Текст книги "Любовь Химеры 2 (СИ)"

Автор книги: Елена Истомина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)

– Я в курсе. Тем лучше. Дети будут это уметь изначально.

– Когда успели? – округлил глаза Влад.

– 4 часа 48 минут назад, – сдал Демитрий.

– Лихо вы. Поздравляю.

Глава 23

– Это все? – спросила Олега продавщица, складывая в пакет сметану, кефир и йогурт.

– Да, пожалуй. А, нет, еще упаковку Агуши с яблоком и бананом.

– Одну минутку, сейчас принесу, – улыбнулась продавщица.

– Олег? – услышал он позади себя женский голос.

Обернулся и увидел рыжеволосую бестию Лидку Колчину. Училась вместе в академии, после жизнь разбросала, но несколько раз по службе виделись. И вот теперь случайная встреча. Машинально сразу просмотрел ауру – слава Богу, человек! Аж просиял невольно.

– Лида! Солнце! Какая встреча!

– Ой, и не говори, надо же.

Тепло обнялись. От Лиды, как всегда, пахло сладко и маняще. Да и сама она была вся такая манкая. Хотя рыжие совершенно не во вкусе Аверина, но в Лидке было что-то, что манило и тянуло. Последний раз, когда виделись года четыре назад, у них даже был шикарный, можно сказать, секс. Правда, когда увиделись на следующий день, оказалось, что простого секса на кухне и в ванной ей мало. Ей бы еще наручники, плетку и пару затейливых штучек, которые, страшно подумать, куда вводятся. Для Олега это оказалось слишком экстремально. На том и расстались, без обид, к счастью.

– Сколько же мы не виделись? – улыбнулась она, не отпуская его руки.

– Так 4 года со спецоперации по полковнику Волкову.

– Точно-точно!

– Вот Ваше пюре. С Вас за все 470.82. Продавщица положила в пакет еще и упаковку пюре.

– Спасибо.

– Аверин, у тебя появился малыш? – просияла Лида.

– Д, сын, ему 4 с половиной месяца.

– Слушай, здорово! Поздравляю!

Лида снова обняла и зачем-то поцеловала в шею, отчего по спине пробежали знакомые мурашки от возбуждения.

– Спасибо.

Аверин отстранился от женщины

– Может, посидим немножко там, за столиками.

Лида показала на небольшой бар в другом конце помещения.

– Ну, если только немножко.

– Пойдем. Как сына-то назвали?

– Илюша.

– Здорово, я тоже так всегда сына назвать хотела, а вместо этого 2 девчонки– близняшки. Замуж скоро выдам, нашли себе в пару мальчишек-близнецов, представляешь?

– Да ты что! Круто! Сколько им уже?

– Девчонкам по 22, мальчикам по 26.

– Не рано ли замуж-то?

– Да нет, они умнички, учатся, работают, с мальчиками этими третий год уже встречаются. Чего по углам бегать?

– И то верно.

– А ты женился, значит?

Лида положила свою руку на руку Аверина, где обручальное кольцо, а на среднем – кольцо Тарха, и оно вдруг зажгло. Олег осмотрелся – ничего подозрительного. Кроме них и продавца, вообще никого нет.

– Что такое, кого-то ждешь?

– Нет, так просто, – улыбнулся он.

– Знаешь, а я все чаще думаю о тебе в последнее время, – сказала вдруг Лида, заглядывая прямо в глаза.

Олег почувствовал, как она положила руку ему на ширинку и начала там гладить. К своему стыду, возбудился он почти мгновенно. И, ошарашенный, уставился на Лиду. Кольцо Тарха жгло все сильнее.

– Лид, не надо.

Олег попытался убрать ее руку, но она лишь крепче прижалась.

– Я понимаю, теперь ты женат, и жена, наверное, молодая и красивая, но ведь это ни к чему не обязывает. Уже завтра я улетаю в Питер, и мы с тобой не увидимся, быть может, никогда.

Бессовестная рыжая бестия расстегнула ширинку и просунула руку, куда не следует, а Олег не мог оторвать глаз от ее пронзительного глубокого взгляда. А ее руки… Боже, он забыл обо всем и едва сдерживал стон.

– У тебя же здесь через дорогу квартира в том доме напротив, да? И жены ведь там нет?

– Нет, – хрипло проговорил Олег, почти сползая со стула.

