Текст книги "Любовь Химеры 2 (СИ)"

Автор книги: Елена Истомина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)

– С ума сошла? Здесь 112 этаж, а в небе даже птицы не летают.

Олег подошел и задернул жалюзи. Ощущение взгляда тут же пропало.

Угомонились мы только под утро, и я так устала что забыла сменить ипостась, а проснулась от того, что кто-то стучался в комнату.

– Дочка, вставай там ардонийская делегация приехала, вставай, я тебе новые платья принесла, можно войти?

– Да конечно, – сонно ответила я, потягиваясь.

– Ах ты, зараза, ах ты, паршивка! – взвыла свекровь, тоже выпуская черные когти наподобие моих и кидаясь на меня стремительно, как гепард.

Ее лицо было искажено трансформацией и было уродливо сморщено. От милейшей пышечки не осталось и следа. Я еле успела спрыгнуть с кровати и выбежать за дверь, как была, в ночной прозрачной сорочке. Женщина бросилась за мной.

– Стой, поганка! Стой, шалава ардонийская! – кричала она.

А я была в таком ужасе, что мне было страшно даже обернуться, чем я ей не угодила-то? Я спустилась по лестнице вниз, оказалась в нашей гостиной, оттуда бросилась в какой-то холл, в нем не было дверей, были лишь какая-то стойка с приборной панелью и большая, светящаяся голубым светом арка. И я бросилась в нее. Вчера мне объяснили, что такие межпространственные арки здесь повсюду, они переносят людей в мгновения ока в любую точку планеты, куда координаты задашь, оттого и транспорта на Антлании нет, с такими вратами он просто не нужен.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я вошла в арку, меня окутало голубым светом, возникло чувство, что еду в лифте, через несколько секунд свет рассеялся, и я оказалась, наверное, в потрясающе красивом зале приемов. За столом уже сидело все семейство, включая Яра, Демитрия с дедом и еще двух молодых ардонийцев. Мужчины и женщины, увидев меня, все рты пооткрывали, а я спряталась за стулом Велеса, еле успела. Ягиня появилась в столовой в своем обычном виде, правда, запыхавшаяся и рассерженная.

– Ну и где это, прости господи?! – громко спросила она. – Ну, Горыныч, ну, удружил!

– А что такое, Ягинюшка? – не понял дед.

– Я те потом скажу, – многообещающе пропела свекровь. – Я те потом все выскажу. И с тобой, сыночек, побеседуем. Жена твоя где?

– Так спит еще, я не стал будить, утомилась она за вчера.

Олег немного смутился, судя по тону.

– Где спит?

– В спальне нашей, конечно.

И тут свекор заржал на всю столовую.

– Ая-яй! Ягиня Виевна! Вот о чем ты только думаешь, бесстыжая твоя душенька. Вот так взяла и скандал на две галактики устроила, не разобравшись! Выходи, дочка, не бойся.

Я вышла из-за стула свекра в урайской ипостаси, прикрывая грудь руками.

– Покажи-ка всем свою особенность дочка, чтоб больше кривотолков не было. Не бойся, здесь все свои.

Я подошла к свекрови и поклонилась.

– Так получилось, матушка, что у меня нет матери, но зато есть 4 отца. Каждый из них дал мне свою ипостась и свои способности. От отца Перуна у меня облик сварожичей и способность превращать энергию в молнии и управлять погодой.

Я создала молнию в руке и погасила ее.

– Дядя Семаргл дал еще частичку своего дара.

Я создала на руке небольшое пламя.

– Есть еще Витаор, сверженный главный жрец Марса, – я перешла в марсианскую ипостась. – Он обучил меня сражаться до бордового пояса шайгенов и видеть прошлое, как оно было. И будущее, как оно, вероятнее всего, будет. От человеческого отца у меня доброе, как говорят, сердце и способность сопереживать и прощать.

Я показала и свой человеческий вид.

– Меня называют химерой, ну, а создали меня мои четвертые родители – ардонийцы.

Я перешла в ипостась принцессы и подняла правую руку, показывая всем королевскую метку.

– От них обладаю когтями браней и, как королевская особа, чувствую даже малейшую ложь, и да, школу жриц я прошла тоже до самой высшей ступени за год.

