Текст книги "Адептка темного генерала. В лапах дракона (СИ)"

Автор книги: Элин Морт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

Глава 35

Когда вечеринка наконец-то подошла к концу, я с облегчением выскользнула из гостиной. Коридоры академии уже погрузились в глубокую ночь, и редкие свечи едва освещали мой путь, лениво отбрасывая причудливые тени на стены, словно намекая, что давно пора отправляться спать. Я поежилась от прохладного воздуха и ускорила шаг, мечтая лишь о том, чтобы оказаться в своей комнате и забыть этот бесконечно длинный и странный вечер.

До двери комнаты оставалось совсем немного, когда я услышала за спиной тихие, но уверенные шаги.

– Эмилия, подожди…

Я замерла, а потом медленно обернулась, чувствуя, как тревога снова возвращается. В полумраке коридора стоял Ричард. Он выглядел непривычно растрепанным, словно вечер явно затянулся для него больше, чем нужно. Однако даже в таком состоянии он сохранил присущую ему высокомерную осанку и холодную надменность взгляда, затуманенного выпитым вином.

– Ричард? Что-то случилось? – спросила я осторожно, стараясь, чтобы мой голос не выдал беспокойства.

Ричард молча сделал шаг вперед, и я невольно отступила. Посторонилась, надеясь, что он пройдет мимо, и почувствовала, как спина упирается в холодную стену. Его лицо было спокойным, почти безразличным, словно он решал какую-то мелкую, досадную неприятность.

– Ты сегодня прекрасно выглядела, – произнес он, и в его голосе прозвучала странная угроза, от которой по моей спине тут же пробежали мурашки. – Но я так и не понял, почему весь вечер ты старательно избегала меня.

– Ты пьян, Ричард, – сказала я максимально ровно, стараясь удержать свое беспокойство внутри. – Давай поговорим завтра, когда ты придешь в себя.

– Завтра? – его губы тронула неприятная усмешка, и он сделал еще шаг ближе, полностью отрезая мне пути к отступлению. Пальцы Ричарда с силой сомкнулись на моем запястье, не давая освободиться. – Нет, мы поговорим сейчас. Я устал от твоих игр, Эмилия.

– Я не играю ни в какие игры! – возразила я, пытаясь освободить руку, но хватка оказалась настолько крепкой, что моя попытка была бесполезна.

Он медленно наклонился ближе, почти касаясь моих волос, и негромко, но отчетливо произнес:

– Ты забываешь, кто я такой. Думаешь, безопасно вести себя так со мной? Или тебе доставляет удовольствие рисковать не только собственным будущим, но и безопасностью твоих друзей?

Эти слова пробудили во мне ярость, стремительно вытесняющую страх. Я все же вырвала руку, а потом решительно уперлась ладонями ему в грудь, стараясь оттолкнуть:

– Не смей мне угрожать, Ричард!

Он спокойно и холодно улыбнулся, но в его взгляде промелькнула опасная жестокость:

– Это не угроза, Эмилия. Это дружеское предупреждение. Не вынуждай меня прибегать к мерам, которые тебе точно не понравятся.

Гнев вспыхнул с такой силой, что я не успела даже подумать о том, чтобы сдержать его. Магия прорвалась наружу яркой, ослепительной вспышкой алого света, озарив на мгновение весь коридор. Волна силы резко отбросила Ричарда назад, и он с глухим ударом врезался в противоположную стену, после чего сполз на пол, глядя на меня одновременно с растерянностью и злостью.

Я стояла, не в силах отвести взгляда от собственных рук, на которых еще плясали красные искры, а в ушах звенела тревожная тишина.

Вокруг начали открываться двери, из комнат выглядывали встревоженные и испуганные адепты. Послышались шепот, оханье и чей-то тихий вопрос о том, что случилось.

– Что здесь происходит?! – прозвучал строгий голос профессора Грэйса, заставивший всех моментально замолчать.

Он быстро подошел ближе, переводя тяжелый, требовательный взгляд с меня на Ричарда.

– Эта девушка только что напала на меня, профессор, – Ричард поднялся с пола и выпрямился, вновь обретая привычную высокомерную осанку и твердость голоса. – Я требую, чтобы академия немедленно приняла меры. Если вы не можете справиться с дисциплиной, об этом узнает мой отец, а он, поверьте, не будет доволен.

Ричард с вызовом посмотрел на профессора и чуть поправил ворот рубашки, демонстративно приводя себя в порядок.

Я в ужасе взглянула на Грейса, стараясь говорить спокойно и убедительно, хотя голос слегка дрожал:

– Это неправда! Я защищалась! Он… он угрожал мне!

