Текст книги "Настоящие"

Автор книги: Екатерина Белецкая

Соавторы: Анжела Ченина
сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 24 страниц)

* * *

Человек смотрел на них совершенно безумными глазами. Он был молод, едва за двадцать, болезненно худ, светловолос и кареглаз. Только вот с головой у бедняги был явно непорядок. В глазах не читалось ничего, кроме ужаса, ни тени мысли, ни намёка на то, что этот человек вообще в разуме.

– Как же его вести? – недоумённо спросил Каин. Он протянул к человеку руку, но тот отпрянул от мальчишки как от прокажённого. – Что с ним делать?

– Слушай, – осенило вдруг Радала, – это же он НАС боится. Ты только подумай! Мы от них трясёмся, а они от нас. Эй! Давай! Идём с нами!

Он шагнул к «прутику».

Тот шарахнулся, ударился о выступ в стене, упал на пол и замер, скорчившись. Каин присел рядом, потрогал его за плечо.

– Не бойся, – попросил он. – Пожалуйста. Никакого ответа.

– Он, наверное, вообще не понимает. Ну что делать? Хоть бы на ноги его поставить!

Радал подёргал человека за руку.

– Давай его поднимем, – предложил Каин. Вдвоём они с трудом поставили человека на ноги.

Только теперь они сумели разглядеть, что вместе с телом у того восстановилась и одежда. Если это можно было так назвать, восстановилась. Серая заляпанная майка без рукавов и серые же шорты до колен. Вещи очень старые, изношенные до предела, хотя и сделаны из какой-то скользкой на ощупь синтетики. Босой.

– Ну и рванина, – констатировал Каин. – На помойке он жил, что ли? Слушай, смотри, вроде не падает больше. Давай ты его веди тогда, потихоньку, а я посмотрю, куда остальные делись.

Они постепенно переставали бояться. В несчастном, полубезумном человеке, трясущемся крупной дрожью, но (уже прогресс!) всё-таки кое-как стоящем рядом с ними, не было ничего ужасного. Радал осторожно потянул его за руку, и тот послушно сделал шаг, потом ещё шаг, уже увереннее.

– Веди, – подбодрил его Каин. – Отведёшь, сразу возвращайся.

– Давай, – кивнул Радал. – Если что, кричим друг другу. Ну пойдём, пойдём, не бойся.

Он повлёк человека за собой, стараясь не спешить, чтобы не испугать его ещё сильнее. Как будто с совсем маленьким ребёнком.

Когда они шли через деревню, Радал с удивлением вдруг понял, что расстояние почему-то стало меньше. Или ему это показалось? Сжимая безвольную руку своего попутчика, он быстро шёл вперёд, и буквально через минуту они оказались у Леса.

Загадки Радал решил оставить «на потом», тем более что до ручья осталось всего ничего. Осторожно переведя человека через мостик, он остановился в нерешительности. Что делать дальше?

В траве блеснула золотистая стрелка. Радал по привычке посмотрел, куда она указывает, сделал несколько шагов в нужном направлении и тут же заметил вторую стрелку, указывающую в противоположном направлении. Потом третью, четвёртую… Через секунду он понял, что стоит в круге, стрелок становилось всё больше. И тут Радал вдруг догадался, что надо делать. Он ввёл человека в центр круга и поспешно отступил на шаг. И совсем не удивился тому, что круг полыхнул жёлтым огнём, объявшим человеческую фигуру, – и она пропала.

* * *

– Первый! – воскликнул Нарелин через секунду после того, как в катере из ниоткуда возникла хрупкая человеческая фигура. – Клео, смотри, он же совсем молодой…

– Катер, анализ состояния, медпомощь по необходимости, – проговорил Клео. Они с Нарелином уже установили «инструкцию» для катера, но повторить не мешало. – Действительно, такой же худой, как Сэфес.

Нарелин шагнул к человеку, осторожно протягивая руку. Тот метнулся от него как от огня, шарахнулся к стене.

– Катер, какие будут рекомендации? – спросил Нарелин в пространство. – Его можно привести в сознание сейчас?

– Он в сознании, – ответил бесстрастный голос. – Невменяем. До вмешательства специалистов рекомендация – сон, как наименее травмирующее воздействие.

