Текст книги "Прикосновение (СИ)"

Часть I . Третья планета

– Портал сработал, – разбудил меня Пятница, прикоснувшись к плечу.

– Когда? – сон, как рукой сняло. День был суматошный, и я позволил себе отдохнуть в предвечерние часы. Опять не удалось. Ни минуты покоя.

– Ребята связались с нами минут десять назад.

– И что?

– Они ничего не видели. Был туман. Обшарили все. Никого.

– И как ты думаешь, чтобы это значило?

– Не знаю.

Я пристально смотрел на этого длинного парня, с бегающими глазами, постепенно заливающегося краской. Он боялся меня. Это хорошо. Как только человек перестает бояться, от него нужно избавляться. Этот еще внутренне трясся. Сколько он у меня работает? Лет пять. Значит, я еще могу быть непредсказуемым. И он не знает, что можно ждать от меня в следующий момент. Пятница. За всю мою жизнь у меня было пять помощников. Первый – Понедельник. Потому что пришёл ко мне в первый день недели. Я так и назвал его. Интересно, когда надо будет убирать Воскресенье, неужели все начнется сначала?

Пятница покраснел как вареный рак, и опустил голову. Только бы в штаны от страха не наложил. Когда он впервые увидел меня, он так и сделал. Именно этим и понравился мне. Ладно, я был с ним груб последние два дня, настало время приголубить.

– И я не знаю, – вздохнул тяжело я. – И что же нам делать?

– Может с кем посоветоваться?

– Умница, ты моя! Как мне самому в голову не пришло? Свяжи меня с Камотом.

– С каким?

– А ты как думаешь?

– Думаю, с Сиплым, у него Межправительственный комитет расследования.

Ишь, как старается! А он не так глуп! Как хочет казаться. И слишком много уже знает. И в глаза смотрит подобострастно, и краска сошла с лица. Отличиться хочешь, мальчик? Не выйдет, я посажу тебя на место.

– Это верно, – еще тяжелее вздохнул я.– Но, что-то он в последнее время слишком рьяно взялся изучать наши земли. Мне нужен Красивый.

Пятница, смутился и покраснел еще раз:

– Слушаюсь, Барон, – отчеканил он и вылетел из спальни.

Камоты – наши давние враги. Две ветви одного рода – Властители мира, – которые перекраивают мир под себя. Вот только с нами у них ничего не получается, – пока. И то, только потому, что каждый хочет взять мои земли себе. А я только и делаю, то натравливаю их друг на друга, прося помощи то у одного, то у другого, правда, в отместку они оба натравливают на меня повелителей маленьких государств, моих соседей, и распускают самые страшные слухи о моей стране. И бушуют страсти, сваренные и доведенные до кипения нами тремя, а наши марионеточные правительства черпают варево и скармливают своим поданным.

Камот Сиплый, старик, но еще крепкий и желчный, владеет всем мировым золотом. Камот Красивый, моложе своего уже дальнего родственника лет на двадцать, с вытесанным уродливым лицом, обладающий просто отталкивающей внешностью, зато имеющий хваткий и острый ум, и еще всю мировую промышленность и месторождения топлива. Их клан – образец миролюбия и единства. Все праздники под стрекот кинокамер они справляют огромной семьей. А войну ведут за спиной друг друга, в тиши своих кабинетов. Они, у всех на виду, заботятся о нищих и сирых, строят ночлежки, и их жены занимаются благотворительностью. Правда, ночью, их люди ходят по городу и расстреливают всех бездомных, которые попадаются им на глаза. У них это называется – "очищение города от скверны". Я тоже принял на вооружение их метод. Отличная ширма. Добрый и ласковый днем, и тот, кто есть на самом деле – ночью.

Открытым случайно порталом я сначала заинтересовал Сиплого. Мне одному было не справиться. Д а и держать такое открытие в тайне от властителей мира сего, как своих, так и чужих – небезопасно. Он прислал людей. Мы сделали несколько вылазок в тот мир. Отправили туда экспедицию. Она прижилась. Но Сиплый слишком заинтересовался этим проектом. Красивый не знал. Но я недолго оставлял его в неизвестности. Поэтому по секрету подключил и Красивого. Теперь они уже между собой дрались за столь любезный им новый мир. И это дает мне шанс, выстоять, и что греха таить вселяло надежду, что они перегрызутся, и я останусь один.

