Текст книги "Раджпуты. Рыцари средневековой Индии"

Автор книги: Елена Успенская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 32 страниц)

История Мевара одна достойна целой книги, и такие книги есть, а имена и подвиги меварских героев, таких как рана Кумбха, рана Санга, махарана Пратап, Амар Сингх, известны всем. Знаменитая раджпутская и индийская поэтесса Мира Баи жила в Читторе. Классическая раджпутская историческая хроника – поэма Шьямулдаса «Вир Винод» посвящена именно Мевару и его героям.

И все-таки, в конечном итоге, борьба Раджпутаны с Моголами оказалась не столь успешной. Это привело к тому, что победила политика вассальных и союзнических, отношений с правителями Дели и Агры, и Мевар утратил свое влияние. Потому что его правители ни под каким видом не сотрудничали с мусульманами, ни в чем. Меварские раны очень гордятся тем обстоятельством, что никогда не отдавали своих дочерей замуж за Могольских падишахов и принцев, как это было принято в других раджпутских княжествах долгое время. И поэтому Гухилоты (Сисодия) многие годы, приблизительно до 1710 г., заключали брачные союзы только в пределах своей кулы, игнорируя остальных раджпутов, которые, по их мнению, осквернили себя отношениями с мусульманами. Но когда миновал период борьбы с Моголами не на жизнь, а на смерть, этот вынужденный принцип отпал. Гухилоты – экзогамная кула.

Самым заметным и влиятельным из всех аристократов Мевара был рават (правитель) Салумбара, глава семьи Сундават, прямой потомок некоего Чунды, жившего в XV в. Этот Чунда, старший сын Раны Лакхи, остался в истории как человек, передавший свое первородство младшему брату; от этого младшего брата пошла правящая ветвь клана Сисодия, а старшая линия клана навсегда сохранила за собой право быть главными советниками раджи. Подобные сложные исторические обязательства перед заслуженными семьями бывали и в других княжествах. Титул этот был наследственным и часто советники очень мешали раджам в управлении государством. Вторая аристократическая семья государства была Шактават, потомки брата раны Пратап Сингха. На поздних этапах истории Мевара Сундаваты и Шактаваты вели постоянную борьбу за влияние на дела в государстве, и при слабом правителе Бхим Сингхе это настолько расшатало государство, что напавшие на него маратхи сумели разграбить и опустошить Мевар.

Ветвями-отпрысками кулы Гухилот были династии правителей княжеств Партапгарх, Дунгарпур, Бансвара. Считается, что гуркхи Непала тоже происходили от Гухилотов. Когда возникла необходимость объявить кшатрием знаменитого маратхского правителя Шиваджи, чтобы он мог короноваться, то генеалоги тоже сумели возвести его родословную к одной из ветвей Гухилотов. Всего в куле двадцать четыре ветви. В 1911 г., когда проводилась самая информативная в отношении раджпутов перепись населения, представителей кулы Гухилот было в Индии около 1 млн человек (66, 465).

Джайпур

Каччваха (Каччва). Кула Солнечной Линии, входит в число тридцати шести «царских кул». Правители княжества Амбер (или Джайпур, или Дхундхар).

Это самая многочисленная раджпутская кула: Дж. Саркар отмечал, что, по переписи 1931 г., более 52 % раджпутского населения тогдашнего княжества Джайпур принадлежали к ней (68, 10). Перепись 1911 г. дала цифру в 2,5 млн для всех Каччваха (66, 454).

