Текст книги "Восьмой ангел"

Автор книги: Елена Боб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 26 страниц)

Но демон не спешил. Просканировав зал, он убедился, что из светлых в зале только Кристина. Значит, любопытный светлый либо оказался плодом его больного воображения, либо уже покинул турнир. Зато как мухи на мед в зал устремились черти, бесы и прочая мелкая нечисть. Да, сказать нечего, здесь есть чем поживиться.

Откуда, братан? – грубо остановил Демьяна квадратный бугай со сверкающим бритым затылком и смешной кликухой Хацык.

Снизу! – ответил Демьян и одним движением плеча сбросил пудовую лапищу качка.

О! широкое лицо местного криминального авторитета расплылось в оскале, подразумевающем улыбку, Пацанов с равнины мы уважаем, – и он протянул демону визитку.

Демон в недоумении уставился на клочок черного с золотым тиснением картона. Его что приняли за члена группировки? Бугай расценил отсутствие ответного шага по-своему.

По личным?

Демьян кивнул.

– Будут проблемы – обращайся. Хацыка здесь все знают, и дружески хлопнул Демьяна по спине. Не будь демон в несколько раз сильнее обычного зема, он бы уже лежал у ног Хацыка со сломанным позвоночником.

Хацык словно открыл краник общения с Демьяном. Вслед за ним выразить почтение (ну не может такой представительный мен ничего из себя не представлять!) потянулись и другие: губернатор, голова, прокурор, председатель совета директоров рыбзавода, директор порта...

Скрываетесь?

Кристина вздрогнула от неожиданности. Нервы все же на пределе. Напротив стоял симпатичный молодой мужчина, с короткой русой бородкой.

Нет, просто…

Не нравиться.

Да.

Мне тоже. Но, обещал здесь отметиться. Родителям.

Кристина понимающе кивнула.

Меня зовут Максим Коротич.

Кристина.

Э-ээ?

Просто – Кристина.

Хорошо, просто-Кристина. А знаете, давайте отсюда сбежим? Вместе.

Извините, Максим, я не могу.

Это из-за того статного черноволосого старикашки?

Почему же вы его так состарили?

Он сплошное противоречие: молодое лицо и старые глаза, статная фигура и сгорбленные грузом прожитóго знания плечи.

Тонко, удивилась внимательности молодого человека Кристина. – Но, она повертела в руках крохотный старинный флакончик переливающийся цветами радуги, не совсем справедливо.

Вы, кстати тоже, с гармонией в данный момент не в ладах.

И что же во мне не так?

Вы такая хрупкая, нежная, словно пастельными красками писаный ангел, а эта одежда, это платье, делает вас неестественно яркой и…

Вызывающей?

Я этого не говорил, поспешил откреститься собеседник. – Вы выглядите так, будто вам нужно решиться на что-то, против чего протестует вся ваша сущность.

В наблюдательности вам не откажешь.

Я – врач.

И все же я вынуждена исчезнуть.

Навсегда?

Боюсь, да. Вряд ли мы еще когда-нибудь с вами встретимся.

Ну что ж, я должен был попытаться.

Конечно, но…

Я буду верить. И ждать.

Направьте лучше свои усилия в более полезное русло.

Например?

Видите победителя?

Игорь по-прежнему одиноко стоял в углу. С него не спускали глаз двуногие псы в удивительно одинаковых гражданских костюмах, охрана Владлена, расставленная по периметру зала. Облепившая было игрока толпа, шумно облобызав, поздравила победителя и схлынула отмечать событие. А виновник остался один. С сумкой денег. И глупой надеждой живым покинуть этот зал, тающей с каждой минутой.

Ему нужна помощь. Очень. Я надеюсь на вас.

Сделаю все, что смогу.

Шумно дыша одышкой, к паре подошел высокий тучный мужчина в клетчатом пиджаке и галстуке в горох.

Не знал, что моим сыном могут заинтересоваться такие девушки. Макс, представь нас.

Макс глубоко вдохнул, чтобы успокоить нервы кислородом.

Кристина, это мой папа…

Егор Опанасьевич Коротич, перебил Максима отец, Голова местного самоуправления, ну, мэр, по западному, и по совместительству, отец вот этого недоразумения.

