Текст книги "Неразгаданные тайны"

Автор книги: Елена Веснина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)

– Это что еще за бред? – возмутилась Амалия. – Как вы смеете разговаривать со мной в таком тоне!

Юрий Владимирович выступил вперед, загораживая собой Диану, и попытался успокоить Амалию:

– Маля, Маля, не сердись, пожалуйста. Я позже к тебе зайду, и мы обязательно все обсудим.

Амалия с треском захлопнула дверцу машины.

– Папа, – потребовала объяснений Диана, – почему ты называешь эту странную женщину Малей?

Войдя в кабинет, Сергей наткнулся на сидящую там Танюшу.

– Как тебя пустили?

– Ты забыл, что я твоя горничная, – улыбаясь ответила Танюша. – Прислуга. Человек, которого никто никогда не замечает и никогда ни о чем не спрашивает.

– Не заметить тебя может только полный слепец.

Танюша подошла к Сергею и страстно поцеловала его. Потом достала из сумки пистолет, а он из кармана – пистолет-зажигалку. Произошел обмен.

– Кстати, откуда у тебя зажигалка? – спросил Сергей, пряча настоящий пистолет в сейф и закрывая его на ключ. – Редкая вещица, хорошо сработана – от настоящего не отличишь.

– Это Михаилу боевые друзья преподнесли, когда они собирались на какой-то очередной слет. Нужно положить на место, пока не хватился.

– До чего ж приятно видеть в одной женщине сочетание ума, красоты и здравого смысла.

– Мое здравомыслие способно преподнести еще и не такие сюрпризы, и ты в этом скоро убедишься.

Косарева и Самвел обсуждали похищение Петиком Крокодила.

– Не злись так, успокойся, – говорила Косарева. – Давай вместе подумаем, чего от этого твоего оборотня в погонах можно дальше ждать?

– В ментовку меня сдать может, – предположил Самвел.

– Это – раз.

– Выкуп может с меня потребовать.

– Это – два.

– Крокодила на обед может съесть под майонезом.

– Это вряд ли, у нашего Крокодила шкура толстая, а мясо старое и жилистое. В ментовку, думаю, он его сейчас тоже не потащит, иначе зачем звонил бы. А вот шантажировать тебя будет точно. Была бы на его месте – сама бы не отказалась от такого. Хорошее, чистое дело: посадила бы этого дурака в какой-нибудь подвал, хлебом с водой подкармливала, чтобы ласты не склеил, и доила Самвел Михалыча по полной программе. Дергала бы тебя за вымя, только ведра успевай менять.

– Не такой я человек, которого за вымя дергать можно! – обиделся Самвел.

– Так и я ведь о том, Самвельчик. Вопрос кардинально надо решать. Как завещал великий вождь и учитель товарищ Сталин: есть человек – есть проблема, а нету его – и проблема тю-тю. – И Косарева выразительно помахала ручкой.

– Так их ведь там двое – Петька и Крокодил.

– А это только вопрос денег, Самвел Михалыч. Люди сейчас, конечно, не те, что раньше, – за копейку уже не зарежут. А как покажешь пачку зеленых, так совсем другой разговор начинается. Ладно, ты думай, а я схожу пока к своему лекарю, нужно его простимулировать.

Косарева снова явилась в клинику Борюсика.

– А Борис Михайлович сегодня не принимает, он на телевидении, – сообщила Марина.

– Вот как? На телевидении?

– Вы разве не слышали? Наши клиентки последние дни только об этом и говорят. Это будет настоящее ток-шоу, впервые в истории городского телеканала. Живой эфир с демонстрацией оздоровительных процедур.

– И со зрителями в студии?

– Конечно.

Косарева порылась в сумке, достала оттуда купюру.

– Мариночка, милая, я должна туда попасть. – Косарева протянула Марине деньги. – Устройте мне, пожалуйста, пропуск.

– Не нужно никаких денег. – Марина отодвинула руку Косаревой с купюрой. – Борис Михайлович сам ищет публику. Хотите, поезжайте прямо туда, на телевидение, через час. Я вас проведу в студию.

– Моя благодарность не знает границ.

Косарева вышла, оставив купюру на столе.

В приемную «СуперНики» заглянул улыбающийся Борюсик. Он поцеловал ручки всем дамам, а Ритке подарил цветы. Ритка в ответ расцвела.

