Текст книги "Безрассудная любовь"
Автор книги: Элизабет Лоуэлл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)
Глава 11
Тай молча терпел сладкую пытку близости тела Жанны. Они ехали по руслу ручья до тех пор, пока он, постепенно мелея, не исчез полностью. Для непосвященного глаза узкая трещина в скале, служившая единственным выходом из долины, ничем не отличалась от сотен других, ей подобных ущелий, образовавшихся в теле огромного плато в результате водной эрозии. Именно эта неприметность расселины, трудно проходимой для мустангов, служила залогом того, что секретная долина Жанны до сих пор оставалась никем не обнаруженной.
Трещина в скале напоминала разверзнутую адову пасть, но Тайрелл радовался ее приближению, испытывая чувство огромного облегчения. До выхода из расселины оставалось еще около тридцати ярдов, но он больше не мог выносить прикосновения к себе девического тела и спрыгнул со спины Зебры на землю.
– Подожди здесь, – отрывисто приказал он. – Я проверю тропинку.
Он исчез прежде, чем Жанна смогла вымолвить хоть слово возражения.
Внутри ущелья было сумрачно, прохладно и сыро. Несколько неглубоких луж, оставшихся после недавнего дождя, отражали красные каменные стены, нависавшие над проходом в нешироком каньоне. Неба почти не было видно, оно превратилось в тонкую голубую ленточку, небрежно переброшенную от одной стенки до другой. В местах, где песчаник заменяла черная застывшая лава, было особенно мрачно и зловеще, словно сама ночь прилегла здесь отдохнуть, да так и застыла на веки вечные.
В пересохшем русле ручья, тянувшегося по дну ущелья, не было заметно никаких следов, ни человеческих, ни звериных, но Тая это ничуть не удивило. Он ожидал чего-то подобного. Дикие животные имеют инстинктивное отвращение к узким расселинам, которые могут оказаться ловушкой, из которой некуда бежать и негде спрятаться. Что его действительно изумило, так это полное отсутствие следов Безумного Джека, словно он пролетел здесь на крыльях. Тай подумал, что старый старатель и вовсе не проходил через эту расселину.
Проход был хорошо знаком Тайреллу. Живя в долине, он не раз приходил сюда, чтобы исследовать местность, с каждым разом чувствуя все большее уважение к Жанне, которая обнаружила и не побоялась использовать расселину, о существовании которой не подозревали даже индейцы.
Может быть, индейцы все же знали о секретной долине, но избегали ее как место обитания духов – людей, которые были раньше. Когда на ущелье опускаются сумерки, несложно вообразить зловещие души умерших, притаившиеся в засаде и поджидающие беспечного путника, ступившего в эту разверзнутую черную каменную пасть.
Самое узкое место расселины находилось на расстоянии примерно трети пути до выхода из нее. Стены здесь были из плотного мелкозернистого темного камня с длинными продольными трещинами. Вода отполировала камень до гладкой, сияющей массы, поскользнуться на которой можно было ничуть не хуже, чем на льду. В отличие от Безумного Джека Жанне никогда не удавалось пройти этот отрезок пути, не оставляя следов, поэтому она всегда пользовалась проходом либо перед дождем, либо сразу после, чтобы быть уверенной, что ее следы смоет потоками воды.
Тай восхищался мужеством Жанны. Немногие знакомые ему люди отважились бы войти в расселину в скале, когда над головой нависают низкие свинцовые тучи, и уж совсем единицы обладали даром правильно истолковать знаки природы, чтобы предсказать, когда разразится буря. Тайрелл задавался вопросом: сколько же раз девушке приходилось выжидать, глядя на падающие с неба потоки воды и высчитывая наиболее благоприятное время для прохождения ущелья, чтобы не утонуть в этой каменной западне?