– Пойдем, побудем немного вдвоем. Представь, какое возбуждающее это приключение, как потом клево будет вернуться к ней, а вспоминать меня. Непередаваемое возбуждение, поверь.

Она коснулась языком его шеи, и полковника понесло. Он схватил женщину за руку, схватил пакет с покупками, и они бегом бросились в дом, напротив. Квартира Аверина была на втором этаже, они вбежали по лестнице, держась за руки. Олег дрожащими руками кое-как открыл дверь, они вошли. Олег бросил пакет в прихожей, и Лида буквально сразу повисла на нем, обвив ногами, они страстно целовались. Женщина сняла с Олега футболку, бросила на пол, продолжая целовать, Олег пронес ее в гостиную. Остановились у дивана. Лида опустилась на колени и сняла с Олега брюки и плавки. Когда он почувствовал, как ее язык касается головки, подумал, что сходит с ума, это неправильно почему-то. Но это так клево, он так хотел, это такое непередаваемое ощущение, возбуждение, такой космос.

– Садись, мой генерал, – велела она, вставая.

Олег сел, она сняла платье, под которым совершенно не было белья, а для 47 лет ее тело было просто невероятно идеальным, как у молоденькой девочки. Она подошла и села сверху. Олег вошел сразу полностью. Хотела она очень, судя по влаге там, и они начали синхронное нетерпеливое движение.

– Не торопись, Аверин, дай насладится моментом, когда еще такое будет.

Она покрывала поцелуями лицо, шею и грудь, он наслаждался ее упругой не по годам грудью, соски под языком просто закаменели.

– Сметану нужно было 30-процентную брать, – услышал Олег тихий голос у двери.

Обернулся. Там стояла Дора с пакетом в руках, который он бросил в коридоре.

Олега словно током ударило. Он пришел в себя в одну секунду, и его обуял ужас от того, что сотворил. Да он ли? Разве может быть такое! Как! Он вздрогнул, уставился на жену, совершенно спокойную, но только взгляд холодный колючий – как у инквизитора.

– Извините. Продолжайте, – спокойно сказала она и исчезла.

– Дора! Стой, Дора!

Олег скинул с себя Лиду, которая даже на пол упала от неожиданности и затрясла головой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Что тут происходит? – удивленно спросила она, словно только что проснулась. – Аверин, ты?! Что мы? Как мы? Господи, ничего не помню! Как?

– Миллион долларов, кто мне самому это объяснит. Одевайся!

Олег кинул ей платье и быстро оделся сам.

– Блин, ничего не помню, шла в магазин за курицей, а оказалась здесь. Мы что, встретились и напились до такой степени? А как же тогда так быстро протрезвели?

– Не знаю я! Иди отсюда! Иди, ради Бога!

Аверин невежливо вытолкал обалдевшую гостью за дверь и бросился искать ключи от машины.

– В коридоре под тумбочкой, – зазвучал спокойный голос позади.

Олег обернулся. В кресле сидел Тарх и, как всегда, иронично улыбался. Как же полковник ненавидел эту его самодовольную улыбочку.

– Твоих рук дело? – прошипел он.

– Нет. Сестрица моя тешится. За прическу, Дорой испорченную, мстит.

– Вот черт!

– А вот мужа ее поминать щас совсем ни к чему. Разве колечко мое не предупреждало тебя об опасности. Разве не жгло?

– М-м-м, да, блин!!! – прорычал Олег, вспомнив, что жгло еще как!

– То-то же. Домой до вечера не ходи, прибьет – и подумать не успеет.

Тарх исчез, а Олег со злости швырнул стеклянную конфетницу, стоявшую на столике, в стену.

Глава 24

– Тварь! Скотина! Ничтожество!

Я метала энергетические шары в железный щит за домом, они разлетались сотней мелких белых искр.

– Ненавижу! Уничтожу! Разорву!

Я закричала громко и отчаянно, подняв руки к небу. Погода тут же испортилась, подул сильный ветер, набежали грозовые тучи, стало темно, почти как ночью. Оглушительные раскаты грома прокатились по небу, ярчайшие молнии разрезали белыми всполохами небо. Стало чуть легче. Я закружилась на месте, закружились вместе со мной и молнии по кругу – очень красиво и очень жутко. Махнула рукой вправо – молния с неба, словно стрела, метнулась в ель справа, та мгновенно вспыхнула. Махнула рукой влево – молния ударила в сосну слева, вспыхнула и та.

