Текст книги "Восьмой ангел"
Автор книги: Елена Боб
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 26 страниц)
Демьян чуть не вывалился с балкона. Снова эти дурацкие совпадения! Потом все же он взял себя в руки. На этот раз это уже не глюк. Кроме того, сего розового уродца на колесах он уже видел возле отеля. Значит, они остановились здесь, и у него есть возможность для маневров. Но, Рогатый объясни, какого же клоуна она предпочла ему!?
Демон в сердцах хлопнул балконной дверью. Насколько это позволил мягкий раздвижной механизм стеклопакета. Но на него никто даже взглянул – здесь творились дела поинтереснее. Номер представлял собой чудную картину поля битвы – Оська с Лерой в очередной раз решили выяснить отношения. Гансовому люксу прямо сказать не повезло. Осколки стекла, керамики и каких-то пластмассовых частей, очень смахивающих на ТВ-плазму еще с полчаса назад украшавшую стену гостиной, тонким слоем покрыли дорогой ворсистый ковер холла сьюта. В воздухе парили перья из разодранных Оськиными когтями думок. На них, живописно кружась, опускались страницы рассыпавшегося в воздухе журнальчика с обнаженными земскими девицами. В комнате пахло серой и бурными эмоциями.
Ты тоже хорош! – Раздалось из-за барной стойки. Ее оккупировала Валерия. Кто с Черной пантерой месяц назад целовался?
Лерка, окстись! Она же была кошкой! – выглянул из-под журнального столика Освальд и тут же схлопотал бокалом по носу.
Хрустальный, между прочим, встрял Ганс в защиту своей временной собственности. Он предусмотрительно уполз за кадку с огромной пальмой и тихонько там отлеживался.
Но раздавшийся мелодичный звон разбивающего хрусталя Оську почему-то не утешил.
Горбатый вас оборотней разберет, где у вас истинное обличье, где оборотное! выкрикнула Лера и запустила керамической менажницей.
Демьян нырнул за диван. Оттуда легче предпринять маневр по направлению к Гансу.
Лерка, к Рогатому твоего капитана, я тебя уже простил!
Он и так сегодня туда отправится, благодаря вашему лядовому проекту! ваза из матового стекла отправилась в свой последний путь. – А прощение свое Рогатому в посылочке отправь.
Демьян дополз, наконец, до Ганса и тихо поинтересовался:
О чем сыр-бор?
Освальд умудрился гусарский насморк[101] подхватить.
Ка-ак?
В кошачьем обличии, пояснил вампир. Лерка его вылечила и в отместку загуляла с каким-то капитаном, земом.
Значит, не зря Лера… начал было Демьян.
Что не зря?
Да так, мысль мелькнула, отмахнулся Демьян, и перевел тему: – Смотри, этот графин полный или как?
«А интуиция у меня все же на уровне! – удовлетворенно подумал про себя Демьян. – Спасибо генам!».
Обстрел тем временем возобновился с новой силой. Валерия добралась до набора для текилы и сосредоточенно метала все 24 стопки в любимого оборотня. А в кого еще, как не в дорогого человека, можно с таким энтузиазмом запульнуть красивейшим дизайнерским набором представителей американской фауны в стекле. С радостными разноцветными всполохами посуда для текилы нашла свое упокоение в Огневом сачке[102], наспех сооруженном Освальдом в порядке самозащиты.
Котяра безмудый!
Душегубочка ненаглядная!
Обрубок смердящий!
Сестричка злосердия родимая!
Бес навозный!
Чертовочка моя сероблагоухающая!
Обескураживающая тактика Освальда начала приносить результаты – темп Лериных бросков замедлился, а потом и вовсе прекратился. Либо у нее стопки закончились, либо она начала прислушиваться к комплиментам, которые громко и ласково выкрикивал разошедшийся Оська.
Парочка явно подустала. Лера прислонилась к барной стойке и молча сверкала глазами в сторону соблазнителя кошечек. Глубоко дыша, она приходила в себя. Оська уже охрип от хвалебного монолога в честь своей дамы, но фонтан красноречия по-прежнему не иссякал.