– Милые дамы, – сладко улыбнулся всем присутствующим Борюсик, – взываю к вам с просьбой о помощи. Сегодня у нас с Маргариточкой на телевидении премьера. Я буду в прямом эфире вести медицинскую программу, а Маргариточка станет моей моделью, что с ее безупречной фигурой не составит никакой сложности.

Ритка наслаждалась изумлением, отразившимся на лицах Юльки и Татьяны, которые были шокированы этим сообщением.

– А чем мы вам можем помочь? – спросила Татьяна.

Вошедшая Амалия не дала Борюсику ответить.

– Снова форум наций? – грозно спросила она. – И конечно же, в центре внимания – снова Юлия Полонская.

– Ошибаетесь, – возразила Юлька, – на этот раз, к сожалению, не я. А Маргарита Викторовна, которая будет сегодня блистать на телевидении своей безупречной фигурой.

– Так, с этого места поподробнее, – потребовала Амалия.

– Моя просьба касается и вас, уважаемая Амалия Станиславовна. Вот приглашения для всех. Приходите вечером в студию на нашу с Маргариточкой программу. Мои действия сегодня будут виртуозны, а уколы безболезненны! Целую. Жду. Ваш Борюсик.

И Борис Михайлович растворился в дверях, окрыленный всеобщим интересом к будущему эфиру. Амалия покрутила приглашение в руках, положила его в карман пиджака и подняла строгий взгляд на Татьяну. Та немедленно вышла.

– Юлия, вызови Анатолия. Он мне нужен.

Юрий Владимирович с Дианой подошли к городскому байкерскому клубу, у дверей которого курил байкер.

– Привет, – обратилась Диана к нему так, как если бы они расстались минут десять назад. – А ты не мог бы нам позвать Глеба?

Байкер лениво повернул голову к двери и не спеша выполнил ее просьбу.

Глеб вышел и расцеловался с Дианой.

– Знакомься, – сказала ему Диана, – это Юрий Владимирович, отец Доминики Юрьевны.

Мужчины пожали друг другу руки.

– Скажите, Глеб, это вы забирали мою дочь из больницы?

– Да. Мы ее отвезли в санаторий «Березки». Если нужно, могу дать адрес.

– Адрес – обязательно. Но я хотел бы узнать… почему Доминика не поехала домой? – Юрий Владимирович отвел глаза, словно Глеб был как-то причастен к решению Доминики.

– Это, собственно, не мое дело, – замялся Глеб, – но она сказала, что ей некуда ехать. В загородный дом она не хочет, в городской квартире – муж, а у вас и так тесно. Извините, если чем-то расстроил, – я только передаю чужие слова.

Юрий Владимирович помрачнел. Видно было, что он ожидал услышать нечто подобное.

– А Артем сейчас где? – при этом Диана делала вид, что ей абсолютно все равно, какой ответ она услышит.

Глеб пожал плечами:

– Не знаю. У нее, наверное.

У Анжелы, увлеченной разгадыванием кроссворда, зазвенел телефон. Она подняла трубку и услышала радостно-возбужденный голос Ритки.

– Анжелика, бросай все и доставай телевизор. Меня сегодня в «Мастерской красоты и здоровья» показывать будут.

– Что, правда? Когда?

– Ну, в семь, как обычно.

– Все, бегу! – Анжела нетерпеливо огляделась по сторонам. – И где этот сын природы до сих пор шляется?

К ней подскочил Васька, веселый и уже явно успевший поддать.

– Анжелка, – заявил он, – не знаю, куда ты намылилась, но я – с тобой.

– Нет, вы посмотрите на него, уже и портвейном заправиться успел! И куда ж оно в тебя влезло?

– В хорошем человеке для хорошего винца место всегда найдется, – похлопал себя по животу довольный Васька. – И вообще, молчала бы. Мне теперь по твоей милости всю ночь вода с пузырями сниться будет.

– Ладно, позже поговорим, – заторопилась Анжелка. – Пока стой здесь, стереги посуду и Зямчика – я за телевизором. Красавицу твою будем сейчас смотреть.

