Текст книги "Восьмой ангел"
Автор книги: Елена Боб
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 26 страниц)
Хорошо, Кристина произнесла это тихо, с потаенной радостью от принятого, наконец, решения. Только вещи заберу и в часовенку загляну, дело одно незавершенное осталось.
Убеждающие слова и аргументы, готовые сорваться с губ демона, замерли.
Зачем? Все уже было решено.
«Или предопределено», невольно мелькнуло в голове у Демьяна, и эта мысль ему очень не понравилась.
А кому из нас придется по нраву быть марионеткой в чужих руках. Как бы эту чужую волю не называли: Рогатый, Всеединый или Судьба.
IV . КРЫМ
Священный Синод
Зал заседаний Священного Синода, главного исполнительного органа Пентхауза бурлил. Через час начнется. Заседание обещает быть знаковым, историческим. Архангел Измаил, известный своими ультраправыми взглядами собирается представить результаты фронтальной поверки ведущих ведомств Седьмого Неба. Всеединый! Будут обнародованы та-а-акие факты! Растраты, пользование благами в личных целях, и даже, как шептались адепты в молельнях, подозрения в коррупции!
Борьба с неправедными расходами наверняка потребует законопроект о финансовой реструктуризации экономики всего Верхнего мира.
А еще запрет на сигнальные светлячки на летунах чиновничества. И вопрос модернизации военной мощи Светлых миротворцев.
Накопилось. Накипело. Надо дать пастве выговориться. Лучший способ смазать шестеренки власти – напустить туману свободомыслия. В нужном, разумеется, русле.
Мудрые мужи, цвет Светлых сил постепенно наполняли зал. Облюбовав удобные мягкие кресла, они рассаживались. Отнюдь не степенно.
Уважаемый! О прошлый раз моя имела честь занимать сей красный седалища! – пищал тоненьким голоском даосский гуру.
Клянусь Оденом! – возражал ему скандинавский дротт[142]. Теперь это мой стул! В нашей Валгалле кто успел, а кто и в пролете.
За свободное место в последнем ряду у приятно теплой печной стенки спорили ксендз и раввин.
Посмотрите, пан Ицхак, там изнутри, ксендз неестественно нагнулся ниже пояса и приглашающим жестом предложил проделать то же самое идейному коллеге, Смолка жевательная. С характерным прикусом. Моим.
Ой, и чё только не напридумывают, чтобы честных святых обойти! – раввин невозмутимо вытащил из широких полов сюртука складную табуретку и принялся ее прилаживать.
К нему тотчас подскочили несколько почтенных светлых:
Лишней не найдется?
И когда в этой йешиве[143] будет порядок? – притворно вздохнул раввин. – Только за вас. От сердца оторву. За пять талонов на сахар, и скромно потупясь, пояснил: Слаб я на сладкое.
Встречались в зале и добродетельные государственные девы. Их только пару веков как стали допускать к многоглаголанью в Синоде, но они быстро заполнили собой досуг и пространство обличенной властью паствы.
А он?
А он как сзади подскочит!
А она?
А она как огреет его сковородой!
Срам Господень! И это праведникам с голубых экранов показывают!..
Рассевшиеся вели познавательные велеречивые беседы касаемо обсуждаемых проблем. Присутствующие не торопились – впереди была только вечность.
Святой Симеон[144], а не о вашей ли академии слава такая идет, будто жилье директорское там – о пяти кельях, а ученики все больше в услужении пребывают, чем в учебе?
Хулу народ возводит, поглядите какие конкурсы в мое заведение по веснам поступательным!
Ишь как глаголешь – прямо уж таки твое заведение?
Да уж, каждые четверть века демонстрации супротив уложений больно жестких!
Козни то супостатов моих или злобу затаил кто за непоступление в учебное заведение высокой святости.
Какая злоба в наших высотах? Окстись, Симеон!
Тише вы! Начинается!
Со скрипом разъехались тяжелые бархатные портьеры, и перед участниками Синода и зрителями предстал президиум Синода за покрытой красной кумачовой скатертью стол. Председательствующий, бессменный глава Священного Синода вот уже более пятисот лет Ян Гусь[145] позвенел в звоночек, и в зале воцарилась тишина.
