Текст книги "Пси-фактор (СИ)"

Автор книги: Екатерина Лылык

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 50 страниц)

Глава 39

Иногда важнее остаться человеком, чем следовать правилам.

Иногда, чтобы следовать правилам, даже милосердие принимает изощренный вид.

– Что сдаете? – спросила работник приемного пункта Леополиского бюро протезирования. Был поздний вечер, базы данных только заработали, и сервера перестали виснуть. Собиравшаяся за день очередь наконец сдвинулась с места.

– Протезы правой кисти, составные, роботизированные, хирургические профессиональные, две штуки, – деловито начал Берг Лаен, выкладывая на стойку искусственные части тел. – Протезы левой кисти, хирургический инструментарий набор три, набор два, – левые кисти легли рядом с правыми.

Девушка деловито отсканировала с них штрих коды. База данных тут же подтянула данные последних обладателей. Рядом с каждым значилось время смерти.

– В наборе были предплечья, – она выжидающе уставилась на Берга.

– На подзарядке, в них генетические образцы, – невозмутимо пояснил он. – Семь штук.

– Генетические образцы? – Она растерянно уставилась на него, а потом перевела взгляд на протезы, выложенные на стол. Только теперь заметила на искусственной коже следы крови и пошатнулась.

– Заявки в количестве семь штук. – Берг Лаен подсунул девчонке семь заполненных бланков, и она растерянно взяла их в руки, вчитываясь в имена.

Берг тем временем продолжил вытаскивать из рюкзака изъятые у погибших протезы.

– Глаз, искусственный, хирургическая профессиональная модель. Связное устройство, внутричерепное, служебное профессиональное. Контролер жизненных процессов – одна штука.

Наведя сканер на мелкую пластинку контроллера, девушка тихо охнула и посмотрела на мужчину.

– Здесь какая-то ошибка, написано, что он числится за адъютантом Мартой Лэйн…

– Числился, – поправил ее Берг Лаен.

Его слова окунули приемную в звенящую тишину.

– Берг, сколько еще? – Юл Кович вынырнул из двери. – Нас ждут в управлении. Девушка, сжальтесь, мы пару суток на ногах. Словно сквозь пекло прошли…

– Шесть минут, – глухо буркнула она, забивая информацию в базу данных. Потом выставила на инфостойку переносной крио-бокс и привычно его раскрыла. – Изымаю образцы. Предоставьте ткани в порядке изъятия, пожалуйста.

Берг снял с подзарядки одно из искусственных предплечий и обнажил его внутренности. В стеклянных колбах были образцы различных тканей.

– Виктор Лаен, костный мозг, волосы… – начал он, передавая подписанные пробирки девушке. Она важно сканировала их и отправляла в криобокс. На последнюю девушка уставилась с недоумением.

– Это палец?

– Мизинец, – невозмутимо выдал Берг.

– Нетипичный образец, – пробурчала девушка. – Мне надо создать новую позицию в базе…

Несмотря на это, она действительно успела уложиться в шесть минут.

Выйдя на улицу, мужчины переглянулись. Но больше не сказали друг другу ни слова о произошедшем.

На другом конце улицы в служебной машине их ждали Кирк и еще двое гемовцев.

– А теперь в отделение полиции, – тихо выдал он, – нас встретит Мидлтон.

* * *

«

– Почему ты бессмертна? – ему действительно было интересно. Свою длинную жизнь Абэ выбил силой и упорством, кровавым развлечением для масс. Но что могла дать обществу нежная и мелкая девчонка? В тот день, когда они впервые встретились, ей было от силы пятнадцать. И уже тогда она шла вслед за Филом, порабощенная его мыслью.

Сейчас же, спустя годы Клэр казалась диковинной розой. Дорогим вином, которое стоит пить осторожно и мелкими порциями. Пальцы скользнули вдоль ее подбородка, очертили пульсирующую жилку на шее, чтобы в следующий миг уступить место его жадным губам.