Кристина, ангелесса протянула руку, предупредив дальнейшие изыскания ее связей и положения.

Может быть вы, Кристиночка, Мэр взял девушку под ручку и повел в сторону накрытого стола, как-то повлияете на моего оболтуса? Я ему и в фирму совместную с турками предлагал работать идти, и клинику частную открыть. А он все от своей «Скорой» отказаться не может! Где ж это видано – сын мэра работает мальчиком на побегушках в белом халате!

Вынужденный освободить руки, чтобы занять их выпивкой и закуской, Голова отпустил Кристину, чем та и не замедлила воспользоваться, напоследок многозначительно кивнув Максиму на Игоря.

Так о чем это мы с вами, Кристиночка… Опа! Сбёгла?

Испарилась! – мечтательно произнес Максим.

Э-эх, сорвалась! – И Егор Опанасьевич горько махнул рукой, и, вспомнив зачем искал сына, сурово выдал: Зачем в квартире замок поменял? Мать до слез довел.

Мне тридцать! Имею я право на личную жизнь?

Тебе двадцать девять! И от тебя все бегут, оболтус! Мать к тебе со всем сердцем – поесть там трошечки, прибраться, а ты…

Она в прошлый раз выбросила мою коллекцию почечных камней!

Тьфу, зараза! И сдались тебе те каменюки из чужих кишок?

Папа, вкрадчиво поинтересовался Максим, а если бы мама коллекцию твоих патронов в металлолом сдала, что бы ты ей сделал?

Ну… Э-э… И все ж таки, тебе тридцать…

Двадцать девять.

Тридцать! Через девять месяцев! А ты до сих пор кроме красных дипломов ничего не заработал. Я в твои годы… Эх!

Ко рту Головы понеслась запотевшая стопочка столичной. Максим не стал ждать возвращения опустевшей тары, а последовал совету Кристины спасать так некстати выигравшего победителя.

Кристина нашла Демьяна беседующим с двумя земами в годах и с трудовыми животиками. Она подождала, когда диалог надоест Демьяну, и тихонько потянула Демьяна за рукав. Он мгновенно раскланялся с собеседниками и повернулся к ангелессе.

Все?

Да. Полетаем?

Вот так просто?

А зачем усложнять? – улыбнулся Демьян и тихо, больше для себя добавил: И так все сложнейственнее и сложнейственнее.

Мягким, но уверенным движением Демьян приобнял Кристину и повел ее сквозь гомонящую толпу. Пара, лавируя между свидетелями неожиданного финала, достаточно быстро оказалась возле выхода. Если бы эти люди знали кто на самом деле виновник произошедшего, так легко они не смогли бы выбраться.

* * *

Демон проводил Кристину к дверям ее апартаментов.

Через десять минут жду тебя у входа. Машину ты знаешь.

А зачем нам машина? – спросила Кристина.

Ты хочешь перепугать всех местных жителей? Или предпочитаешь прогуляться пешком километров двадцать, за город? – улыбнулся Демьян и развернулся в сторону своего номера. – Крылья не забудь, или что у вас там, бросил он, не оборачиваясь.

Летуны, тихо ответила Кристина.

Но Демьян уже скрылся за дверью своего номера.

И еще: я лучше бы прогулялась пешком, вздохнула она вслед исчезнувшему собеседнику. – Хотя меня уже никто и не слышит…

Пара глаз, которые легко можно было принять за сучки в дубовых панелях, украшающих коридор, моргнула и поспешила скрыться.

Кристина прошла в центр своей комнаты и села на мягкий гостевой диванчик. Желание оказаться в любимых горах боролось со страхом оказаться наедине с мужчиной. Никогда раньше она не делала гендерных отличий с теми, кто ее окружал, с кем приходилось общаться. Теперь же ее она постоянно оглядывается на приличия. Потому что ее неумолимо влечет к этому человеку, этому демону, этому мужчине.

Кристина отдавала Демьяну должное – в кошки-мышки он с ней не играл. То, что будил Демьян в душе Кристины, было чудно и восхитительно, и вместе с тем, это были простые естественные чувства, а не мороки и соблазнительные образы, коих в арсенале демона наверняка было предостаточно.

