Текст книги "Эльфийский цветок"

Автор книги: Екатерина Бердичева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

– Хочешь составить мне компанию в туалете? – Эльф снова сел на постель и коснулся плеча дейрина. – Или… в душе? Места там маловато, но если обняться, мы поместимся там вдвоем…

– И кто из нас озабоченный? – Сказал Лирра и упал носом в подушку. Послышался всхрап.

Рин рассмеялся.

***

Утро следующего дня разбудило эльфа тихой перебранкой где-то в районе входной двери. Накинув халат, он вышел в гостиную и увидел Лирру, прислонившего придушенного гнома-завхоза к косяку двери. Причем, с той стороны. Увидев Рина, Лирра смутился и улыбнулся, впрочем, не отпуская свою жертву.

– Ты проснулся? Мы не хотели тебя будить и говорили шепотом.

– Давай сначала умоемся и позавтракаем. Кажется, у меня от вчерашнего сыра остался еще кусок.

– А этого куда?

– Предполагаю, дом настолько его любит, что с удовольствием подержит в своих дружеских объятиях, пока мы переодеваемся и пьем чай. Лирра, ты покормишь меня завтраком? А то этот, несомненно, уважаемый человек так и не выдал мне подъемных денег. Да отпусти ты его. Все равно не сбежит. Да и бежать ему некуда.

– Оно меня держит! – Заорал из-за закрытой двери гном. – Пустите! Не имеете права! М-м-м…

– А я тут не причем. – Округлил глаза Рин и пожал плечами. – Оно само… Ты первым пойдешь в душ… Или мы вместе?

– Не смешно. – Покраснел Лирра и ушел в коридор. Скоро послышался шум льющейся воды.

Рин вернулся в спальню и заглянул в корзину. Там снова было молоко, хлеб и сыр. Записки с благодарностью не было.

– Вот и хорошо. Спасибо, Керрайюс! Только как мне объяснить этому большому, но бестолковому мальчику, что он – не моя мамаша? И что я не обязан отчитываться ему в том, почему правый ботинок одет на левую ногу, а второй вообще чужой. Пожалуй, придется пожадничать и выпить молоко самому.

Рин открыл бутылку и сделал первый глоток. Под звук падающей воды в спальне появился Лирра и укоризненно посмотрел на Рина.

– Это совсем не то, что ты думаешь! – Улыбнулся ему эльф.

Дейрин подошел к другу, взял из его рук бутылку и, понюхав молоко, вернул ее обратно.

– Где ты вчера был? Ведь эти запасы оттуда? На этом плане нет такого душистого молока и тающего во рту сыра!

– Разве я тебя хоть раз спрашивал о твоих женщинах?

– Ты вообще меня никогда ни о чем не спрашиваешь, словно я для тебя – пустое место!

– Уважаю твою личную жизнь. Может, я тоже, глядя на тебя, нашел подружку. Ты о таком не думал?

– Перестань надо мной смеяться! Мужчина, который спит с женщиной, так неврастенично себя не ведет.

Рин отпил еще глоток.

– Значит, я сплю с мужчиной.

– Врешь! Я бы почувствовал!

Эльф рассмеялся.

– Тогда кто меня так нежно обнимал ночью? И кстати, – он встал и прошелся по комнате, остановившись напротив Лирры, – мы договаривались, что ты будешь спать один. Неужели не помнишь? Может, это ты у нас неврастеник?

Лирра крепко сжал кулаки и рот. Сверкнув глазами, он развернулся и вылетел в гостиную, хлопнув входной дверью.

– Чокнутый. – Сказал сам себе Рин и пожал плечами. Достав два бокала, он разлил молоко и отправился к Лирре.

Войдя в приоткрытую дверь, он увидел друга, сидящего на диване в обнимку с подушкой. Спрятав лицо в ее складках, дейрин глубоко дышал, пытаясь успокоиться.

– Я принес тебе молоко. Давай выпьем его вместе.

– Не хочу. – Глухо сказал Лирра. – Ты все время надо мной насмехаешься. – Он поднял голову. – А я всего лишь пытаюсь тебя защитить.

– Выпей молока, Лирра. Пожалуйста. – Эльф ласково улыбнулся дейрину и протянул бокал. – Оно, действительно, очень вкусное и подарено с любовью. Пей.

Лирра отпил глоток, глотая с молоком соленые слезы.

– Прости, наверно, я душу тебя своим контролем.

– Бывает.

