Текст книги "Прикосновение (СИ)"

Автор книги: Елена Лирмант

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 25 страниц)

Первым слово для приветствия и поздравления взял отец Вургай. Он басовито одобрил деятельность ученых, но пожурил, что у них в городе совсем нет храма. И предложил попросить у меня деньги, на строительство богоугодного заведения. После него вылез Алекс, и опять благодарил за столь внимательное отношение к проблемам города, но напомнил, что когда-то сам отец Вургай запретил строить храмы, так как место, выбранное под Азград, темное.

– Любое темное место может осветить! – улыбнулся служитель Бога. – В такой день принято делать подарки, и я решил тоже сделать вам подарок, – и он важно махнул рукой. Его подчиненные внесли что-то большое и тяжелое на носилках, и встали, раздумывая, куда это можно поставить. Вургай оглянулся и увидел небольшой столик, на котором в низкой большой вазе стояли первые весенние желтые цветы – символ научного города, которым было для них солнце, освещающее тьму и дающее всем жизнь. Он сделал несколько шагов и смахнул вазу, она полетела вниз. Я даже не успел понять, как Майя оказалась около столика, и каким образом подхватила вазу, прижимая к груди и сердито глядя на Вургая.

– Ловкая девочка, – он посмотрел на девушку маслянистыми глазами, – но цветам и на полу было бы неплохо. Выходя в поле, ты же топчешь их. А тут смотри, и он рванул белое покрывало. Перед нами предстала Сестра Бога с привычно грустным лицом и заплаканными глазами. Пусть сия божественная мученица, будет вам напоминанием о греховности вашей жизни, и может быть ей и удастся остановить вас от плохих мыслей.

– А что значит плохие мысли? – встрял Алекс.

– Инакомыслия в вас много, – покачал сурово Вургай. – ваше дело помогать людям, обустраивать их жизнь, но вы в обход наших школ, где мы мягко и доступно объясняем детям устройство нашего общества, рассказываете им совсем другое. Нехорошо это. До меня доходят слухи, что в ваших школах, даже наши учителя – служители порой отклоняются от направления, данного Поводырем, сбитые с толка вопросами ваших детей, которые они впитывают в семье. Объявляю, за любое нарушение будет суровая кара. И сия Святая....

– Наверное, вы что-то не то сказали, – прервал Вургая Алекс, – даже сестра Поводыря, и та улыбается вашим словам...

Вургай оглянулся и попятился, читая трясущимися губами молитвы. Скульптура странно изменилась, она подняла гордо голову и спокойно смотрела своими бирюзовыми глазами на каждого, кто глядел ей в лицо, а на губах ее играла полуулыбка. У меня по спине побежали мурашки. Эти глаза разбередили мою давнюю рану. А Майя тем временем поставила вазу у ног скульптуры, и улыбка у той проявилась еще явственнее.

– Этого не может быть, – лепетал Вургай, – надо забрать ее обратно! У вас тут и точно проклятое место, или может быть игра света, шуточки ваши, сдвиньте ее в бок. Послушники приблизились к статуе, но попятились назад:

– Она не хочет... прошептал один из них...

– Друзья, – громко сказал я, – если уж Сестра Поводыря улыбается, значит ей здесь хорошо. Предлагаю, отменить всякие ненужные речи! И начать праздновать! Официанты, прошу!

По залу заскользили ладные ребята с подносами в белых кителях. На сцене заиграла музыка.

– Барон, этого нельзя так оставлять! Это же Богохульство!

– Заткнись Вургай, и делай вид, что все хорошо. Заберете своего идола после праздника. Объясним это, как ты правильно сказал, игрой света! А будешь орать, и привлекать внимание, трястись как инок перед обрезанием, поверят скорее своим глазам и твоему страху, чем тому, что будет написано в газетах.

– Но она действительно улыбается... Это все видят...

– Главное не то, что люди видят, а то, что они вспомнят об увиденном, а мы постараемся сделать так, чтобы они вспомнили то, что нужно нам...

– Но они разумеющие...

– Разумеющих не провести, обыграем их. Скажем, что это была их шутка, хотели устроить праздник всем, даже Сестре Поводыря, да та, сначала улыбнулась, а потом плакала у тебя в Храме...