Зазвонил телефон. Поднял трубку:

– У нас между прочим три часа ночи, – раздался недовольный голос Камота Красивого.

– У меня срочное сообщение. Ждать не мог.

– Говори.

– Портал заработал. Сам по себе.

– Этого не может быть. Он охраняется с той стороны. Знающие все выключены.

– Я все сказал.

– Сиплый знает?

– Нет, еще.

– Я сам обрадую. Гости в порядке?

– Не могу знать, – усмехнулся я, – там твои люди.

– Не рычи, они слишком нам дороги. Ты от этого тоже кое-что получишь.

– Пока травка подрастет...

– Чтобы вылупиться цыпленку из яйца, нужно время... Я к тебе Мартина пришлю.

– Мартина? А его никем другим заменить нельзя? Не нравится он мне...

– Тебе никто с ним спать не предлагает. Он единственный специалист в этой области. Да, он опасный человек, но пока нам нужен. А потом, мы с Сиплым попытались его приручить, не вышло. Теперь твоя очередь! Покажи, на что ты способен. А пока пусть разберется, в чем дело. Отбой!

Скотина уродливая. Как же я ненавижу его. С какой бы радостью придушил своими руками. Так нет, приходиться мириться с ним. А еще этот Мартин. Странный человек. По документам родился у меня в стране, но был вывезен к Камотам в детстве, родители умерли. Родственников нет. Окончил два университета. Был аэронавтом. Мастер на все руки. Нет ни одной технической дисциплины, в которой он бы не разбирался. Первоклассный специалист по порталам. Ученая братия его не любит, за глаза величает "выскочкой", в глаза заискивает, и почти все бегают к нему за советом. Одинок. Непредсказуем. Слишком самостоятелен. Ни в одной команде работать не хочет.

Сиплый попытался поймать Мартина на преступлении – изнасиловании несовершеннолетней. Сделали все аккуратно, девчонку заманили. И пока тот был в кабинете с кем-то из своих знакомых, сделали свое дело искусно, зверски, причем так аккуратно, что следов насильник не оставил. Им мог быть кто угодно. Потом суд, и тут выяснилось, что Мартин просто не мог это сделать, так как являлся полным импотентом, и кроме того, у него странная аллергия на женщин. Давно замечали, что он с женщинами вообще неохотно общается, но думали, что это будет камень в его огород. Такой тайный маньяк. Сиплый был в ярости. Операция с треском провалилась. Директор Межправительственного комитата расследований был повешен у себя в ванной. Хотя кому придет в голову, что атлетически сложенный молодой мужик, и на тебе, какая-то странная болезнь.

Красивый решил действовать через наркотики. Раз двадцать подкладывали воры-ручники их к нему в карманы, багажом специалист по порталам никогда не пользовался. Но Мартин узнавал об этом в тот же момент. И успевал избавиться от компрометирующего вещества. Труп он вообще почувствовал через дверь. И просто не вошёл к себе в комнату, а отправился к очередному приятелю, и там ночевал, а утром связался с отелем, и попросил полового войти к нему, и найти какую-то книжку и продиктовать телефон. Тут уже и Красивый вышел из себя. Новый директор Межправительственного комитета расследований, был найден в постели своей любовницы с дыркой в голове.

И вот теперь он приедет ко мне. Не люблю непредсказуемых людей. И вообще умных не люблю, трудно понять, о чём они думают, и как воспринимают твои слова.

Мартин прилетел на следующий день после полудня. Я лично встретил его около корабля Камотов. Еще до своего прибытия, он попросил приготовить стрекозу, чтобы сразу же отправиться к порталу.