Девушка шумно выдохнула и с наслаждением выгнулась. Вопрос ее позабавил. Но отвечать честно она не собиралась. И Абэ знал это.

– Потому что я золотая девочка, Нан, – ответила она, поглаживая ладонями его шею и плечи, заглядывая в глаза. – Считай, что долгожительство я получила на блюдечке как подарок от родителей. А ты? За что тебе подарили бессмертие? – тихо поинтересовалась девушка и блаженно прикрыла глаза, когда он коснулся ладонью ее мягкой груди… В ночных сумерках его пальцы резко контрастировали с ее кожей. Нандин наслаждался этим зрелищем.

Вопрос отвлек.

В памяти Абэ пронесся тот решающий марафон. Забег на длинную дистанцию, в которой победить мог только один. Кажется, он кричал, переступив через тело последнего противника. Правда, не столько от радости, сколько от ощущения смерти, которым поделился тот человек… Телепатия порой играла злые шутки, то дарила чужой экстаз, то заставляла пережить не свою гибель… И в том, и в другом ощущении было свое наслаждение. Но сейчас момент, чтобы делиться такими воспоминаниями, был неподходящий.

– За спортивные достижения, – коротко ответил Абэ, не углубляясь в ненужные подробности. Романтика, она такая. Всем хочется стать хоть на миг проще и лучше. Ведь «золотая девочка» Клэр тоже не была святой. Бессмертия в подарок не бывает…

Девушка тихо простонала, когда его губы коснулись ложбинки между ее грудей… Крепче обняла его руками, зарывшись пальцами в волосы.

– Нан… А в тот день, когда мы познакомились… – Мысли закончили вопрос за нее. Память Абэ тут же откликнулась ненужными воспоминаниями об их первом знакомстве, сбивая возбуждение. Продолжать расхотелось. Он откатился в сторону и заложил руки за голову. Как он помнил, в тот день Клэр заправски опустошала обойму автомата, выбивая мозговую ткань врага на песчаный грунт. Это было отвратительно.

– Не скажу… – процедил Нандин под ее озадаченным взглядом. – И о том, что ты подумала сейчас, тоже не скажу. Остальным можешь потешить свое золоченое эго.

Возмущённо фыркнув, девушка закуталась в тонкое покрывало и села.

– Ну ты и засранец, Абэ. Знала бы, что ты…

– Не дала бы мне? – Он криво усмехнулся. – Скажи это в голос, Клэр…

Она скептически на него посмотрела и тяжело вздохнула, опуская ноги на пол.

– Может, перестанешь лезть в мою голову без спроса? А то мне даже об измене тебе с Филом подумать стыдно. Никакого личного пространства…

Абэ громко рассмеялся, потирая лицо руками. Порой Клэр молола откровенную чепуху, умело скрывая за ней совсем иные мысли…

– Если бы он хотел, давно бы тебя поимел, Клэр… и никто, ни я, ни ты… ни кто-либо другой ничего не смог бы поделать…

– Верность до седьмого колена, да, Нандин? Я уважаю Фила, но мне откровенно страшно при мысли о том, каким окажется это самое колено».

Глупое воспоминание лезло в голову. Так, словно, могло повлиять на его решения.

Время близилось к полуночи.

Абэ хмуро листал утренний отчет Мидлтона и, вместо того чтобы вникнуть в то, что происходило здесь и сейчас, в который раз прокручивал в голове подростковые приключения.

Клэр никогда не был святой. Он знал это так же хорошо, как и то, что Фил дробил чужие кости одной левой пяткой.

Увы, золотая девочка, как она любила называть себя еще лет двести назад, облажалась. В который раз. Вот только судить её будет не весельчак Фил и не безумец Сатоир. Судить её будет Фердинанд… а он не прощает ни обид, ни предательства.

И то, что вчера он велел не трогать Клэр, не означало, что он не велит заняться ей сейчас, ночью. И, увы, Абэ отчётливо понимал, что в этот раз Клэр дэ Руж рукой не отделается. Прикрывать её дальше просто невозможно, она с лёгкостью утянет его за собой.