– Но… пойми правильно… я не могу по-другому. Ты важен. Очень важен не только для меня. Они чувствуют это, но не понимают. А я – понимаю. И буду всегда рядом с тобой. Не как они. – Дейрин опустил плечи. – Хотя один раз я тебе уже обещал, но не справился с эмоциями. Там были твои эльфы. Знаешь, что мне сказал Энтониэл? Что ты мне не веришь. И что ты никогда не станешь моим другом. Это правда, Рин?

– Неправда. Пей молоко. Нас ждет вкусный сыр и теплый хлеб. Пока ты будешь есть, я расскажу, где был. Договорились?

– Да! Рин! Пойдем!

Выпив оставшееся молоко одним большим глотком, Лирра вскочил и пошел за эльфом в его гостиную. Прилипший к косяку гном проводил их безумным взглядом.

– Дует. – Сказал Рин. – Закрой, пожалуйста, дверь.

От удара крепкой рукой затряслась не только дверная коробка, но и спятивший от страха завхоз. Но дверь вдруг открылась снова, и в нее высунулся увесистый кулак.

– Только попробуй сделать лужу… – Негромко сказал Лирра и плотно прикрыл щель.

***

– Да, в-общем, дело так и было, как я сказал. – Начал рассказывать Рин под внимательным взглядом Лирры. – А потом я не смог тебя найти, и мне стало одиноко. Тогда я пошел в гости к Керрайюсу. Он накормил меня обедом и отправил обратно.

– А… моих сородичей видел?

– Прости, нет. После того, как Орнель послал им просьбу о помощи, а они на нее не откликнулись, мне не о чем с ними говорить. Но знаешь, я все же считаю, что ты должен там появляться. Не из-за старших. Из-за своей группы. Получается, ты бросил своих подопечных. И хоть любить вы не умеете, но забота и опека старших над младшими играет большую роль в формировании личности.

Лирра поджал губы.

– Этот легкий перекус для наших желудков погоды не сделает, – продолжил Рин, – так что давай сходим позавтракать в город, а потом займемся восстановлением твоей аудитории. А, забыл! Еще тряхнем ту крысу, что щерит зубы у нашей двери.

Лирра улыбнулся.

– Ты прав, Рин. В детстве мы не видели материнской и отцовской ласки. Нас учили добиваться поставленной цели. Моя жизнь – это ты.

– Знаешь, Лирра, про цели я все понял, когда твои старшие, начиная с Сайхена, использовали мое незнание мира, решая свои задачи. Честно скажу – это мерзко. Поэтому прошу: не уподобляйся им. Парням необходимо твое внимание и участие. Ты ведь можешь хотя бы раз в декаду их навещать?

– А ты? Целый день будешь пялиться в учебники?

– А я пойду с тобой. Но не в поселение, а к Керрайюсу. Когда я впервые появился на его земле, он встретил меня по-доброму, сделав все, что я просил. И с моей стороны было бы свинством его забыть. К тому же, хозяин того мира – все еще я.

– Значит, – Лирра нахмурил брови, – ты затеял этот разговор, чтобы без меня ходить к Богу в гости?

– Боги! Лирра! Ну отчего ты такой странный? А потом, – Рин потер уже забывшую про боль щеку, – хочется тебе или нет, но мы до сих пор все связаны: дейрины, эльфы, люди… Боги.

– А мне можно будет прийти с тобой к Керрайюсу?

– Не знаю. Он – Бог. Как решит, так и будет.

– Прости. – Лирра осторожно коснулся плеча эльфа. – Кажется, вчера я был не совсем адекватен. Испугался.

– Понимаю. Поэтому и не ударил в ответ. Зато сейчас руки так и чешутся.

Рин встал и открыл дверь.

– Я сам. – Здоровый Лирра отодвинул эльфа в сторону и взял повесившего голову завхоза за шкирку.

– Дом, отпусти его! – Приказал Рин.

Теперь гном повис в крепкой руке дейрина.

– Это что такое? – Спросил его эльф, показывая на разбитые окна и полусгнившие полы.

– Нет бюджетного финансирования. – Огрызнулся гном. – Между прочим, кто-то испортил мой кабинет! Докладная уже на столе руководства! А еще чужая магия проникла в мой городской дом и испортила ценнейшие старинные вещи!

– Откуда у завхоза с нищенской зарплатой дорогой антиквариат? – Лирра приподнял дернувшегося гнома повыше. – Помнишь, Рин, аудит в королевском доме Элисиль?