Профессор Грэйс внимательно посмотрел на мои ладони, где еще таяли последние искры магии, затем сурово повернулся к Ричарду:

– Валмор, отправляйтесь немедленно в свою комнату. Завтра утром ректор примет решение.

– Но…

– Немедленно, – повторил профессор ледяным голосом, и Ричард, с ненавистью зыркнув на меня, развернулся и удалился в глубину коридора.

Профессор перевел тяжелый взгляд на адептов, которые все еще глазели из дверей своих комнат:

– Всем немедленно разойтись! Здесь не на что смотреть.

Они поспешно попрятались за дверьми, и через несколько секунд в коридоре воцарилась напряженная тишина. Профессор снова взглянул на меня и строго произнес:

– Эмилия, отправляйся в кабинет ректора и жди там. Генерал скоро прибудет, и именно он будет решать, что с тобой делать дальше.

Я ничего не ответила, лишь молча кивнула, с трудом удерживая дрожь. Коридоры казались бесконечно пустыми и мрачными, пока я шла к кабинету ректора, не в силах избавиться от тяжелого предчувствия, которое с каждым шагом становилось все сильнее.

Глава 36

Я сидела в кабинете ректора, нервно теребя край юбки и чувствуя, как беспокойство ползет по моей коже неприятными мурашками. Профессор Грэйс строго-настрого приказал не покидать кабинет до возвращения Кайдена, и теперь я ощущала себя пленницей, безмолвно ожидающей приговора.

Часы на стене методично отсчитывали минуты, и их мерное, неумолимое тиканье постепенно превращалось в пытку, пробуждая в душе чувство безысходности.

Прошел час. Кайден все еще не возвращался, и ожидание стало казаться невыносимым. Я уже несколько раз прошла по кабинету, провела пальцами по старинным книгам на полках, переставила небольшую бронзовую статуэтку и снова вернула ее обратно, но тревога лишь усилилась.

Мой взгляд невольно скользнул по строгому письменному столу, идеально упорядоченному, как и все, что касалось ректора. Аккуратные стопки отчетов, ровные листы документов и одинокая темная кожаная папка в дальнем углу. Она выделялась. Любопытство, словно подстегнутое ожиданием, вспыхнуло так остро, что я не выдержала и подошла ближе.

Сердце пропустило удар, когда я разглядела имя, выведенное строгим, уверенным почерком на обложке: «Эмилия фон Равен».

Я сглотнула и тревожно оглянулась, словно боясь, что кто-то застигнет меня за грубым нарушением приличий. Но вокруг было тихо, а папка будто становилась все соблазнительнее. Сделав глубокий вдох, я медленно открыла ее.

Внутри на листах все оказалось удивительно просто и лаконично: мое имя, дата рождения, несколько общих строк описания внешности, а дальше… абсолютно пустые графы. Будто Кайден сознательно проигнорировал всю известную информацию обо мне.

Даже графы с именами моих родителей были пугающе пусты. Вместо них стоял лишь аккуратный вопросительный знак, тонко выведенный пером.

Меня накрыла волна беспокойства. Почему он не внес сведения, которые я предоставила академии при поступлении? Что именно он хотел выяснить? И почему засомневался?

С трудом удерживая дрожь, я быстро вернула папку на место и снова оглядела кабинет. Идеальный порядок и строгая аскетичность помещения отражали саму суть Кайдена. Ни единой лишней детали, никаких случайностей. Все было безупречно, будто он сознательно избегал малейших намеков на личное.

Все, кроме маленькой деревянной шкатулки на подоконнике, выглядевшей здесь странным исключением. Любопытство снова разгорелось, и я невольно сделала шаг вперед. Рука потянулась к крышке, но тут же застыла на полпути. Нет. Это уже было слишком. Сегодня я и так перешла все допустимые границы.

– Интересно? – низкий голос Кайдена заставил меня вздрогнуть и отступить.

Обернувшись, я ощутила, как лицо моментально заливает жарким румянцем. Кайден стоял в дверях, высокий и напряженный, с мрачным, совершенно непроницаемым выражением лица. Его взгляд был тяжелым и колючим, будто он мог проникнуть внутрь меня, читая все мои мысли и страхи.

– Простите, я… не хотела, – выдохнула я, пытаясь не выдать своего смятения.

Он шагнул ближе, не отводя взгляда, и молча взял папку со стола, разглядывая мое лицо с холодной, почти жестокой иронией. Уголок его губ едва заметно дернулся, когда Кайден недобро усмехнулся:

– Любопытство – опасная вещь, Эмилия, – произнес он, заставив мое сердце ускорить темп. – Особенно когда ты не готова к тому, что можешь узнать.