Не прекращая листать отчёт, Нандин Абэ вызвал полковника Мидлтона по видеосвязи. Вскоре голографическое изображение развернулось посреди его кабинета.

Закрыв отчёт, начальник имперского бюро внутренней безопасности наконец поднял взгляд на озадаченного подчиненного. Оценил его потрепанный вид и глубокие тени под глазами.

– Доброй ночи, полковник Мидлтон. Я вас внимательно слушаю…

Мужчина помялся, бросил на Абэ тревожный взгляд, а потом начал говорить. Дополняя отчет интересными нюансами. Абэ удовлетворительно кивал, четко улавливая те моменты, которые не попали на бумагу и не были закачаны в базу данных. Полковник действовал предельно четко, как того и желал Нандин. Бытовые роботы-уборщики, закрепленные за домом де Руж, были перенастроены и теперь передавали видеоинформацию прямо в штаб Мидлтона, где видеофайлы вдумчиво анализировались. Из них же выделялось самое интересное и передавалось на обработку в имперское бюро внутренней безопасности. И надо сказать, разница между сведениями, переданными в бюро, и теми, что попали к Абэ на стол, была ощутимой.

Пока Нандин обдумывал, стоит ли посвящать Фердинанда, Мидлтон продолжал говорить, описывая то, что в отчёт не попало. Как оказалось, прошлой ночью, сразу после убийства Алека Швецов, в доме дэ Руж состоялась интересная встреча. Нандин слушал с интересом. Несомненно, его все ещё страдающий ребячеством император тоже был бы не против узнать, о чем шла речь. А потом велел бы Клэр казнить в порыве бешенства… а потом допросить… Потом бы оторвался на нем, Нандин Абэ, за невозможность опросить труп…

– По предварительным данным, мужчина является Маркусом Соболевски, – продолжал полковник. – Личность женщины в базах не значится. Установлена техническая слежка.

Абэ удовлетворенно кивнул и снова мазнул взглядом по страницам отчета:

– Свон?

Полковник замялся, даже качнулся на пятках, подбирая нужные слова. Мидлтона явно тешило то, что сейчас Абэ не мог его читать. Впрочем, Нандина это вполне устраивало. Подчиненный не мог ему лгать. Установка у него была такая.

– Местоположение неизвестно. Сегодня с одиннадцати утра до четырёх дня провел в гостиничном номере мастера Ирраиля. Причину визита установить не удалось. Похоже, старик снял все камеры в номере. Полпятого Кэйт Свон связался со мной через местный телеграф и предложил встречу. Предлагал информацию… Встреча не состоялась. Слежка провалилась. Ищем его.

Абэ хмурился. Идеи насчёт исчезновения Свона были, но неинтересные.

– Група Кирка вернулась?

– Если так можно сказать. Только трое. Кирк, Юл Кович и Берг Лаен. Остальные доставлены образцами.

Нандин задумчиво постучал ручкой по столу. Марта Лэйн была долгожителем, по последним данным, скрытым менталистом. Вряд ли она могла так просто умереть.

– Генетические образцы сдали в банк?

– В процессе.

– Это все? – Абэ продолжал сверлить его взглядом.

– Больше ничего не нашли, – Мидлтон мельком взгляну на часы и тяжело вздохнул.

– Плохо, – помрачнел Нандин, а потом подтянул к себе клавиатуру компьютера. – Я передал префекту дэ Руж одну вещицу на сохранение, имплант. Найдите его. Характеристики отошлю вам лично… – он снова взглянул на подчинённого и слабо улыбнулся. – А сейчас отдыхайте, Мидлтон. Утром вы мне нужны в полной боевой готовности.

Голографическое изображение мигнуло и погасло. Видеосвязь прервалась. Спрятав отчет в стол, Нандин откинулся на спинку кресла, прикрыл глаза, раздумывая над сложившейся ситуацией.