– Отлично, – разочарованно вздохнул Нарелин. – Значит, с ним не поговорить. Жаль. Ну что ж, тогда пусть спит. Сейчас. Медблоки готовы.

Человек мягко упал на пол. Клео осторожно поднял лёгкое тело и перенёс в нишу медблока. Во сне лицо человека расслабилось, стало спокойным и почти детским.

– Всё, Нарелин, – сказал Клео. – Система! Остальных при появлении будем сразу же усыплять, если, конечно, не возникнет каких-либо противопоказаний. И было бы неплохо размещать появляющихся сразу в нишах. Мы всё же не носильщики.

– Может, и Сэфес сразу в медблок упаковать? – мечтательно спросил Нарелин.

Вместо ответа Клео кинул эльфу серый свёрток.

– Переодеваемся, – велел он. – Неизвестно, как пойдут события. Лучше быть наготове.

* * *

Каин и Радал проснулись одновременно, в одну и ту же секунду. Они вскочили с места, озираясь.

– Клео, получилось? – закричал Радал. – Получилось или нет?!

Нарелин с удивлением вдруг вспомнил, что он когда-то сам задавал этот вопрос. Но только никак не мог вспомнить когда. Внезапно резануло – после событий на Теокт-Эорне, Окист, густая степная трава и ночь. «Всё повторяется, – подумал он. – Странно».

– Получилось, получилось, – успокаивающе сказал Клео.

В сером комбинезоне, скопированном с одежды «свободных», он выглядел весьма внушительно. В отличие от Нарелина, который рядом с ним смотрелся совсем уж мальчишкой. Зверик не поместился у эльфа за пазухой, пришлось усадить на плечо, и рыжий котёнок вцепился коготками – не оторвать. Слился, понял Нарелин через мгновение.

– Всё в порядке, – заверил Нарелин. – Они спят. Вон посмотри, напротив. Пока мы не закрыли ниши – что на них любоваться? Худые, высохшие…

– Их ещё придётся выводить из безумия, – задумчиво сказал Клео. – А после, вероятно, возвращать по домам, если им есть куда возвращаться.

Радал и Каин подошли к ближайшей нише, Радал заглянул внутрь.

Этого они вели, кажется, шестым. Совсем молодой, года на два старше самого Радала. Темноволосый, тоже сухощавый, как и остальные. Сейчас лицо расслаблено, рот безвольно приоткрыт, руки покойно лежат вдоль тела.

… Он никак не желал двигаться, упирался, плакал, вернее, не плакал даже, а скулил, как животное, и всё старался ухватиться за что-нибудь, чтобы не идти. Его пришлось вести вдвоём, один Радал не справился бы. С огромным трудом они с Каином всё-таки кое-как доволокли его до ручья, а через мостик его пришлось нести – он сел на землю и отказался вставать.

– Ему некуда, – вдруг по наитию сказал Радал. – Он один. Совсем один. Почему так, Клео?

– Потому, что так всегда бывает, – ответил кто-то негромко. Каин и Радал повернули головы и увидели стоящего рядом с ними Лина. Он выглядел неважно, глаза ввалились, да и одет Лин был странновато. Прямо поверх формы на нём красовалась рубашка с непомерно длинными рукавами, которые он пытался закатать, да только ничего не выходило, рукава постоянно сползали и скрывали кисти. Под рубашкой обнаружилась майка, состоящая, кажется, из сотен крохотных кармашков.

– Это я у Гайкоцу прихватил, – пояснил Лин, стаскивая рубашку и отдавая её Радалу. – Пятый сейчас будет. Молодые люди, хвосты надо было за собой самим подчистить.

Он не договорил. Его качнуло, он ухватился за стену, едва устояв на ногах.

Нарелин подхватил его, помог удержаться. Рядышком с Рыжим гостеприимно раскрылась ниша-постель.

– А ну ложись в медблок, – велел Нарелин. – Поговорить можно и лёжа. Вот сюда, сюда, мы для вас с Пятым специальные места приготовили.

– Спасибо, – с чувством проговорил Лин. Он, не снимая жилета, рухнул в нишу, улёгся поудобнее, облегчённо вздохнул. – Ради, Каин, после того как вы отработали, вы были обязаны передислоцировать других и, простите, откопать тех, кого зарыли, перенести их в дом. Думаешь, следующим приятно будет очнуться под землёй?!

