Текст книги "У всех ошибок горький вкус (СИ)"

Автор книги: Елена Милитенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

   Алексей удобно устроился в кресле и ослабил галстук. Небрежно брошенный пиджак темно-синим пятном выделялся на кровати, которая, казалось, приглашала отдохнуть. Но сначала нужно было отзвониться Круглову, рассказать о сделке, потом поговорить с Давыдовым, чтобы заказать новые рекламные проспекты. Открывшиеся возможности требовали незамедлительно действовать, договариваться, решать. Всегда идти вперед, не останавливаясь на достигнутом, и покорив одну вершину, устремляться к следующим. Бекетов привык так жить, и сейчас им владело нетерпение продолжить начатое вместо того, чтобы насладиться очередной победой. Несколько гудков, и басовитый голос зазвучал в трубке:

   -Алексей, рад слышать. Вернулся?

   -Еще нет, но требуется толковый дизайнер.

   Давыдов помолчал немного, а потом произнес:

   -Алиса подойдет. Она работала с «Алмиром». Хотя, – протянул Олег Константинович, – жаль, что не Майковская, мне не хватает ее в штате, и доля твоей вины в этом есть, – он усмехнулся, – так и не уговорил девочку.

   -Майковская?

   -Евгения, которую ты благородно вызвался проводить, но так и не смог убедить перейти работать ко мне, так ведь и трудится в своем «Мастере».

   И Алексей вспомнил промозглый осенний вечер, и черное драповое пальто с малиновым шарфиком, и удивительные глаза цвета меда, и даже легкий аромат жасмина, смешанный с мятой.

   Казалось, это было так давно, словно прошло не каких-то четыре месяца, а много лет. Бекетов устало потер лоб.

   -Видимо, я не силен в переговорах с женщинами.

   Олег усмехнулся.

   -Ну конечно, то-то они вьются около тебя, как лианы. Да ладно, – голос зазвучал по деловому сухо, – когда прилетаешь?

   -Через пару дней.

   -Алиса подъедет в конце недели. Я так полагаю, что проектом заниматься будешь лично. Если что-то поменяется, позвонишь.

   Бекетов попрощался и нажал на «отбой». Но вместо того, чтобы набрать Круглова, прошел к столику, на котором стояла бутылка «Мартеля» и бокал. Янтарная жидкость заструилась по хрустальным стенкам, обещая расслабление. Пить Алексей не планировал, но отчего-то воспоминания о хрупкой фигурке, навеяли размышления, а с ними и необходимость подержать в руках бокал с коньяком. После того, как Бекетов отвез девушку домой, он не раз мысленно возвращался к ее образу, который почему-то никак не выходил из головы, будоража и вызывая непонятные ему самому чувства. Ничем не примечательная, скованная, если не сказать застенчивая, но при этом трогательная и вызывающая желание оберегать. Безыскусная, настоящая, от чего он отвык за годы общения с женщинами, которые непременно улыбались при его появлении и всячески старались произвести впечатление, глупо жеманничая, или, напротив, изображая всесильных деловых леди. Было в ней что-то непохожее на остальных. Но за привычными делами, ее образ постепенно вытеснился из памяти, сменившись мыслями о новом контракте, ради которого он и приехал в Тайпей.

   Алексей сделал глоток, и почувствовал, как коньяк приятно обжег горло, разливаясь теплом по телу. Бекетов оглядел номер. Светло-бежевые стены с причудливой окантовкой под потолком, два кресла с массивными спинками и кровать, застеленная голубым покрывалом, на которой отчего-то представилась Женя, и воображение услужливо дорисовало, как он скользит пальцами по шее, опускаясь ниже, ласкает грудь... Алексей тряхнул головой, прогоняя наваждение. Криво улыбнулся, подумав, что давно у него не было женщины, раз подобные фантазии лезут в голову, да еще и с участием девушки, которую толком и не знает. Но желание увидеть ее еще раз стало необычайно сильным. Бекетов взял со столика телефон и покрутил его в руках, размышляя, а потом набрал Круглова.

   «Абонент находится вне зоны действия сети».