– Сделай, сделай, верни мою честь, по гроб буду тебе благодарен. А пока пойду, страшно мне. Смотри, как стопились около нее, всякими приборами измеряют... Слышишь, что тот волосатый орет: "В чудо не верил никогда, а вот на тебе случилось. Ребята, она же прекрасна! Совсем как живая" А эта стерва улыбается!

– Вургай, опомнись!

– Прости Поводырь, раба твоего грешного....

И расталкивая гостей, служитель Божий поспешил к выходу. Я оглянулся. Майя стояла в сторонке, разговаривая с какой-то девушкой, Алекс с ребятами крутились около статуи, а Мартин недалеко от них не сводил глаз с Майи.

– Попался, голубчик! – обрадовался я, – ретивое разыгралось? – Пятница, начинай...

Мой помощник ушёл, тут же с новой силой заиграла музыка. Какой-то длинношеей тип пригласил собеседницу Майи танцевать, и та умчалась, ведомая своим партнером. Мой звереныш, как я называл всех своих женщин, за которыми собирался ухаживать, отошла к своему креслу и села. Пятница увел Мартина куда-то. Я подошёл к девушке и сел рядом.

– Добрый день, Майя! – устало вздохнул я, – надеюсь, вам нравится здесь?

– Добрый день, да, весело! – улыбнулась она.

– Я старался изо всех сил.

– Ну, не только вы, – она недоуменно посмотрела на меня, – мы тоже приложили к этому руку.

–Устали?

– Да, нет!

– А я что-то сдавать стал, устал немного. Да, что это я все плачусь? Мне это не к лицу, наверное, вы располагаете к откровенности.

Она промолчала, внимательно разглядывая меня.

– Девочка, я знаю, какое у вас горе, это так неприятно потерять память и ничего не помнить, но вы не волнуйтесь. Я сделаю все, чтобы найти ваших родных.

Она вздрогнула. И улыбка недоверия пробежала по ее лицу.

– Спасибо, но не надо! Алекс и его друзья делают все возможное. И я скоро вернусь домой.

– Вы так уверены в этом?

– Конечно!

– Но перед тем как вернуться домой. Я хотел бы показать вам красоты своих земель! Я приглашаю вас в гости, поверьте, красивее этих мест нет, и не было.

– Охотно верю. То, что я увидела здесь, мне понравилось. А можно вас спросить?

– Конечно, я весь в вашем распоряжении.

– Говорят, что у вас где-то есть экзотические животные, которые не водятся на вашей планете. Это правда?

Интересно с чего это она взяла? Неужели то, что творится на Острове, стало просачиваться? Этого не может быть! Люди оттуда выбраться не могут! Кто-то подсмотрел? Нет, и этого не может быть.... от берега до острова почти полтора километра, забор...

Легкая рука легла на мою ладонь, она была сухая, горячая, и я почувствовал как по ней, прямо в область сердца пробежала теплая волна. На мгновение у меня закружилась голова, и сам не знаю почему, не желая этого, сказал:

– Правда. Но это далеко. На Острове. Только туда можно попасть вместе со мной? И еще, то, что вы там увидите, вы никому не должны говорить. Обещайте мне!

– Обещаю, – кивнула она и убрала руку. Ее глаза радостно загорелись.

Что я делаю? Совсем голову потерял, от этого звереныша! Хотя, посажу ее там, вместе со всеми, и будет она у меня таким же экзотичным существом, что те, что обитают там. Но как она хороша! Глаза, губы, зубки белые, как жемчуг, и улыбается так таинственно, и платье на ней красивое: простенькое, из легкой материи все в складку приятного зеленоватого цвета, но как ловко на ней сидит, подчеркивая стройность фигуры. А что, может и правда жениться еще раз? Мне давно наследник нужен! Она вроде бы здоровая, а амнезия хороша тем, что можно ее заставить вспомнить то, чего и в помине не было, но что выгодно мне! Да, – решил я, – женюсь, пусть родит мне сына! Надо ковать пока горячо:

– Можно отправиться сейчас? Хотите?

