. Лили отстранилась от Джеймса и смотрела на него, не унимая бурного потока слёз. Он такой романтичный! Это шедеврально, не иначе.

– Этой песне уже год – откуда ты знал, что всё именно так сложится? – впечатлённая девушка выжидающе посмотрела на парня и дрожащими руками стёрла дорожки горячих слёз.

– Я не знал, – честно признался Поттер и взял Эванс за плечи. – Но верил. Всё время со второго курса верил, что рано или поздно ты влюбишься в меня, узнав меня настоящего. К тому же мне все говорили, что я тебе нравлюсь, хотя я до последнего не верил, однако надеялся.

– Ты настолько сильно любил меня, что даже написал стихи?

– Почему «любил»? Я и сейчас люблю, даже сильнее, чем прежде. Мне до сих пор не верится, что это не сон и ты стоишь сейчас со мной, а я могу касаться тебя, – Джеймс прижал девушку к груди и поцеловал в макушку. Лили снова заулыбалась.

– Мне тоже не верится… Мне кажется, что ты вообще не ты.

– Это как?

– Я знала тебя шесть лет одним человеком, а теперь открыла для себя совершенно другую личность.

– А вот я всегда знал, что ты такая, какая есть и сейчас.

– Знаешь, мне до сих пор непонятно, почему из всех девушек Хогвартса ты выбрал именно меня? У меня нет ни выдающейся внешности, ни особых талантов, ни каких-то очень хороших моральных качеств.

– Зря ты так говоришь. Ты самый лучший человек.

– Даже лучше твоих друзей? – Лили отстранилась от Джеймса, не расцепляя объятий, и насмешливо посмотрела на усмехнувшегося Поттера.

– Это провокационный вопрос, – заметил он, ещё шире улыбаясь и поглядывая на танцующих друзей. – Неужели ты меня ревнуешь к друзьям?

– Что?! – Лили ошеломлённо уставилась на парня, выпучив глаза от неожиданно-коварного вопроса. – Что ты, ни в коей мере. Вот ещё чего мне не хватало!

– Да ладно тебе, – отмахнулся гриффиндорец, увлекая Лили в новый медленный танец. – Всё равно я люблю каждого из вас по-своему. Но даже без одного из вас моя жизнь не будет прежней, особенно без тебя.

Лили тепло улыбнулась.

– Я никогда тебя не ревновала к друзьям, они – часть тебя.

– Я всегда знал, что ты поймёшь меня, как никто другой.

Пара обменялась нежными улыбками, предназначенными лишь для них одних.

Северус Снейп

Чёрт! Не стоило сюда приходить!

Разозлённый слизеринец не мог найти себе места от отчаяния и боли. Хотелось завыть, как Люпин во время полнолуний, или вообще сброситься со скалы. Было невыносимо видеть любимую Лили, обжимавшуюся с мерзким Поттером. Но они же разошлись, разве нет? Только услышав эту новость, сидя день назад в гостиной своего факультета, от проходивших мимо обожательниц очкастого веника, Северус пришёл в неописуемый восторг. Ему это было на руку, да ещё как, учитывая всю подноготную их отношений! Разумеется, он так и думал, что Поттер не тот, кто нужен Лили, он поиграет и вскоре бросит её. То ли дело – чувства Северуса, они куда глубже, куда старше и куда прозрачнее…

Мальчик пересекал небольшую полянку, усыпанную мелкими белыми полевыми цветами и сочной, ярко-зелёной летней травой. Ветер обдувал его грустное, печальное личико и длинные – до плеч – чёрные, будто смоль, волосы. Они договорились встретиться у волшебного старого дуба, как обычно. Маленькая хрупкая рыжеволосая девчушка уже сидела под деревом и читала какую-то очередную магловскую книгу.

– Что читаешь? – черноволосый мальчик подошёл из-за спины и обошёл дуб, представ перед девочкой. Увидев друга, она радостно заулыбалась и положила книгу на колени.

– А, это ты, Сев! Здравствуй! Присаживайся.

