Текст книги "Восьмой ангел"
Автор книги: Елена Боб
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 26 страниц)
Ну что ж, прием, так прием. Есть время подготовиться.
Демьян сосредоточился и медленно мыслетоком потянул Колье[212].
Приди с долгом! – произнес Демьян формулу вызова.
Не могу! – смеясь, ответили на том конце связи. – Привязан.
Демьян прогулялся в будуар Maman и одолжил поисковый алмаз. Активировал. В кристалле появилась убогая палата с единственным больным, утыканном датчиками и окутанном проводами на больничной лежанке.
Полупрозрачный Игорь сидел на подоконнике и весело болтал ногами.
О, привет! – помахал игрок огромному глазу, зависшему в центре палаты.
Здорóво!
Ну, это достаточно черный юмор в моей ситуации, рассмеялся игрок.
Я за долгом пришел.
Я-то завсегда, только вот, Игорь развел руками, припозднился ты, демон. Опоздал в смысле. Кома.
Тебе ж еще рано, удивился Демьян. – Сам смотрел, месяц-другой там точно еще прописан был!
Эскулапы тоже так обещали. Но вот видишь, нашлись добрые люди, игрок улыбнулся, Подсобили, ускорили…
И кто это тебя так?
Владлен, разумеется. Обязательный, зараза. Обещал душу из меня вытрясти, и не обманул. Чужими, правда руками, но выполнил, и Игорь криво усмехнулся.
– А деньги?
Деньги я успел в банк положить. Спасибо одному идейному. Представляешь, сынок местного Головы, а сам доктором на скорой пашет. Принципиальный. Он меня с турнира увез, ночь я с ним по дежурным вызовам мотался. Холуи Владлена просто не посмели напасть – свидетелей не оставишь, а разбираться потом с безутешным от гнева мэром Владлен видимо не захотел.
А с чего он к тебе такой заботой проникся?
Игорь оживился:
Ты не поверишь! Подошел молодой человек, представился Максом и говорит: «Собирайся. Со мной поедешь, если живым из здания выбраться хочешь». Я ему также: «С чего бы это ему мол, такое дружеское участие проявлять?». А он в ответ: «Мне ангел велела тебя охранять!»
Ангел? Велела?
Ага, и лицо такое блаженное… Ну, думаю, еще хуже Владлена, на шизика попал. Тут к нему мужик седовласый подходит, физиономия такая плакатная, знакомая. «Какие планы?» интересуется у моего собеседника. «Да вот, друга – на меня показывает – хочу у себя погостить пригласить». «Опасный у тебя нынче знакомец, сын! Может прислать охрану?». «Папа! Я уже взрослый, сам разберусь с кем мне в песочнице играть». Седовласый плечами пожал, мол, как знаешь, ко мне развернулся, посмотрел как на покойника, «Не знаю, что вами движет, и кто за вами стоит, молодой человек, но сделали вы Владлена красиво!». Кивнул и ушел. «Батя?» спрашиваю Макса. «Батя, кивает тот, Мэр, если не признал». Тут я же не раздумывал и потрусил вслед за Максом. Вот кстати, и он.
В палату заскочил молодой врач. Он кинул взгляд на страшные мониторы, сноровисто проверил провода и трубочки, оплетающие тело Игоря и искренне вздохнул.
Чего же ты от меня удрал? Как я ей теперь в глаза посмотрю?
Развернулся и ушел.
Демон задумался. Дважды два складывалось в неприятную для его самолюбия цифру пять. Он что, ревнует? Чушь! К кому, к зему? Нонсенс. Но разобраться при встрече не мешает.
Надо же, чужой человек, а переживает! – удивился Игорь вслед мелькнувшему в дверях белому халату. – Бывшая только на третий день прибежала. Как извещение из банка получила, так и примчалась. И то, не чтобы спасибо сказать, а скандал закатить – я же на счет ограничение поставил – полный доступ только сыну и то, после совершеннолетия. Вот она мне тут и рассказывала, коматознику, все, что обо мне думает, Игорь улыбнулся. Как ни странно, много нового узнал.
Так почему же ты все-таки здесь очутился? – Демьян сознательно закрыл для себя тему ангелессы и чужого мужчины. Хотя осадок остался. – Если ты здесь, в коме, значит, до тебя Владлен-таки добрался?