– Нет, потом, как-нибудь. Я сейчас занята. Мне к Алексу нужно, я обещала не оставлять его одного. Спасибо за беседу, – и быстро вскочив, она направилась через зал.

Вот тут я испугался. А вдруг все расскажет Алексу. Сделал знак. Трое из ребят, которые стояли со своими дамами полукругом, закрывающим меня от любопытных глаз, поцеловали руки своим собеседницам и направились за Майей. Один из них ее окликнул и что-то сказал. Она кивнула и пошла за ним. Я успокоился. Всё шло по плану.

Поговаривают, что мои отношения с женщинами странные. Хотя, я считаю, вполне нормальные отношения. Все мои жены до сих пор при мне.

Мне нравится завоевывать женщин. Особенно мне симпатичны те, которые сопротивляются моим чарам, и чем дольше, тем лучше. Я загоняю их как дикого зверя своими ухаживаниями в сети. Мой утонченный вкус никогда меня не подводит. Я угождаю, ничего не требую, вздыхаю, выполняю любое желание. И никогда не спешу. Рано или поздно, зверек останавливается, поглядывает на меня с любопытством, и доверчиво начинает тыкаться в мои ладони носом. Тут же играется пышная свадьба.

И какое-то время я счастлив. Правда, не долго. Моя жена скоро мне надоедает, и мне хочется чего-нибудь новое. Но никто не упрекнет меня, что хоть одну выгнал. С таким же изысканным упорством как добивался, я начинал избавляться от них.

Одну посадил на наркотики, и развелся с ней, со слезами на глазах, укоряя, что она так плохо со мной поступила. Другую поймал на том, что она взяла мои деньги. По жизни любительница хождения по магазинам, она никогда не знала отказа в наличных, а тут их "не оказалось", а на столе лежали весомая пачка купюр. А ей "предложили" красивую новую шубку из экзотических мышек. Недолго думая, она взяла их. Я устроил целый спектакль, что это чужие деньги, и мне нужно продать все, чтобы вернуть долг, потому что счетчик работал на каждую минуту простоя, и еще, что меня могут посадить, и я не хочу, чтобы она была женой уголовника. Странная женщина, она готова была взять вину на себя, но я поступил, как "настоящий" мужчина и просто развелся. Четвертую "поймал" с любовником. И снова почти плакал от "отчаяния и омерзения". Пятая "выдала" секретную информацию по дурости "шпиону" Камотов, за что ей и мне угрожала смертельная опасность. Развелся быстро и т.д.

Мне нравилось, что они все были уверены в том, что сами разбили свое счастье, приходили ко мне с просьбами и по первому моему зову. А еще я делал все, чтобы они больше не выходили замуж. Это была моя слабость. Но эти женщины принадлежали когда-то мне, и больше никто не мог ими владеть. Сначала они не понимали этого, но когда их ухажёры уходили в мир иной, страдали и плакали, пугались, прибегали ко мне. А я только ласкал их и говорил, что это моя вина, так как, слишком привязан к ним, и думаю о них день и ночь. В эти минуты, когда они так жалки и испуганны, они возбуждают больше всего. Правда, две из них пытались скалить зубки и, даже придумали, как сообща избавиться от меня. Я им, конечно же "помог", правда, погиб совсем невинный человек. Так я связал их кровью, провел через полицию, где их напугали до полусмерти, но выпустили по первому их звонку мне.

Потом привыкали мои звереныши к своему хозяину, и принимают как данность такое положение. Все они при деле, на хороших непыльных работах, у них своеобразный клуб "Жен Барона", я прощаю им маленькие случайные связи. И каждой из них говорю, что до сих пор, думаю о ней, единственной. И порой оставляю у себя на одну ночь по прихоти. Как красиво! Они верят! А потом, за это я материально поддерживаю их иногда. Своеобразный гарем, на самоокупаемости.

И только одну я не могу забыть – Галану. Мою первую и самую недоступную женщину на свете.