– Никому, кроме нас, слышите, никому не нужно знать о ее особенностях, для всех она – перуница, и этого достаточно. Всем ясно? – спросил Велес.

Все дружно закивали, закрыв, наконец, рты.

– Разглашение приравнивается к предательству рода, – добавил Велес.

Ягиня встала и обняла меня.

– Прости, дочка, прости, я ж не знала.

– Я б обиделась если б Вы себя по-другому повели бы – засмеялась я.

Я пошла к себе, оделась, привела себя в порядок, вернулась к завтраку, за которым Демитрий вручил мне странный подарок – двух молодых ардонийцев. Дор и Дирта, муж и жена, будут служить мне до конца дней своих, только мне и никому более, это Деметриос подчеркнул особо. К счастью, никто не обиделся. Подумав, вызвал еще одну пару – в няньки детям. Ардонийцы никогда не ослушаются приказа своего императора, их ничем не соблазнишь, не подкупишь, не переманишь. Как император сказал, так и будут делать до последнего вздоха. А свекру пришла в голову гениальная идея собрать всех жрецов из 50 городов, чтобы я просмотрела их прошлое: не врут ли, не мутят ли чего. Естественно, я согласилась и следующие 2 недели были забиты под завязку. Такой мошной тренировки способностей у меня не было еще никогда. 50 городов планеты, в каждом по 8 жрецов-хранителей, всего 400 человек. В день просматривала жрецов двух-трех городов. Отсев был небольшой, всего лишь 32 человека. Из 400 кто-то завышал налоги, кто-то убил брата за наследство родителей, кто-то спал с собственной племянницей, кто-то на суде выносил приговоры в пользу тех, кто заплатит больше. В общем, все те же грехи, что и на Мидгарде, но только в куда меньшем объеме, у нас из четырехсот, дай бог бы сто осталось.

Те, кто не проходил проверку, порицались публично на всю планету с демонстрацией греха, записанного на кристалл памяти. И отправлялись на Мороер на доосмысления и искупления, ибо жрецы должны быть идиомом – примером. Мы с Олегом сами выбирали замены, пользуясь все так же моим даром, очень удобно для правителя, кстати, я вам скажу, чувствовать ложь и видеть истинную ауру.

За эти две недели я устала, как никогда, а еще предстояла проверка спутников. Но некоторые там сами подали в отставку и даже улетели на дальние рубежи, очевидно, было что скрывать. Мы подобрали замены. Так прошло еще две недели. Люди планеты убедились, что мы пришли с добром и во благо, раз наводим порядок на планете. Велес с Ягиней устроили грандиозный праздник в честь нашего возвращения, а наутро после него я проснулась и почувствовала, что не могу встать и даже пошевелиться – полное эмоциональное истощение и упадок сил. И я впервые в жизни сорвалась на истерику, слезы сами собой катились градом из глаз, и я, как маленькая трехлетняя девочка, причитала, что домой хочу, к папе хочу, имея в виду Влада. Муж дал мне прореветься с полчаса. Успокоил нежным сексом, признался, что тоже хочет домой к моему папе, пива с вяленой рыбкой попить, здесь совершенно не с кем, а очень хочется. И тут я вспомнила, что ведь ни разу ему не позвонила за этот месяц, поганка такая.

– Вечером позвонишь. Видок сейчас у тебя такой, что он инфаркт получит, если увидит. Собирай вещи, детей зови, свой эскорт, мы летим на Руян отдыхать, – скомандовал муж.

Глава 49

Спутник Руян, он же в сказках Пушкина Остров Буян, оказался действительно сказочным местом, просто раем, здесь не было городов и зданий. Были только деревянные избы и терема, бани и колодцы, нетронутая прекрасная природа и старославянский уклад.

Перун с Дивой целый месяц уже здесь жизнью наслаждались и были очень рады нас видеть. Нас поселили в самом большом двухэтажном тереме, на 12 просто огромных комнат. Я пришла в совершенный восторг от простоты, чистоты, прелести. И вполне серьезно заявила, что хочу жить здесь, а не на Антлане. Велес ответил, что, если мы сможем принять тамошний уклад жизни, нет проблем, лету до планеты всего-то 5 минут на вайтмане. Уклад был в том, что никакой роскошной одежды, косметики, игрушек детям искусственных, то есть не из дерева и ткани сделанных. Все здесь, как раньше, как тысячи лет назад на Мидгарде. Лишь планшеты нам оставили для связи с внешним миром.

