Текст книги "Любовный пасьянс"

Автор книги: Елена Озерова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

2

В Молодежном театре до конца сезона оставалось две недели. Сегодня давали спектакль по стихам Маяковского. Взрослые дяди и тети, одетые в разноцветные комбинезончики, распевали песенки про тучки и разыгрывали сценки на тему «кем быть»: «я бы в плотники пошел, пусть меня научат…» Спектакль был, что называется, «с бородой» – к тому времени, как Вика пришла в театр, он уже шел лет пять.

Вика изображала девочку в розовом комбинезончике, и вид у нее был потешно-забавный. Комбинезончик висел на ее стройной фигурке с большим изяществом, платиновые волосы, заплетенные в две косички с пропущенной через них проволочкой, смешно торчали. Лешка Вишняков, который в последнее время неоднократно к ней подкатывался, все норовил за одну из косичек дернуть. «Викуся, ты жутко сексапильна даже в этом наряде! Я не могу на тебя спокойно смотреть – все мои чувства возбуждаются!» – картинно закатывая глаза, вещал Лешка. Собственно, на воспламенившиеся Лешкины чувства повлияло известие, что Вика получила роль в сериале у «Петр + Марк». И вообще Вика поняла, что ее положение в театре переменилось к лучшему. Даже в «Антигоне» ее перевели во второй состав, потеснив Лялечку Фиалкину.

В темпе отыграв спектакль, они собирались быстренько свернуть поклоны. После «Маяковского» цветы дарили очень редко, обычно только Лешке и только самые восторженные поклонницы. Но на этот раз, к удивлению всех, цветы получила именно Вика громадный букет роскошных темно-красных роз. Такие букеты обычно дарят на премьеры, да и то не всем. Однако саму Вику подношение нисколько не обрадовало.

Последние две недели Андрей Аникеев просто проходу ей не давал. С тех пор как их «брак» был аннулирован, он ходил за ней по пятам, словно козленок на веревочке. Дождавшись начала съемок сериала, Вика закатила Аникееву скандал, требуя избавить ее от «мужа». Старший Аникеев неожиданно легко согласился: затея исчерпала себя. Вика с Катей и так стали задушевными подругами, в дом к Городецким Вика ходила запросто. А ее якобы неудачное замужество довершило дело: Катя теперь не только любила Вику, но и жалела от всей души.

Кто бы знал, как самой Вике опротивела эта комедия! Девочка доверяет ей, душу перед ней раскрыла… Однако теперь у Вики в этих отношениях появился и свой интерес: что бы ни случилось, она постарается оградить Катю от неприятностей. Что бы ни задумал Аникеев, у нее хватит ума устроить так, чтобы и волки были сыты, и овцы целы, и Аникеев доволен, и Катя не пострадала.

Вот только этот Андрей!.. Кто же знал, что он в нее по уши врежется? Опять, наверное, торчит у служебного входа, хоть из театра не выходи!

Светка в сегодняшнем спектакле не играла, поэтому гримерка была в полном Викином распоряжении. «Посижу с полчасика, – решила Вика. – Авось ему надоест топтаться, и он уйдет». Она скинула комбинезон, расплела косички и по своему обыкновению уселась на диванчик покурить. Однако расслабиться не удалось. Не успела Вика достать сигарету, как в дверь постучали, и она услышала голос Лешки Вишнякова:

– Викуся, там тебя в холле какой-то хмырь дожидается. Розовенький и кругленький. Просил тебя выйти, или он сам к тебе придет.

– Вот наказание, – Вика сразу поняла, кто это. – Зачем баба Дуся его пропустила?

– А он ее обаял, – хмыкнул Лешка. – Так выйдешь? А нет, то только скажи, я его с лестницы спущу и морду начищу!

Ага, уж Лешка-то спустит, фигляр несчастный!

– Ладно уж, выйду, – вздохнула Вика. – Или нет, пусть лучше сюда идет! Через пять минут.

– О, счастливчик, – громко вздохнул Лешка. – Меня небось не пускаешь!

