Текст книги "Мелодия Бесконечности (СИ)"

Автор книги: Екатерина Голинченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 49 страниц)

– Не смей так говорить о моей матери! – Джон в приступе бешенства тряс брата за плечи, – Кто ты, чтобы судить их? Ты поймешь, когда сам полюбишь. Я сожалею о твоей утрате, но, моя семья в том не повинна.

– Знаешь, куда можешь засунуть свои сожаления? – сплюнул с досады Раф – Мне не нужна жалость, тем более, твоя! Воссоединение святого семейства – да меня тошнит от вас! Как же твоя мать пыталась быть доброй ко мне, но, я всю жизнь чувствовал себя чужим на вашем празднике. Я всегда был один… Только один…

– Это не так! – попытался уверить брата Джон, – У тебя есть семья. Мне не нужен трон, мне нужен брат, который разделил бы со мной мою радость.

– Ложь! Зачем тогда вернулся? Да ещё под таким благовидным предлогом!

– Прекратите! – поднялся со своего места князь, – Бой закончен! Подойдите сейчас же ко мне! Оба!

– Да, что за бред? Это ты сам себе внушил? – такое отношение омрачало радость от предстоящей свадьбы.

– А не пошел бы ты! – Рафаэль, толкнув плечом брата, быстро зашагал ко входу на трибуны, – Я не желаю больше слушать тебя!

Они, не спуская друг с друга испепеляющих взглядов, поднялись в ложу князя:

– Вы братья, хотите вы того или нет, и не смейте позорить меня! Я не потерплю этого! – глаза государя грозно сверкнули.

– Да, отец, – хмуро ответили оба.

– С вашего разрешения, – Рафаэль развернулся и направился к выходу из арены. У ворот он остановился, взял свой плащ у стражника, что-то сказал ему и исчез за воротами.

– Сэм, что творится с моим братом? – Джон был явно встревожен – Раньше мы хоть как-то ладили, но, сейчас…

– Мне это всё тоже не нравится, – Самаэль разделял его обеспокоенность, – Меня начинает тревожить такое его поведение – как бы чего не выкинул.

– Тебе я могу доверять – Джон выразительно посмотрел на друга, – Лично займись проверкой поставки продуктов на празднование. Стражникам вели не пить спиртного в ночь свадьбы, пусть пьют и едят только то, что принесут из дома сами – они нам могут понадобиться, если переживём эту ночь, то потом они всё наверстают с лихвой.

– Думаешь, всё настолько серьёзно? – задумчиво произнёс Сэм, – Хорошо, так и поступим – твои инстинкты редко тебя обманывали.

– Я не имею права рисковать. Я теперь не сам, – с чувством вымолвил Джон – Кроме того, мне не даёт покоя этот сопляк Шнайдер – неспроста он исчез, что-то происходит… Такое ощущение, что это – не простое совпадение.

– А вот с этого места попрошу подробнее, – на лице Самаэля изобразился живейший интерес, – Кто такой Шнайдер?

– Так, один странный тип, – Джон неприязненно поморщился, – И, с чего он меня так беспокоит?

– Спишем это на предсвадебное волнение, – похлопав его по плечу, усмехнулся Самаэль.

Потом настал черед прекрасных дам поразить зрителей своими мастерством, красотой и грацией:

– Сейчас, да предстанут усладой вашему взору, – зычно объявил владыка Небесного града, – прекрасные девы, в умении своём, не уступающие самым достойным мужам.

На арене появились две воительницы в лёгких кожаных доспехах и кожаных масках, у каждой в руках было по паре кинжалов.

Одна была невысокого роста с коротко стриженными тёмными волосами, другая была минимум на голову выше соперницы, её длинные рыжие волосы пламенем горели на солнце.

Они поклонились.

Не зря считается, что красивый поединок – сродни идеально отрепетированному танцу, тем более показательный.

Череда атак и уклонений, чётких синхронных движений рук и ног – словно два порхающих мотылька, кружились они по арене.

По окончании выступления, девы убрали кинжалы в набедренные ножны и обнялись:

– Браво, Маленькая Госпожа, – одобряющая улыбка осветила лицо Кали, – Твой учитель может гордиться тобой.