Турнир также сыграл в пользу Демьяна. Выглядело все очень красиво: помощь в финале честному и несправедливо обиженному. Сомнения души улетучились и из мучительной каши нестыкующихся противоречий в голове ангелессы родился, наконец, сверкающий благородством образ отверженного и преданного своими мученика-демона. Смешно, но такую чушь легко придумывают и с упоением в нее верят глупенькие земные девчушки. Еще недавно Кристина смеялась над подобными примитивными попытками возвысить приземленные чувства. А сегодня пыталась найти в этом глубокий смысл. Хотя честно где-то в глубине души чувствовала, что все это обречено на провал.

Кристина вздохнула. Так все сложно. Ей с детства твердили, что жить нужно по велению души и сердца. Когда они полны любви и открыты страданию. Все на лицо – моральных самоистязаний по уши, любви, чего скрывать, выше крыши. Которая, к слову сказать, уже утонула, снесенная велениями души и сердца. И за все это, совершенное по заветам святых отцов самое малое, что ей светит – порицание Инквизиции.

Хватит себя жалеть! – одернула Кристина саму себя. – Решилась, делай. Нет сворачивай крылья!

На этих словах Кристина вспомнила, зачем она пришла в номер. Летуны! Они лежали невесомым свертком в горнолыжном оборудовании. Ангелесса вытащила чехол и раскрыла крылья.

Застоялись мои хорошие! Сегодня подышите высотой.

Два глаза, замаскировавшиеся в лампочках бра, широко раскрылись, добавив яркого света. Домовой много видывал на своем веку, но ангела, крутящего шуры-муры с демоном – впервые. Не стукануть ли? Пара-тройка монетодуш не помешает. Сильный магический вызов оторвал Бушалата от приятного подсчета барыша. Домовой покачал головой от чего по потолку забегали тени, еще раз бросил взгляд на девушку и ретировался.

Ты что спал? – недовольно поинтересовался Демьян, когда домовой соизволил-таки явиться на зов.

Никак нет-с, наоборот, бдил-с как девица ваша на свиданьице-с готовится.

Ну и как? – Демьян напрягся и недовольно поинтересовался. – Чего высмотрел?

Ничего-с, Ваша темность, ничего-с зазорного – испуганно залебезил домовой. Вы уж ничего такого в голову не берите-с, не подумайте-с – оженен я-с, домовушка в соседнем санатории хозяйствует. Ничего срамного не хотел-с, не видел-с!

Ты языком-то не юли. Говори сам, иначе колдану сейчас, сам узнаешь, каково это, когда мыслишки вытрясывают.

Летуны видел-с, признался Бушалат. И испуганно посмотрел на Демьяна. – Но Ваша темность, извольте поверить-с: Бушалат молчок-могила!

Хорошо-хорошо. Верю, успокоил его Демьян. – Ты мне лучше вот что скажи. Коктебель все еще пропускает?

А как иначе-то! – ответил домовой и затараторил-зачастил неисправимым экскурсионным сленгом: Один, значит-с, из шести открытых проходов в Андеграунд. Живописный пещерный колорит-с, мрак и холод подземелья-с, огонь и суховей Ада – ваши незабываемые впечатления.

Охрана есть?

Есть, как же без нее-с. Чтоб всякие альпинисты-спелеологи не больно-с совались.

И много охраняют?

Охрана-то пустякошная пара бесов, значит-с, даже без дух-сканеров. А, вы Ваша темность, с чего изволите-с интересоваться? Неужели сами-с туда, да еще и ножками? Не проще бы порталом-с?

Не твоего ума дело, оборвал Бушалата Демьян, и снисходительно пояснил: Сюрприз хочу кое-кому сделать.

Сюрприз, оно хорошо-с, приятно-с и надолго-с, угодливо захихикал домовой.

Как знать, память она короткая.

Демьян проверил, все ли он собрал. Апартаменты были девственно чисты от его вещей, только слабые следы вычищенной ауры могли сказать о присутствии здесь демона. Но это высшая магия, и большинству выходцев Нижнего мира не доступна, такие сильные маги по следам пропавших демонов не бегают. Демьян сделал пас рукой и направил на домового заклятие Зурбагана, отшибающее напрочь память последних суток.