В телестудии готовили декорации для программы Борюсика. Среди массовки мелькали знакомые лица дам из офиса «СуперНики». Вошла Косарева в шляпке с вуалью и внимательно оглядела зал. Посередине площадки был оборудован манипуляционный медицинский стол, рядом стояла тумбочка с медицинскими препаратами. К Борюсику в докторском облачении подходили дамы, в том числе и из офиса, чтобы пожелать успеха и поглядеть на оборудование. Амалия улыбнулась и пожала Борюсику руку. Она также с интересом разглядывала все вокруг. Появилась взволнованная Ритка.

– Борюсик, мне почему-то страшно, – шепнула она.

Борис Михайлович заметил, что Ритка чуть дрожит.

– Не волнуйся – я и сам боюсь, – успокоил ее он, крепко взяв за руку. – Следовательно, все будет хорошо… О, только этого стервятника здесь не хватало, – заломил он руки, заметив подходящего к нему Могилевича, главного своего конкурента. – Глазам не верю – доктор Могилевич! – стараясь быть как можно более благожелательным, воскликнул Борюсик.

– Не смог усидеть дома, узнав, что мой главный конкурент достиг такой популярности, – с напускной благожелательностью ответил на приветствие Могилевич. – Здравствуйте, Борис Михайлович. Искренне поздравляю и желаю дальнейших успехов.

Ритка, не принимавшая участия в разговоре, краем глаза заметила среди зрителей Косареву и впилась в нее глазами, но тут Косареву заслонила чья-то спина. Когда все прошли, Надежды уже не было. На ее месте сидела какая-то дама в шляпке с вуалью. Борюсик заметил, как Ритка, испугавшись чего-то, застыла как вкопанная.

– Что с тобой? – встревожился он.

– Ничего, показалось что-то, просто я немного нервничаю.

– Успокойся, ты в надежных руках. – И этой самой надежной рукой ласково коснулся ее плеча.

– Ну что, готовы? – К ним подошла Ольга Алексеевна. – Эфир через пять минут.

Санаторный номер Доминики разительно отличался от больничной палаты и скорее был похож на номер в хорошей гостинице. Они с Артемом устроились в креслах, собираясь смотреть телевизионный дебют Борюсика и Ритки.

И вот зазвучали позывные программы. Ольга Алексеевна заняла свое место и улыбаясь начала передачу:

– Здравствуйте, дорогие телезрители, в эфире очередная программа «Мастерская красоты и здоровья». И с нами ее ведущий – Борис Михайлович Медведев.

Борюсик обозначил поклон.

– Но сегодняшняя программа будет не совсем обычной, – продолжала Ольга Алексеевна. – Преждевременное старение, морщины, растяжки, проблемная кожа, целлюлит, мелкие атрофические рубцы… Это проблемы, которые портят жизнь многим женщинам, да и мужчинам тоже. А ведь всем нам так хочется быть молодыми и красивыми. Скажите, Борис Михайлович, современная медицина в состоянии бороться с этими проблемами терапевтическими методами?

– Конечно. Существует метод безболезненного внутри кожного введения микродоз определенных лекарственных «коктейлей».

Медикаменты, которые входят в состав лекарственного коктейля, подбираются индивидуально для каждого пациента в зависимости от проблемы, которую предстоит решить.

– Это могут быть витамины, минералы, аминокислоты, биологически активные, гомеопатические вещества, а также препараты для расщепления жира. Коктейли готовятся непосредственно перед введением. Этот метод может использоваться как самостоятельно, так и дополнять другие методики, существенно повышая их результативность.

– И какой сюрприз вы приготовили сегодня для наших уважаемых телезрителей?

Борюсик, вначале растерявшийся перед камерой прямого эфира, с каждым словом воодушевлялся все больше, становился все увереннее, рассказывая о своем любимом деле:

– Сегодня мы продемонстрируем вам, как мезотерапия побеждает такое распространенное явление, как целлюлит. Мне ассистирует Маргарита, прекрасная девушка, которая не побоялась нам признаться в своей проблеме.

В студии появилась Ритка, посылавшая в камеру и публике в зале воздушные поцелуи. Все зааплодировали.

Около посудной палатки Анжелы собралось много народу. Все хотели посмотреть программу. Ишь ты – еще недавно Ритка была местной базарной знаменитостью, а теперь – вон на телевидении. Васька гордо стоял в стороне, время от времени кося глазами на экран. На экране Ритка села на манипуляционный стол и обнажила ноги. Камера, наехав на нее, крупным планом показала целлюлит.