– Прости, мы не знали…

– А Пятый там сейчас доводит всё это дело до ума вашей милостью, – ощерился Лин. – Клео, Нарелин, я спать. Этот сейчас выйдет, скорее всего, никакой. Суйте его в ближайший мусорный ящик, и добро пожаловать в «свободные люди». Каин, Радал, останетесь за старших.

Пятый вскоре появился. Измотан он был ещё хуже, чем Лин, и хотел лишь одного – спать. Что и сделал, рухнув в последний свободный блок.

– Всё, – констатировал Нарелин. – Теперь наша работа.

Он обвёл взглядом катер, мальчишек, кивнул Клео и сказал:

– Официальная Сеть, вход.

Пространство катера исчезло. Облик Клео в инфосети оказался неожиданным: алая, как кровь, пульсирующая пирамида с золотыми острыми гранями; вместе с тем Нарелин со всей чёткостью ощущал, что это именно Клео, и никто иной.

«Как я выгляжу?» – спросил знакомый мысленный голос.

«Эффектно, – ответил Нарелин. – А я зелёная спираль, уже знаю. Ну что, поехали?»

«Давай, – согласился Клео. – Начинай».

– Сеть, – сказал Нарелин, – нам нужен контакт с представителями конклава, работающего на спутнике. Ответственными за Контроль этого участка. Подтверждение статуса, Официальная Сеть, Орин.

Знакомая Нарелину зелёная сфера мгновенно приблизилась к ним.

– Игра ва-банк, – промурлыкали из сферы. – Хорошо. И семьсот восемьдесят пятый в наставниках. Конклав, – голос тут же перешёл на официальный тон, – представляет собой триста шестьдесят экспансированных миров, образующих так называемое Кольцо Свободы. На очереди у Кольца сейчас находится восемь планет, подлежащих экспансии. Спутник, о котором вы дали запрос, сейчас используется для разработки ресурсов и как плацдарм для будущей экспансии. Монада была признана погибшей три года назад, восстановлению не подлежит. Условная стоимость единицы монады составляет от восьмисот до двух тысяч базовых стандартных импульсов. Вывожу на внутренние службы.

«Заметь, Клео, – мысленно сказал Нарелин, – у нас ещё никто не додумался торговать эмпатами. Мерзость какая, подумать только!»

– Вам предоставить прямой выход? – поинтересовались из сферы уже куда менее официально. – Или на катере пойдёте? Впрочем, на катере не советую. Он хороший, конечно, но двадцать шесть баз, из которых больше половины военных… да ещё и часть монады у вас в катере… И… Вы с ума сошли, почему экипаж и ученики тут?!

– Не к нам вопрос, простите, – деликатно ответил Нарелин. – Разговор по предмету мы хотели бы провести в физическом пространстве. Вы можете проинформировать «свободных» об этом?

– Я же спросила – вам предоставить прямой проход? Четыре импульса, говорить не о чём! – возмутились из сферы.

«Чёртова терминология. – Нарелин мысленно сплюнул с досады. – Прямой выход – означало выход в физическое пространство, а не прямая связь с базой».

– Да, – поправился Нарелин. – Прошу прощения. Предоставить.

– Выполняю. Удачи, ребята! И не задерживайтесь там. Поверьте, это нелюди.

* * *

Их встретили.

Всё оказалось не так плохо, как поначалу думал Нарелин, отнюдь. Во-первых, местные официалы обеспечили им транспорт – маленький, юркий кораблик. Во-вторых, эскорт. С двумя кораблями по бокам, пусть чужими, пусть выглядящими как сверкающие, размытые точки, они всё-таки почувствовали себя несколько увереннее.

Огромный, километров пятнадцать в диаметре, движущийся купол парил над грунтом на высоте несколько сот метров, отбрасывая на неподвижный песок косую овальную тень, делящую пространство под ним на кусок света и кусок тьмы.

– Проход разрешён, – раздался с потолка голос. – Маски языка предоставлены. Мы вас ждём, ваше локальное время – полчаса.

– Идём, Нарелин, – сказал Клео и первым шагнул к выходу. – Надеюсь, всё пройдёт успешно.

Логика этого пространства оказалась совершенно человеческой. Длинный коридор, множество ответвлений, правда, высота потолка немножко выше, чем надо. Впрочем, это вскоре получило объяснение – коридор, как и в корабле Керр, использовался и сверху, и снизу. Видимо, эта технология или продавалась дёшево, или легко воспроизводилась.