   Просто прекрасно. Бекетов позвонил в офис «Алмира». Марина, менеджер по развитию, сказала, что Павел взял временный отпуск несколько дней назад. Алексей тихо выругался. Круглов в последнее время избегал работы в офисе и, по возможности, перекладывал свои обязанности на других, объясняя свою занятость неожиданно открывающимися перспективами по развитию фирмы. Бекетов несколько раз ловил его на том, что перспективы эти имели грудь и длинные ноги и обитали в барах и ресторанах, а по ночам перекочевывали в клубы, поражая воображение горячими танцами. И все бы ничего, вот только развлечения шли в ущерб выполняемой работе. Особенно сейчас, когда подписан контракт, который многое может дать «Алмиру».

   -Марин, если Круглов появится в офисе завтра, пусть мне позвонит, – в голосе зазвучали стальные нотки. – И еще, мне нужно, чтобы договорилась с рекламным агентством «Мастер» о заказе наружной рекламы. И, – Алексей помедлил, словно раздумывая, – мне нужен дизайнер Майковская Евгения.

   -Хорошо, Алексей Викторович. Когда назначить встречу?

   -Давай на понедельник. В пятницу придут из «Кита» по проспектам. Пометь, кстати.

   -Все поняла.

   Разговор можно было считать законченным. Алексей попрощался и, положив трубку, подошел к окну. Вечерний Тайпей, раскрашенный сотнями огней, казался яркой неоновой вывеской. Абсолютно чужой, холодный город, предлагавший столько возможностей, стоило только выйти из отеля и окунуться в не останавливавшееся ни на секунду биение его пульса. Непрекращающийся поток машин, людей, высотные здания, в которых расположились казино, бары, рестораны. Но в тот момент Бекетов больше всего хотел оказаться дома. Он ощущал усталость, словно достигнутый им успех вместо радости принес ощущение пустоты. Слишком много сил было потрачено и слишком много еще предстоит сделать, пока он, наконец, сможет по-человечески расслабиться и позволить себе отдохнуть. Бекетов усмехнулся, а сможет ли он вообще когда-нибудь расслабиться? Наверное, нет.

   Понедельник начался в суете и принес с собой новые проблемы, которые предстояло решать. В офисе появился Круглов, помятый, заросший щетиной и пахнущий перегаром. Разговор с ним вызвал у Бекетова приступ глухого раздражения и желание вышвырнуть его из фирмы к чертовой матери. Павел не оправдывался, а на предложение Алексея сделать выбор между работой и развлечениями, хлопнул дверью.

   В конце рабочего дня в кабинет ворвалась Оксана и стала что-то кричать, обвиняя Алексея во всех смертных грехах, чем довела Бекетова до белого каления.

   -Ты хоть представляешь, что со мной было, ты хоть на секунду задумывался... – ее пышная грудь в низком вырезе коротенького черного платья вздымалась, грозя вывалиться, когда она наклонилась через стол, призывая Бекетова к вниманию.

   -Уймись, Ксан, – мы с тобой все решили еще два месяца назад, – Алексей старался говорить спокойно, но и его терпение медленно подходило к концу.

   -Ты, ты...

   В этот момент зазвонил внутренний телефон.

   -Да, Кристин.

   -К вам Майковская Евгения. Попросить, чтобы подождала?

   -Пару минут.

   Бекетов поднял глаза на Оксану, которая ненадолго замолчала, видимо, готовя очередную гневную тираду.

   -Ксан, ты свободна. Мне нужно работать.

   – Майковская к нему! Девочку себе очередную нашел для развлечения! Я ей покажу! – женщина, резко развернувшись, направилась к двери и уже взялась за ручку, но Алексей перехватил ее запястье.

   -Прекрати устраивать истерики! – отрезал Бекетов.

   -Руку пусти!

   -Я все сказал, – Алексей посмотрел в горевшие бешенством серо-зеленые глаза и разжал пальцы, удерживавшие Ксану.

   Она гордо вскинула подбородок, открыла дверь и, прошипев, «ты еще пожалеешь», вышла.