По игрушкам Илюша не страдал совершенно, очаровавшись кроликами и цыплятами на местном подворье, за которыми дети лично ухаживали со всей ответственностью, а уж лошади невероятной красоты очаровали нас всех. Ярик обучался вырезать по дереву у местных мастеров, Лиза – вышивать и ткать. Меня обучали вести огород, доить коров и коз, у всех при том было ощущение: вот наиграются и улетят на большую землю. А нас такая жизнь затянула искренне. Олег освоил кузнечное дело, охоту и разделывание туш, и мы не оставляли боевые тренировки. На вопрос, зачем, был ответ: нужно быть готовым ко всему и держать свое тело в тонусе. Но больше всего мне нравился общинный стиль жизни. Если выходили в огород, то, как правило, все женщины общины, если на сенокос, то и вовсе всей общиной, включая и детей. Все были дружны и открыты друг другу, все были равны. Я помогала девушкам определиться с выгодной партией, поскольку видела людей насквозь, и очень скоро ко мне начались очереди выстраиваться. Так что пришлось выделить приемный день.

Однажды, сидя в полдень под огромным дубом, в нашей общине ему более всего поклонялись, как обережному, решила-таки поискать сундук со смертью Кощеевой. А что, белки, грызущие орешки типа каштана, внутри которых были драгоценные ядрышки, похожие на жемчуг, и правда были, почему бы не быть сундучку со смертью Кощеевой?

Обошла весь дуб. Раза 3. Нечего не видно. Подпрыгнула, зацепилась за нижние ветки, забралась, осмотрелась, раздвинула ветки – ничего, хотя кое-что нашла. Голубохвостая русалка лежит себе в тенечке, книжечку читает, в пруду я ее не видела, значит, живет здесь. Ага, вот вам и русалка на ветвях.

– Тебе чего, государыня? – улыбается уже немолодая, но прекрасная русалия.

– А где здесь сундук со смертью Кощеевой, не знаете? Мне очень надо!

– Вот не поверишь! Всем, кто ни придет, всем очень надо, – усмехнулась русалка. – Обчитаются сказок и шастают потом тут, покоя нет!

– Ну, мне очень надо, правда!

– Метафора это все, метафора! – пропел кто-то рядом.

Обернулась – рядом сидит здоровенный черный котище размером с алабая. И сверкает на меня огромными желтыми глазищами, и скалится клыкастой пастью.

В моей руке сама собой появляется молния, но я получаю мощный удар по спине хвостом и лечу с дуба, сильно ударяясь притом головой о ствол, будет здоровый шишак.

– Ты чего, с дуба рухнула? – спрашивает Перун, подбегая.

– Ага, – киваю я ошалело.

– Да я видел, я спрашиваю, почему?

– Там кот размером с теленка, говорящий, кажется.

– Ну, ты даешь! Белки с жемчугом и русалки ее не удивляют, а кот говорящий – трагедия, значит???

– Предупреждать надо заранее.

– Прости, забыл. А чего туда полезла-то? Уж не смерть ли Кощееву искала? – усмехнулся отец.

– Я б посмотрела, как бы тебе смешно было, если б это тебе за него замуж нужно было, – обиделась я.

– Собирайтесь, летим на Мидгард. Совсем он там от рук отбился без пригляду. Бери Дора, Дирту и Машеньку, старшие останутся здесь, жить будете теперь в Аюдаге.

– А что делать надо? – оживилась я.

– Разорить, и сделаешь это ты.

Глава 50

Люций Виевич, он же Люцифер, он же Сатана, он же Дьявол, он же в сказках Кащей Бессмертный, а в миру сейчас Борис Смородин, занимался, как всегда, тем, что нес соблазны и развращение в массы. В данный момент он делал это с помощью интернета и прочих компьютерных технологий. В столице у него была своя фирма экстрим-гейм, разрабатывающая разные компьютерные игры и приложения. Сейчас они разработали игру с особым психическим воздействием на людей: раза 2–3 поиграешь – и ты уже не ты, а подданный войска Люцифера. Многие начнут с ума сходить. Прыгать из окон, убивать родителей, учителей, прохожих, многие обратятся к чернокнижию, начнется хаос. Любимое состояние людей у Люцифера. Чем больше горя и злобы у людей, тем больше ему и братии его энергии достается. Негативом они питаются, как пчелы – медом.