Имперское бюро службы безопасности официально занимало два этажа дворца. Неофициально служба безопасности тянула свои щупальца в каждый город, в каждое отделение полиции, в каждое предприятие и даже в самую плешивую газетенку. Тайная разведка была вездесущей, работала круглосуточно семь дней в неделю, без выходных и часто без отпуска. Данные поступали в нижние звенья ведомства, сортировались, обрабатывались и лишь потом попадали к Фердинанду на стол.

Его воспитанник редко искал информацию сам. И то, что он нашёл Маркуса, стало удивительной случайностью.

Либо дело в ином, и выход на данные ему дали специально.

Действовать по своей воле тридцать девятая не могла, а значит, виной мог быть стоящий за ней кластер, его сознательная часть.

Что ж, насколько заинтересован кластер, можно будет считать с оператора баз данных. Неужели он зря девчонку из клана Вагнер в это дело вытянул?

Секундное самодовольство провернутым делом закончилось вызовом Фердинанда.

– Ты говорил с Мидлтоном, – констатировал его бывший воспитанник. – У меня чудесные впечатления.

Абэ невольно скользнул взглядом по кабинету. Видеонаблюдение или прослушка?

– Впечатлен, мой император. Что вы сделали?

– Утром сам расскажешь. Считай это внеплановым развлечением. Спокойной ночи, Нан.

Абэ ещё некоторое время смотрел на трубку, а потом хмыкнул. Развлечение обещало отнять пару часов. А утром ещё отчитаться придётся. Хуже всего то, что Нандин действительно не знал, что Фердинанд успел услышать. Более того, как давно?

* * *

– Долгожители и их песочницы… – пробормотал Фердинанд. Голографический экран, развернувшийся посреди его кабинета, демонстрировал занимательную картину. Абэ разбирал трубку своего телефона. Ничего не найдя, он начал обыскивать рабочий стол. Действовал не торопясь, проверяя каждый миллиметр.

Хмыкнув, мужчина откинулся на спинку кресла и закинул ногу на ногу. Коммутатор на его запястье щелкнул.

– Мой император, связь с мастером Ирраилем, код два три три семь, Леополис, установлена. Создать запись звонка?

– Не нужно, – усмехнулся Фердинанд. Кабинет Нандина растворился, уступая место совсем другому изображению.

– Ваше величество? – удивленно прошептал старик Ирраиль. Его лицо растянулось на полкомнаты. Изображение было нечетким, слегка зернистым. Но Фердинанта вполне устраивало. Зажав сигарету в зубах, он с интересом изучал усталое лицо мастера.

Старик был морщинист и худ. Седые волосы гнездом топорщились на голове, словно в жизни не были чесаны. И на фоне всей этой невыразительности бледно-зеленые глаза, отчего-то с длинным, как у кошки, зрачком и цепким, отнюдь не старческим взглядом.

– Меня интересует Маркус Биби… – четко обозначил свой вопрос император. На лбу старика отчетливо проступила испарина.

– Мужчина, лет сорока… Появился в Ио несколько месяцев назад, – не стал увиливать Ирраиль. – Предложил хорошие деньги за имплантацию. Предоставил имплант старой комплектации, а также генетический материал. Я вырастил тело с нуля и провел имплантацию. Две недели назад девушка была зарегистрирована как Вито Лаен. А в прошлую среду ее убили в Леополиском фуникулере…

Фердинанд нахмурился и подтянул к себе объяснительную Ирраиля, которую предоставил Абэ. Кто убил женщину в фуникулере, для него не было секретом, как и то, куда делся импант. Конечно, старик не мог этого знать. Смущало имя.

– Мастер Ирраиль… вы все свои работы называете одинаково? Может, вы их нумеруете, ли обозначаете еще как-то? – поинтересовался он. Ведь последнего паренька звали абсолютно так же. Это было странно, как ни посмотри.