Мальчуган покорно приблизился к собеседнице и сел на траву рядом с ней, оперевшись спиной о мощный ствол старого дуба.

– Так что ты читаешь? – не унимался Снейп. Он заинтересованно смотрел на подругу и ждал её ответа.

– Это «Алиса в стране чудес», – довольно сообщила Лили и подмигнула мальчику. – Сев, ты опять молчишь и не улыбаешься, – она закрыла книгу, всунув закладку. Выражение её лица сменилось на печальное. – Опять дома что-то случилось?

Мальчик бесстрастно наблюдал за тем, как божья коровка пыталась взгромоздиться на упавший зелёный лист дуба. Внутри всё клокотало. Но он уже привык. Привык молчать, привык убегать. Уносить ноги из злосчастного дома, чтобы побыть с той, кто думал о нём, беспокоился. Девочка, что сидела рядом с ним, своими словами, своей заботой словно проливала бальзам на тёмную, израненную душу маленького мальчика. Вот и тогда, посмотрев в бездонные зелёные глаза Лили, Снейп решил поделиться с ней тем, что уже давно терзало его изнутри.

– Отец, – мальчик болезненно скривился, – снова избил мать. А она даже не сделала ни малейшей попытки заступиться за себя! Не понимаю! У неё же есть волшебная палочка!

Ярость исказила мальчишеское лицо. Лили в ужасе ладошкой прикрыла рот.

– Северус, пошли ко мне. – Она решительно встала с травы и отряхнула остатки зелени с сине-зелёного джинсового комбинезона. Ветерок обдувал её веснушчатые щёчки и теребил собранные на затылке в хвост огненно-рыжие волосы, выгоревшие за лето и ещё больше подчёркивавшие цвет её необычных глаз и множество веснушек на лице. – Мама испекла вкусный пирог из черники, что растёт в нашем саду. Тебе понравится! – заметив, как друг насупился, Лили упрямо изогнула брови и протянула Снейпу руку. – Ну, что не так?

– Мне неудобно, – смущённо оправдался худощавый мальчик, из-под ресниц наблюдая за Эванс.

– Сев, ну ты же знаешь, как моя мама хорошо относится к тебе, – Лили упёрла руки в бока и с щедрой, доброй детской улыбкой ангела продолжила уговаривать Северуса: – Тем более что она сама попросила меня передать тебе пирог. Но раз у тебя неприятности, то я предлагаю тебе пойти ко мне и попить чаю. Там ты всё мне и расскажешь.

Мальчик благодарно улыбнулся. Лили вновь протянула ему руку, и он с благодарностью её принял.

– Снейп! А, вот ты где…

Северус спешно обернулся на голос, вынырнув из пучины непрошенных воспоминаний, бередивших кровоточащие раны на сердце, и заметил приближавшегося слегка озадаченного Нотта.

– Северус, я получил рецепт, как ты и просил. – Холёный стройный шатен протянул собеседнику свёрнутый втрое исписанный лист пергамента, уже пару мгновений спустя оказавшийся во внутреннем кармане мантии Снейпа. – Я не знаю, зачем тебе это и что вообще это значит, но я помню, что ты для меня сделал, и поэтому достал эту штуковину, приложив немало усилий.

– Благодарю, Дориан. Я всегда к твоим услугам. – Нотт кивнул и ретировался.

Окинув взглядом зал, Снейп решил не мучить себя и вышел в коридор, направляясь прямиком в кабинет Слизнорта.

Слизеринец достиг нужного этажа, стремглав зашагал к нужной двери и остановился перед ней. Осмотрев вокруг и не обнаружив никого…

– Алохомора! Тьфу, Мерлин, он даже дверь нормально запереть не может!

Он тенью прошмыгнул внутрь.