Объявляю заседание Священного Синода открытым! Кто «за»?
Зал взметнулся лесом рук.
А? послышалось с крайнего места в первом ряду.
Уже проехали, Заратуштра[146]-бек!
Слово предоставляется Архангелу Измаилу[147].
К трибуне пружинящей походкой вышел высший ангел, смуглый невысокий, но чрезвычайно решительный воспитанник Южных ясель.
Более четырех декад я со сподвижниками был задействован на поверке ведомств и департаментов Седьмого Неба. Результаты коей я и собираюсь представить. Итак, комиссией в составе одного архангела, пяти ангелов и семи херувимов пергаментов документного содержания прочитано 23456, сотрудников Седьмого поверха выслушано 9043, изобличающих дел составлено…
Из протокола заседания Священного Синода №712346
от буддистской декады березня 498712 год от появления Рая:
«Обнародованы вопиющие факты нарушения правил и уложений, обнаруженные в процессе ревизии департаментов и ведомств Седьмого Неба, инициированной и осуществленной архангелом Измаилом. В частности:
Выявлен перерасход чернильной водицы херувимом Рафаэлем[148] в личных бумагомарательских целях художественного писания Мадонны, ангела-референта департамента социального благочестия.
Бурное обсуждение.
Решено: херувима Рафаэля отстранить от писчей работы и перевести на иной вид деятельности, за перерасход наказать лишением талонов на мыло.
Выявлено нецелевое использование рабочего времени сотрудницами ведомства коммуникаций.
Бурное обсуждение.
Решено: на сотрудниц ведомства коммуникаций, уличенных в нецелевом использовании рабочего времени, наложить двухдекадный обет молчания.
…
Выявлено хищение портативных порталов ближнего радиуса с истекшим сроком действия со склада департамента народного обеспечения. Предположительный виновник заведующий складом ангел Гобсек[149] при попустительском отношении начальника департамента архангела Любомира. Предполагаемая цель: сбыт с преступной целью обогащения.
Бурное обсуждение.
Решено: пропажу портативных порталов ближнего радиуса действия со склада департамента народного обеспечения хищением не считать. Подозрения с ангела Гобсека и архангела Любомира снять. Ответственным за пропажу порталов объявить сторожевого херувима Ивана, замеченного в недобросовестном исполнении возложенных обязанностей в форме сна на рабочем месте. За халатное отношение к работе сторожевого херувима Ивана наказать лишением талонов на табак. Распространение порталов с вышедшим сроком действия среди студиозусов Духовной академии пресечь срочным образом с привлечением сил общественной милиции.
Принято большинством голосов. Воздержавшихся – нет. Против Заратуштра-бек. Причина – не расслышал.
Внеочередное предложение: за казенный счет приобресть слуховой аппарат уважаемому члену Священного Синода Заратуштре-беку.
Принято большинством голосов. Воздержавшихся – нет. Против Заратуштра-бек. Причина – не расслышал».
На трибуну тяжело дыша поднялся следующий оратор – Аника-воин[150]. Воевода Рая в чине фельдмаршала, великан, груз многочисленных заседаний военных советов у которого отложился в объемном обрюзгшем пузе.
Следующий вопрос архиважнейшим считаю, грозно пробасил воевода и стукнул кулачищем по кафедре трибуны. Светлые миротворцы в Трехмирье отвагой своей известны. Но мощь рубежей наших, будя свара какая, удержать сей гарнизон не в состоянии.
И что вы предлагаете, уважаемый? – вопросил с места архангел Гаутама[151], известный своими радикальными пацифистскими взглядами. – Рекрутировать херувимов прямо из Небесных ясель?
Тактику холодной войны предлагаю ввесть. Охолонить супостатов страхом.
Ваши портреты по периметру границ Пентхауза развесить?
В зале послышались смешки. В Синоде туповатый воевода особой любовью не пользовался.
Зачем мои портреты? Можно вкруг границ государственных надувные редуты возвесть, зенитные установки аки настоящие надуть, танки...
И миротворцев резиновых их охранять поставить?!
Можно, а чего б нет? Душ этак тысяч двести-триста.
От резиновой армии пули будут отскакивать и, пружиня, обратно в неприятеля стрелять!