Вика пропустила это мимо ушей, торопливо влезая в юбку и одергивая летнюю кофточку. Волосы скрутила в узел на затылке, а разгримироваться можно и при Андрее – ничего, переживет.

Ровно через пять минут Андрей возник на пороге гримерки:

– Извини, пожалуйста, я, наверное, не вовремя…

– Ты всегда не вовремя, – не церемонясь, отозвалась Вика. – Ну, раз пришел, садись.

Андрей приткнулся на краешке вытертого дивана. Вика уселась за свой гримировальный столик – к зеркалу лицом, к Андрею спиной – и стала стирать грим.

Минут пять прошло в молчании. Наконец Андрей хмыкнул и робко прокашлялся, чтобы привлечь к себе Викино внимание. Не оборачиваясь, она бросила:

– Ну, что?

– Я, между прочим, не просто так пришел, – с важностью сказал Андрей. – У меня, между прочим, для тебя кое-что есть. Кое-какие новости. Тебе будет интересно.

– Да? – Вика невозмутимо водила ваткой по лицу. – И какие же? Опять твой замечательный папочка что-то выдумал?

– Нет. На этот раз все получилось само собой, и отец от этого не в восторге.

– Да? – опять сказала Вика.

– Получилось так, что вся наша затея может оказаться ни к чему…

Вика вышла из себя:

– Да что получилось-то, скажи наконец! Мямлишь что-то нечленораздельное, мямлишь…

– А то! Наш безупречный Городецкий завел любовницу!

Вике сразу вспомнилась та черненькая девочка из «Лысой горы», на которой крупными буквами было написано, что она влюблена в Катиного мужа.

– Ну уж и любовницу, – усмехнулась Вика. – Наверное, слегка увлекся, не больше…

– Как же, слегка увлекся! – Андрей хохотнул. – Да он вот-вот на развод подаст!

Вика выронила из рук ватку и резко повернулась к Андрею:

– Не может быть!

– Точно. Совсем голову потерял, днем уходит с работы, ездит к ней каждый день. Та-акая любовь!

Вика покачала головой:

– Не верю.

– Папан тоже поначалу не поверил, когда ему доложили. Однако потом мальчики из нашей службы безопасности притащили документальные свидетельства.

Андрей привстал с дивана и положил перед Викой несколько фотографий. Вика их быстро просмотрела: вот Володя и черненькая в машине, вот они входят в подъезд, целуются… А вот уж совсем пикантный снимок… Вика брезгливо поморщилась и отбросила от себя этот компромат.

– Не могли удержаться, – прокомментировал Андрей фото, упавшее сверху, как раз то самое, пикантное. – Похоже, если и дальше так пойдет, то они будут трахаться прямо на Красной площади.

– Гадость какая!

Вика сжала виски ладонями. Господи, ведь были у нее подозрения, были! Бедная Катя! А она еще сегодня утром уговаривала ее рожать ребенка от этого паразита!

– Ну ничего, ничего, – Андрей хотел было приподняться и погладить Вику по плечу, но так и не решился. – Не переживай так сильно!

Вика взяла себя в руки.

– Ты знаешь, кто эта девица? – спросила она.

– А как же. Журналистка, которой были заказаны рекламные материалы об «Элите». Она с Городецким в Париж ездила. Тогда-то у них, видно, все и началось.

– Как ее зовут?

– Алена Арьева. Работает в журнале «Обаятельная и привлекательная», в разделе светской жизни.

– Она замужем? Помнится, я видела ее с каким-то мужиком.

– Да нет, разведенная. К тому же еще и лимита – то ли из Курска, то ли из Воронежа. Снимает квартиру в спальном районе.

– Понятно.

У Вики от злости скулы свело. Маленькая сучка, охотится на перспективного мужика. Окрутит она Городецкого – сразу получит все: деньги, квартиру, положение в обществе. Хотя нет, тут же подумала Вика. Будь справедливой: ты же помнишь, как она смотрела на Городецкого. Сучки так смотреть не умеют. Она действительно в него влюблена!