Игра выходила на рынок завтра, и будет доступна и в онлайне, что еще хуже, поэтому не оставалось ничего, кроме как уничтожить здание фирмы со всеми складами, серверами и сотрудниками, чтоб не выжил никто, имеющий к этой игре отношение, ну и заодно чтобы князь тьмы немного разорился. Потеряв миллионы долларов, что сулил ему новый проект, да и вообще приносила компания в целом. И сегодня был идеальный вечер. Сегодня был день рождения главного бухгалтера. Отмечали все сотрудники.

Чтобы привлечь к себе внимание Люция, я пошла по встречке одной из московских улиц рядом с его офисом, шла быстро, людям была не видна, мошкой лишь перед глазами мелькала, но в одну-таки нарочно врезалась боком в полной ардонийской ипостаси, в броне даже больно не было. Я тут же заскочила на крышу внедорожника, в который врезалась, с него перепрыгнула на другую машину рядом, спровоцировала грозу с огромными молниями и стеной ливня, и вот когда собиралась перескочить на очередную машину, меня схватили чьи-то сильные, уверенные руки. И мы в то же миг оказались в вип-зоне какого-то ночного клуба.

Меня опустили в мягкое глубокое кресло.

– Могла бы и просто позвонить, и сказать «привет», – усмехнулся Люцифер.

Он, как всегда, был прекрасен: дорогой темно-серый костюм, светло-розовый галстук. Идеально причесан, отпустил брутальную щетину, серые глава сверкают. Холодным взглядом.

– Причем тут ты! – фыркнула я, – гуляла я просто.

– По крышам московских машин и именно сегодня? – поднял бровь Люцифер.

– А что сегодня?

– Да так, бизнес радует. А у тебя что сегодня? Чего хмурая такая? Аль императорская доля тяжела показалась?

– Достали все! Развелось богов, на …уй некого послать! – махнула я рукой. – Перенеслась наугад. А тут ты! Ты че, в няньках у меня теперь!

– А это идея, приставлю к тебе, пожалуй, духа-хранителя. Хотя на тебе и так купол Велеса – захочешь, не помрешь.

– Я ж говорю, развелось богов… – фыркнула я. – Выпить налей.

Люцифер сделал знак рукой, тут же появился официант с подносом, на котором стояли бокалы с коньяком и тарелка с креветками.

– Креветки к коньяку, – удивилась я.

– Ну, ты же так любишь!

– Все-то ты знаешь, – покачала я головой, взяв в руки шпажку с креветками.

– Послушай, я извиниться хотел.

– Ну, извиняйся, раз хотел. Благородные порывы сдерживать не стоит.

– Прости, я вел себя, как несдержанный глупый юнец, бросался на тебя, аки зверь какой. А ты – богиня, тебя завоевывать, тебя покорять нужно!

– Слава те, Господи! Хоть до одного дошло!

– Клятву тебе даю, что не прикоснусь к тебе больше, пока сама не попросишь.

– А принимаю клятву твою, суженый мой, принимаю!

Мы чокнулись бокалами, и я осушила свой до дна, там было граммов 250.

– Эх-х, хорошо!

Я потянулась, демонстрируя жениху свою грудь во всей красе, и в один невероятный для человека прыжок оказалась на сцене. Танцевавшие там кой-как 2 полуголые девицы сочли за благо удалиться, а я устроила настоящее шоу на шесте. Такое вряд ли кто-либо видел из здесь присутствующих, поскольку клуб был для людей. Они кричали, свистели и аплодировали моим невероятным для человека трюкам и пируэтам. Люцифер смотрел жадно, чуть прикусив губу, едва не облизываясь. Еще бы, против ардонийского зова ни один арлег не устоит. К нему подошел мужчина с телефоном, что-то сказал на ушко, тот лишь раздраженно отмахнулся. И пошел ко мне на сцену. Музыка сменилась, стала более плавной, страстной, сексуальной. Ну ладно уж, так и быть, удостою я тебя сегодня вниманием по полной.