– Благодарю, мадам, – улыбнулась Маргарита, снимая маску, – Похвала из ваших уст – честь для меня.

В это же время на ристалище Тёмного Двора объявили о начале финального поединка – непревзойдённый в боевом искусстве Правитель против безвестного юного мастера меча, что одержал победы над иными именитыми рыцарями.

Правитель начал с медленных атак, проверяя мастерство соперника. Всё ускоряя ритм, он старался нащупать слабые места противника, но, таковых, видимо, не имелось – движения юноши были отточенными как по учебникам фехтования, легки и грациозны. Казалось, его доспехи и его меч весят не тяжелее пушинки.

Клинки их сцеплялись и расходились, увертывались, кололи, рубили, парировали, отвечали на каждый последующий удар ещё более сокрушительным ударом.

И снова беспристрастный, ледяной взгляд серых глаз – а в душе клокотал огненный Везувий.

И в этих глазах Правитель Тёмного Двора прочёл свою эпитафию – стремительный выпад, и лезвие вошло под доспех. Под тяжестью своего турнирного снаряжения, король грузно рухнул на песок, истекая кровью.

Потрясённые трибуны поднялись в едином порыве, и нависла гнетущая тишина.

Златовласая королева в маске медленно сошла с трибун на арену.

Ио воздел глаза к небу и его взору предстал образ Маргариты – по её щекам текли слёзы…

– Я не достоин твоей печали, – молодой человек убрал волосы со вспотевшего лба, – Неужели кто-то будет лить слёзы по тому чудовищу, которым я стал? Пусть даже ты единственная оплакивала бы меня, то, не убоялся бы я смерти, и покой бы окутал меня. Возможно, это означает, что я стану причиной твоих слёз. Пути назад уже нет, и я пойду до конца, даже по трупам – одним больше, одним меньше, всё равно – что Рай, что Ад отказываются меня принять. И, следующим будет Дхармараджа – он подавится своей любовью. С каким удовольствием я вырву его сердце голыми руками.

– Что ты можешь знать про Ад, мальчик? – правительница перевернула носком сапога лежащее перед ней тело и сняла маску, – Сдохни же, только, прежде посмотри на моё лицо и вспомни, что ты со мной сделал! Слишком долго я ждала этого дня. Запомни, за что тебе предстоит нести ответ на последнем суде, – потом она обратилась к юноше, – Ты спрашивал, почему я ношу маску, Шнайдер. Так смотри же и ты – что ты видишь? – королева повернулась к нему.

И содрогнулся он от увиденного: одна половина её лица была обезображена шрамами от ожога – страшное месиво из кожи и мяса, зато вторая, словно принадлежала другому человеку – прекрасной цветущей молодой женщине.

– Как тебе такой свадебный подарок? – вызывающе ухмыльнулась она, – Он привык получать всё, что пожелает, и я имела неудовольствие проверить это. Неудачная попытка защитить свою честь – а он лишь усмехнулся, что теперь может быть спокоен, ибо, кроме него, ни один мужчина не сможет смотреть на меня без содрогания. Боль, горечь и ненависть были настолько сильны во мне, что моё сердце наполнила тьма, и не осталось места для света. Но, больше него, я ненавижу князя Вайвасвата, который втоптал в грязь мои чувства – я ведь была рождена в Небесном граде. Интересно, он хоть вспомнит имя бывшей фрейлины своей первой жены? А как он красиво играл в благородство – видите ли, не может обманывать меня ложными надеждами, ибо в сердце его есть место только для одной женщины. Давняя любовь оказалась сильнее – после смерти моей госпожи он сразу же вернулся к своей простолюдинке. Моя месть ему будет не такой лёгкой, – со всей злобой и печалью в голосе бросила она, – Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что у тебя за интерес – только будь осторожен – однажды коснувшись души, тьма поселяется в ней уже навсегда. Такой судьбы ты хочешь для той, ради которой ты затеял всё это? Я – тому страшный пример. Вот, кем я стала.

– Только она сможет вытеснить любовь к нему, – тихо проговорил Ио – Что я знаю о пекле, вы спросили? Возможно, больше, чем хотел бы, ваше Величество.