А ежели заденет чуток, магией али снарядом, то мы их извергов свистом богатырским из резиновых кукол выходящим напугаем!
Ото ж и посмеемся! – встрял в полемику хитрый и острый на язык раввин. Еже ли бы я, рабэ Мойша предложил глубокоуважаемому Синоду Светлую Армию надуть, меня бы вздули незамедлительно! Ну, порицание партейное точно бы вынесли. Но от вас, товарищ Аника, такие предложовывания точно в десяточку попадут!
И Синод погрузился в следующий круг дебатов, касаемых насущных государственных проблем Рая.
Интриги Орланды
Портал Кристины оказался хоть и не таким комфортабельным – никто в Верхнем мире не тратился на борьбу с турбулентными потоками, но точным. Пара вышла из мезопространства в видавшей виды телефонной будке, притулившейся на Набережной как воспоминание о золотом застое[152].
Курортный городок выглядел розовощеким ангелочком в объятиях исполинских гор. Он сонно потягивался, первые лучи светила улыбкой струились по улочкам.
Вот мы и на месте! – весело сообщил Демьян. Он радостно разглядывал знакомые здания сквозь мутные разводы на стекле.
На мгновенье молодые люди застыли, припечатанные друг к другу закрытой дверцей кабинки. Взаимная близость пьянила и отпугивала одновременно. Неловкую паузу прервал Демьян: он толкнул давно не смазывавшуюся дверь и уверенно шагнул на тротуар.
Пахнуло весенней свежестью, обильно сдобренной морским бризом.
Кристина глубоко вздохнула и сделала неуверенный шаг. В смятении она оглянулась. Интуиция ангелессы прямо-таки вопила, уговаривая повернуть вспять. И бежать, бежать, не оглядываясь.
Ты уже взрослая девочка! – отдернула себя она. – Не бежать от искуса следует, а бороться с ним, дух свой укрепляя. Да и в чем сомнения? Она просто радеет о спасении обращением к свету демона, своего идеологического противника. А то, что он ей нравится, так это только на пользу психологической работе идет…
Силуэт Демьяна уже маячил где-то за широченным платаном, и Кристина, ускорив шаг, застучала каблучками по мостовой.
Утренняя Ялта медленно просыпалась. Весеннее солнышко радостно щекотало первых прохожих. Машины с деловитой суетливостью начинали сновать по дорогам и пока еще пустым тротуарам. Даже прибой своим размеренным шумом приветствовал начало нового дня в преддверии летнего сезона.
Первые ранние птахи веселым щебетом пробуждали от долгого зимнего сна деревья-исполины. Очнувшиеся от спячки деревья и кустарники лелеяли намечающуюся зелень. Весна, бурная, смелая, не такая, как в раскисшей от грязи Москве, напористо тормошила неутомимых тружеников просыпающихся червяков и насекомых.
Питаемые соками гор, закаленные ветрами с моря, крепко стояли кипарисы и пальмы. Две вечнозеленых визитных карточек Южного побережья.
О, у нас такие в Парадизе выращивают ботаники! – восхитилась Кристина. – А на пальмах кокосы или бананы растут, не знаешь? Никогда не была любителем естествознания. – И Кристина направилась к пальме, чтобы пообниматься.
Ты выглядишь дикой папуаской, радующейся встрече с домом, намекая на жизнь на или под плодоносным деревом, пошутил демон.
Не обзывай землян! Они славные и добрые. Пока вас не наслушаются.
Демьян оторвал, наконец, Кристину от пальмы и пара вошла в услужливо распахнутые двери знаменитой «Орланды», гостиницы, ставшей пятизвездочной чуть и не раньше самых знаменитых столичных отелей.
Поприветствовать Демьяна вышел сам управляющий, немолодой подтянутый мужчина лет шестидесяти. Наверное, портье сигнализировал.
Что-то вы рановато, господин Гедонис – не сезон еще!
Решил спутнице горы показать. Настоящие. А то больно высокие она уже видела, а красивые – еще нет.
Прекрасно! Погода располагает. Вы на уик-энд или дольше намерены задержаться?
Пока на пару деньков, а дальше…
Поживем-увидим, как у нас говорят.
Вот именно.
Асхат, оформи! – распорядился управляющий. И без канители.
