Текст книги "Ничего личного (СИ)"
Автор книги: Екатерина Гордиенко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)
Глава 22
Злость – это всего лишь особый вид энергии, и Кэти решила использовать ее с умом. Когда Гловер слегка ослабил хватку и равномерно задышал, уткнувшись носом в подушку, она выбралась из-под одеяла и уютно устроилась в гостиной в уголке большого дивана под настенной лампой.
Пора было проверить, какой улов принесла ей программа-шпион, запущенная в ноутбук Стива. Просматривая длинный перечень папок, Кэти вытянула трубочкой губы для беззвучного свиста. Судя по всему, знаменитый «Делойтт» (40), где он продолжал трудиться после их расставания, не давал парню скучать.
Конечно, клиенты Стиву доставались не самые презентабельные – сеть прачечных, несколько ресторанов и гостиниц, парочка клининговых компаний, что-то еще… – но этот недостаток полностью искупался обилием документов.
Девушка вспомнила, как постоянно плакался душка Рэмзи о проблемах с отмыванием грязных денег и сложности с поиском надежных финансовых партнеров. Владелец сети закусочных, через которые легализировались заработанные девочками средства, не стеснялся драть с него за свои услуги от тридцати до сорока процентов.
На ум невольно пришел Аль Капоне со своими прачечными (41). Кэти покрутила колесико «мышки». Да тут работы не на одну неделю. Впрочем, если сравнить площади помещений и размер выручки… Две-три компании явно нуждались в реорганизации, но уровень доходов остальных мало отличался друг от друга. Рестораны находились в разных частях Лондона, выручка забегаловки на Оксфорд-стрит могла на порядок отличаться от доходов такого же заведения в Ист-Энде. Пожалуй, для начала она просмотрит самых успешных.
Уже хотелось спать, даже слегка познабливало от усталости. Скорее из упрямства, чем в надежде обнаружить что-то интересное, Кэти заглянула в папку с отчетностью отелей. Из было несколько: «Роуз гарден», «Моби Дик», «Лэнгхэм», «Гросвенор Хаус»… Кэти даже себе самой не смогла бы объяснить, чем именно ее зацепило название: «Моби Дик» (42). Три звезды, девяносто шесть номеров, не так уж много… Девушка нашла отель на сайте booking.com, как она и ожидала, двухместная комната стоила около пятидесяти фунтов за ночь. Но цифры, что значились в квартальном отчете, больше соответствовали доходам пятизвездочного отеля.
Спать сразу расхотелось. Пальцы легко порхали над клавиатурой, Кэти стремительно открывала и закрывала окна с отсканированными документами: платежные ведомости, расчет налоговых отчислений, счета прачечных, булочных, электриков. И, наконец, переписка с владельцем отеля.
Не веря себе самой Кэти несколько раз перечитала: «Уважаемая миссис Мелвилл…». Подожди, одернула она себя, это еще ничего не значит. Все не может разрешиться так просто. Это совпадение.
Ответное письмо заставило ее откинуться на спинку дивана и шумно выдохнуть воздух. Подпись внизу: «Благодарю за понимание, с уважением Лидия Мелвилл».
Кэти распирала гордость пополам с неверием, словно она из рогатки подстрелила слона. И еще было такое чувство, словно судьба прицелилась, плюнула и не промахнулась. Попала прямо в Лидию. Интересно, что чувствовал отец, когда выходил на горячий след? Ладно, завтра она поговорит с Макдермидом.
Удовлетворенно вздохнув, Кэти закрыла ноутбук и тихо вернулась в постель. Наверное, даже засыпала она с дурацкой улыбкой на лице и удивленно приподнятыми бровями.
* * *
Отпускать ее на весь воскресный день босс не хотел.
– Ты ведь понимаешь, сколько всего интересного мы могли бы сделать сегодня?
Кэти насмешливо закатила глаза. Этим интересным они занимались почти каждый вечер и по несколько раз за ночь. Пришлось поторговаться:
– Я тебе позвоню.
– Когда? – Индеец притянул ее ближе к себе, сомкнул руки на пояснице и переплел пальцы в замок.
– Тогда-потом-сразу.
Объятия стали крепче:
– Тогда, потом или сразу?