«Чёрт, – подумал Нарелин, шагая по коридору, – и не успели дать мальчишкам инструктаж на случай, если случится что-то непредвиденное. Но кто же знал, что мы пойдём к «свободным» прямиком из инфосети? Не нравится мне этот коридор. Есть в нём что-то от тюрьмы».

«Мы на связи, – Голос Пятого звучал устало, но твёрдо. – Работай спокойно. Кстати, это тюрьма и есть. И держи себя в руках, ты всё равно никому больше тут не поможешь».

Коридор неожиданно кончился, и Нарелин с Клео увидели, что они стоят на балконе, висящем над гигантских размеров залом. Внизу находились люди, тысячи людей, какие-то непомерно огромные механизмы, всё это беспрестанно двигалось, но до эльфа и блонди не долетало ни звука.

– Им надо иногда давать двигаться, – произнёс голос за их спинами. – Приходится выгуливать тут, на рудном комплексе.

Нарелин и Клео обернулись. Нарелин машинально «надел» на лицо маску учтивого беспристрастия. Зверик у него на плече изогнулся, вздыбил шерсть и зашипел.

Если это был человек, то расам этого конклава можно было только посочувствовать. Очень низкого роста, с непомерно большой головой, совершенно лысый, он мог бы выглядеть нелепо, комично, однако в его внешности было нечто такое, что заставило эльфа и блонди невольно содрогнуться. «Мерзость, – пронеслось в голове у Клео. – Какая гадость». Существо мигнуло, прикрыв на секунду глаза тонкими, морщинистыми веками, а затем констатировало:

– Вы чем-то смущены. Моя одежда не отвечает требованиям вашей расы?

Одежда на нём была примерно такой же, как и на спасённых из погибшей монады. Более чем простая, бесшовная. «Шорты» и «майка». Рационально и уныло. Серая одежда, сероватая, нездорового вида, кожа оголённых рук. Однако как бы неприятно ни выглядел представитель «свободных», сообщать ему об этом было неуместно. В конце концов, внешность – это не самое важное. Ни к чему показывать неприязнь.

– Всё в порядке, – вежливо сказал Нарелин. – Простите, мы не знаем вашего имени.

– Закх Квеаз, – представился тот. – Уполномочен для контактов с Официальной службой. Мне передали, что вы вернули из пространства часть принадлежащих нам рабочих организмов. Когда мы сможем их забрать?

– Меня зовут Нарелин Эльве, – сказал Нарелин. – А моего друга – Клео Найрэ. Именно об этом мы и собирались с вами поговорить. Мы хотели бы выкупить их. Мы формируем новую пару Сэфес, и элементы нужны для этого дела. О цене, думаю, договоримся.

Клео пока что помалкивал.

– Не понял вас, – помедлив, ответил Закх Квеаз. – Мы не продаём рабочие организмы. Мы их выращиваем, и они на весь цикл остаются нашей собственностью.

– Я вынужден просить вас сделать исключение из правила, – с мягкой настойчивостью сказал Нарелин. – Эти элементы совершенно необходимы нашей службе, и я надеюсь, что мы сумеем компенсировать вам их потерю.

«Интересно, понимает ли он твои дипломатические тонкости? – долетела до эльфа мысль Клео. – Может быть, с ним лучше напрямик?»

«Посмотрим», – ответил Нарелин.

– Из правил не бывает исключений, – без эмоций в голосе ответил Закх Квеаз. – Я осознаю, что ситуация несколько отличается от аналогичных, но это не даёт мне права на положительный ответ. Рабочие организмы ценны, и только тут они могут получить надлежащие условия содержания и смогут исполнять свою функцию. Зачем они вам? Они для вас бесполезны.

– Отнюдь, – возразил Нарелин. – Они необходимы нам для операции по формированию нового экипажа. Видите ли, эта ситуация очень важна для нас, и обстоятельства сложились так, что мы никак не можем отказаться от этих элементов. Увы. Но мы признаём, что право на собственность принадлежит вам, и поэтому решили, что будет правильным возместить утрату. Вы получите достойную компенсацию, а мы – нужный нам материал.