Портье, бледный от указаний начальства, откашлялся и ломающимся юношеским голоском спросил:
Вам двухместный люкс?
Демьян прямо-таки физически ощутил, как напряглась Кристина.
Мне – как обычно, леди – лучший люкс. Поблизости.
И, несмотря на весомое уточнение, в ответ он получил полный благодарности взгляд скромницы.
«И долго мне в благородство играть?» с тоской подумал Демьян.
* * *
Демьян вошел в знакомые апартаменты и плюхнулся на любимое кресло Papá. Кажется, пора немного притормозить и осмыслить происходящее. Итак, он, демон-дракон, насильственно вычеркнутый из послежизни Андеграунда, жив. Жив-здоров, не смотря ни на что. И даже играет в любовь. С ангелом Верхнего мира.
Наверное, Мойры, плетущие нить его послежизни, откушали ненароком дурман-травы. Интересно, они удовлетворились, или еще чего Судьба отчебучит? Идти на заклание из-за слепых, выживших из ума старух, он не собирается. Не в правилах Гедонисов ловить попутный ветер – могучие крылья дракона и сила духа позволят Демьяну полет против молвы, нравов и законов, в конце-концов.
Но эта девчушка… С ней он теряет опору. Какой тут бой с властвующей тиранией? Один взмах ее шелковых ресниц и у него складываются крылья, а мысли прямиком устремляются в низ живота. Она путает все его цели. Как же быть?
Размышления Демьяна прервал осторожный перестук в стене. Местный домовушка пришел на поклон к знатному постояльцу.
Являйся уже! Не до церемоний мне сегодня. На всякий случай демон черканул в воздухе заклятие Глухой стены[153].
Из угла материализовался всклоченный старичок в восточном халате и, беспрестанно кланяясь, затараторил:
Бесконечно рад-с, Демьян Малахаевич! Бесконечно счастлив-с!
Будет тебе, э-э…
Бушалат, Демьян Малахаевич! Бушалат, домовой-с высшей категории услужливости-с. Можно просто, Буша.
Да-да, Бушалат! Надо же, вылетело!
Ничего, не извольте-с беспокоиться, молодой господин! Мало ли нас по свету разбросано, всех и не упомнишь! Почитай в кожном доме к вам с приветствиями бегут-с.
Да нет, вассалов своих драконы помнит должны хорошо, произнес Демьян и сам себе удивился. Неужели вот он, порог совершеннолетия, когда мудрость клана сама течет в крови наследника драконов?
Удивился и домовой. Недалече как в прошлый приезд, годков этак двадцать назад, этот Гедонис был сопливым молокососом, заносчивым, как и все аристократы Нижнего мира. Раздавал пинки и приказы направо-налево. Неужели ума-разума набрался? Или кто жизни научил, каверзами подсобил ненароком?
Мудро балакаете-с, господин внук Горыныч. Изволите-с информацию полезную-с к сведению принять-с?
Демьян напрягся. Если здесь расставлены засадные ловушки, и он до сих пор не попался это не иначе работа домовушки. Тогда он перед старичком в долгу.
Говори.
Постоялец один, зем, в бесе аль демоне нужду испытывает-с крайнюю.
Зачем?
Душу продать готов-с, как пить дать готов-с!
А в чем дело?
Турнир тут один случился-с. Биллиардный, значит-с. Знатные люди понаехали-с шары покатать-с. С деньгами, со связями. А он, хоть и профи, но – голытьба-с. Выиграть-с надежду леет-с.
Сколько на кону?
Лимонов четыре-пять-с. Местных-с.
Все прозрачно до прозаичности, Демьян брезгливо поморщился. Даже противно. Отдавать свою единственную драгоценность за какие-то фантики! Неужели лучшего применения душе у земов нет? – и демон задумчиво уставился в потолок. К слову сказать, лепной, красивый. Один из немногих уцелевший в лавине евроремонтов, сделанных мастеровыми руками южных переселенцев.
Кх-кхм! – напомнил о себе домовой. – С постояльцем-то как быть-с?
Приведи его, через полчаса.
Вот и хорошо-с, вот и славненько-с. Нечего безродным бесам тутоньки душонками-с приторговывать-с.