Кто бы мог знать, что это нагромождение камней в самом сердце непроходимых болот и есть портал. Сотни раз охотники проходили мимо. Хотя и ходила легенда, что это проклятое место. Там иногда в тихий солнечный день слышатся странные звуки: завывание ветра и умопомрачительный свист. Однажды мои ребята остались ночевать в тех местах, они искали место для секретной лаборатории. И вдруг в центре валунов, лежащих в круг, показался зеленоватый туман. Двое пошли посмотреть, что это такое, и пропали. Появились они через полчаса, и заявили, что были в другом мире. Так мы и обнаружили еще один портал на планету Алариа.

Первый портал был открыт на территории Камотов так же случайно. Они заинтересовались заявлением одного чудаковатого ученого мужа, который заявлял, что вселенная устроена по принципу головного мозга человека. И что каждая звезда связана с другими звездами своеобразными энергетическими порталами, как клетки нервными волокнами. А та в свою очередь также связана с планетами, что кружатся вокруг нее. И если найти такой энергетический портал, можно попасть на ближайшую любую планету ближайшей звезды, с которой связано наше Светило. Бред!

Весь ученый мир поднял сего чудака на смех, а вот Сиплый заинтересовался, и устроил ему экспедицию в поисках места наибольшей силы нашей планеты. Тот долго ходил, и вот в лесах Большой реки нашел. И заявил, что – это именно здесь. Сиплый дал денег на строительство лаборатории. И представьте себе удивление всех, когда во время ее строительства случайно нашли нечто непонятное. В огромной пещере кварцевые плоские острые столбы с одной стороны и из непонятно материала стеклянные трубы полукругом, с другой. Вскоре состоялся контакт с людьми планеты Алариа. Они были совсем как мы, только может быть чуть выше и тоньше. Они пригласили наших представителей к себе, и нам их мир очень понравился. И еще оказалось, что они давно наблюдают за нами, изучают. А на контакт не идут по тому, что, по их мнению, у нас слишком грязная энергетика и любое прикосновение нас к ним, может вызвать нежелательные для них последствия.

Что там случилось я до сих пор не в курсе, да, и, наверное, уже никто не узнает, Камоты умеют хранить тайны, но вскоре аларианцы закрыли портал со своей стороны, предварительно выгнав нас со своей планеты. Долететь туда мы еще не могли, Алария была на другом конце нашей галактики. Ученый чудак умер, об его открытии знали немногие, поэтому его смерть прошла незаметно.

Так и ушла бы в забвение эта тайна, если бы не мой портал. Я был одним из немногих, кто знал об Аларии, и слушал рассказы тех, кто побывал там. Поэтому когда мои ребята стали описывать мне красоты, представшие перед их глазами, я узнал уже знакомые описания. Потому и позвал Сиплого. Он прибыл, как стервятник на падаль, сверкая глазами и пуская слюни. И тут же снарядил экспедицию из моих ребят, чтобы те, встали с той стороны и не пускали аборигенов к порталу, так как выяснилось в последствие, для них этот портал был неизвестен.

И вот уже несколько лет в лесной чащобе среди смрада болота мои ребята караулили вход на другую планету, где уже успели обжиться наши представители. По наблюдениям, портал начинал работать в дни солнцестояния, но особенно интенсивно в день летнего солнцестояния. Тогда мы могли переправлять на Аларию нашу технику, а так только людей и налегке. Техника рассеивалась, растворялась.

В весеннее равноденствие мои ребята приволокли с Аларии гостя. Что с ним делать, мы не знали. Но по тому, что он был змееножец, а с этими ребятами лучше не связываться, мы и спрятали его. Как он оказался на Аларии, было непонятно, с нами разговаривать не хотел. И еще – он был золотой. Вообще-то змееножцы имеют голубую кожу, а этот так и сиял золотом. Спрашивать о нем у специалистов не решались, чтобы не раскрыть нашу тайну, потому и держали его в сонном состоянии, надеясь, что устав сопротивляться, он с нами заговорит.

И вдруг портал заработал сам по себе. Вот это было странно. И первая мысль, которая мелькнула у меня, когда мне сообщили об этом, что это связано с нашим гостем. Уверенности не было. Но за те годы, что мы провели тут, это был первый случай.