Домовой вздрогнул, помотал головой, разгоняя туман в голове. Удивленно посмотрел вслед выходящему из номера черноволосому мужчине.

Ходют тут всякие-с! – и с силой захлопнул дверь. Изнутри.

Сработало, – удовлетворенно отметил Демьян и поспешил вниз.

Нехорошо заставлять даму ждать. Хотя этот классический прием он нередко раньше применял. И вполне удачно. Так откуда же у него эта неприятная тень стыда за нехороший поступок? Прав был Papá: с кем сольешься, то и выльется.

Любовь у камина

Механический конь демона стремительно несся вперед, унося в черноту гор двоих, запутавшихся в себе, друг в друге и в окружающей действительности.

«Жить нужно по полной. И с размахом. Подбирать крохи подачек судьбы не для меня!»

«Где моя скромность и непритязательность? Что за напасть мной обуяла?»

«Я хочу, хочу жадно, хочу всего…»

«Я попала в сказку, но сказку чужую…»

«Жажда, меня мучает жажда жизни, жажда предстоящего полета, жажда этой женщины…»

«Грех какой! Но мне так нравится!..»

На скорости больше 200 километров в час в эфир Вселенной неслись два молчаливых монолога. Они так стремились слиться в дискуссии, даже скорее в конструктивном диалоге, что ткань мирозданья не вынесла такого эмоционального давления и решила взять все в свои руки.

Ночную тишину прорезал визг тормозов. Автомобиль встал как вкопанный на краю обрывающейся вниз каменными километрами пропасти.

Хорошая реакция, охрипшим от пережитого испуга голосом констатировала Кристина.

Трясущимися руками Демьян открыл дверцу авто, вышел, и едва успел подхватить выбирающуюся ангелессу, как каменная платформа, удерживающая машину наверху, посыпалась крошкой. Еще секунда, за которую пара успела отскочить назад, и дорогой спортивный купе отправился в свой последний заезд. К морю.

Молодые люди взглядом проводили громыхающую кучу металлолома, которая буквально мгновения назад еще гордо именовалась автомобилем и посмотрели друг на друга.

«Главное, без истерик», – отметил про себя Демьян и для разрядки попытался пошутить:

Мы же хотели полетать!

Не думаю, что автомобиль мечтал к нам присоединиться, а тем более, показать пример.

И все же, это к лучшему! воскликнул Демьян. Его переполняла выплеснутая в экстриме энергия, которая уже потекла незримым ручейком к пробуждающимся фантомным крыльям.

Мужскую фигуру окутал сияющий фиолет. Демон зарычал и широко развел в стороны руки. Его ноги и торс начали непропорционально расти, увеличиваясь вширь, а расправленные руки спешно обрастали мышцами и покрывались блестящей чешуй. Змееподобно вытянулась шея. Наконец, ночной пейзаж украсил живописный силуэт громадного рукокрылого ящера.

Кристина завороженно наблюдала чудо перерождения. В голове промелькнули обрывки сухих энциклопедических строчек: «Гедонисы – клан высших демонов, черных огненных драконов…»

На краю пропасти, переминаясь с ноги на ногу, вернее с лапы на лапу, стоял настоящий дракон.

– Давай, раскрывай летуны, раздался с высоты трубный голос.

«Летуны!» пронеслась с ужасом мысль в голове ангелессы, но тут же сменилась теплой волной самоуспокоения. Хорошо, что ангелесса не рассталась с крыльями в машине, и оставила их на коленях. Сложенные летуны намертво приклеились к трясущимся от волнения рукам.

Кристина нежно погладила бесценную ношу – крылья в Верхнем мире даются один раз за послежизнь, случаи повторных наград летунами, утраченными по причине потери или порчи, можно было по пальцам посчитать.

Ангелесса развернула сверток, и миниатюрные пуховые крылышки сами прыгнули к ней в руки. Подбросив перья вверх, Кристина полюбовалась как начали расти и набирать силу ее летуны, затем обернулась спиной, куда и спикировали разумные крылья.

Дракон осторожно приблизил горящий глаз к пуховому достоянию ангелессы.