Продолжая что-то одобрительно бормотать, домовой поспешил исчезнуть в кирпичной кладке.
Постой, Буша!
Из стены высунулась голова:
Чегой-то изволите-с, господин демонес?
Нет, я спросить хотел. Зачем в халате-то ходишь?
Так ассимиляция-с у нас. Возвращение-с к корням. Тюркским.
А речь тогда почему малоросская?
Не успел-с перестроиться, господин-с. Помилуйте уж от доносов-с в Земную инспекцию!
Демьян поморщился. Сексотом он никогда не был. Вот еще, унижаться. Пусть сами прогляд по ведомствам настраивают и порядок наказаниями блюдут.
Иди, уже! – милостиво отпустил домового Демьян.
* * *
Игорь мерил нервными шагами комнату. Он тут торчит уже два дня, а решения так и не нашел. Зато удостоился персонального внимания Владлена Гасилинко, местного знаменитого каталы шарами, главного претендента на победу в турнире. Не мудрено им стать, с таким происхождением – папа и дед у государственной кормушки, и техникой перевозные бильярдные столы, напичканные электроникой, самонаводящиеся кии. И свита соответствующая больше десятка телохранителей и помощников разного ранга, от пресс-секретаря до массажиста ударной конечности.
Владлен однозначно дал понять – Игорю ничего не светит.
Разумеется, это будет именно так, ведь технический спонсор известная оптово-закупочная бильярдная организация, которой семья Гасилинко владеет через подставных лиц. Сам же хозяин сидит тремя этажами выше и попивает дорогущий виски, в окружении угодливых помощников.
Конечно, куда лезть Игорю, если Владлен решил стать первым.
И зачем только это бензиновому магнату? Для него бильярд всего лишь хобби, а Игорь положил на шары двадцать лет. И всю свою жизнь. Столько бестолковых бессмысленных лет.
Теперь, на пороге в никуда, он с сожалением осознал, что направил шар не в ту лузу. Но сейчас жалеть о чем-то уже поздно. Самая коварная Игра – Жизнь, уже взяла в захват отливающий мертвой бледностью шар его жизни и с шумом погнала на склад проигранных партий.
Хотя сдаваться еще рано. Должен, должен быть какой-то выход.
Душу готов заложить! – воскликнул вслух игрок. Готов-то, готов, только кому? – Эй вы, бесы-демоны, слышите?
Обычно богатая посторонними незнакомыми шумами обстановка дешевого гостиничного номера ответила бессердечной тишиной.
Как же поступить? Где искать решение?
Что-то душно здесь! – Затхлый воздух прокуренного номера резко обрушил на игрока всю свою невыносимую вонь. Игорь резким движением сорвал с шеи галстук и распахнул ворот рубашки. Нужно выйти, подышать.
Вон, прочь из этого помещения. Из этого морального склепа, могилы всех его надежд.
Игорь выскочил из номера и бросился к лифту. Заняты. Оба. Он принялся стучать по кнопкам, молотить кулаками по панели... Безысходность душила слепой яростью и выливалась бессмысленной агрессией.
Лифт подъехал и бесшумно открыл свои двери. Зияющая тишиной кабина отрезвила безумца. Да, скорее, вниз, на волю, на свежий воздух!
Но войдя в лифт, игрок замешкался. Рука, уверенно начавшая было движение к кнопкам, замерла у приборной панели. Указательный палец сам по себе начал блуждать вверх-вниз вдоль хромированной таблички с цифрами этажей. Нажал было «3», соскользнул, съехал вниз до единицы, а затем резко взмыл вверх и с усилием выжал «5».
Словно натянутые нервы Игоря заскользили тросы-провода лифта. Кабина взмыла вверх.
5-й этаж. Люксы. Зачем? Он и сам объяснить бы не смог. Словно черт попутал.
Мелодично звякнул лифт. Приехали. Игорь вышел.
5 этаж – словно другой мир. Настоящие дубовые панели и паркет в противовес дешевому пропитанному формальдегидом ламинату. Натуральный ковер, а не это синтетическое ковроподобное недоразумение. Улыбающийся во все тридцать два коридорный. Да здесь можно задохнуться от витающего снобизма! Но не ради возмущения социальным неравенством он сюда заявился. Что ему здесь нужно?