Изящная саламандрочка, смертоносный скорпиончик, распрекрасная фурия… шаг за шагом не отрывая глаз от глаз Валерии оборотень потихоньку двигался к ней, умнейшая химера, сладкоядая ехидна, златоголосая сирена, сексапильчик ты мой! – Оська уже был в метре от возлюбленной.
Дурак! устало подвела итог их ссоре Валерия.
Освальд благородно решил оставить последнее слово за дамой, и от слов перешел к делу – он схватил вяло сопротивляющуюся Леру за плечи, притянул к себе и впился в нее губами.
Как ты думаешь, а котяток они сейчас не начнут делать? – громко поинтересовался Ганс у Демьяна.
Не-а, Лерка не позволит, так же громко подыграл Демьян другу.
Зря, я бы не отказался на них посмотреть за этим действом, разочарованно протянул вампир. – Ну, правда, мне интересно: а вдруг в момент оргазма, Оська мутирует в котяру, тогда как он…
Ага, а Лерка превращается в этакую белобрысую старуху с косой и, гремя костьми, душит не справившегося любовника…
Оживленно дискутируя о вариантах развития сексуального контакта между представителями клана некромантов и оборотней, друзья выбрались из-за своих баррикад и переключились на обозревание учиненной разрухи. А посмотреть было на что. Теперь номер вряд ли мог претендовать на комфортную категорию люкс. Пострадала вся мебель – деревянные бруски и колышки, называвшиеся когда-то газетницей, креслом и барными стульями, валялись вперемешку с диванными подушками, одеждой, дисками и книжками легкого чтива с бывшей уже этажерки. Живописными вкраплениями в этом бедламе тут и там сверкали осколки дорогой посуды.
Pax huic domui[103]. Ну, и на кого Тетю Глашу повесим? – Тоскливо озираясь на учиненный разгром, поинтересовался Ганс. Тетей Глашей в Аду в шутку называли вариант заклинания обслуживающего персонала типа «бытовой уборщик». Она духов на семь потянет, не меньше.
Сдается мне, на Леру никак нельзя, задумчиво протянул Демьян, – она тебя только что воскресила.
А я вовсе не ее имею в виду.
Ну, а Оська ее к тебе порталом доставил, не пожлобился.
Ага, а потом они такие все из себя благородные решили расслабиться в моем номере.
Не зуди, сейчас они оторвутся друг от друга, и мы попробуем разбудить у кого-нибудь из них совесть.
Лера приоткрыла один глаз, переместила голову Освальда изучать шаловливым язычком изгиб ее демонической шейки и прокомментировала:
Совесть это атавизм земного существования духа. Мы с Оськой генетически чисты на рудименты и атавизмы. Я и его и себя пробивала на ДНК-анализаторе.
Зачем? – включился в беседу удивленный Освальд. Ему было жаль отрываться от процесса изучения умопомрачительных ложбинок области Лериного декольте, но неподдельный интерес пересилил.
Совместимость проверяла. Какие гены можно было бы в киндера заложить.
Эт-то правда? – заикаясь и не веря своему счастью поинтересовался оборотень. – Ты и вправду об этом думаешь?
Нет, просто научную статью в «Mortal Medical»[104] по генмодификации готовила. – И не удержавшись, съехидничала: А ты уж и размечтался?
Оську перекосило от обиды за рухнувшие надежды. Но он быстро справился – не впервой удары судьбы от возлюбленной принимать, и вернулся к приятному времяпровождению в Лериных телесах.
То есть, ты по совести признавать ответственность за учиненный погром отказываешься? – уточнил Ганс у Леры.
Вот еще! Кот гулящий все заварил, пусть и разгребает.
Оборотня будто приложили котлом с кипящими в масле душами с энергокопий. Литров так на 200. Сначала спасай. Затем спасайся. А потом за все это еще и плати.
Он обиделся.
Демьян, как и прочие разумные члены их компании предпочитал держать дружественный нейтралитет. Он уважал Освальда и тепло относился к Лере. Никого из них терять в своем окружении ему не хотелось. Он подошел к вампиру и ободряюще похлопал того по плечу.
Короче, Ганс, расценивай это, демон обвел рукой руины комнаты, как плату за возвращение с того света.