Каччваха считают себя потомками сына Рамы, Куши, и именно от этого имени производят название своей кулы. Исследователи, однако, полагают, что имя Каччваха, или Каччва, связано со словом «черепаха» и может напоминать о тотеме этого племени. Легенды говорят, что Каччваха происходят из города Нарвара, недалеко от Гвалиора, где жил знаменитый царевич Наль, тот самый, из Махабхараты, которого выбрала себе в мужья на сваямваре прекрасная Дамаянти. Поэтому Наль тоже считается предком Каччваха, как и его сын Дхола, легендарный персонаж и одновременно любимый лирический герой раджпутских баллад. О любви этого Дхола-раджи и прекрасной Маруни, о любви, побеждающей смерть, в Марваре и Джай-салмере сочинена очень трогательная и горестная поэма, которая известна всем, кто хоть немного знаком с индийской культурой. Правнук этого Дхола в X в. основал город-крепость Гвалиор в Центральной Индии. Именно оттуда его потомки пришли в Раджпутану. Во главе переселявшихся Каччва был принц Теджкаран, или Сода-дев, но в памяти людей произошла аберрация – и этот Сода Дев утратил свое имя; все легенды о переселении связываются теперь с именем Дхола-раджи, потомка Наля и Дамаянти. Прозвание этого потомка – Дхола-раджа, или Дулха-раи, означает «Жених-принц», или просто «Примак-принц». Он получил от тестя, который происходил из кулы Чаухан, в приданое дистрикт Деора в Джайпуре, и так появился в Раджастхане. Произошло это в 966 г. н. э., о чем сохранились письменные памятники. Здесь на землях, отвоеванных у племени мина и раджпутского клана Баргуджар, они построили в 1150 г. новую крепость – свою столицу Амбер, до сих пор поражающую воображение своей мощью и красотой. Название крепости происходит от имени богини-матери Амбы, которую Каччва почитают. Есть у них и богиня-покровительница. Легенды гласят, что во время решающей битвы с местными племенами и гуджарами все Каччва во главе с Дулха-раи были ранены или погибли. Те, кто еще не умер, лежали на поле боя, истекая кровью, и мечтали о глотке воды. И вот они увидели в небе над собою корову – в таком облике некая богиня появилась над полем битвы; своим молоком она напоила всех воинов и омыла их раны, от чего все они воскресли. Восстали, продолжили битву и победили. А богиня, представшая перед Дулха-раи в облике коровы, сказала ему, что она является покровительницей местного племени мина, но устала от них. Они не понимают, что она вегетарианка, и все время предлагают ей в виде жертвоприношения мясо и вино. Да и сами его пьют. А воины Каччва ей понравились. И с того времени эта богиня взяла под свое покровительство клан Каччва. Имя ей – Джамваи Мата. С помощью воинов тестя и своих соплеменников Дхола-раи Каччва завоевал еще много земель. Очень известным раджей Каччва был Паджван. Он женился на кузине Притхвираджа Чаухана из Дели и стал его самым преданным другом и сподвижником. Вместе они совершили много военных походов. О Паджване много рассказывается в Притхвирадж-расо. Герой погиб, вместе с тремя своими братьями и сыном, при умыкании Саньогиты для Притхвираджа, это было в 1191 г. На следующий год погиб и сам Притхвирадж. После смерти Паджвана его преемником стал старший сын Малеси, который тоже был ранен в последнем бою отца. Этот Малеси был очень яркой личностью своего времени и пользовался большим уважением раджпутов. Он укрепил свою власть и построил много прочных и красивых зданий и несколько великолепных храмов в Амбере. Его потомки без особых эксцессов просуществовали в этих краях до XVI века.

В 1503–1527 гг. в Амбере правил раджа Притхвирадж Каччва. Он был современником великого воина раны Санги из Мевара, который пытался подчинить себе Амбер тоже. Притхвирадж Каччва участвовал в раджпутской армии раны Санги, которая противостояла Бабуру в битве при Кхануа 17 марта 1527 г. Тогда Бабур победил раджпутов, и началась сложная и долгая история взаимоотношений раджпутов с Моголами. Но раджпуты этого еще не знали, и поражение в битве повергло их в горе. Притхвирадж Каччва умер через полгода после этого события в большой печали. У него было девять жен из разных кланов, 18 сыновей и 3 дочери. И он против раджпутского обычая разделил земли княжества между ними всеми. Княжество превратилось в множество мелких поместий, что, конечно, очень его ослабило. Но зато появились сразу двенадцать новых владетельных кланов, и они дожили до наших дней, составляя высшую аристократию Каччва.

