Текст книги "Запрещенные письма (ЛП)"

Автор книги: Элин Пир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

– Ты гребаный больной ублюдок! – Эммерсон сплюнул, и один из охранников ударил его пистолетом по голове.

Это только взбесило его, и он стал казаться по-настоящему опасным с рассеченной бровью.

Король Джереми цыкнул языком и пренебрежительно махнул рукой.

– Ты просто ревнуешь, и я это понимаю. Я самый могущественный человек в мире, и сегодня вечером я овладею своей королевой.

Развернувшись, король Джереми посмотрел прямо на женщин.

– Хватит тянуть. Я принял решение и выбираю самую молодую из вас.

Моя мама втянула воздух и ахнула.

– Нет.

– Да. Уилме повезло. Она выносит в своем чреве моего наследника.

Уилма смотрела в пол, застыв в неподвижной позе, когда Джереми обратился к ней:

– Я вижу, что тебе трудно выразить свое нетерпение, раз уж Эммерсон все еще в комнате, но я хотел, чтобы мужчины умерли, зная, что о вас, женщинах, мы позаботимся.

– Чушь собачья! – воскликнула Марни. – Ты хотел бросить им это в лицо, потому что ты злобный садист!

Все смотрели на Марни, и Джереми поднял бровь.

– Теперь ты заставляешь меня почти сожалеть, что я не выбрал тебя. Я бы с удовольствием покорил дерзкую женщину, и это забавно, потому что ходят слухи, что Генри не смог этого сделать даже спустя столько лет. – Повернувшись к своим четырем друзьям, Джереми усмехнулся. – Кто хочет страстную и дерзкую жену?

Прежде чем они успели ответить, король развернулся и сжал руку на запястье Уилмы.

– Почему бы нам не начать празднование немного пораньше? Я хочу, чтобы ты села вот сюда. – Он указал свободной рукой на большой стул возле рассчитанного на двоих стола. – Не волнуйся, я присоединюсь к тебе через минуту, и мы насладимся хорошим жарким, пока будем прощаться с твоим беспокойным прошлым.

Видя, как психопат обводит Уилму вокруг стола и сажает ее на самый большой из стульев, я закипел от гнева. То, что он вот так просто тронул своими грязными руками мою сестру, заставило меня захотеть убить его еще сильнее.

– В отличие от вас, предателей, мои друзья здесь достаточно умны, чтобы быть верными мне, и в качестве награды они тоже получат жен.

Я в ужасе наблюдал, как Джереми подозвал Илая и поставил его в пару с Клэр.

– Илай – мой самый старый друг и хороший человек. Он сделает тебе ребенка, раз уж твой Лукас этого не смог.

Джереми взял руку Клэр и вложил ее в руку Илая. Она попыталась отдернуть руку, но Илай крепко сжал ее.

– А ты, Старр, ты будешь счастлива с моим верным другом, Брюсом. Может, он и не так красив, как Фредерик, но он верен мне, так что, по крайней мере, тебе не придется видеть, как казнят двух твоих мужей.

Старр попятилась, но ее толкнули в объятия Брюса, и он тоже обхватил ее за запястье, чтобы удержать рядом.

– Марни, ты показала себя смелой, и я знаю, что капитан привык иметь дело с капризными людьми. Он не только сделает из тебя хорошую послушную жену, но и получит удовольствие от укрощения.

Марни плюнула капитану под ноги, когда тот силой заставил ее встать рядом. Ему пришлось заломить ей руку.

Король Джереми рассмеялся.

– Ах, я вижу, веселье уже началось. Ваш брак будет полон страсти.

Повернувшись к моей матери, он улыбнулся.

– А ты тоже будешь драться или спокойно подойдешь к своему новому мужу, сборщику налогов Карлу?

Моя мать не пошевелилась, и тогда сам Карл подошел и встал рядом с ней.

– Идите вперед и присоединяйтесь к своим новым мужьям за столом, а мы пока позволим предателям сказать свои последние слова.

Все женщины выглядели убитыми горем, когда их усадили на стулья, как зрителей. Каждая села рядом с назначенным ей мужчиной рядом.

– Почему бы нам не начать с Тайтона? Нет, подождите… – подняв руку, Джереми поманил слугу у двери. – Принеси еду и вино до того, как начнется представление.