Надо отдать арлегу должное: он оказался не менее плавен, пластичен и быстр, чем я. А руки были сильными и уверенными. Когда брал меня в самые невероятные поддержки или подбрасывал, я знала точно: не уронит и поймает.

– Ты потрясающая, – выдохнул он мне в ухо, прижимаясь ко мне всем телом.

– Ты тоже ничего, – улыбнулась я, поворачиваясь к нему спиной и выгибаясь, как кошка, и падая на пол.

Он тут же накрыл меня собой, прижимая руки к полу, я выгнулась под ним дугой. Уперлась животом в твердый, как скала, пенис и прошептала:

– Пойдем отсюда, умоляю.

Он подхватил меня с пола и потащил за руку волоком по сцене, я понарошку поставила ему подножку, он ловко так покатился кубарем.

Танец закончился жаркими объятиями, и Люций потащил меня за руки за кулисы. Он потянул меня за руку на третий этаж, там были приватные комнаты. Мы вошли в одну из них: полумрак, красные обои, огромная кровать с коваными железными спинками, ночные столики, бар, кресло, диван, зеркальные потолки и целый стенд во все стену с разными штучками для удовольствий и извращений. Люций запер дверь на замок и повернулся ко мне

– Ну, как тебе такое разнообразие?

Ой, как же нехорошо блестели его глаза, меня аж подташнивать начало.

– Ну, я, конечно, плохая девочка, но не думаю, что настолько – поморщилась я.

– Да не бойся, я никогда и ни к чему не буду тебя принуждать, я уверен, нам и так с тобой будет хорошо.

Я подошла к кровати и присела на краешек, опустив глаза.

– Да ты что же, боишься меня? – удивился Люций. – Не бойся. Просто попроси меня, любимая, попроси.

Я скинула туфли, забралась на постель и, лукаво улыбаясь, попросила:

– Раздевайся.

Он послушно начал раздеваться, прожигая меня взглядом. Я закрыла глаза, чтобы лишний раз не соблазняться, его тело было идеальным, его аура пылала желанием. Он, поганец, пытался передать мне немного, чтобы я расслабилась, пришлось принять, чтобы не вызывать подозрений.

– Посмотри на меня, Доротея, посмотри, моя женщина.

– Предпочитаю ощущать, а не лицезреть, – засмеялась я, отползая к подушкам.

– Как скажешь.

Он лег рядом и обнял меня:

– Посмотри же на меня, я не кусаюсь, честное слово!

– Зато я кусаюсь еще как.

Я обняла мужчину за плечи, и наши губы слились в страстном поцелуе, из его горла вырвался стон, он прижал меня к себе еще крепче, до боли. Я вытащила из-под подушки шприц с актаниумом и вколола аргегу в плечо. Препарат, способный обездвижить его на пару часов и вогнать в крепкий сон. Доза была лошадиной, я бы уже через минуту превратилась в лужу кислоты, этот лишь судорожно дернулся и ослаб, крепко уснув. Оставлять его просто так было бы слишком просто. Я взяла со стенда специальные кожаные ремни и привязала его к кровати за руки и за ноги, натянув на его шикарную задницу узкие кожаные трусы с шипами, которые к утру, когда он проснется, сдавят его величественное хозяйство так, что неделю писать со слезами будет. Я залечила кожу, убрав след от укола и довольно улыбнувшись.

Ой, хотела бы я быть здесь, когда он проснется.

Айдар уже ждал меня за столиком.

– Получилось?

– В самом лучшем виде, – кивнула я.

– Ты сделал, как я просила? Сейчас в том здании все, кто имеет отношение к созданию этой пакости? И все материалы по ней там?

– Да, я лично проследил за этим.

– Отлично, иди с женой на нашу квартиру, что мы снимаем, пусть она примет мой облик.

– Уже, – улыбнулась мне моя копия в таком же, как у меня платье, – здорово все-таки уметь вот так менять облик, как захочется. Жаль, что мне еще недоступно.

Я перенеслась к зданию офиса фирмы Люция экстрим-гейм. Красивое восьмиэтажное стеклянное здание в форме полумесяца даже портить жалко. Я воззвала к своей глорианско-урайской природе и подошла к Олегу.

– Ну что, все готово? – спросила я его.

– Да, все входы и выходы перекрыты и заминированы, никто не выйдет. Что дальше?