– Да не вопрос. Думаю, за пару дней управлюсь. А докладные писать я тоже умею.

– Все заработано честным трудом!

– Пойдем, Лирра, я покажу тебе его честный труд. Только порталом. Нечего трясти перед голодными студентами этой жирной мразью.

И они очутились в темном, сыром и вонючем подвале. Мимо, стараясь не попасть в лужу, прошлепала худая крыса. Ее глаза полыхнули двумя красными углями и погасли, когда она свернула за угол.

– Ну и вонь! – Сказал дейрин, опуская гнома в лужу.

– Тут должны быть наши лаборатории. – Засмеялся эльф.

– В этом рассаднике всевозможных заболеваний от лихорадки до чумы? Раньше такого здесь не было!

– Я буду жаловаться в Конвентус! – Пискнул гном.

– Давай. Жалуйся. Но только завтра. – Глаза Рина светились красным не хуже крысиных. – А сегодня ты случайно заблудишься в этих коридорах. Дом, как считаешь, ему суток хватит? Не выпускай его, даже если крысы захотят им пообедать. Пойдем, Лирра.

– Ага. – Согласился дейрин, отшвыривая от себя взвывшего гнома.

Как только они оказались в коридорах семинарии, дейрин искоса посмотрел на друга.

– Ты можешь быть жестоким.

– Могу. Ты видишь эти детские лица?

Семинаристы худыми и бледными тенями, здороваясь с преподавателями, торопились к скудному обеду.

– Они – плохие маги, и не знают, как преобразовать кусок хлеба. У них болят животы, мерзнут ноги и руки. Стой! – Приказал он одному из парней. – Вытяни ладонь!

Тот вытянул вперед красные пальцы с грубой кожей и грибком на ногтях.

– Спасибо, ступай!

Тот поклонился и побежал догонять группу.

– Они не могут извести грибок! Кто пойдет за таким страшным мессией, напоминающим старожила помойки?

– Но я тоже тут учился!

– Ты – неизвестно каким ветром залетевший сюда друид. Крепкий, здоровый. Я бы тут умер через пару месяцев. Пусть лучше я буду жестоким по отношению к тому, кто все это безобразие затеял. А дети страдать не должны.

– Да, Рин. Пойдем завтракать?

– Пирожки с яблоком мне закажешь? – Лукавые зеленые глаза весело посмотрели в темно-синие.

– Какие пожелаешь!

***

Рин и Лирра бросили свои плащи на стулья около одного из столиков полутемной едальни и подошли к стойке, над которой висела доска с написанными на ней блюдами.

– И чем из всего этого изобилия я могу угостить моего лорда? – Полушутя, полусерьезно спросил дейрин.

Бородатый мужик, перетирающий полотенцем пивные кружки, бросил взгляд на Рина.

– Наше Величество не отказалось бы от тушеного мяса с овощами…

– Я не рекомендовал бы милорду такое блюдо. Овощи здесь слишком водянистые. Поэтому мясо получается безвкусным. Но вот рыба тут хороша.

– Не хочу рыбу. Пожалуй, ограничусь каким-нибудь пирогом. На твой вкус.

– Благодарю милорда за доверие! – Изогнув губы в улыбке, поклонился Лирра и пару раз согнул указательный палец. Мужик, бросив полотенца, тут же материализовался рядом.

– Я сяду. – Сказал эльф и отошел к столику. Сел он таким образом, чтобы лампы, висевшие над центральным проходом, освещали только его спину.

Скоро к нему присоединился Лирра.

– И зачем весь этот спектакль?

Молодой дейрин вдруг покраснел.

– Тут работает девушка… На кухне. Если гости солидные, хозяин посылает их обслужить. Когда она подойдет, посмотри на нее. Вроде неяркая, но что-то такое в ней есть.

– Тебе мало вчерашних упражнений с госпожой Симитэль? Кстати, помнишь Митча? Вот он тоже подкатывал к дочке трактирщика.

– И как?

– Чуть не женили. Ее отец утверждал, что она была несовершеннолетней девственницей.

– Оп-па! – Удивился Лирра. – Его могли засудить!

– Вот этим парня и шантажировали. А еще грозились написать письмо ректору Эрайену.

– Но же он выкрутился?

– Эрайен об этом знал.

– Вот это да!

– А также о том, что она совершеннолетняя. Просто девушке приспичило выйти за Митча замуж. Но как же он от нее шарахался!