Мы с отцом остались без матери, когда мне было пять лет. И долго жили вместе двумя холостяками, как любил говорить он. Но пришло время, и я уехал в институт. Тут появилась она, моя ровесница, новая жена отца. Чем-то похожа на Майю, такая же с виду простая и искренняя, но внутри нее жесткий железный стержень, который ничего не может сломать. Но это я понял слишком поздно. На мои ухаживания, она смеялась и напоминала мне, что является мне мачехой. Отцу никогда не жаловалась. Но со мной становилась все холоднее и холоднее, зато друга отца, пропойного Юрилу, обхаживала как родного. Видите ли, он потерял жену и сломался. Они с отцом и пестовали его.

Однажды, когда я неожиданно приехал домой, она довольно сухо встретила меня, зато с Юрилой щебетала как птичка. А он махал своей лохматой головой и говорил отцу: "Вернули вы меня к жизни! Спасибо! Вечно у вас в долгу буду!" И я понял, что между мной и Галаной вечно будет стоять этот пьянчуга. И решил от него избавиться. Напоил до бесчувствия, привел домой, уложил в постель отца и раздел догола. Галаны не было. Она появилась чуть позже, и по привычке сразу направилась в ванну, снять с себя напряжение дня под душем. Тут я и вызвал отца с работы. Он примчался: – Что случилось, сынок? – взволнованно спросил он меня. Я только сказал ему: "Иди, посмотри сам". И отправился восвояси. Наутро я узнал, что отец умер. Думаю, он пришёл домой, услышал голос Галаны из ванны, а когда заглянул в спальню – сердце не выдержало.

Молодая вдова застыла вся. Я не торопил ее. Узнав, что Галана вернулась к себе в город, приехал к ней, только с одним намерением, сказать, что дом моего отца, и ее мужа – ее дом. Она открыла мне дверь. Посмотрела на меня ненавидящим взглядом, и ударила по щеке; "Убийца!" Это все, что она мне сказала.

С тех пор она избегает меня. По началу, я старался портить ей жизнь, у меня уже тогда появились влиятельные друзья. Ее выгнали из института, она пошла работать, выгнали с работы, нашла другую... Она прекрасно знала, я сказал ей однажды, что только одно слово, и у нее будет все, что она хочет.

– Ты чудовище! – ответила она мне. А я не нашёлся, что ей возразить. Было время, когда хотел вообще от нее избавиться, и не смог. Почему не знаю. Я слежу за ней, знаю, обо всех ее делах. И как бы ей не было трудно, ни разу не пришла. Живет довольно скромно, а смеется все так же заразительно. Ведьма, она и есть Ведьма! Майя, чем-то похожа на нее, может быть, мне удастся, наконец, по-настоящему привязаться к женщине? Забыть эту неприступную крепость, мою мачеху, у которой крепостных стен никогда не было, а завоевать ее почему-то так и не смог!

Из задумчивости меня вывел истошный женский крик. Я даже вздрогнул от неожиданности. Все бросились на голос, охранники, окружили меня, мы не спеша направились на улицу. Если бы зрелище, представшее моим глазам, не было бы так нелепо и возмутительно, я бы рассмеялся. Один из моих бугаев, который должен был похитить Майю, висел, запутавшись в электрических проводах, и мычал. Второй, и как он только умудрился, попасть в фонтан изображавшей на длинном шесте огромный шар с расходившимися тонкими завитками проволоки, символизирующими лучи. В одном из таких завитков он и находился с выпученными глазами, и изредка сплевывая воду, которая струей снизу била прямо ему в лицо. Третий пробил головой деревянную стенку сарая, одна половина туловища висела внутри, а задняя часть снаружи.

– Это что тут за шутки? – спросил я. В ответ тишина. И только обалдевшая девица, молча, показывала пальцем на этих трех уродов.

– Ну, что стоите, помогите им, – приказал я. Люди бросились выполнять мое поручение. Я оглянулся. Майи нигде не было. Из двери вышел Мартин, выглядел он так, будто его катком переехали. Глаз подбит, одежда порвана, весь в грязи. За ним Пятница и еще двое, точно в таком же виде. Вот, значит, как Пятница, решил отвлечь Мартина. Не выдержали нервы, решил расслабиться.

– А с тобой что, – спросил я у специалиста по порталам.

– Со мной? – бегло оглядел себя, – поскользнулся.

– А Пятница со своими архаравцами тоже поскользнулись? – усмехнулся я.