Взлет и расцвет княжества начался при радже Бихар Мале, который был современником Могольского падишаха Акбара. Правители Амбера первыми из всех раджпутов признали власть Могольских правителей Дели над собою, в честь чего первыми отдали раджпутскую принцессу в жены падишаху Акбару. Это была дочь Бихар Мала. Раджпуты стали родственниками мусульманских правителей Индии. Свадьба состоялась в феврале 1562 г. в Самбхаре. На этой свадьбе, как гласит предание, Ман Сингх, приемный сын старшего сына Бихар Мала Бхагван Даса, был впервые представлен Акбару. Это была поистине судьбоносная встреча, потому что с именем раджпутского полководца Ман Сингха связаны многочисленные победы могольской армии, которую он вскоре возглавил, в том числе и победы над раджпутами. История Мевара с этих пор – «идеологически опасная» вещь. Достаточно сказать, что книга «История Джайпура», написанная в 1939–1940 гг. крупнейшим индийским историком Джадунатхом Саркаром по заказу махараджи Джайпура Саваи Ман Сингха II на основе уникальных документов дома Каччва, собранных за триста пятьдесят лет, по различным обстоятельствам политического характера была опубликована лишь в 1984 г.

Вообще же считается, что раджпуты Амбера вполне полюбили Акбара – сначала как человека, а потом как родственника. Рассказывают истории о том, что до Акбара местное население мусульманских правителей очень боялось – все помнили Бабура и Хумаюна, прилагавших большие усилия для завоевания Раджпутаны. Впервые увидев Акбара, который приехал туда с целью совершить паломничество к мусульманским святыням Аджмера, они не ждали ничего хорошего и от него. Рассказывают, что первым к Акбару, остановившемуся на ночлег в раджпутской деревне, смело приблизился юноша из клана, владевшего этой деревней; посмотрел и доложил стоявшим в сторонке сородичам, что правитель – не тигр (эти его слова буквально переданы в одной из хроник; надо думать, Акбар и вправду выглядел не слишком героически). Другие тоже пришли поглядеть и, если удастся, пообщаться. Аегенда гласит далее, что наутро, когда Акбар уехал, обнаружилось, что кто-то из акбаровых слуг украл в доме хозяина пару башмаков. Акбару рассказали, и тот якобы повелел отрубить вору ноги, чтоб неповадно было обижать раджпутов. Этот жестокий урок очень понравился раджпутам, которые прониклись уважением к Акбару. Через некоторое время стало известно, что Акбар отменил действовавшее со времен Бабура правило брать индийцев в плен во время сражений (в том числе детей и женщин, с которыми обращались очень плохо и могли даже продать). Затем Акбар отменил налог, который платили при передвижениях по стране индуисты-паломники. В 1563–1564 гг. он отменил очень мучивший всех налог «джизию» – налог, который должны были платить индуисты, т. е. те, кто не принял ислам. В это время сам Акбар был еще очень юным правителем, ему не было и двадцати лет, но уже выказал мудрость, которой, как единодушно отмечают все историки, отличалось его правление.

Акбар, по-видимому, понимал, что править успешно в стране, где подданные принадлежат к другой вере и говорят на других языках, невозможно, если с населением все время только воевать. Но тем не менее перед ним стояла задача подчинить себе большие территории – иначе его власть была призрачной. Его интересовали и Мальва в центре страны, откуда открывался путь на юг, и Гуджарат – там на западном побережье Индостана были прекрасные порты, откуда велась торговля с Персией и арабскими странами, и откуда открывался путь в Мекку; его интересовали Бенгалия и Декан. Он понимал, что для начала ему придется замирить Раджастхан с его самым воинственным населением. Более того, он рассчитал, что их военную выучку и умения можно с успехом использовать в своих целях, если не унижать этих людей и если они сами согласятся помогать. Они могли согласиться помочь только своему человеку, своему родственнику. И первое же дружественное соглашение между Акбаром и раджпутами было скреплено брачным союзом. Вытекающие из этого и других подобных браков последствия не были для раджпутов шутками. Они понимали их в традиционной для их общества системе ценностей. Так что можно только порадоваться за Акбара, которому удачно подсказали счастливую мысль таким несложным путем приобрести столь верных и столь беззаветных помощников в военных делах. Приняв Моголов «в свои», раджпуты вникали во все их проблемы и помогали успешно их решить.