Игорь упрямо шел по коридору. Что-то неумолимо вело его в дальний конец. Какое ощущение освобождения от бремени. Такого не было давно. С тех самых пор, как провинциальный хирург будничным голосом сообщил Игорю его диагноз.
Возле тяжелой мореного дуба двери с наглухо прибитой табличкой «бронь» Игорь остановился как вкопанный. Сюда, ему нужно сюда. Потом узнает зачем, главное, зайти.
И игрок ощутил дикое желание зайти в 513 номер.
Он протянул было руку к двери, но она сама, без единого скрипящего звука широко распахнулась перед ним. Обтекая Игоря, словно приглашая войти, в спину подул легкий сквознячок.
Игорь сделал несколько шагов. Короткая прихожая вела в большой зал, практически свободный от мебели. Посредине него в красивом антикварном кресле с высокой спинкой сидел человек, молодой импозантный мужчина. Сияющие ценой и качеством ботинки перемигиваются роскошью с дорогими наручными часами. Влитой, явно на заказ костюм, прическа волосок к волоску. Поза привыкшего повелевать. Эстет, ухоженный бабками.
«Ненавижу таких, подумал Игорь, – самоуверенных жнецов капусты!», – и осекся под пристальным взглядом незнакомца.
Почему же капусты? – раздался удивленный голос сидящего. Капуста это для вас, земов. Примитивный овощ для примитивных личностей.
Простите? – опешил Игорь.
Я такой ерундой не занимаюсь! За прощением пожалуйте к летающим светлячкам! отрезал черноволосый собеседник и продолжил: Я жну души. Да-да, ваши жалкие продажные душонки, которые вы ни в жизнь не цените и продаете за груды никчемной макулатуры, именуемой валютой.
И… зачем вы это делаете? – поинтересовался Игорь. Он успокоил себя тем, что видимо сам спровоцировал диалог, произнеся обидную фразу про жнецов вслух.
Что зачем? – не понял Демьян.
Наши жалкие души зачем собираете?
Глупец! Это сила, власть, могущество.
Игорь пожал плечами. Страха не было. Близость скорого конца равняет и несравнимых. Наоборот, разгорающаяся полемика даже вызывала интерес.
Тогда ничем вы от нас не отличаетесь. Деньги это тоже сила, власть, могущество. И еще свобода. От чужих силы, власти, могущества. И, позвольте узнать, кто это ВЫ?
На резной спинке кресла материализовался маленький косматый старичок в халате.
А ты не предупреждал меня, что он борз! – игнорируя как вопрос Игоря, так и неожиданно появившегося соседа по креслу, произнес Демьян.
Осмелюсь заметить, Ваша темность, не борз он, ответило странное существо. – К грани-с подступил, оттого и дерзок.
Так кто вы такой, чтобы моею душой интересоваться?
Смел, однако! – снисходительно улыбнулся мужчина.
Не спешите гнев-с излить-с, Ваша темность! – затараторил старичок. От незнания он, кто предстал, значит-с, перед ним, господин демон!
Пра-а-авда? – вытаращил глаза Игорь.
Домовые не лгут-с! – гордо выпятив впалую грудку, произнес Буша. И чуть слышно добавил: Когда Лукавого не ловят[154].
Демон? Домовой? – все еще слабо веря в происходящее, попытался уточнить игрок.
Пред тобою, смертный зем, демон высшего уровня Демьян Гедонис из клана Драконов и домовой высшей категории услужливости Бушалат.
А где к твоим услугам? – поинтересовался Игорь. В сказках ведь так полагается?
Демьян зашелся в приступе истерического хохота.
Ну и клиента ты привел, Буша!
Старичок в сердцах плюнул.
Вел его, вел, значит-с, обиженно зафыркал домовой, и на тебе! Ни страха-с, ни почтения-с, ни благодарности-с.
Да ладно, старый, не ворчи! Будет тебе твой процент от сводничества. Обещаю! – на пальцах демона заиграли чаевые души.
А если не договоримся? – встрял в разговор нечистой силы строптивый клиент.