Да, они все-таки дождались, когда я по глупости остался один. Мы проездили с Максом всю ночь. Наутро заехали в банк, оформили выигрыш. Затем завалились к нему домой отоспаться. Макс заснул, а мне так захотелось покурить! Ну, я и вышел. До киоска, увы, не дошел.
Да, Демьян скан-глазом посмотрел на тело Игоря, Обработали тебя знатно! И задумка была хорошая – инвалидом на всю оставшуюся жизнь оставить.
Не учли только мою голову. Отрубился я сразу, после первого удара, а в себя пришел уже здесь. На подоконнике. В ад пока не берут, в рай – не пускают. Сижу, бездельничаю.
Так я за этим и вызвал тебя, чтобы поработать.
А что я в этом состоянии могу? Как от тела отлетаю – сразу терять себя начинаю – не помню кто я, откуда.
Тем лучше. Врать честнее будешь. И тело, опять же, под присмотром.
Итак, чем могу? – оживился Игорь.
Ты станешь мной…
* * *
Очередной прием. Приклеенные улыбки липового расположения. Сколько их на своем веку перевидал Красный Дворец. Наверняка тошнит уже по кирпичику и стены сводит оскомина фальши.
Но сегодня – другое дело. Пальцы, заканчивающиеся изящными антрацитовыми когтями с бриллиантовыми вставками по лунке, то и дело пускаются в пляс. Танец успеха, марш победы.
Раскосые красивейшие глаза Андеграунда так и стреляют энергией. Сегодня мышеловка захлопнется. Он не посмеет не прийти. И отказать.
Энтузиазм зашкаливает. Волна вожделения цели клокочет в груди. Сегодня.
Лирия ткнула в сенсор вызова секретутки.
К приему все готово?
Как обычно, госпожа Президент-демонесса.
А мне нужно как никогда! Передай это всем. И… арбайтен, арбайтен!
Сегодня он не найдет в себе силы отказать. Это и будет главной местью зарвавшемуся демоненку. Дракон выполнит свое предначертание, В прошлый раз она сглупила, женская гордость взяла вверх над смыслом. Сегодня, она доведет все до логического конца. А жеребец… пойдет на мясо, нечего было брыкаться в первый раз! Хотя, может и нет. Если он так хорош, как о нем кричит досье… Может и останется в стойле. Да и ребенку, говорят, нужен отец.
«О чем это я?! удивилась сама себе Лирия. – У ребенка будет отец – отец и мать в одном лице. И это лицо, будет, разумеется, мое! А отцу можно предоставить выбор геройской смерти во славу Ада».
И все же червячок сомнения точил уверенность вампирессы. Она протянула руку и достала из ссылки в потайном отделении стола старинную пудреницу.
Свет мой зеркальце…
Мрак мой зеркальце, уместнее будет, ворчливо отозвался артефакт.
Не злись! Ты как всегда оказалось право…
Зеркало примирительно вздохнуло:
Чего изволите?
Сегодня я добъюсь своего?
Чего-то да, чего-то нет.
А точнее?
Каков вопрос, таков ответ!
Тебя учтивости поучить, старая железяка? – вышла из себя вампиресса.
Спасибо, уже научены, обиженно прокряхтело зеркало. – Ты сама-то чего хочешь? Вьюношу-демона или жезл президента? Любить бажаешь или властвовать?
На кой ляд Рогатый сдался мне этот камикадзе? Попользую, переступлю и дальше пойду!
Себе-то голову не морочь! Задел тебя дракон, резанул крылом по чувствам…
А вот это, безделушка татуированная, не твоего ума дело! Я – Президент-демонесса Андеграунда. Ею и останусь. И никакие крылатые сопляки, тупые бесы и выжившие из ума артефакты мне в этом не помешают!
Пудреница в волнении засверкала переливами рун, но ее сочувствие были истолковано вампирессой по-своему. Мах рукой и магический друг снова был отправлен в стол. В ссылку.
Размолвка с магическим советчиком еще больше укрепила решимость вампирессы. Она добъется своего, однозначно. Главное встретить противника во всеоружии.
Лирия села возле туалетного столика и окинула взглядом боевой арсенал. Непобедимая женская артиллерия выстроилась на полочках рядами нарядных флакончиков, замысловатых тюбиков и пузыречков с загадочным содержимым. Итак, мягкий тон подчеркнет аристократическую бледность, иссиня-черная подводка – решительность и государственный ум, фиолетовые тени – глубину взора. Пусть только посмеет скорчить мину! Распаляя свою и без того обиженную сущность, Лирия продолжила готовить себя к вечеру.