– Да ничего, понимаешь беда какая: ровно под этим зданием прорвало теплотрассу, и асфальт сейчас размоет. Уводи своих.

– Ребята, отходим, все отходим, – скомандовал отряду бойцов генерала Шульгина.

Я сосредоточилась, создала над зданием электромагнитное поле. Оно вырубило все приборы, начались сразу несколько пожаров на этажах. Сгенерировала посох из чистой энергии, ударила им о землю, пошла-пошла трещина, но не такая большая, как я думала. Силенок-таки маловато, ах, кого б позвать! Хотела позвать отца, но вспомнила, что она на Глории для прикрытия. Напрямую им сейчас нельзя ввязываться в войну с Люцием. И вместо этого сами собой вырвались слова:

– Лада-матушка, помоги в деле правом моем!

И тут же почувствовала, прилив силы, какой еще не ведала ранее, направила ее в посох и еще раз ударила о землю. Образовался защитный купол, отделяющий это здание от остального мира. Ударила еще – земля задрожала, у здания провалилась крыша, потрескались стеклянные стены. Я видела, как там, в панике, мечутся и кричат люди, кто-то уже горел заживо. Не все они знали, что конкретно делают и на кого работают. У всех у них были семьи, жены, дети, матери, мужья. Но простите уж, дорогие, не повезло вам. 64 жизни сотрудников – это даже математически меньше, чем сотни жизней ребят, которых вы уже загубили, сами того не ведая, и еще загубили бы. Ударила еще – и здание как стояло, так и начало аккуратно уходить под землю. Здание ушло на полтора километра, послышались взрывы – сработали взрывные устройства, оставленные группой генерала Шульгина, чтобы никому не пришлось умирать медленно, в страхе, удушье и кипятке от прорванной трассы.

Защитный купол спал, и я почувствовала, что меня еле держат ноги. К счастью, тут же почувствовала, что меня отрывает от земли и тянет вверх на корабль антов, замерший под камуфляжем невидимости над провалившимся зданием.

Я сразу же оказалась в объятьях мужа, он взял меня на руки и стал покачивать, как ребенка, отдавая силы.

– Куда теперь, – спросил Гурт, – на базу?

– Который час? – устало спросила я.

– 20.40 по Москве.

– К Владу хочу хоть ненадолго. Хоть на часок.

– Хорошо, значит, курс на Партенит, возвращаемся на базу.

– Почему, папа в пригороде живет.

– Давно уже нет, матушка.

– Меня Дора зовут. Доротея хотя бы здесь, пожалуйста. В Антлани меня называли Государыня или матушка, отчего я себя чувствовала лет на 200, а то и 300 от роду.

– Хорошо. Доротея Владиславовна тебя устроит? Так вот, Доротея Владиславовна. Чтобы господин Смородин не смог вам навредить и через отца воздействовать на вас, по приказу Велеслава Родовича они переехали в Партенит всей семьей и находятся под нашей зашитой.

Боже, я самая ужасная на свете дочь, нас не было 3 месяца, а я ни разу папе так и не позвонила. Мне стало до слез стыдно.

– Всей правды они не знают, просто думают, что получили перевод по службе. Сами расскажете, если захотите.

– Какую должность папа занимает?

– Новобранцев курирует, как и раньше. Сам неделю как курсы повышения прошел. Живет в семейном корпусе на одном этаже с вами в 41 номере.

Я была готова расцеловать Гурта на радостях, еле сдержалась.

Когда мы приземлились и спустились на лифте в жилой корпус, я тут же постучала в 41. Открыл папа с очаровательным подросшим бутузом Володькой на руках.

– Привет, папочка! – выдохнула я.

– О! Дочь, привет! Проходите.

Отец пропустил нас с Олегом в квартиру и замер.

– Постойте! Так это вас, что ли, все ждут и носятся, как ужаленные?

– Ну, наверное, – смущенно улыбнулся Олег.

– Так это ты – император местный, что ли? – удивился отец.

– Сам еще в шоке, – смущается муж.

– Ну, вы даете, братцы! – захохотал отец. – Нас сегодня всех собирали, историю народа рассказывали и показывали. Как дошли до современной истории спасения народа 3 месяца назад и возвращения императора, я чуть инфаркт не получил!