– Да, там, куда мы вышли подышать свежим воздухом, очень темно было, – нехотя ответил он, внимательно следя за всем происходящим. Потом вдруг резко отвернулся от меня и подошёл к Алексу: – Ты Майю не видел?

Алекс стал вертеть головой, потом исчез за дверью, за ним Мартин. Я покрутился на улице еще какое-то время, дождался, когда ребят вытащат и приведут в чувство, но все расспросы, о том, что тут случилось, они со страхом отвечали одно: – Ветер! Он был таким страшным. Мы ничего не смогли сделать, нас подняло... А потом какое-то невнятное бормотание.

Подозвал охрану, которая несла службу невдалеке от здания:

– Не понятно, – в один голов отчеканили они, – людей не было. Вышли из двери четверо, эти трое и еще кто-то. Потом вдруг ветер, такой силы, что нас отбросило метров на пять. А когда он стих, увидели вот эту картину, а тут как назло какая-то баба вышла, и давай визжать!

– Четвертый где?

– Понятия не имеем. Мимо нас не проходил. Может его ветром снесло куда-то?

– Обыскать все. Найти.

Я вернулся в зал. Там было пусто, только на месте. Где сидела Майя, теперь находился Мартин. Он сидел, упершись подбородком в ладонь, оперев локоть на подлокотник, и смотрел куда-то вдаль. Я сел на свое место:

– Что-то странное происходит, ты не думаешь? День был спокойный, никакого ветра не обещали. Как думаешь, это творчество наших учёных, или камотовских?

Мартин внимательно посмотрел на меня, будто не слыша:

– Ты о чем с Майей разговаривал?

– А тебе -то что?

– Я должен знать!

– Девочка понравилась?

Он вдруг резко вскочил на ноги, с ненавистью посмотрел на меня, и отошел в другой угол зала.

– Мартин, ты, что себе позволяешь? – не выдержал я, следуя за ним.

– Барон, мне трудно работать вслепую, когда я не знаю, что у тебя здесь происходит!

– А девушка причем?

– Так, одна идея появилась.

–Поделишься?

– Нет!

– Знаешь, мне кажется, твои способности мне больше не пригодятся. Ты можешь ехать назад к Камотам.

– Конечно, Барон, я скоро уеду, только ты сам еще не сознаешь, в какую пропасть шагнул.

– Ты опять мне угрожаешь?

– Уже нет. Ставлю перед фактом...

– Что ты выяснил?

– Подожди немного, и мне кажется, на все вопросы ты получишь ответы, но уже без моей помощи...

Мартин странно посмотрел на меня. Сел в кресло и больше не шевелился. Зал заполнялся людьми. Праздник не удался. Молодые ребята, сдвинув все тарелки на одну сторону стола, прямо на белой скатерти чертили какие-то цифры, высчитывая какой силы должен быть ветер, чтобы так пригвоздить трех не шибко легких парней.

Майская ночь подходила к концу. За окном начинало светать. В комнату вбежал Алекс:

– Мартин, ее нигде нет! Мы обыскали все места, где она может быть...

И вдруг повернувшись ко мне, зашептал: – Барон, если с Майей что-нибудь случилось, я убью тебя!

– Отстань, – отмахнулся я от него как от мухи,– не трогал я твою Майю.

– Алекс, уже достаточно светло, мне нужна стрекоза, – перервал нас Мартин.

– Ты думаешь, что-то опять напугало ее? И она убежала?

– Все может быть...

– Идем, – и, потянув Мартина за рукав, Алекс потащил его к двери.

– Мне проследить за ними? – раздался шёпот за спиной, это был Пятница.

– Нет, не надо! Если найдут, все равно обратно в Азград привезут. Пусть поищут, за нас работу сделают. Меня вот что волнует, причем тут эта девочка? Почему Мартин в неё как пиявка вцепился?

– Вполне может быть, она что-то видела.

– И ее ветер не тронул?

– Это вы так думаете, а может быть висит ее тело где-нибудь на ветвях сосен. Она же легкая в отличие от этих амбалов.

– Отвези меня домой. Но пусть твои ребята повертятся еще тут. Послушают. Утром мне доложишь.