В кабинете стояла полнейшая тишина, от которой по какой-то совершенно неясной причине закладывало уши. Ах, да. Скорее всего, дело было в Звенящем зелье, брякавшем при каждом движении воздуха, которое профессор вследствие своего прижимистого, скупого характера так и не утилизировал после урока. И вот теперь его бульканье сдавливало барабанные перепонки. Не придавая значения действию этой «звенящей жижи», Снейп пересёк небольшой, но уютный, даже какой-то домашний кабинет, миновав парты с опустошенными котлами и достигнув шкафа со стеклянными склянками различной величины и с различным содержимым. Северус, хорошо разбиравшийся в зельях, без особого труда определил нужные суспензии и сунул в карман пару колб. Закрыв стеклянную дверцу шкафа, где декан Слизерина хранил свою дражайшую, горячо любимую коллекцию, парень уже собирался ретироваться, но вновь окинул взглядом тёмное помещение. Погрязшее во мраке, оно выглядело ещё более таинственным; зашторенные тёмно-зелёным бархатным, тяжёлым тюлем окна не пропускали мягкий, холодный свет растущей, почти полной луны. Но всё же одно окно было занавешено неплотно. Сквозь маленькую щелочку протискивались лунные лучи света. Снейп, озадаченно нахмурившись, подошел к тому окну, правой рукой слегка раздвинул дорогую, приятную на ощупь и хорошо выстиранную ткань и выглянул из окна.

– Сев, а ты знаешь, почему звёзды на небе так по-разному мерцают?

Второкурсники Лили и Северус сидели в послеурочное время в кабинете Слизнорта (по его личному приглашению) и варили Умиротворяющий бальзам. Эванс, забравшись на парту и свесив ноги, читала руководство к приготовлению и придирчиво просматривала лежавшие рядом ингредиенты на годность, а Северус в это время помешивал белую жидкость в котле и удивлённо смотрел на подругу.

– Почему? Не знаю, – пожал плечами мальчик.

– Мама мне всегда говорила, что так звёзды показывают свою индивидуальность и борются за титул самой красивой звезды, – Лили беззаботно улыбнулась и туже затянула хвост на макушке.

– Как по мне, так это чушь, – скептично отверг информацию Снейп и сел рядом с Эванс.

– Это почему? – изумилась девушка. Её брови резко подпрыгнули вверх.

– Потому что звёзды все одинаковые и это всё кажется из-за заклинания зрительного обмана.

– Думай как хочешь, – слегка раздражённо сказала Лили. – Мы с тобой стали много спорить, как мне кажется. Вот хотя бы взять твой круг общения…

– Лили, – оборвал её Снейп, – не начинай. У меня нормальные друзья.

– Да что же в них нормального? – гриффиндорка в отчаянии всплеснула руками. – Они же вечно всех провоцируют и задирают.

– Будто Поттер, Блэк и Люпин никого не задирают! – в сердцах бросил слизеринец.

– Они тоже далеко не идеал, Северус. Однако шутки у них безобидные.

– Не верю, что ты их выгораживаешь, – в глазах мальчика замаячили обеспокоенность и лёгкий испуг.

– Ох, Сев, я не собираюсь их выгораживать! – запротестовала девочка. Она в смятении нахмурила брови. – Просто их проделки – всего лишь пакости, а проделки твоих дружков – не безобидные шуточки, а нанесение вреда. Причём намеренное.

– Ты неправа!

– Сев. У тебя зелье убегает. Я не намерена продолжать тягаться с твоим упрямством.

Лили вспорхнула со стола, подхватила сумку, книги и вышла из кабинета.

*«Stop breaking down» – Прекрати разрушение.