– Прости, пап, прости. Можно? – я потянула руки к брату. – Ну, привет, мой родной! Как ты? Бутуз такой, я смотрю! Хорошо кушаешь, наверно?

– Мне-то хоть внучку покажите.

Влад заглянул в корзинку-переноску, что держал Олег.

– Ух ты, красоточка какая! И, главное, молчит, как мышка!

Дед взял подросшую внучку на руки.

– А старшие где?

– Старшие теперь живут на Антлании и сюда не вернутся. Особенно Лиза с Яриком.

– Как так, почему?

– Здесь им опасно из-за Люция.

– Это что ж, Лизу я больше не увижу? – ужаснулся отец.

– Ну почему же! Прилетайте к нам хоть каждые выходные через врата междумирья на Глории. Здесь всего-то 40 минут лета, в общем. Там все почти так же, как здесь, только живем мы во дворце.

– Вообще-то на Руяне, – напомнила я.

– Поразвлеклись – и будет. Теперь мы будем летать туда по делам, только и жить будем, как и положено, во дворце.

Я грустно вздохнула и согласно кивнула. Император, елки-палки.

В комнату заглянула Женя, она была в халате и с мокрыми волосами.

– Ой, какие люди! Я как чувствовала – целый противень картошки с мясом нажарила! Мойте руки, сейчас переоденусь и будем ужинать.

Мы засиделись допоздна, а позже я переместилась к Пелегину. Нужно было поддержать легенду для Люция, что мы в ссоре.

Глава 51

Я проснулась почти в восемь, приняла душ, достала из шкафа красное клетчатое платье под рубашку, но с бантом на талии, белые балетки и спустилась вниз. Все, видимо, только что сели завтракать, судя по еще полным тарелкам, хотя все, как один, пялились в телевизор, там как раз говорили про то, что здание компании экстрим-гейм сегодня ночью полностью ушло под землю из-за размытого грунта. Весь персонал компании, находившийся на корпоративном празднике, там погиб.

– Всем доброе утро, – дослушав, поздоровалась я.

– Это ты жениху своему пойди скажи – съязвил отец.

– Перебьется, – отмахнулась я, садясь за стол.

– Как ты? – обеспокоилась Дива.

– Отлично.

– Кто тебе помогал? – спросил отец.

– Никто.

Перун побледнел, как полотно, и заорал на весь дом так, что я вздрогнула.

– Арий! Арий, мать твою, поганец этакий!

Мужчина появился в комнате через пару секунд в джинсах и белой футболке, его черные волосы были мокрые, парень был только что из душа.

– Что случилось, дедушка?

– Ты почему ее одну оставил, почему не помог, она едва богу душу не отдала там.

– Где там? Не просила она меня ни о чем. Попросила бы, помог, конечно.

– Верно, не просила, он не знал ни о чем. Да и нельзя было никому из вас мне помогать. Нельзя вам сейчас с Люцием пересекаться, но как оставлять все? Тоже было нельзя, деток жалко.

– И где же сил столько взяла? – полюбопытствовал Арий.

– У бабушки попросила.

– У какой еще бабушки? – Перун аж побледнел.

– Ну, у бабушки, у мамы твоей, в смысле, само как-то получилось и сработало.

– Ни фига се, – присвистнул Арий.

– Там господин Смородин пожаловал, – объявила мрачная Вера, – аудиенции срочной требует.

– Ну, пригласи, раз требует, – кивнул Перун.

Арий быстро сел за стол и взял себе тарелку.

– Доброго утро вам, сварожичи пресветлые, – поздоровался хмурый Люций.

Его глаза сияли яростью.

– И тебе, арлег благородный, нехмурого, – кивнул Перун.

– И кто из вас это сделал, а, главное, зачем?

– Ты, о чем, уважаемый? – Перун и бровью не повел.

– Мой офис экстрим-гейм в прямом смысле провалился под землю вместе со всеми сотрудниками. Они были там все, главного бухгалтера на пенсию провожали, все погибли, все!

Люция аж трясло.

– Сочувствуем тебе, но мы здесь ни при чем. Мы все вчера были на свадьбе у дочери Семаргла, вернулись только сегодня в пять утра, проверь, если не веришь.

– Значит, ты, моя дорогая, пошалила? – прошипел Люций, подходя ко мне.