Лучше бы я там и остался!
Не занудствуй! Организуй свой гарем на уборку – что они зря за твой счет здесь развлекаются, пусть отрабатывают.
Ты в своем уме? Сам прекрасно знаешь, чем они способны трудиться. Между прочим, очень ограниченным количеством мест.
Органов, – встрял оборотень, за что немедленно получил подзатыльник и прикусил язык.
И ручки в этот список явно не входят, продолжил свою жалостливую тираду Ганс. Да они, наверное, в жизни тряпки с веником в руках не держали.
Зря так думаешь. Их удивительная способность чуять дармовщинку как раз и свидетельствует о глубоком знании жизни без содержимого толстых кошельков.
А бемель и судапо?
На мебель, посуду и прочую ерунду сейчас подкину, Демьян напрягся, щелкнул пальцами и на месте чудом уцелевшего журнала «Плейбой» зазеленели аккуратные пачечки банкнот.
Ну, тогда до вечера. Встретимся на запуске, Освальд подхватил кейс своей вновь обретенной страсти и направился к выходу из номера. Следом отправилась и Валерия. Уходя, она кинула взгляд на Демьяна и послала мыслетоком:
Попытайся все же поговорить с Маркизуром.
Запуск
Демьяну повезло – Маркизур оказался на месте. Как руководитель одного из важных проектов Андеграундского университета он, конечно, не мог не присутствовать при запуске. Хотя прибыть в Средний мир он первоначально хотел аккурат к началу операции.
Однако нервные студиозусы изменили его планы, и самого утра, такого пыльного и душного, какие бывают только в земную жару, он уже торчал в штабе запуска на Майами. Со штабом повезло – он располагался на вилле «Нью-Помпея», название которой навевало старому троллю о приятных сердцу катастрофах Среднего мира.
Локализацию штаба раскрыл один из КАКАишек, прижатый Демьяном к стенке. Оставалось навести лоск и отправиться к главе кафедры. Зачем, он и сам до конца себе объяснить не мог. Смутное волнение с самого начала пребывания на курорте обуревало им, разливающееся неприятное предчувствие томило сердце, а в голове молоточком стучало: «опасность».
Я хотел бы видеть господина Маркизура, обратился он к открывшему дверь лакею. Из помещения потянуло влажной прохладой. Кондиционеры, подумал Демьян, но втянув носом воздух, почувствовал запах болотца. Морок лакея скрывал бледного водяника со средних курсов – собственная прислуга виллы в полном составе взяла выходной. Видимо водяник был не в восторге от местного климата, поэтому закашлялся от проникшей с улицы пыли. Тем не менее, вышколенным тоном, слегка булькая звуком «о» как все представители клана воды, вежливо поинтересовался:
По ко-о-окому вопросу?
Это связано со стартом проекта.
Как вас представить?
Практикант-дипломник высшего курса Демьян Гедонис, ответил Демьян. А потом, подумав, добавил: Вице-глава клана драконов.
Водяник непроизвольно вытянулся в струнку и почтительно кивнул высокородному посетителю:
Обо-о-ождите. – И… захлопнул перед Демьяном дверь.
«Порядочки, однако! – раздраженно подумал Демьян. Ему стоило таких трудов пересилить себя, чтобы прибегнуть к защите именем клана, а какой-то лакей его даже на порог не пускает. – Ну, встретимся, в другой ситуации, я из тебя всю воду до последней капли выжму».
Штаб, впрочем, на появление Демьяна среагировал быстро. Дверь распахнулась буквально через пару минут и лакей, уже куда более приветливый, радушно пригласил Демьяна пройти.
Маркизур восседал за огромным черным столом с бардовой отделкой столешницы.
Чем обязан? – достаточно вежливо прорычал кафедральный глава. Голос у него был скрипуче-хриплый, слова зычно вылетали из глотки как звуки горного камнепада. Да и что еще могли произвести голосовые связки из отборного гранита?
Струхнувший было Демьян набрался смелости:
Хочу обратиться с просьбой, изыскать возможность отсрочить запуск, витиевато начал он.