Вошли четыре слуги с вином, за которыми последовали подносы с мясом, жареным картофелем, овощами и корзинами с хлебом.

Джереми наполнил свою тарелку и тарелку Уилмы, поощряя ее к трапезе. Но ее спина оставалась будто приклеенной к спинке стула, а губы сжались.

– Ну что ж, может быть, у тебя появится аппетит, как только ты услышишь, что скажут предатели.

Не глядя на меня, Джереми набил рот и жестом попросил меня говорить.

Я прочистил горло.

– Уилма, мне нужно, чтобы ты рассказала об этом тем, кто стал частью нашей жизни.

Я надеялся, что она поняла, что я имел в виду Девину.

Уилма встретилась со мной взглядом.

– Лучшим днем в моей жизни был твой турнир.

Это не имело смысла ни для кого, кроме Фредерика, моих родителей и Уилмы, ведь они были единственными, кто знал, что я провел тот день с Девиной. Я перевел взгляд на маму, которая сидела рядом с Карлом. Она выглядела маленькой на этом массивном стуле, крупные слезы катились по ее щекам.

– Мне жаль, что мы подвели тебя, – мои слова были, как колючие кусты, разрывающие горло сожалением и отчаянием.

– Да, да, хватит об этом. – Джереми указал на Эммерсона. – Ты хочешь поздравить Уилму? Она станет моей королевой уже вечером.

Эммерсон и Уилма уставились друг на друга, и он расставил ноги и расправил плечи, насколько мог со скованными за спиной руками.

– Детка, никогда не забывай меня.

Уилма вдохнула и пошевелила губами, но не издала ни звука. И все же я мог сказать, что она прошептала:

– Никогда!

– Следующий, – Джереми указал на Генри. – И давай покороче, ладно?

Генри с трудом сглотнул и посмотрел на Марни.

– Я сделал так много глупостей, о которых сожалею. Пожалуйста, прости меня и защити наших мальчиков. Я люблю вас всех.

Ноздри Марни раздувались, как будто она сдерживала слезы, но она только кивнула.

Следующим был Фредерик, который признался Старр в вечной любви, а затем Лукас, который продекламировал фразу из стихотворения, заставившую Клэр разрыдаться.

Мой отец извинился за то, что не смог защитить мою мать от зла, и поклялся вернуться призраком и преследовать Карла и найти способ убить Джереми.

– Ха! Тебе следовало подумать о своем долге, до того, как ты решил убить меня, – Джереми пожал плечами. – Все согласны со мной: ты не заслуживаешь привилегии быть защитником.

– Это сделал я, а не они! – повторил я в сотый раз.

– Да, и за это ты умрешь первым! – Джереми указал на окно позади меня. – Как только мы закончим с едой, мы продолжим этот прекрасный день во внутреннем дворе, где у нас будет публичная казнь. Вам придется извинить меня, но меня всегда влекло к старинным жутким казням, так что, когда мы спустимся туда, вы увидите шесть кольев. По одному на каждую из ваших голов.

Глаза моей мамы закатились, и она обмякла на стуле.

– Мама! – Клэр была ближе всех и протянула руку к ней над Илаем. – Мама, ты в порядке?

Джереми рассмеялся.

– О, я вижу, не всем нравится моя любовь к кровавым деталям.

– Мама!.. – крикнул я, чувствуя себя медведем в цепях.

Мы все смотрели на нее, и даже Уилма наклонилась вперед в своем кресле.

– Интересно, как твоя мама будет себя вести, дело дойдет до казни?

Джереми повернулся на стуле, чтобы поглядеть на Уилму, и с того места, где я стоял, я мог видеть, как его рука скользнула вверх по ее бедру. Я не поверил своим глазам, когда увидел, как она немного раздвинула ноги, позволяя руке скользнуть выше. Джереми ухмыльнулся и нетерпеливо провел рукой до самой ее промежности, а затем Уилма сомкнула ноги, сжимая его руку между своих бедер.

Он издал удивленный звук и прошептал:

– Ты хочешь стать королевой, не так ли?

Уилма, сидевшая справа от него, с легкой улыбкой подняла левую руку к его редким волосам.