– Эй, с ума сошла! – окликнул меня Перун гневно. – Чего беспределишь-то?!

На землю с неба обрушился ливень плотной стеной, гася пламя на елях.

– Ненавижу его, ненавижу! – закричала я во все горло.

В руках сама собой образовалась молния, хорошая такая, яркая, на пять тысяч вольт минимум. Руку зажгло, нестерпимо зажгло.

– Держи! – рявкнул Перун.

Я замерла. И поняла, что так страшно и больно мне еще в жизни не было!

А отец стоит и не двигается.

– Пап…

– Просто держи и не бойся! Расслабься и пропусти ее через себя. Эта энергия вышла из тебя, она твоя, она априори тебе навредить не может! Она уже тебе не вредит, ты же стоишь, ты же держишь. Не сгораешь!

Я и, правда, стояла и держала на одной вытянутой руке невероятную, ужасающую мощь. От слов Перуна стало чуть легче, страх немного отступил, но жгло все равно ужасно.

– Жжет! – поморщилась я.

– Жжет тебя ярость твоя. Успокойся – и мощь молнии уменьшится. Вздохни трижды глубоко.

Медленно вдохнула и выдохнула, стало еще чуть полегче.

– Молодец, умничка, – улыбнулся отец. – Пока ты ходила, Илюша на попу сам сел. И «ама» сказал, еще чуть – и «мама» получится.

– Здорово как! – обрадовалась я искренне.

Молния уменьшилась в разы.

– Вот молодец какая! Получается же! Еще подыши или анекдот вспомни какой. Вот я с утра прочитал:

Встретились англичанин, американец и русский.

Англичанин говорит:

– У меня две виллы и две любовницы.

Американец:

– А у меня три виллы и три любовницы.

Русский:

– Скажу честно, вилы у меня одни. Зато сплю со всей деревней!

Я захохотала от души. Анекдот не в бровь, а в глаз, блин! Молния в руке погасла совсем. А смех сменился слезами. Отец подошел и обнял.

– Ну чего ты, моя ласточка?! Что такое? Кто мою доченьку обидел?

– Да, так. Муж изменил.

Я снова закатилась нездоровым смехом.

– Иди ты! – не поверил Громовержец.

– Серьезно. Ардонит на шее аж загорелся. Я думала, беда какая приключилась с ним. Переместилась к нему. А он на своей квартире с какой-то бабой.

– Ты уверена?

– На диване. Оба голые. Она сверху, целуются. Куда уж увереннее!

– Добровольно он бы тебе не стал изменять никогда. Я уверен. Должно быть, был под чьим-то воздействием. Люций тешится, поганец!

– Нет. Девена за испорченную прическу мстит, – сказала Лиза, появившаяся рядом. – Он не виноват, суккубу без подготовки сопротивляться сложно. Это была его знакомая, и он не ожидал от нее подвоха.

– Ты знакома с Девеной? – насторожился отец.

– Еще в середине января познакомились. Я впустила ее. Думала, познакомиться хочет. А она убивать меня кинулась за то, что накануне с Люцием ужинала. Когда Скипера грохнула. Ну, я ее помутузила слегка. А она мне вдруг в лицо плюнула. Ну, я не утерпела, собрала все волосы в пучок и чиркнула когтем над самым затылком.

Никогда не слышала, чтобы Громовержец так заливисто хохотал. Аж до слез.

– Причем, до сих пор не растут. Видела ее недавно, – добавила Лиза.

– Если б ты вылила на нее ночной горшок, ты б оскорбила ее куда меньше. Лишиться волос для славянки – высшая степень позора, чем короче, тем хуже. Смерть иной раз предпочтительнее. А уж для такой себялюбивой личности, как эта коза, и подавно. Ты еще легко отделалась.

– Ардонит спас. Если б мама не почувствовала измену, он бы с крыши после сиганул под влиянием суккуба, ну, или застрелился.

На глазах Лизы были слезы: к Олегу за эти месяцы она очень привязалась.

– Мам, иди к нему, пожалуйста. Пока он снова свой нос в бутылку не сунул.

– Убью! – прорычала я.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 25

– Как же так! Как же так!

Олег сидел на диване, закрыв лицо руками, качаясь взад-вперед.

– Как же так!

– Так дурака учить – только время тратить!

За спиной Олега возник Люцифер и тут же накинул удавку ему на шею.