Положив руки ему на плечи, девушка приподнялась на носочках и мягко прикоснулась губами к чисто выбритому подбородку:
– Вот тогда, когда настанет потом, так сразу и позвоню.
Гловер быстро подхватил ее, притянул к груди и поцеловал добросовестно и крепко:
– Ладно. Беги, пока не передумал.
Уже зная, что он не шутит, Кэти вприпрыжку бросилась к лифту и успела через закрывающиеся двери послать последний воздушный поцелуй.
Гловер потер подбородок и, все еще улыбаясь, направился к себе в кабинет. В гостиной на диване валялся большой блокнот в потрепанной обложке, из синей стеклянной вазы торчали остро заточенные кончики карандашей. Кэти отказалась от собственной рабочей комнаты, и Александр в душе был этому рад. Ему нравилось заставать ее сидящей с пачкой листов или ноутбуком в самых неожиданных местах: за кухонным столом, на полу в гардеробной, в плетеном кресле на террасе – везде, где ее застала мысль, которую требовалось срочно записать.
Его не покидало ощущение, что Кэти живет в двух измерениях. Тело ее спало, ело, торопилось на работу, выгибалось под ним ночью среди сбитых простыней, а разум был занят своей таинственной и чудесной жизнью. Очень скоро Гловер догадался – то была жизнь слов. Его девочка ловила их повсюду, словно серебряных рыбок, изумрудных стрекоз, собирала и хранила между страниц блокнотов, как полевые цветы. Этим сокровищам когда-нибудь суждено было стать частью пестрой мозаики, соединяющей в себе обыденное и волшебное.
Александр давно уже понял: Кэти была по-настоящему талантлива. Это открытие и пугало и радовало его одновременно. Его до сих пор не покидало ощущение, что он случайно стал обладателем сокровища, изначально ему не предназначенного. Положа руку на сердце, вопрос о том, достоин он или нет такого подарка судьбы, волновал его меньше всего. Он знал, что должен был удержать эту девушку рядом с собой, привязать невидимыми неразрывными нитями.
Пожалуй, все-таки придется поговорить с Викторией.
* * *
Сдвинув очки на кончик носа, Хью придирчиво рассматривал бутылку восемнадцатилетнего «Гленливета» (43).
– Кэти, а твоего парня не напрягает, что ты пьешь?
Странно, девушка даже в мыслях не называла его своим парнем. В черном смокинге или деловом костюме он был для нее Гловером или боссом, а в джинсах и свитере Индейцем. Пожалуй, она могла бы назвать его своим мужчиной – это было ближе к истине – но останавливал инстинкт самосохранения. Даже в минуты доверия и нежности в этом человеке чувствовалась такая неуклонная и решительная сила, противостоять который было не просто сложно, но смерти подобно. Наблюдая иногда, как он говорит по телефону с партнерами или клиентами, Кэти невольно чувствовала себя мухой, чей летний рай такой вот властелин мира может совершенно случайно смахнуть одним щелчком пальца (44).
Она помотала головой, отгоняя неприятные мысли.
– С чего ты взял? У меня нет проблем с выпивкой.
Была всего одна проблема – сам Александр Гловер, к которому она с каждым днем привязывалась все больше и больше.
– А у него могут возникнуть. Ты воруешь его лучшие запасы.
Кэти с улыбкой ткнула старого друга в бок кулачком:
– Хватит умничать. Наливай уже.
После двух глотков виски и недолгого, но весьма многозначительного молчания Макдермид только подтвердил ее выводы:
– Ты не сможешь предъявить эти документы, они получены незаконным способом, – он быстро щелкал мышкой, открывая и закрывая окна на экране ноутбука.
– Само собой.
– С другой стороны, дело кажется мне весьма и весьма перспективным. Хотя вряд ли через этот отель проходят деньги за наркотики.
Кэти скрестила пальцы:
– Ты так считаешь?
Теперь Хью сосредоточенно сопел над расшифровкой клиентских платежей:
– Конечно, много поступлений наличными, но их сумма не критична. Более странными кажутся перечисления от вот этих фирм. Смотри, оплата номеров для сотрудников. Всего на одни сутки, притом, что сама контора находится в Кенте. Какой смысл обыкновенному менеджеру ночевать в Лондоне, если он может на машине добраться до дома за час-полтора? И какой смысл его работодателю оплачивать номер в три раза выше его средней по городу стоимости? Закатывай рукава, Кэти.