Он издал еще один удивленный звук, но Уилма вдруг откинула его голову назад, в мгновение ока вытащила из правого рукава нож для мяса и воткнула его прямо в горло Джереми. Его правая рука все еще была зажата ее бедрами, так что защититься он не смог.

Шок в глазах короля от того, что его убила женщина, был бесценен, и время словно замедлилось, когда я увидел, как решительна моя пятнадцатилетняя сестра. Сжав рукоятку ножа, Уилма изо всех сил дернула его вниз. Длинная рана на горле заставила короля задохнуться, струйки крови тут же сделали его светло-голубую рубашку красной.

– Мой король! – капитан откинулся на спинку стула, готовый вскочить и бежать на помощь.

– Сзади! – предупреждение Илая пришло слишком поздно: Марни вскочила и вонзила еще один нож для мяса в бок капитана.

Воцарился хаос. Стража подбежала к столу, чтобы оттащить Марни, которая продолжала тыкать капитана ножом. Старр помогала ей, удерживая капитана, пока Илай не оторвал ее от нее с сердитым ревом.

Когда на помощь пришла охрана, мы уже присоединились к драке. Фредерик пнул Илая, который держал Старр, а я подбежал к Клэр, сидящей на другом конце стола.

– Надо достать ключи от наручников. Он в кармане у капитана.

Уилма забралась на деревянный стол и пинала солдат, которые пытались схватить ее за ноги. Они целились в нее из пистолетов, но мысль об убийстве женщины была настолько чужда любому Северянину, что я знал: они не станут стрелять.

– Не смейте, нахрен, прикасаться к ней! – заорал Эммерсон и повалил одного из стражников на землю.

Тело Джереми рухнуло вниз головой на стол, большая лужа крови окрасила белую скатерть под ним, но его глаза были открыты и моргали.

– У меня есть ключ! – сказала Клэр мне на ухо, и через несколько секунд мои руки снова были свободны. В комнате царил хаос, и моим единственным приоритетом было обеспечить безопасность женщин.

– Отойдите от меня! – крикнул я женщинам и оттащил маму от стражника, которому она приказывала бросить пистолет.

Было очевидно, что мужчины не знали, как бороться с женщинами, нападающими на них физически и словами, ведь всю жизнь их учили не прикасаться к женщине. Стражник, стоявший перед моей мамой, наставил на меня пистолет примерно на две секунды, пока Фредерик не атаковал его сзади.

Клэр удалось снять наручники с моего отца, Лукаса и Генри, и теперь она занималась Эммерсоном. Как только она его расковала, Эммерсон подбежал к стене и снял старинный меч, висевший там в качестве украшения. С безумными глазами и ревом гнева он бросился к королю Джереми и замахнулся.

Уилма, которая все еще стояла на столе, отскочила назад, но глядела на мужа с тем же блеском в глазах, который я видел у нее на турнире.

Хаос и шум, начавшиеся несколько минут назад, прекратились, когда мы все уставились на Эммерсона, обезглавливающего короля Джереми декоративным мечом. Когда это было сделано, он запустил руку в волосы Джереми и поднял его голову в воздух.

– Ваш король мертв! – он протянул голову солдатам и указал на пол перед столом. – Я победитель.

В течение четырехсот лет мы, мужчины, сражались за власть в Северных Землях, и по традиции убийство короля делало его убийцу новым правителем.

– Но это она убила его, – прошептал один из стражников своему соседу.

Уилма опустилась на стул рядом с Эммерсоном и, положив руку на плечо мужа, с вызовом оглядела всех присутствующих.

– Это правда, что я ранила короля, но убил его мой муж.

Только люди в этой комнате знали, что король умер бы, даже если бы Эммерсон не обезглавил его.

Четверо стражников целились в Эммерсона, Фредерика, Лукаса и Генри, но было ясно, что они не знают, как действовать теперь, когда король Джереми мертв, а их капитан лежит на полу в луже собственной крови.

– Ваш король мертв! Сложите оружие, – повторил мой отец, и на этот раз один из стражников опустил пистолет и медленно опустился на колени. Как костяшки домино, остальные последовали за ним, а друзья короля попятились назад.