– Маргарита – очень активный человек, – говорила за кадром Ольга Алексеевна, – работает продавцом. Ее работа связана с постоянной нагрузкой на ноги. От этого и произошли видимые глазу изменения кожи. Но Борис Михайлович берется за несколько сеансов в прямом эфире вернуть ее стройным ногам изначальную привлекательность.

Борюсик подошел к тумбочке и начал набирать в шприц препарат. Заметив, что Ритка смотрит на него перепуганными глазами, он ободряюще ей улыбнулся. Протер кожу, ввел препарат. Через мгновение Ритка стала хватать ртом воздух, глаза ее закатились, и она упала на кушетку. Камера выхватила руку, бессильно свешивающуюся со стола. В зале воцарилась мертвая тишина. Борюсик на секунду остолбенел, ничего не понимая, затем кинулся к Ритке, нащупал сонную артерию и покрылся холодным потом.

– «Скорую»! – закричал он. – Вызовите кто-нибудь «скорую»!!!

На экранах телевизоров изображение закрыла заставка. Через несколько секунд раздался голос диктора.

– Программа прервана по техническим причинам. Просим нас извинить.

В студии царила настоящая паника. Только один Борюсик быстро и уверенно манипулировал над Риткой, администрация бегала и успокаивала публику. Из публики первой опомнилась Косарева. Она поняла, что сейчас появится милиция, и быстренько выскользнула из зала.

Через некоторое время в студии появилась бригада «скорой» с носилками и следователь НикНик – немногословный и усталый.

Взяв микрофон в руки, он скомандовал:

– Просим всех оставаться на своих местах. Мобильные телефоны выключить. До особого разрешения по студии не передвигаться и между собой не разговаривать. И приготовьте, пожалуйста, документы.

Ника, увидев страшную картину по телевизору, заволновалась. Позвонила бесстрастная Амалия и сообщила:

– Ника, Маргарита скончалась. Я приеду к тебе, как только смогу.

Амалия отключилась. Доминика вдруг неестественно выпрямилась в кресле, закрыла глаза и прошептала:

– Артем, позови кого-нибудь. Больно… сердце…

Артем выбежал из номера.

В детдоме Виктория Павловна и Анна Вадимовна тоже смотрели местный канал. Случившееся в студии их практически не впечатлило. Более того, их беседа носила ярко выраженный шутливый характер.

– Жаль, что прервали, – вздохнула Анна Вадимовна. – Этот доктор такой симпатичный, внушает доверие. Хотела ему позвонить на программу, спросить кое-что насчет морщин.

– Да там не просто прервали, – возразила директриса. – Там что-то случилось.

– Павловна, это же телевидение. Так, наверное, запланировано. Ход такой телевизионный, ну, для интриги. Только не понимаю – зачем?

– И я не понимаю. Слушай, а тебе лицо этой девушки не показалось знакомым? – Виктория Павловна сосредоточилась, пытаясь что-то вспомнить.

– Какой – пациентки? – переспросила Анна Вадимовна. – Да вроде нет. Мне сейчас все девчонки на мою Дианку похожи. Скучаю по дочке.

– Вижу, что соскучилась. Даже о морщинах заговорила.

– Ага, я даже крем сегодня купила.

– Та-а-к. И крем купила? Все, пропала наша Аня, совсем пропала. Скоро и ты от меня сбежишь, оставишь здесь одну-одинешеньку. На свадьбу хоть пригласишь?

– Опять издеваешься?! – Анна Вадимовна вспыхнула.

– Нет, мне просто любопытно. Ты сейчас о котором из потенциальных женихов думаешь?

– Да не думаю я ни о ком? Просто тот, которого я в дачном поселке встретила, – симпатичный такой!

– А ты, Анна, оказывается, особа ветреная, вот уж от кого не ожидала, – поджав губы, притворно вздохнула Виктория Павловна. – То тебе писателя подавай, а то – буржуйского тестя. Просто куртизанка какая-то.

Юрий Владимирович, впечатленный произошедшим в студии, засобирался. Диана его остановила:

– Папа, это бессмысленно. Тебя туда не пустят.

– Почему?