– Это имя я даю временным жителям Сакской империи, ваше величество, – ничуть не смутился старый мастер. – Согласно этическим нормам, пешкам мастера не придумывают имена. По количеству одинаково названных людей можно проследить, сколько раз мастер делал грязную работу. Это правило есть в профессиональном кодексе и закреплено в инструкциях…

– Весело, однако, – Фердинанд нахмурился, рассматривая старика. – То есть, создавая своих Вито, вы наперед знаете, что они погибнут?

– Не погибнут. Уйдут в переработку, – Ирраиль поправил его, даже не задумавшись. При этом в голосе проскользнуло неподдельное сожаление. – Моя Вито носила в голове страшное ментальное оружие. Я не мог позволить ей ходить по империи слишком долго. Поэтому сделал ее рисковой и глуповатой… Этого было достаточно, чтобы она наделала ошибок там, где более умный менталист сразу нашёл бы верное решение.

Император тихо рассмеялся, слушая его откровения. Ошибки девчонки теперь разгребало не одно ведомство. А кое-кто уже имел все шансы распрощаться с жизнью. Ведь, если бы Вито ни была, как выразился старик, «глуповатой» и «рисковой», все выглядело бы намного иначе.

– А последнего Вито вы создали, увидев в арсенале Биби огнестрельное оружие?

Мастер осторожно кивнул.

– Насколько Вито соответствует оглашенному качеству, мастер Ирраиль? – на полном серьезе спросил он, сверля старика взглядом.

– Не соответствует, – честно признался Ирраиль. – Как бы это сказать… Его изначальная цель иная. Это экспериментальный образец. Просто для поставленной задачи он больше всего подходил по внешним параметрам.

– Я видел заключение Такебира, – перебил император. Сможете переделать Вито под меня? – поинтересовался Фердинанд. Ирраиль насупился.

– Любые индивидуальные пожелания, – тихо сказал он и на миг оглянулся, словно боялся, что его услышат.

Фердинанд догадывался, о чем он подумал. Впрочем, чужие грязные догадки были не его проблемой.

– Хочу, чтобы у Вито пропал голос, – наконец сказал он. – И блок на считывание мыслей. Все, что случится с ним, все, что он узнает, должно остаться при нем.

– Со вторым проблем нет. Мальчик несчитываем. Я это гарантирую. А насчет первого… – замялся Ирраиль, нервно потирая руки и думая, как лучше подать. В конце концов, пришел к выводу, что, как ни приукрашивай, все равно звучит дурно. – Голос можно убрать купированием связок… Но не проще ли просто велеть парню молчать? Договором, соглашением?

Фердинанд усмехнулся.

– Мне недостаточно, чтобы он просто молчал, – тихо ответил он, – если я захочу, вы просто вырастите связки заново. Хотя… Это вряд ли…

– Что ж, Вито я заберу завтра днем, магазин откроем позже, с другим товаром, пригласим префектов… И… Ирраиль… Весь товар должен уметь убивать. И быть послушным мне.

– Да, ваше величество, – сглотнув, склонил голову мастер Ирраиль.

Когда связь оборвалась, старик с неким первобытным ужасом уставился в почерневший экран. Он не был готов к такому повороту событий. Но оспорить решение не мог… Разве только… предупредить Биби?

Чего он добьётся таким поступком. Империя всегда была для него воплощением справедливости. Была ли справедливость в желаниях императора – Ирраиль попросту не знал. Хотел верить, что была, иначе за империю становилось страшно.

***

Фердинанд остался доволен разговором со стариком. Отключив связь, он ещё немного полюбовался Нандином, обыскивающим собственный кабинет, а потом взглянул на часы.

Время двигалось к полуночи, а это означало, что его ждёт ещё один спектакль: пробуждение Наны Вагнер. А точнее, кластера в её теле. Сама Нана придёт в себя не раньше, чем через две недели.

Пропустить такое зрелище Фердинанд не хотел. А потому вскоре уже был в знакомой комнате, в которой все последние пятнадцать лет происходило одно и то же.