– Столько жизней прожил ты, полкан, и все те не впрок! Не умнеешь. Ну, ты не переживай, щас мы это поправим! Щас душеньку твою освободим.

Олег отчаянно сопротивлялся, но лишь резал пальцы в кровь об эластичный жгут, который нарочито медленно затягивал на шее садист.

– Ты прости, но 30 лет ждать времени ну, никак нет. За нее не переживай. В моих объятьях утешится быстро, и за сына не бойся, воспитаю, приласкаю, папкой меня еще называть будет.

Но вдруг удавка ослабла. Олег упал на диван и закашлялся.

– Вот кто тебя только князем тьмы назвал-то? Ты ж падла последняя! Слово свое ни фига не держишь! Вот как за тебя замуж выходить, а паче рожать от тебя, а? – сокрушалась Дора. – Ты ж договор уже раз 10 нарушил.

– Ничего я не нарушил, он не подписан еще, – хрипел Люцифер с явной улыбкой на губах.

Олег поднял голову и увидел, что Люцифер лежит на полу, рядом с ним у изголовья на коленях стоит Демитрий, удерживая удавку на горле подлеца, у ног стоит Дора в урайской ипостаси, и в ее левой руке сверкает и потрескивает самая настоящая молния. По бокам от Люция еще двое мужчин. Один, что в белом костюме, очень и очень похож на Люция, только помоложе, и черты лица помягче, поприятнее. Второй – блондин с голубыми глазами. Серьезный такой, суровый, в простой белой футболке и в джинсах.

– Щас все будет, щас все подпишем, – пел Демитрий.

Мужчина, похожий на Люцифера, открыл папку, что держал в руках, и поднес к Люцию.

– Подпиши, бать, – жестко не попросил, а приказал парень. – Подпиши, нам проблемы с ардонийцами не нужны. Она – его дочь, а он – посол самого Деметриоса. Подпиши.

Люций взял острое перо, лежавшее в папке, проколол им палец и кровью подписал

– Отлично, – улыбнулся Демитрий. – Теперь Вы, Мор Люциферович, как свидетель со стороны батюшки.

Парень положил папку на колено, проколол палец и подписал документ.

– Теперь вы, Доротея Владиславовна.

Подписала и Дора.

– Вы, Арий Тархович, как свидетель со стороны невесты.

Подписал и родоначальник арийской расы.

– Ну, и я хочу заметить, что я здесь не как отец, а как представитель третьей стороны, следящей за исполнением договора обеим сторонами неукоснительно! За нарушение – полное истребление рода нарушившего. Хоть один из пунктов договора, – спокойно пояснил Демитрий.

Затем отпустил, наконец, Люцифера и сам подписал договор.

– Пусть он тоже подпишет, – потребовал Люцифер, поднявшись и кивая на Олега.

– Нужен свидетель с его стороны, – растерялся Демитрий.

– Я им буду, – в комнате появился Перун.

– Отлично.

Демитрий протянул перо Олегу.

– Палец проколи, подержи в ранке, чуть крови набирая, и роспись свою поставь.

– Давай, так надо.

Перун тепло улыбнулся, и Олег понял, что улыбка неспроста, подписывать можно, проколол палец и подписал дрожащей рукой.

Вслед за ним подписал и Перун.

Олег с ужасом смотрел на бледную, как полотно, Дору. Что же он только что наделал? Это немыслимо! Своими собственными руками отдал ее этому чудовищу.

– Приношу свои официальные извинения. За свою несдержанность в последнее время.

Люцифер галантно поцеловал руку Доры.

– Бог простит. Если сочтет вас достойным прощения. А мое еще заслужить нужно, – холодно ответила невеста.

– Да, конечно.

Люцифер протянул руку к сыну, и тот вложил в нее небольшую бархатную коробочку. Люций открыл ее, там лежало золотое кольцо с черным бриллиантом.

Люций взял кольцо и хотел надеть на левую руку Доры, та выдернула руку.

– Не бойся, – улыбнулся Люций, – это безделушка, на нем ничего нет, клянусь, но носить ты его должна в знак заключения договора. Таков обычай и порядок.

Дора затравленно посмотрела на отцов. С какой-то надеждой на сына бывшего, тот ободряюще улыбнулся. И Дора вложила свою руку в руку дьявола. Он надел ей свое кольцо. У Олега аж сердце закололо при этом.