Вика в волнении заходила по гримерке. Если влюблена, тем хуже для нее! Этот роман необходимо прекратить. Страшно представить, что будет с Катей, если Володя уйдет к другой!

Решение созрело довольно быстро.

Вика остановилась перед диваном, на котором, вжавшись от волнения в спинку, сидел Андрей.

– Адрес ее ты знаешь?

– Журналистки? – глупо переспросил тот.

– Нет, папы римского! Конечно, журналистки!

– Вот, – Андрей достал блокнот и вынул из него листок бумаги. – Улица академика Миллионщикова, дом 62, квартира 116. И телефон там записан.

Вика внимательно посмотрела, потом сложила листок пополам и убрала в свою сумочку.

– Хорошо.

– Что ты собираешься делать?

Вика недобро прищурилась:

– А вот это – не твоя забота.

Через час в квартире Аникеевых раздался звонок. Всеволод Кириллович снял трубку, выслушал сообщение и потер руки от удовольствия.

– Ну что? – Элеонора Иосифовна неслышно возникла у него за спиной.

– Молодец Андрюша. Наша замечательная актрисулька, кипя праведным гневом, поедет разбираться с любовницей Городецкого. Вот уж не ожидал, что Виктория Петровна окажется такой чувствительной особой! Похоже, она искренне привязалась к этой маленькой дурочке.

Элеонора Иосифовна пожала плечами:

– А я нисколько не удивлена. Ты, Севочка, хороший физиономист, а очевидных вещей иногда не замечаешь. Вика – девочка, недолюбленная в детстве. Знаю я таких – мама с папой вечно заняты на работе, денег много, всего в доме много, а ребенку внимания не хватает. Вот он, когда становится взрослым, и начинает искать объект любви. Кого-то, кто нуждался бы в помощи и защите, кого можно было бы опекать. Иногда это бывает мужик, реже – вот такая несчастненькая подруга. Наш-то Андрюша от этого застрахован – мы правильно поступили, в свое время взяли ему хорошую няню.

Аникеев задумчиво посмотрел на жену:

– А знаешь, ты, наверное, права. Но если она действительно так относится к Катерине, нужно перестраивать всю тактику…

А Катя, как всегда, ждала Володю с ужином. Но сегодня это ожидание было напряженным – Катя так и не решила, стоит ли сообщать ему о возможном прибавлении в их маленькой семье. Если она скажет – все, появление ребенка станет неизбежным. Володя ни за что не разрешит ей сделать аборт. А тогда…

Ну зачем, зачем им этот ребенок? В Володиной жизни он явно займет большее место, чем жена, а Катя этого не переживет. Хватит и этой дурацкой работы, которая съедает почти все его время. Сейчас он хотя бы вечерами принадлежит ей, ей одной. А когда ребенок родится, на Катину долю совсем ничего не останется.

Она не допускала мысли, что сама может полюбить ребенка больше, чем мужа. Не может. И никакой инстинкт не сработает, что бы Вика там ни говорила.

Володя в этот вечер пришел позже, чем обычно. Катя встретила его в коридоре, обняла – он привычно ответил на ее поцелуй, но тут же слегка отстранился. Катя это заметила:

– Что с тобой? Что-нибудь случилось?

Он выглядел усталым и озабоченным.

– Неприятности на работе?

– Нет, ничего, – Володя смотрел в сторону мимо нее. – То есть да, кое-какие неприятности.

Катя с сочувствием погладила его по плечу, но сама не слишком встревожилась. Неприятности на работе бывали и раньше, Володя умел с ними справляться. Собственно, она никогда и не расспрашивала его о делах, да он и сам не стремился ее в них посвящать. Работа работой, а семья семьей – в Володиной жизни они никак не пересекались.

Володя прошел в спальню, а Катя поспешила на кухню. Включила микроволновку и крикнула:

– Переодевайся скорее, все уже на столе. Через пять минут раскладываю по тарелкам.