– Не так быстро! – я преградил им путь, и Лукас с Фредериком быстро встали рядом со мной. – Разве Джереми не упоминал, что казненных ждут шесть кольев?

Я указал на Джереми:

– Один, – мой палец указал на капитана, который безжизненно лежал на полу. – Два.

Мои глаза вернулись к бледным Илаю, Карлу и Брюсу.

– Три, четыре и пять.

– Кажется, так. – Лукас кивнул.

– Задержите этих людей! – крикнул Карл страже в последней попытке использовать свою былую силу.

– Даже не пытайтесь нахрен! – заорал Эммерсон. – Король Джереми был ублюдком, а это – его крысы, подонки, ворующие и насилующие женщин. Каждый из вас знает, что то, что здесь произошло, было позором Северных Земель.

Стражники переглянулись, и пусть даже никто из них не произнес этого вслух, было ясно, что они согласились.

– Я приказываю вам надеть на них наручники, прямо сейчас.

Стражники подчинились приказу Эммерсона и выстроили Карла, Илая и Брюса вдоль стены, где их заставили сесть.

Мой папа подошел к столу и взял стакан с водой.

– Прежде чем мы покинем эту комнату, мы должны поесть и выпить. Возможно, нам придется сражаться, чтобы убедить людей, что Эммерсон теперь законный правитель.

Эммерсон протянул руки к Уилме, которая позволила себе упасть в его объятия и обвила руками его шею.

– Ты видел это?

– Я видел, детка, и я так горжусь тобой.

– Он собирался убить вас всех. Я не могла позволить ему, поэтому я обманула его и…

Эммерсон не дал ей закончить, поцеловав в лоб.

Я подошел к столу и взял еду с подносов, выбрав те, что не были забрызганы кровью. Вокруг меня целовались и обнимались парочки. Даже Генри крепко прижимал Марни к груди и целовал ее волосы.

Мой отец сел за стол и усадил маму к себе на колени. Она кормила его, и они улыбались друг другу.

– Ты уверен, что хочешь быть правителем? – спросил я Эммерсона, беря ножку индейки. – Придется иметь дело со всеми этими людьми, которые будут постоянно думать о твоей смерти и захвате власти.

– Я буду как Доусон МакГрегор. Он правил, пока не стал достаточно взрослым, чтобы передать власть своему сыну.

– Да, но он единственный такой. Всех других убивали.

Эммерсон выпятил грудь.

– Тогда я буду вторым после него.

Откусив кусочек мяса, я моргнул, глядя на Уилму.

– Я уверен, что с тобой рядом Эммерсон будет непобедим.

Она вздернула подбородок.

– Это верно. Вы, мужчины, никогда не должны недооценивать нас, женщин.

Я повернул голову к Генри и Марни, которые тихо разговаривали друг с другом.

– Ты слышал это, Генри?

Он оглянулся.

– А? Что?

– Уилма только что сказала, что ни один мужчина не должен недооценивать, на что способна женщина, чтобы защитить себя или людей, которых она любит.

Он кивнул и снова поцеловал Марни.

Еда и пиво наполнили меня новой энергией. Эммерсон повел нас во внутренний двор, где собрались поглазеть на нашу казнь люди, и с важным видом и уверенностью поднялся на подиум, построенный для короля Джереми.

– Планы изменились. Видите ли, король Джереми хотел сделать Уилму своей королевой. Я согласен: она была бы фантастической королевой, но проблема в том, что она уже замужем.

Драматическим жестом Эммерсон поднял окровавленную голову Джереми в воздух.

Камеры были направлены прямо на него и показывали все в прямом эфире по всей стране. Эммерсон ткнул головой короля в их сторону.

– Я ваш новый правитель, но если вы хотите попрощаться со своим старым королем, вы всегда сможете найти его голову на пике, позади дворца, где он планировал разместить наши головы.

Уилма подошла, чтобы встать рядом с Эммерсоном, и он обнял ее другой рукой, все еще держа голову Джереми в руке.

– Это голова презренного, безумного человека, который тиранил нас в течение многих лет. Он причинил боль не только моей жене, но и ее сестрам, ее матери и Старр тоже. Я горжусь тем, что я – убийца короля.

Люди, пришедшие посмотреть на казнь, прислушивались и придвигались ближе.