Сложнее понять, почему все-таки раджпуты согласились сосуществовать с Моголами и даже состоять на службе падишахов. Сами раджпуты (подавляющее большинство) теперь не считают это нарушением каких-то своих принципов. Раджпуты храбро и долго сопротивлялись, но когда поняли, что победить новых врагов почти невозможно, т. к. у Моголов были порох и артиллерия, а у раджпутов их не было, они нашли способ достойного сосуществования с Моголами – они породнились с ними. Раджпутские княжеские дома, породнившись с падишахами, буквально притянули тех к своим сложным семейно-родственным отношениям. Вместе с тем все раджпутские кланы и кулы, которые заключили брачные союзы с Моголами, тем самым поставили себя в подчиненное положение. Это произошло уже хотя бы потому, что, по раджпутским традициям, если отец отдает дочь замуж какому-то человеку, то сам оказывается в более низком, чем жених, ритуальном и социальном положении. А раджпутская кула, которая отдает своих дочерей «Могольской куле» – должна отныне служить куле жениха. Заключив брачный союз с Моголами, раджпутские кулы и кланы могли считать могольских правителей своими предводителями, а Могольское государство воспринимать как новую надстройку над своей социально-политической системой, и стали ему служить так, как служили своим вождям. Просто в раджпутской традиционной структуре появилась новая ступень сверху. Пока Могольские правители понимали, что они приобрели служащих им не за страх, а из принципа, родственников-помощников, все было спокойно и хорошо с обеих сторон. Когда мусульманские правители унижали раджпутов, считая их своими политическими вассалами, чем оскорбляли их честь, – дела угрожающе ухудшались. Пока у раджпутов сохранялась иллюзия, что они, именно согласуясь с традиционной системой, помогают чем могут своим родственникам Моголам – они не считали это унизительным для себя. Именно поэтому раджпутские раджи и махараджи могли иметь дело только с самими Могольскими падишахами лично, и каждый раджа должен был лично принять решение – вступать в подобный союз или не вступать. Когда решение было принято, весь его клан или кула должны были подчиниться. Лишь один раджпутский княжеский дом – правители Мевара Сисодия – не приняли верховенства Моголов над собой. И тогда, и теперь это был предмет их огромной гордости, и все остальные раджпуты признают их особость. В раджпутском обществе очень сильна иерархия, как вы видите, и Сисодия Мевара теперь могут считаться самыми высоко стоящими в этой иерархии – если не во властном плане, то в ритуальном. Они самые «чистые» из раджпутов, не нарушившие никаких правил, и настолько принципиальные, что никакие ссылки на прецеденты их не могли заставить отдать своих дочерей мусульманам, а пришедших неизвестно откуда безродных завоевателей назвать своими господами. Так что великие подвиги и страдания раджпутов Мевара и правящего клана Сисодия не были бесполезными. А простые люди страдают во время любых войн, к сожалению, и в средние века об этом задумывались еще меньше, чем теперь.

Вскоре после своей первой женитьбы на раджпутке Акбар завоевал Читторгарх, а также знаменитый раджпутский форт Рантхайбхор. В этом форте правили раджпуты из клана Хара, родственного правителям Бунди. Они были вассалами Мевара, и после падения Читтора у них не оставалось законной, по мнению раджпутов, возможности не разделить судьбу своего вышестоящего клана. И последний из самых неприступных раджпутских фортов – Калинджар – в Уттар Прадеше попал в руки Акбара в 1569 г. Более мелкие раджпутские княжества тоже оказались во власти Моголов.