Для начала распечатали страниц по сто и, вооружившись маркерами и карандашами, принялись за поиск зацепок. Взвесив стопку бумаги на ладони, Кэти подумала, что звонка от нее Индеец дождется не скоро. Ладно, пора приступать.
Уже через час вся ее распечатка пестрела значками и подчеркиваниями. Напротив нескольких имен стояло по две галочки.
– Конечно, это может быть совпадением, – пояснила девушка Макдермиду, – но почему имена Джеффа Паркера, Тони Фиска, Джорджа Лукаса и Стивена Пилджера оказались в этом списке на одной странице?
Беззвучно шевеля губами, Хью еще раз просмотрел отмеченные карандашом строчки.
– Ну, Паркер, это, возможно, «Экономист». Фиск и Лукас не последние люди в партии «зеленых»… А Пилджер? Неужели…?
– Ну, да, – хихикнула Кэти. – Наш Лимонадный Джо.
– Ну, что ж, – Макдермид хлопнул всю стопку на кухонный стол и налил в оба стакана еще виски, себе на два пальца и на донышко для Кэти, – это явно не наркотики.
– И не тайное общество по спасению мира, – вздохнула девушка.
– Держи, – он протянул ей стакан. – Что тебе говорит твое журналистское чутье?
– Что надо хорошо исследовать вопрос, чтобы не обвинить людей без должного основания.
– Мой тебе совет, думай о людях как можно хуже, и не ошибешься.
Кэти понюхала янтарную жидкость, готовясь сделать первый глоток:
– Каким ты стал циничным на старости лет, дружище.
– И очень жалею, что не родился таким. – Хью покатал на языке огненную воду, сглотнул и блаженно улыбнулся. – Итак, у нас на руках, судя по всему, очередной секс-скандал.
– Фу и буэ, – подтвердила Кэти.
– А вот не надо чистоплюйствовать, – поучительно изрек Макдермид. – За это самое место, – зрелище крепко сжатого волосатого кулака было настолько убедительным, что она невольно поморщилась, заранее сочувствуя тем, кого удастся поймать на горячем, – мы извлечем их всех на свет Божий и предъявим почтеннейшей публике. А потом…
А теперь Кэти показалось, что он изо всех сил шмякнул об стену пучком морковки.
– Какой ты беспощадный, – восхищенно пробормотала она.
– А тебе что, – подозрительно прищурился Хью, – уже жалко их? Тогда не надо было учиться на журналиста.
Девушка отсалютовала ему своим бокалом и опрокинула в рот последние капли напитка:
– В этом вся разница между нами. Я считаю, что мой стакан наполовину полон. А ты считаешь, что им очень удобно бить людей. Чин-чин.
– Чин-чин, детка.
* * *
Судя по объяснениям Хью, наблюдение и слежка были делом вовсе не увлекательным, а, скорее, нудным и скучным.
– Ну, хорошо. – Лео вертел в пальцах стакан с восемнадцатилетним «Гленливетом». Кэти отобрала у Хью недопитую бутылку, чтобы не заваливаться к друзьям с пустыми руками. – Камеру мы тебе найдем…
– И поставим, – подтвердил Мик.
– Но у нее радиус действия метров триста. Кто будет вести наблюдение и запись?
Сам собой напрашивался единственно возможный вариант – Эдди. Оставалось только помолиться, чтобы он согласился.
Кэти протянула руку к бутылке, в ней оставалось не меньше трети:
– А, ну-ка, дайте сюда.
Квартира Эди встретила ее привычным беспорядком, разве что к обычному набору мусора добавились измятые пивные жестянки.
Девушка тихо присвистнула, обводя взглядом весь этот постапокалипсис:
– Сколько же ты выпил?
Как ни странно, Эдриан был бодр и оживлен. И даже шутил:
– В сутках, между прочим, двадцать четыре часа.
– Я в курсе.
– А в упаковке пива двадцать четыре банки. Думаешь, просто так совпаденьице?
Допить виски он, однако, не отказался. И платежным списком «Моби Дика» заинтересовался весьма.