Он осторожно осмотрел неровные стены, покрытые слоем ила на высоте двадцати-тридцати футов выше его головы. При мысли, какому риску подвергала себя Жанна, везя его, раненного и бесчувственного, в свою тайную долину, все его тело покрылось испариной. Он вспомнил темно-синие тучи, проливной дождь и… больше ничего. Строго говоря, Жанна рисковала своей жизнью ради него много раз, начиная с того самого момента, как она стала прокладывать ложный след, чтобы отвлечь внимание Каскабеля. Если мятежники когда-нибудь узнают, кто помог их жертве сбежать, дни девушки сочтены.
Тай пробирался по постепенно расширяющемуся проходу. Он то и дело поскальзывался на дне ущелья, но тем не менее быстро продвигался вперед, почти не оставляя следов. Как и раньше, он не заметил никаких свидетельств пребывания здесь кого-либо. Впереди забрезжил свет, знаменуя собой выход из ущелья. Тайрелл, стараясь держаться в тени, осторожно выглянул из-за каменистого наноса, намытого сюда водой с края плато и образующего естественный скос, за которым открывалась равнина.
Несколько минут Тай неподвижно осматривал местность, стараясь заметить любое малейшее движение. Все, что ему удалось увидеть, – это рваные тени облаков, быстро проносящиеся мимо. Нигде не было заметно пролетающей птицы, не раздавалось хриплого тревожного карканья ворона, предупреждающего о приближении врага. Не видно было ни лошади, ни человека, тенью крадущегося по плато. Если здесь и был кто-то живой, то в искусстве маскировки он еще более искусен, чем Тай.
Через десять минут Тай вернулся к Жанне, которая терпеливо ожидала его на том самом месте, где он оставил ее, так как она отлично понимала всю важность сохранения в тайне самого факта существования прохода в долину.
– Путь чист, – произнес Тай, отвечая на немой вопрос в глазах девушки. – Никто не показывался в расселине со времени последнего дождя.
Жанна не ожидала другого ответа, но все же вздохнула с облегчением. Без своего тайного убежища ей негде будет прятаться и негде жить холодными суровыми зимами.
Тай, видя реакцию девушки и догадавшись о ее причине, хотел было успокоить ее, сказать, что ей не придется больше зимовать в долине, так как он не допустит, чтобы она снова вернулась в землю индейцев, но передумал. Она непременно начнет возражать ему, но бороться против неизбежного означает попусту терять время. Жанне нельзя больше жить одной, как дикарке, бояться каждой тени и полагаться только на свои силы в случае опасности.
Тайрелл решил отвезти девушку в Пресные Воды, Каменную Шляпу, Санта-Фе или даже Денвер, если потребуется. Это было самое меньшее, что он мог сделать для сироты, спасшей ему жизнь.
К его удивлению, Жанна соскользнула со спины Зебры и пошла к расселине пешком. По своему обыкновению, кобыла последовала за ней.
– Разве ты не поедешь верхом? – спросил он.
– Это слишком опасно. Дно прохода еще наверняка скользкое после последнего дождя.
– В прошлый раз мы вдвоем ехали на лошади.
– Нужно же было удержать тебя на спине Зебры – ты все время норовил упасть. Когда ущелье расширится, мы снова поедем верхом.
Тайрелл не стал спорить. Конечно, не оставлять следов было важно. Но его страшила мысль ехать на неоседланной кобыле по скользкому дну каньона. В конце концов, в прошлый раз он не упал именно благодаря узким стенкам расселины – ему просто некуда было падать.
Жанна, привыкшая к коварному проходу, отлично знала, куда наступить и как поставить ногу, чтобы сохранять равновесие. У Зебры было неоспоримое преимущество – четыре ноги: если поскользнется одна, три другие не дадут упасть.
– Как ты сумела провезти меня здесь на лошади в прошлый раз? – поинтересовался Тай, когда Жанна поравнялась с ним.
– Другого выхода все равно не было.
Некоторое время он обдумывал ее ответ, затем медленно кивнул, понимая, что в этом коротком предложении девушка высказала свою жизненную позицию. Она справлялась в одиночку, потому что верила, что другого выхода просто не существует. Но это было не так.