   Кристина, наблюдавшая за разворачивавшейся сценой, опустила глаза и начала усердно перебирать на столе бумаги. Бекетов хмыкнул, любопытство, конечно, не порок, но иногда становится лишним. И тут его взгляд остановился на девушке в короткой коричневой курточке и юбке, доходившей до середины колена. Алексей видел, как расширились от удивления глаза Евгении и пару секунд раздумывал, стоит ли делать вид, что он ее не узнал. Потом улыбнулся.

   -Проходите, Евгения. Рад вас видеть.

   Если девушки и растерялась, то постаралась это скрыть и, когда Бекетов отступил в сторону, прошла в кабинет.

   Глава 11.

   Бекетов рассматривал девушку, сидевшую напротив, стараясь вникнуть в то, о чем она говорила, но, погрузившись в свои мысли, воспринимал лишь отдельные слова, произносимые негромким ровным голосом. Когда Майковская только зашла в кабинет, Алексей обратил внимание на ссутулившиеся плечи и скованные, чуть замедленные движения. Если это и можно было поначалу принять за робость и неуверенность, то сейчас, всматриваясь в бледное, осунувшееся лицо, Алексей понимал, что состояние девушки не имеет никакого отношения к их встрече. Евгения выглядела уставшей, под глазами залегли синеватые тени, а сами глаза были красными и припухшими, словно она совсем недавно плакала. Бекетов задавался вопросом, что могло произойти, строя догадки, но расспрашивать не торопился. Все-таки повод, по которому он пригласил Майковскую, к этому не располагал, хотя внутри у Алексея поднималось желание плюнуть на условности и выяснить, что произошло. Обычно он прямо спрашивал о том, что хотел, но сейчас тщательно взвешивал все «за» и «против», перебирая возможные варианты, как перевести разговор на интересующую его тему. Что-то сдерживало Бекетова от излишней напористости и вмешательства в чужую жизнь.

   -Алексей Викторович, вы меня слушаете? – Майковская сосредоточенно смотрела на него, ожидая ответа.

   -Да, конечно, – Бекетов покрутил в руках карандаш, собираясь с мыслями, – вышлите мне пробные макеты, как они будут готовы, и я скажу вам, что меня устраивает, а что нет.

   Девушка кивнула и, поколебавшись несколько секунд, открыла лежащую на коленях сумку.

   -У меня есть несколько проектов, разработанных для другой фирмы, посмотрите, пожалуйста. Если вам что-то понравится, я буду знать, от чего мне отталкиваться в моей работе.

   Евгения положила на стол маленькую черную флэшку, слегка придерживая ее пальцами, и Алексей, автоматически, без всякого умысла, накрыл ее руку своей ладонью. Секундное замешательство сменилось взглядом глаза в глаза, который, казалось, протянул между ними невидимые нити, вызывая странное волнение и заставляя участиться дыхание. Как два притянувшихся магнита, они с трудом оторвались друг от друга.

   Майковская едва заметно покраснела и аккуратно убрала руку, спрятав ее на коленях.

   – Простите, – проговорил Алексей и, чуть откашлявшись, продолжил – я обязательно посмотрю ваши проекты.

   -Хорошо.

   Оба замолчали.

   Неловкую паузу нарушил зазвонивший телефон. Евгения торопливо достала его из сумки и, извинившись, ответила.

   -Да.

   Что бы ни сообщал Майковской говоривший, у Алексея возникло ощущение, что в этих словах сосредоточилась сейчас вся ее жизнь. Бекетов наблюдал, как с каждой секундой с ее лица сходят последние краски, а пальцы все сильнее сжимают трубку.

   -Через сколько нужно подъехать?

   Она нахмурилась.

   -Да, я понимаю. Всего доброго, – Евгения судорожно втянула воздух и, нажав на «отбой», немигающим взглядом посмотрела на Бекетова.

   -Алексей Викторович, – ее голос дрожал, – я могу прислать вам по почте макеты. Я... мне нужно срочно... вы простите, если я сейчас уйду?