– А ты не боишься, что тогда не останется места ни для чего больше? – предостерегла королева.

– Позволю себе напомнить вам, ваше Величество, о вашем обещании, – Ио сменил тему разговора.

– Ты получишь назначение командующим армией, – согласно кивнула королева, – Я не буду больше лезть в твою душу. Буду рада пощекотать нервы князю. Обещай не принимать серьёзных решений, не посоветовавшись со мной. Можешь называть меня Альвис, господин новый главнокомандующий, – она снова надела маску, чтобы не смущать собеседника, – А какое твоё настоящее имя? Шнайдер – это псевдоним ведь, не так ли?

– Это было так давно, что я уже забыл, – он накинул плащ, – Оно связывало меня с неприятными воспоминаниями – не только у вас есть прошлое, которое вы предпочитаете не воскрешать.

В то время, как все были поглощены праздником, фигура в темном плаще незаметно покинула дворец черным ходом, направившись в сторону темницы:

– Это правда, что вам удалось схватить банду разбойников? – спросил молодой человек, снимая капюшон плаща.

– Да, господин Рафаэль, они предстанут пред судом и ответят за свои злодеяния, – отрапортовал капитан стражи.

– Я хочу поговорить с атаманом Надиром, отведи меня к нему, – потребовал младший принц. – Но, мой господин, это опасный человек – на его руках слишком много крови, – попытался возразить капитан.

– Исполняй, что приказано! – прикрикнул Рафаэль, и капитан вынужден был подчиниться и проводить его в камеру атамана разбойников. – А теперь оставьте нас, я побеседую с ним с глазу на глаз – не волнуйтесь, я вооружен и у меня отменная реакция, – потребовал он, и капитан удалился, оставаясь по ту сторону двери.

– Чем обязан такой чести? – ухмыльнулся атаман.

Это был высокий, крепкого телосложения мужчина средних лет с тёмно-серыми глазами и длинными спутанными тёмными волосами, усами и длинной же бородой.

– Есть у меня к тебе предложение – сегодня ночью у камер будут дежурить мои люди – вам помогут устроить побег…

– А что же Ваша Милость потребует взамен? – мужчина сам продолжил за него, – В этом мире ничего не даётся даром, ведь так? – Вы сделаете кое-что для меня – вы заберёте жизни свадебных гостей и всё, что найдете в их комнатах.

– Будет много крови, – задумчиво произнес Надир, – Так вот каково ваше гостеприимство?

– Это тебя не касается, – резко прервал его Рафаэль, – Они захлебнутся в собственной крови. – Стражники будут убивать моих людей на месте! – возмутился разбойник.

– Сегодня все будут праздновать – расслабленные и выпившие, они будут легкой добычей, – успокоил его молодой человек.

– Я не убиваю беспомощных в их собственных постелях, – решительно заявил Надир.

– Альтернатив у вас мало – либо выполняете свою часть уговора и выжившие получат свободу, либо через несколько дней вас всех повесят. Вы не в том положении, чтобы строить из себя невинного и безгрешного, – жестко аргументировал младший принц.

Надиру пришлось принять предложение, но, в его голове уже созрел собственный план.

И чем ближе был час главной церемонии, тем сильнее было волнение в молодых сердцах.

Наконец, прибыли приглашенные самые долгожданные и родные гости, и Маргарита и Джек, Даниэлла, Питер и Рози смогли обнять своих родителей.

– Глаза слепит от этой красоты. Так что же это за место? – завороженно смотрели по сторонам прибывшие, – Дочка, объясни, мы так толком ничего и не поняли о ваших силах.

– Я лучше покажу, – Маргарита сложила ладони вместе и подула на них – и коридор осветился светом десятков одновременно зажженных факелов, а впереди, как по волшебству, воссиял Зеркальный зал.

В центре дворцового сада, у большого фонтана из розового мрамора их уже ожидал князь с семьей:

– Приветствую, дорогие гости! Добро пожаловать в Высокую Обитель! – улыбнулся он – Гордитесь своими детьми, ибо они избранные Небесами Хранители мира и спокойствия на Земле. И, именно ваша кровь дала им эту силу. Позвольте показать вам город после трапезы.