– У тебя столько книг, что ты, наверное, могла бы стать учительницей, – заметил Тай, забираясь на лошадь и царапая колено о стенку каньона.
Жанна, ухватившись за его руку, ловко запрыгнула сзади.
– Дети живут в городах.
– Ну так что?
– А я не люблю города. Они делают людей жестокими.
Он собрался возразить, но понял, что в этом согласен с девушкой, и промолчал, чувствуя, что его поставили в тупик.
– Не всех, – пробормотал он наконец.
Жанна лишь пожала плечами:
– Может, это только мое субъективное мнение.
– Ты действительно собираешься остаток жизни прожить здесь? – настойчиво спросил Тай.
– Если ты не будешь говорить тише, остаток моей жизни будет исчисляться сроком в пару часов, – сухо ответила девушка. – В этих скалах отличное эхо.
Он повернулся и выразительно посмотрел на Жанну, не говоря ни слова. Тут его ноги снова поцарапались о стенки прохода, и он приглушенно выругался. Худенькие ноги девушки стен не касались, к тому же они были защищены тканью брюк, пусть и ветхих, которые не мешали Таю ощущать теплоту ее тела.
Он осторожно направил Зебру к выходу из каньона, стараясь держаться в тени и не привлекать ненужного внимания к силуэту всадника на коне. Не успели они проехать и мили, как заметили на земле следы, оставленные неподкованными копытами нескольких лошадей, которые, судя по отметинам, двигались плотной группой, не останавливаясь, чтобы пощипать траву или попить из оставшихся после дождя луж. По расстоянию между парами следов Жанна поняла, что лошадями управляли наездники.
– Это скакун Каскабеля, – прошептала она, указывая на крупные отпечатки копыт, почти затоптанные другими следами. Когда-то конь был подкован, но сейчас подковы отсутствовали, о чем свидетельствовали едва заметные круглые отметины от гвоздиков по ободку подошвы. – Он украл двух кентуккийских коней у офицера в крепости Сплит-Рокс, – пояснила Жанна, – один из которых был самым быстрым скакуном на всех землях индейцев юта.
– Был? И что же с ним случилось?
– Каскабель загнал его, пытаясь поймать Люцифера. О втором коне он заботится лучше, но он тоже долго не протянет. Это же домашняя лошадь, за ней нужны уход и правильное питание, а здесь у нее есть только трава и громила-наездник с кнутом.
– Да уж. И этот громила-наездник подобрался к нам слишком близко.
Девушка пожевала нижнюю губу, прежде чем ответить.
– Согласна. Я всего третий раз нахожу его следы в восточной части Черного плато. Не понимаю, что заставило его забраться сюда. Ранчо, на которые он обычно совершает набеги, находятся в противоположной стороне.
– Думаю, солдаты поджимают. Они задались целью вздернуть его и не отступятся, пока не добьются своего.
Жанна прикрыла глаза и покачала головой, стремясь прогнать неприятное предчувствие, которое поселилось в ее сердце еще в начале лета, когда она обнаружила, что Каскабель переместил свой лагерь, и крепло с каждым днем. Новым местом стоянки он выбрал бассейн реки Ворона, который находился в опасной близости от каньона Мустанга. И не важно, что заставило его решиться на это, – Черный Ястреб, солдаты или погоня за табуном Люцифера, который пасся сейчас на более высоком плато у Огненных гор. Девушка понимала одно: она не сможет долго оставаться в безопасности, когда поблизости находится столько глаз, пристально вглядывающихся в каждую тень.
Но и уйти она не могла, потому что ей просто некуда было податься. Одинокая женщина в мире мужчин неизбежно становилась объектом насмешек и непристойных предложений в обмен на деньги или жилье. Тайная долина заменяла ей домашний очаг и гарантировала независимость, и Жанна не должна была допустить потери ни первого, ни второго. Обстоятельства, однако, складывались так, что это казалось неизбежным.
Девушка молча направляла кобылу окружным путем к Пресным Водам. Когда Тайрелл понял, куда они едут, он поинтересовался:
– Почему мы едем не в Каменную Шляпу? Она же ближе.