Я нервно сглотнула, едва сумев выдержать его взгляд и чувствуя, как ладони покрываются холодной испариной:

– Почему там пусто? Я ведь предоставила всю информацию…

Кайден выдержал долгую паузу, внимательно глядя мне в глаза, будто взвешивая каждое свое слово. Затем аккуратно вернул папку на стол и спокойно ответил:

– Не вся информация соответствует действительности.

– Что это значит? – прошептала я, чувствуя, как тревога стягивает сердце ледяными тисками.

Он снова посмотрел на меня и заговорил с пугающей уверенностью:

– Это значит, что я пока не нашел того, что искал. Но это временно. Я обязательно найду, Эмилия. Можешь не сомневаться.

В его словах была скрытая угроза, которая, несмотря на спокойный тон, пробудила во мне глубокий страх.

Он отступил на шаг, расправил плечи, вновь становясь строгим и отстраненным:

– Идем. Я лично провожу тебя до комнаты, чтобы убедиться, что сегодня больше никаких неприятностей не будет. Профессор хотел, чтобы ты побыла в моем кабинете… в, хм, безопасности, пока Валмор не остынет. Грэйс считает, что ты сама его спровоцировала. В академии такое не редкость: слишком много невест, слишком мало приличных женихов. Хотя… считать ли Валмора приличным?

Последняя фраза прозвучала с явным оттенком презрения, от которого я неосознанно улыбнулась, несмотря на страх и напряжение.

Я кивнула, не решаясь больше ничего спрашивать, и вышла вслед за ним. Только когда мы покинули кабинет и направились по коридору к моей комнате, я позволила себе глубоко вдохнуть. Мысли метались в голове.

Кайден скрывал что-то важное. Что-то, напрямую касающееся меня, моего прошлого и, возможно, моего будущего.

И что именно он ищет в моей жизни? Почему мое прошлое, казавшееся таким простым и понятным, вдруг оказалось окутано пугающей тайной?

Я шагала рядом с ним, не решаясь поднять взгляд, чувствуя, что его молчание – лишь оттягивание начала разговора, который неизбежно состоится совсем скоро.

И этот разговор меня пугал больше всего.

Глава 37

Как только дверь комнаты закрылась, Кайден позволил себе наконец избавиться от маски безупречной холодности, которую ему приходилось носить последние часы. Все его существо рвалось наружу от ярости, которую он так долго и мучительно подавлял.

В этой комнате он сейчас не был ректором, но оставался кем-то другим. Тем, кто имел все права на девчонку.

Он медленно повернулся к Эмилии, намеренно растягивая мгновение и позволяя ей прочувствовать этот момент ожидания неизвестного. Она стояла посреди комнаты, напряженная и слегка испуганная, не до конца понимая его намерения. Сейчас она выглядела до невозможности хрупкой и растерянной, и это зрелище одновременно разжигало в нем гнев и странную нежность, которую он никогда раньше не испытывал ни к одной женщине.

Кайден шагнул ближе. Она дрогнула, невольно отступая, пока не коснулась спиной стены, словно ища в ней опору. Это было то, чего он хотел. Сейчас Эмилия полностью зависела от него – от его силы, от его воли. Именно такой он желал видеть ее: полностью принадлежащей ему.

Он остановился, упираясь рукой в стену рядом с ее головой. Склонился, сокращая расстояние между ними до минимума. Она резко вдохнула, словно воздух вдруг закончился, и Кайден ощутил, как ее дыхание сбивается, а сердце начинает стучать быстрее.

– Ты не представляешь, что я испытал сегодня, когда узнал, что кто-то посмел прикоснуться к тебе, – произнес он низким голосом, давая ей почувствовать, насколько близок он сейчас к грани. – Когда я услышал от Грэйса о нападении, единственное, чего я хотел, это уничтожить ублюдка собственными руками.

Эмилия приоткрыла рот, намереваясь что-то сказать, но он не позволил ей перебить его и продолжил, скользя взглядом по ее лицу и ниже, медленно и откровенно рассматривая изгиб ее шеи и линии хрупких плеч.

– Видеть тебя напуганной и растерянной… – он на мгновение замолчал, подбирая нужные слова и чуть сильнее сжимая руку на стене, сдерживая желание прикоснуться к девчонке прямо сейчас. – Я не для того сделал тебя своей невестой, чтобы кто-то мог думать, что ему позволено лишнее. Жаль, что с местью придется подождать.