И вот он наступил – тот самый важный день, когда они прилюдно подтвердят свои клятвы, удостоверяющие их взаимное желание принадлежать друг другу.

С самого утра служанки натирали маслами и благовониями тела нареченных, делали массаж, расчёсывали длинные волосы Даниэллы, укладывая в их в сложную прическу, делали традиционную роспись мехенди на руках и ногах Маргариты.

В празднично украшенный благоухающими цветами и разноцветными лентами зал спустились две невесты в сопровождении отцов: одна с пышными локонами золотистых кудрей и большими голубыми глазами, в европейском платье, с украшенным жемчугом и расшитым кружевным слоем поверх основы из атласа цвета шампанского, другая – с коротко стриженными тёмными волосами, карими глазами в этническом сари алого цвета, расшитом золотом и драгоценными камнями, с церемониальными фамильными украшениями, подаренными ей родителями Джона, на тонкой шее и изящных, украшенных росписью хной, руках.

Их уже ждали Джек в парадном смокинге и Джон в искусно расшитых великолепных национальных шервани – чуридар, его длинные волосы были спрятаны под красным тюрбаном, на его пальцах сверкали перстни с рубинами, а в ушах – золотые серьги.

Сам князь милостиво согласился провести обряд, повязав их руки алыми шелковыми лентами.

Когда клятвы были произнесены, молодые склонились в самом низком поклоне, и их накрыли алым покрывалом, поднялись они уже другими людьми – мужьями и женами.

Когда все речи были сказаны и женихи поцеловали своих невест, под радостный колокольный перезвон девушки бросали букеты…

Цветы поймали Джастина и Ева. Питер и Дэн многозначительно переглянулись и заключили своих избранниц в крепкие объятия.

На этом официальная церемония была закончена, и все переместились в бальный зал, чтобы продолжить общения в более неформальной обстановке – за банкетом и танцами.

– Добро пожаловать в клуб мужей, мой друг, – улыбнулся Джон, обнимая Джека, – Поздравляю, леди Дэни, – он поцеловал руку Даниэллы.

– Спасибо, Мэгги, – сердечно обняла подругу Даниэлла – Очень трудно измерить то, что вы для нас сегодня сделали, и ещё труднее будет достойно отплатить.

– Ты просто невероятно красива, малышка, – молодой хирург расцеловал сестру в щеки.

– Поздравляю, братик! – Ями обняла Джона. – Спасибо, сестрёнка! – просиял он светлой улыбкой, – Когда-нибудь и ты познаешь счастье любви. Я тебе этого искренне желаю.

– Поздравляем, дети, – подошли к ним Шарль с Валентиной, и Дерек и Камилла Кешью – родители Даниэллы, Питера и Розалинды.

Отец Даниэллы, ученый-химик Дерек Кешью был похож скорее на рок-звезду – высокого роста, статный, за его модными очками искрились загадкой глаза цвета морской волны, его вьющиеся русые волосы длиной были до самых лопаток, его усы и борода тоже были светлыми. Мать Даниэллы, Камилла, была под стать супругу – высокая, стройная блондинка с светло-голубыми глазами.

– Разрешите принять на себя заботу о ваших дочерях, – женихи сложили руки на груди в знак почтения и поклонились родителям невест.

– Мамочка, папочка, я так счастлива сегодня, что мне аж боязно – как бы не спугнуть эту благодать, – Маргарита взяла родителей под руки, не сдерживая лучистой улыбки.

И вот заиграли вальс, своим звучанием наполняя всё вокруг – от сердца к сердцу.

– Разрешите пригласить на танец, прекрасная Махарани, – Джон протянул девушке руку.

– О! Я не слишком сильна в классическом танце, – смущенно отступила Маргарита, – Боюсь разочаровать вас, сударь, своей неловкостью.

– Всего-то! – рассмеялся он, беря девушку за руку, – Я буду вести – просто доверься мне.

И музыка вела их, подхватывала и несла, увлекая за собой в волшебный нереальный мир, кружилась голова, и всё вокруг закружилось в вихре танца, и солнечные улыбки не сходили с их лиц, а в глазах искрилось безграничное блаженство до самого окончания игравшей композиции, и этот их восторг освещался светом огромных хрустальных люстр и отражался в многочисленных зеркалах бального зала.