– Интересно, интересно, – желтый от никотина ноготь медленно скользил вдоль столбика с цифрами. – Мать Дэша Вулфа бегает по благотворительным фондам, чтобы быстрее продвинуть его в очереди на протезы, а наш цвет и гордость нации тратит деньги на шлюх. И не малые, судя по всему.
Кэти просительно положила ему ладонь на сгиб локтя.
– Эдди, прошу тебя, пока никому ни слова. Нам еще нечего предъявить, а без доказательств могут привлечь за клевету. Я не шучу, эти люди действительно опасны.
– Эээ… – он почесал небритый подбородок, – ты придешь на мои похороны, подруга?
– Обязательно. А ты а мои?
– Заметано. А теперь приступим.
При всей своей жажде политической крови, Эдриан оказался человеком практичным и чрезвычайно организованным. Два звонка между тремя порциями виски– и он получил в свое распоряжение небольшой автофургон, а так же одного добровольного помощника в придачу. «Кайл надежный парень, хоть и контуженый. И машина у него самая подходящая, незаметная. Так что будь спок».
Затем, поработав уже с электронным списком, установил закономерность: большинство клиентов приходили раза два в месяц и в определенные дни недели.
– Возможно, тебе не придется сидеть там все дни напролет, – предположила Кэти.
Эдди только отмахнулся.
– Ерунда. Клепать свои статейки и смотреть порнушку я могу и в фургоне. Смотри, я тут еще кое-кого обнаружил.
Ближе к вечеру был составлен предварительный график наблюдений и распечатана пачка найденных в сети портретов.
– Даже если это действительно они, мы продвинемся только на один шаг. – Предупредил он. – Как нам пролезть внутрь? Не хочешь нарядиться горничной и поиграть в шпионку, а, Кэти?
– Ты в детстве переиграл в Джеймса Бонда, – отмахнулась она и задумалась. – Следи за девушками, что будут приходить в отель. Может быть, сможем с кем-нибудь из них познакомиться. Не возражаешь?
Эдди благоговейно закатил глаза к небу:
– Да я и мечтать уже перестал. Кэти, если ты… если мне…
– Нет уж, дружок, – помахала она пальцем в воздухе, – сам справляйся. Я тебе не мамаша Нидхем (45). Обращайся к нему, если хочешь, – девушка ткнула пальцем в потолок.
Эдди пристально уставился туда же:
– Господи, я целый год был хорошим мальчиком. Прошу тебя, пошли мне плохую девочку.
Задушевную беседу прервал звонок телефона.
– Ой, это у меня, – Кэти нырнула в сумку.
Похоже, Гловер устал ждать того «потом», после которого наступит «сразу».
– Ты где?
Девушка оглянулась. С Индейцем лучше было быть максимально честной.
– Между холодильником и плитой, – призналась она. – Ровно посередине.
Пора было возвращаться в пентхаус.
____
(40) DeloitteToucheTohmatsuLtd. – международная аудиторская и консалтинговая компания
(41) Чикагский гангстер Аль Капоне легализировал криминальные доходы через городские прачечные, после чего и возник термин «отмывание денег»
(42) «Моби Дик, или Белый кит» – знаменитый роман Германа Мелвилла
(43) Гленливет – сорт элитного виски
(44) здесь отсылка к стихотворению У. Блейка
(45) Элизабет Нидхем – известная в XVIIIвеке лондонская сводня
Глава 23
Кэти повернулась к Равику и спросила, не заботясь, что ее может услышать кто-то еще:
– Вот почему последние сволочи непременно оказываются в первых рядах?
Кроме Густава, на нее заинтересованно посмотрели еще несколько пар глаз, и она кивнула в сторону загорелой лысины далеко впереди. Мало того, что Лимонадный Джо устроился как можно ближе к длинному столу, установленному на невысоком подиуме, так он еще и занял соседний стул под свое барахло. Судя по одобрительному фырканью, с мнением Кэти здесь были согласны многие, особенно те, кому пришлось стоять из-за нехватки мест.
Тем не менее, лица, сидящие за столом, заслуживали куда как большего внимания. И тем более, что изначально приглашение на пресс-конференцию в штаб-квартиру «зеленых» получил один только Равик. Свой пропуск Кэти добыла, воспользовавшись связями Гловера, а затем попросила еще один, когда совершенно неожиданно от новости, что «Индепендент» будут представлять Эванс с Равиком, скуксилась Эбби.