Но Маркизур имел опыт общения со смекалистым студенчеством и не позволил увлечь себя политесом.
Позвольте узнать насколько веские причины для столь странной просьбы?
Я… пыжился Демьян, дабы не потерять лицо перед раскусившим его преподавателем, Я не могу их озвучить.
Не можете или не хотите?
Это связано с возможностью нападения на приехавших на запуск андеграунцев.
Вы располагаете оперативной информацией или это ваши предположения, базирующиеся на последствиях инцидента, имевшего место не далее как несколько часов назад во время конференции по экстрасенсорике?
Ну, это скорее предвидение…
Одна из лужаек кристаллов на лице Маркизура, играющая роль брови, недоверчиво поднялась вверх.
Аналитическое, – поправился Демьян. Разговор явно не клеился, и «тупой» тролль что называется «делал» Демьяна по полной.
А позвольте уточнить, молодой демонес, ко мне с озвученной просьбой о переносе проекта, обращается представитель сильного клана или зарвавшийся студенишко?
Демьян запнулся. Ситуация поворачивалась явно не в его пользу. Пожалуй, не стоило примешивать сюда клан.
Дипломник, решивший поделится с мудрым преподавателем своими опасениями, предпринял Демьян последнюю попытку развернуть разговор в нужное ему русло.
Молодой демонес, вы забылись до непозволительного поведения студиозуса. – От раскатов громового голоса Маркизура в углу кабинета предательской змейкой свежему ремонту поползла трещина. Руководствуясь некими измышлениями, почву которым положили вы сами, собственнолично нарушив режим ассимиляции, вы посмели набраться наглости и именем клана оторвать меня от важных дел. Вы явились сюда и пытаетесь даже не прервать, а свести на нет огромную работу, проделанную сотней специалистов! – Чудовищный кулак Маркизура с грохотом опустился на стол. В испуге с него прыснули в рассыпную все его обитатели – ручки, ластики, логарифмическая линейка и другие офисные мелочи. – Вы хоть на йоту представляете себе, какие силы задействованы в запуске треугольника? Какое вы имеете право вмешиваться в проект, в котором, дипломник СС, если мне не изменяет память, ничего не смыслит?!
Маркизур сверкнул молнией раздражения в сторону Демьяна и повернулся к окну. Пасом рукой глава кафедры открыл 3D-карту Бермудского треугольника, скрытую в стекле. Ад, Земля и Рай выстроились в могучую вертикаль. Пространство испещряли множество красных и зеленых линий. «Силовых» – догадался Демьян.
Интенсивность биополя, солнечная активность, сейсмическая вероятность, полярность пролегающих четвертых и пятых измерений. Глупая, но энергетически важная конференция, наконец. Тысячи предпосылок, миллионы комбинаций. Выбран единственный день, оптимально отвечающий всем условиям запуска зоны после ее 20-летнего естественного затухания. И тут является какой-то хлыщ…
Я подумал…
Нет, к сожалению, молодой демонес, вы не думали, а самоуверенно решили, что глупый тролль разверзнет небеса ради просьбы наследника клана. Не нужно принимать тролля за бледную моль. Я гораздо старше и опытнее вас. Не имею чести быть представлен лично, но безмерно уважаю вашего знаменитого деда, наслышан и о генетико-популяционных работах вашего батюшки. Не исключаю, что в ощущении несчастий вы талантливее меня благодаря генам вашей матушки, пифии, если не ошибаюсь. Но в данный момент ваш интерес я вижу насквозь. Поэтому предупреждаю, если во время запуска что-то пойдет не так, я врать ВРИ не буду, и лично сдам вас нутрякам.
Не удостоив Демьяна прощальным взглядом, тролль вернулся к делам, от которых его пять минут назад посмели отвлечь. Зашелестели страницы андеграундского научного бюллетеня. Не отрываясь от бумаг на столе, Маркизур щелкнул пальцами, и ураганный порыв ветра выставил посетителя из кабинета через своевременно открывшуюся дверь. В коридоре действие стихии внезапно прекратилось. Демьян не удержал равновесия, и по инерции его немного занесло, прямиком в объятия лакея-водяного.