– Знаю. Но в Пресных Водах я была в прошлый раз.
– И что с того?
– А то. Это значит, что Джо Трун не будет меня там искать.
– Не понял?
– Я никогда не появляюсь в одном и том же городе или на ранчо два раза подряд, – объяснила девушка. – За исключением моей скрытой долины, я никогда не хожу в одни и те же места в одно и то же время года или в одной и той же последовательности. Если у тебя нет принятой манеры поведения, никто не догадается, где тебя искать, и не устроит на тебя засаду.
В спокойных словах Жанны Тай уловил мрачные нотки.
– Этот Трун пытался поймать тебя?
– Да, пару раз.
– Почему?
– Из-за прииска Безумного Джека, Люцифера или… – Она замолчала, вспомнив, как Трун похвалялся, что сначала овладеет ею, а затем продаст в мексиканский бордель, предварительно добравшись с ее помощью до Люцифера и Безумного Джека. Жанна откашлялась и продолжила: – В общем, мне недосуг было стоять и ждать, что еще он скажет.
Тайрелла захлестнула волна гнева, и он резко спросил:
– Этот парень обидел тебя?
– В тот раз он меня даже не видел, – уклончиво ответила девушка. – Я пряталась в кустах достаточно долго, чтобы понять, как он нашел меня, и поклялась никогда снова не вести себя предсказуемо. И строго следую этому правилу.
– Ты говорила, что в летнее время следуешь за табуном Люцифера.
– Да.
– Значит, ты предсказуема. Каждый мустангер знает территорию, на которой пасется Люцифер. Все, что ему надо будет сделать, – это устроить засаду у водного источника. Жеребец достаточно быстр, чтобы ускользнуть, а вот ты нет.
– Каскабель держит мустангеров на расстоянии.
– Меня-то он не сумел удержать. И ничто не сможет. Я собираюсь захомутать этого скакуна, несмотря ни на что. И я не позволю горстке мятежников стоять у меня на пути.
– Хочешь использовать Люцифера, чтобы заполучить свою прекрасную даму?
– Да, – сказал Тай ровным голосом. – Война забрала у меня все, кроме жизни и мечты. И я женюсь на прекрасной даме или умру, но не оставлю попыток сделать это.
– Тогда ты поймешь, – хрипло ответила девушка.
– Пойму что?
– Что я не могу жить в городе и работать помощником повара или развлекать завсегдатаев салунов. И у меня есть мечта.
Некоторое время Тай просто осмысливал услышанное. Он и предположить не мог, чтобы у беспризорной девушки могла быть иная цель, кроме примитивного выживания.
– И что это за мечта?
Жанна энергично затрясла головой и ничего не ответила. Было бесполезно говорить Тайреллу, что она мечтала о том, чтобы он разглядел в нейсвою идеальную леди. Этому желанию, каким бы горячим и непреодолимым оно ни было, никогда не суждено было осуществиться, и она об этом знала. Тем не менее Жанна ничего не могла с собой поделать – она решила превратиться в прекрасную даму, о которой мечтает Тайрелл.
Глава 12
Когда до города оставалось не больше мили, Тай мягко заговорил с кобылой, и она послушно остановилась в нескольких шагах от зарослей кустарника.
– Слезай, – приказал он Жанне, протягивая ей большой нож. – Я постараюсь вернуться как можно скорее.
– Я пойду с тобой!
– Нет.
– Но…
– Нет! – резко воскликнул Тай и удивился собственной грубости. – Жанна, это небезопасно. Если тебя увидят вместе со мной, да еще на мустанге…
– Мы скажем, что ты его приручил, – быстро произнесла девушка.
– Они должны быть полными идиотами, чтобы поверить в эту сказку, – возразил он. – Мне и так придется убеждать людей, что я сумел выжить без посторонней помощи. Тебе не хуже моего известно, что Каскабель не успокоится, пока не поймает тебя и не поджарит на медленном огне, если узнает, что именно ты выставила его на посмешище индейцев.