– Уилма, почему бы тебе не рассказать им, что случилось?

И Уилма рассказала о том, как их, женщин, разлучили с мужчинами, которых они любили, чтобы отдать новым мужьям. Она возмутилась тем, что их лишили права выбирать себе мужей, и поведала захватывающую историю о борьбе за справедливость.

– Все верно. Уилма вонзила Джереми нож в горло. Вот что ты получаешь, когда связываешься с настоящей Северянкой.

Уилма улыбнулась, как будто ей только что сказали, что она сдала экзамен по естественным наукам.

– Джереми прикоснулся к моей женщине, поэтому я отрубил ему голову.

И снова Эммерсон покачал окровавленной головой Джереми, и в тот момент я был рад, что Девина не видела всего этого.

Для такой милой жительницы Родины, как она, все это показалось бы жестоким и примитивным. Но было что-то глубоко удовлетворяющее в том, что наш мучитель превратился почти в ничто.

Люди, пришедшие на казнь, ликовали, когда Брюс и Илай были расстреляны и обезглавлены. Радостные возгласы стали настоящей бурей, когда настала очередь Карла. Как сборщика налогов, его и его людей не любили за то, что они поджигали дома людей, которые не могли заплатить по счетам.

Им не позволили сказать последнее слово. Их головы заняли положенные места на кольях.

– Завтра вас встретит новый день, и он будет гораздо лучше, чем дни, которые вы мог провели под властью Джереми. Я буду вести вас и заботиться о вас вместе с моей прекрасной королевой. – Эммерсон поднял руку Уилмы и улыбнулся, когда толпа зааплодировала.

– Ты веришь этим людям? – пробормотал Фредерик мне на ухо. – Они пришли посмотреть, как мы умираем, и теперь они рады тому, что один из нас стал их новым правителем.

– Может быть, они боятся, что мы убьем их, если они не будут радоваться.

Фредерик пожал плечами и притянул Старр ближе к себе.

– Или, может быть, они жаждали перемен так же сильно, как и мы.

– Хм.

– Ты знаешь, что это значит, верно? – Фредерик еле заметно улыбнулся мне. – Хороший момент, чтобы просить нового правителя об одолжении.

Я вопросительно приподнял бровь.

– У тебя затуманились мозги? – Фредерик протянул руку и потряс меня за плечо. – Если Девина придет сюда, ей могут разрешить выйти замуж за мужчину по ее собственному выбору без турнира.

– Но если Девина придет сюда, начнется война. Родина потребует ее обратно.

Старр и Фредерик смотрели на меня с сочувствием на лицах.

– Ты знала о Девине? – спросил я Старр.

– Да, Фредерик сказал мне после турнира Уилмы.

– Это был секрет, – возмутился я, но он только пожал плечами.

– Она моя жена, и я ей доверяю.

Черт, я так сильно хотел того же и для себя.

– Ты прав, – вздохнув, сказал я. – Я пойду за ней.

Фредерик кивнул.

– Ты делаешь то, что должен, но просто будь осторожен.

– Ты объяснишь это остальным? Я могу пропасть на какое-то время, если мне придется искать ее там, на Родине.

Старр остановила меня, когда я сделал шаг назад.

– Тайтон.

– М?

– Не забудь принять душ, прежде чем пойдешь за ней. От вас всех воняет.

Глава 34

Последние письма

Тайтон

Мой путь обратно к дому прошел в сумерках. Темнело, и я добрался до поместья и сразу же побежал прямо к стене, надеясь найти там письма от Девины. Она написала, что вернется 30 декабря, а это было вчера. Если звезды со мной, она еще не уехала.

У стены валялось четыре бутылки с письмами, в которых говорилось, что Девина хочет встретиться со мной и поговорить. Читая ее письма, я почувствовал, как свернулись в узел мои внутренности. Женщина, которую я любил, вернулась раньше и умоляла меня ответить ей.

Она вернулась, потому что скучала по мне?

Я закрыл глаза, когда прочитал ее вывод о том, что я зол на нее и мне уже все равно.

Завтра канун Нового года. Я сдаю дом в полдень, а потом мне придется уехать. Ты не представляешь, как сильно я хотела бы остаться и подождать, пока твой гнев остынет, чтобы мы могли поговорить.