– Но как вы собираетесь их использовать? – Несмотря на бесстрастность, в голосе Закха сквозило недоумение. – У вас их меньше ста, они никуда не годятся по отдельности.

– Простите, – твёрдо сказал Нарелин, – но эту информацию сообщать я не имею полномочий.

«Браво, – прозвучал у него в голове голос Лина. – Это по-нашему, по-бразильски. Вот теперь эта скотина срубит с тебя вчетверо больше, чем требуется».

– Тогда я пойму сам, – решил Закх. – Вы формируете новую область? Очень срочный заказ? Вы зря не хотите говорить. Потому что нет ничего тайного, что не открылось бы.

«Спишешь с моего счёта, – ответил Нарелин. – Вы же сами говорили: мол, подробности не их дело. Или, может, рассказать ему всю правду?»

«Твой счёт – это мой счёт, придурок! – Лин веселился от души – Чего я с твоего списать-то смогу, смех один».

«Лин, не мешай, а, – вклинился Пятый. – Это пока что не подробности, это так, для затравки. Сейчас тебе лучше согласиться, да ещё похвали его за проницательность и ум. Они это любят».

«Ну значит, спишешь с первой зарплаты! Не мешай, Рыжий. А то в следующий раз я пошлю тебя на торговую конференцию в Андари, будешь там интересы Эвена отстаивать. Посмотрю я, сколько ты напорешь…»

– Вы очень проницательны, – вмешался Клео. – Да, именно так.

Нарелин тоже кивнул.

«А я не поеду, – вмешался Лин. – Потому что не умею, да».

– Надеюсь, вы не в нашей области будете строить схему вникновения? После Войны с Чёрным все строят области, все очень спешат. Мы построили две взамен четырёх, это очень мало, не хватает элементов. Впрочем, – несколько оживился Закх, – вы не пожалеете. Это хорошие элементы. Я отдам их вам, стоимость…

Маска языка, судя по всему, адаптировала любую речь к восприятию собеседников, но вот система оплаты представляла собой энергообмен, не имеющий привязок ни к одному языковому коду. В воздухе повисла тончайшая, блестящая серебряными искрами, строгая кристаллическая решётка ослепительно-белого цвета. С неё сорвались несколько оранжевых стрел и ушли в раскрытую ладонь Закха, тут же засветившуюся слабым малиновым светом.

«Дорого? – спросил Нарелин у Рыжего. – Короче, мы соглашаемся, благодарим и сматываемся. Война с Чёрным, а! Охренеть можно. Мальчишка грязь из дома вымел. Радал ещё сам не понял, кажется, какой шухер они тогда подняли».

– Отлично, – кивнул Нарелин. – Значит, договорились. Благодарим вас.

Закх секунду простоял неподвижно, словно прислушиваясь к чему-то, затем сказал:

– Если будет возможность восстановить другие элементы, мы заранее просим вас вернуть их. Надеюсь, вы согласитесь.

– Мы постараемся, – проговорил Нарелин. – Ну что же, мы больше не смеем отнимать ваше внимание.

«А ведь если не знать, что речь идёт о людях, которых они изуродовали, – подумал он, – можно решить, что перед тобой нормальный человек. Клео, давай, прощаемся, как там у них принято формулировать местное «до свидания» – ты смотрел…»

– Благодарим за встречу, – сказал Клео. – Свободы и успеха, уважаемый.

Посмотреть вниз, в провал с людьми и машинами, ещё раз Нарелин не решился. В глубине души назревало желание втайне сообщить про этих «свободных» Ордену Аарн, чтобы прилетели и… Да нет, конечно, так нельзя. А всё равно хочется, бог мой, до чего же хочется!

Закх гордо вскинул голову, повернулся и скрылся в дверном проёме.

– Ждём на выходе, – тут же раздался бесплотный голос. – Время. Сейчас добывающий комплекс уйдёт на тёмную сторону спутника и встанет на точку сбора. Вы не сможете выйти. Поторопитесь.

Нарелин взглянул на партнёра. Лицо Клео расслабилось, и теперь опытный глаз мог угадать, что блонди неприятно находиться в этом месте.

– Ну что, устроим спринт? – спросил Нарелин. Клео кивнул.

– Путь мы помним, – сказал он. – Бежим!

Через мгновение оба уже мчались что есть духу к выходу.