– Я… Я не ожидала, что он… – начала она.

– Знаю, – перебил он ее, на этот раз чуть спокойнее, позволяя ей услышать в его голосе уверенность. – В том, что произошло, нет твоей вины. Но это бесит не меньше. Ты – моя. Только моя. И никто, кроме меня, не имеет права даже мечтать о том, чтобы приблизиться к тебе.

Кайден поднял руку и легко коснулся кончиками пальцев ее щеки, наслаждаясь тем, как Эмилия вздрогнула и замерла. Медленно, не спеша, он провел пальцами вниз, очерчивая линию подбородка, затем спустился на шею, чувствуя под пальцами горячий пульс, и снова чуть наклонился к ней.

– Ты даже не подозреваешь, какие мысли были у меня, пока я шел сюда, – произнес он. – Если бы на тебе посмели оставить хоть один след…

Она негромко вздохнула, и он видел, как ее глаза слегка затуманились, а губы приоткрылись, выдавая волнение, которое она пыталась скрыть. Эта ее непроизвольная реакция подстегнула его еще больше.

– Ты вся дрожишь, Эмилия, – шепнул он, почти касаясь губами ее уха.

Она не ответила, лишь чуть повернула голову, словно бессознательно пытаясь еще больше сократить дистанцию между ними. От этого жеста его самообладание едва не рухнуло полностью.

– Посмотри на меня, – приказал он ей негромко, но властно, снова выпрямляясь и встречая ее затуманенный взгляд, который выдавал больше любых слов. – Ты должна понимать одну вещь абсолютно четко: больше никто и никогда не посмеет прикасаться к тебе. Никто, кроме меня.

Она молча кивнула, едва дыша, и он позволил себе чуть улыбнуться, наслаждаясь реакцией и тем, как ее лицо покрывается легким румянцем. Его пальцы снова коснулись ее щеки, погладив кожу нежнее, и он ощутил, как ее дыхание становится совсем неровным.

– Это касается не только безопасности, – продолжил он чуть тише, не сводя с нее глаз. – Ты моя, и я не намерен делиться, в этом нет никаких сомнений.

Эмилия задрожала сильнее, а он опустил руку ниже, осторожно, но настойчиво касаясь ее талии, притягивая ближе, пока между ними не осталось ни единого свободного миллиметра. Ее ладони инстинктивно легли ему на грудь, словно собираясь оттолкнуть, но вместо этого лишь слегка сжали ткань его одежды, выдавая ее неосознанное желание.

– Я вижу, что ты хочешь того же, – произнес он почти шепотом, чувствуя, как ее сердце бьется в унисон с его собственным. – И поверь, я собираюсь дать тебе это. Но не сейчас. Не сегодня.

Он слегка отстранился, намеренно заставляя ее ощутить эту мучительную пустоту, которая осталась между ними, когда он перестал ее касаться.

– Сегодня ты должна запомнить лишь одно: с этого момента никто не посмеет причинить тебе вред, – сказал он уже ровнее, возвращая себе контроль, хотя и с огромным трудом. – Никогда больше.

Отступив к двери, он бросил на нее последний взгляд, полный огня и тяжелого обещания того, что однажды произойдет между ними.

– Отдыхай, Эмилия, – произнес он чуть тише. – И не забывай, кто ты для меня.

Выйдя за дверь, он сделал глубокий вдох, чувствуя, как сердце тяжело бьется в груди. Он знал, что оставил ее мучиться от сладкой пытки ожидания. Но и сам мучился ничуть не меньше.

И все же, именно так все и должно было быть. Он хотел, чтобы она горела от желания, пока он окончательно не сделает ее своей.

Глава 38

Утром мне передали записку от Кайдена с короткой и странной инструкцией: «Жду тебя в галерее памяти». Перед глазами сразу же вспыхнули образы вчерашнего вечера: едва ощутимые касания его пальцев, горячее дыхание у моего уха, низкий, чуть хрипловатый голос, произносящий слова, от которых по коже разливалось волнующее тепло.

Ночью я почти не спала. Снова и снова возвращалось воспоминание о том, как он прижимал меня к стене, удерживая на грани близости и мучительного ожидания того, что так и не случилось.

Теперь несколько слов в записке перестали быть просто приказом – они превратились в приглашение мужчины, чьи прикосновения я до сих пор ощущала на коже. Сделав глубокий вдох, я попыталась привести мысли в порядок и направилась в галерею.

Здесь я была впервые. Просторное помещение оказалось холодным и сумрачным, с высокими потолками, теряющимися в тени, и строгими портретами людей, чьи взгляды казались почти живыми. Я невольно поежилась под их изучающим вниманием.