Полдень. Черт возьми, было почти девять вечера, и она уже должна была уехать. Я перечитал следующий абзац с болью в сердце.

Пожалуйста, прости меня за то, что я причинила тебе боль, которая заставила тебя расстроиться так сильно, что ты продолжаешь игнорировать меня и отказываешься отвечать мне.

Как бы то ни было, я постоянно думаю о тебе, и я не шутила, когда говорила, что люблю тебя.

Девина

Я тоже тебя люблю!

Я посмотрел на высокую стену и прикинул в уме, какой длины веревка мне понадобится, чтобы перебраться через нее. Полет на беспилотнике привлек бы нежелательное внимание, поэтому мне лучше было сделать это как можно проще.

Колючие кусты с той стороны порвали бы мою одежду, но если бы я надел перчатки и толстые ботинки, то смог бы спуститься по веревке.

– Отойдите от границы.

Голос был женским и заставил меня оглянуться. Ко мне летел маленький дрон. Я нахмурился и сунул письма в карман.

– Отойдите от границы, немедленно! Этот дрон вооружен.

Два других дрона быстро приблизились следом, и я сделал шаг назад.

– Отойдите дальше от границы. Запретная зона заканчивается в двадцати метрах от стены.

Я усмехнулся.

– Может быть, на вашей стороне. Но с этой стороны земля принадлежит мне.

– Отойдите!

Я никогда раньше не видел этих дронов и чувствовал себя чертовски раздраженным. В книге, которую мы написали с Девиной, Марк использовал простую веревку с крюком, чтобы взобраться на стену. Я никогда не задавался вопросом, как переправлюсь на ту сторону, так как в конечном счете это была просто высокая стена. Эти дроны испортили мой план.

– Это запретная зона.

– Откуда взялись все эти дроны? – я не ожидал, что голос ответит, но он ответил.

– Было принято решение усилить безопасность. У этих беспилотных летательных аппаратов имеются средства причинить вред любому, кто попытается взобраться на стену.

– Что ты имеешь в виду под вредом? Разве вы на Родине не должны быть типа пацифистами?

– Мы парализуем вас. Это не смертельно, но если вы полезете на стену, то можете упасть и удариться.

– С кем я разговариваю?

– С вами говорит офицер пограничного патруля Таня Баннер. Я прошу вас в последний раз, отойдите от стены.

– Хорошо, Таня. – Я понимал, что она может видеть меня через камеры дронов. – Я ухожу.

Пятясь, я отступил от стены, размышляя о том, как же теперь добраться до Девины. Эти дроны были помехой, но им меня не удержать. Я найду способ обойти, перелезть или пробраться под этой стеной, и как только я это сделаю, я найду Девину и докажу ей, что мы принадлежим друг другу.

Близкая смерть убедила меня в одном. Я буду сожалеть всю оставшуюся жизнь, если не сделаю все, что в моих силах, чтобы Девина стала моей.

Сумерки дали мне достаточно света, чтобы найти дорогу к сараю и подняться по лестнице к себе. Я направился прямо в ванную. Моя одежда была грязной и потной от многодневной носки. Сняв ее, я вошел в душ и позволил себе насладиться теплой водой. Я не сдамся, пока не найду Девину. В худшем случае меня поймают на Родине и вернут на Север, но Эммерсон теперь король, и он не убьет меня.

Если жители Родины решат задержать меня и отправить в одно из своих этих мест для размышлений, я всегда смогу уйти. По словам Девины, эти места охранялись не очень хорошо.

Письма Девины было больно читать, но, по крайней мере, ее признание в любви дало мне надежду. Я смогу убедить ее вернуться сюда со мной. Все, что мне было нужно, это найти ее среди полутора миллиардов человек по ту сторону границы.

Несмотря на невозможность этого поиска, я начал насвистывать. Несколько часов назад мне грозила смерть. Теперь, когда мне дали второй шанс, я был точно уверен, что не потрачу его впустую, беспокоясь обо всем, что может пойти не так.

Закончив принимать душ, я схватил полотенце и вытерся. В голове роились планы. Если я уйду сейчас, то смогу украсть лодку старого Ханссона и переправиться на ту сторону. Тихий голос сказал мне, что было бы разумнее немного поспать и придумать более надежный план.