Сейчас, подруга сидела по другую руку от главного редактора, тихо наслаждаясь близостью к новому объекту своего вожделения.
Собственно, о самом факте вожделения Эбби призналась только вчера, да и то под давлением. Но при виде того, как девушка обрадовалась пропуску на «прессуху», Кэти просто не могла не воспользоваться своим преимуществом и не расколоть подругу. Небольшой шантаж, и Эбби согласилась выйти куда-нибудь, чтобы выпить пару коктейлей. Остальное, как считала опытная взломщица сердец Кэти, будет всего лишь делом техники.
– А давай лучше ко мне, – предложила она, притормозив Эбби перед небольшим магазинчиком, у входа в который были выставлены ящики с фруктами. – У меня еще полбутылки водки дома припрятано.
Пакистанец, хозяин магазина, на слово «водка» отреагировал своеобразно:
– Тогда берите апельсины, красавицы.
Эбби колебалась. Перекладывая оранжевые шары в ящике, она тянула время, не в силах принять решение. Пришлось продавцу снова вмешаться:
– Эээ? Зачем мнешь? Тверже не станет.
Пока Кэти корчилась от смеха между салатом и редиской, пунцовая от смущения Эбби накидала в пакет десяток апельсинов, расплатилась и пулей вылетела на улицу.
Как это обычно и бывает, один стакан оказался в самый раз, два – слишком много, а три – недостаточно. Раскололась Эбби на четвертом.
Как выяснилось, в прошлую пятницу она целовалась в «Жорже» с Равиком.
– Я и сама не знаю, как это получилось.
Просто они все вместе пили и смеялись. Потом снова пили. А потом девушка обнаружила себя в объятиях главного редактора в подсобке за барной стойкой.
– Понимаешь, я раньше думала, что он стары-ы-ый, – объясняла Эбби то ли пустой бутылке, то ли своему стакану, – а он та-а-ак целуется!
– В смысле, хорошо? – На всякий случай решила уточнить Кэти.
Подруга мечтательно закатила глаза. Это выражение не стерли в ее лица и две чашки кофе, сваренные для протрезвления. Все изменил следующий вопрос Кэти:
– А что было дальше?
– Дальше? – Погрустнела Эбби. – Ничего хорошего.
Равик застегнул на девушке блузку, освободил запутавшиеся в ее волосах длинные серьги и, крепко держа за локоть, вывел из паба. Затем заплатил таксисту, пристально посмотрел ей в глаза на прощание и …
– И все. Уже четыре дня от него ни звонка, ни «здрасьте», ничего…
Эбби вопросительно посмотрела на опустевшую бутылку, Кэти так же молча развела руками. Больше выпивки в доме не было.
– Ладно, если я и для него не хороша, то пошли они все к черту. – Печально сопя, Эбби сползла с дивана и оглянулась вокруг в поисках своей сумки. – Я уже смирилась с тем, что я гоблин в юбке. Буду с этим жить.
– Гоблин?! – Кэти возмущено смотрела на подругу снизу вверх. – Кто это сказал?
– Да так, один… – Эбби вяло помахала в воздухе рукой. – Давно еще.
От желания крикнуть: «Где эта сво-о-олочь?» свело челюсти. Кэти сердито покачала головой: ни мордобой, ни слова убеждения подруге сейчас бы не помогли. Оставалось старое проверенное средство – посмеяться над своими бедами и обидами.
– Значит, так, – желая выглядеть убедительнее, она поднялась с дивана и пристально посмотрела в подозрительно блестящие глаза Эбби. – Завтра мы с тобой кое-что провернем. Слушай и запоминай.
Со сцены лоснящийся от удовольствия Борис Мелвилл отвечал на вопросы журналистов. Лидер «зеленых» Тобиас Клейтон, представивший публике кандидата в мэры, триумфа своего товарища по партии явно не разделял. Скорее, наоборот, подумала Кэти, его просто корчило от самодовольства Мелвилла. Надо будет порасспросить босса, он наверняка в курсе, кто кому из этих мудрых государственных мужей показывает фигу в кармане.