Не говоря больше ни слова, девушка спешилась и скрылась в кустах с такой поспешностью, что Тай даже стал сомневаться, действительно ли она только что была здесь, рядом с ним. Он ощутил сильное чувство одиночества, которое, переплетаясь с желанием, огнем жгло его изнутри. Ничего подобного он никогда раньше не испытывал.
– Жанна? – чуть слышно позвал он.
Ответом ему было только покачивание веток на ветру. Воздух был напоен влагой, и это напомнило ему о том, что нужно торопиться. Они должны вернуться в секретную долину до того, как разразится буря, в противном случае им придется заночевать на открытой местности, не имея возможности даже разжечь костер, чтобы не выдать своего присутствия.
Вдалеке раздался раскат грома, и Зебра, подняв голову, ответила ржанием. Ее уши стояли торчком, ноздри раздувались, с силой втягивая в себя воздух.
– Полегче, девочка, – прошептал Тайрелл, – это всего лишь летний дождь.
Он спрыгнул со спины кобылы, мягко приземлился и, сняв набедренную повязку и лоскуты, которыми были замотаны его ступни, засунул их между двумя валунами. Затем он двинулся на восток, следуя по колее от повозки и стараясь не оставлять следов. Однажды ему уже доводилось бывать в Пресных Водах, но тогда он ехал верхом на Буревестнике, вооруженный двумя пистолетами, винтовкой и дробовиком. Он был рад тому, что вооружен, так как единственным положительным моментом в этом городе, помимо названия, являлся крошечный источник, дарующий живительную влагу как людям, так и скоту. Все остальное было враждебным и пугающим.
Идя по улицам города сейчас, Тай всем сердцем желал иметь при себе многозарядный карабин, который заряжается так же быстро, как и стреляет. На худой конец и пистолет бы сгодился. Имей он при себе пару револьверов и запасной барабан с пулями, чувствовал бы себя гораздо увереннее, ступая между рядами покосившихся лачуг.
Может, Жанна этого и не осознавала, но Пресные Воды были не чем иным, как бандитским притоном, а те два ранчо, на которых она покупала припасы, были известны от Красной реки до фермы Логана Маккензи в Вайоминге тем, что клеймили «бесхозный» скот. Несомненно, некоторые из работников «Ленивца А» или «Круга Джи» были честными людьми, которых Гражданская война лишила дома и семьи и заставила зарабатывать на жизнь нечестным путем. Другие же и на небесах занимались бы разбоем, потому что им просто нравилось грубо обращаться с теми, кто слабее их.
«Как, черт возьми, Жанне удалось выжить в этой клоаке?» – в сотый раз подумал Тай, неспешно шагая мимо полуразвалившихся хибар, составлявших единственный город на многие мили вокруг.
Тайрелл мог подумать только о наиболее очевидном ответе на свой вопрос. Ему вспомнились виденные им женщины в разрушенных войной городах, которые предлагали себя за кусок хлеба или одеяло; в мирное время эти женщины даже мысли бы не допустили о том, чтобы позволить мужчине касаться себя вне уз любви и брака.
«Таким способом тебе удалось выжить после смерти отца, да, Жанна? – мысленно вопрошал он ее. – Ты продавала себя, пока не научилась существовать в одиночку, не так ли?»
И снова напрашивался только один ответ. Воображение услужливо нарисовало страшную картину: похотливый самец навалился сверху на хрупкую Жанну, придавив ее своим крупным телом. Эта мысль одновременно разозлила Тайрелла и внушила ему отвращение. Он считал, что подобный вид «сделки», когда женщина отдается ради того, чтобы выжить, есть не что иное, как изнасилование.
В прошлом он не раз удивлял женщин, которые встречались на его пути в военное время, тем, что давал им еду или кров, ничего не требуя взамен. Ему никогда не забыть взгляда одной девушки, в котором скользило удивление, смешанное с облегчением и благодарностью, когда он отказался от ее тощего, покрытого синяками тела, предложенного ею в обмен на миску бобов. Она быстро поела и растворилась в ночи, словно опасаясь, что он передумает и все-таки возьмет с нее плату.