К столу, пока они разговаривали, подошла невысокая, но пышная девица. С крутыми бедрами, большой, в складках платья, грудью и русой косой, наверченной вокруг головы.

– Вот ваш заказ, господа… семинаристы! – Улыбнулась она сразу обоим.

– Спасибо. – Поблагодарил ее Рин, пока она снимала с подноса тарелки. – А как ты догадалась, кто мы?

– Вы все одинаковые. То благородных из себя разыгрываете, то богатых купцов. Раньше пялились на мою сестру, теперь вот на меня.

– Ну и как?

– Что? – Глубокие серые глаза заглянули в лицо Рина.

– Вышла она замуж? Вот ты смеешься, а ведь на самом деле среди студентов могут быть знатные особы.

– Да перестаньте. – Махнула она рукой и облокотилась на поднос. – Вы – старшекурсники? Наверно, получаете стипендию, поэтому и ходите сюда. А остальные у вас – обычная голытьба из монастырей.

– Они себе судьбу не выбирали. – Сказал ей Рин. – Но им посчастливилось выдвинуться из серой и грубой массы. Значит, у них есть перспективы. Скажи, а что это такое?

Он ковырнул вилкой нечто коричневое с белыми косыми прослойками.

– Пирог. – Сказала девушка. – Я пекла его сама.

Рин подцепил кусочек и, разжевав, проглотил.

– А ты неплохо готовишь!

– Я готовлю хорошо! – Задрала она носик. – Но как же хочется большего!

– Кухня, семья и куча деток? – Поинтересовался дейрин.

– И это тоже. Но чтобы было свое, а не отцово дело. Но разве женщине без мужа развернуться дадут? Мы для вас – что-то низшее, существующее только для исполнения прихотей высших существ – мужчин!

Девушка грустно вздохнула и все-таки улыбнулась.

– Кушайте на здоровье!

И ушла на кухню.

– Скажи мне, друг Лирра… – Рин поковырялся в пироге и отставил его в сторону. – А тебе какие женщины нравятся?

– В смысле?

– Как ты выбираешь себе партнерш для отношений?

Тот задумчиво почесал щеку.

– Наверное, чтобы не лежали пластом. А так – какая разница?

– Значит, тебе не знакомо чувство приязни, наслаждения близостью…?

– С ними? Нет.

– Знаешь, Митч затащил меня однажды в "Овечку". Там я познакомился с девушкой. Ее звали Роз. Думаю, если бы не вмешательство судьбы, нам было бы хорошо. Я иногда ее вспоминаю.

– Зачем ты мне об этом рассказываешь?

– Не знаю. Просто вспомнилось. Один эпизод из жизни. Скажи, – эльф посмотрел на Лирру, – почему господин – я? Мог бы назваться им сам.

– Ты и есть – господин. Милорд. Император. Хозяин мира.

– Забыл. Точно. Но в следующий раз не стоит выставлять мои регалии напоказ. Вдруг поверят?

Рин съел один из пирожков и отпил жидкий брусничный отвар.

– Почему плохо ешь? – Встревожено спросил Лирра. – Ведь вкусно!

– Кажется, я не голоден. Давай попросим милую барышню завернуть выпечку с собой.

***

Глава восьмая. Преобразование Семинарии

Когда Рин распахнул дверь аудитории, выделенной Лирре для работы, то рассмеялся: в ней не было даже пола. Лишь огрызки плесневелых досок скалили в язвительной усмешке черные зубы, и дурно пахла яма, заполненная водой.

– Ты вчера сюда не заходил?

– Нет. Искал тебя. Знаешь, когда я здесь учился, все было не так… печально.

– Ты говорил. Конечно, я не похож на великого мага, но давай хотя бы попробуем что-нибудь придумать.

– Но мы не можем из ничего слепить что-то! Магия всего лишь видоизменяет образы реального бытия!

– Постой спокойно. И смотри сразу на все планы. Мне ректор Ригон показал принципиально новый уровень. Я в нем еще не силен, скорее, совсем не силен. Но хочу попробовать. Если ты увидишь, что мне не хватает энергии, поможешь. Ладно?

– Да, Рин. Это наподобие того, как ты делал мне комнаты? Обещаю, что мешать точно не стану.

– Что бы я ни говорил и ни делал.

Эльф прикрыл глаза.