** В этом и дальнейших эпизодах приведён якобы русскоязычный вариант. Простите, поэт из меня на букву «ЗЮ», но что сочинила, то и написала. По крайней мере, когда я пела это под гитару, звучало убедительно. Все тексты моего авторства, то бишь оригинальные.©

*** To be with you – быть с тобой.

========== Часть 29 ==========

Мои дорогие, милые, горячо любимые читатели! Благодарю вас за выдержку и терпение. Спасибо вам за то, что остаетесь со мной. Каюсь, не обновляла фанфик больше месяца, но всему виной резкая смена обстоятельств. Постараюсь далее не затягивать и выкладывать как можно быстрее. Также хочется отметить, что главы, начиная с первой, молниеносно редактируются моей новой бетой. Так что теперь мне не будет стыдно за описки:) Мои слова благодарности:)

Любовь – это не то, с кем ты можешь видеть себя. Это то, без кого ты не можешь видеть себя. © Джаред Лето

Ремус Люпин

«Хогвартс-экспресс» тронулся с платформы. Студенты ехали домой на Рождественские каникулы. Для Мародёров и остальных семикурсников они были последними, и в честь этого Джеймс и его родители любезно пригласили друзей к себе на ужин.

Ремус, обнаружив свободное купе, сразу же бросил на сиденье к окну свою сумку и жестом указал на купе другим Мародёрам, а сам направился в купе для старост, где обнаружил Лили. Она сидела рядом с дверью и держала место для Ремуса, которое он, собственно, и занял.

– Спасибо, – шепнул благодарный Люпин и развернулся лицом к девушке. Она была счастлива – об этом свидетельствовали порозовевшие щёки, лёгкая улыбка и живой блеск в глазах. Как ни странно, но Сохатый выглядел точно также, разве что его улыбка была более самодовольной и щёки не краснели.

– Не за что, – подмигнула Лили, и в купе вошёл мракоборец, чтобы провести инструктаж.

– Ничего нового, – констатировала Эванс, направляясь вместе с Люпином в купе к Мародёрам.

– Согласен. Мне уже порядком наскучили однообразные лекции, – задумчиво согласился гриффиндорец.

– Рем, – неуверенно окликнула Лунатика Эванс, после чего задумчивый Ремус обернулся и остановился. Лицо Лили выражало лишь обеспокоенность, – у тебя всё хорошо?

Этот вопрос застал Ремуса врасплох. Нет!

– Да, спасибо, – Люпин выдавил подобие улыбки.

– А мне кажется, что нет. Я же вижу, что тебе плохо…

– Всё и вправду хорошо, – однако Ремус так и не понял, с чего Лили решила, что ему требуется помощь, ведь он не ныл, не психовал, никому не жаловался. – А почему ты спросила?

– Ты же мой друг, – девушка дружелюбно улыбнулась, и на душе у Ремуса заметно потеплело. – А я не бросаю друзей в беде и всегда стараюсь помочь. Скажи, это из-за Мэри?

Чёрт. Она, что, видит его насквозь?

Мученически вздохнув, Ремус, на секунду прикрыв глаза, будто от боли, негромко ответил:

– Нет. Не из-за неё.

Лицо Эванс слегка вытянулось, однако отступать она не собиралась.

– А из-за кого?

Люпин сокрушённо передёрнул плечами.

– Из-за меня.

Лили хмуро сдвинула брови и несколько насупилась. Точь-в-точь как Сохатый во время рассказов Лунатика о своей отчуждённости.

– Ремус, послушай… Ты вовсе не обязан сторониться любимого человека!

– Лили, – Люпин улыбнулся и резко взмахнул рукой, – да много ли ты знаешь!

Девушка опешила. Всегда спокойный Ремус был крайне возбуждён. По её встревоженному взгляду Люпин понял, что дело плохо.

– Ремус, расскажи. Объясни всё как есть. Я постараюсь понять и помочь.

Она выжидательно смотрела на друга. С неприкрытой озадаченностью, волнением и тревогой. Но было в её взгляде что-то ещё, присущее лишь ей, Лили Эванс. «Защитные барьеры», тщательно, скрупулёзно возведённые парнем, рухнули, и Ремус уступил. Он подошёл к окну, опёрся о него левым плечом. Поза же его собеседницы, проследовавшей к окну за ним, была его зеркальным отражением.

– Мэри уезжает. А я даже не знаю, что ей сказать. Правду? – Он устало потёр переносицу. – Она не поймёт того, что я чувствую. Подумает в лучшем случае, что я воспользовался ею, точнее даже будет сказать, её чувствами ко мне. Но я не знал! – Люпин расстроенно передёрнул плечами. – Я убеждал себя, что мне всё это кажется, что нет никаких проблем и я влюблён в Мэри, но это не так.