Выйдя из ванной, я подошел к шкафу в и включил свет.

Скрип кровати заставил меня обернуться… и увидеть Девину, сидящую там с таким видом, словно она только что очнулась от глубокого сна.

Я отшатнулся, будто увидев привидение.

– Какого хрена?

– Прости, я не хотела тебя напугать.

Разинув рот, я уставился на нее, не в силах понять, правда это или мозг играет со мной злую шутку.

– Не сердись. Мне нужно было тебя увидеть. – Она натянула одеяло повыше.

– Как?.. Когда?.. – я покачал головой и все-таки сумел заставить себя подойти.

– Ты не отвечал на мои письма. – Ее глаза оглядели мое обнаженное тело, и румянец залил ее щеки.

Я прикасался к ее рукам и плечам, как будто хотел убедиться, что она настоящая.

– Девина, как ты сюда попала? Скажи мне, что ты не полезла в воду.

– Нет, я перелезла через стену.

– Как?

– Забавная история. Совет запретил нашу книгу, потому что жители Родины пытались перебраться через стену, и кто-то даже получил травму. Моя подруга Тина – автор детективных романов, и она в некотором роде гениальна, когда дело доходит до разработки хитрых планов. Так что чтобы помочь мне, она притворилась читательницей, решившей пересечь границу. Сначала мы перенесли длинную лестницу из нашего дома к стене. Затем я спряталась, а она добралась с лестницей до стены и приготовилась перелезать. Конечно, тут появились дроны пограничного патруля и предупредили, что следует покинуть зону, но Тина была потрясающа. Ты бы видел, как она начала спорить с ними о том, что это должен быть ее выбор – жить в месте, где она может свободно заниматься искусством.

– Каким искусством?

– Я же сказала тебе. Она такой же автор, как и я, но она пишет детективы… И они уже совсем не те после того, как власти запретили изображать все, что вызывает ужас и упоминать насилие. Теперь самое страшное, о чем она может написать, – это мошенничество со страховкой и кража личных данных.

Девина, казалось, нервничала и говорила быстро.

– Так что, после того, как пограничный контроль приказал Тине отойти от лестницы, она побежала вдоль стены, уводя их от меня и громко рассуждая о несправедливости всего происходящего. Все камеры и дроны были направлены на нее, когда она остановилась и произнесла целую речь о свободе. Вот тогда я и воспользовалась своим шансом. Я никогда не бегала и не взбиралась по лестнице так быстро. Не было времени бояться. Я просто сделала, что сказала Тина, и воспользовалась веревкой с крюком, чтобы спуститься уже тут. Это заняло меньше двух минут, и я все еще слышала, как Тина спорит с пограничным патрулем, когда сняла крюк и побежала к твоему дому.

– Я не могу поверить, что ты здесь. – Я поднял руки, чтобы коснуться ее волос, позволив длинным прядям скользнуть сквозь пальцы, не веря, что прикасаюсь к ней. – Ты же знаешь, что Родина попросит тебя вернуться, верно?

– Я так не думаю.

– Нет?

– Все камеры были направлены на Тину, так что я надеюсь, что они не заметили, как я ушла. Если план Тины сработает правильно, все будет выглядеть так, будто я покончила с собой. Я написала предсмертную записку, взяв на себя полную ответственность за эффект, который оказала на женщин моя книга. Я просила прощения и говорила, что хотела остановить свою подругу, но одержимость Тины поиском любви с мужчиной с Севера заставила меня понять, что я не могу так больше жить. Я написала, что мое сердце разорвалось от горя и вины и что я больше не хочу жить без своей семьи.

– Но если тела не будет, разве они поверят, что ты умерла?

Девина сглотнула и посмотрела вниз.

– Мы сожгли дом.

– Твой дом?

Она кивнула, и безмерная печаль, исходившая от нее, заставила меня притянуть ее к себе и обнять.

– Тина разложила на обеденном столе бумагу и оставила фитиль, который должен догореть и дать искру. Она сама должна была стоять и спорить с пограничным патрулем, пока в небе не появится дым. Так что, никто не заподозрит, что она устроила пожар, и будет слишком поздно спасать дом, потому что он уже сгорит дотла.