   Она встала и неловко попятилась, отодвигая стул. Бекетов не понимал, что происходит, но желание узнать становилось все сильнее. Оно подпитывалось беспокойством и непонятным ему самому стремлением вмешаться в происходящее.  Слишком потерянной выглядела Майковская в этот момент. Она смотрела перед собой, словно никого не видела, и Алексей заметил, как она сжала подрагивавшие губы, словно сдерживалась, чтобы не заплакать.

   -Что-то произошло?

   Она помотала головой.

   -Нет, но... мне нужно идти, мне нужно в больницу... О, господи, – она шумно выдохнула, и прижала ладонь ко рту, опираясь на стул, чтобы не упасть.

   Бекетов резко встал и подошел к ней.

   – Женя, что, черт возьми, происходит?

   Она вздрогнула, и Алексей мысленно отругал себя за тон, которым это произнес.

   -Чем я могу помочь?

   Евгения непонимающе посмотрела на него, а потом, отвернувшись и пробормотав что-то похожее на «простите», пошла к двери. Алексей догнал ее и развернул к себе.

   -Вы можете просто объяснить? – Бекетов сдерживал внезапно вспыхнувшее раздражение, вглядываясь в бледное, осунувшееся лицо.

   -Я сделаю свою работу, не волнуйтесь, – торопливо проговорила Майковская, – если дело в этом...

   -Не в этом. У меня, похоже, входит в привычку попадать в ситуации, когда вам нужна помощь.

   -Я просто опаздываю и, похоже, уже опоздала, – прошептала девушка, – я вызову такси...

   -Я могу вас подвезти.

   Майковская улыбнулась, но улыбка вышла невеселой, скорее похожей на гримасу.

   – Вы опять хотите проявить благородство, но у меня в запасе всего час...

   -И такси вы будете в это время ждать не меньше двадцати минут. Сейчас вечер.

   -Я все же попробую, – девушка открыла дверь и торопливо вышла в приемную.

   Бекетов сложил на груди руки, не понимая, почему нельзя просто его послушать? Какого черта спорить, если он прав, в конце концов?

   Майковская пробежала мимо Кристины, направляясь в коридор. Да, пожалуйста. Пусть поступает, как хочет. Но что-то внутри настойчиво требовало ее догнать и затолкать в машину, не спрашивая разрешения. Бекетов ругнулся и с грохотом захлопнул дверь. Прошел к столу и, побарабанив пальцами по его поверхности, взял первый попавшийся контракт. Строчки разбегались перед глазами, превращая чтение в бессмысленный просмотр. Алексей помучился с несколько минут, а потом решил, что, в конце концов, рабочий день уже закончился, и можно ехать домой. Он швырнул бумаги обратно и, надев куртку, подошел к двери, которая неожиданно открылась, и он нос к носу столкнулся с Майковской. Она шумно дышала, словно пробежала не один лестничный пролет, а глаза лихорадочно блестели.

   -Если вы еще не передумали, то...

   -То что?

   -Вы сможете меня подвезти?

   Бекетов хмыкнул, ощутив непонятное облегчение.

   -Могу, только говорите куда и все-таки объясните, что произошло.

   -Хорошо, – девушка перевела дыхание, – мне нужно в аптеку, а потом в больницу на Гоголя. – Мне неудобно вас просить.

   -Давайте я сам решу, что неудобно, а что нет. Пойдемте.

   В машине девушка выглядела напряженной и нервно теребила рукав куртки, уставившись в одну точку.

   -Куда ехать?

   -Сначала на Пролетарскую, в аптеку, а потом в больницу.

   -Может, все-таки расскажете, что случилось?

   Майковская опустила глаза и сбивчиво заговорила:

   -У меня подруга в больнице и врач сказал, что срочно нужны… – она перевела дыхание, – лекарства, нужно ставить капельницы.

   -Хорошо, я так понимаю, что в запасе у нас от силы пятьдесят минут. А к чему такая спешка, все настолько серьезно? – Бекетов говорил спокойно, но нервозность постепенно передавалась и ему.

   -Я не знаю, – обреченно проговорила девушка, – просто капельницы ставят по часам и врач сказал, что они найдут альтернативу, если потребуется, но лучше, чтобы...

   -Мы успеем, – Алексей уже выезжал на дорогу, мысленно просчитывая наиболее короткий маршрут.