Вас про-о-оводить? – Водяник был сама любезность.
Побеспокойся лучше о себе, ухмыльнулся Демьян. Он отряхнулся после влажных объятий водяника и направился к выходу. Сегодня он отыграется на лакее. А потом наступит очередь хозяина. Он заплатит за унижение. Обязательно. И начнет сегодня вечером.
До вечера, не оборачиваясь, попрощался Демьян. Очень многообещающе.
* * *
Дирижерский пульт запуска Маркизур решил организовать в кабинете ресторанного начальства. Уютным балконом кабинет выходил вторым этажом в открытый зал ресторана пятизвездочного отеля «Гранд-Лючия». Это было удобно с ложи балкона открывался не только великолепный вид на океанскую бухту, но и приемлемый обзор самого зала-терассы.
Маркизур вышел на балкон. Внизу бурлил людской поток: суетились официанты, рассаживались посетители, кое-где еще сновали рабочие, заканчивавшие украшать зал.
К троллю подскочил шеф-ресторатор Сыттинг и услужливо пододвинул стульчик. Он собственнолично вызывался прислуживать высокому гостю, почтившему сегодня его заведение. Маркизур не возражал. Он мог в любой момент выбросить путающегося под ногами Сыттинга, но пока пусть тот побегает на задних лапах. Это из-за него Маркизуру пришлось прибыть в Майами на 12 часов раньше.
У Джона Сыттинга, шеф-директора ресторана от страха тряслись поджилки, ему дико хотелось оказаться как можно дальше от любимого детища. Но этот страшный каменноликий человек с бриллиантовыми зубами пообещал достать его из-под земли. В доказательство он продемонстрировал в зеркале разъяренную Сыттинговоую тещу, недавно почившую, и не без помощи зятя. Ужасная секундная картинка удерживала Сыттинга от опрометчивого поступка. Любимая теща скоропостижно скончалась двумя месяцами ранее после дегустации одной экзотической рыбы. Уплетала она ее будь здоров – шеф-повар у Сыттинга готовить умел так, что пальчики оближешь. Токсин поступил в достаточном количестве и благополучно свое дело сделал отправил таки несносную даму к праотцам (жаль, у супруги на любую морскую еду – аллергия). Дело классифицировали как несчастный случай, и Сыттинг можно сказать только-только вздохнул свободно. Без криков взбалмошной маразматички и с ее немалыми деньгами. На них, кстати, он собирался прикупить еще пару ресторанчиков на побережье.
Но этот, появившийся из ниоткуда страшный человек, обломил Сыттингу весь кайф.
Так страшно директору ресторана не было даже во время знаменитых мафиозных разборок, сотрясавших Майами в 70-х. Человек с лицом из необтесанного гранита и фигурой бетонного шлакоблока говорил мало. Но все им произносимое падало за шиворот раскаленной лавой. Рыпнувшемуся было шеф-ресторатору прокрутили сначала сериал «Я и мои официантки (танцовщицы, стиптизерши…)». Материальчик горячий, ничего не скажешь, но больше чем на семейный скандал все же не тянет. Поэтому серьезность намерений была подкреплена видеовыступлением посиневшей то ли от японской фуги[105], то ли от злости на зятька Фазалии Лавмен, его недавно отпетой тещи. От ее ярости, казалось, плавились даже жидкие кристаллы видеоэкрана, и ушами на спине Сыттинг уже слышал шаги полицейских, идущих по его шкуру. Могильный холод взял в тиски сердце шеф-ресторатора – моратория на смертную казнь в свободолюбивой Америке не было.
Разумеется, он сделает все. Все что в его силах и даже больше. Что? Расставить особым способом столы? Это такой пустяк! Разместить за банкетными столами еще тридцать человек? Да среди трехсот ртов это не вопрос! Сервировать на одну персону кабинетную ложу? И за это еще и заплатят? Без проблем! С превеликим удовольствием.
Почему раньше не согласился? Дурак был, не сообразил. Все понял, осознал, раскаивается, спешит искупить вину. Нет, лучше не кровью. Ну, хотя бы не своей.