Дома я принял душ, посидел на балконе, глядя, как восходящее солнце освещает верхушки сосен, и только собрался лечь, как зазвонил телефон.

– Кому нелегкая в такую рань спать не дает, – выругался я, и взял трубку.

– Барон. Ты должен сам это увидеть. Прилетай на Остров. Только не бери никого. Один. Это в твоих интересах, – услышал я голос Мартина.

– Где ты?

– На Острове.

– Как ты там оказался?

– Прилетай, все узнаешь... и короткие гудки.

Одевался машинально, ощущение беды пронзило все мое существо. Остров, самое закрытое место, где одна часть принадлежала Камотам, и они что-то там прятали. Что именно я не знал. Только обеспечивал едой их людей. Вторая часто принадлежала мне, именно там я и спрятал своего золотого змея. Как они могли там оказаться? Почему не среагировала охранная сигнализация? Вопросы, вопросы. Вызвал своего пилота, и мы поднялись в воздух.

Уже подлетая к Острову, что-то царапнуло меня. Но отдать себе отчет, в чем дело, не хватило времени. Мы зависли над Островом, и перед нами открылась жуткая картина. В нескольких местах забор был повален. На территории Камотов, свернувшись клубком, лежала женщина змееножец. Ее ослепительно красивое лицо со странной улыбкой навевало ужас. У нее была смуглая, почти светло коричневая кожа тела, а темно-коричневая чешуя хвоста переливались на солнце. Положив голову на свои кольца, она смотрела мертвыми глазами вверх. Вокруг нее лежали тела охранников странно скрученные, а еще на траве валялись куски разорванной плоти. И среди них зеленоватая ткань, от платья, в котором была Майя. Мне стало жутко. Дом, который я построил для Камотов, догорал. С моей стороны здание, где содержался золотой змей, было целым, но двери широко раскрыты, и ветер завывал в доме печально и жалобно, будто плакал. На бугорке положив руки под щеки, прижавшись друг к другу, спала моя охрана. На земле, встав на колени, раскачивался Алекс, держа в руках кусок зеленоватой ткани, запачканный кровью. По его щекам текли слезы.

– ... Ты что, совсем последние остатки мозгов потерял? – сначала выругавшись, закричал на меня Мартин. – Ты представляешь, что с тобой сделают Змееножцы? Да, они всю планету уничтожат.

– Во-первых, это не моя гостья, а Камотов, я не знал, кого они тут прячут?

– Молодцы, мужики! Хитро придумали, они спрятали а, отчитываться будешь ты!

– Пусть попробуют, у меня все документы на руках.

– Идиот, змееножцам не нужны документы... – орал Мартин.

– А золотой здесь? – кивнул я на открытые двери.

– Там никого нет. Какой золотой?

– Мои ребята притащили с Аларии золотого змееножца, я его там держал.

Мартин побледнел, и почти неслышно проговорил: – Вы притащили сюда Смия? Уроды недоделанные. Теперь вам всем конец.

– Что это за Смий? – шепотом спросил я, догадываясь, что то, что сейчас услышу, будет хуже, чем смерть этой женщины с длинным хвостом.

– Это их избранный, ну, Бог по-вашему.

– Так я хотел отправить его обратно. Ждал, когда портал заработает. Я ничего плохого ему не сделал, хотел поговорить, а он только лицо отворачивал. Мартин, – вскрикнул я, – он где-то здесь, не мог он с Острова уйти. Два раза пытался переплыть, еле на берег обратно выбрался. Мои специалисты все озеро заселили плотоядными пиявками, которые съедали любое теплокровное существо, что попадало в воду.

Мартин резко повернулся и направился к дыре в заборе, я последовал за ним, мы посмотрели вниз, и я понял, что царапнуло меня. Вода была не черная от копошащихся тварей, а прозрачная, кроме того, она поднялась на несколько метров и уже доходила до забора, и через водную гладь можно было видеть, как лениво плавали толстые сытые рыбы.

–Но, как это может быть? – не понял я, – почему вода поднялась?

– Дамбу сломали. И пустили сюда рыб, а они, как тебе известно, хладнокровные существа, зато очень любят толстых ленивых пиявок.