– Нет, ну, ты меня взбесил вчера, конечно, но не до такой же степени, у меня просто и сил еще на такое не хватит.

– Взбесил чем это? – обалдел чернобог

– Он еще и не помнит! Вообще финиш! – обозлилась я. – Ты, пока у тебя есть эти тридцать лет, здоровьем своим займись, а? А то, боюсь, так у нас возникнут трудности с исполнением главного пункта договора, если будешь так засыпать каждый раз в самый ответственный момент. Танцуешь ты, конечно, классно, но дети-то не от этого берутся. Я всего-то ручки помыть на минутку отошла, выхожу, а ты уж спишь богатырским сном, так что добудиться не смогла. Нет, я, конечно, все понимаю, устал, выпил, возраст уже немолодой, наверное. Но я-то молода еще. Мне бы не хотелось мужа с проблемами в такой важной часть жизни. Для меня.

И, глядя, как бедный жених побледнел, как призрак, добавила:

– Ой, что, все настолько плохо? Да ну, так я ж понимаю все и не обижусь, если ты снимешь из договора пункт о браке. Один-то раз справимся, не переживай, а больше и не понадобится. Я полностью здорова, все мои дети – плановые, зачаты с первого раза.

– Извините за вторжение, – тихо проговорил Люций и развернулся, чтоб уйти.

– Постой! Ты прости, что я тебя связала! И за шипы – тоже. Я просто расстроилась немного, ждала-ждала, а ты – первый у меня, кто уснул еще до, а не после.

А про себя подумала так, чтоб все услышали:

– Так вот почему Мара драпанула от него с такой готовностью.

Люций дернулся, как от пощечины, и счел за благо переместиться мгновенно куда-то в пространстве, а то, не дай Бог, еще чего вдогонку услышит.

– Бо-оже, – простонала Дива, – мне впервые за шестьдесят тысяч лет щас стало его жалко!!!

Все прыснули со смеху, едва не сползая под стол.

– Связала-то зачем? – вытирая выступившие от смеха слезы, спросил Перун.

– А чтоб просыпаться интереснее было.

– Я боюсь даже предположить, в каком месте были шипы, – хрюкнул от смеха Арий.

Я кинула всем картинку того, каким видела Люция, выходя из номера, спровоцировав новый приступ хохота.

– Теперь тебе опасно попадаться ему на глаза ближайшие две тысячи лет минимум, – констатировал Арий. – А вообще – молодец, чисто сработала. Со своей командой.

– Я все же очень за Айдара переживаю.

– Не бойся, он под защитой, – сообщил Арий.

– У вас всегда так, как я понимаю? – тяжко вздохнула я.

– Как так? – уточнил отец.

– Из жизни в жизнь противостоите друг другу. И нет этому края, и не будет этому конца.

– Просто у нас у каждого свои интересы, и мы их отстаиваем каждый со своей стороны, – улыбнулся Перун. – Теперь нужно быть готовым к его ответу, давай-ка, ешь, и к мужу тебя перенесу. Из Партенита – ни ногой. Пока.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 52

– Поверить не могу, что отец примирился с Велесом.

Девена перевернулась на солнышке на спину. Она очень давно не виделась с сестрой и, хоть ни за что на свете в этом не признается, безумно скучала. По ним по всем скучала. Но по Таре, бывшей с детства ее подружкой, особенно.

– Тарх – умничка, все просчитал.

Тара сощурилась на солнышке.

– А Илья – чей сын, я что-то не пойму?

– Что это? – напряглась Тара.

Пространство вокруг них задрожало, и на ягодной поляне появились трое высоких рослых мужчин с мечами в руках, хотя нет, это не мечи, это когти ардонийские, и глаза у них ардонийские, и пришли они явно не по ягоды сюда. Девушки и охнуть не успели, как на них накинули ментальную сеть, блокирующую поток энергии к ним. Девушки замерли, пораженные, и бросились бежать со всех ног. Это все, что им оставалось, к счастью, в беге эти урожденные ящеры были не слишком сильны.

– Берегись пуль с ядом! – крикнула Девена, пригибаясь. – Зови химеру, быстро!

– Сил ведь нет!

– У земли проси, тебя послушает! Ах ты, крокодил поганый!