– Не потанцуешь с папой? – Шарль протянул дочери руку. – Ну, же, иди, – поощряюще улыбнулся Джон, и Маргарита упорхнула снова танцевать.

– Ты так счастлива, дочка, – подмигнул Шарль, гладя дочь по голове, и это был не вопрос, а констатация факта.

– Очень, папочка, – и блеск её глаз говорил вместо всех слов.

– А со мной не потанцует милая невестка? – следующим на танец Маргариту пригласил Вайвасват.

– С превеликим удовольствием, Сир, – девушка склонилась в почтительном поклоне.

– Посмотри на неё – как девочка танцует! – Кали подошла к Джону и взяла его под руку, – Знаешь, я ей даже завидую немного – у неё ещё вся жизнь впереди.

– Ты так говоришь, как будто считаешь себя уже старухой, – усмехнулся он.

– Пока ещё не считаю, – ответно улыбнулась она, – Просто, нахлынули воспоминания… Помнишь нашу свадьбу? В тот день мы были по-настоящему счастливы. Когда я сказала, что жду ребёнка, ты, наверное, радовался гораздо больше меня и сразу же сделал мне предложение. Ты всегда относился ко мне с теплотой и заботой, а я не смогла отплатить тебе тем же. Понимаешь, сердцу ведь не прикажешь. Честно, я рада за вас. Я тебя хорошо знаю, и рада, что ты, наконец, испытал настоящее чувство. Прости. Прости меня, если сможешь. И за ту сцену на площади, тоже прости.

– Ты же знаешь, что я не могу сердиться на тебя, – открыто улыбнулся Джон.

– Тогда, не пригласите ли меня потанцевать, Ваша Милость? – в шутку предложила она.

– Желание женщины – закон, – Джон потянул её за руку на танцпол.

– Не уделит ли мне минутку Маленькая госпожа? – понизив голос, спросила Кали, подойдя к девушке в перерыве между танцами.

– Конечно, мадам, – согласно кивнула Маргарита.

– Ты не держи на меня зла, – она взяла девушку за руку, – У тебя доброе сердце. Я никогда не забуду того, что ты сказала моему сыну – это слова мудрой женщины. Ты можешь стать действительно великой. Если хочешь, мы могли бы стать подругами. Я, правда, рада, что вы с Джоном нашли друг друга, ты сделала его счастливым, я хорошо его знаю и давно не видела его таким, – улыбнулась рыжая богиня, – Ты не по годам мудра для своего, такого молодого, возраста, если понимаешь, что двум умным женщинам выгоднее поддерживать приятельские отношения, когда между ними не стоит мужчина.

– Что ж, я не против, – с огромным облегчением засветилась ответной улыбкой Маргарита, – С удовольствием стану вашей подругой. Уверена, что многому могла бы у вас научиться.

К ним подбежал Алишер, в руках он держал белого тигрёнка с голубыми глазами:

– Этого чудного красавца родила тигрица Сита из нашего зверинца – мы назвали его Раджа. Он будет ваш, Миледи, будет вашим охранником и защитником когда вырастет. Пока он будет жить в зверинце с матерью, но, вы навещайте его почаще, чтобы он к вам привык.

– Спасибо большое, дорогой! – девушка погладила зверька и почесала за ухом, на что тот довольно заурчал.

– Сынок, – покачал головой Джон, усмехнувшись, – Верни маленького смотрителю зверинца – ты же не хочешь разозлить его родителей?

– Хорошо, – нехотя согласился мальчик, – Папа, знаешь, а я тоже нашел себе невесту, – Али посмотрел в сторону Розалинды, носившейся вместе с Аделиной, щенками и котенком между гостями, и разбрасывавших цветы, – И я женюсь на ней, когда выросту.

– Если ты, когда вырастешь, повторишь мне эти слова, – Джон взял сына на руки, – я не буду возражать. Только не забудь спросить мнение самой невесты, – подмигнул он, поставив ребёнка на пол.