Мартин спрыгнул со стрекозы и бросился внутрь груды камней. Он прикладывал руку к земле, трогал камни, и даже принюхивался. Красивый он мужик, стройный, гибкий, как лоза, и непробиваемый как дуб. Вот бы подчинить его себе, найти его слабое место!

– Ну, что, можешь сказать? – спросил я. Мы были знакомы и перешли на "ты". Я хотел показать ему этим, что он избранный, но он меня не понял, "дружить" не желал, на приглашения не отвечал.

– Ничего, чтобы ты не знал. Портал заработал не по своим природным законам, его включили с той стороны.

– Спасибо за сообщение, я бы сам не додумался, до летнего солнцестояния больше месяца.

– Жертвы есть?

– Что ты хочешь этим сказать?

– Я спрашиваю, твои люди все целы?

– Да, а что?

– Вполне возможно, что это попытка его открыть, не больше. Проверить, как он работает!

– Этого не может быть, там наши люди!

– Ты уверен?

– Чёрт бы побрал тебя, Мартин! Прекрасно знаешь, что я ни в чем не могу быть уверен. Связи у меня с ними нет. Но знающие не могли подойти к порталу. Они все изолированы.

– Барон, я уже не раз говорил Камотам, и повторяю тебе, на Аларии, кроме Лунного мира, есть еще и Солнечный мир. А его жители очень серьезны. Ваши с Камотами ребята переступили черту, подчинив себе жителей Петрума. Такое вопиющее вмешательство в жизнь чуждого вам мира не может быть безнаказанным. Любое действие имеет противодействие, это всеобщий закон...

– Да, брось пугать, дай время, и Солнечный мир будет у нас в руках.

– Не думаю, что будет все так легко, и еще, ПМ (промыватели мозгов) в руках у Камотов, скоро и ты и все твои территории окажутся у них в руках.

– Мои ученые тоже кое-что изобрели, Камоты это знают, кроме того они нашли способ не поддаваться их лучам.

– Не смеши, ну наденешь те доспехи, что сотворили твои умные мужи, а жители твоих земель, с ними как быть? У тебя на всех хватит доспехов? Или они под действием ПМ возьмут тебя в охапку, положат на блюдо и поднесут Камотам, как подарок в праздничной упаковке?

– А что ты так заботишься обо мне? Ты, кажется, на Камотов работаешь?

– Барон, я сам по себе. У меня в жизни только и есть, что наука... Мне, по большому счету, вы все трое противны...

– И не боишься?

– Нет. А чего мне бояться? Рано или поздно вы меня так и так ликвидируете, как всех тех, кто на вас работает. Потому что знаю много!

– Так зачем предупреждаешь меня?

– Ты не глуп. И пока вы трое стараетесь перегрызть друг другу глотки, люди могут жить спокойно. А вот когда Победитель направит свои адские машины на города, вот тогда и цивилизации конец. Вы же подонки, параноики, и мысли у вас ничтожные – подчинить, закабалить, заставить бездумно работать на себя. Но где нет свободы мысли – нет прогресса...

– Заткнись! – искренность Мартина бесила. И обиднее всего, что он мыслил моими категориями. Но откуда он может знать? Для всех государств нашего мира – Камоты и Барон неразлучная троица, которая все силы отдает на благо населения нашей Планеты.

– Повежливей, я тебе еще пригожусь! – огрызнулся он.

– Ладно, поговорили и хватит. Пора домой!

– Нет, я еще хочу с охраной потолковать.

– Не возражаешь, если и я буду присутствовать при беседе?

– Возражаю, тебя боятся. Давай свою шавку, Пятницу. Он потом тебе все подробно перескажет.

– Ну, как знаешь, я в стрекозе подожду.

Я ждал больше часа, сидя в кресле и потягивая хорошее вино. Он пришёл задумчивый, сел в кресло и уставился в окно. Я позвал Пятницу, и мы уединились в другом конце холла.

– Ну, что?

– Вроде ничего нового они не сказали, – краснея, залепетал мой помощник.

– Вроде?