А ты из них не выпадешь? – поинтересовался он, опасаясь трогать воздушное сооружение за спиной девушки своими шипастыми лапами.

Исключено, ответила Кристина и пояснила продолжающему недоверчиво оглядывать летуны Демьяну: В полете мы одно целое. Ты же не можешь случайно потерять по пути ухо или ногу?

Ну, если не встречу отряд ваших миротворцев или Maman, то вряд ли.

Тогда вперед?

Айда!

Этот призыв, такой по-земски мальчишеский, очень смешно было услышать из уст крылатого исполина, дышащего огнем и мудростью тысячелетий. В ответ прозвучал смех ангелессы, истинно ангельский, искренний. Он рассыпался сияющими нежными снежинками, которые медленно таяли, окутанные жарким дыханием дракона.

«Вот так все и закончится: расплавленными чувствами, замороженными эмоциями! Нам нельзя быть вместе!» сиреной завопил внутренний голос Кристины.

Но демон уже сорвался в ночную бездну. И Кристина, зажмурив глаза от экзотического коктейля предвкушаемого удовольствия, приправленного страхом, последовала за ним.

Море к ночи забеспокоилось. Рябь от бриза сменили беспокойные барашки, заполонившие прибрежную полосу. Словно сплетницы-соседки они набрасывались на низко опустившихся летящих романтиков, и, брюзжа морской пеной, пытались в них плюнуть соленой водой. Пара описала несколько кругов над разбушевавшимся морем и направилась к небоскребам гор.

Дракон величественно парил над вершинами. Ему приветственно сияло звездами низкое ночное небо. Строптивый поток ветра покорно ложился на крыло. Мощь. Сила. Власть. И их бесконечное бремя.

Словно бесстрашная голубка мчалась за блестящим абсолютной чернотой драконом Кристина. Юркие летуны норовили отнести хозяйку вперед, выше этой надменной махины в броне, но она предпочла идти на бреющем вслед порывистой волне демонских крыльев. Ей почему то казалось кощунственным и нелепым порхать перед этим живым совершенством мощи и красоты.

Впрочем, сама ангелесса с упоением погрузилась в воздушный простор. Возможность вознестись ввысь, почувствовать игру атмосферных стихий, наконец, окинуть суету мира взглядом свыше – это божественный дар послежизни. Одно из немногих преимуществ многих перевоплощенных.

Восторженные рассуждения ангелессы прервал демон. Заложив крутой вираж, дракон развернулся и подлетел к Кристине слева.

Устала?

Нет, хотя, да, есть немного, улыбнулась Кристина. – День получился очень длинным.

Садись!

И дракон поднырнул под ангелессу, услужливо выгнув шею.

Внутренне признавая превосходство дракона в воздухе, Кристина все же не захотела демонстрировать свою слабость.

Спасибо, но я сама справлюсь, твердо отказалась ангелесса.

Хорошо, снова поднимаясь выше, прогудел Демьян. – Мой замок прямо по курсу в получасе спокойного лёта.

* * *

Ночное небо над маленьким замком прорезали два крылатых силуэта.

А вот и родовое Гнездо. Ласточкино, в путеводителях земов, уточнил демон.

Красиво! – с восторгом глядя на выплывающие шпили Ласточки отозвалась Кристина.

Три башенки здания, словно по волшебству вынырнувшие из сказочного средневековья, приютились на вершине огромной скалы, выдающейся далеко в море. Смелый вызов земного архитектора необузданной природе.

Демьян и сам не ожидал, что сердце защемит приятное ожидание встречи с кусочком жизни, проходящей под грифом «семья». Душещипательные фамильные моментики и сопли семейной жизни были не для него, эмансипированного молодого аристократа. Со свойственным молодежи нигилизмом он всячески высмеивал «простые радости семейных ценностей», хотя и постепенно, благодаря деду менял воззрение на Семью, начиная видеть в ней громадную социально-экономическую корпорацию.

Крохотное сооружение, пренебрежительно отозвался Демьян. Для семьи драконов, пояснил он удивленно зависшей в полете ангелессе. – Садимся на обзорную площадку – она слева от замка, метрах в 50-ти.