На этот раз ужин проходил в молчании. Впрочем, в последнее время такие ужины стали для них обыкновением.

3

Жара в Москве стояла страшная – асфальт плавился под ногами, термометр показывал плюс двадцать пять в тени. Окна Алениной комнаты в редакции выходили на юг, и сидеть там было просто невозможно. В распахнутое настежь окно вливались струи раскаленного воздуха, пахнущего гарью. Казалось, даже от компьютера шел пар.

– Уф, не могу больше! – Оля Звягинцева, с которой Алена делила комнату, откинулась на спинку стула и прикрыла глаза рукой. – Хоть бы кондиционер починили!

Алена не ответила – разговоры о кондиционере велись каждое лето, каждое лето обещали его наладить – и все без толку.

Оля встала, разминая затекшую спину, и налила себе минералки. Выпила и поморщилась:

– Теплая, какая гадость! Тебе налить?

– Нет, спасибо.

Алене нужно было срочно сделать заметку о позавчерашнем открытии галереи «Юджин». Сама она, естественно, там не была – встречалась с Володей, – поэтому приходилось писать с чужих слов. Вообще-то она за последний месяц здорово все запустила, нельзя так. Если главный узнает, что почти вся информация собирается из вторых рук по телефону, не миновать нагоняя. Но пока Бог ее хранит – ни одна неточность не вылезла, все шло гладко.

– Как ты думаешь, – спросила Алена, не отрывая взгляда от компьютера, – стоит вставить фразочку о новом увлечении Лики Горевой? Говорят, у нее роман с Сергеем Грымовым. А то у меня не получается нужный объем.

Оля пожала плечами:

– Вставь. Хотя новость может быть устаревшей – роман с Грымовым у нее был две недели назад. Лика меняет мужиков как перчатки. А они были у «Юджина» вместе?

– В том-то и дело, что не знаю. Она была, он был, а вот вместе или отдельно – наблюдатель так и не понял. У него там был свой интерес, он особенно не приглядывался.

Оля посмотрела на Алену с легким осуждением:

– Знаешь, подруга, так нельзя. Я все понимаю, любовь есть любовь, и прикрыть тебя всегда готова, но рано или поздно ты влипнешь. Наши звезды – народ вздорный и капризный. Напишешь, что Лика была с Грымовым, а потом окажется, что они уже три дня как расплевались и теперь страшные враги, а роман у нее вовсе уже с Агуевым, которого она поливала грязью неделю назад. Та же Лика устроит жуткий скандал, и неприятности тебе обеспечены. Причем крупные.

– Ага, – Алена продолжала печатать, – главный опять скажет, что мы не «желтая пресса». Хотя кто же мы тогда?

Оля улыбнулась:

– Слушай, а нельзя совмещать любовь с работой? Ходи на тусовки со своим мужиком, ему это, наверное, будет интересно. Кстати, кто он у тебя?

– Мужчина.

– Я понимаю, что не девушка.

Алена промолчала, делая вид, что сосредоточилась на работе. Сама Оля тоже меняла мужиков как перчатки, они летели на нее, как бабочки на огонь. Ни на одной тусовке она не оставалась в одиночестве, всегда находился сопровождающий.

– Ладно, – Оля не обиделась, – не хочешь говорить – не говори. Но к совету моему прислушайся.

Алена закусила губу. Оля не понимает, что говорит. Таскать Володю на эти дурацкие сборища – да что им там делать! Хотя если бы он был свободен, можно было бы сходить разок-другой, даже забавно…

Резко зазвонил телефон. Оля схватила трубку – она ждала звонка очередного кавалера – и через секунду разочарованно сказала:

– Тебя. Между прочим, приятный мужской голос.

Теперь Алена бросилась к телефону. Но и ее ждало разочарование: звонил Иван. Он так и не принял всерьез Аленин отказ и считал, что их отношения не закончились, а лишь отложены на некоторое время. За последний месяц они виделись всего раза два, но звонил он регулярно.

– Привет. Как дела? – голос был спокойный и, как всегда, слегка насмешливый. Такая уж у него манера.