Считается, что Акбар уже в первые годы своего правления понял, что рассчитывать ему особенно не на кого в огромной враждебно настроенной стране, власть в которой досталась ему от деда и отца. Практически с самого начала ему приходилось подавлять восстания в разных частях страны и заговоры при, дворе. Могольскую элиту составляли тогда прибывшие из Средней Азии и Афганистана тюркские и персидские авантюристы, дальние родственники правителей и просто наемные служащие и вояки. Им всем надо было платить – должностями, землями, привилегиями; но их верность купить было невозможно. Всякий из них стремился к власти. Кроме того, не ослабевала внешняя угроза с северо-запада, от военных набегов с территории Афганистана. Акбар быстро понял, что по-настоящему он может положиться только на раджпутских военачальников. Он принимал раджпутов на государственную службу, оставляя им их княжества и право взимать налоги. В подчинившихся княжествах он не разрушал храмы и оставлял в покое население. Он требовал от раджей как от служащих, которым присваивались определенные ранги, поставлять в могольскую армию военные отряды и вооружение. Раджпутские раджи должны были присутствовать при дворе падишаха, чтобы он мог их контролировать и использовать в своих интересах при первой необходимости. В первую очередь – как квалифицированную военную силу. Могольский падишах вмешивался в дела наследования в раджпутских княжествах, и это давало в его руки мощный механизм «воспитания» верноподданичества. Мусульманские правители были в Индии и до Моголов – уже с XIII века. Но они не вступали в долговременные контакты с местным населением, ограничивались набегами, жгли и грабили, разрушали храмы и уводили пленников. Раджпуты от них много страдали и вели с ними бескомпромиссную борьбу – с тем же Ала-уд-дином Хильджи, с султанами Лоди. Они не соглашались ни на какие условия сотрудничества с делийскими султанами, а с Моголами нашли общий язык. Моголы стремились к упрочению своей власти в чужой стране. Раджпуты поступились минимумом своих прав и стали важнейшей составной частью элиты Могольского государства. Это укрепило Могольскую Империю, которая и существовала в иные времена только благодаря поддержке, раджпутов, и создало условия для того синтеза культур, которым отмечен могольский период истории Индии.

Акбар сам женился на дочерях раджпутских раджей Джодхпура, Биканера, Джайпура. Ман Сингх, блестящий военачальник своего времени, в 1576 г. после битвы при Халдигхати с махараной Мевара Пратап Сингхом, в результате которой обе стороны считали себя победителями, получил признание Акбара. В 1578 г. Акбар назначил Ман Сингха губернатором Панджаба. На границе с Афганистаном и в Панджабе Ман Сингх, Бхагван Дас и другие раджпуты клана Каччва и подчиненная им раджпутская армия находились одиннадцать лет и помогали контролировать ситуацию. Домогольские мусульманские правители Индии имели тесные связи с местными владетельными родами, их наемниками и просто военными авантюристами; много их соплеменников осело на востоке Индии, где они укрепились и не подчинялись могольским наместникам. И те, и другие тюрко-афганские военные силы действовали согласованно. Поэтому раджпутское присутствие на одном из этих опасных фронтов очень помогало Акбару укрепить свою власть.

В 1581 г. раджпутская армия добралась до Пешавара, и, чтобы окончательно установить власть над этой территорией и ее мятежным населением, было решено взять Кабул. Для этого раджпутская армия должна была переправиться через реку Инд. Раджпуты боялись холода, снега, простуд – они видели, что климат здесь не такой теплый, как в пустыне Раджастхана. Впервые увидев снег, они засомневались – можно ли вообще выжить в таких условиях. Кроме того (и это было важнее, чем страх холода), они как высококастовые индуисты не могли пересечь границы священной земли Арьяварты, не должны были выезжать за пределы Индии. Этим пределом на западе испокон веков была река Инд. Но Акбар настоял. Раджпутская армия Каччва взяла Кабул, посадила там могольского наместника и вернулась в Панджаб. Отсюда, с границы афганских территорий, она контролировала ситуацию – не пуская банды захватчиков и устанавливая порядок в городах и гарнизонах, которые уже считались могольскими. Первые четыре года были особенно трудными.