На шум хлопающих крыльев из замка выбежала женщина в длинной юбке и вязаной шали, накинутой поверх ситцевой ночной рубашки. Она всплеснула руками, заохала и с криком «Ка-сы-ы-ым! Гаспóды пожаловали» стремглав бросилась обратно в распахнутую дверь черного входа.

Приземлившийся Демьян мгновенно начал обратную трансформацию. В сияющем всполохами фиолетовом свечении быстро исчезали излишки материи демона-дракона, и буквально через секунды перед ангелессой уже стоял Демьян в своем привычном облике.

Гнезду несколько тысячелетий. Здание неоднократно перестраивалось предками, только дед четыре замка возводил. Последний – мой ровесник. Кажется его Рарá с Maman на мое перерождение подарили, объяснял он, помогая Кристине снять летуны и завернуть их в холщевую тряпицу.

Футляр, что ли тебе подарить? – бросил Демьян, устав воевать с никак не успокаивающимися летунами. Гнездо обслуживает семья земов, из местных. Смотрители. Потомственные.

Непослушные перышки, опьяненные музыкой ночного полета, шипели на демона и ни в какую не хотели смириться с окончанием праздника. Наконец они соизволили уменьшиться до нормальных габаритов и позволили-таки себя упаковать.

Демон смахнул с плеча невидимую пылинку или, уместнее выразиться, чешуйку, и галантно предложил девушке руку. Осторожно ступая по горной тропинке, усеянной коварными камнями-шатунами, они направились к замку.

Ласточка сверкала. Во всех окнах, включая башни и полуподземные оконца, горел яркий свет. Парадный вход был радушно распахнут. В дверях, переминаясь с ноги на ногу, стеснительно жалась пар пожилых земов.

Э-э-э…, любезнейший, обратился к мужчине Демьян.

Касым, подсказал тот своему молодому господину. – И хатын[162] моя, Сура. Рахим итагэз[163]! Рады и счастливы!

Из-за спины мужа показалась Сура.

Чай нагреть, мясо жарить, огневуха охладить, гаспóды!

А постель стелить? – в тон хозяйке иронично поинтересовался Демьян.

Сура зыркнула на ангелессу горящими глазами и волна эмоций женщины смела Кристину, заставив отпрянуть.

Камин жечь, спальня стелить, маладой гасподин!

Прекрасно! – Демьян потер руки и направился внутрь Ласточки. Он, конечно же видел, что произошло между женщинами, но мужской здравый смысл подсказывал, что уйти от этого вопроса дешевле будет. Для здоровья. Да и не должны аристократа беспокоить эмоции какой-то челяди.

Кристина, сгорая от стыда под буравящим взглядом Суры, не решалась сделать и шага в сторону манящего уютом и теплом замка. Разрулил ситуацию Касым. Он, прикрикнув сердито на своем тарабарском языке на супругу, отправил ее на кухню, а сам накинул на дрожащую, как он считал, от холода девушку козью тужурку, приобнял ее за плечи и повел в дом.

После внушения мужа Сура стала шелковой. Она провела Кристину в ванную комнату, помогла раздеться и погрузиться в теплую негу восхитительной влаги. После принесла невесть откуда взятое серебристое вечернее платье, как ни странно вполне приличное в меру открытое и комфортное телу.

Касым в это время помогал привести себя в порядок Демьяну, посвящая того по ходу дела в последние новости. Земные, разумеется. В центральной башне снова начал функционировать ресторан. Днем, в летний сезон. Туристов хоть метлой выгоняй – ходют и ходют, жрут и пьют, и считают верхом крутизны плюнуть с балкона Ласточки, высотой со скалой больше 100 м в море.

Демьян грузиться проблемами зема не желал, но периодически миролюбиво вставлял ничего не значащие «Да-а? И как? Да что ты!» и тому подобные выражения.

Через час возрожденные такими земными, и столь же волшебными гигиеническими процедурами молодые люди встретились в гостином зале. Медленно пережевывая сосновые поленышки философски потрескивал камин. В его отблесках красовался накрытый на две персоны стол, изначально рассчитанный на тридцать шесть обедающих гостей.

Тебе не нравится? – заметил Демьян замешательство Кристины.