Кайден стоял неподвижно, сцепив руки за спиной, и смотрел на один из портретов. Казалось, он даже не заметил моего появления.

– Ричард в порядке, если тебе интересно, – произнес он безразличным тоном, не поворачиваясь. – Он больше не посмеет тебя беспокоить.

В его голосе прозвучала едва уловимая, собственническая нотка, от которой я почувствовала странное тепло и тревогу одновременно. Словно напоминание о том, что теперь я принадлежу только ему.

– Спасибо, генерал, – ответила я.

Он повернулся ко мне, и его взгляд сразу же встретился с моим, заставляя невольно сделать шаг назад.

– Подойди ближе, – произнес он так, что по коже побежали мурашки.

Я нерешительно шагнула вперед, но этого оказалось недостаточно. Кайден внезапно обхватил меня за талию и властно притянул к себе, разворачивая лицом к портрету, на который он смотрел до моего прихода. Моя спина оказалась плотно прижата к его груди, и я ощутила его жар. Голова слегка закружилась от близости, но пальцы Кайдена уверенно удерживали меня на месте.

Он склонился к моему уху, и горячее дыхание коснулось шеи, заставляя все мое тело задрожать в ожидании.

– Посмотри на портрет, – приказал он почти неслышно, его губы едва касались кожи, и от этого прикосновения меня бросило в жар. – Узнаешь его?

С трудом заставив себя сфокусироваться, я посмотрела на суровое, жестокое лицо мужчины на полотне. Оно вызвало странное беспокойство, будто пробудив воспоминание о чем-то давно забытом и опасном.

– Нет… – прошептала я, едва в силах контролировать голос, потому что ладонь Кайдена медленно и настойчиво гладила мой бок, мешая сосредоточиться на чем-то кроме него.

– Это командующий армией Салларии. Самый опасный враг, которого я когда-либо встречал, – продолжил он негромко и жестко, чуть сильнее прижимая меня к себе, словно намеренно демонстрируя свою силу. – Я убил его собственными руками.

Его губы теперь почти касались моего уха, и от этого у меня перехватило дыхание.

– Его магию я никогда не забуду, потому что она была точно такой же, как у тебя, Эмилия, – прошептал он, и от этих слов я невольно вздрогнула.

– Но ведь такой оттенок бывает и у других магов… – возразила я.

– Знаю, что об этом говорят, – перебил он меня спокойно, но непреклонно. – Но я ошибиться не могу. Это была уникальная магия. Я запомнил ее навсегда.

Его рука скользнула выше по моему боку, мучительно и неторопливо, заставляя дыхание учащаться, а мысли путаться еще сильнее.

– Если бы я думал, что ты действительно связана с ним, я бы уничтожил тебя сразу, несмотря на то, что чувствую, – произнес он еще тише, почти ласково, и от этой угрозы у меня подогнулись колени. – Но даже малейший шанс, что в тебе есть что-то от него, заставляет меня следить за каждым твоим шагом. Ты понимаешь меня?

Я едва смогла выдохнуть слабое:

– Да…

Только после этого он развернул меня лицом к себе, заставляя встретиться с тяжелым взглядом.

– Ты должна понимать, насколько это важно для нас обоих, – добавил он едва слышно, его губы замерли так близко, что еще одно малейшее движение – и он мог бы поцеловать меня прямо здесь, посреди темной галереи. Но вместо этого Кайден отпустил меня и сделал шаг назад.

Я не стала дожидаться разрешения уйти. Поспешно развернулась, с трудом сохраняя равновесие, и направилась к выходу. Уже у двери мой взгляд случайно упал на один из магических снимков на стене. Там был мужчина на коленях, окруженный врагами, но гордый и непокоренный. Вдруг изображение замерцало, словно магия ожила, а лицо человека начало меняться, становясь мутным, неясным, но будто знакомым. В этот момент острая, пронзающая боль охватила мое плечо – там, где недавно была странная царапина. Я инстинктивно схватилась за него рукой, едва сдержав болезненный стон.

Обернулась на Кайдена и заметила, что он снова погружен в изучение портрета, словно ничего не произошло. Он не заметил.

Я выбежала из галереи и привалилась к стене в коридоре, пытаясь восстановить дыхание и подавить жар в теле, который не желал отпускать меня.

Теперь я ясно понимала, что Кайден подозревает меня в опасной связи со своим самым страшным врагом. И хуже всего было осознавать, что эти подозрения могли быть не безосновательны, а я уже не могла отказаться от той близости и власти, которые он имел надо мной.