   Когда они подъехали к больнице, Евгения торопливо открыла дверцу и побежала к зданию, на котором было написано «приемный покой», а Алексей остался в машине, дожидаясь ее возвращения. Он пытался понять, что заставило его предложить помощь и устроить сумасшедшие гонки по стоящему в пробках городу. Бекетов выискивал немыслимые закоулки и улочки, чтобы успеть доехать вовремя, мучительно считал минуты, дожидаясь ее возвращения из аптеки, чтобы снова продолжить стремительное движение. Но главное, зачем? Альтруистические порывы если и были ему свойственны, то имели свои пределы. Проще было посадить девушку в такси и позвонить на следующий день в «Мастер», чтобы узнать, как у нее дела, или не звонить вовсе, а дождаться, пока они не встретятся, чтобы обсудить готовый рекламный макет. Но что-то изнутри толкало его помогать ей, особенно когда она выглядела такой потерянной, с дрожащими губами и побелевшим от волнения лицом. Бекетов побарабанил пальцами по рулю, так и не находя ответа. Ожидание было томительным, и Алексей вышел из машины, чтобы покурить.

   Серое шлакоблочное здание, подсвеченное несколькими горевшими фонарями, наводило на мысли о людях в белых халатах, пропавших лекарствами и формалином, заботливых и вместе с тем безучастных к тем, кого они называют «больными». Бекетов лежал в больнице всего один раз, и помнил, как мама уговаривала его поставить очередной укол, а он, пряча подступавшие к глазам слезы, мотал головой и вцеплялся в кровать, от которой его не в силах были оторвать ни врачи, ни медицинская сестра. И только отец, приезжавший каждый день, всего несколькими хлестко произнесенными словами заставлял его изменить решение и, сжав зубы, вытерпеть мучительную для маленького мальчика процедуру.

   Бекетов отогнал воспоминания, спрятав их в самый дальний уголок памяти. До сих пор было больно, словно с момента той страшной аварии прошло не семнадцать лет, а всего несколько месяцев. Алексей поежился и, бросив взгляд на дорогу, ведущую к больнице, различил в белесом свете фонарей хрупкую фигурку Майковской. Радость быстро сменилась тревогой, когда он заметил ее ссутулившиеся плечи и то, как девушка медленно шла, словно каждое движение давалось ей с трудом. Алексей в несколько шагов приблизился к ней и обнял за плечи.

   -Что случилось?

   Ответа он так и не услышал, только отрывистый звук, напоминавший всхлип. Девушка замерла и казалась похожа на каменное изваяние.

   – Женя, – он потряс ее, – ты слышишь? Женя?

   Она непонимающе посмотрела на него.

   -Мы ведь не переходили на «ты», – прошептала она.

   – Будем считать, что перешли, – Алексей выдохнул с облегчением, услышав ее голос.– Что-то с подругой? – он внимательно смотрел на нее, ожидая ответа.

   -Врач сказал, что все обойдется, но Оля..., – девушка всхлипнула, – в реанимации, и меня не пустили..., – Алексей почувствовал, как задрожали ее плечи, – она самый дорогой для меня человек, и если что-то произойдет...

   Губы у девушки скривились, и по щекам побежали слезы, оставляя мокрые блестящие дорожки. Бекетов растерянно смотрел на Женю, не зная, как поступить. Он бережно провел рукой по ее волосам, а потом осторожно обнял, прижимая себе. На короткое мгновение ему показалось, что девушка хочет отстраниться, но потом она уткнулась носом ему в шею, и Алексей ощутил ее теплое, щекочущее кожу прерывистое дыхание. Бекетов не понимал охватившего его в тот момент чувства, и только одна мысль неотступно билась в его голове, что она не должна вот так плакать, не в силах справиться с ситуацией, в которой от нее ничего не зависело. Неожиданно возникло желание укрыть ее, спрятать, защитить, но Алексей только продолжал осторожно гладить ее по спине, ощущая, как девушка постепенно успокаивается, все еще продолжая доверчиво прижиматься к нему.