Ну… несколько, официально, я бы сказала.

А кто нам мешает сделать так, Демьян взял ближайшее на столе блюдо с дичью, наполовину опустошил его в соседнее, и стал накладывать на освободившееся место сыр, оливки, зелень. – Будь добра, тьфу, с тобой даже сленг поменялся! Возьми, пожалуйста, приборы и бокалы. Да, и захвати вот эту бутылочку красного. Это именно то, что нужно для восстановления гемоглобина после затяжного полета.

С двумя ломящимися закуской блюдами Демьян направился к камину и вальяжно разлегся на меховой подстилке. На Кристину приглашающе посмотрели четыре глаза. Два из них, зазывно-ироничные, принадлежали Демьяну, два других дышали невозмутимостью вечной жизни и располагались на скалящейся медвежьей башке.

Трофейная, сказал демон, похлопывая по медвежьей шкуре. – Рарá случайно во время посадки подмял под себя. Притащил в замок, вылечить пытался.

Кристина осторожно присела на краешек когда-то обладавшей душой шкуры.

Не вышло?

На третий день Maman сказала: «Хватит медвежьи трупы оживлять!» и велела сделать коврик. Очень мило вышло, на мой взгляд.

Ну, если на морду не обращать внимания…

Ага, Рарá до сих пор обходит его стороной – боится, что шкура встанет и земским голосом спросит: «Пошто ты меня так?!», рассмеялся Демьян. – Да ты не стесняйся! Давай, здесь не общепит ресторанного розлива, здесь все из собственных подвалов, а Гедонисы, сама понимаешь, в удовольствиях толк знают. Особенно в чревоугодии.

Кристина из приличия начала ковыряться в кучке с зеленью.

Несмотря на изобилие еды, есть не хотелось.

И вопреки безмерной усталости, глаза тоже не спешили слипаться.

Размеренно тек разговор. Но сознание как будто раздвоилось. Одна часть Кристины улыбалась, шутила, что-то отвечала Демьяну, другая прагматично наблюдала за процессом совращения самой себя демоном. И что самое ужасное – ей это нравилось.

Демьян начал штурм цитадели райской невинности по всем правилам: интим, томная музыка, алкогольный нектар, чарующий баритон и уверенная настойчивость в своем праве. Никакой магии, только природный магнетизм, или он не высший демон! Но с течением времени Демьян стал понимать, что чем дальше шло дело, тем оно дальше не шло. Ангелесса мила, проста и очаровательно наивна, и вместе с тем, демона не покидало ощущение, что она прекрасно видит все его далеко идущие планы. Мало того, оценивает работу по каждому пунктику, словно зачет по практике сердцеедства и стервологии принимает.

Подобная циничность просто не вязалась с чистым образом ангела. Отбросив сомнения, демон решил перейти к более активным действиям. И, вопреки принятому, воспользовался магией.

Демьян раскрыл ладонь, сдувая невидимые пылинки, и с руки вспорхнули бабочки, много бабочек, немыслимых цветовых сочетаний, форм и размеров. Стоило крылатым созданиям встретить на пути преграду или препятствие, они рассыпались радужной пыльцой, которая постепенно покрыла все поверхности в зале.

Усыпанная магической пыльцой обстановка мерцая начала исчезать, превращаясь в волшебный лес. Из каменных стен проступили загадочные деревья с сине-фиолетовой флюоресцирующей листвой, пол пророс мягкой розовой травой с трогательными островками зеленых кустиков земляники и россыпью нежных орхидей. Мебель обратилась кустами папоротников и тропических лиан, среди которых замелькали разноцветные птахи, бывшие доселе вазами, кубками, рамками, шкатулками, часами и прочей уютной ерундой. Все это великолепие благоухало, порхало и щебетало, переливаясь цветами, запахами и звуками первозданной природы воображения.

Из леса, грациозно ступая, выступил единорог. Он склонил перед Кристиной голову, а затем, словно ласковый теленок, уткнулся своими мягкими горячими губами ей в колени. Ангелесса напряглась от неожиданности.

Не бойся, погладь его, подбодрил ее Демьян.