Лили попросту молчала и изучала пейзаж. А после нескольких томительных мгновений повернула голову и обратила свой проницательный, задумчивый взгляд на однокурсника.

– Ремус, милый, ты ни в чём не виноват. Сердцу ведь не прикажешь.

Губы Лунатика едва заметно дрогнули, на миг образовав подобие улыбки.

– Знаешь, мне кажется, что сердце знает всё намного лучше нас. Я бы никогда не обратила внимания на Джеймса, если бы не его настойчивость, характер и стечение обстоятельств. Хотя сейчас я чувствую, будто любила его всегда.

Ремус радушно улыбнулся. Эх, надо же! А он ведь говорил ей об этом столько лет!..

– Поэтому, что бы ты ни чувствовал, всё так, как оно и должно быть. Я верю, ты ещё встретишь своего человека. А уж Мэри тебя поймёт, не сомневайся.

Улыбка на лице Люпина расцвела еще ярче.

– Ремус, ты не держи всё в себе, – девушка дружелюбно улыбнулась гриффиндорцу, спрятав руки в просторные карманы школьной мантии, – если у тебя что-то случилось, если есть то, что ты не можешь рассказать своим обалдуям, я всегда готова выслушать тебя. И будь спокоен: всё останется между нами.

Эх, Сохатый, как же тебе повезло с ней!

– Спасибо, – тепло ответил он. – Знаешь, когда у вас с Джимом будут дети, я обязательно скажу им, что их родители самые добрые, отзывчивые и чудесные люди на земле. В особенности их мама.

Лили звонко рассмеялась, изрядно засмущавшись.

– С Джеймсом? Дети?

– Именно так, – кивнул повеселевший Ремус.

– С чего ты решил?

– У меня чутьё, Лили. Я уверен, вы долго будете вместе. Вы очень любите друг друга, этого достаточно. А от любви, как известно, рождаются дети. А в вашем случае Джеймс ждать тебя не заставит, будь уверена.

Глаза ошарашенно-весёлой девушки нежно сверкнули.

– Ох, Рем, не говори лишнего. Мы ещё даже школу не окончили… – и с довольной улыбкой добавила: – Но мне очень приятно, спасибо.

Джеймс Поттер

Как только Лили вернулась в шумное купе Мародёров, Джеймс сразу же подскочил с места, растеряв прежнее самодовольство от пикировки с Бродягой, подошёл к ней, стоявшей и улыбавшейся в дверях.

– Лили, – нежно, почти шёпотом на ухо сказал он, взяв ладонь девушки в свою. – Давай выйдем, у меня есть к тебе разговор.

Лили с некой настороженностью взглянула на парня, но всё же кивнула. Пара вышла из купе, едва слышно закрыв дверь, и прошла к окну, у которого ещё совсем недавно стояли гриффиндорские старосты.

– Что-то случилось? – Эванс обеспокоенно посмотрела на Поттера и взяла свободную руку парня в свою.

Джеймс рьяно замотал головой и довольно улыбнулся.

– Ничего не случилось, просто… – он высвободил руки и озадаченно взъерошил волосы. – Просто…

Лили выжидающе вскинула брови.

– Просто хотел узнать, что ты написала в анкете в кабинете Макгонагалл.

– Это так важно для тебя? – без обиняков, на полуулыбке поинтересовалась Эванс.

– Очень, – кивнул капитан сборной команды Гриффиндора по квиддичу. Зрачки его тёмно-карих глаз едва заметно расширились. – Мне важно всё, что касается тебя, потому что это касается и меня.

Джеймс начинал отчётливо понимать, что вот-вот признается сам себе в том, что он нервничает. Мало ли что она могла написать в той дурацкой анкете!

– А что конкретно тебя интересует?

– Например, графа «выбранная профессия» и «выбранное учебное заведение».