А куда ты денешься? – красивое лицо демона украсил иронический оскал, побежали первые морщинки намечающегося раздражения. Ему надоело разыгрывать из себя мировую справедливость. Глаза демона налились багряной бездной, за спиной зашелестели тени драконьих крыльев. Домовой подпрыгнул, на лету слопал сорвавшуюся с рук демона душу и сиганул в стену. Подальше отседова.
Говори! – властный голос демона гулким эхом разнесся по залу.
Игорь не стал ломаться. Может и не такой выход из ситуации он искал, но другого он так и не нашел. А с таким помощником его шансы непременно поползут вверх. И игрок без утайки рассказал ситуацию на турнире.
Значит, считаешь, что выиграл бы у Владлена, если бы не его техника?
Да. Он – прекрасный любитель, я – неплохой профессионал. Мы равные противники.
А деньги тебе зачем?
Мы, кажется, об этом уже говорили. Затем же, зачем вам наши души.
Демьян сощурился, чтобы рассмотреть ауру зема. Вот так сюрприз. На его энергетической радуге стояла свежая печать Хмары[155]. Игрок уже не жилец. А его душа под охраной солдат Чистилища. Эх, сорвалось.
Я не люблю, когда мне врут, нахмурился Демьян. Я спрашиваю тебя последний раз, зачем тебе деньги?
Пободаться за душу игрока конечно можно, но все равно, что играть в жмурки со жмуриками: ты еще тут, а они всегда уже там. Да и не в положении Демьяна затевать скандал с этим воинствующим минигосударством.
Сыну оставить, наконец, ответил Игорь. – На учебу. Ну и на жизнь там. Пока на ноги встанет. Без меня.
Значит, знаешь?
Знаю.
А зачем тогда продаться хотел?
Так потому и хотел, что жизнь заканчивается.
Идиот! Там, она только начинается!
А как же там котлы всякие?
Ну, за Рай не знаю, но у нас, это лет пятьсот, не больше. Да и РабФак вовсю сейчас действует, если ты, конечно, не ленивый. И вообще, кому как повезет. Можно сразу в клане оказаться, если заслуги какие есть, – принялся расписывать достоинства родины Демьян, и его сердце сжала тоска по Аду. Когда он еще домой попадет. И сможет ли вообще туда попасть?..
Пятьсот лет? – на Игоря жалко было смотреть.
Да они быстро пролетают, потом по великому соизволению в простой демонос… И чему вас только учат здесь?
Ну, этому точно не просвещают, рассмеялся игрок. – Религий у нас развелось больше возможных адептов, и у каждой своя правда. Так что из истинно верующих у нас, пожалуй, только чокнутые толкинисты и остались.
А ты знаешь, что за продавшего душу семь поколений ответ несут?
То есть, Сережка…
Да, и его сыновья, внуки и прапраправнуки тоже к тебе на сковородку попадут, и пока вся семейка не соберется, выйти ты по амнистии не сможешь.
Вот я влип! – удрученно покачал головой Игорь. – Халявного сыра откушать захотел… Тут с горя можно сказать самым дорогим решил рискнуть, душой…
Ты уж ври, да не завирайся. Коли знаешь, что не жилец, зачем тухлым товаром торговать вздумал? Или душу свою, непродажную тоже по незнанию всучить пытался, смертник?
Бог свидетель, не подозревал даже.
Давай уж без Светлых обойдемся, поморщился Демьян. – У нас не принято светлячков поминать всуе! И так везде свои носы суют, куда не попадя!
Как хочешь, мне уже все равно ничего не поможет, грустно ответил Игорь.
Да ладно тебе! Я сегодня на редкость добр. Сделаю. Уж высший демон с каким-то зарвавшимся земом справится однозначно.
Но ведь мне нечем заплатить тебе за доброту.
Демьян скорчил еще более неприветливую гримасу:
Еще одна фраза о праведности и, Рогатый в свидетели, точно передумаю! За милосердием к этим кроликам солнечным обращайся, в саванах! Кстати, почему нечем отплатить? Древнейший способ – баш на баш, услуга за услугу.
Но чем я, простой смертный, которому то и осталось не больше года жизни – с час в твоем времяисчислении, могу отплатить тебе, высшему демону?
Пока не знаю, но матушкины гены интуиции меня еще никогда не подводили. Что касается турнира, я нивелирую любые попытки мошенничества. Бой будет честным. А дальше уж дело за тобой.