А когда Тай наконец-то добрался домой, то узнал убийственную новость: его родная сестра Кэсси попала в лапы неизвестных негодяев, которые удерживали ее пленницей до тех пор, пока она не ослабела настолько, что не могла больше ублажать их. Тогда ее бросили одну на произвол судьбы, и она умерла бы, не отыщи ее Логан и Сильвер и не возврати назад в тепло и безопасность домашнего очага.
Угрюмые мысли Тайрелла гармонировали с невзрачным заброшенным городом, в котором он оказался. Никто не слонялся без дела у торговой лавки Пресных Вод, к поломанным заборам не было привязано ни одной лошади, и ни одна собака не спала в пыли, греясь на солнышке. Первой живой душой, попавшейся на глаза Тайреллу, оказался мальчишка, который показался в дверях салуна, чтобы вылить помои. Заметив Тая, он немедленно нырнул назад. Мгновение спустя дверь открылась с протяжным скрипом, и на пороге появился бармен, держащий в пухлой руке дробовик. Бросив на обнаженное мускулистое, покрытое начинающими светлеть синяками тело Тая один-единственный взгляд, он произнес:
– Ты, наверное, и есть Тайрелл Маккензи. Роста подходящего, да и цвета тоже.
Тай медленно кивнул. Бармен отступил на шаг.
– Входи. Меня зовут Нед. Тебя пару недель назад искал метис по кличке Синий Волк.
Услышав это, Тай едва сумел сдержать смех.
– Интересно, сколько времени ему понадобится, чтобы отыскать меня.
– Приятель твой?
– Да.
– Это радует. Одного взгляда на того парня достаточно, чтобы понять, что лучше иметь его своим другом, нежели врагом. Он такой же огромный, как Каскабель, и башковитый. По-английски изъясняется получше меня.
– И еще он стреляет без промаха.
Нед заворчал, снял с гвоздя ветхую рубашку и бросил ее Тайреллу со словами:
– На вот, накинь да садись.
Тай моментально замотал рубашку вокруг бедер и сел на стул, наслаждаясь давно забытыми ощущениями домашнего очага, пусть и казенного. Нед нырнул в засаленный угол комнаты и вытащил из кособокой печурки котелок.
– Ты, наверное, голоден.
В действительности есть Таю совсем не хотелось, но он не решился признаться в этом, чтобы не вызывать ненужных подозрений, поэтому усилием воли он заставил себя наброситься на холодные бобы, стараясь не вспоминать, насколько вкуснее была еда, что готовила ему Жанна. Спокойная жизнь в лагере с горячим источником сделала его избалованным. Там он мог мыться каждый день, есть из чистой посуды и наслаждаться приятным обществом девушки, которую он тогда еще принимал за мальчишку. Ему не сразу удалось привыкнуть к грязному хлеву, каковым являлся салун Неда.
– Благодарю, – произнес Тай, отодвигая от себя пустой котелок.
– Закуришь? – предложил хозяин. Тайрелл отрицательно покачал головой.
– Бросил в ту ночь, когда одного парня застрелили прикуривающим сигарету. Он должен был стоять на посту и высматривать врагов.
Нед осклабился, показывая зубы, которые были одного цвета с бобами.
– Да уж, война – штука серьезная. Хуже даже, чем банки грабить или скот угонять.
Тай не стал спрашивать бармена о его прошлом.
– Не хочу тебя разочаровывать, – быстро сказал Нед, – но здесь никого нет, кроме нас с Джонни. Уж две недели, как все в крепость слиняли. Они в штаны наделали от страха перед Каскабелем. Ходят слухи, что неделю назад он порешил двоих белых.
– Мне-то откуда знать? – произнес Тай. – Я был занят тем, что прятался и приходил в себя. Синий Волк не сказал, когда вернется?