– Покажи, мне, каким ты был. – Тихо сказал он. – Помнишь, как сюда приходили живые и сильные существа? Как искрилось магией пространство. Ну же, просыпайся и вспоминай! Человеческие эмоции. Радость от побед и неудачи поражений. Ты впитывал их, словно губка, переживая события, даже когда они заканчивались. Но начинался новый день, новое действо. И жизнь наполняла твою матрицу, словно воздух. Да, вот так! Я уже вижу светцы, развешанные по стенам. Какого цвета они были? Золотистые? А стены? Неужели белые с коричневым? Спасибо… Я вижу. Только вот пол… он прямой или амфитеатром?

Лирра увидел, как Рин – золотистая аура – вошел внутрь и двинулся почти по воздуху. Его ноги ступали по едва проявившемуся каркасу помещения, и у Лирры замирало сердце. Но он верил в необычайные способности своего друга и понимал, что тот работает с иными видами магии, принципов которой пока не понимал. А между тем комната наполнялась силами и красками. Пусть пока едва различимыми, но Лирра уже видел столы темного дерева и длинные скамьи вдоль этих столов. Пространство между преподавательской кафедрой и первыми рядами было достаточным, чтобы лектор мог продемонстрировать семинаристам какой-нибудь наглядный пример, объясняющий начитываемый материал. Он вглядывался в мелочи и не заметил, как аура Рина начала тускнеть.

– Лирра… – Тихо сказал эльф. – Помоги.

И дейрин, не испугавшись пропасти под ногами, подбежал к другу и крепко обнял его со спины, вливая в его ауру свои силы.

– Да, хорошо… Спасибо. – Прошептал Рин и совсем закрыл глаза. А Лирра, восторгаясь, смотрел, как под их ногами засверкал новеньким лаком крашеный пол, и заблестели стеклами черные шкафы, расставленные вдоль стен. Как разом вспыхнули золотистым светом лампы на потолке и стенах, оставляя на белой штукатурке ровные яркие круги. А на полке у широкой доски появились разноцветные мелки в надорванной упаковке.

Эльф глубоко вздохнул и открыл глаза, с радостью оглядывая помещение.

– У нас все получилось! Лирра! Оно – прекрасно! Господин Ригон, действительно, к тебе очень хорошо относится! Пусти, я закончил.

– Не пущу. – Негромко сказал дейрин, прижимаясь щекой к темноволосой макушке эльфа. – Ты еще слаб. Постой немного. И ты обещал мне все рассказать.

– Ты видел, как менялся мир? – Спросил его Рин. – Правда, здорово? Не знаю, как господин Ригон справлялся с этим настолько быстро. Я выжат, как апельсин. И снова хочу есть.

– Сейчас пойдем к нам в комнаты, и я тебя накормлю.

– Лирра… Ведь Эрайен – друид. Он тоже умеет работать с нереализованными сценариями бытия. И ты – друид. У вас гораздо больше сил, нежели у эльфов. – Рин повернулся и теперь стоял в кольце обнимающих его рук. Глаза светились яркой зеленью, а ладони легли дейрину на грудь. – Ты понимаешь, что справишься с подобным гораздо лучше, чем я? Ведь такая магия для меня – невероятно высокий уровень! В ней – волшебство времени, отпускающего пространство! Пусть мне тяжело, но все же я постараюсь этому научиться.

– Вместе со мной.

– Да, Лирра! Конечно, вместе! Мы – молодцы!

Дейрин глядел на восторженное лицо эльфа, и ему хотелось прижать этого мальчишку к себе так, чтобы он услышал, как стучит его сердце. Чтобы он, наконец, поверил…

– Браво, браво! – Раздался от двери женский голос. – Неужели без посторонней помощи, жалоб и привлечения к работе семинаристов вы все восстановили сами?

– Да, госпожа Симитэль! – Рин мягко высвободился из еще удерживающих его рук Лирры и легко сбежал по широким ступеням навстречу эльфийке. – Здравствуйте! Правда, отлично получилось?

Широким жестом он обвел новенькую аудиторию.

– Здесь будет преподавать господин Виринис. Мы создали ее для него.

– Странно, но я не чувствую отголосков магии. Если честно, думала, что это – качественная иллюзия…

Женщина подошла к столу и потрогала его пальцами.

– Надо же, настоящий! Откуда вы его умудрились стащить?

– Со склада господина Карта. – Танцующей походкой спустился вниз Лирра и, обняв женщину за плечи, поцеловал в висок. – Ты быстро обернулась!

