Текст книги "Ничей ребенок"
Автор книги: Элизабет Смит
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)
ГЛАВА 14
Весь следующий день прошел в подготовке к вечернему концерту. Это Стиви было уже знакомо, и вместо того, чтобы отвлекать занятых людей, она тихо сидела в сторонке над своим блокнотом, делая записи, обдумывая тематику будущих статей. Сейчас ей требовалось найти новое, свежее видение вечерних выступлений группы.
– Стиви, давай-ка пройдем за кулисы, – обратился к ней Джо, как только они незадолго до начала, прибыли в зал.
– Послушай, Джо, – присутствие за его спиной Дженни возвестило о себе не столько голосом, сколько звяканьем браслетов и цепочек, – тебе нужно время подготовиться не дергаясь, не отвлекаясь. – Она в упор посмотрела на Стиви, чтобы у той не оставалось никаких сомнений относительно источника возможных помех, и тут же перевела заботливый взгляд на Джо, стремясь уловить его отношение к сказанному.
К общему удивлению, Стиви полностью поддержала ее предложение.
– Знаешь, Дженни права. Твое время слишком дорого. К тому же я все равно собиралась пойти проинтервьюировать кого-нибудь из зрителей. – Стиви принялась собирать свои записные книжки. – Мнение «человека с улицы» – тоже важная вещь. Хочу понять, кто они, о чем думают, чего ждут от сегодняшнего концерта, попробую оценить их энтузиазм. Может получиться неплохой материал.
– Какое подвижничество, – пробормотала Дженни с плохо скрытым пренебрежением как к самой идее, так и к ее автору.
Женщины направились в разные стороны: Стиви – к выходу, Дженни – следом за Джо в его костюмерную, где, усевшись на край стола и откинув с лица жесткие рыжие волосы, она задала вопрос в лоб:
– Как долго все это будет продолжаться, Джо?
– Что продолжаться? – Он догадался, что речь пойдет об участии в их поездке Стиви.
– Можно назвать это избыточным вниманием прессы, – вздохнула Дженни, – но ты и сам понимаешь, что я имею в виду Стиви Паркер. Сколько нам еще придется ее терпеть? Она ломает все наши планы, и стоит мне лишь отвернуться, как вы вдвоем тут же куда-то пропадаете. Из-за нее не только летит к чертям наш график, на который я потратила столько сил, из-за нее начинают терять головы члены группы. И ты – первым из них.
– Так вот где собака зарыта, – с усмешкой заметил Джо.
– Именно здесь, – подтвердила Дженни. – Гастроли уже побоку, Джо, и мне сейчас просто необходимо знать, сколько еще я должна буду мириться с этим?
– До тех пор, пока я не решу отправить ее назад. – Поднятой рукой он остановил уже открывшую было рот Дженни. – Ты ведь знаешь, что всегда есть возможность выбора. Можешь лететь в Нэшвилл хоть завтра. Я уверен, что у Лорен найдется парочка проблем, требующих твоего внимания. Ты ведь сама решила отправиться в эту поездку, Дженни, а теперь становится совершенно очевидным, что присутствие Стиви тебя раздражает.
– Еще как раздражает, но…
– И раздражает вовсе не тем, что ты тут наговорила. Дело не в графике, дело в самой Стиви. Ты просто ревнуешь ее. Но, Дженни, между тобой и мной ничего не было и нет! Тебе это известно. Я честно предупреждал тебя, что нас связывают лишь профессиональные, деловые отношения и не более. Взаимоотношения же мои и Стиви, равно как и то, где и с кем я провожу свободное время, – это касается лишь меня. Так что решай: либо ты держишь себя в рамках наших договоренностей, либо отправляешься завтра домой.
Категоричность сказанного не оставляла Дженни никакой возможности для протеста.