– Молодец, – улыбнулся. Люций, – я исполню все пункты договора, обещаю. И прощение твое я тоже заслужу. Я умею быть хорошим. Кстати, колечко сможешь снять только после рождения девочки. И пальчик отрезать, как в одном известном фильме, не советую. Заживо сгоришь вместе со всеми детьми женского пола. Что у тебя будут к тому времени. Когда захочешь снять его.

– С-сука! – прошипел Демитрий.

Арий сжал кулаки. Мор довольно ухмылялся. Перун нахмурился. Олег перекрестился. Дора впилась ногтями в свою ладонь до крови.

– Что? – удивился Люций, – договору не противоречит. А, учитывая близкородственные отношения невесты с ардонийской стороной, я тоже должен иметь дополнительные гарантии. Я ж прекрасно понимаю, что ни она себя не пожалеет, если что, ни вы ее. А вот истребить всю женскую часть такого уникального существа у вас ни у кого рука не поднимется. И у нее, как у матери, тем более. А сейчас приглашаю всех в свой ресторан праздновать. Отказ – прямое пренебрежение к договору, а им же никто из вас пренебрегать не собирается, верно?

Дьявол милейше улыбался.

– Ой, да не кривитесь вы так, Олег Алексиевич! Ваша она еще, ваша пока. Я даже рядом с ней не сяду, чтобы вам спокойней было.

Люцифер, судя по довольной физиономии, снова чувствовал себя хозяином положения и наслаждался ситуацией. И даже отступил от Доры, пропуская ее к мужу.

Той стоило больших усилий, чтоб не броситься к нему бегом. Олег обнял жену, прижал к себе. Арий подошел к ним, взял за руки, они все переместились в Гранд ресторан. В главный холл.

– Прошу за мной, господа, – всех повел за собой Мор. Провел наверх в роскошный зал, уже накрытый для них.

Арий сел намеренно между Дорой и Олегом.

– Не пейте здесь ничего, кроме воды, – шепнул с улыбкой он. – Вот кушать можно. Готовят здесь здорово.

Мужчина взял себе бутерброд с сыром и откусил.

– И не кисните так, хорош хозяина радовать, того гляди, вон морда от удовольствия треснет щас. Главное, под защитой договора теперь, а то за 5 месяцев, пока делегация долетит, много чего бы успел сделать. А теперь договор сдержит, не нарушит.

– Доротея Владиславовна, можно вас? – позвал Люцифер, сверкая глазами.

– Нет. Меня нельзя. Ближайшее 30 лет – уж точно. И приберегите свои страстные взгляды для той, что будет греть вашу постель в эти годы. А то перевозбудитесь еще раньше времени, а потом с зачатием проблемы будут.

– О, за это можешь не волноваться, свет очей моих, – елейно улыбнулся жених, с трудом справившись с собой.

От слов Доры хохотнул даже Мор.

– Завтра у тебя день рождения, вот, исполняю обещание.

Люцифер кинул в руки Доры еще одну коробочку, она поймала ее, открыла. Там лежали ключи от машины, судя по брелку, от Феррари.

– Спаси тя Бог. Но я придерживаюсь принципа: тише едешь – дальше будешь.

Дора закрыла коробочку и кинула обратно хозяину.

– Хозяин – барин, – пожал плечами дьявол и улыбнулся. – Бриллианты и шмотки тебя тоже не восхитят, как я понимаю?

– Абсолютно, – кивнула Дора.

– И чем же тебя порадовать? – спросил Люцифер.

– Крестиком вышивать люблю, – на голубом глазу призналась она.

– Рукодельница невеста у меня, значит, – улыбнулся Люцифер, – учту. Пейте вино, очень вкусное, по домашним рецептам.

– А у нас тут клуб непьющих, – улыбнулся Арий, – мы водичкой обмоем.

Он поднял бокал с соком.

– И все же, Доротея Владиславовна. Подойди ко мне, душа моя, не бойся. В тех местах, откуда я прибыл, между женихом и невестой есть обычай пить, как здесь говорят, на брудершафт и разбивать бокалы, на счастье. Не откажи мне в сей малости, дорогая невестушка. Я налью воду в свой, так как знаю, что ты кормящая мать у нас, не бойся.

Люцифер взял с серебряного подноса, стоявшего посреди круглого стола, два хрустальных бокала и наполнил их чистой водой из графина.