– Отлично. А у тебя?

– Лучше всех. Знаешь, надо увидеться.

Алена досадливо поморщилась:

– Зачем?

Некогда ей с ним встречаться!

– Нетелефонный разговор. Но это крайне важно, и именно для тебя.

Так она ему и поверила!

– Сегодня я никак не могу.

Но Иван на этот раз был настойчив:

– А завтра?

Алена недовольно спросила:

– А по телефону никак нельзя?

Иван усмехнулся:

– Никак. Дело требует личной встречи.

– Но я действительно не могу ни сегодня, ни завтра. Это так срочно?

– Да.

Алена задумалась. В субботу Володя все равно должен быть дома…

– Может быть, в субботу?

– Лучше бы пораньше.

– Пораньше – только по телефону.

Иван усмехнулся:

– Хорошо, давай подождем до субботы. Видишь, какой я терпеливый, уважаю все твои капризы. Позвоню тебе в субботу утром домой. Целую.

Как же, подумала Алена, вешая трубку. Уважаешь ты! Просто ты меня нисколько не любишь. Просчитал все, прикинул и решил, что я тебе подхожу. Вообще-то это было оскорбительно, но Алену уже нисколько не трогало отношение к ней Ивана. Она в свое время относилась к нему точно так же.

Стрелка на часах подползала к трем. За полчаса она управится с этой несчастной заметкой, еще полчаса на разговор с главным – и Алена свободна. В половине пятого Володя будет ждать ее у «Новослободской».

Не успела за ними закрыться дверь Алениной квартиры – их единственного убежища, – как они бросились друг к другу, изнемогая от желания. Володя рывком притянул ее к себе и впился поцелуем в ее губы. Рывками срывая с себя одежду и не прекращая поцелуев, они добрались до дивана. Аленино сердце пело. Упав на мягкие подушки, они на секунду оторвались друг от друга, рассмеялись, прижавшись носами, их взгляды встретились – темный и серо-синий. Успокоившись, они возобновили и углубили поцелуй. Это был не поцелуй, а слияние – каждый стремился отдать себя другому. Взаимное чувство разжигало страсть и делало ее нежной.

Володина рука скользнула к ее талии, замерла на мгновение и продолжила свой путь к бедру, лаская его изгибы. Алена прильнула к нему всем телом, устраивая свое колено между его ног и чувствуя, как, волнуясь, поднимается и опускается его грудь. Володя застонал и перевернулся на спину, увлекая за собой Алену. Чутко улавливая его желания, она подлаживалась к нему, с возрастающим голодом ловя его губы. Казалось, все ее тело, до сокровенных глубин, отозвалось на движения его напряженного языка. Она высвободилась рывком и оказалась на нем, обхватив ногами его бедра, а руками шею.

Володя гладил ее спину, плечи, грудь – сначала легкими касаниями, а потом все настойчивее, настойчивее… Алена прижималась к нему все плотнее. Тело ее охватила дрожь наслаждения. Но ей мешала оставшаяся на ней одежда.

Прерывая поцелуй, она поднялась над ним, перемещая вес тела на колени. Его руки скользнули вниз, лаская холмики ее грудей. Улыбаясь в предвкушении окончательного соединения, она медленно стянула через голову летнюю широкую юбку. Теперь на ней остались только кружевные трусики-бикини.

Володя застонал. Под его руками Алена ощущала покалывания на коже, будто обнажились нервные окончания. Когда он опять коснулся ее груди, огонь прошел сквозь ее тело, и под его пальцами набухли соски.

Какое-то время она была не в состоянии ни шевелиться, ни думать – обнаженное тело наслаждалось его ласками. Потом она медленно подняла руки и заложила их за голову, словно приглашая его полюбоваться ее точеным телом. Володин взгляд, потемневший от сдерживаемой страсти, скользнул по ее упругой налившейся груди, плоскому животу, бедрам, коленям… Он резко привлек ее к себе, пытаясь дотянуться до ее губ, но Алена только слегка подалась вперед – она еще не завершила стриптиз. Еще раз поднявшись над ним, скользнув руками вниз, она освободилась от последней преграды – кружевного бикини…

Потом усталые, обессиленные, опустошенные страстью, они лежали рядом – их пальцы переплелись в благодарном пожатии.