Нед открыл бутылку виски и с глухим ударом поставил ее на стол.
– Сомневаюсь я, что он вообще вернется. Я ему сообщил, что тебя захватил Каскабель. А он мне на это ответил, что ты в плену не задержишься. Оставил для тебя золотишка немного в крепости, сказал, понадобится оно тебе, как только от Каскабеля сбежишь. Судя по твоему виду, он был прав.
– А он не сказал, куда направляется?
– Сказал. На встречу с твоими братьями к северу отсюда. Золото они ищут, вот что, – проворчал Нед. – Может, и найдут, если Черный Ястреб с них раньше скальп не снимет.
– С ними же Волк! Это означает, что их и не заметит никто, – возразит Тай. Немного помолчав, он словно мимоходом добавил: – Когда мои братья придут сюда в поисках меня – а они придут, можешь быть уверен, – скажи им, что я подался в Мексику. Буду долечиваться в постели какой-нибудь сеньориты.
Нед криво усмехнулся, верно поняв истинный смысл заключенного в этих словах послания: пусть сейчас Тай голый и одинокий, но если его убьют, братья придут и отомстят его убийце. Нед налил немного мутной жидкости из бутылки в грязную оловянную кружку и придвинул ее своему гостю.
– Выпей.
– Мне бы лучше воды, – ответил Тай. – Отец научил меня не пить на голодный желудок.
Нед усмехнулся, схватил кружку и одним глотком осушил ее. Почуяв его проспиртованное дыхание, Тайрелл порадовался, что поблизости нет открытого пламени, в противном случае в салуне уже вовсю полыхал бы пожар.
– Хороша штука, – провозгласил бармен, вытирая выступившие на глазах слезы. – Без нее иной человек и дня не протянет.
Тай мог бы прожить без спиртного, особенно самодельного, до конца своих дней, но не рискнул признаться в этом Неду, для которого, подобно многим другим людям, выпивка являлась единственной отрадой в жизни. С напускной терпеливостью он ждал, пока бармен сделает очередной глоток и, поднеся бутылку к глазам, оценит, какое количество драгоценного напитка у него еще осталось.
– Так ты сказал, что вы с мальчишкой – единственные, кто остался в городе? – спросил наконец Тай.
Нед налил себе очередную порцию спиртного, рыгнул и сел прямо напротив своего гостя. Несмотря на то что был день, внутри салуна царил полумрак. Хоть в стенах и были прорезаны окна, стекла в них давно заменили засаленной бумагой.
– Ну да, только я и этот бесполезный щенок. Он так напуган, что удерет при первой же возможности, стоит мне отвернуться. – Нед сделал глоток из кружки и, вздохнув, добавил: – И еще Джо Трун. Эта гремучая змея никогда далеко не отползает. Он раньше девку мексиканскую где-то в горах к северу отсюда удерживал, так она сбежала с мятежниками Каскабеля. Сейчас ему одиноко, если только не ухитрится снова бруйюпоймать.
– Не понял.
– Бруйю, ведьму значит. Рыжеволосая такая деваха, мятежники ее сомбра называют, по-нашему – тень, потому что так оно и есть. Живет с мустангами, и такая же дикая, как они. – При этих словах Нед снова хлебнул своего пойла и пустил газы. – Трун поймал ее несколько лет назад, но она ускользнула от него. Не везет ему с женщинами. Злющий, как медведь весной, этот Джо Трун, истинную правду говорю. Но лучше бы он и дальше держал ее. От женщин одни неприятности.
Когда Тайрелл понял, что бруйя,о которой толкует его собеседник, – это Жанна, он едва сдержался, чтобы не схватить полупьяного бармена и не ударить его головой об пол.
– Знаешь, что теперь этот Трун удумал? – продолжал тем временем Нед. – Разбогатеть решил за счет того черного жеребца. Взял он свою винтовку и ушел на Черное плато. Ранить решил конягу, связать и жеребят его забрать, да и дело с концом.
– Ранить? Это же очень опасно. Он скорее убьет жеребца, – возразил Тай.