– У меня завтра занятия. Но подрались мы знатно! – Посмотрев Лирре в лицо, она подставила ему губы. Он легонько их поцеловал. – Как вам удалось уломать этого неподкупного гнома?

– Предложил сам. – Ответил Рин, выходя в коридор.

– Ты куда? – Лирра извинился перед женщиной и отправился следом за другом.

– Хочу поесть и немного полежать. А ты можешь отдохнуть с подружкой. Честное слово, я никуда не денусь.

– Я обещал остаться с тобой. Вирэль… – Обернулся дейрин к наблюдавшей за ними женщине. – Извини, но мне надо идти с другом. Он устал.

Эльфийка оттолкнулась от косяка и тоже подошла к Рину.

– Может, проводим его вместе?

Рин улыбнулся сразу им обоим.

– Не стоит. В отношениях двух нет места третьему.

И засунув руки в карманы толстой кофты, он пошел по коридору.

– Рин!

– Дорогой, твой мальчик никуда не денется. А послезавтра мне снова придется уйти. Может… проведем свободные часы вместе?

Дейрин запечатал аудиторию своей руной.

– Если ты хочешь, то идем. – Железные пальцы Лирры схватили локоть эльфийки.

– Ты чего? – Вскинула она глаза. – Больно!

– Это сила моего чувства. – Объяснил ей дейрин, увлекая женщину в сторону ее комнат.

***

К выбору Лирры между дамой и собой Рин отнесся совершенно хладнокровно. После того, как сходил к Керрайюсу, он успокоился насчет поступков существ, его окружающих. И понял для себя одно: если он сам поступает определенным образом, то это означает важность действия прежде всего для него самого. Пусть им движет страх одиночества или желание власти, как говорили Охено или Сайхен, главное было в том, что ему хотелось это сделать. Поэтому, выбросив из головы отношения Лирры и эльфийки, он выпил снова появившееся в корзине молоко и съел целиком весь сыр. Немного повалявшись на кровати и почувствовав, как силы к нему вернулись, он снова встал. Вытащив из шкафа длинные непромокаемые сапоги и плащ, Рин оделся и опять вышел в коридор. Ему хотелось навестить брошенного в темном подвале завхоза и узнать о его готовности приступить к ремонту лаборатории. Соглашаясь с Ригоном, он понимал, что нельзя делать чужую работу, поскольку, как бы ни чесались руки, потом придется заниматься этим вечно.

Спустившись по лестнице и открыв подвал, эльф крикнул в темноту:

– Господин Карт! Вы еще не передумали по поводу ремонта? Если нет, то в Семинарии еще одним привидением станет больше!

– Надо поговорить… – Раздался хриплый голос из-за угла.

– Я слушаю! – Просто так лезть в дурно пахнущую нечистотами и дохлятиной жижу ему не хотелось.

– Меня вынудили… Я пить хочу!

– Вода под ногами.

– Какая же ты сволочь, эльф!

– Ага. Я знаю. Продолжай.

– Думаешь, это из жадности я покупаю тухлятину для кухни? Да, я ее покупаю. И плесневелые овощи тоже. Ты думаешь, все вот так просто молчат и мирятся с произволом какого-то оборзевшего гнома?! Сам-то пораскинь мозгами!

– Ну и от кого же ты так зависишь?

– Отпусти, скажу.

Теплая и уже знакомая рука внезапно легла на плечо эльфа. И опять Рин не почувствовал приближающегося к нему ректора. Это значит… он был везде? Слушая и слыша одновременно весь комплекс? Рин порадовался, что его ментальные щиты не смог преодолеть даже Бог.

– О, господин ректор! – Крикнул он так, чтобы его услышал гном. – А я вот тут стою и слушаю плеск волн. Наверное, вы разводите тут ондатр? Хотя ваша заместительница госпожа Симитэль обещала отдать подвал под лаборатории.

– Крыс хватает и сухопутных. – Ответил господин Ригон. – Но иногда им тоже приходится заниматься успокаивающим психику плаванием. Скажи, мальчик… разве тебе не понравились твои комнаты или аудитория? А ваша совместная работа с Виринисом вообще выше всяческих похвал. Так скажи мне, чего тебе не хватало? Зачем ты полез не в свое дело?

– Я бы не полез. – Пожал плечами Рин. – Если бы меня сразу предупредили, а не уговаривали остаться погостить еще немножко. Если бы не ваши комплименты нашим с Лирхо способностям и обещания, я ушел бы сам на следующий же день. Так зачем весь этот балаган? Кто вам нужен: Лирхо Виринис или я?