И вообще, на будущее имеет смысл поинтересоваться, что из себя представляет мистер Клейтон. Уже один тот факт, что его имя ни разу не было упомянуто ни в списках «Моби Дика» ни в откровениях Оливера Рэмзи, было большим и жирным плюсом в пользу этого невысокого человека с серьезными карими глазами и густо припорошенным сединой темными волосами.
Рука сидящего в первом ряду Лимонадного Джо опустилась и вернулась обратно на спинку стула. Мелвилл обвел взглядом зал:
– Еще вопросы, господа?
Его сытая улыбка раздражала настолько, что Кэти не удержалась и встала со своего места:
– Мистер Мелвилл, правда ли, что вы голосовали против законопроекта, запрещающего политическим деятелям после отставки в течение трех лет работать в частных компаниях?
Рот кандидата в мэры мгновенно утратил форму лука Купидона и трансформировался в узкую щель. Дальше девушка вежливо кивала в такт словам, выползающим из этой щели, в то же время не сводя удивленного взгляда с Тобиаса Клейтона. На ее глазах только что совершилось еще одно преображение. Лидер «зеленых» улыбался, глядя ей прямо в лицо. То была его первая улыбка за весь вечер, и она совершенно преобразила этого усталого и раздраженного мужчину. Есть улыбки, говорящие, что человек счастлив, а есть такие, которые прямо показывают – перед тобой человек сильный и умный. Кэти мысленно поставила еще один плюс в пользу мистера Клейтона.
* * *
– Все помнишь? – Кэти незаметно подтолкнула подругу в сторону дверей. – Я его задержу. Действуй!
Эбби зябко повела плечами и беспомощно оглянулась. Вид у нее был испуганный и растерянный.
– Кажется, – пробормотала она, – я уже ничего не хочу.
Кэти окинула сгорбившуюся фигуру оценивающим взглядом. Н-да, подруга явно нуждалась в «волшебном пинке».
– Точно не хочешь? – Зло сощурилась рыжая. – Уверена? Тогда я беру его себе.
Ответом ей были возмущенно вытаращенные глаза и сердитое шипение. Высоко подняв подбородок и расправив плечи, Эбби решительно направилась к выходу из здания. Двигавшиеся ей навстречу мужчины внимательно смотрели ей в лицо, расступались, а затем оглядывались и провожали заинтересованными взглядами. Кэти с удовольствием наблюдала, с каким ревнивым интересом следит за происходящим Равик. Он даже дернулся вслед за девушкой, но вынужден был остановиться, так как цепкие пальцы на рукаве пиджака все еще удерживали его на месте. Кэти осталась, чтобы прикрыть отступление подруги, и была намерена исполнить свою роль как можно добросовестнее.
Уфф, Эбби кивнула мужчине, придержавшему для нее дверь, и вышла на улицу.
– Ну, до завтра, – по ее мнению Густав достиг требуемой степени контузии, – пойду догонять Эбби.
– Эээ? – Уточнил Равик.
– Посидим, выпьем где-нибудь.
– Ааа?
– Что?
Неужели они перестарались? Слава Богу, нет. Глаза мужчины уже обрели осмысленное выражение:
– А можно я с вами? Не помешаю?
Кэти пожала плечами со всем возможным безразличием.
– Конечно, можно. Когда вы нам мешали?
Через полчаса девушки уже не считали свои усилия напрасными: на столе перед ними стояла бутылка белого вина, а Равик травил анекдоты, усиленно отводя взгляд от третьей сверху пуговки на блузке Эбби.
– Густав, хватит, я больше не могу, – раскрасневшаяся от смеха девушка помахала перед лицом салфеткой, затем бросила ее на стол. – Пойду освежусь. Я быстро.
Вмиг поскучнев, Равик проводил ее ревнивым взглядом. Здесь снова все мужики пялились на Эбби, кто-то у барной стойки даже тихо свистнул ей вслед.
В туалете Эбби намочила ладони в холодной воде и прижала их к пылающим щекам. Ей больше не хотелось ни придушить Кэти, ни убиться самой. Если в холле штаб-квартиры «зеленых» она была уверена, что мужчины, которым она показывала язык, сейчас вызовут или полицию или санитаров, то сейчас, после бокала вина, уже находила эту аферу не такой уж и безумной. По меньшей мере, они с подругой повеселились от души. Вот только зачем все это, если Равик так и не клюнет?