К сожалению, время не стояло на месте. Когда Аленин взгляд упал на часы, она в ужасе вскочила:

– Боже, уже почти девять! Тебе пора.

Володя приподнял голову:

– Неужели так много?

Они словно поменялись ролями: обычно он торопился, а она забывала о времени. Алена заметила это и весело рассмеялась:

– Я ничего не имею против того, чтобы ты остался.

– Навсегда?

– Ты же знаешь.

Она накинула кимоно:

– Кофе будешь?

Володя потянулся и тоже встал:

– Буду.

Ему не хотелось никуда торопиться и думать ни о чем не хотелось. Еще немного, хоть полчаса продлить это блаженное ощущение близости…

Но полчаса пролетели как одна секунда.

И вот уже они опять стоят в коридоре, не в силах оторваться друг от друга. Алена погладила его по щеке – под ладонью кожа была чуть колкой. Он задержал ее пальцы:

– Оброс за день?

Она печально улыбнулась и открыла рот, чтобы ответить, но он снова приник к ее губам.

Когда поцелуй стал угасать, как гром с неба раздался звонок в дверь. От неожиданности они отпрянули друг от друга. Звонок повторился.

– Кто бы это мог быть? – растерянно сказала Алена. – Наверное, ошиблись дверью.

Она повернула ручку – на пороге стояла высокая девушка с длинными платиновыми волосами. Алена узнала ее в ту же секунду: блондинка из «Лысой горы»! Девушка недобро усмехнулась и, не дожидаясь приглашения, шагнула в квартиру.

Володя отшатнулся:

– Вика, ты?

Никогда еще Алена не видела его таким растерянным.

– Я. Вижу, что не ожидали, – тон у блондинки был спокойным и слегка вызывающим. – Признаться, я тоже не ожидала застать тебя здесь. По моим расчетам, ты уже должен есть ужин на вашей замечательной кухне. А ты еще не распрощался с любовницей.

Алена с ужасом смотрела на нее. Володя нашел Аленину руку и крепко сжал, словно хотел защитить Алену от Викиных нападок.

– Что ты здесь делаешь? – он тоже старался говорить спокойно, но Алена видела, чего это ему стоит. На виске набухла и задергалась синяя жилка, рука, сжимавшая ее руку, была как стальные тиски.

Вика усмехнулась:

– Пришла познакомиться и поговорить. А знаешь, это даже хорошо, что ты еще не ушел, поскольку разговор и тебя касается.

– А тебе не кажется, что ты лезешь не в свое дело?

Володя говорил тихо и ровно, но Алена понимала – он едва-едва сдерживается.

Вика ядовито отпарировала:

– Не кажется. Катя моя подруга, и заступиться за нее, кроме меня, как видно, некому.

Она подождала ответа и, так и не дождавшись, невозмутимо пожала плечами:

– Может быть, пройдем в комнату и сядем? Хотя, если вам так удобнее, можно разговаривать, стоя в коридоре.

– Пройдем, – Алене наконец удалось кое-как справиться с собой. – Только не в комнату, а на кухню.

Еще не хватало, чтобы эта нахалка увидела неубранную постель!

Вика взглянула на нее и понимающе усмехнулась:

– Ну что ж, на кухню так на кухню!

На кухне она сразу же достала из сумочки пачку сигарет и положила перед собой:

– Курить здесь можно?

– Можно, – сказала Алена.

Все ее тело было до предела напряжено, нервы натянуты, как струны. Она тоже села, а Володя встал рядом, положив руки ей на плечи.

Вика красиво закинула ногу за ногу, поднесла сигарету ко рту и щелкнула зажигалкой. Молчание становилось невыносимым, но Вика в актерской среде славилась умением держать паузу.