– Хорошо, предположим, что он переплыл озеро. Куда он может направляться? Только к порталу? А до него километров двадцать. Мы догоним его. Скорее в стрекозу.

Мы бросились обратно. Но вдруг Мартин остановился перед Алексом, поднял его на ноги:

– Ты сейчас сядешь в свою стрекозу и отправишься в Азград. И будешь молчать обо всем, что видел здесь. И запомни, что я тебе сказал раньше. Это еще ничего не значит. Посмотри мне в глаза, и повтори:

Алекс растерянно посмотрел на своего приятеля:

– Ты уверен, что она...

– Повтори, что я тебе сказал, – прервал его тот.

– Я сажусь в стрекозу и лечу в Азград, и никому ничего не говорю, и еще ты сказал...

– Все, иди! – Мартин толкнул его в спину по направлению к маленькой стрекозе.

– Его нельзя отпускать, – зашипел я, – он проболтается. А так мы все уберем, и никто ничего не догадается. Никого здесь не было...

– Нет, барон, он единственный свидетель, не считая твоего пилота, который знает, что это не твоих рук дело, и в то время, когда здесь происходило, неизвестно что, ты был в Азграде. Учти, Камоты постараются все списать на тебя. Это твоя территория. Поэтому ты будешь его пестовать, а надо будет и защищать! Твоя любимая защита – перестраховка. И на сей раз, я одобряю ее.

Стрекоза Алекса поднялась в воздух и взяла курс на город, а мы полетели к порталу. Но нам не повезло. Пролетев километров пятнадцать, мы попали в зеленоватый туман, а потом началось и совсем, что-то невообразимое. Сильный ветер гнул деревья к земле, вокруг нас летали вырванные с корнем кусты, земля.

– Сажай! – закричал пилоту Мартин.

Кое-как приземлились, правда, погнули винт, и потеряли одно колесо. Выпрыгнули и, продираясь сквозь леденящие сильные потоки воздуха, пошли к порталу по выложенному настилу. Неожиданно все затихло. Когда приблизились к островку, я просто-напросто потерял дар речи. Валунов больше не было, они были раскиданы, а из-под некоторых из них, были видны человеческие ноги и руки. Нам удалось обнаружить только двух перепуганных солдат. Трясясь от страха, они рассказали, что под утро вдруг стал подниматься туман, а потом сквозь него они увидели чудовище, с большими крыльями, головами орла и человека, а рядом с ними был еще кто-то, но они не поняли, потому что туман затушёвывал этих кого-то. Потом портал заработал, какой-то голос что-то крикнул. Что они не поняли. И появилась голубая воронка. Двое стали стрелять по чудовищу, но тут воронка потемнела, а потом словно взорвалась, камни полетели в сторону, и тишина...

Я посмотрел на Мартина. По его лицу блуждала странная улыбка. Но вот он встряхнул головой, как бы освобождаясь от наваждения, и сказал:

– Все, Барон! Портал закрыт навсегда.

– Но его можно починить, собрать камни и поставить так, как они стояли.

– И ничего не будет! Нужна связь с Аларией, а ее прервали.

– Но ты сам говорил, что любая планета пронизана такими порталами, их нужно только активировать, чтобы можно было ими пользоваться.

– Я не отрекаюсь от своих слов, только мы не в состоянии это сделать. У нас нет ни знаний, ни силы.

– Я заплачу тебе любые деньги, только помоги восстановить портал.

– Барон, – устало, вздохнул Мартин, – я повторяю тебе это не в моих силах.

– Но ты же был на Аларии. Ты же знаешь, как работают их порталы.

– Здесь дело рук не аларианцев, здесь совсем другая сила.

– А почему ты не сказал мне об этом.

– Потому что я сам хотел понять, как такое могло случиться. Аларианцы свои переходы в другие миры обеспечивают при помощи кристаллов, здесь же он будто первозданный, как бы случайно созданный сам собой, хотя в нем чувствовалась чужая, неведомая мне сила. А еще потому, что еще не всё проверил, хотел удостовериться, попробовать самому пройти по нему...

– И что теперь будет? – спросил я сам себя.