* * *

– Тяжёл хлеб официала, – ехидно сказал Лин, садясь на край ниши. – Особенно когда приходится выкидывать на ветер кучу чужого бабла. А, Нарелин?

– Рыжий, угомонись, пожалуйста, – тихо попросил Пятый. Он лежал в соседней нише и вставать явно был ещё не в состоянии. – Вы всё правильно сделали, спасибо, ребята.

Нарелин стащил с себя комбинезон «свободных» и принялся натягивать прежние штаны.

– Рыжий, – проникновенно сказал он, – чтобы проводить такие беседы идеально, надо знать о деловом партнёре кучу тонкостей. А откуда нам знать такое про ЭТИХ? Это ведь ужас какой-то. Они что, действительно считают эмпатов нелюдьми? Вроде не сказать, чтобы этот Закх излучал особую злобу. Впечатление, что он совершенно искренне верит в эту байку… Как там было? Лишённые Сводного Духа?

– Именно так, – подтвердил Лин. – Понимаешь ли, они забирают детей и подростков и включают их в систему созданной давным-давно монады. Простой человек её частью являться не сможет, только эмпат. Но что они видят в итоге, они, отрицающие существование души, но преклоняющиеся перед силой собственного разума?

– Они видят, как существо, включённое в монаду, разом теряет все черты индивидуальности, – продолжил Пятый. – Со своей сугубо материалистической точки зрения они в чём-то даже правы. Часть монады не есть разумное существо, оно действительно становится элементом системы. А для них лишённый индивидуальности, разума – заметь, не безумный, а именно лишённый, – уже не человек. Вот так, Нарелин. Бывает и такое. Впрочем, бывает и хуже.

– Бывает, – вздохнув, согласился Нарелин. – Хотя думать об этом не хочется. Как там эти? Что система говорит? Есть шанс вернуть их в нормальное состояние?

– Шанса нет, – просто ответил Пятый. – По крайней мере, у нас его нет точно. Впрочем, посмотри сам.

Многолетнее пребывание в монаде мало того что порядком покалечило тела «прутьев». Сейчас, как только Пятый вывел процессы, стало понятно, что ни один из них уже неспособен к самостоятельному существованию. Закх был совершенно прав в своём недоумении. Эти люди с трудом могли ходить, они не умели себя обслуживать, у них не было имён, они не владели речью.

– Смотри, что происходит, – пояснил Пятый, указывая на схему, которую повесил перед Нарелином и подсевшими к нему поближе мальчишками. – Замещение почти всех процессов связкой при сохранении набора простейших рефлексов. Всё гениальное просто. Сейчас мы слегка купировали истерический ступор, в который они моментально впали, оказавшись здесь, но… Как бы тебе это сказать…

– С-с-сволочи, – с чувством проговорил Нарелин. – Говори прямо.

– Знаете, – вмешался Клео, – пожалуй, я тоже переоденусь. Неприятно носить нечто похожее на одежду этих так называемых «свободных» и «разумных». Вы говорите, говорите, я тоже слушаю.

Он сформировал закрытую зону и вышел оттуда через минуту уже в прежней одежде, той самой, что осталась после визита в Ир-нома-тер.

– Решать надо, что с ними делать, – вздохнул Пятый. – Орин отпадает, там сейчас дикая нагрузка у всех. Окист… я бы не рискнул. Нет, их там примут, конечно, возможно, даже вылечат, но, во-первых, все восемь из Индиго, во-вторых, самое главное для них сейчас не методы, которыми их будут лечить, а любовь и участие. Миров много, попросить есть кого, в крайнем случае можно оплатить это всё, но… эмпаты. Индиго-эмпаты. Можно подыскать какой-нибудь подходящий мир.

– Честно говоря, мне ещё там, на комплексе, подумалось об Аарн, – нерешительно начал Нарелин и замолчал.

– Не уверен, – покачал головой Клео. – Впрочем, а есть ли иные варианты? Аарн их примут, конечно. Только вот не привлечёт ли это внимание к «свободным» всего Ордена?

– Если и привлечёт, ни на миг не пожалею! – ответил Нарелин. – Уму непостижимо, что они творят! Ни в какие рамки не лезет. Какой там рационализм! Фактически уничтожать эмпатов ради крохотной выгоды! Да эти же эмпаты, будь они в разуме, могли бы работать в сотни раз успешней. Скорее всего, кто-то самый умный в этом конклаве их просто боится. Интересно, собственных эмпатов они тоже пускают в расход?