– Похоже, что ты детективы пишешь, но никогда не читаешь. У тебя в романе «Трое под одним саваном»…

– Двое, – автоматически поправил Юрий Владимирович. – Их там было двое под одним саваном.

– Сути это не меняет. Так вот, у тебя черным по белому написано: «Милиция оцепила место происшествия, не впуская никого из посторонних. Над трупом суетились судмедэксперт, следователь» – и еще кто-то, не помню кто. Надеюсь, ты это все не сам выдумал? Ты консультировался со специалистами?

– Ну разумеется! У меня есть давний приятель в милиции, он следит за всеми неточностями в рукописях и сильно бранится, если их много.

– Что и требовалось доказать. Папа, ты же сам просил не впадать в панику. Давай дождемся утра, и все встанет на свои места. И эта твоя профессионалка Ольга Алексеевна позвонит, и Борис Михалыч телефон включит и на все наши вопросы ответит.

Диана была убедительна, приводила логичные доводы.

– А если его арестовали – как он позвонит?

– Вот опять, полюбуйтесь на лучшего детективщика области. Папочка, в твоем романе «Смерть жарким летом» четко написано, что арестованным разрешают сделать один звонок из «обезьянника» – так вы это называете? Давай подождем. Вот увидишь, он позвонит.

Самвел сидел перед экраном телевизора, когда в комнату вошла раздраженная Косарева. По телевидению шла уже какая-то другая программа.

– Надя-Надя-Надежда! – сокрушенно запричитал Самвел. – И куда ты на этот раз влипла? Я давно заметил – где появляешься ты, там накаляется обстановка.

– Туда, где появляюсь я, приходит настоящая жизнь. Адреналин и острые ощущения. – Косарева подмигнула.

– Надя! Можно я тебя буду называть Надя Адреналин? Скажи, зачем я с тобой связался?

– Женишься на мне, Самвельчик, будешь называть, как тебе вздумается. А пока… пожалуй, на этот раз даже мне многовато адреналина.

Она устало и раздраженно завалилась в кресло.

– Что там у вас произошло, ты можешь толком объяснить? – Самвел ждал, что Косарева опять окажется виновницей переполоха в телестудии.

– Если б знала, объяснила бы. – Надежда задумчиво смотрела словно сквозь Самвела.

– Девчонка-то жива?

– Не думаю. Оч-чень сильно сомневаюсь.

– Ты ее знала?

– Почему спрашиваешь?

– Расскажу тебе сказку. На ночь. Жил-был Крокодил. Пока ты на зоне срок мотала, он в ус не дул и зубами щелкал. Ты откинулась, и пошла его жизнь прахом. Потом ты вдруг засобиралась. Не куда-нибудь, а на телевидение! И после этого, по чистой случайности, там умерла девчонка. В прямом, что называется, эфире. Между прочим, заметь, моя сотрудница.

– Ага. Так это, Самвельчик, твоя знакомая?

– Торговала у меня на базаре. Но я не об этом. Интересная получается закономерность. Ты же сама говорила, что просто так ничего не делаешь! Скажи честно, зачем ты пошла на телевидение? И за что ты ее убила?

На рынке выдвигались свои версии произошедшего на телевидении.

– Если сказали «скорую» – значит, Ритка жива – заметила Анжела. – Несмотря на то что этот исцелитель от целлюлита пытался наложить на нее руки. Хотя я лично думаю, что это не он. Видали, как он сам испугался? Это все выдра телевизионная виновата! Она там больше всех воображала! Специально все подстроила, чтобы богатеньким было шоу!

– Дура ты, Анжелка! – раздраженно сказал Васька. – Это все он, лекарь хренов! Скотина подлая! И на меня он тоже покушался! Помнишь, Анжелка? В глаза мне пальцами тыкал, мол, болезнь какую-то там обнаружил. Лечить меня собирался – нет уж, спасибочки, Василий Иванович – не дурак! – Васька обиженно сопел и размахивал руками. – Уж не знаю, кто виноват, но, похоже, пора начинать классовую борьбу. Распоясались богатеи. Держат нас за мышей подопытных.

В разговор вступили торговавшие по соседству женщины, подливая масла в огонь.

– Это точно, – подтвердила одна из них. – Думают, если у них деньги, так нас, бедных, можно по одному отлавливать и жизнями нашими играть.