Ладно, сейчас она допьет вино, а обижаться и плакать будет завтра. Упрямо тряхнув блестящими каштановыми волосами, девушка решительно развернулась, отпечатала строевой шаг до двери, открыла ее… и тут же оказалась в теплых мужских объятиях. Не успела сообразить, отбиваться ей или расслабиться, как услышала над ухом знакомый тихий голос:
– Стой тихо и не шевелись.
– Почему? – Говорить ей, кажется, не запретили.
– Потому что все мужики в зале смотрят на двери и ждут, когда ты вернешься.
– А я не вернусь?
– Нет. Ты выйдешь вместе со мной через черных ход и поедешь ко мне домой. Да?
– Да.
Эбби продолжала улыбаться даже когда лицо Густава наклонилось совсем близко, а его губы прижались к ее рту. Спасибо тебе, Кэти.
* * *
Кэти с неизменной стойкостью отбивала все попытки Гловера пополнить ее гардероб. Единственной с ее стороны уступкой на сегодняшний вечер был комплект кружевного белья любимого нежно-зеленого цвета. Он отлично сочетался с вышитой вьетнамской блузой фисташкового шелка и широкими голубыми джинсами.
Повернувшись пару раз перед зеркалом, девушка осталась довольна: нарядно, но не вызывающе; ярко, но не пестро. Оставалось подвести глаза, и закрепить под правым ухом собранные в пучок волосы. Вот и нефритовые шпильки, подаренные еще отцом, пригодились.
– Беру свои слова обратно, – на ее плечи легли теплые ладони.
Кэти склонила голову к плечу, давая возможность Индейцу коснуться губами шеи чуть ниже уха. Вот в чем боссу не откажешь, так это в дотошности. Уже через неделю после их первого раза он отлично знал все ее чувствительные местечки. И умел этими знаниями пользоваться. В своих интересах, конечно.
Его руки скользнули ниже, подкрадываясь к груди, и девушка порывисто вздохнула: так они могут совсем опоздать.
– Какие слова?
– О том, что у тебя в шкафу ничего нет.
Она возмущенно фыркнула, как рассерженная кошка:
– Ничего подобного! Уж парочка скелетов там всегда найдется.
* * *
Все бутылки, в три ряда выстроившиеся на барной стойке, были откупорены заранее. Похоже, сегодня вечером бармены «Жоржа» решили не отставать от клиентов и подготовили поле деятельности заранее. Улыбаясь, здороваясь и целуясь со всеми подряд, Кэти пробиралась к выпивке.
– С днем рождения, дорогая!
– Привет! Поздравляю!
– Отличная вечеринка, Кэти!
За ней в кильватере следовал бдительный Индеец, отпихивая от девушки слишком ретивых мужчин и подхватывая женщин, желающих расцеловаться и с ним заодно. Радостно раскрасневшаяся Кэти внезапно обернулась, чтобы выразить свое удивление:
– Слушай, вечеринка началась всего полчаса назад. Когда они все успели так нализаться?
Пытаясь перекричать шум и гвалт, Гловер наклонился к ее уху:
– Не преувеличивай. Они всего лишь… немного раскрепостились. Потому что сегодня вся выпивка за мой счет. Это мой тебе подарок.
Александр всерьез подозревал, что Кэти со своим гипертрофированным стремлением к независимости, ничего другого от него не примет. Зато его слова заставили ее броситься ему на шею:
– Спасибо тебе!
Он легко поцеловал ее в розовые губы, а затем развернул и подтолкнул в сторону стола, из-за которого им махала рукой… тетя Виктория. Рядом с ней, приподнявшись со стула, улыбался Тобиас Клейтон.
Прихватив пару бокалов и бутылку бурбона, Гловер медленно шел к нежданным гостям. Пока ему было ясно только одно: две главные женщины в его жизни успели спеться за его спиной, причем он даже не заметил, когда это произошло. Впрочем, тайны из обстоятельств знакомства никто не делал.
– Я собирала материал о Флит-стрит, – объяснила Кэти. – Причем меня больше интересовала атмосфера, в которой развивалась журналистика 70-х. Виктория мне очень помогла.