Арий под столом больно наступил на ногу Доры, мол, не пей и воду.

Дора встала, подошла к жениху взяла из его рук бокал, они перекрестили руки. Дора нарочно сделала слишком большой глоток и сделала вид, что поперхнулась. Наклонилась вниз и выплюнула все на пол.

– Ой, простите, извините, не в то горло попало. Прости.

Чтобы не предложили выпить еще, Дора с размаху швырнула бокал на пол. Он разлетелся на осколки. Швырнул свой и Люций, словно бы, не заметив неловкости невесты. Но взгляд был недовольный.

– Чтоб сколько осколочек, столько и деточек у нас с тобой, суженая моя, было, а дней счастливых да ночей горячих во стократ более, – весело провозгласил Люцифер.

– Аминь, – сквозь зубы процедила невеста и повернулась, чтоб уйти.

– А поцеловаться, – улыбнулся жених.

И трижды расцеловал закаменевшую невесту в обе щеки. Затем взял за руки, поднес их к губам и расцеловал и их, прожигая бледную девушку страстным взглядом.

– Зачем ты его убить хотел? – шепотом спросила Доротея.

– Да, так. Услугу тебе оказать хотел и Мидгард от войны очередной уберечь заодно, – улыбнулся Люцифер. – Когда его родовая память проснется, и ты узнаешь, кто он на самом деле, ты сама ко мне прибежишь, пятками сверкая. Так что пущай себе живет, не трону. И черт с ним, с Мидгардом, мы найдем, где укрыться.

– И кто же он? – усмехнулась Дора.

– А не скажу. Всему свое время, любимая.

– Можно, мы уже пойдем? – громко спросила Дора. – Нас сын ждет.

– Да, конечно. Дети – это святое. У нас с тобой впереди еще целая вечность для общения. Мару отправлю домой сегодня же. Демитрий, прошу вас присутствовать как наблюдатель для подтверждения исполнения пунктов договора.

– Ну, к чему же торопиться, – улыбнулся Демитрий. – Живите спокойно, сближаться с невестой в ближайшие 30 лет вы все равно не будете. Оправите за год до свадьбы, как и указано в договоре. А во избежание всяких неожиданностей с ее стороны пусть она его тоже подпишет. Олег Алексеевич ведь подписал, будет справедливо, если и ваша супруга тоже подпишет. Я настаиваю.

– Да с удовольствием!

Двери зала распахнулись, и в них не вошла – величественно вплыла сама ведическая богиня смерти Марена Свароговна. Она была не просто красива, она была прекрасна. Повелительница зимы и упокоительница душ, настоящая снежная королева. Черты ее лица были чуть резки, но прекрасны. Кожа невероятно бела. Голубые глаза светлы, холодны и прозрачны, как лед. Черные волосы уложены в элегантную прическу. Темно-голубое платье в пол подчеркивало стройный стан и грацию богини. Рядом с ней шел высокий, плечистый седовласый мужчина с белой щетиной и усами.

– Здравия вам, гости дорогие! – улыбнулась и чуть поклонилась всем хозяйка, подходя к столу. – Где и что подписать нужно? Я не против.

Женщина приветливо улыбнулась невесте, которая смотрела на богиню, как ребенок на чудо из сказки.

– Вот, пожалуйста. Ниже за подписью Олега Алексеевича.

Демитрий положил пред Марой папку с договором.

Та проколола палец пером и подписала, следом за ней проколол свой палец и подписал договор мужчина.

– Это наш старший сын Карачун – с улыбкой пояснила Мара, глядя на бледную невесту.

Та нашла в себе силы улыбнуться ведическому деду Морозу. Тот улыбнулся в ответ ласково, как ни странно, в синих глазах даже явное сочувствие было.

– К договору у меня лишь одно замечание, – улыбнулась Мара. – Поскольку невеста у нас принадлежит сразу к четырем родам, подпись на договоре должна быть всех четырех отцов. Чтоб без претензий потом, а то мало ли. Пригласите и других сюда. Свидетелем будете у всех вы, Демитрий, чтоб не утруждаться. Так ведь можно?

– Да, можно. И ваши требования оправданы. Я сейчас приглашу их.

Демитрий исчез, Мара с сыном сели за стол, подошли официанты, принесли приборы, затем сменили блюда.