Сыттинг смутно припоминал, что дня за два до этого к нему подходили два мордоворота, требовали зарезервировать несколько столиков на вечер во время банкета. Занятый подсчетом банкетного сальдо, он послал их чертовой бабушке и стуканул «крыше». «Крыша» нахалов так и не нашла, а вот вместо чертовой бабушки явился дедушка. Возмущенный тем, что внучков не уважили и его потревожили.
Маркизур действительно был зол. День выдался не из легких. Сначала выслушивал лепет своих помощников, чуть было не заваливших проект. Потом вправлял мозги Сыттингу, это из-за него проект оказался под угрозой благо МАЗИсты подсуетились с компроматом. Да еще выпендрежный эсесовец, наследничек Гедонисов, будь он неладен.
Все, успокоится и настроится на рабочий лад. Завывания ветра в богатых железом колчедановых легких тролля – глубокий вдох – выдох.
Маркизур окинул взглядом стол. Неплохо, совсем неплохо для земской кухни. Черепаховый суп, самое вкусное, разумеется, панцирь. Омары, крабы, раки, моллюски, все то, что исчезает во рту с восхитительным хрустом на алмазных молярах. И в качестве специй – соль: черная, красная, бурая, серая, желтая, белая. С разных уголков Среднего мира, разного состава и оттенка вкуса.
Маркизур кинул в рот моллюска. Раковина с треском была раздавлена, из нее вместе с соком брызнул мелкий жемчуг. Гранулы заскрипели на зубах… Деликатес!
Причмокивая от удовольствия, тролль расправлялся с закусками и размышлял.
Эти глупые земы считают, что сегодняшний вечер знаменателен закрытием конференции. Пусть так. Они ведь тоже часть этого грандиозного спектакля срежиссированного и поставленного силами кафедры, его кафедры.
Тролль обмыл руки в пиале с розовой водой, промокнул белоснежной салфеткой губы.
На земских часах 21.00. Пора давать первый звонок.
Повинуясь движению руки Маркизура, горизонт разбила огненная молния. Через мгновение прогремел раскат грома.
Удивленные возгласы, женские повизгивания, недоумение. Проклятия в адрес прогноза погоды, охи и ахи. Внизу тотчас же забегали разнорабочие отеля, устанавливая прозрачные навесные тенты над накрытыми к банкету столами. И никому даже не пришло в голову поинтересоваться, почему молния разверзлась снизу, будто выскочив из недр земли, а не ударила сверху, с небес.
Маркизур вытащил из кармана кусок сетчатого материала и пасанул его вниз. Невидимой паутиной сеть, многократно увеличившаяся в размерах, оплела пленку.
Магиотражатели готовы. Настало время гостей банкета.
* * *
Возле входа в ресторан наблюдалось некое скопление народа. Так всегда бывает на званых вечерах – на одного приглашенного приходится пара-тройка любителей дармовщинки. Разумеется, все они приличные люди. С очень чутким к слухам слухом.
Напряженно работала охрана, тщательно отсеивая желающих опрокинуть и закусить на халяву. Не вошедшие в число избранных с затаенной завистью в глазах провожали обладателей черных с позолотой пригласительных. Группой неких умельцев накануне была изготовлена и распродана по пять долларов за штуку партия вожделенных бумажек. Но в руках суровых секьюрити бледные ксерокопии, раскрашенные золотым пером, не прокатывали – тиснения подделки не передавали.
В ресторацию притекали участники конференции 13-го международного съезда оккультных экстрасенсов. Растворившиеся среди них демоны попадали в зал полноправными членами гуляющего сообщества – их пригласительные по качеству даже превосходили оригинал.
Демьян уже прошел проверку металлоискателем и ждал, когда парни в белых рубашках поверх бронежилетов пропустят Ганса.
Щекотно, милый! – Ганс развлекался тем, что строил глазки громиле, который эротично водил детектором вдоль тела вампира. К его удивлению охранник в ответ томно вздохнул и прошептал:
Если никого не зацепишь на банкете, буду рад тебе составить компанию после.
О'Кей, голубок! – не растерялся Ганс. Он был закаленным бойцом любого сексуального фронта, но все же гориллоподобный секьюрити никаких инстинктов кроме жаждыу вампира не будил.