Нана была там, где её и оставил Нандин. Она чинно сидела на кровати и лишь изредка прикрывала веки. Не спала.

Фердинанд присел рядом и задумчиво взглянул на неё.

– Интересно, вспомнишь ли ты тот разговор с твоим отцом? И как сильно будешь ненавидеть меня после? – спросил он, рассматривая её бесстрастное лицо. – Смотри на меня, номер сорок, когда я говорю.

Она медленно повернула лицо и продолжала смотреть сквозь него, напоминая больше искусственную модель, чем живого человека.

Мужчина шумно выдохнул.

– А ведь ненависть лишь подогревает интерес… – Фердинанд осторожно откинул пряди волос ей за плечи и чуть склонился. – Я все жду момента, когда сотру эту надменность с твоего личика…

Взгляд скользнул к часам… Он отметил последние секунды до начала синхронизации. Стрелка наконец перешла рубеж, отбивая полночь. Фердинанд улыбнулся.

– Трам-парам-пам-пам, – прошептал он девушке на ухо. – Поздравляю с началом синхронизации, милая. Страшно? Ты ведь там, но ничего не можешь сделать… – делился он соображениями. – Забыла, где твои руки, ноги, язык… Не можешь вспомнить свое имя… Только номер… И это ничто по сравнению с тем потоком информации, что начинает наполнять твою голову.

Глаза сороковой неожиданно повлажнели. Тяжёлая капля сорвалась с накрашенных ресниц и прочертила дорожку по щеке. Фердинанд проследил ее путь взглядом, очертил пальцем, стирая влагу и оставляя на ее месте красный след.

– Удивляешь, Вагнер… В который раз, – и, не удержавшись, зарылся пальцами в ее волосы. Привычно задел имплант, притягивая девушку к себе. Согрел дыханием ее губы, а потом накрыл своими. Некоторое время ничего не происходило, а потом Нана неожиданно мелко задрожала и приоткрыла рот. Фердинанд шумно выдохнул и крепче притянут её к себе.

Его тяжёлое дыхание и требовательные прикосновения пробуждали её сознание яркими вспышками. Отдалённое понимание происходящего заставляло девичье тело дрожать от страха и неведомых ранее ощущений.

Стон сорвался с губ Наны. А крепкие мужские руки уже стаскивали с плеч лямки платья и забрались под подол… Губы чертили рисунки на шее и ключицах, опаляя горячими прикосновениями.

– Тип задачи неясен, – выдохнула она, резко впиваясь когтями в его плечи и вспарывая кожу. Фердинд от неожиданности дёрнулся. Плечи пульсировали, а сорочка резко повлажнела.

– Гениально, Вагнер, – он осторожно ощупал собственные плечи сквозь ткань. Девушка тяжело дышала. Щеки раскраснелись, губы припухли от его прикосновений и блестели от влаги. Остро заточенные ногти багровели от его крови. Фердинанда передернуло. Её руки со скрюченными пальцами ещё какое-то мгновение были приподняты, а потом она чинно села и сложила ладони на коленях.

– Номер сорок… Женщина, тип аутентификации… аппаратный… – чеканила она с тем самым надменным выражением, которое не покидало ее лицо уже часов пять к ряду.

– Поразительно, ты ещё упоротее тридцать девятой…

– Номер сорок… Ше-е-еф… Время – двенадцать ночи… Вы пропустили массаж воротничковой зоны. – Она чисто механически поднялась и сделала к нему шаг.

– Сидеть! – Фердинанд резко отскочил в сторону и предупреждающе вытянул руку.

Номер сорок застыла, хлопая ресницами, а потом плюхнулась обратно на кровать и чуть склонила голову в сторону. Помявшись, мужчина сел ровно, озадаченно рассматривая ее. Такой реакции раньше не было. Тем более что Вагнер оставалась послушной.

– Номер сорок, а что мы делали до смены тела, помнишь? К примеру, с тридцать девятой? С тридцать восьмой… Есть резервная копия?