– Понимаете, Барон, может это и не имеет значения. Он расспрашивал о цвете тумана. Все говорили как всегда – зеленоватый, и только один сказал, что над порталом вдруг появился голубой туман. Мартин пристал к охраннику, на какой высоте, какой концентрации, как быстро растаял. А потом как-то странно закусил губу, когда услышал, что туман не растаял, а как облако полетел в сторону.

– Ты думаешь, это что-то значит для него?

– А кто его знает? Возможно, просто выпендривался. Он меня терпеть не может. Вот и устроил представление.

– Верно, говоришь, мой друг! Спасибо! Глаз с него не спускай.

Дома, за обедом, я поинтересовался у Мартина:

– Ну, что вернешься к Камотам, с докладом?

– Мне пока нечего докладывать, – пожал он плечами.

– Какая тебе нужна еще информация?

– Я хочу знать, не случилось ли чего необъяснимого, с тех пор, как заработал портал?

– Ну, за необъяснимым тебе в столицу нужно, там каждый день что-то случается, что понять невозможно.

– В столицу мне не нужно. Ваши большие города, как гнойники, гниют и всю землю зловонием окутывают.

– Не ваши, – поправил я его, улыбаясь, – а наши...

– Ваши, – в ответ улыбнулся он, показывая ряд белоснежных зубов. – В городах я и двух дней пробыть не могу – душно! Мне необходима информация о том, что случилось в районе, приблизительно 100 километров в радиусе от портала.

– Это связано с голубым туманом?

– Вечером любая тень может сделать туман голубым, – усмехнулся он, и бросил взгляд на Пятницу. Тот покраснел, как вареный рак, и уткнулся в тарелку, со всей силой сжимая вилку. С каким бы удовольствием, он загнал бы ее в глаз Мартину. Ничего дружок, будешь хорошо себя вести, предоставлю тебе эту возможность. А сам ответил:

– Хорошо, после обеда.

Когда мы переместились в кабинет, и сидя на диванах, пили кофе, появился помощник по информации. Он стоял прямо, с холодным и отстраненным выражением лица, и вид у него был, вид ножа, который воткнули в тушу мяса.

– Что вас интересует, Барон? – я никак не могу привыкнуть к его слишком высокому, почти женскому голосу, по телу тут же начинают бегать мурашки, и я невольно морщусь. Он знает это, и очень переживает по этому поводу.

– Все что не имеет объяснения, случившееся за эту ночь и день, – передернув плечами, сказал я

– За день ничего. А вот ночью сквалыги и сутенеры ослепли.

– Как ослепли? – не понял я.

– Прекрасно! – засмеялся Мартин.

– Совсем ослепли? – испугался Пятница.

– Совсем. Они в больнице имени сестры Бога в городе Рамша. Врачи ничего не могут понять. Физически глаза здоровы, но они не видят. В полдень вызвали специалистов из столицы. Те только разводят руками.

– Как это случилось?

– Сквалыги провели рейд по деревням и селам, наворовали девок, и собрались в Рамше во Дворце правосудия, чтобы продать их сутенерам. Все в один голос говорят одно, как только вывели их на подиум, тут же темнота в глазах образовалась. И все.

– В кои-то века во Дворце правосудия, осуществилось правосудие, – засмеялся Мартин.

– Это не смешно! – Я ударил кулаком по ручке кресла, – ты можешь объяснить это?

Мартин пожал плечами, не переставая скалиться:

– Я не врач! И это мне ни о чем не говорит! Меня интересовало другое, например, не видел ли кто что-нибудь странное, или кого-нибудь странного? Негде паники не было? Из леса никакое чудовище не вылезало?

– Такой информации у меня нет, – по-девичьи звонко ответил помощник по информации, – но если надо, я поинтересуюсь.

– Будь добр, – кивнул Мартин, потом, как бы спохватившись, повернулся ко мне: – Если, конечно. Барон разрешит.

– Барон разрешает, – еле сдерживая ярость, ответил я. – Пятница, приготовь стрекозу, я лечу в Рамшу. Мартин, ты не присоединишься ко мне?