   Бекетов не знал, сколько они так простояли, но когда Женя попыталась отстраниться, повел к машине, все так же продолжая обнимать за плечи.

   -Простите, – прошептала она, – вы не должны были меня успокаивать. И я сама могу доехать до дома, – она отступила от Алексея на шаг. – Такси, или автобус...

   -Жень, ты всегда такая упрямая? – Бекетов хмыкнул. – Садись!

   Майковская покачала головой, и Алексей почувствовал, как поднимается раздражение. Он открыл дверцу и, схватив девушку за руку, усадил в машину.

   -И не нужно спорить. Неужели ты думаешь, что я оставлю тебя одну в таком состоянии?

   -Спасибо вам за помощь, но дальше я могу сама...

   -Вот какого черта, а?

   Бекетов устроился на водительском сиденье.

   -И даже не думай выйти! – он посмотрел в покрасневшие от слез глаза, – салфетки в бардачке, и да, я помню, куда тебя везти.

   Майковская упрямо вскинула подбородок.

   -Алексей Викторович...

   Бекетов потянулся через девушку и захлопнул дверцу со стороны пассажирского сиденья.

   -Женя, просто помолчи и прими все как данность, – и, увидев, что она собирается возразить, продолжил, – если хочешь, могу снова перейти на «вы» и даже называть тебя Евгения Максимовна, но это не отменяет того, что я довезу ВАС до дома.

   Майковская покраснела и отвернулась к окну.

   -Все равно спасибо, – тихо проговорила она, по-детски шмыгнув носом, – без вас я бы не справилась.

   -Будем считать такой ответ согласием с тем, что на Крылова вы едете в моей машине, – проговорил Алексей, – да, я помню, где вы живете, – ответил он на удивленный взгляд, и, усмехнувшись, добавил, – и по доброй традиции не буду напрашиваться на чай, и даже на кофе.

   Глава 12.

   Как ни странно, но после того, как Бекетов отвез Женю домой, он старался не думать о том, что произошло около больницы, не вспоминать о ее дрожащих под его пальцами плечах, когда успокаивал ее, о своей горячности и желании во что бы то ни стало ей помочь, потому что это вызывало слишком сильные и непонятные ему самому чувства. И заставляло задаваться вопросом, на который он не находил ответа, зачем он это делал? Это было похоже на головоломку, которую он никак не мог решить, как ни пытался, и Бекетов предпочел оставить все так, как есть. Он с головой ушел в работу, занимаясь привычными делами, которых за время его командировки в Тайпей накопилось достаточно. Он просматривал контракты, встречался несколько раз с клиентами, договаривался, решал, но раз за разом возвращался мыслями к девушке с осунувшимся, бледным от волнения лицом и постепенно желание увидеть ее перерастало в наваждение. В конце недели Бекетов позвонил в «Мастер», но не застал Майковскую на рабочем месте, зато полчаса слушал чрезмерно предупредительного директора, который убеждал его, что Алексей сделал правильный выбор и дальнейшее сотрудничество будет взаимовыгодно для обеих сторон. В конце концов, Бекетов не слишком вежливо прервал сладкоголосые излияния и положил трубку, предварительно выяснив, что Майковская должна будет выполнить заказ в течение следующих пяти рабочих дней.

   Значит, оставалось только подождать, вот только чего? Если раньше Алексея и занимали мысли о Жене, то теперь становилось непонятным, какого черта, ему все это надо? В Майковской не было ничего, что могло бы его привлечь, или вызвать интерес, по крайней мере, сейчас ему так казалось. Слишком хрупкая, слишком простая, слишком ранимая, и все же его будоражила одна только мысль, что Женя окажется рядом. Непривычно и, главное, это не поддавалось ни одному доступному ему объяснению. Бекетов уже подумывал позвонить Оксане, предположив, что просто соскучился по женскому вниманию, но остановил себя, представив ворох проблем, которые это с собой принесет. Терпеть очередные капризы и скандалы, он больше не хотел.