– Твои люди стали заложниками аларианцев Им не выбраться оттуда. На космических кораблях, это слишком дальняя дорога, да Алариа может и не принять ваши транспортные средства.

– Только бы Камоты не узнали.

– В этом мире, когда господин повержен, трусливый слуга старается угодить победителю...

– Что ты хочешь, этим сказать?

– Посмотри туда...

Один из охранников, трясущимися губами, что-то быстро говорил по телефону. Я подбежал к нему, и выбил трубку из рук.

– С кем ты говорил, сволочь?

– С господином Комотом Красивым, – удивленно ответил тот, не понимая, что происходит.

– Кто тебе дал право разговаривать с ним? Кто твой хозяин?

– Так, он сказал, что вы работаете вместе и обо всем докладывать не только вам, но и ему...

– Идиот! – только и мог сказать я, опуская оружие, которым прострелил этому недоумку голову. – Теперь куда? – спросил я Мартина.

– На остров. Зря ты так, он ни в чем не виноват. Остальных тоже возьмем с собой, нечего им тут ошиваться. А то еще кому-нибудь позвонят. Попытаемся понять, что там произошло. Здесь есть какое-нибудь транспорт?

– Нет! Но можно вызвать.

– Тогда пошли к нашей стрекозе.

Когда мы дошли до того места, где приземлились, там уже ждала нас другая стрекоза. А механики крутились около нашей, покачивая головами, и цокая языками:

– Вот это да? – говорили они, – и кто мог так машину повредить, будто она через метеорный пояс прошла.

Пилот посмотрел на меня, спрашивая разрешения рассказать то, что было, но я не дал ему сделать этого:

– Так пустяки, слишком низко спустились, а тут ветер, камни какие-то...

– Ну, да, ну, да! – усмехнулся один из механиков, – только не приходилось мне видеть камнепад, который летел параллельно земле...

– Ветры разные бывают, – вставил я свое слово, – людей поднимают, в фонтаны погружают...

– Ах, вот оно что, – механик сделался мрачным. – Небось работа Камотов. Помоги нам, Поводырь! Скоро техника до того дойдет, что по их желанию, земля сама будет нас со своего лона скидывать.

– Ну, хватит разговоров, – прервал я его, – нам срочно надо улететь, а вы тут эту почините – и домой.

Мы влезли в стрекозу и полетели на Остров. Там было тихо. Мы с Мартином вошли в дом, где содержался золотой змееножец. Специалист по порталам тщательно обследовал его комнату, потом погладил стены, вышел за дверь и, найдя электрический щиток, который был спрятан под деревянной обивкой, раздраженно спросил:

– А это для чего?

– Да твой Бог змееножцев вел себя нахально. Мои ребята слушались его, как зомбированные. Я же говорил тебе, несколько раз пытался убежать. Забор одним прикосновением хвоста ломал, да вот только мои пиявки не дали ему сделать ноги, тьфу, хвост. Ну, мне и подсказали Камоты, кто им сказал – не знаю, что если держать его в электрическом поле, он будет сонным, вялым, безынициативным.

– Барон, ты подписал себе смертный приговор, – кивнул Мартин. От его слов мне сделалось не по себе.

– Я не причинил ему вреда! – стал оправдываться.

–Змееножцы не простят тебе Смия, – вздохнул Мартин.

– А если с ним поговорить, объяснить им, что мы не хотели от него ничего, просто ждали случая вернуть обратно?

– И как ты предлагаешь это сделать? У тебя есть с ним связь?

– Да, пошёл ты... – выругался я и вышел на улицу. Настроение было скверное.

Мартин стал обходить остров, часто нагибаясь и всматриваясь в землю, скоро он скрылся за кустами, а когда выбежал мне навстречу, с перекошенным лицом, я грешным делом подумал, что нашёл он этого Золотого змея.

– Так вы еще и даакана здесь держали? – заорал он еще издалека.

– Ну, и что? Это же обыкновенное животное. Мы хотели его в зоопарк отвезти, людям показать. Только вот никак не могли получить разрешение у людей Солнечного мира, а те никак не хотели выходить с нами на связь. Если бы эти крылатые скоты принадлежали людям Лунного мира, наши давно могли бы полюбоваться этим красавцем. И что тут такого?