– Стиви останется с нами до Рождества, когда мы все вместе ляжем на обратный курс, – продолжал между тем Джо. – Таковы условия контракта, который я подписал с ее редактором. Он обладает правом эксклюзивных публикаций в газете, а это обеспечивает нам всю необходимую рекламу. Билеты на летние концерты в Денвере уже можно считать проданными.
Дженни сползла со стола и направилась к двери. На пороге резко обернулась. Злость по поводу того, что Джо обратил ее собственные слова против нее же, боролась со здравым смыслом, подсказывавшим: еще немного – и она переступит ту черту, после которой уже не может быть возврата. Если она не хочет потерять эту работу, то придется сдать назад сейчас, пока ситуация еще позволяет это.
Не проронив ни слова, Дженни открыла дверь.
– Для всех нас будет лучше, если ты примешь существующий порядок вещей, Дженни. Ты, я, парни – мы составляем неплохую команду. Мне бы хотелось сохранить ее. – В голосе Джо звучало предупреждение.
Дженни потребовалось все ее самообладание, чтобы уходя не хлопнуть дверью – ведь тогда на карьере пришлось бы поставить крест.
– Ты безусловно прав, Джо, – выдавила она, перешагивая через порог. – Мне просто обидно, что все планы придется пересматривать.
– Понимаю. Я уверен, что вы со Стиви найдете общий язык.
– Не сомневаюсь, Джо, – едва сдерживая клокочущую ярость, с улыбкой ответила Дженни.
Дверь закрылась. Ничего, она найдет способ поквитаться. Это ей всегда удавалось.
Из разговоров со зрителями до начала выступления Стиви почерпнула на удивление интересную информацию. Больше всего ее поразило количество в зале женщин среднего возраста. Одна из них, уже за пятьдесят, объясняя причины почти культового почитания Джо Девлина, произнесла простую и емкую фразу:
– Он вернул мне веру в романтическую любовь.
Сидя в зале, Стиви вспомнила ее слова. Глядя на этого притягательного мужчину, она и сама была готова вновь поверить в романтическую любовь. Если не одно: теперь ей было известно, что все это – игра.
По окончании концерта Стиви не захотела вместе со всеми отправиться на ужин и решила вернуться в гостиницу.
– Я подвезу тебя, – предложил Джо.
– Зачем? – возразила она. – Оставайся, тебе нужно развлечься. Я устала и собираюсь пораньше лечь спать.
Но Джо продолжал настаивать, а у нее не было сил спорить. В гостинице он предупредительно открыл перед Стиви дверь ее номера.
– Не пригласишь меня?
– Так ты понял мой отказ от ужина? То есть я не поехала в ресторан, чтобы остаться здесь с тобой?
– Нет, – ответил Джо с улыбкой, от которой таяло сердце, – но поскольку возможность представляется сама собой…
– То почему бы ею не воспользоваться? – закончила за него Стиви.
– Что-то вроде этого.
Она жестом предложила Джо войти, прошла за ним следом и уселась на кровать.
– Что ты пытаешься доказать, Джо? Что можешь опять затащить меня в постель? Заставить потерять голову от того, что я так хочу тебя и ничего не могу с этим поделать?
– Для начала звучит очень неплохо, малышка. – Он прислонился к шкафу, сложил на груди руки.
– И что это будет значить? Что ты все тот же соблазнитель, а я – все та же дурочка, какой однажды предстала?
– Или то, что мы не можем друг без друга.
– Господи, ну как же ты не хочешь понять, – в отчаянии простонала Стиви. – Это не будет значить ничего, Джо. Ничего. Разве только то, что я опять окажусь дурой и сама полезу в твою постель, а потом, когда ты уйдешь, опять буду мучиться. Может, в тебе и проснется после этого совесть, но ненадолго. Ведь так?
– Совсем не обязательно, Стиви. Мы можем быть вместе. Ты останешься, будешь разъезжать со мной по стране.
– В качестве кого? – с горечью спросила она. – Твоей приживалки? Любовницы? Девочки на ночь? Все это не для меня, Джо. Мне нужно совсем другое.