Вслед за единорогом из чащи потянулись получить свою порцию ласки и другие зверушки – пара белок, кролик, белоснежный песец с лисой, мартышка, даже броненосец притопал. Вся живность не только выглядела живой, но и на ощупь была вполне осязаема.

Они как настоящие! – восхитилась Кристина.

У тебя богатое воображение, усмехнулся демон, ведь они плод не моей, а твоей фантазии. – И взмахом руки прогнал разыгравшееся зверье резвиться обратно в лес.

На этом Демьян не остановился. Он щелкнул поочередно правой и левой рукой и с его пальцев сорвались фантомы крохотных амурчика и чертенка. На самом деле это были души, которые Демьян поймал еще в Альпах для пополнения маги-запаса. Попавшиеся на искусительные уловки демона души проходимцев сразу смекнули, что нужно хозяину и сейчас откровенно были готовы на все ради свободы.

Амурчик взлетел и завис перед лицом ангелессы. Его маленькие крылышки трепетали от волнения, а лицо выражало полное восхищение девушкой. Сложив молитвенно ручонки, он достал лиру и принялся наигрывать волшебные, по его мнению, мелодии. Но поскольку при жизни сей военнообязанный любовного фронта был рефери, и единственным музыкальным инструментом, которым он овладел в совершенстве, был судейский свисток, то и звуки, издаваемые древнегреческой балалайкой, с гармонией не были знакомы даже понаслышке.

Чертенок, все это безобразие от искусства наблюдал, удобно устроившись на плече Кристины. Одновременно он не забывал с изрядной долей сарказма комментировать творческие потуги амурчика, одержимый взгляд демона и сентиментально-пасторальную картинку окружающего фантастического ландшафта.

Демьяну же не давало покоя декольте Кристины. Оно манило начать полные удовольствия исследования соблазнительных выпуклостей, страстных впадин и других не менее привлекательных мест женского тела. Глаза демона то и дело останавливались на единственной бретельке, поддерживающей платье ангелессы.

Это-то и просек маленький рогатый диверсант, примостившийся именно на том плече, где кутюрье расположил злополучную лямку. Заговаривая зубы девушке, чертенок методично сначала копытцем, а затем и своими миниатюрными вилами вел работу по спусканию мешающей в данный момент хозяину детали женского туалета.

Кристина настолько увлеклась артистическими потугами ангелочка, что на подрывную деятельность чертенка вовсе не обратила внимания. И в самый сердцещипательный момент рулады бретелька предательски сползла-таки вниз, потянув за собой тяжелую ткань платья.

В глазах демона полыхнул огонь. Он щелчком отправил в небытие весь сказочный антураж с лишними зрителями и страстно припал к волнительной ложбинке на шее Кристины.

И тут же остановился. Когда понял, что обнимает ледяную статую.

Уже поздно. Я, пожалуй, пойду. – Кристина отстранила Демьяна и привстала, намереваясь встать. – Сура покажет мне мою комнату?

Огонь бушевал не только в камине. Несмотря на внешнюю невозмутимость внутри ангелессы разгорался вулкан, жар которого расползался холодным потом страха перед запретным.

Постой! Демьян положил руку на ее запястье. – Неужели, ты так просто возьмешь и уйдешь?

У тебя есть другие предложения?

Конечно, есть! Только боюсь, что ты к ним неадекватно отнесешься.

Кристина повернулась к демону. Отсвет камина красиво подчеркивал его отточенный профиль, иссиня-черные волосы обрамляли тонкое аристократическое лицо. В глазах отражались всполохи пламени, словно дух пошел в плясовую с неуправляемой стихией.

Никуда ей не убежать и не скрыться. Она давно уже согрешила в мыслях. Еще два дня назад. Когда спасла того, кого не следовало спасать. Спасла, чтобы пропасть самой. Пустое. Глупые бессмысленные метания и оправдания.

Я запуталась….

Демьян дотронулся до платиновых локонов.

Мои чувства… попыталась продолжить ангелесса.

Уверенная мужская рука нежно погладила Кристину по щеке, пальцы скользнули по дрожащим губам.

Зачем эти грубые слова? – и Демьян закрыл рот растерянной Кристине первым в ее жизни настоящим поцелуем.