Цыганочка с выходом
Вечером Парадный зал Красного Дворца бурлил демоносом. Как обычно аристократы надменной группкой пытались возвыситься над толпой не столь родовитых граждан Андеграунда. Сиюминутные звездочки и дивы шоу-бизнеса порхали между группками чванливых политиков. Бизнесмены деловой хваткой консолидировались вокруг фуршетных столов. И только сытые нувориши неспешно прогуливались, примыкая к разным островкам общения. Деньги, как известно, универсальный проводник во все слои общества без исключения.
В центре внимания было несколько тем: нашумевшая премьера Олины Дуракоff, очередной развод Труляляя и Трулялея, перебои с энергопоставками северных котловарен, вызванные забастовками обслуживающих их чертей, и только где-то на последних позициях – возвращение какого-то героя, считавшегося погибшим…
В блеске сияющей государственности в зал вплыла Президент-демонесса. Музыка смолкла, демонос почтительно склонил голову перед лидером Ада. Лирия обожала эти моменты. Хищно поведя носом, она жадно вдохнула. Запах восхищения, раболепия и готовности отдать себя до последнего приятно щекотал ноздри и нервы вампирши. Но, что это? Верный нюх Лирии потянул свежую волну инакомыслия. Ага, вот этот островок непокорности, Гедонисы, разумеется! Лик правительницы на доли секунды исказила гримаса ненависти, но здравый смысл стер неприличествующую моменту маску – лучезарная величественная улыбка президентессы вернулась на прежнее место.
Покровительственно взглянув на толпу, она монаршим жестом соблаговолила разрешить верным вассалам продолжить веселье. И нацелила лазер взгляда в одного единственного не поддавшегося подданного.
У Демьяна предательски дрогнул кадык. Он пытался мужественно выдержать прямой гипноз вызова, но невидимые холодные ладони вошли в голову, зачерпнули его мысли и стали мешать, пересыпая сквозь пальцы.
Боишься? – прошипела себе под нос Лирия. – Правильно делаешь, сосунок. Побегай, пока, порезвись. У меня еще пара дел в очереди.
Вижу, вы так и не пр-р-рислушались к моим словам! – ледяной тон резко выдернул Лирию из путешествий по чужому разуму. Напротив Президент-демонессы стоял глава ее родного клана. – Я же р-рекомендовал тебе не связываться с этим мальчишкой!
Приняла к сведению, но поступить решила иначе, Лирия заносчиво вскинула голову, А ты что, против?
– Это опасная игр-ра, Лирия. Др-раконы злопамятны.
А мне кажется, ты банально ревнуешь, лицо вампирессы украсила обворожительная улыбка №4 и правительница устремилась в толпу подданных.
И это тоже, со вздохом тихо произнес красавец-вампир, потирая посеребренные тысячелетиями виски.
Малахай с Адой были увлечены общением с двумя миловидными барышнями-суккубами.
Демьян, мальчик мой, ты помнишь Диáрию? Демьян?! – повернулась Ада к сыну.
Материнское сердце мгновенно почувствовало, что Демьян под Дамокловым мечом[213]. К счастью окрик Maman вернул Демьяна к действительности.
Да, мама? – Демьян потер виски, чтобы избавиться от неприятного ощущения. Давненько никто не позволял себе рыться в его голове. Ты о чем-то говорила?
Ты хорошо себя чувствуешь? Может, уйдем?
Все нормально, мам.
Это последствия ран, полученных от Светлых миротворцев? – вклинилась в разговор одна из суккубов, яркая брюнетка с черно-фиолетовыми волосами.
Ты помнишь Диáрию, Демьян?
Э-э… Демьян попытался изобразить нейтральную улыбку. Вышло по-идиотски глупое выражение лица, не отягощенное ни одним мало-мальским воспоминанием. «Эх, надо бы пару уроков у Ганса взять!» как всегда запоздало пришла хорошая мысль.
Мы встречались в Хот фобло, на сернистых водах, поспешила на помощь отпрыску заботливая Maman. – А это, Maman кивнула в сторону болтливой милашки, дочь Диáрии, Саклия.