Спектакль Ганса выводил Демьяна из себя. Впрочем, злило не представление блондина, а собственно он сам. Мало того, что этот любвеобильный хлыщ отказался наотрез от энергии Демьяна, поскольку собирался вечером наверстать упущенное от чесночного борца с вампирами, так он еще и все остатки грохнул на Камердинера и тату-визаж, чтобы на запуске выглядеть неотразимым. О том, чтобы не идти на банкет, Ганс вообще слушать не захотел.
Хватит петушиться, идем уже! – бросил раздраженно Демьян.
Все приличные парни давно разобраны, печальным взглядом проводил охранник Ганса. Металлоискатель заскользил по очередному посетителю.
Внезапно взгляд демона зацепил знакомую парочку. Блондинка с хлюпиком стояли по ту сторону стекла и снова что-то выясняли между собой. Пущенное на автомате Ухо старой лоханки[106] мгновенно дополнило картинку звуком.
Ты же согласилась со мной поужинать! – возмущался блондинчик.
Но здесь не выйдет зал зарезервирован под банкет, оправдывалась девушка.
А как же твое обещание?
Я и не отказываюсь, но посмотри, сюда не попасть.
Ты меня плохо знаешь!
Увы, пожалуй, слишком хорошо.
Ты еще увидишь, на что способен Паскуаль!
Давай лучше поищем другое место.
Несмотря на увещевания белокурой подружки самоуверенный сморчок начал протискиваться к дверям.
Ты чего застрял? – поинтересовался налетевший на Демьяна Ганс.
Демьян жадно облизнул губы:
В руки идет.
Проследив за взглядом демона, Ганс узрел благообразного блондинчика чахлой конституции. Напирающая толпа живописно расплющила его по стеклу дверей. Он что-то пытался говорить, но рот, прижатый к прозрачной преграде, застыл в немом крике.
Это ты о….
Ну да!
Вау! Ты меня удивляешь! Не в моем вкусе, правда, и inter nos[107]…
Рогатый побери это сбродище, убежит ведь!
…хлипковат малость…
Ее надо провести!
Но de gustubus non est disputandum[108]…
Демьян рубанул ребром ладони воздух. В приоткрывшуюся дверь ресторана выкатился невидимый силовой ком. Он отодрал от стекла прилипшего хлюпика и его тельцем живо образовал проход до белокурой девушки в широкополой шляпе. Достигнув цели, воздушный шар распылился. С исчезновением опоры блондинчик рухнул на пол. Но тут же вскочил, и потащил девушку к дверям, пока обалдевший живой коридор не захлопнулся.
Ну, хоть сообразительный! заржал Ганс. Он уже понял, что промахнулся с объектом интереса друга, но отказать себе в удовольствии поерничать по поводу проснувшегося Демьяниного мужеложества, не мог.
Я силен! – Паскуаля разбирало от гордости. Все произошедшее он приписал своему божественному дару влиять на людишек. – Я могуч! – как заведенный повторял он, не забывая при этом шустро перебирать ножками – до входа оставалось еще метра полтора.
Паскуаль! Тут что-то не то! – Кристина пыталась охладить патриаршего любимца, образумить. Она упиралась, но одержимый идеей попасть в ресторан безумный ангел начхал на ее сопротивление.
Парочка уткнулась в охранников. Паскуаль, до достававший и до плеча бронированных парней, принял позу Наполеона и поинтересовался:
Сколько за вход?
У секьюрити, запавшего на Ганса, зачесались кулаки.
Они с нами, рявкнул Демьян, предупреждая красивый хук справа.
Они с ним, елейным тоном уточнил Ганс, и пошелестел ресницами в сторону охранника.
У громилы снова загорелась в глазах надежда. Нервно сглотнув, он опустил руку-кувалду.
Проходите.
Теперь Кристина узнала «доброжелателя», организовавшего им вход.
Нет, Паскуаль, нет!
Я же говорил тебе, что неотразим!
Ты тут ни причем! Я чувствую что-то…
Что опять? Я привел тебя в ресторан, а ты…
Поверь, ничем хорошим это не закончится!