Он поднял Стиви с кровати, прижал к себе, поцеловал требовательно и, ощутив в ответном поцелуе ее все нарастающее возбуждение, вдруг резко отстранился.
– Подумай о том, что я сказал, Стиви, – почти прошептал Джо и вышел из номера.
Вторую половину следующего дня Стиви провела в разговорах с членами группы, сознательно избегая Джо. Дженни большую часть времени оставалась на переднем сиденье автобуса, с головой уйдя в деловую переписку.
Когда Брэд застенчиво признался, что во время учебы в колледже играл на тромбоне, Стиви рассмеялась, не в силах представить его с длинным инструментом в руках.
– А кем бы ты хотел стать, если бы не музыка?
– Опять будешь смеяться. – Брэд откинулся на спинку стула. – Я же был учителем, Стиви. Шестой категории. И я любил свою работу, пока не связался с этими ребятами.
Стиви с удивлением открывала для себя, какими разными путями пришли в этот маленький коллектив люди. Дэйв был профессиональным музыкантом, играл раньше в других группах. Аллен Ли по окончании колледжа подрабатывал официантом, но в душе его все время тянуло к музыке. Ричи получил диплом инженера. Стиви никогда не приходило в голову спрашивать об этом, и она была изумлена, узнав, что Джо по образованию финансист, и на протяжении ряда лет ему приходилось вести двойную жизнь, разрываясь между брокерской фирмой, куда он ходил на службу днем, и ночными клубами, где он пел по вечерам.
– Клубы? – Ричи фыркнул. – Клубы еще ничего. Но к ним нужно прибавить прокуренные кафешки, темные придорожные забегаловки и ярмарочные балаганы, словом, все те места, куда нас пускали просто так. Мы играли там до тех пор, пока с нас не начинали драть плату за выступления.
В воспоминаниях о добрых старых временах Стиви забросали названиями мест и именами людей.
– Что же в конце концов произошло? – спросила она, горя нетерпением понять, как к ним пришел успех. – Как случилось, что в один прекрасный день вы проснулись знаменитыми?
– Все было вовсе не так, – пустился в объяснения Ричи. – Однажды нас действительно заметили. Все началось с того, что нас пригласили на чествование Даррела Дэвиса [4]4
Даррел Дэвис – популярный киноактер. – Прим. пер.
[Закрыть].
– Да, счастливое стечение обстоятельств, – из-за спины Стиви подал голос Джо. – Редко бывает так, чтобы успех пришел за одну ночь.
– Собственно говоря, это была песня Джо «Одинокие ночи». Примерно в то самое время, когда она появилась, люди, никогда прежде не интересовавшиеся музыкой кантри, начали вдруг что-то слышать в ней. Наша песня стала как бы вехой в их сознании. И по шкале популярности мы медленно поползли вверх.
Стиви записывала. Кое-что из слышанного ей было уже известно, но сейчас наибольший интерес вызывала их собственная точка зрения.
Складывалось впечатление, что группа сознательно и терпеливо готовилась к успеху, полностью отдавая себе отчет в том, как им изначально повезло, как много повсюду талантливых людей работают не покладая рук и ждут, ждут иногда всю свою жизнь, и иногда впустую, такого же счастливого случая.
– Но все-таки, как это было? Давайте выстроим в ряд десяток талантливых людей. Один схватит удачу за хвост, а девять пройдут мимо. В чем тут секрет? Конечно, какую-то роль здесь играет талант, но ведь наверняка есть что-то еще? Я права?
Все согласно закивали, и Джо сказал:
– Это цель. Решимость достичь ее. Нельзя опускать руки, даже когда весь мир против тебя. – Взгляды их встретились. – Так учит жизнь, Стиви.