– Когда они свободны, они опасны. А так – зверьё. Человек без разума бунты не устраивает. – Пятый всё-таки нашёл в себе силы сесть, печально посмотрел на Радала. – Ну и как тебе это всё, парень? Мне вот их жалко.

– Мне тоже. – Лицо Радала скривилось. Он подошёл к нише, заглянул внутрь.

До того как всё происходившее сейчас обрело реальность, он не верил. До последнего момента не верил. А сейчас…

Человек, спавший перед ним, был несчастным покалеченным существом, лишённым собственной воли и разума. Возможно, милосерднее было его убить. Возможно. Но только в этот самый миг Радал вдруг понял, чем на самом деле являлась их «уборка».

– Им было больно? – спросил он внезапно севшим голосом.

– Да, – ответил Пятый. – То, что они лишены разума, не значит, что они не испытывают боли. Это было очень больно, Радал…

Я погибаю. В том последнем, отчаянном рывке я уже знал – я-мы-я погибаем/ю, и уже ничего нельзя поделать. Последним же усилием, как лиса из капкана, отгрызающая собственную лапу, чтобы вырваться, мы вырвались – оставив в капкане часть себя, корчащиеся в агонии мышцы, свет, тьма, боль, крик, боль, боль, боль, боль…

Тут очень темно. Не знаю почему. Я никогда не терял столько, верьте мне, кто меня слышит, у меня сейчас душа сломалась пополам, боже, как тяжело… это необратимо? Что случилось? Что должно было случиться, чтобы я этого не понял?!

Темно… страшно темно и страшно тихо. И пристальный взгляд, поймавший умирающую лису в лесном распадке, насмешливый, лукавый. Побежишь? Добить тебя? Или можно просто ждать, сидя на поваленном ветром и временем стволе, ждать твоего часа, мутной плёночки на угасающих глазах, слабой судороги, шороха листьев?

Жди. Я обессилен. Уже очень скоро. Меня не надо добивать, я уже почти мёртв.

Есть такое слово – «глупо». Нет, не глупо. Это было не глупо…

Не могу, я не могу, слишком темно и тихо, я не хочу ВОТ ТАК, я хотел умереть там, где свет и ветер… Боже мой, боже… Оставьте меня, ледяные и весёлые глаза, уйдите, уйдите, прошу вас, не надо ТАК…

Радал вскрикнул, зажал уши руками.

– На надо! Не надо! – судорожно повторял он. – Не надо! Зачем?!

– Зачем тебе знать, как такие, как вы, убивали таких, как мы? Зачем тебе знать, в каких муках они умирали? – Пятый кивнул на нишу. – Действительно. Хотя бы затем, чтобы ты понял, дрянь, что нам сейчас приходится делать!

– Пятый, стоп, – приказал Лин. – Довольно.

Клео неслышно подошёл к Пятому, положил ему руку на плечо. Погладил.

– Не нужно, – мягко сказал он. – Это всего лишь ошибка. Теперь мы знаем, что Блэки делали это ненамеренно. Я никогда не был сторонником идей всепрощения, но в данном случае бессмысленно ненавидеть друг друга. Нужно искать пути прекратить это безумие. Возможно, отыскать идеологов Блэки в реальном пространстве и войти с ними в контакт – не эмпатам, тех они видят как «грязь», а обычным людям… Нет, Пятый, нет, только не говори, что это нереально. Я уже это слышал. Но вы так и не нашли иного решения проблемы, кроме уничтожения. А это всегда самый плохой вариант.

– Некого искать, – едва слышно ответил Пятый. Он снова лёг, отвернулся к стене.

«Не ты, Лин, не ты, а я вывел тогда катер после реакции. Не ты, а я из последних сил гнал машину, не понимая, что надо делать, что случилось. Не ты в отчаянии пересматривал все возможные варианты связи, с ужасом осознавая, что в разрушенном мега-сиуре стала невозможна любая связь. Не ты продирался на последний оставшийся канал, резервный, странный «подарок», непонятно зачем оставленный когда-то в незапамятные времена Футари и Камманна.[4]4
  Сихес, бывшие Сэфес.