– Нет, утирать носы сквалыгам и сутенерам у меня охоты нет! Я лучше к ребятам в Азград...

– Зачем? Что ты хочешь там узнать? – настороженно спросил Пятница.

– Я должен увидеть состояние электромагнитного поля земли за последние сутки. Или это может мне сказать и показать наш несравненный помощник по информации?

– Не-ет! Тамошние ребята меня не жалуют... – неуверенно ответил помощник и испуганно посмотрел на меня.

– И правильно делают, – кивнул Мартин, – если понадоблюсь, я – там.

Рамша – небольшой провинциальный городок – гудел как потревоженный улей. На улицах группки людей возбужденно, что-то обсуждали. Увидев меня, выходящего из стрекозы, они как-то быстро все исчезли, и казалось, что город опустел. В больнице меня встретили врачи, и, разводя руками, говорили непонятные слова, смысл которых сводился к одному – глаза в порядке, а пострадавшие не видят, это уникальный случай, их надо забрать в столицу. Прохиндеи. Конечно и сквалыги – охотники за девушками для сутенеров, и сами сутенеры – люди не бедные. И теперь из них легко можно будет выкачивать деньги.

– Забирайте, – согласился я. А тем временем, пострадавшие кинулись на мой голос, окружили меня, и, лапая своими руками, стали кричать, что вернут все, что они от меня утаили, только пусть я верну им зрение. Идиоты! А я тут причем? Еле вырвавшись от них, повернулся к полицаям:

– Девки где? Они что говорят?

– Разбежались все, – угрюмо ответил старший полицай. – По домам подались. Теперь свещи их. Семьи их не выдадут.

– Но не все же из Рамши? И из деревень были? Ходили по домам, пришлых искали?

– Обижаете. Барон, а как же? Нигде пришлых нет! Все свои рамшенские. А те в лес подались к Феофану. И вообще, мне кажется, это его работа.

– Так своих опросили! Что они говорят?

– Сквалыги по ночам работают, хватают тайно, нас в известность не ставят. Горожане нам не верят. Не приходят и не жалуются. Так теперь пойди, пойми, кого они брали, кого нет!

– Надо положить конец этому беспределу, – рассердился я, – бери своих ребят, поднимайте стрекоз в воздух, надо избавиться от этого проходимца.

Вот принесла нелегкая этого Феофана. Пришёл он ко мне лет десять назад. С лукошком ягод – все плотненькие ровные, ни одной мятой нет. Поставил передо мной и смотрит своими голубыми детскими глазами:

– Знаю, Барон, – без предисловия начал он, – твои леса вокруг. Позволь, поселиться там. Человек я конченный. Весь срок в каменоломнях пробыл, за кражу. За хорошее поведение отпустили. Идти мне некуда. Вышел больной. Пока по лесу на радостях гулял – ожил. Вот, и думаю, последние дни прожить среди цветочков. Избушку поставлю. Тебе ягодок буду присылать.

Надо бы мне тогда отказать ему, да, подумалось, что все равно зимой его дикие звери растерзают. А я должен являть любовь к людям. Вот и разрешил. Через месяц уже пожалел. К нему, как к плошке с медом пчелы, люди потянулись за старые горы. Первыми всполошились мои доктора. Их больные понесли свои болезни к новоявленному знахарю. А он и денег не берет, и лечит хорошо. Послал к нему несколько докторов, наиболее бесперспективных, пообещав им и клиники хорошие, и деньги большие, если они выведут его начистую воду и очернят перед больными. Прожили они с ним несколько лет. И отказались и от клиник и от денег, став его учениками. Рехнулись, как и он сам. Назвали себя «натуралами», создали небольшую коммуну, построили избы, и назвали свое поселение Азград – первый город. И стали жить там, людей лечить.