Заметив, что в отношениях Стиви и Джо повеяло холодком, Дэйв начал исподволь проявлять к ней повышенное внимание. Сначала Стиви подумала, что это всего лишь игра ее воображения, но ей не потребовалось много времени, чтобы увидеть все в истинном свете. Первым стремлением было объясниться с ним начистоту, поскольку ситуация складывалась тупиковая. Однако Стиви симпатизировала Дэйву, и ей никак не хотелось перегнуть палку. В конце концов, возможно, его внимание было чисто дружеским. Кроме того, Стиви заметила, что подобное положение дел изрядно досаждало Джо: всякий раз, когда она разговаривала с Дэйвом, Джо обязательно околачивался где-нибудь поблизости с презрительной миной на лице.
В Шарлотту, Северная Каролина, они прибыли уже к вечеру. Поднимаясь в свой номер, Стиви мечтала о горячем душе. В коридоре ее нагнал Дэйв и, узнав, что особых планов у Стиви нет, предложил ей посидеть в баре. А почему бы и нет? Дэйв – приятный мужчина, да и посидеть где-нибудь пару часов для развлечения тоже не помешает.
Они выбрали бар неподалеку от гостиницы. Официантка принесла заказ, и Дэйв задал вопрос, целый день крутившийся у него на языке:
– Скажи, что происходит между тобой и Джо?
– Я выполняю редакционное задание, – после некоторого колебания честно призналась Стиви. – Мне нужно написать серию статей о Джо. Несколько дней из жизни звезды кантри-музыки, скажем так.
– И?..
– И он, бесспорно, является сенсацией.
– Это мнение профессионала или твоя личная точка зрения? – От нетерпения услышать ответ Дэйв навалился грудью на столик.
В поездке Стиви успела уже понять, что за длинными волосами и простоватыми, чуть ли не деревенскими манерами этих парней скрывалась настоящая интеллигентность, хорошее образование и удивительная душевная чуткость.
– И то, и другое. Не могу отрицать, Джо и вправду впечатляет, но, отвечая на твой вопрос, с определенностью скажу, что между мною и им ничего нет.
Они заказали новую порцию.
– А статьи, что ты уже опубликовала? И почему он решил посвятить тебе ту песню?
– Дэйв, – Стиви пожала плечами, – я провела два дня в обществе новой музыкальной звезды, не имея ни малейшего представления о том, кто он такой. А когда выяснила, то не имела права упустить блестящий шанс написать об этом. Я – журналистка, я вечно рыскаю в поисках хорошего материала. Что же касается песни, то ты вместе со всеми слышал, как это объяснила Дженни. Традиционный заключительный аккорд концерта, часть программы, не более.
– Но ведь ты не думала об этом, когда сидела в зале. Он захватил тебя, этот аккорд, по лицу было видно. И если бы не слова Дженни, ты бы…
Стиви рассмеялась и подняла к лицу руку, пытаясь скрыть выступивший на щеках румянец.
– Сдаюсь, Дэйв, сдаюсь. Я оказалась слишком наивной, но, с другой стороны, разве не все женщины должны именно так себя чувствовать, слушая, как поет Джо Девлин?
– Ты мне нравишься, Стиви. Ты – человек искренний.
Не такая уж я искренняя, подумала Стиви. Просто достаточно умная, чтобы коснуться правды, не обнажая ее целиком.
Ей удалось направить разговор в иное русло, и когда Дэйв заговорил про Рождество, в голову пришла мысль, что в очередной раз придется встречать праздник в одиночестве, если она не решит навестить мать. Внезапно Стиви ощутила острый приступ тоски. Дни праздников для нее всегда были самыми гнетущими в году.
Стаканы опустели, не оставалось ничего иного, как вернуться в гостиницу. В какой-то момент Дэйв поймал себя на том, что предпочел бы иметь в лице Стиви только друга, и дал ей это понять. Оба испытали приятное облегчение. Задержавшись на мгновение у ее номера, Дэйв склонился и легким поцелуем коснулся щеки Стиви. Она уже открывала дверь, как вдруг заметила идущего по коридору Джо. Интересно, видел ли он поцелуй? А какая, собственно, разница? Все равно ему нет дела до того, целует меня кто-то или нет.