– Кушайте, кушайте, гости дорогие. Шеф-повар лично для вас старался. Это кролик в сметане, очень вкусно, – ласково пела Мара.

Все и вправду сосредоточились на еде, чтобы скоротать ожидание, не заводя разговора.

– Как дела у вашего батюшки, Арий Тархович? – наконец осведомилась Мара с милой улыбкой. – Слышала, они с вашей матушкой снова вместе.

– Так вроде бы и не расставались, – удивился Арий, – матушка просто по делам отбывала в чертоги Льва, и то отец регулярно навещал ее, как мне известно.

– А, ну да, ну да, не расставались!

Мара многозначительно посмотрела на Дору, Люцифер усмехнулся. Перун спрятал глаза.

– О! Хорошего человека только помяни! – засмеялась Мара, когда вместе с Демитрием появился и Тарх. – Бывшую благословить пришел? Мило.

Арий, сидевший рядом с Дорой, закашлялся, подавившись водой. Судя по всему, он не знал, кто сидит с ним рядом.

– Я свидетель со стороны Влада, – спокойно ответил Дажьдьбог.

– Аа-а, – протянула Мара, – понятно. Господа отцы, вы с договором ознакомлены? Осознаете, что подписываете?

Осведомилась Мара, внимательно осматривая мужчин и молодого высокого черноглазого парня, стоявшего рядом с Сомовым.

– Да, – кивнул Влад твердо, чуть улыбнувшись дочери, чем поразил ее.

На нем не было ни капли воздействия. Он четко осознавал, что делает, и был на это спокойно согласен. Чудеса, да и только!

– Осознаем! – кивнул Витаор.

– Тогда прошу.

Все по очереди подписали договор. Включая свидетеля Витаора, которого он представил, как своего сына Айдара. Теперь таиться смысла не было, коль уж Люций и так знает все и про всех. А так еще и жизнь ему гарантировал при любых обстоятельствах, как одному из хранителей договора.

Мара пригласила новых гостей за стол праздновать. Все покорно сели, отказывать нельзя. Хотя кусок в горло не лез ни к кому.

Дора, вспомнив, что может менять ипостаси, перешла в марсианскую, дышать стало заметно легче, дрожь в руках исчезла тоже. Арий рядом вздрогнул, вызвав улыбку.

– А можно человеческою часть увидеть? – попросил Люцифер.

– Нельзя, – пропела Мара с улыбкой.

– Почему? – удивился Люцифер.

– Заплачет. По еще любимому прошлому, по уже дорогому настоящему и по так страшащему будущему.

Из ледяных глаз богини смерти скатилось по слезинке, но она, кажется, не замечала их, смотря на такие же слезинки, катящиеся из бездонных, черных сейчас, глаз невесты мужа.

– Пойдем мы, пора нам, – встал Демитрий, – договор будет храниться у меня, как у представителя Деметриоса и третьей стороны. За ним встали все присутствующие.

Я все еще смотрела на каменно прекрасное лицо Марены, когда начала перемещаться в пространстве. И спустя несколько секунд оказалась дома у Перуна вместе с отцами, братом и Тархом.

Навстречу к нам выбежали Лиза с Яриком.

– Подписал? – с надеждой спросила Лиза.

– Подписал, – улыбнулся Тарх.

– Слава Роду! Слава всем богам!!! Спасибо, мамочка! Спасибо!!!

Дочь кинулась меня обнимать, мне сразу полегчало. Я вслед за девочкой перешла в ардонийскую ипостась. Но успокоиться до конца и разделить радость дочери я не могла никак.

– Смотри, под чем ты расписалась, – улыбнулся Демитрий, потягивая мне договор.

Я взяла папку, стала читать, и глаза мои расширялись от удивления с каждой строчкой. Оказывается, я подписала согласие на брак своей дочери с Ярославом в тот год, когда ей исполнится 20 лет. То же самое подписали Люций и Мара. Расписалась под графой «не буду чинить препятствий договору, обязуюсь всячески помогать сторонам оберегать их жизнь и здоровье. Равно как и их потомства».

– Но как? – не поняла я.

– Обычная прозрачная калька с тонюсеньким подклеенным листочком. Засмеялся Демитрий.

– А Наги. Знают? Ведь Люций наверняка сейчас к ним побежит.