– То-то я думаю, – подхватила другая, – ко мне на этой неделе раз пять подходили, бумажку предлагали: «Избавляем от всех болезней». Знаем мы теперь их избавление!

– А я вам всегда говорила: целлюлитом своим нужно гордиться! – вставила Анжела. – Это же ваш целлюлит, а не чей-то чужой! Избавляться от правильно расположенного и красиво развитого целлюлита – преступление перед гармонией и красотой. – Она выразительно и с гордостью похлопала себя по заднице.

– Да уж! Лучше целлюлит на ногах, чем силикон в другом месте!

– Ага, возьмутся за целлюлит, а сами растащат на внутренние органы.

Они галдели и громко поносили уже всех без разбору – и врачей, и богачей, изобличая их сомнительные приемчики.

– Я теперь из дому без газбаллончика не выйду.

– Правильно, девчонки, – поддержал их Васька, – начинаем войну! Я ваш предводитель! Нам рта не закроешь! Я ей говорил – не ходи, Рита, смертельное это дело! Так оно и вышло, по-моему.

– Македонский, заткни фонтан! – Анжеле самой, видно, надоел этот треп. – Сворачивай давай палатку, я за тебя тут горбатиться не нанималась. Ты на испытательном сроке! Работать должен, как счетчик Гейгера на атомной станции! Девчонки, я пошла про Ритку узнавать.

В студии страсти понемногу утихли. Милиция увела Борюсика, который даже забыл снять докторский халат. Стали выходить участники шоу. Вокруг Амалии, как вокруг железного столба, сгруппировались сотрудницы «СуперНики»: Ольга, Юлька, Нина Ивановна, Татьяна. Амалия стояла в центре со скорбным лицом.

– Девочки! – обратилась она к подчиненным, и все вздрогнули, не ожидая от нее такого вольного обращения. – Исходя из последних драматических событий, я думаю, что нам следует забыть старые проблемы и обиды и объединиться, чтобы в психологически трудную минуту поддержать друг друга. Все мы слышали недвусмысленную фразу представителя закона: нас будут вызывать и опрашивать… Я призываю всех честной подробно поделиться со следствием своими наблюдениями. Это поможет установить, свидетелями чего мы сегодня с вами стали: преступной ли халатности врача либо злодейского покушения на жизнь юной особы, которая только начала свой жизненный путь.

– Это она надгробную речь репетирует, – тихо шепнула Юлька Татьяне.

– Что вы сказали, Юлия? – переспросила, повернувшись к ней, Амалия.

– Я считаю, что необходимо в кратчайшие сроки выяснить, что произошло с Маргаритой.

Утром Артем пришел к Доминике.

– Привет, – удивленно сказала Ника. – Ты так рано сегодня.

– А я не уходил. Нянечка разрешила поспать в коридоре. Там нашелся диванчик. Ночью шел дождь, окно было открыто, и я отлично выспался. Как ты, Мика?

– Хорошо, спасибо. Но зачем ты остался?

– Да ты меня вчера так испугала своей реакцией.

– Ну, такое не каждый день происходит. Ты ничего нового не узнал?

– Пока нет. Мне важно было убедиться, что все в порядке с тобой. Теперь я готов к разведывательным работам. Обещай, что не будешь волноваться.

– Не могу.

– Мика, я не вижу оснований. Амалии в панике могло померещиться что угодно. Если не обещаешь – я никуда не поеду.

В подтверждение серьезности своих намерений Артем, скрестив руки на груди, откинулся в кресле, всем своим видом давая понять, что не двинется с места.

– Хорошо, обещаю. Думаю, что Рита в больнице. Моего лечащего врача ты знаешь. Он тебе поможет.

– Логично, Мика. У женщины, привыкшей руководить, всегда готов план действий.

Ника в ответ улыбнулась.

Самвел допытывался у Косаревой:

– Ты мне не ответила. За что девчонку убила?

– Ну и фантазии у тебя. Я ее первый раз в жизни видела, – оправдывалась Косарева, – не разглядела толком. На кой мне ее мочить? Вот заложник твой, Крокодил Крокодилыч, – дело другое. Сам не живет и другим не дает. Артист из него хреновый, нищими бомбардирами тоже не ахти как командует. В общем друзья должны ему помочь. Чтоб не мучился. Ему в деревянном костюме комфортнее будет.