Несмотря на усталость, сон к Стиви не шел. Лежа в постели, она перебирала кнопки пульта, и, не найдя ни на одном из каналов ничего достойного, уже хотела выключить телевизор, как вдруг раздался стук в дверь.
– Примите заказ, мэм.
Стиви прошлепала в прихожую, склонилась к глазку, затем набросила цепочку и чуть приоткрыла дверь.
– Это какая-то ошибка. Я ничего не заказывала.
– Да, мэм. Заказал мистер Девлин.
– Его номер дальше по коридору.
– Да, мэм, но мистер Девлин велел доставить заказ вам.
Стиви бросила взгляд в зеркало – ее шелковая ночная рубашка была до неприличия короткой.
– Не оставите ли вы его у двери?
– Хорошо, мэм.
Послышались удаляющиеся по коридору шаги. Стиви раскрыла дверь, сделала шаг вперед. На сервировочном столике стояла бутылка шампанского и два фужера. Она протянула руку к столику, подняла голову и увидела перед собой Джо.
– Какая неожиданная встреча! – В голосе ее звучал яд. – И ты, наверное, не откажешься выпить со мной, так?
Джо кивнул. На мгновение решимость Стиви держать дистанцию поколебалась.
– Извини, Джо. Ничего не выйдет.
Стиви развернулась, совершенно забыв о том, что ее правая нога удерживает распахнутую дверь номера. Замок тихонько щелкнул перед ее лицом, и она осталась в коридоре, стоя с подносом в руках перед Джо.
С губ уже почти слетела просьба о помощи, но Джо лишь пожал плечами.
– Плохи дела, – проговорил он уже на ходу, направляясь в свой номер.
– Джо, подожди! Я не могу войти!
Он посмотрел на нее через плечо, и от этого взгляда Стиви стало неуютно в ее по-детски коротенькой одежде. С сочувственной улыбкой на губах Джо вошел к себе.
Не выпуская подноса, Стиви торопливо приблизилась к его двери, негромко постучала в нее ногой.
– Джо! Впусти меня. Пожалуйста!
Открылась узкая щель. В этот момент за спиной Стиви из кабины лифта вышла пожилая, обоим под семьдесят, супружеская пара.
– Пустишь ты меня или нет? – сдавленным шепотом прошипела Стиви в щель, ставя поднос на пол. – Моя дверь захлопнулась, – растерянно объяснила она супругам и повела плечами.
– Ее дверь в противоположном конце, – послышался через щель голос Джо. – Она просто достала меня своими домогательствами. Сейчас ей, видите ли, захотелось пропустить перед сном стаканчик в моей комнате, она даже шампанское с собой прихватила. – Джо раскрыл дверь пошире. – Посмотрите, как эта дама одета, и вы без труда догадаетесь о ее намерениях в столь поздний час.
Подхватив мужа под локоть, старушенция поспешно засеменила по коридору к своему номеру. На полдороге супруг обернулся и с улыбкой подмигнул обоим молодым людям.
– Что ты наделал! – Стиви в ужасе поднесла руку к губам.
– Что? – с невинным видом спросил Джо.
– Ты сознательно посадил меня в лужу перед посторонними людьми. Так ты разрешишь мне войти?
– Смотря зачем тебе это нужно.
– Черт побери, Джо! – В голосе Стиви прозвучала угроза.
– Ладно, ладно. Так и быть, заходи, но только при условии, что ты поделишься со мной своим шампанским. – Он не успел даже посторониться, как Стиви стремглав ринулась через гостиную к телефону.
– Эй! А как же выпивка? – Джо внес бутылку с фужерами.
– Спасибо, нет. – Она поднесла к уху трубку.