Лили слегка покраснела и опустила глаза.

– Я выбрала профессию «целитель» и Академию при больнице Святого Мунго.

Джеймс еле заметно перевёл дыхание. Слава Богу, хоть не мракоборец!

– Значит, ты станешь целителем? – Поттер довольно взъерошил волосы, не отрывая взгляда от любимых зеленых глаз.

Эванс слегка смущённо кивнула и потёрла побелевшие руки, что не укрылось от внимания юноши. Он снова взял её руки в свои.

– Я помню, как на пятом курсе пытался узнать, кем ты хочешь стать, – после этих слов они оба усмехнулись. – Я пробовал разные способы, но ты всегда удачно меня отшивала, – девушка несколько виновато потупилась. – Но благодаря проверенному источнику я всё же добыл некие сведения: якобы ты собиралась поступать в Мунго. Но на какое направление – было загадкой, которую я наконец-то решил.

Девушка понимающе улыбнулась, чуть склонив голову набок.

– А куда будешь поступать ты, на мракоборца?

Поттер подтверждающе кивнул, не прекращая улыбаться.

– Я всегда хотел им быть.

Лили с проступившей в глазах тревогой воскликнула:

– Но это же так опасно, Джим! А вдруг с тобой что-нибудь случится? Я не переживу этого… А родители, ты говорил им?

Девушка отчаянно прикрыла лицо ладонями, но Джеймс убрал её руки от лица, привлёк к себе ещё ближе, так что их глаза были на расстоянии не больше восьми дюймов.

– Да, я говорил им, и они приняли мою сторону. Мой отец работает в мракоборческом центре, мама тоже раньше работала с ним. Так что они меня понимают и поддерживают.

Эванс возмущённо раскрыла рот, собираясь что-то сказать, но парень её опередил:

– И это не настолько опасно, как ты думаешь. Чем ближе опасность, тем дальше от беды. Я везунчик, со мной ничего не случится, можешь быть уверена! – Джеймс криво усмехнулся.

– Джим, это не шутки, это война! – в глазах девушки застыли неподдельный ужас и печаль. – Я очень боюсь за тебя, как ты не понимаешь?

В мгновение с лица Поттера слетела улыбка. Он принял серьёзный, взрослый вид, что обычно было ему несвойственно, и ответил:

– Лил, послушай. Да, это не игрушки, но я сделал свой выбор осознанно. Мне очень важно, чтобы ты поддерживала его, как и мои родители. Я хочу принести пользу магическому и магловскому обществу, завершить эту чёртову войну, убить Волдеморта, в конце концов! Я хочу сражаться за тех, кто мне дорог, за тех, кого люблю. Что в этом плохого? Так я хоть как-то смогу защитить тебя, оградить от опасностей, что тебе угрожают.

– Ох, Джеймс… – гриффиндорка прильнула к груди парня и тихонько заплакала.

Он заботливо поглаживал её спину и пытался успокоить. Через несколько мгновений она взяла себя в руки, немного отстранилась и посмотрела Поттеру прямо в глаза. Её изумрудные глаза горели, волосы, собранные в конский хвост на затылке, слегка растрепались, что придавало ей ещё больше привлекательности.

– Это всё так неправильно, – заключила она и отстранилась ещё дальше, еле слышно шмыгнув носом. – Война. Она не должна была случиться. Она исковеркала множество жизней и изуродует ещё больше. А на нашу долю выпало бороться с этим злом. Но теперь мы уже не дети и сможем повлиять на ситуацию, правда?

– Конечно, – Джеймс ободряюще улыбнулся, оставаясь при этом совершенно серьёзным. – Жаль, что так случилось, но историю не перепишешь. У нас нет выбора – мы должны покончить с Волдемортом. Но это вовсе не значит, что мы должны ущемлять себя в другом. Всё происходящее вовсе не запрещает нам любить, общаться с друзьями, путешествовать, ну и…

Лили машинально приложила ладонь к животу и как-то потерянно посмотрела на Джеймса. Парень, в свою очередь обеспокоенно приблизился к ней и накрыл её руку своей.