Гловер за руку поздоровался с Клейтоном и с усмешкой посмотрел на обеих женщин:
– Надеюсь, ты быстро поняла, что эта атмосфера была насквозь пропитана винными парами?
– А никто ничего и не скрывал, – тетка величественно пожала плечами. – Я даже показала мой альбом…
Александр в притворном ужасе прикрыл лицо ладонью. В щель между пальцами было видно, как задорно Кэти подмигнула Виктории. Он отлично помнил тот альбом, особенно фотографии Виктории, вдохновенно сочиняющей очередной опус за заваленным бумагами столом между полупустой бутылкой виски и наполовину полной пепельницей. И еще множество желтоватых от времени снимков жизнерадостных молодых людей на фоне этого самого «Жоржа» или «Красного льва» или «Удара в спину».
– Вы были очень красивой, – стакан Кэти с тихим звоном встретился со стаканом Виктории.
– Ах, девочка, – мечтательно вздохнула старуха, – просто я была молодой. И знаешь, что самое странное?
– Что?
– Я до сих пор себя такой и чувствую. Просто зеркало со мной поссорилось и вот уже лет тридцать корчит мне отвратительные рожи. А, ладно, – она опрокинула в рот последние капли из своего стакана и требовательно уставилась на племянника: – Александр, пригласи меня танцевать.
В теткину ностальгию по молодости Гловер верил с трудом: она прекрасно себя чувствовала в любом возрасте. Скорее, в ее планы входило дать возможность Клейтону пообщаться с Кэти с глазу на глаз.
– Ну, старая сводня, – процедил он сквозь улыбающиеся губы, – я тебе это припомню.
– Да не дергайся ты, – Виктория безмятежно покачивалась в его объятиях на волнах «Angie» (46), – Тоби славный мальчик, и говорить с Кэти будет только по делу. У него большие планы на будущее, между прочим.
О планах Клейтона Гловер был осведомлен в достаточной мере, но при нынешнем раскладе политических сил очень сомневался в возможности их осуществить.
– Он тебе уже что-нибудь рассказал?
Тетка сокрушенно вздохнула:
– Нет, наш будущий Черчилль молчалив и сдержан, как мороженая треска.
– Уж не этим ли он тебя так заинтриговал?
– Возможно, – Виктория улыбнулась уголками губ. – Ты же знаешь, политики, они как дети. Если притихли, значит, что-то натворили или замышляют.
Нет, сердиться на нее было просто невозможно. Тем не менее, Клейтон должен был объясниться. Сплавив Викторию Микеланджело и подмигнув Леонардо, чтобы увел Кэти, Гловер вернулся к столу.
– Замечательная девушка, – Тобиас провожал глазами удаляющуюся фигурку девушки. – Дружище, ты сам-то понимаешь, как тебе повезло?
– Полегче, родной, – предупредил его Александр, – не забывай, что ты сам давно и прочно женат.
Клейтон и не возражал:
– Даже дважды. Сначала на моей Лоре, а затем на политике.
Гловер плеснул бурбона в два стакана и приготовился слушать, но оказалось, что сказать Клейтону, собственно, и нечего:
– Я в тупике.
– Ты все же попытался перебежать дорожку Мелвиллу? – Уточнил Александр.
Насколько он знал Тобиаса, тот умел быть по-настоящему упрямым, но до сих пор это только играло ему на руку. Сейчас ситуация изменилась, и Клейтон пребывал в растерянности. Гловер впервые видел его таким.
– Не могу понять, что происходит, – Тобиас цедил янтарную жидкость редкими долгими глотками, – у него везде все схвачено. Люди, которые еще год назад его в упор не видели, теперь вдруг решили, что лучшего мэра Лондону и не нужно. Он повсюду: в газетах, в соцсетях, на телевидении. Его даже комики высмеивают.
Гловер понимающе вздохнул: что ж, все признаки успеха были на лицо. Помнится, еще отец говаривал, что политик становится по-настоящему популярным, когда его портреты используют при игре в дартс. Теперь же они имели на руках очередной политический феномен: Борис Мелвилл, много лет прозябавший на задворках, выскочил из-под земли как черт из табакерки и теперь на всех парах пер к Сити-холлу (47).