– Но ты же обещала, – улыбнулся он, приближаясь.
– Я соврала. – Стиви набрала номер дежурного.
– Вот уж неправда. – Джо осторожно взял трубку из ее руки. – Сделка есть сделка. А потом, мне нужно поговорить с тобой.
– Нам не о чем… – Она беспомощно оглянулась, как бы в поисках выхода.
– Стиви. – Пальцы Джо нежно легли на ее щеку. – Скажи мне, что не так? Что между нами произошло?
– Ничего.
– А тем вечером, на концерте и после? Не скажешь же ты, что и тогда тоже ничего не было?
– Не скажу.
– И что?
– А то, что у меня тоже есть чувства. Я не смогу разъезжать с тобой, Джо. Я не хочу усложнять свою жизнь нашими отношениями. Получится то же, что уже было в Денвере. Я проснусь однажды утром, а тебя и след простыл, и мне придется мучиться вопросом: что я такого сделала? До конца своих дней я буду искать ответ. А так хочется жить нормально. Я ищу…
– Отношений? – перебил ее Джо. – Преданности, любви?
– Неважно, – после минутной паузы ответила Стиви. – Тебя это никак не касается.
– Понял. – Он взял ее за руку, заставил сесть на постель. Было без слов ясно, чего так хотелось Стиви: семейной жизни, верного мужа, ждущего ее по вечерам дома с детьми. Какая женщина не стремится к этому?
– Ничего ты не понял. – Сидя почти вплотную к Джо, Стиви с трудом сдерживала желание погладить завитки волос на его шее.
Он откинулся на спину, привлек к себе Стиви и перекатился по постели так, что она оказалась наверху.
– Поедем со мной, Стиви. Клянусь, что тебе не придется ни о чем жалеть.
– Джо, пожалуйста… – Лицо Стиви почти утыкалось в грудь Джо, и сейчас ей хотелось одного: забыть обо всем и вдыхать его запах, ощущать тепло тела.
– Пожалуйста, что? Что, собственно говоря, я должен сделать?
Пожалуйста, уйди из моей жизни. Пожалуйста, не заставляй так любить тебя.
Но было уже поздно. Теперь наверху оказался он, и Стиви ощутила, как бедру ее становится все больнее от чего-то настойчиво твердого. Жаркая истома стекала по телу вниз, к лону. Сейчас говорили их глаза. Оба знали, что произойдет.
Когда рука Джо скользнула под тончайший шелк, неожиданно послышался громкий стук в дверь. Джо с проклятием скатился на постель. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя. Наконец он поднялся и прошел к двери. Рывком вскочила Стиви. На нее вдруг навалилось чудовищное чувство вины. Откуда? Обеими руками она стала приводить в порядок волосы, стоявшие дыбом от доносившегося из-за двери голоса Дженни. Стиви попыталась вслушаться, но слова звучали слишком тихо.
– Ты не один, Джо? – отчетливо послышалось из коридора. Видимо, самообладание начало изменять Дженни. – Ты поэтому не хочешь пустить меня? – В этот момент вошедшая увидела в зеркале отражение Стиви. – Значит, для нее у тебя находится время, а для меня – нет? – уже пронзительным и злым голосом проговорила Дженни.
– Прекрати. – Это прозвучало как приказ.
– Эта маленькая сучка доставит тебе куда больше неприятностей, чем ты думаешь. Ей нужна сенсация, ты и сам понимаешь. А что может быть лучше, чем рассказ о том, как она трахалась с самим Джо Девлином!
Кровь бросилась Стиви в лицо. Расслабленной походкой она подошла к двери, нежно положила голову на грудь Джо, мягко проворковала:
– Ну, поторопись же, милый.
Глаза Дженни готовы были вывалиться из орбит.
– Какой банальный дуэт. Звезда и шлюха. Мне почему-то всегда казалось, Джо, что ты более разборчив.