Капризничаешь? А еще ан… он оборвал себя на полуслове, махнул рукой и направился к бару.
Демьян подошел к растерявшейся Кристине.
Наш, простите, и ваш столик номер 15.
Вы за мной следите?
От самой Москвы? Вы себе льстите.
Тогда почему вы здесь?
Мир тесен! – уклончиво улыбнулся Демьян и напомнил: Пятнадцатый столик.
* * *
Людская масса постепенно оседала за накрытыми банкетными столиками. Для андеграундцев было зарезервировано шесть столов. Они располагались по периметру зала, образуя собой два вложенных один в другой перевернутых треугольника. В документах организаторов гости этих столов значились как припозднившиеся на конференцию делегаты общества практического телекинеза, клиники бесшовной хирургии, а также представители таинственного культа Горбатого демона. И хотя конференция прошла без участия сих почтенных и уважаемых, однако щедрый организационный взнос утром ими был внесен, поэтому повода отказать в участии в банкете не было.
С балкона Маркизур окинул взглядом ресторанный зал. Один из столов со стартовиками был выставлен неправильно нарушал симметрию равнобедренного треугольника. Впрочем, вправо уехало все крыло – пять столов.
Непорядок! – нахмурил брови Маркизур. Он жестом подозвал своего высокопоставленного официанта, чтобы тот освободил стол. Сыттинг с полотенцем наперевес ринулся выполнять желание клиента. Из закусок тролль оставил только хлебцы, высушенные в разных сортах соли и огненный виски пятидесятилетней выдержки. После всего увиденного сегодня шеф-ресторатор благоразумно решил воздержаться от комментариев столь странного гастрономического выбора клиента.
На опустевший стол Маркизур водрузил широкий и плоский короб, нечто среднее между ларцом и шкатулкой. Чем-то он напоминал форму банкетной террасы ресторана. Тролль открыл крышку. Внутри короб был заполнен песком, разнокалиберными камнями и какими-то гранеными стеклышками-кристаллами.
«Сад камней, узнал игрушку Сыттинг. – Эстет!». Все это было произнесено молча, но шефа-ресторатора не оставляла беспокойная мысль, что этот проклятый живой кусок скалы, знает, что творится в голове Сыттинга. Клиент поднял голову и пристально посмотрел на Сыттинга. Шеф-ресторатор поспешил скрыться в самом кабинете.
Маркизур тем временем, принялся умело орудовать на песочной арене двумя тростниковыми палочками. Проступающая композиция повторяла расположение столов в банкетном зале. Щебень – столы земов, кристаллы хрусталя – андеграундцев, кусок булыжника – сцена. Щелчок пальцев и между каменными столами забегали муравьи.
Людишки, глупые земы.
По Андеграунду сейчас ходила очередная теория происхождения Трехмирья. Вопреки традиционным взглядам вертикального возникновения жизни новая трактовка была землецентристской. Изначальная роль в ней отводилась Среднему миру. Но Горбатый просвети, как эти ограниченные, тупые и эгоистичные создания могли стать их прародителями?
Маркизур безжалостно захватил перекрещенными палочками весь правый угол – четыре щебенки и кристалл, и передвинул до оси симметрии.
В зале раздался оглушающий скрежет и испуганные крики – пять столов вместе с усевшимися вокруг гостями переместились на полметра влево. К бесцеремонно потревоженным гостям поспешили организаторы. Объяснения типа «статус конференции притягивает загадочное и необъяснимое» не удовлетворили даже самих объясняющих. Напуганные участники прикоснуться к великому непознанному явно не жаждали.
Стрелки земских часов приближались к 22.00. Взбудораженная человеческая масса никак не успокаивалась. На столах начали потихоньку исчезать закуски, хотя начало банкета объявлено еще не было.
Ну, чего медлим? Неужто испугались? Вообразили себя колдунами да магами, а сами ссыте, шушера?
Удивительно проворным для тролля движением Маркизур поймал острием одной из палочек крупного муравья. При ближайшем рассмотрении у него можно было заметить синюю отметину, прямо как лента магистра-организатора. Возмущенное произволом насекомое без устали шевелило всеми конечностями.