И к ним повалили валом другие ученые. Я сначала не сопротивлялся, памятуя о том, как Камоты нашли первый портал, но когда эти – неудачники, которым не нашлось места среди традиционных наук, начали привлекать к себе внимание не только учёных мужей нашей планеты, но и гостей из космоса, тут я только осознал, какую совершил ошибку. Можно было бы прекратить их деятельность, да, юмор в том, что их известность переросла внутренние рамки страны. Но я не мог позволить им взять всю славу себе, вот и, скрипя зубами, помогаю, даже построил жилые дома, небольшие лаборатории и больницы. Селение, состоящее когда-то из одной избы и лечебницы, выросло до небольшого ученого городка. Его обитатели фонтанируют идеями, основная цель – не брать у планеты, а использовать то, что не приносит ей вреда. Сами себя финансируют, то есть не подвластны мне. Воплощают свои идеи в жизнь, помогают обустраиваться близлежащим деревням, которые у них вроде экспериментальных территорий. И сами того не подозревая стали конкурентами Камотов, изобретя альтернативную энергию. С одной стороны это помогает мне в борьбе с моим врагом, этим двуглавым змеем, с другой, я понимаю, что сам подчинить себе этих слуг науки, в большинстве своем молодых людей, уже не могу. Азград стал бельмом на моем глазу. И ко всему прочему, я еще и от Президента благодарность получил, за развитие научной мысли.

Но меня это не радует. Государство – механизм, а такие как я – ключи. Мы должны заводить, а государство должно работать, так как нужно нам. А вот подобные "натуралы" расшатывают механизм. Они живут по принципу: "Подвергай все сомнению и ищи истину". А спрашивается зачем, искать то, что никому не нужно? Я привел народ к миру и благоденствию. Каждому указал на его место в социальной иерархии. Я шёл к власти тихо, осторожно, я окутал себя тайной и сподручными, которые как паутина проникли во все сферы общества, подчиняясь моему движению бровей. И только вот эти искатели истин, мешаются под ногами, уверяя себя и окружающих, что человек имеет право на свой выбор. Чушь! Абсурд! Человек – ненасытная бездна желаний. Ему дашь кусок хлеба, а он тут же просит масло, дашь масло, ему хочется вина и женщин. И если не держать его в узде – начнется смута! Мы уже через это прошли. А ведь все началось с бывшего преступника, старого мужика с детскими глазами – Феофана.

Наши стрекозы опустились на поляну перед небольшим домиком. Вдоль забора как флаги на ветру веяло стираное белье. Вошли в дом, горница была чистая и опрятная. Хотя мой соглядай доносил мне, что как любой мужик, Феофан неаккуратен, и в его доме всегда бедлам.

– У него тут были женщины, – сказал я.

– Наверняка, – мотнул головой Пятница.

– Поищи, какие-нибудь женские шмотки, чтобы было чем его прижать.

Когда же все было перерыто, и помещение приобрело вид, будто по нему прошёлся ураган, мы с сожалением признались себе, что ни одной женской вещи у него нет.

Тут распахнулась дверь, и вошёл сам хозяин. Его ярко-голубые глаза, по-детски широко распахнутые, радостно остановились на мне:

– Барон! Давно тебя не видел! За ягодами пришёл, так еще не пора...

– У тебя девки здесь были?

– Девок не было, а вот девушки-красавицы заходили, избу прибрали. Зачем раскидал-то... Что искал? Мог и меня подождать, я бы сам тебе сказал, где лежит то, что тебе нужно. А что тебе нужно?

– Твои девушки-красавицы мне нужны.

– Поздно пришёл, я их из леса вывел, они по домам разъехались. А зачем они тебе?

– Сказать можешь, куда они поехали? Нам встретиться с ними надо.

– Нет, Барон, сказать, куда поехали не могу. Не спрашивал. Не в моих правилах людей расспрашивать. Кто они и куда путь держат? Пришли ночью, я их покормил, утром из леса вывел...

– В какую сторону?

– К дороге, где их попутные машины подвезут...

– Опознать сможешь?

– Как это опознать? Я что-то тебя не понимаю

– В лицо узнать, и мне показать?

– Зачем?

– Мне так надо.

–Не могу, глазами слаб, а потом, для меня все красавицы на одно лицо...

– Вот что, Феофан, собирайся со мной поедешь?