– Тебе лучше помолчать, Дженни, чтобы потом не раскаиваться. Иди к себе.
– А скажи-ка, Джо, – била из Дженни ядовитая струя, – она удовлетворяет только тебя или же ты вынужден делиться со всей группой? Ты уже рассказал ей, чем обычно кончают увивающиеся за тобой шлюшки?
Джо вытолкнул Дженни с порога, захлопнул за нею дверь, выругался.
– Прости, Стиви. – Он без сил опустился в стоявшее у стены кресло.
– Я сама напросилась. – Она едва заметно покачала головой, осторожно усаживаясь на краешек мятой постели, пытаясь прикрыть короткой рубашкой колени. – Сама не знаю, что это на меня нашло. Просто захотелось досадить ей. Извини, Джо. В этой отвратительной сцене виновата только я. – Стиви поднялась. – Я пойду к себе.
– Нет. Нам нужно договорить до конца. – С подавленным видом он провел ладонью по волосам. – Стоит мне оказаться рядом, как я хочу сорвать к чертям с тебя одежду, чтобы тут же заняться любовью. Что мне с этим делать, Стиви? Может, ты знаешь? – Она отрицательно качнула головой, и Джо продолжал: – С того самого дня, когда я поцеловал тебя в аэропорту, ты засела в моем сердце, как розовый шип. А потом обстановка начала накаляться, и я уехал. Не самый порядочный поступок, знаю, но иного в тот момент я не мог себе позволить. Я ведь и вправду не рассчитывал встретиться с тобой вновь, но и отогнать мысли о тебе тоже оказался не в состоянии. После этого ты решила рассказать всему миру о тех днях и ночах, что провела вместе с Джо Девлином. До сих пор не могу в это поверить. Зачем, Стиви?
Она подняла взгляд к потолку, как бы желая прочесть там ответ, затем медленно опустила голову.
– Мне хотелось посчитаться с тобой, Джо. Достаточно обидно было уже то, как ты бежал из гостиницы, но последней каплей стали деньги, которыми ты со мной расплатился. Узнав же, кто ты на самом деле, я почувствовала себя еще омерзительнее.
– Я беспокоился о тебе, Стиви, – попробовал защищаться Джо. – Вовсе это не было платой.
– Тогда зачем же деньги? Ты превратил ими все в такую… такую дешевку… Я как будто в грязи вывалялась.
– Прости меня, дорогая. Я беспокоился о тебе, мне хотелось быть уверенным, что ты хотя бы сможешь без проблем добраться до дома.
В глазах его Стиви видела, что все сказанное – правда. Не доверяя собственным словам, она только согласно кивнула. Джо встал, подошел к окну, сияющему ночными огнями.
– При всем своем желании, Стиви, я не смогу дать тебе то, чего ты хочешь, – треснувшим голосом через силу выговорил он.
Обжигающе-горячие слезы повисли на ее ресницах. Перехватило горло. Стиви быстро заморгала, как бы пытаясь вобрать проступившую влагу назад.
– Ты не знаешь, чего я хочу, – говорить было больно.
– Поверь мне, знаю. Видит Бог, я точно знаю, что тебе нужно. Мужчина, который всегда рядом: ночью, когда ты засыпаешь, и утром, когда просыпаешься. Добрый и заботливый, он никогда и никуда от тебя не уйдет, не оставит тебя одну. Ты будешь любить его, а он, в ответ, тебя. Но это не я, Стиви, – прошептал он. – Ты же видишь, какой жизнью я живу. Я вечно в дороге. Мы же с парнями как цыгане. Я не имею права просить кого-то разделить со мной такую жизнь. Забираю назад свое предложение присоединиться ко мне, Стиви. Но это еще не все, малышка. У меня вообще нет права просить тебя о чем-либо. – Сердце ее замерло от упавшей на него невыносимой тяжести. – Я не могу удержать тебя рядом с собой, Стиви, поскольку знаю, что это не то, что тебе нужно. Ты хочешь иметь семью, и она будет у тебя. Но не со мной. – Джо почувствовал, как все внутри него перевернулось при этих словах. – Я просто не тот человек, дорогая, – едва слышным голосом закончил он.