Косарева все уже решила и рассчитала.

– Так вот отчего ты такая мрачная…

– Мне мрачно не от этих мыслей, – отмахнулась Надежда. – Радоваться надо, что корешу нашему полегчает. Просто накрылась моя пластика… то есть внешность моя новая. И жизнь моя новая. Пока этого докторишку в ментовке подержат, пока то, пока се… А не дай бог еще вдруг загремит? Придется искать новые варианты.

Она уже прокручивала мыслено очередной вариант развития событий.

– А наша мадам очч-ччень не любит, когда срываются планы.

– Никто не любит. Так что решаем с Крокодилом?

– И не уговаривай, – замотал головой Самвел, – не возьму грех на душу. Ну не могу я лишить твоих грызунов отца.

Самвел не мог понять, как можно так хладнокровно решать проблему жизни и смерти. И кто – женщина.

– По вопросам душевным, Самвельчик, отправляйся в церковь, там помогут очиститься от грехов твоих многочисленных. А мне нужны тугрики, чтобы избавить нашего друга Крокодила от хлопот земных. Спецы за «спасибо» не работают.

– Что-о-о? Я должен и грех на душу брать, и его же финансировать?

– Ничего ты этого не должен. У тебя, Самвел, один долг, перед собой: олухом не быть, не упускать свою выгоду. Вот и подумай, зачем тебе Крокодил? Проблем – хренова туча: кормить его надо, поить, содержать. Ты себя сам кормишь, и я сама. А Крокодил наш – чужеспинник. Еще и выкупы за него плати. Так возьми бестолковку свою в руки да подумай, что ты с Крокодила поимел, а?

– Надя, ты в приличном доме находишься, – не мог удержаться от упрека Самвел. – У меня на родине невесты так с женихами не разговаривают.

– Я, Самвел Михалыч, твою биографию наизусть знаю. – Ее раздражала «правильность» Самвела и его, как она считала, нерешительность. – Нечего тут изображать аристократа в седьмом колене, мол, меня не понимаешь. Ну? Так я подключаю спецов?

Борюсик нервно ходил по камере. Небритый, всклокоченный, глаза воспаленные, в помятом и грязном халате… Он постучал в дверь и закричал:

– Позовите следователя, позовите начальника милиции! Кто мне скажет, что с ней?! Почему мне никто не отвечает?

– Не положено, – безразлично ответил конвойный через дверь. – Всему свое время. Чего кричать? Грыжу накричишь.

– Я вас очень прошу, – взмолился Борюсик, – ну спросите у кого-нибудь, прошу вас, жива она?

Не дождавшись ответа от конвоира, Борюсик сел, обхватив голову руками. Вдруг дверь открылась, и конвоир пропустил в камеру Юрия Владимировича и Диану. Борюсик не поверил своим глазам. Он бросился к ним, чуть не плача.

– Здравствуй, дорогой друг! – обнял его Юрий Владимирович. – Какое счастье, что нам разрешили увидеться.

– Юрий Владимирович, Диана! Как я рад вас видеть! – залопотал Борюсик, расчувствовавшись от неожиданного визита. – Я буду просить вас об одолжении. Риту увезла «скорая», меня к ней не пустили, как вы понимаете.

Узнайте, пожалуйста, что с ней. Мне не хотят говорить.

– Конечно, Боря, мы все узнаем. Только расскажи толком, что произошло.

– У нас все было готово к эфиру. Я приготовил шприц с коктейлем. Немного волновался, конечно, но не так, чтобы что-нибудь перепутать. Я все-таки врач с многолетней практикой! Когда я сделал укол… В общем, через пять секунд у Риты пропал пульс. Я до сих пор ничего не понимаю! – Он развел беспомощно руками и вытер со лба пот.

– Что значит, не понимаешь? Ты же врач!

– Да я голову себе сломал, всю ночь варианты перебирал. Мог быть внезапный отек Квинке, аллергия на лекарство… Мог быть анафилактический шок или просто непереносимость препарата… Хотя я глупости какие-то говорю, – перебил сам себя Борюсик. – Не могло этого быть.

– А ты что, не делал пробы?