Саклия очаровательно улыбнулась и пустила в ход Неотразимые чары[214].
«Запрещенный, однако, приемчик, в приличном обществе, милочка, – подумал про себя Демьян. – Что-то мне сегодня везет на охотниц».
На самом деле таким примитивом естественную броню драконов пробить было невозможно – сказывался иммунитет, ведь и сами драконы обладали не дюжим любовным магнетизмом. Видимо суккуба была еще слишком молода и неопытна, раз решила попробовать на зуб демона-дракона.
Ах, эти светлые раны! – запоздалой репликой поддержал разговор Демьян.
Обжегшийся уже на любовной магии демон все же решил не рисковать и мгновенно возвел защиту. Причем не удержался и щелкнул по аркану чар суккубы. Саклия сморщила носик, скрывая боль отдачи. И тут же начала плести туман вожделения.
Говорят, они хорошо заживают, если ускорить метаболизм, например, интимом. Моя подруга – тантрический сексхирург рассказывала мне столько интересного о своей пропедевтической практике…
«Вот же какая настырная дурочка попалась! – с досадой подумал Демьян, смывая Чистым мылом[215] хлопья заклинания суккубы».
Что вы говорите? Невероятно интересно! Но мой костоправ сказал, что в моем случае все безнадежно.
Так может стоит попробовать народную медицину? Я могла бы предложить свою помощь…
Родовая честь не позволяет мне принять такие жертвы.
Родители продолжали беседовать, не обращая внимания на словесный и магический поединки деток.
Ну, так мы ждем вас, стало быть, в субботу, услышал Демьян сладкий голос старшей суккубы. – Я думаю, Саклия, дочь тут же приняла вид наивной паиньки, будет рада показать вам, молодой демонес Демьян, Демьян тоже изобразил радушное согласие со всем, что произносит старшая суккуба, свою коллекцию земов. Голографическую. Там встречаются прелюбопытнейшие экземпляры, и Диáрия улыбнулась Демьяну многообещающей улыбкой опытной хищницы. Щедрой на фору и беспощадной на расправу.
Что ты думаешь о Саклии? – последовал закономерный вопрос Maman, когда суккубы, мать с дочерью, исчезли в демопотоке.
Ничего. В смысле ничего не думаю и думать не хочу.
Дорогой, посмотри на Диáрию. В ее возрасте так выглядеть! Их не отличишь с дочерью. А ведь она намного постарше меня будет.
От твоей Диáрии у меня диарея открыться может. От страха перед удовольствием. А Саклия… ссыкушка еще, чтобы меня на зуб пробовать.
Сам-то давно из этого возраста вышел? Судя по твоим последним приключениям –подзадержался еще в пубертатном периоде.
Ада, отстань от мальчика. Ему сейчас не до интрижек.
Какие интрижки? У меня самые серьезные планы. Матримониальные. Саклия – дочь второго главы клана. Они богаты, родовиты. Кроме того, суккуба – идеальный сексуальный партнер. На нашего дракончика, Ада с нежностью посмотрела на сына, она влияния иметь не сможет, в чем мы сегодня убедились, и вместе с тем, с ней он не заскучает на брачном ложе.
Darling!
Мама!
Что вы развопелись как девицы на выданье. Еще покраснейте для пущего эффекта! руки Ады скользнули в боевую позицию на бока, и Maman понесло. В нашей семье один мужик – я! Мне приходится и баб сыну подбирать, и планы строить. Остепенить тебя пора, косатик крылатый, женить. Так что выберем побыстрей невесту и свадьбу сыграем. Чтоб больше таких выкидонов нам не устраивал. Вот сдам тебя с рук на руки и вздохну спокойно.
Отец с сыном понимающе переглянулись.
Ты? Вздохнешь спокойно?
Да ты с ними первый десяток лет спать, есть, и, пардон, в туалет ходить будешь. Чтоб значит, под присмотром чего-бы не вытворили.
Все равно я своих решений не меняю. В субботу едем на смотрины. Готовьтесь. Оба! И Ада обиженно дернув плечом, повернула к фуршетным рядам. Такой всплеск эмоций требовал восполнения. Хотя бы и плотоядного.
Демьян проводил Maman обреченным взглядом.
Фуршетный яд не пробовал? – раздался сзади знакомый иронический голос.
Это что за лингвистический изыск?