– Ты. Но жертвенник еще не готов. Поэтому посиди-ка тут. Крысам тоже бывает скучно. И еще: не пытайся сбежать: я чувствую каждую жилку, каждый отваливающийся сучок гнилой доски этого дома. Если не шагнешь внутрь сам, я тебя туда впихну. Будет больно, холодно и мокро.

– Я сам. – Согласился эльф и шагнул внутрь. Дверь за ним захлопнулась.

– Вот попал, как кур в ощип! – Громко зевнул Рин.

За углом раздался едкий смех гнома.

– А я хотел тебя предупредить! Но ты, мальчишка, не зная броду, в первый же день бросился на войну с несправедливостью! Какой дурачок! Боги! Если хозяина устраивает погром, еще не значит, что в доме были посторонние. Вот она, молодость! Шашки наголо и вперед, на дракона! Только оказалось, что это – фантом, прикрывающий яму с кольями. Охота на охотника.

– Заткнись. – Рин подошел к гному и развязал его. – Катись ко всем бесам. Наверняка, знаешь норку, как отсюда выбраться.

– Забыл, что сказал хозяин? Он нас слушает. И знает, где мы находимся. А норок, несмотря на всю эту показуху, тут нет.

– Ах, вот как? Безумно интересно. Тогда будь добр, захлопни свой рот и не приставай ко мне со всякой дурью. Дай достойно приготовиться к смерти. Слышал, что меня должны принести в жертву? С Симитэлью в роли Фемиды. Без весов и повязки, но с карающим мечом. Кого же в этом спектакле будет играть Ригон? Наверняка, Судьбу. Если исходить из его достижений в магии, он пытается творить ее сам. Но она – женщина. И весьма разборчива в подборе артистов. Значит, Лирра был моими цепями… И ведь знал, что не стоит привязываться к еще одному глупому дейрину… Кем он был в вашей команде? Псом, загоняющим добычу? Или слепым орудием? Хотя, не важно. Важен результат всей этой странной возни. Интересно, почему из меня постоянно пытаются сделать жертву? Гном, ты не в курсе? Тобой тоже играли вслепую и поймали, как Лирхо или Симитэль? Чего молчишь? Язык проглотил?

– Умничаешь?

– Рассуждаю.

– Значит, выбраться даже не попробуешь?

– Нет. Давай помолчим.

Просканировав помещение, Рин нашел место повыше и посуше. Забравшись туда с ногами, он накрылся плащом, а сверху – защитой. Вдруг гному захотелось бы размяться, подбрасывая в его сторону тяжелые предметы?

Оставаясь телом на одном месте, он внимательно скользил вдоль плетений защиты взглядом мага. Вроде они были не сложными, прямо-таки напрашиваясь на взлом. Но, уже зная хитрость и коварство мэтра Ригона, эльфу совсем не хотелось к ним соваться. И тогда он обратил свои помыслы к внутреннему пространству комплекса. Здесь защита должна быть обычной, ведь путь на свободу был отрезан.

– Славный дом! Когда-то ты был красивым… – Начал говорить Рин, сжимая в кулаки замерзшие руки. – Тут, в подвале, было чисто и тепло. Чуть дальше того места, где я сижу, хранились зимние запасы овощей. А еще дальше, в том конце крыла, была дверка в подсобку, где лежал уголь, которым топили печи. О, как жарко он пылал, нагревая воду в трубах! Полы везде были теплыми. На каменных стенах висели ковры, а полы были хорошенько прокрашены и застланы шкурами. Помнишь эти времена, дом?

Разговаривая, Рин тянулся сознанием к единственному месту, с помощью которого можно было выбраться на волю, не делая из себя преступника. Ведь он, несмотря на защиту ректора, мог обрушить на Семинарию молнии. Мог поджечь даже мокрое помещение магией изначального огня, живущего в его теле после открытия плана сумеречных. Но в помещении находились ни в чем не повинные дети. Которые сгорели бы при его попытке выбраться на свободу. И ему, подобно преступнику, а не жертве, пришлось бы всю жизнь скрываться от гнева Конвентуса. Интересно, Боги выслушали бы перед казнью обстоятельства дела? Скорее всего, нет. Если они не стали слушать Сайхо с его рассказами о цветке, кто поверит ничтожному эльфу, по вине которого погиб Олерин?