– Так не было необходимости! Этим коктейлем у меня проколоты сотни пациентов, он никогда и ни у кого не вызывал реакции! И по инструкции пробы не требуются, и в медицинской литературе это указано. Понимаете, делать пробы этого коктейля – все равно что делать пробы чистой воды или воздуха. Он никому не противопоказан, понимаете?

– Но, Боря, как же объяснить случившееся?

– Папа, у тебя в романе «Игрок по имени «Смерть» была очень похожая ситуация, – вспомнила Диана. – Там доктору Гуттгарцу перед самым уколом ампулу подменили.

Борюсик поднял на Диану воспаленные глаза. Юрий Владимирович удивленно посмотрел на дочь. Одна и та же мысль пришла им голову.

В приемную «СуперНики» зашел Сергей. Он был очень оживлен. Увидев взволнованные лица сотрудников, беззаботно спросил:

– Кто у нас на этот раз умер? Надеюсь, не надежда на светлое будущее? И не вера в человечество, правда же, Юля?

– Вы можете хоть иногда обойтись без цинизма? Хотя бы в такой момент!

– И это говорит Юлия? Амалия Станиславовна, но вы-то, надеюсь, в порядке? – Сергей показал рукой в районе головы, изображая беспорядок. – Наш бюджет, – продолжал он, – по-моему, позволяет вызвать сюда охотников за привидениями и изгнать из офиса злых духов. Как вариант, мы можем провести сеанс группового психоанализа.

– Для вас нет ничего святого! – с гневным возмущением воскликнула Юлька.

– Юлия, успокойся, – сказала Амалия. – Ничто – ни потоп, ни землетрясение – не должно выбивать нас из колеи. Это основной закон бизнеса. Нам нужно закончить с эмиссией. Вызови мне аудиторов. Сергей Анатольевич, как продвигаются дела по нашим закусочным?

Сергей мог найти крайнего в любой ситуации, когда хотел, чтобы эта ситуация его не касалась. Нашел и на этот раз:

– А кто у нас отвечает за закусочные? Татьяна Николаевна отвечает. Вот мы сейчас ее сюда вызовем и строго так, с пристрастием, у нее спросим: а как, мол, Татьяна Николавна, продвигаются дела по нашим закусочным?

Пока в офисе «СуперНики» Сергей, Татьяна и Амалия проводили совещание по поводу акционирования, Танюша и Михаил, завалив машину подарками, мчались в детдом в Радужном.

Танюше на мобильник пришло сообщение. Танюша прочитала: «Как ты себя чувствуешь?».

– Кто там пишет? – поинтересовался Михаил.

– Это Сергей Анатольевич, – без всякого выражения ответила жена. – Сообщает, что Доминика в санатории, дома будет нескоро, – добавила после паузы.

– Вот как славно все складывается, – обрадовался Михаил. – А мы возьмем девочек и проведем с ними целый день. Я потом у Сергея Анатольевича попрошу разрешения и впредь привозить детей в дом.

В больнице, куда привезли Ритку, появились одновременно Анжела со своей собачкой и Артем. Анжела нерешительно шла по коридору, внимательно читая таблички и надписи, и прижимала Зямчика к себе. Увидев врача, с которым разговаривал Артем, она поспешила к ним.

– Мадам! – обратился к ней врач. – Сюда с животными входить запрещено.

– А это не животное, – возразила Анжела. – Это – моя муфта, она мне руки греет. И душу. – Потом запоздало спохватилась: – Здрасьте.

Врач понял, что спорить с этой особой бесполезно, махнул рукой и, повернувшись к Артему, продолжал:

– Я все сказал. Больше добавить нечего. Дело криминальное, поэтому никому никаких сведений не даем.

– Это вы по поводу Маргариты Калашниковой сказали, что дело криминальное? Значит, она жива? – возрадовалась Анжела.

Юрий Владимирович сидел напротив следователя, ведущего дело о покушении на Ритку.

– Он убеждает, – взволнованно объяснял Юрий Владимирович, – что случившееся можно объяснить индивидуальной реакцией организма, то есть медицинским прецедентом. Но может быть и целенаправленной акцией.

– Ничего себе реакция! – оживился следователь. – А о какой акции вы говорите? У вас есть сведения, факты, свидетели?

Он подался вперед, словно охотничья собака, почуявшая дичь.