В 1589 г. раджа Бхагван Дас умер на посту губернатора Пенджаба. Ман Сингх стал раджей Амбера, своего родного княжества, в котором не был уже много лет. Но военные дороги увели его к этому времени далеко на восток – в Бихар и Бенгалию, которые тоже надо было замирить. Там оставались уцелевшие владетельные семьи – из тех, что пришли в страну при делийских султанах; их называли афганскими, и они претендовали на независимость и власть. Эти силы имели определенную поддержку даже в Дели при дворе Акбара: их знаменем стала борьба за ортодоксальный ислам против реформ Акбара и его послаблений в политике в пользу индусов. До 1585 года они с востока постоянно действовали в контакте с кабульскими и пешаварскими военными отрядами. И это создавало большие проблемы центральной власти. Разрешить ситуацию был послан Ман Сингх. Бенгалия того времени была гибельное место. Там был плохой климат, жаркий, влажный; холера и малярия косили людей; могольские наместники и армии страдали и стремились назад – если вообще оставались живыми.

Ман Сингх прибыл сначала в Бихар в качестве губернатора. В его руках были и военная, и административная власть. В его подчинении были армия Каччва и могольские войска. Ман Сингх сумел подчинить мятежные силы. Ему досталась богатая добыча, которую Ман Сингх щедро делил между Акбаром и своими военными силами. Это воодушевляло их на дальнейшие подвиги. После Бихара Ман Сингх замирил Ориссу, где укрепились оставшиеся афганцы. На это ушло несколько лет и несколько военных кампаний, в которых участвовали и сыновья Ман Сингха Джагат Сингх и Дурджан Сингх. История кончилась тем, что многие из неподчинившихся мусульман «прежнего призыва» были выдворены в Восточную Бенгалию – в те районы, которые теперь относятся к Бангладеш. За успехи в 1594 г. раджа Ман Сингх заслужил от Акбара большие почести. Ман Сингх стал губернатором Бенгалии, а раджпуты армии Каччва получили владения на вновь завоеванных территориях. Ман Сингх даже заложил новую столицу и назвал ее Акбарнагар – дело было в том, что прежняя столица Бенгалии Дакка стояла в дельте Брахмапутры, а в бенгальских приморских городах были в большом ходу корабли и лодки. Моголы флота не имели, и ни раджпутские, ни среднеазиатские военачальники не умели вести военных действий на воде. Для раджпутов это вообще была очень сложная проблема – они, как и все правоверные индуисты, не должны были переплывать море, чтобы это не осквернило их. Из своей новой сухопутной столицы Ман Сингх с войском отправился, однако, все же покорять дельту. В муссонный период 1596 г., когда армия вынужденно бездействовала и выжидала погоды, Ман Сингх очень тяжело заболел; афганские мятежники, предвкушая победу, приблизились к ставке моголов именно на своих боевых лодках. Раджпутам было нечем ответить. Но хитрый Ман Сингх сумел использовать приливы и отливы и запер вражеский флот с помощью своей артиллерии и кавалерии так, что те не могли выбраться обратно к большой воде. Эта победа, как и многие другие, постепенно приближала полководца к полному контролю над провинцией, губернатором которой он был назначен.

Во время этих военных кампаний раджа Ман Сингх взял в жены несколько дочерей покоренных индийских раджей. Источники гласят, что жен было у него по крайней мере шесть главных, история сохранила имена рани Сахадра Гаури, рани Сумитры Ратхор, рани Джамбаванти Чаухан; к ним добавились Акшая Деви из Ориссы, Кшамавати из Бихара и Прабхавати Деви из Бенгалии.