Стиви из последних сил пыталась сохранить гордость.
– Неужели я выставила все это напоказ, Джо? – В глазах опять заблестели слезы.
– Нет, детка, тут все дело во мне. Я с самого начала знал, что тебе необходимо. Я не тот, Стиви. Вот почему я оставил тогда тебя в Денвере. И я очень виноват перед тобой. Я не должен был домогаться твоего тела.
– Почему же ты вернулся, почему настоял на этой поездке? – мягко, без тени упрека спросила она.
Потому что не смог выбросить тебя из своих мыслей, как теперь, боюсь, не смогу выбросить из сердца.
– Меня разозлили твои статьи, – произнес он вслух. – Было такое чувство, что меня оставили в дураках. А потом, мне хотелось, чтобы ты была со мной рядом. Эгоизм, конечно. Просто подумалось, что неплохо хотя бы это время провести вместе.
– Долго ли?
– Не знаю, малышка. – Он печально покачал головой. За что судьба так жестока?
– И когда все закончится?..
– Я отошлю тебя домой.
Стиви молча кивнула, еще раз утверждаясь в том, что было ей уже давно известно. Вновь сняла трубку, набрала номер.
– Это Стиви Паркер из четыреста двенадцатого. Я вышла в коридор, и за мной захлопнулась дверь. Прошу вас, пришлите кого-нибудь с ключами.
У двери она обернулась. Сердце рвала на части боль. Скажи же что-нибудь, Джо. Скажи, чтобы я не уходила. Скажи, что любишь.
Ей хотелось найти в себе силы и ответить, что все нормально, Джо, полный порядок, что, конечно, это полная дичь – такому ничтожеству, как она, рассчитывать на любовь великого человека, божества. Но еще больше ей хотелось сказать, что она всегда найдет время для того, чтобы побыть с ним вместе. Однако правда заключалась в следующем: она была не в состоянии принять предстоящую разлуку.
– Мне пора идти. – В голосе ее звучало спокойное достоинство.
Пока я еще раз не призналась в том, что люблю тебя, люблю душой и телом.
Потянув за ручку, Стиви захлопнула за собой дверь номера Джо. Щелчком замка возвестил о себе конец очередной главы в ее жизни.
Оглушенная, Стиви шла по коридору гостиницы. Через минуту кто-то из служащих вставил в скважину ее двери ключ, повернул. Стиви прошла через комнату, упала на постель. Тело сотрясала холодная дрожь. Выжить. Во что бы то ни стало нужно выжить. Стиви понимала это, но сейчас она без остатка отдала себя во власть разверзшейся бездны. Прижав колени к груди, сама превратилась в комочек боли. Медленные, поблескивавшие крошечными алмазами слезинки выкатывались из голубых глаз, неторопливо сползали по щекам и терялись в волосах.
Джо расхаживал по номеру, проклиная свою черствость и неумение хоть как-то сгладить причиненную им чудовищную боль. Видит Бог, ведь он не хотел этого, не хотел. Какое у нее было лицо! Оно еще долго будет преследовать его!
Черт побери! Ну почему она не может быть, как другие женщины? Ужели так трудно провести с удовольствием время и отправиться к другому?
Джо подхватил висевший на спинке стула пиджак, взял с ночного столика ключи от взятой напрокат машины, погасил в номере свет. Ему нужно было выпить, оказаться в каком-нибудь шумном месте, забыться среди людей. Что угодно, лишь бы не видеть перед собой ее глаз, полных боли.
Ночь пропитала воздух прохладной влагой, дул порывистый ветер. Идя к машине, Джо не чувствовал ни того, ни другого. Подальше отсюда.