– Зачем это? Я не могу, у меня еще здесь дела есть, – заупрямился мужик.

– Я тебя и спрашивать не буду, можешь или не можешь? У тебя лицензия на лечение людей есть? Нет! На тебя жалобы стали ко мне приходить, что от твоего лечения люди умирают! Судить тебя будем.

– Зря, ты так, Барон, от моего лечения никто умереть не мог. Напраслину возводишь!

– Мне дипломированные доктора пишут, что ты тут непортебными делами занимаешься.

– Так твои дохтура, брешут, а ты им веришь! Ты своей головкой подумай, если бы плохо лечил. Разве ко мне приходили бы люди?

– Молчать, грязная скотина! Надоел ты мне! Из-за тебя в лес люди ходить бояться. На охоту идут в зверье стрелять, а в себя попадают, Твои проделки?

– Мои. Незачем зверье истреблять. Силушку некуда девать? Покопай землю!

– Ты еще меня учить будешь?

–А что не поучить тебя, раз ты дуралей, каких свет еще не видел. Злой ты!

– Взять его, – окончательно рассердился я, – в стрекозу его. Дом сжечь.

Мои ребята скрутили Феофану руки за спиной, и повели на улицу, но не успел я выйти за дверь, как, увидел, что, обрушив плетень, выскочили три огромных медведя, и ринулись на моих ребят. Те и охнуть не успели, как были опрокинуты на землю. Я скрылся в доме и привалился к двери. С улицы доносились звериные хрипы и крики людей. Когда все стихло. Я вышел во двор. Мои ребята были живы, но без сознания, их здорово звери помяли. Феофана не было. Дом мы сожгли.

И я тут же открыл охоту на этого знахаря. Тому, кто принесет мне его шкуру – награда! Уверен, долго ему не ходить на свободе! Деньги все любят!

Мартин сидел передо мной в кресле в расслабленной позе, откинувшись на спинку и положив ногу на коленку. Терпеть не могу такой непочтительности в своем присутствии. Но промолчал. Он ни к чему не притронулся на столике. Вынул свою фляжку, я знал, что там чистая вода, и отпил.

– Мартин, – улыбнулся я, изображая радушного хозяина, – не знаю, где тебя учили хорошим манерам, но у меня, вверх неприличия, вести себя подобным образом. Ты отказываешься от моего угощения – это пренебрежение к хозяину.

Он усмехнулся:

– Я в доме врага, Барон, и мне надо быть осторожным.

– Ты обижаешь меня, в моем доме можешь чувствовать себя спокойным, травить тебя не собираюсь. На столе только вино и виноград. Я не пью красного вина, но, если ты мне не веришь, могу отпить из бутылки.

– Я бы не советовал тебе, Барон. В нем наркотики. Да и в винограде тоже.

Почувствовал, что мои уши вспыхнули. Вот наглец, и как он мог узнать об этом? Но сделал разъяренное лицо, и позвонил в колокольчик. Вошёл Пятница, он был белым как мел.

– Что вы подмешали в вино? – спросил я, голос мой дрожал от негодования, причина его в данной момент не играла роли. Главное, чтобы все выглядело естественным.

– Прости, Барон, – пролепетал он, – Мартин проделал долгий путь, мы хотели, чтобы он немного расслабился. Это совсем чуть-чуть "веселого порошка". У него и вкус приятный. И помогает снять напряжение.

– Убрать... – выругался я. И посмотрел на Мартина, – любопытно, а как ты узнал об этом? До чего я осторожный, и нюх у меня острый, – я оскалился в улыбке, – но ничего не заметил.

– Ты дома, Барон. А дома ты в безопасности... – он вернул мне улыбку.

– Странный ты, Мартин, если считаешь, что я тебе враг, зачем приехал ко мне?

– Я приехал ни к тебе, я приехал посмотреть на портал, который находится на территории, которую ты считаешь своей вотчиной.

– А разве это не так?

– У земли не может быть хозяина. Сегодня ты жив, завтра тебя не будет, а она останется, думаю, она даже не заметит, что кто-то считал ее своей.