– Так зачем ты сюда пришла? – не выдержал наконец Володя.

– Ну, – Вика неторопливо затянулась, – отчасти чтобы проверить полученные сведения.

– Проверила? И что дальше?

– Что ты собираешься делать? – вместо ответа спросила Вика. Она смотрела на Володю, а Алену словно не замечала.

Володя нахмурился:

– По-моему, я уже сказал – тебя это не касается.

Вика недобро усмехнулась:

– А не боишься, что я все расскажу Катерине?

– Расскажешь, если захочешь причинить ей боль. Если нет – подождешь, пока я расскажу ей сам.

– Даже так? – тонкие Викины брови взлетели вверх. – Расскажешь сам? Ты что, разводиться собрался? Оставишь жену ради безумной любви? Как это благородно!

Вика явно издевалась. На Алену она по-прежнему не смотрела.

– Ты плохо слышишь? Тебя это не касается, – в третий раз повторил Володя.

– Ничего у тебя не получится, – Вика стряхнула пепел прямо на пол и обратилась к Алене. – Милая барышня, в то время как этот красавец мужчина морочит вам голову, его жена ждет ребенка. Две постели, конечно, лучше, чем одна, и две красивые женщины доставляют вдвое больше удовольствия. Только теперь придется от этого удовольствия отказаться.

Алену словно по лицу ударили. Она отшатнулась и в ужасе взглянула на Володю. Тот побледнел и выпустил ее руку. Зрачки его расширились, словно он увидел змею.

– Что ты несешь? – Володя почти кричал. – Какой ребенок?

– Не знаю, – Вика пожала плечами. – Мальчик или девочка. Через пару месяцев можно будет проверить ультразвуком.

– Но она ничего мне не говорила!

Вика опять пожала плечами:

– Так скажет.

– Откуда ты…

– Не сомневайся. Это факт, подтвержденный медициной. Катя вчера утром была у врача, а потом прямиком направилась ко мне. Так что я, похоже, буду крестной вашего сына или дочки.

Вика затушила сигарету в блюдечке и поднялась:

– Вот, собственно, все, что я хотела сказать. Спасибо за внимание.

Она взяла сумочку и неторопливо направилась к двери. Через минуту они услышали, как щелкнул входной замок.

– Господи, этого не может быть! – Володя со стоном опустился на стул и обхватил голову руками. – Этого не может быть!

Алена стояла, привалившись спиной к стене. Лучше бы она умерла! Впрочем, она и чувствовала себя мертвой.

– Почему же? – она говорила ровно и как-то бесцветно. – Если ты честно выполнял супружеский долг…

– Алена! – он смотрел на нее совершенно безумными глазами. – Я клянусь тебе, этого быть не может!

– Почему же? – повторила она.

Он покачал головой и сказал внезапно севшим до хрипа голосом:

– Что же нам теперь делать?

– Ничего, – она наконец нашла в себе силы оторваться от стенки. – Ничего.

Подошла к окну, не глядя нашарила на подоконнике сигареты и закурила.

– Ни-че-го, – повторила она по слогам.

– Алена, – его голос упал до шепота.

– Все кончено, Володя, – сказала она, не оборачиваясь. – Она твоя жена, а ребенку нужен отец. Уходи.

– Алена, – словно он хотел повторением ее имени отодвинуть разлуку, – Алена, Алена…

– Уходи.

Молчание длилось, длилось… Наконец он поднялся и направился в коридор. Чтобы пройти эти несколько шагов, ему потребовалась целая вечность. Она стояла у окна, стараясь из последних сил не обернуться, не разрыдаться и не броситься за ним вслед.

На дворе жизнь била ключом: малыши рылись в песочнице, мамаши сидели на скамейке и присматривали за своими чадами. Никогда у нее этого не будет, никогда!

А Володя все медлил, медлил… Господи, ну пусть же он скорее уйдет, она же больше не выдержит!

И наконец, когда Алена услышала звук захлопнувшейся двери, она опустилась на пол и закричала.