– Одним норовистым конем больше, одним меньше, невелика беда. Будь я на его месте, пристрелил бы бестию, не задумываясь, забрал жеребят и сделал бы отсюда ноги, пока армия не нашла Каскабеля и не завязалась заварушка.
Тайрелл мысленно представил себе Люцифера – уши торчком, шея выгнута дугой, под лоснящейся шкурой перекатываются упругие мускулы. Мысль, что кто-то застрелит это прекрасное животное только ради того, чтобы добраться до жеребят, привела его в бешенство и одновременно вызвала отвращение. Он не сомневался, что Трун намерен привести свой мерзкий план в исполнение.
– А лавка закрыта? – спросил Тай, чтобы прервать бесконечную болтовню Неда.
– Что? А, магазин Проповедника. Нет, он ушел в крепость, а лавку свою оставил открытой. Ни один человек не решится красть у него. Проще самого дьявола обчистить, право слово! Даже мятежники к Проповеднику не суются. Он хитер как лис и хваток как гремучая змея, когда дело касается прибыли. Трун отпустил ту рыжую девку, когда Проповедник приказал оставить ее в покое. Она, видишь ли, Библию ему когда-то подарила. В общем, увидишь ее снова – скажи, чтоб без опаски в Пресные Воды приходила, Трун ее и пальцем не тронет.
По спине Тая пробежал неприятный холодок. Бармен был не так пьян, как хотел казаться.
– Кого? – спросил Тай, почесывая заросший щетиной подбородок.
– Девку рыжеволосую.
– Знать ее не знаю. Она что же – живет здесь неподалеку?
Нед уставился на него невыразительными водянистыми глазками:
– Никто не знает, где она живет. За исключением, наверно, тебя. Ведь это она вытащила твою задницу из западни, в которую ты угодил.
– Послушай, мистер, от мятежников Каскабеля меня спасли мои собственные быстрые ноги. Я убежал, прятался в зарослях сосен, пил дождевую воду и ел змей. Ни у одной из них не было рыжих волос.
Бармен долгое время молча смотрел на своего гостя, затем медленно кивнул.
– Ладно, мистер, раз тебе хочется, чтобы так считали, так тому и быть.
– Чего мне хочется или не хочется, не имеет никакого значения, – холодно ответил Тайрелл, поднимаясь со стула. – Я рассказал тебе чистую правду. Спасибо за бобы. Пойду в магазин Проповедника. Оставлю там список того, что возьму. Плату пусть возьмет из золота, что Синий Волк оставил для меня в крепости.
– Ладно, я скажу Проповеднику, когда увижу его.
– Да, скажи, – согласился Тай, глядя на дверь и чувствуя непреодолимое желание глотнуть свежего воздуха. Но он понял, что с барменом еще рано прощаться. – Мне нужно купить лошадь, – произнес он.
– В «Круге Джи» есть неплохие лошадки, я бы даже так выразился, лучшие в округе. Но вот далеко на них лучше не ездить, не ровен час, какой-нибудь пастух вспомнит, что потерял именно такую!
Тай понял скрытый смысл этих слов и криво усмехнулся:
– Тогда я поищу лошадь в городе.
– Нет здесь ни одной, всех в крепость увели.
– Где находится ближайшее хозяйство, в котором можно купить коня?
– На сотни миль вокруг такого не сыщешь. Лошади есть только у мятежников в лагере, да еще там, где обитает эта рыжая ведьма. Но ты ее не знаешь, поэтому ничем помочь не могу.
Тай лишь пожал плечами:
– Ладно, найду лошадь по дороге в Мексику. Еще раз спасибо за бобы, Нед.
Он вышел, закрыв за собой дверь салуна, но еще долго ощущал внимательный оценивающий взгляд, сверлящий его голую спину. По позвоночнику у него побежали мурашки, и он в очередной раз пожалел, что у него нет при себе оружия.
Жанна пока этого не знает, но в Пресные Воды она никогда больше не вернется.