Ручейки сознания Рина медленно проникали в побитые жизнью стены дома. И он пропускал их, не видя ничего угрожающего своему Хозяину. Как же тяжело удерживать внимание во многих местах одновременно, не делая акцента на главном! Вот его спальня, а за столиком – корзина. Надо же, Керрайюс снова положил в нее молоко и сыр! Как же попросить его о помощи? Сделать так, чтобы он все понял?

Эльф задумался до такой степени, что удлинившимся клыком случайно прокусил зажатый между зубами палец. "А ведь точно!" – Подумал он. И кровь медленно, крохотными шариками, потекла вверх, между этажами и перекрытиями. Между волокнами древесины и удивленными молекулами воды. Попадая в корзину, она скатывалась большими каплями, впитываясь в сыр, тряпку, его оборачивающую, овощи… Ее потеки оказались даже на бутылке с молоком. "Я жду тебя, Керрайюс!" – подумал он, запирая комнату изнутри рунами. И даже если бы Ригон попытался в нее проникнуть, у него ничего бы не получилось.

Волосок его сознания проник и туда, где отдыхали Лирра с Симитэлью. Женщина рассказывала парню сказки о том, насколько он хорош в постели, раз за разом заставляя его отдавать энергию. "Дурак…" – Мысль Рина легко проникла в его голову. – "Беги оттуда". А потом он оказался в кабинете Ригона.

Стараясь не трогать пространство ни единой эмоцией, он внимательно осмотрелся. Камин, кресло, теплые, плетеные ковры из овечьей шерсти на полу и стенах. На кресле – три подушки. Они смяты. Значит, хозяин частенько в нем сидит и читает… Что именно? Рин взглянул на стол. Там, корешком кверху, лежал древний манускрипт. Его нижняя часть сползла со стола, и эльф разглядел нарисованный на ней синий цветок и какие-то письмена, которых не было в лингвопрограмме Охено. Но Рин запомнил, как они выглядят. А потом он очень осторожно стал собирать ручейки сознания, разбежавшиеся по дому, в единое целое и возвращать их обратно.

Когда небольшой хаос в его голове улегся, эльф понял следующее: Ригона не интересовала Семинария. Да, проверяющие приезжали. Но что стоило такому хорошему магу на один вечер сотворить из нее иллюзию волшебного замка с удобными комнатами, прекрасными аудиториями и превосходной пищей? Да ничего. Он был господином этого места. И его слушали все, кого он поймал в свои сети.

– Эй!

Рин вдруг понял, что перед ним уже долго топчется гном.

– Эльф, ты помер, что ли?

– Нет. Заснул. – Сказал Рин и громко зевнул. – Чего хотел?

– У меня – дети!

– У тебя их здесь нет. Не ври.

– Так это ты вчера мне устроил потоп? – Гном рванулся к эльфу, но, налетев на защиту, не удержался на ногах и свалился в лужу. – Какая мерзость! – Сказал он, вытирая руки от черной слизи еще не испачканным куском куртки. – Местная шпана вытянула из дома все, что смогла унести!

– Перераспределение материальных ценностей в пользу пролетариата. – Хмыкнул Рин. – Они спрячут твои игрушки в своих кладовках, где они сгниют от сырости. Вот жалость.

– Смейся! Скоро тебя разложат на алтаре и проведут кровавый обряд… Вот тогда посмеешься!

– Сожгут. – Пожал замерзшими плечами Рин. – Так гигиеничнее.

– Я знаю, что на крови! Ригон уже не впервой проделывает такие штуки! Думаешь, отчего тут часто меняются преподаватели? Самых сильных он приносит в жертву демону, обещавшему возродить его мир заново! Но этому гаду все мало! Он хочет еще жертвы! Господин говорил… – Гном перешел на шепот… – Я услышал… В мирах есть эльфийский цветок. Это – самая сильная созидательная магия. Демон, когда узнал о тебе, потребовал привести к нему. Скажи, ты что-то знаешь? Знаешь, да?

– Эльфийский цветок? Нет. Однако, ночь все равно долгая. Расскажи.

– Подвинься.

Рин немного подвинулся, и гном устроился с ним рядом, поджав под себя грязные и замерзшие ноги.

– Я тоже знаю мало. Слышал, чтобы избавить нашу планету от проклятия, нужна великая сила созидания. Чтобы сгорела древняя волшба. Так говорил тот, к кому прислушивается Ригон.