– Год уже как знают. И поддержат игру, – кивнул и озорно подмигнул Тарх. – Непосредственно с Люцифером связываться им и самим неохота. В год, когда родится Даша, они объявят договор исполненным. Ардонийцы предъявят ему покушение на твою честь и пролитую кровь твою. И ваша помолвка будет расторгнута, но до этого все 17 лет ты должна носить это кольцо и быть покорной своей жуткой участи.

– То есть вы, заразы такие, все знали? – взвилась я.

– А ты что думала? Вот так просто отправим тебя ему на ложе? – Округлил глаза Демитрий. – Эх, доча, доча. Какого низкого ты мнения о родителях. Вам не сказали, поскольку вы должны были быть натурально в ужасе.

– Кольцо без сюрпризов? Повлиять на меня через него он не сможет?

– Надеюсь, что нет. Это как маячок. Он по нему всегда сможет тебя найти, где бы ты ни была. Почувствует если будешь умирать, например. Но внушать что-то или мысли читать твои через него не сможет точно, – объяснил Тарх. – Так что носи, не бойся.

– Пойдемте, отойдем.

Я отвела в сторону Тарха, Перуна и Демитрия.

– Кто такой Олег? Почему Люций хотел его убить? Мне дословно сказал: «Услугу тебе оказать хотел и Мидгард от войны очередной уберечь заодно: когда его родовая память проснется, и ты узнаешь, кто он на самом деле, ты сама ко мне прибежишь, пятками сверкая. Так что пущай себе живет, не трону. И черт с ним, с Мидгардом, мы найдем, где укрыться…»

– О чем он?

– Да бредит он. Просто 30 лет ждать неохота было. Дурной пример заразителен.

Демитрий сверкнул глазами на Тарха.

– Войны не будет, малышка, – улыбнулся Тарх, – кем бы он ни оказался, помни одно: он очень тебя любит, из жизни в жизнь любит.

– Он уже был моим мужем? – удивилась я.

– Конечно, и не раз.

– Я не помню.

– Значит, время еще не пришло вспоминать. Все хорошо. Можно тебя на минуточку, наедине поговорить?

– Бог Вас простит, Тарх Перунович, – печально улыбнулась я, отходя от бывшего.

От обращения на «вы» бывший вздрогнул и по бледнел. На вы славяне обращались только к врагам, к тем, с кем никогда уже за один стол не сядут. Обратиться к славянину неожиданно на вы, всё равно, что в лицо плюнуть. Но я не жалела. Он и сам понимал, что заслужил это.

За этот долгий день я так эмоционально вымоталась, что не был сил даже с братом пообщаться, пригласила его с семьей на завтра на день рождения. Убаюкала сына и упала на кровать. Олега не было, он остался внизу с отцами, пришел через час. Посетил ванную, поцеловал сына и выдал, тяжело вздохнув:

– Ты не думай, это не их решение, только мое. Нам надо расстаться, я больше так не могу.

Глава 26

За этот долгий день я так эмоционально вымоталась, что не был сил даже с братом пообщаться, пригласила его с семьей на завтра на день рождения. Убаюкала сына и упала на кровать. Олега не было, он остался внизу с отцами. Пришел через час. Посетил ванную, поцеловал сына и выдал, тяжело вздохнув:

– Ты не думай, это не их решение, только мое. Нам надо расстаться, я больше так не могу.

– Расслабься, полковник! Выстоять против суккуба (Суккуб – демон, питающийся энергией через соитие) у тебя шансов не было, – устало поморщилась я.

– Кольцо Тарха жгло палец, но я не прислушался, – опустил глаза полковник.

– Вот это щас вообще неумно с твоей стороны было мне говорить! – устало засмеялась я. – Пусть наукой будет, впредь прислушаешься и будешь внимателен.

– Ты меня прощаешь? – удивился муж.

– Ну, куда ж тебя, глупыша, девать, – улыбнулась я, – иди ко мне.

Я протянула руку к мужу, но его реакция меня удивила, он покачал головой и встал.

– Неужели же ты меня так любишь, что себя не уважаешь? Я поднимал на тебя и ребенка руку. А ты на коленях умоляла отцов сохранить мне жизнь. Я допустил над тобой насилие, не смог уберечь. А ты просила стереть это воспоминание из моей памяти. Я тебе изменил, а ты оправдываешь меня суккубами. Так если я так слаб, может, тебе найти более достойного. Равного тебе, богине?

Нервы мои сдали. Я подскочила с постели и бросилась прочь из комнаты.