   Новая рабочая неделя не принесла ничего хорошего. Бекетов столкнулся с Кругловым, пытаясь вразумить зарвавшегося и окончательно забросившего дела партнера, и пришел к выводу, что если спустя месяц тот не одумается, Алексей уволит его безо всякого сожаления. Терпеть балласт, который тянет фирму ко дну, и дальше уже не представлялось возможным. Павел сорвал одну из важных сделок, и Бекетов из последних сил пытался найти этому хоть какое-то оправдание, и не мог. Одна из менеджеров ушла на больничный, и работы было столько, что Алексей возвращался домой не раньше полуночи, и сил уже ни на что не оставалось, даже на то, чтобы просто думать. Поэтому к тому моменту, как позвонили из «Мастера», Бекетов почти спокойно отреагировал на то, что должна приехать Майковская.

   Женя немного опоздала, и когда появилась в кабинете, выглядела немного запыхавшейся и растрепанной. Несколько прядок каштановых волос выбились из узла, в который она собрала их, и теперь они падали на слегка раскрасневшееся лицо. Майковская была все в той же коричневой курточке, только вот юбку сменила на узкие черные брюки, подчеркнувшие стройность ног, на что Алексей не преминул обратить внимание. И даже зубами скрипнул, пока любовался. Евгения торопливо извинилась и, присев на стул, достала флэшку.

   -Я все сделала. Надеюсь, что вас устроит моя работа, – говорила она несколько сухо, и в лицо Алексею старательно не смотрела.

   Можно подумать, что-то в его кабинете привлекло ее внимание. Интересно бы знать, что?

   Бекетов кивнул и включил компьютер. Просмотр проекта не занял много времени и увиденным Алексей оказался более чем доволен. Нестандартность цветовых решений и ассиметричное расположение текста приковывало взгляд и говорило о своего рода мастерстве, которое при отсутствии большого опыта, компенсировалось оригинальностью исполнения.

   -Сколько вам лет, Женя? – поинтересовался Бекетов.

   Девушка вздрогнула, подняла глаза на Алексея и все так же сухо ответила.

   -Двадцать один.

   Бекетов покачал головой, словно соглашаясь с чем-то, а внутри боролось два противоположных желания – отпустить девушку, сообщив, что его устраивает макет, или продолжить разговор, переведя его в иное русло, например, поинтересоваться, как себя чувствует ее подруга.

   Майковская в нетерпении притопывала ногой, сидя на краешке стула, словно была готова уйти в любую минуту, стоили только Бекетову сказать, что она свободна. И почему-то это вызвало у Алексея досаду. Он прищурил глаза и вежливым тоном произнес:

   -Как Ольга?

   Женя напряглась, но все же ответила:

   -Ей лучше, спасибо. Ее перевели из реанимации в обычную палату.

   На короткое мгновение лицо девушки смягчилась, а уголки губ тронула слабая улыбка, которая тут же погасла.

   -Я рад.

   Дальше продолжать разговор смысла не имело, и Бекетов сообщил, что его полностью устраивает проект, после чего Женя, сухо попрощавшись, вышла из кабинета, аккуратно прикрыв за собой дверь. А у Бекетова возникло желание шарахнуть кулаком по столу и, послав к чертовой матери весь деловой этикет, пойти за ней. Но его отвлекла Кристина, которая позвонила и напомнила, что через час у него встреча с Ниловым в «Парисе». Алексей быстро собрался и, захватив необходимые документы, отправился на очередные переговоры, которые обещали закончиться не раньше часа ночи. Нилов предпочитал не столько обсуждать формальности, сколько наблюдать за извивавшимися вокруг шеста стриптизершами, и это созерцание приводило его в неописуемо хорошее расположение духа, поэтому и назначена встреча была в закрытом клубе, а подписание контракта было скорее неприятной обязанностью, которую Григорий предпочитал совмещать с хорошо проведенным временем. Бекетов не особо жаловал «Парис», но дело стоило того, чтобы пойти на маленькие жертвы, тем более, что после встречи с Женей, желание расслабиться и хоть ненадолго выбросить Майковскую из головы, разгоралось в нем все сильнее.