Игорь расплылся в улыбке. Искренней, радостной. Такого счастья игрок не испытывал давно. Его лицо сияло. Получить практически задаром желаемое, да еще уберечься от необдуманных по незнанию последствий. Ему просто сегодня повезло!
Повезло, согласен! – напомнил Демьян Игорю о своих телепатических способностях. – Но не задаром! Плату я с тебя потребую. Службой, делом. И нелегким.
Демьян черканул в воздухе двумя пальцами огненный узел и пояснил:
Это чтобы у тебя не было соблазна пустить язык в откровенное и правдивое путешествие.
И что тогда случится? – осторожно полюбопытствовал игрок.
Он завяжется таким вот, – демон продемонстрировал замысловатую n-фиговую композицию из пальцев, симпатичным не развязывающимся узелком. Навсегда.
А если я не своей воле проболтаюсь? Ну, там не знаю, пытки, что-ли. Развяжется?
Не-а. Но ввиду обстоятельств я прощу. И помогу. Разрублю узелок, и Демьян продемонстрировал тонкий незаметный стилет, спрятанный в шве рукава. – Иди, у тебя вечером игра.
Уже в дверях Игорь обернулся к Демьяну.
А вдруг…
Успею, не боись. На тебе сейчас и мой счетчик стоит.
После ухода посетителя Демьян снова погрузился в раздумья. Заботы Игоря особых проблем демону не принесли. Расстроить работу какой-то земной техники было делом пары-тройки магиединиц. А вот как появится в Аду, и остаться после этого в живых, над этим голову поломать стоило. Ведь скрываться всю послежизнь на задворках Трехмирья он не собирался. Демьян видел свою судьбу будущим главой клана, и эта роль ему чрезвычайно нравилась, чтобы просто так отказываться от нее даже из-за интриг великих мира.
Невеселые мысли демона прервались чудным видением. Белоснежная девушка в воздушном, разумеется, белом костюме со струящейся юбкой и знакомой пушистой курточкой возникла в дверном проеме.
Можно?
Ты восхитительна! – выдохнул Демьян. – Проходи.
Своеобразный интерьер, Кристина прошла в номер и стала оглядываться.
Ты об аскетичном убранстве? Это приемный зал. Пространство выигрыш моральной силы, поэтому и мебели – рабочий минимум. Там, Демьян махнул рукой в сторону дверного проема за античной колонной, приватная зона. Она намного поуютней, многозначительно добавил он.
Кристину обдала горячая волна волнения, но она предпочла сделать вид, что не поняла намеков Демьяна.
Я освежилась и готова к знакомству с местными красотами.
Прекрасно. Идем знакомиться с морем.
А горы? – немного разочарованно протянула ангелесса.
Потом будут и горы, и ущелья, и замок. Но ближе к ночи. Ты же не хочешь, чтобы летающая пара перепугала вусмерть местных жителей? Эти горы достаточно обитаемы.
Хорошо, ты прав. Пойдем, сначала погладим пену.
Спускайся, я вызову наш автомобиль.
К чему такие траты? – возразила было Кристина, а сама подумала: «Наверное, это так здорово, когда есть возможность и не нужно за нее отчитываться. Например, перед Инквизицией».
Серпантин
Кристина была в этих краях впервые. Ласковое море, искрящееся в лучах яркого весеннего солнышка. Каменистый берег из осколков горных великанов, склонившихся перед водной стихией. И горы, невысокие, но очень живые, близкие, покрытые пушком яркой зелени.
Они летели на черном гоночном авто по серпантину горных дорог, взмывая вверх и стремительно падая вместе с живым мотором вниз, по перевалам, обрывам и ущельям. Кристина не могла не отметить уверенную езду демона. Он слился с машиной в единый ревущий мощью организм. Вместе они жили движением, мчались с мотором на одном дыхании. Это новое живое существо, техно-демон, кипело энергией, требовало ее бурного выхода, но вместе с тем органично прижавшись к дороге, стремилось вперед.
Кристина увлеченно смотрела в окно. Она не преставала любоваться прекрасными видами, открывающимися перед ней. Природа действительно щедро одарила красотой этот край. Однако взгляд то и дело задерживался на точеном профиле демона.