– Что-то не так?

– Нет, всё хорошо. Просто…

Их лбы соприкоснулись.

– Я даже не знаю, как это объяснить. Какое-то странное чувство в животе.

А вот с этого момента поподробнее!

– Что ты чувствуешь?

– Это трудно объяснить, какие-то смешанные чувства.

Джеймс нежно поцеловал девушку в губы. Та чуть вздрогнула и обняла его.

– Надеюсь, что это не значит ничего плохого. Знаешь, мне сегодня приснился удивительный сон!

Они улыбнулись друг другу.

– Да? И что же ты увидел?

– Нечто очень приятное, что не могло не порадовать.

– Расскажи, пожалуйста, я порадуюсь вместе с тобой, – девушка весело улыбалась, скрестив руки на груди.

Поттер довольно усмехнулся, взлохматив шевелюру.

– Мы стояли в пустой комнате со свеженаклеенными разноцветными обоями, это было раньше моей комнатой, судя по размеру, потолку и стенам. Мы улыбались, как счастливые идиоты. За окном светило солнце. Это была весна. Ты стояла передо мной спиной в домашней мантии, а я обнял тебя за талию. Оказалось, ты была беременна.

Лицо Лили вытянулось, а ноги слегка подкосились.

Лили Эванс

Беременна?

Да они что, все сегодня сговорились, что ли?!

Но Джеймс сказал, что его это порадовало. Значит, прав был Ремус?

Всё так запутанно…

Нет, это не может случиться. Этому нельзя сбыться, иначе…

А тем временем Поттер продолжал вдохновенно рассказывать:

– Я был в таком шоке, что чуть не упал. И проснулся. Бродяга сказал, что у меня было лицо, будто меня огрели бладжером, но при этом я улыбался.

Девушка не смогла сдержать смешок. Да уж, комично получилось!

Но веселье было прервано. Лили заметила приближавшегося Северуса. Она надеялась, что Джеймс его не заметит и всё обойдётся, но Снейп подошёл к ним, заявив своим появлением о себе, и все надежды девушки разом растаяли.

Слизеринец упорно делал вид, будто не замечал стоявшего рядом с девушкой Поттера, и впился взглядом в Эванс.

– Здравствуй, Лили.

В считанные секунды он оказался в двадцати дюймах от неё. Его печальные глаза, под которыми залегли заметные мешки то ли от недосыпа, то ли от чего-то ещё, не выражали ничего, зато губы едва заметно кривила улыбка.

– Что тебе нужно от неё, Снейп? – резко вмешался Поттер и обнял девушку за талию, отчего Северус лишь поморщился, безотрывно следя за реакцией Лили.

Лили растерянно посмотрела на парней. Нет, ну это кончится когда-нибудь?

Ни слова не говоря, Лили высвободилась от объятий Джеймса, подошла к своему купе, обернулась к двум заклятым врагам, бросила Снейпу «Счастливого Рождества» и исчезла за дверью. Слизеринец и гриффиндорец перекинулись взглядами.

Северус Снейп

Поттер заговорил первым, не сдержав своих эмоций. Так было всегда – это обычная, ординарная закономерность, которую он не в силах изменить. Избалованный жизнью, он никогда не научится контролировать себя.

– Ты видишь?

Глаза гриффиндорца пылали недобрым огнём. Он зол и раздражён. И слаб. Слаб.

Осознав это, Северус довольно улыбнулся. Наконец-то.

– Вижу что? – Снейп вальяжно приподнял одну бровь и взглянул на закоренелого врага с презрением и некоторой дерзостью.

– Зачем ты достаёшь её? – Джеймс возмущённо передёрнул плечами и сжал кулаки. – Разве ты не понимаешь, что вы больше не друзья? Почему ты никак не угомонишься? – он развязно махнул рукой вправо. – Вали к своим дружкам и не смей её трогать. Я не хочу, чтобы ты прикасался к ней своими грязными руками.