– Но разве тогда твоя записка не сгорит вместе с домом?

– Нет. Я прикрепила ее к дереву за пределами дома.

Я покачал головой.

– Черт возьми, не могу поверить, что ты спалила свой дом. Я знаю, как много это значило для тебя.

– Это должно было выглядеть реально.

– Я знаю, но разве полиция не будет искать твое тело?

Девина шумно выдохнула.

– В этом году от эпидемии у нас погибло тысячи людей. Это сельская, малонаселенная область, почти без технологий. Я сомневаюсь, что они будут искать мои останки, так как ни друзья, ни семья не будут этого требовать. Тина вернется домой, если только ее не отправят в место для размышлений.

– Черт!

– Да, но она сказала, что будет использовать этот опыт как вдохновение для своего следующего романа. У нее была идея о женщине, притворяющейся психически неуравновешенной, чтобы не работать.

– Ух ты! – я продолжал прикасаться к ней. – Ты инсценировала свою собственную смерть, чтобы прийти сюда. Прямо как Марк в книге.

– Это был единственный способ. Пожалуйста, не сердись на меня за то, что я пришла.

Я услышал достаточно. Положив руки Девине на плечи, я заглянул глубоко в ее глаза.

– С чего бы мне злиться? Все, чего я хочу, это быть с тобой. Я так рад! Ты избавила меня от необходимости самому идти за тобой.

Она приподняла бровь.

– Но ты игнорировал все мои письма. Я думала, ты злишься на меня

– Я бы ответил на твои письма, если бы был здесь. – Обхватив ладонями ее лицо, я поцеловал ее. Чувствовать ее губы на своих и знать, что между нами больше нет этой треклятой стены, было так волнующе. Это было лучше, чем вся эта еда и питье, которыми я наслаждался после голода в тюрьме. – Я зол, потому что ты подвергла себя опасности, чтобы попасть сюда, но я бесконечно рад тому, что ты тут. – Я откинул голову назад; наши глаза встретились. – Я так сильно скучал по тебе.

– Я тоже скучала по тебе, – ее глаза наполнились слезами.

– Эй… тсс… что случилось? Не плачь. – Я притянул ее в свои объятия. – Теперь ты здесь. Мы вместе.

Девина закрыла лицо руками, ее плечи вздрагивали.

– Поговори со мной, любимая.

– Я пыталась быть сильной, но я так боялась, что ты разозлишься на меня. Я потеряла всех и думала, что потеряла и тебя тоже.

Я застонал и крепко обнял ее.

– Нет. Я здесь.

– Есть кое-что, о чем я тебе не сказала, и ты так разозлишься, когда я тебе скажу!

По моей шее пробежали мурашки, я напрягся.

– Ты спала с кем-то еще?

– Нет!.. – она нахмурила брови.

– Тогда в чем дело?

С глазами, полными слез, Девина взяла мою руку и положила ее поверх покрывала, на свой живот.

По выражению ее глаз я понял, что она хочет мне что-то этим сказать.

Мое сердцебиение участилось до миллиона ударов в секунду, и я откинул покрывало, чтобы увидеть самую красивую выпуклость живота своей любимой женщины.

– Ты беременна?!

– Да.

Я пялился на ее животик.

– Это мой ребенок?

– Конечно, он твой.

Мы провели вместе всего одну ночь, и это было еще в августе – и я запутался, когда попытался сосчитать.

– Я на четвертом месяце беременности.

– Почему ты мне не сказала?

Ее рука поднялась, чтобы погладить мое лицо.

– Я подумала, что мы никогда не сможем быть вместе, и что, если я скажу тебе, тебе станет только хуже.

Я забрался к ней под одеяло и обхватил ее тело руками. Ее тепло рядом наполнило меня радостью. Эти последние две недели были для меня адом – прощальное письмо, которое разорвало мое сердце на части, ошеломляющее заявление короля Джереми о том, что он намерен жениться на ком-то из вдов; неудачная попытка отравить его, и две недели, проведенные взаперти и без возможности защитить наших женщин. Ужас, который я пережил, немного отступил, пока я лежал в своей постели, слушая сердцебиение Девины и держа руку на ее животе, где рос наш ребенок.