Не лингвистический, а гастрономический, сказал Ганс, дожевывая канапе с комковатым сизым наполнением. Для настоящих гурманов.
Какими судьбами?
Неужели ты думал, я оставлю тебя на съедение этой тигрице?
Какой тигрице? Эта суккуба и на суслика пока не тянет.
Стоп. Какая суккуба? Тебе что подослали суккубу? Зачем? У тебя же природный иммунитет.
Никто мне суккубу не подсылал. Ее Maman мне нашла.
Зачем?
Зачем-зачем. Что бы женился!
Ганс рассмеялся.
Ну, я знал, что мадам Ада дама деятельная, но чтоб настолько! И как глубоко смотрит…
Еще скажи, что ты на ее стороне!
Нет, что ты, разумеется, мы с тобой всегда по одну сторону светофора – по левую, для неженатиков. Но мадам Ада меня в очередной раз потрясла своей дальновидностью. Что делать собираешься?
Развлекаться!
Время ли?
А, Демьян махнул рукой, Второй раз живем! Третьего может и не быть.
Что ты, это Бог любит троицу, а Диавол – ровно на порядок больше![216] Так что у нас впереди перспектив больше, чем у новорожденной кошки[217].
Кончай теологические изыскания, удовольствия ждут!
И друзья устремились к стайке щебечущих демониц из последнего хитового мюзикла Андервильской Олины Дуракоff.
* * *
Одинокая девичья фигурка сжалась в углу кровати в ожидании неприятностей. Во взгляде – обреченная покорность мрачному будущему. Обхватив колени, Кристина напряженно думала. Искала выход и не находила его.
После консилиума ее так и не выпустили из Обители Души. Несмотря на то, что во всем Пентхаузе не было ни одного специалиста по родовспоможению (нет спроса – нет предложения!), знахари и врачеватели в один голос заявили, что пациентке необходимо остаться в Обители для прохождения дополнительного обследования.
И Его Святейшество с ними согласился.
Кристина ни разу не видела патриарха таким растерянным. Амбросий всегда был для ангелессы символом собранного, уверенного в себе и своих действиях верховного мужа. Мудрые глаза патриарха светились вселенским знанием, речь текла мерно, неторопливо, ответственно. Единожды попав в поле заботы правителя светлых, ты в дальнейшем долго ощущал родительскую защиту доброго покровительства.
Но события последних дней выбили почву даже у верховного столпа незыблемости. Пожалуй, в первый раз за свое почитай тысячелетнее правление, Его Святейшество Патриарх Верхнего мира и Заоблачных Далей не знал, как поступить. И решил дать делу отстояться. А его причине, Кристине, по-видимому – отлежаться.
Ангелесса методично изучила все трещинки на потолке больничной кельи, все живописные разводы на стенах и полу, укусы ржавчины на оконной решетке. Теперь без труда она могла воспроизвести эти следы времени и предыдущих недужцев по памяти. Но никакие отвлекающие дела и мысли не смогли помочь ей с главным – она тоже не знала, что ей делать.
«Где ты, милый демон? В каких интригал увяз? Нам так нужна твоя уверенность! Да, не удивляйся – нам, мне и… девочке, нашей девочке!».
Как то в одну секунду беззаботной юности пришел конец. Нести бремя ответственности за многих тяжело, но за одну, пусть еще и не рожденную душу оказалось еще тяжелее.
Как жить дальше? Сделать вид, что ничего не произошло? Это обман, а значит зло.
Расстраиваться? Чему? Тому, что в ней бьется искорка новой жизни? Неправильно.
Тогда радоваться? Тоже чему? Тому, что она совершила? А в чем собственно она провинилась? Она испытала прекрасное чувство, чего греха таить, продолжает испытывать его и по сей день. Это чувство подарило ей чудо. Разве может это доброе чудо принести горе?
Значит, ей посчастливилось? Да, она уверена в этом.
Осталось убедить в этом окружающих.
И бороться за свое счастье. Если все-таки не поверят.
За размышлениями Кристина не услышала, как в дверь не то постучали, не то поскреблись. В приоткрывшуюся щель протиснулся Паскуаль. Он нервно захлопнул дверь, прижался к ней спиной и замер. Подождав пару минут, ангел с облегчением вздохнул и отмер. Лицо украсила благообразная улыбка, и Паскуаль устремился к Кристине.
Грустишь, девонька? Чем я помочь тебе могу? Утешить как?