   Если Бекетов раньше и задумывался, что время может тянуться бесконечно долго, как улитка, переползая с листочка на листочек, а мысли крутиться вокруг одного и того же человека, то теперь он готов был в этом расписаться. Через месяц он не выдержал и позвонил в «Мастер», чтобы узнать номер сотового Майковской, хотя звонить ей в принципе не собирался. Удивленный директор рекламного агентства, в которое он совсем недавно обращался, поинтересовался, зачем ему Женя, но, услышав, как рыкнул Бекетов, быстро сообщил ему номер и даже был готов назвать ее домашний адрес, но Алексей его резко оборвал, о чем тут же пожалел и извинился.

   Бекетов понимал, что привычное относительно спокойное течение жизни, заполненное работой, изменило свое направление и теперь угрожающе несется в неизвестном ему направлении, что Алексея, если и не пугало, то озадачивало. Проще всего было позвонить, назначить встречу, вот только с какой целью, и как объяснить Майковской свой неожиданно проснувшийся интерес, Бекетов не знал, поэтому и не торопился действовать.

   А в начале июня пришедший в себя Круглов, неожиданно рьяно взявшийся за работу, нашел новых поставщиков, на этот раз в Китае, и Бекетову опять предстояла длительная командировка, которая могла растянуться на несколько месяцев. «Kompic» готова быласотрудничать с «Алмиром», но на своих условиях, а значит предстояло договариваться, обходя острые углы, настойчиво и в то же время деликатно проясняя свою позицию по данном вопросу. Кристина заказала билеты, и следующим утром Бекетов уже должен был улетать.

   Рабочий день подошел к концу, принеся с собой головную боль и ощущение страшной усталости. Нужно было приехать домой, собрать сумку, подготовить документы, но по дороге Алексей понял, что ничего не хочет, и изнутри его раздирало ощущение бессмысленности происходящего. В какой-то момент он поймал себя на мысли, что его стремление, достигнув одной цели, ставить новые, похоже на движение в пространстве, где конечная точка, к которой он так рьяно идет, постоянно отдаляется от него на недостижимое расстояние, не давая в полной мере насладиться ни одной победой. Это было похоже на бег в никуда, и оставалось только ждать, когда же он наконец выдохнется.

   Бекетов резко развернул руль и поехал в противоположную от дома сторону, сам не зная, куда приведет его дорога. Раскаленный за целый день воздух, врывавшийся в открытые окна машины, не приносил желанной прохлады, а напротив, обжигал и без того разгоряченную кожу. Алексей уже подумывал заехать в какое-нибудь кафе, чтобы ненадолго укрывшись от жары, выпить пару безалкогольных коктейлей со льдом. Но поймал себя на том, что узнает район, в котором находится и отчего-то мысли о спасительной прохладе его покинули. Бекетов доехал до перекрестка и повернул направо. Минут через десять он уже заезжал во двор старой типовой пятиэтажки с аккуратным палисадником, раскинувшимся вдоль дома и радующим глаз аляповатыми цветами, распустившимися почти одновременно. Алексей припарковал машину и вышел. Чего он ждал, ответить он не мог даже сам себе. А вот кого, он понимал прекрасно. Бекетов достал телефон и посмотрел время. По логике вещей, Женя должна была появиться в ближайшие полчаса, если, конечно, ее ничего не задержит. Он осмотрел двор, на котором играли дети, оглашая все вокруг радостными криками. Несколько мам взирали на творящееся безобразие и лишь изредка одергивали особо активных нарушителей спокойствия. На лавочке неподалеку сидела парочка, и парень лет пятнадцати что-то нашептывал рыжеволосой девочке, которая то и дело прыскала со смеха, не забывая бросать на виновника своего веселья озорные взгляды.

   Бекетов ощущал себя абсолютно лишним и неуместным, но уезжать не торопился. Уже начали опускаться сумерки, когда на дорожке, ведущей к дому, появилась Майковская. Она не спеша шла, раскачивая сумку, и что-то напевала себе под нос. Светло-голубые джинсы, белая футболочка с Орейро и кеды в цветочек. Картину дополняли наушники, которые девушка торопливо выдернула, чтобы поздороваться с невысокой темноволосой женщиной, отчитывавшей в этот момент мальчишку, бросавшегося песком в сотоварищей.