Во время этих первых бенгальских кампаний он потерял двух своих сыновей – Химмат Сингха, умершего от холеры, и Дурджан Сингха, погибшего от ран в бою. Заболев от горя, раджа Ман Сингх испросил отпуск и приехал в свой родной Амбер, где не был очень много лет, хотя считался правителем княжества. Но ему пришлось остаться губернатором Бенгалии «по совместительству». У себя дома Ман Сингх пробыл очень недолго – Акбар назначил его в помощь принцу Джахангиру – Селиму, который пытался отвоевать Мевар у раны Амар Сингха. И здесь опять Ман Сингху было суждено испытать горе. Его старший сын, наследник и помощник, уже ставший видным военачальником, Джагат Сингх, направляясь в Бенгалию на место отца, заболел в пути и умер. Отчаяние Ман Сингха было безгранично. Но дело есть дело, и замещать деда в Бенгалию отправился сын Джагат Сингха юный Маха Сингх, которому помогал брат деда Пратап Сингх Каччва. Отсутствие Ман Сингха воодушевило афганских повстанцев, и они сумели отвоевать северную Ориссу у Маха Сингха. Сам Акбар в это время находился на Декане, и принц Салим уехал из Мевара в Аллахабад и провозгласил себя императором – все это было в 1600 г. Трон Акбара зашатался. Ман Сингх тогда лично выехал из Раджпутаны в Бенгалию. Там он имел дело не только с непокорными подданными Акбара, но и с набегавшими за добычей араканскими пиратами из Бирмы, а также с португальскими и бенгальскими моряками. Он восстанавливал порядок и мир до 1604 г., пока Акбар не вызвал его к себе в Агру. Тот переживал трудные времена – власть ускользала из рук старого падишаха. У него умерла горячо любимая мать. Принц Салим уже несколько лет не подчинялся отцу и сидел в Аллахабаде как независимый правитель, который даже чеканил собственные деньги. Многие родственники и верные сторонники Акбара пытались повлиять на ситуацию, в том числе и Абул Фазл, любимый советник и министр Акбара, автор знаменитой хроники Акбар-намэ. Но Джахангир устроил так, что друг отца Абул Фазл был убит. Акбар, однако, был вынужден прощать своего сына, потому что к этому моменту сын этот оставался единственным и последним; другие сыновья падишаха умерли. Огромная империя не могла оставаться без наследника. В конце концов в 1604 г. Джахангир явился на глаза отцу и попросил прощения официально, Акбар его простил и назначил своим преемником. Мечтая перевоспитать принца, Акбар определил его на женскую половину дома – чтобы там ему не давали вина и не допускали к нему его плохих советчиков. Разумеется, принц нашел там себе занятие по душе – проводил все время в обществе наложниц отца в его гареме. Надо ли говорить, насколько это было оскорбительно для отца. Все понимали, что Салим скоро станет падишахом и не мешали ему – а Акбар ничего не мог поделать, его уже не принимали в расчет. Выдающемуся историческому деятелю и великому индийскому правителю Акбару в конце жизни, когда его империя стала огромной и мощной, а имя его навеки попало в историю, было суждено испытать такую личную трагедию. В этих обстоятельствах старый друг Ман Сингх прибыл ко двору, где старался поддержать Акбара. Он получил новый высокий ранг, соизмеримый с рангом принца крови, и титул Мирза Раджа. По традиции все потомки Тимура – тимуриды – носили титул «Мирза». Тем самым Ман Сингх был приравнен к могольскому принцу крови и стал членом падишахской фамилии. Он был назначен наперсником внука Акбара, принца Хусро (Хосрова), которого Акбар хотел видеть своим преемником. Этот принц Хусро был старшим сыном Джахангира и родился от его брака с раджпутской принцессой, сестрой Ман Сингха. Таким образом, принц Хусро был на три четверти раджпут, и дважды родственник Ман Сингху и другим Каччва. (Напомню, что сам принц Салим-Джахангир родился от принцессы Каччва, и в свое время женился на своей раджпутской двоюродной сестре Ман Баи, которая стала матерью Хусро.) Ман Сингх, естественно, тоже горячо протежировал своего племянника. Плохо было то, что Ман Сингха и раджпутов невзлюбил за все это Джахангир. Он не забыл и того, что они уже давно не уважали его за недостойное поведение. Они считали, что он довел до самоубийства свою жену, мать принца Хусро, которая покончила с собой в 1604 г., не вынеся безобразной обстановки в семье.