Ангел присел рядышком с Кристиной и продолжил елейным тоном:
Тяжко?
Девушка молча кивнула, а Паскуаль пододвинулся ближе.
Одиноко?
Кивок. Сближение.
Страшно?
Ангелы уже сидят вплотную, Паскуаль приобнимает Кристину за хрупкие плечики, но погруженная в собственные размышления, ангелесса этого даже не замечает.
Ты как никто сейчас нуждаешься в поддержке и понимании. И помощи. И я решил, глаза Паскуаля при этом засверкали фанатичным блеском, спасти тебя. Ты же знаешь, как я к тебе отношусь. Наши братские чувства всегда Его Святейшество поддерживал.
Кивок.
Вот и не удержались мы от чувства, нас захватившего. Но хоть и супротив традиций пошли, Всеединый поддержал в нас искру любви. А посему беру я на себя всю заботу о тебе – будем парой венчаной, примером незыблемым воли Его. Ты же хочешь спокойствия и счастия?
Да…
Коли в ноги патриарху упадем на пару, не откажет он наш союз святым объявить!
Да…
Вот и ладненько, вот и славненько!
Паскуаль наклонился к Кристине с намерением закрепить достигнутое поцелуем. Он столько раз наблюдал эту процедуру у земов, изучал на запретных рисунках и видео, чтобы в нужный момент не растеряться и воплотить полученные знания на практике... Но равнодушно-отрешенный вид Кристины подействовал на Паскуаля как ледяной душ, и всю бравую решительность как рукой сняло. Единственное, на что у него хватило смелости это запечатлеть легким касанием братский поцелуй на челе ангелессы.
Посчитав молчание Кристины за согласие, Паскуаль победно улыбнулся и… расслабился.
Хорошая у тебя келья!
Чем же?
Светлая, одиночная…
Как в остроге.
Есть малехо… Ну да тебе на пользу – подумаешь о своем проступке!
Очарование псевдозаботой со стороны ближнего как рукой сняло. Кристина широко распахнула глаза, отгоняя морок раздумий.
Ты как сюда попал?
– Пришел тебя проведать, душу заблудшую.
За своей смотри, паскудник!
Я ей помочь хочу, дурочке несчастной, а она на меня ушат помоев!
Это пока только капельки! Чем помочь?
Так дитя, что ты под сердцем ныне носишь, своим предлагаю назвать.
Не поняла?
Как есть дурочка! Ну, слушай! Влюбились мы...
Кто влюбился? – подозрительно тихо поинтересовалась Кристина, но Паскуаль уже был не в состоянии обращать внимание на нюансы интонации. Его увлекло собственное благородство, в которое он так здорово поверил, маскируя перед своей совестью выгоду:
Ты в меня, разумеется, ну а потом и я в тебя! Не перебивай! Любовь наша перешла грань дозволенного, но Всевышний простил детей своих заблудших и одарил милостью…
Какой еще милостью?
– Чадом в твоем чреве. Чудо решил чрез нас явить. Представляешь, какими мы популярными в Раю станем? В сонм святых-чудотворцев сразу попадем…
Солгать? ТАК солгать? – Кристину передернуло, но Паскуаль опять не внял голосу, расставившему акценты.
Ой, а то ни разу не брала грех обманного словоблудия на душу?
А откуда ты вообще все знаешь?
Я от «Лизоблюда»[218]! Ой, да об этом весь Рай знает!
И что весь Рай знает, поподробнее?
Ну, то, что ты на Земле загуляла и Наверх вернулась в тяжести.
А чей это ребенок тоже все знают?
Не-а! Наверное, только там, Паскуаль выставил указательный палец вверх, показывая на Седьмое Небо, И я тоже догадался. То-то вокруг тебя все крутился этот чернявенький. И исчезли вы вместе.
А кроме цвета волос, ехидно поинтересовалась Кристина, ты, недоумок, ничего не заметил странного в том чернявеньком?
А что?
А то, что он – демон, и ребенок, которого я ношу…
– Порождение зла! – осипшим от испуга голосом произнес Паскуаль.
В сильном волнении он вскочил и начал бегать по келье. Внезапно резко остановился и сел обратно на лежанку к Кристине.
Решено! Я все равно на тебе женюсь…
Нет.
Перевоспитаем твою дщерь… или кто там у тебя?