– Не путайте временную синхронизацию баз данных со сменой тела, мой император. – Девушка надменно вскинула подбородок. – Доступна резервная копия тридцать восемь… Запускаю… – А потом выдала: – Через два квартала я забуду этот разговор, а сорок первая будет опять устанавливать границы. Это неизбежно.

– Вот паскудство. – Фердинанд её не слушал, снова пытаясь ощупать плечи.

– Вопрос неясен… Вы устали? Сделать кофе, чай, массаж? – Лицо Наны опять прорезала улыбка, а интонации были идеально скопированы с тридцать восьмой. – Мы можем поиграть, мой император.

Фердинанд невольно усмехнулся и покачал головой.

– Ложись спать, номер сорок. Потом поговорим, когда ты будешь в более адекватном сознании.

* * *

Была полночь. Многочисленные семейство Вагнер отправилось спать, и лишь десяток старейшин заседали в тесном кругу. А точнее, молча взирали на единственный в их селении плазменный экран.

Увы, запись была односторонней, и узнать, что именно делал в это время неожиданно скончавшийся глава клана Вагнер, не предоставлялось возможным.

Несмотря на это, информации в видеозвонке было предостаточно, чтобы судить. Правитель их государства страдал нескончаемым словесный поносом, любил давить на слабые места и порой даже молол чепуху. Фён Вагнер, в свою очередь, отличался трепетным отношением к семье и плевал на свои чувства ради общего блага. Видимо, в этот раз собственные тараканы старины Фёна как раз-таки оказались сильнее и добили главу их клана изнутри.

Ганн Вагнер мерил шагами общий зал. Старейшие члены семей сидели хмурые. Даже новоиспеченная вдова скончавшегося главы клана, Маока Вагнер, не ревела, словно блаженная, а была предельно серьёзна.

Стоило экрану почернеть, как Ганн застыл перед родственниками и глубокомысленно изрек:

– Ну что ж, глубокоуважаемое семейство, – мрачно заметил он, – подарить главе телефон с функцией видеозаписи было крайне удачным решением. Осталось найти остальные записи. Маока, сестра, может, ты знаешь, где искать?

Вдова вздрогнула и подняла взгляд на брата.

– Фён не менял кристалл, других записей нет, – её сорвавшийся голос звучал резко. – Но… мы знали, что Нана жива. Префект Леополиса дала эту информацию в обмен на сотрудничество… Он должен был делиться с дэ Руж всей касающийся Фердинанда информацией. – Она нервно сжала ладони в кулаки, семейство слушало молча, и это было страшно. Маока не знала, чего ждать. – Возможно… Есть какие-то документы, но я их не видела.

– Крайне странно, если учесть, что мы не ведём разговора с империей, а тем более с Фердинандом, или я чего-то не знаю, – заметил один из старейшин.

– Фён удачно сыграл в ящик, иначе я бы его закопал, заживо, – великодушно заметил главный клановый сапожник и задумчиво начал ковырять в ухе. – Подумать только, скопытиться накануне дня основания клана Вагнер! Да и ещё из-за какого-то драчуна. Голосуем?

– Первый предложил, первый и начинай, – согласился Ганн. – Твоё решение?

– Мне не нравится, что старина Фён действовал за нашей спиной, – покачал головой старик. – Но малышка Нана выборола свою жизнь сама, это видео тому доказательство. И уж точно не имперскому ублюдку решать, кто должен лизать ему яйца. Потому месть, – решил сапожник, и, как по мановению волшебной палочки, над залом пронеслось одно и то же решение.

– Честь клана Вагнер требует кровавой платы за нанесённый ущерб. Потому месть, – Ганн озвучил свое решение последним, пристально смотря на Маоку. – Единогласно, сестра.

В его руках опять мелькнул считыватель. Перемотав запись на самое начало, он остановил ее на первом же кадре с лицом императора Сакской империи и недобро усмехнулся:

– Оторвем ему яйца, и этот день войдёт в анналы истории… – с чувством подытожил он.