Акбар умер в октябре 1605 г. Падишахом стал все-таки Джахангир, хотя при дворе создалась влиятельная партия в поддержку принца Хусро. Сначала открытого противостояния не было. Джахангир был коронован в Агре. Он отослал Ман Сингха в Бенгалию, и другие сторонники принца Хусро были разосланы в разные стороны. Но самого принца отец заточил в Агре. Хусро не смирился и бежал оттуда в апреле 1606 г. К нему сразу собрались сторонники, и мятежное двенадцатитысячное войско направилось к Лахору, где наместник падишаха обещал поддержку Хусро. По пути туда принц Хусро получил благословение от шестого сикхского гуру Арджуна. Прибыв в Лахор, мятежники обнаружили, что ворота города закрыты, и никто им не собирается помогать. Взять город они не смогли. Они начали осаду Лахора, тем временем прибыл сам Джахангир с армией, мятежники были разбиты, и принц Хусро закован в цепи и доставлен к отцу. Отец не захотел простить принца. Конец настал всего через месяц после начала мятежа. Сторонники принца были убиты, обезглавлены, повешены или посажены на кол. Виселицы стояли вдоль дороги на многие километры; по этой дороге провезли принца, который рыдал от горя. В конце концов его самого ослепили по приказу отца и заточили в крепость Гвалиор. Некоторые историки говорят, правда, что зрение частично восстановилось, но в это трудно поверить, зная, как варварски совершалась эта, с позволения сказать, операция.

Раджпуты Амбера, ставшие родственниками Могольских правителей и наследных принцев, активно участвовали в дворцовых интригах; они стремились отстоять права своих племянников. По обычаям раджпутов (как и повсюду в Индии, впрочем), братья матерей бывают первыми помощниками в жизни любому человеку; дядя по матери называется на североиндийских языках «мама». Могольские племянники получали от своих раджпутских дядьев помощь во всем, в том числе в военных кампаниях и даже в заговорах и борьбе за престол Дели и Агры. Кровавая борьба за престол Моголов происходила практически в каждом поколении правителей, и раджпутские родственники участвовали в ней лично и со своими армиями. Каччва поддерживали принца Хусро. Ратхоры – принца Хуррама, будущего Шах Джахана, который был им племянником, во время его неподчинения отцу, которое длилось четыре года.

Ман Сингх, дядя несчастного принца Хусро, был в это время в Бенгалии, откуда был переведен на Декан, где велась уже много лет военная кампания с Ахмаднагаром. Он успел еще выдать за Джахангира замуж свою внучку, дочь умершего старшего сына. На Декане он не занимал высоких постов, военных успехов не было тоже. Ман Сингх умер мирно в 1614 г. там же, на Декане, вдали от дома. Историки говорят, что его железной стойкости организм одинаково легко переносил и снега Гималаев, и паровые ванны Бенгалии. Но слишком многое он пережил. К моменту смерти раджи Ман Сингха Каччва в живых остался лишь один из его по крайней мере семи сыновей, о которых я встретила упоминания; все они были рядом с отцом в его военных походах и умерли от ран и болезней. Уцелевший Бхау Синг много времени проводил при дворе падишаха в Агре, его очень полюбил Джахангир, и именно он стал наследником великого отца как раджа Амбера. Хотя сам Ман Сингх хотел видеть своим преемником внука, старшего сына умершего старшего сына – Маха Сингха, который вырос в очень видного военачальника и успешно помогал деду. Маха Сингх тоже умер в военной экспедиции на Декане в 1617 г. Бхау Сингх, у которого детей не было, умер там же в 1621 г. Раджей Амбера стал десятилетний сын Маха Сингха Джай Сингх I.