Нет.
В молитвах, на хлебе и воде быстро мозги прочищаются...
Нет!
Ну, а ежели чего, в Инквизицию обратимся…
НЕТ!
Что «нет»?
Нет. Это не твой ребенок. И тебя он не прославит. И тебя я больше видеть не хочу. Вон!
Ах так? Паскуаль подскочил и зло посмотрел на Кристину. Ну как пожелаешь! Кстати, запрета на посещение тебя нет. Просто никто с тобой не хочет знаться, дурочка ты влюбленная! Опозорилась? Ты же в двух шагах от падшего[219]! И вообще, я к тебе с благими намерениями, а ты!.. – и досадливо махнув рукой Паскуаль, выскочил за дверь.
Перед тем как хлопнуть несчастным предметом интерьера он едко выплюнул:
Ты еще пожалеешь, еще как пожалеешь!
Но Кристина даже не обратила внимания на выкрики своего расчетливого спасителя.
С благими намерениями, повторила она. – Благими намерениями дорога куда вымощена? Вот туда мне и надо! Только бы патриарх не отказал.
Вскочив, ангелесса заметалась по келье в поисках воды для умывания и мало-мальски приличной одежды.
* * *
В будуаре Лирия второй раз за краткое общение с Демьяном терпела фиаско.
После того, как она буквально из под носа кудахчущей мамашки, под предлогом осмотра редкой коллекции бабочек увела Демьяна, зачаровала его и готова была приступить к главному, демон исчез! Растаял в воздухе как призрак.
Это и был призрак, милейшая президентесса, выступил из темного угла настоящий Демьян. – У вас снова ничего не выйдет. А если вновь попытаетесь докучать мне или моей семье, вас сдержит оперативная съемка произошедшего. Которая, уточнил Демьян, Сейчас уже в надежном месте.
Значит, хочешь по-взрослому, прошипела Лирия, Давай! Ты думаешь, сосунок, она лучше? – Лирия уже сама не совсем понимала, что ею движет – оскорбленная правительница или униженная женщина. – Вся из себя светлая, нежная и идеальная? Смотри! Сопли только потом не проси за собой подтирать!
Лирия резко взмахнула рукой, и посреди будуара заколебал воздух небольшой прозрачный экран. Демонесса раскрыла ладонь и картинка, повинуясь движению пальцев хозяйки, расширилась на пару метров.
Рябь изображения поутихла и Демьян увидел ослепительно белую полупустую комнату. И в ней грязное пятнышко Кристину. В небеленной грубой робе она сидела на кровати, обхватив колени руками. Спутанные волосы слипшимися сосульками спускались на худенькие плечи. Тоскливый взгляд был устремлен в одну точку.
Сердце Демьяна дрогнуло. Это он виноват в том, что сейчас происходит с ангелом.
И что ты нашел в этом заморыше? – недоуменно поинтересовалась Лирия. – Ни стиля, ни фéгуры.
Тебе не понять, зло ответил Демьян. – Где она? Неужели в тюрьме? Это все из-за меня!
А волосы на голове рвать будешь? Нет? Жалко.
Лирия сжала кулак и картинка схлопнулась. И демонесса с кошачьей грацией направилась к софе.
Демьян ринулся за Лирией. Президентесса резко развернулась, и они столкнулись с Демьяном нос к носу. Вампирьи глаза Лирии налились красным и засверкали искрами гнева. Но она быстро взяла себя в руки. Фейерверк злости сменила ирония.
Да не паникуй ты, святоша новоявленный, тошнит от твоего благородства. В больнице она, верхней. Правда на дом для шизиков смахивает?
Еще покажи… еще! – потребовал Демьян.
Сам просишь, учти!
Лирия села, закинув ногу на ногу. Хищно улыбнулась и раскрыла ладонь.
В воздухе возникла знакомая одинокая фигурка. Внезапно девушка оживилась – в комнате появился благообразный паренек. Знакомое сладостно-противное выражение лица.
Ангелок присел рядом. Что-то начал вещать покорно кивающей Кристине. Потом пересел поближе. Не переставая разглагольствовать, пододвинулся к девушке вплотную. Приобнял за плечики. Второй рукой принялся поглаживать острые коленки…
Звук? – услужливо поинтересовалась вампирша.
Д-да! – зло выдохнул Демьян, не отрываясь от экрана.