[Закрыть] Ты лежал рядом, Лин, и я думал, что у меня уже не хватит сил понять, жив ты или нет. И первые сутки в этой темноте тоже были не твои. Прости, но даже ты – не поймёшь».

– Всего лишь ошибка, – сказал он в стену. – Действительно, какая мелочь.

– Клео, уводите машину отсюда, потом связывайтесь с Орином, а через Орин – с Павлом, – посоветовал Лин. – Нам надо ещё как минимум четыре часа, чтобы восстановиться.

Нарелин молча кивнул.

* * *

Управлять катером Сэфес было одно удовольствие. Собственно, для Нарелина этот процесс заключался в том, чтобы представить пункт назначения и скомандовать: вперёд. Время в пути редко когда составляло больше нескольких часов. В этот раз Нарелин даже не запрашивал стандартных координат точки рандеву. Забрать «прутиков» и переправить их в Аарн Сарт, на попечение специалистов, взялся сам Павел Сарин; с ним решили и пересечься.

Сэфес в экспедиции участия не принимали, они наглухо закрыли свои ниши и, судя по всему, собирались спать до окончания путешествия. Каин и Радал, потерянные, отрешённые, бродили от стены к стене, вглядываясь в лица спяших. Радал то и дело принимался что-то беззвучно шептать. Нарелин, подойдя поближе, различил, что мальчишка шепчет одно-единственное слово: «прости». Кажется, Ради для себя в эти часы стал понимать что-то принципиально новое, словно из кусочков разноцветной бумаги под его руками вдруг сложился участок мозаики, и теперь он, заворожённый узором, понял принцип, по которому эту мозаику предстоит собирать. И ужаснулся этому.

… Времени было не то чтобы много, но несколько часов в запасе имелось.

«Скоро я совсем потеряю ощущение бесконечности космоса, – подумал Нарелин, – с этими их катерами».

Да, этот метод передвижения – и не полёт, и не гиперпереходы – вообще чёрт знает что. Движение через Сеть. Как это? Нарелин не хотел расспрашивать. Есть возможность пользоваться, ну и замечательно.

Пять часов до точки рандеву. Пять часов на размышления и раздумья. Впрочем, о чём тут думать…

Радал всё ходил и ходил, от человека к человеку. А вот Каин слово впал в оцепенение. Пройдя пару раз вдоль ниш, он сел в уголке и замер, глядя в одну точку.

– Каин, – позвал Нарелин. – Ты как? Всё в порядке?

– А?.. – Тот словно очнулся. – Да. Наверно. Нарелин, а они совсем… совсем как дети, что ли? Или ещё хуже? Как же это всё плохо.

Каин перевёл на эльфа беспомощный взгляд. Он тоже начал что-то для себя осознавать, и это что-то напугало его куда больше, чем тени в Осеннем Лесу или избиение компанией в родном Вирбире. Это что-то было устрашающе огромным. Чудовищным и завораживающим одновременно.

– Да, – вздохнул Нарелин. – Что поделать. Но в этом-то не Радал виноват, наоборот, получается, что он их как бы спас. Теперь им помогут, есть шанс, что вернут разум. По крайней мере, всё для этого сделают. Страшно?

Каин кивнул.

– Страшно, – эхом повторил он. – Ведь мы чудовища, да, Нарелин? Вы нормальные люди, а мы с Ради такие же чудовища, как они все? – Он отвёл глаза, всхлипнул. – Я тоже буду так убивать. Смогу? Но я не хочу этого!

– А ты не будешь, – вдруг пообещал Радал. – Я тебе не дам этого делать.

– Да ну, Каин, какие из вас чудовища, – махнул рукой Нарелин. – Вы совсем ещё дети, а космос большой. Звёздная пропасть без конца и края. Но её не нужно пугаться. Самое страшное внутри. Знаешь, что оно такое, самое страшное?

– Да, я понял, – неожиданно ответил Каин. – Самое страшное – это когда вот так.

Пространство вокруг едва заметно завибрировало, пошло тонкой рябью, откуда-то извне стали подниматься неразличимые поначалу, но потом всё явственнее и явственнее слышимые тени голосов: «А-а-а-а-а-а-а-а-а!» Пространство пришло в движение, и Нарелин почувствовал, что у него закладывает уши, увидел, как Клео пытается подойти к Каину, но его сметает на пол безжалостная волна вибрации.