Щелчок и будуар наполнился звуками белой палаты.
…не удержались мы от чувства, нас захватившего. Но хоть и супротив традиций пошли, Бог поддержал в нас искру любви. А посему беру я на себя всю заботу о тебе – будем парой венчаной, примером незыблемым воли Его.
Кивок.
Ты же хочешь спокойствия и счастия?
Да…
Коли в ноги патриарху упадем на пару, не откажет он наш союз святым объявить!
Да…
Вот и ладненько, вот и славненько!
Благообразный нахал полез к ангелессе целоваться, а лицо Демьяна исказила дикая гримаса.
Достаточно?
Да! – глухо прошипел демон. Ярость обманутого собственника клокотала внутри и требовала немедленно расправить драконьи крылья. Унизить его! Да как она смела! А он, слепой дурак, поверил! Кому? Вертихвостке в трогательной роли! Зем, ангел, демон, кто еще попался в ее блудливые сети? Что вообще возомнила о себе эта верхняя нищенка!
Бедный мальчик! Влюбился? И надеялся на верность этой райской пташки? – насмешливо пропела Лирия.
Замолчи!
Сущность Демьяна кипела возмущением. В голове проносились картины недавних приятных переживаний: море, Ласточка, которые хотелось разбить, разрубить, выжечь дотла из памяти. Каким он был наивным! Наслушался вампирьих советов, и вот, попал…
В тылу – полная задница, в голосе Лирии зазвучали стальные нотки. Отступать тебе некуда. Ты – мой!
Ты забыла о некой компрометирующей съемке, опускать голову Демьян не собирался.
Ты об этой? – За спиной правительницы материализовался бугай охраны и услужливо протянул крошечный диск. – Занятная запись, а какая великолепная озвучка!
Лирия крутанула дисочек на ногте, и будуар вновь наполнился событиями получасовой давности. Только речь там шла о другом.
…Я жажду быть вам полезным! Я мечтаю о вас, моя госпожа!
Что вы молодой демонес! Держите себя в руках!
Я жажду обладать вами, великолепнейшая!
Давайте будем осторожнее в выражениях!..
Каменное выражение лица Демьяна чрезвычайно позабавило Лирию.
Мальчики считали себя самыми умными? А попались в такую банальную ловушку! Ха-ха-ха.
Ганс…
Пока с нами. Он так сопротивлялся, не желая расставаться с пленкой. Но долг перед кланом, особенно после показательного укуса Главы, оказался сильнее воли. Так что твой друг жив. И останется таковым пока его верный друг не скрасит милой скучающей демонессе приятную ночь. Или не выполнит свой государственный долг. Это уж под каким соусом ему будет приятнее.
Ты не боишься, что всплывет истинный вариант записи?
Этот?
За спиной правительницы снова материализовался охранник, он передал Лирии объемный пластиковый мешок и исчез. Вампирша развернула пакет и на Демьяна выразительно уставились мертвые глаза Игоря. С не менее мертвой аккуратно отрубленной его головы.
Запись с сетчатки, задумчиво протянула Лирия. – Умно! И с живого была бы реальна. С лежащего в коме – возможна, с мертвого – кто вас знает, подростки-изобретатели!
Лирия брезгливо толкнула мешок на середину комнаты и воспламенила взглядом.
Сполохи пламени показали палату семфиропольской областной больницы, наполненной суетящимися земами. На кушетке одиноко лежало тело пациента, лишенное головы.
Лирия ликовала. Параллельный монтаж удался на славу. Презиндентесса и сама не ожидала такого удачного поворота.
Демьян со стыдом и сожалением смотрел в мертвые глаза того, кто не побоялся прийти ему на помощь.
Я же все равно отомщу!
Да мсти, себе на здоровье! Дело сделай и свободен. А потом вынашивай любые грандиозные планы, любые самоубийственные покушения и идеи свержения. Я своей службе безопасности доверяю, демонесса недовольно повела шикарными обнаженными плечами. Может, хватит разглагольствований? Что ты вообще о себе возомнил? Ты же нуль, полнейший, даже диплом, и тот, защитить не смог! – Лирия отдышалась и вернула голосу обольстительные нотки. Не понимаю я тебя! Такая ба… фемина приглашает согреть ее на комфортном ложе, а ты ломаешься как земская девушка! – Президентесса многозначительно кивнула в сторону алькова.