Али отсалютовал и вместе с отцом пошел возвращать животное.

– Мы уже были представлены друг другу. Буду рад познакомиться ближе. Я ведь до сих пор не поздравил молодых, – поприветствовал Маргариту подошедший молодой человек. Он был высок, широкоплеч, хорошо сложен, загорелый, у него были карие глаза и тёмные волосы до плеч, а на правой половине лица красовалась витиеватая тату. – Моё имя Рафаэль, – он поцеловал девушке руку, – Я сводный брат Джона.

– Я вас помню, месье, – Маргарита присела в реверансе – Взаимно рада знакомству.

– С вашего разрешения, я хотел бы пригласить новобрачную на танец, – он протянул ей руку.

– Не вижу причин отказать, – Маргарита вложила свою руку в его, – Надеюсь, что мы сможем подружиться.

Надо отдать Рафаэлю должное – на танцполе он двигался не хуже брата. Маргарита была приятно удивлена, но тщетно она пыталась угадать его истинные намерения за наигранной улыбкой.

– У меня есть разговор, – не давая опомниться после танца, он отвёл её в дальний угол зала, от его улыбки не осталось и следа.

– Я слушаю вас, – Маргарита уже пожалела, что согласилась пройтись с ним.

– И слушай внимательно, – прошептал он в самое ухо, обжигая своим дыханием, – Если ты думаешь, что спать с ним и править в Небесном Граде – одно и то же, то, сильно ошибаешься. Только через мой прах – пальцы на его руках сжались, – Советую вам убираться отсюда, пока я не превратил вашу жизнь в ад. Поняла?

– Хватит! Устыдитесь! – девушка была просто в шоке от таких слов, – Мы ни на что ваше не претендуем. Не судите всех по себе, месье. И, я не нуждаюсь в ваших советах.

– Учти, я не повторяю дважды, – он толкнул её в рядом стоящее кресло, которые были расставлены по периметру бального зала, – Нашлась ещё, святоша. Тьфу! Тоже мне, благородная госпожа. Я, таких как ты, начисто вижу. Если он тебе так нужен, то, давай, забирай его, и катитесь ко всем чертям. Может, хочешь денег? Ты же не за красивые глаза с ним, правда?

– Да, как только язык у вас повернулся! – Маргарита, как ужаленная, вскочила с кресла, – Я больше не намерена это слушать, – она готова была залепить ему пощечину, но мужчина сильно сжал её руку, – С вашего разрешения, – девушка уже собралась было уйти, но он схватил её за плечо и развернул лицом к себе:

– Не шути со мной, детка! Может, проживёшь дольше…

– Мне больно, месье, – она решительно освободилась от его хватки, растирая плечо, чтобы не осталось синяка, – И не старайтесь запугать – пуганые уже.

– Ну, как знаешь, – горестно усмехнулся он, – Я думал, ты окажешься умнее, – его губы впились болезненным поцелуем, у девушки от неожиданности так перехватило дыхание, что она едва не задохнулась от возмущения, – Такая сладкая девочка… А ты точно уверена, что того брата выбрала? У тебя был шанс. Жаль, что мы не поняли друг друга… – он отпустил её и торопливо пошел по направлению к выходу, растирая щеку – в этот раз он не стал останавливать её руку, и со второй попытки пощечина удалась.

Потрясенная Маргарита на ватных ногах, всё ещё дрожа, дошла до ближайшего кресла и присела, обхватив себя руками и пытаясь унять бешено колотившееся сердце. Её не покидало чувство, что случится что-то ужасное, но рассказать обо всём Джону, означало огромный скандал, и так не хотелось омрачать сегодняшний день.

– Всё в порядке? – послышался рядом голос Самаэля.

– Да, в порядке, – выдавила из себя измученную улыбку девушка.

– Ты точно уверена? – он подозрительно посмотрел на неё, – Не гоже прекрасной даме скучать в день собственной свадьбы, – Самаэль огляделся вокруг, – Где же жених?

– Пошел с Алишером в зверинец, – развела руками девушка.

– Тогда, может, не помешает немного поднять настроение танцем? – протянул он Маргарите руку. – Почему бы и нет? – кивнула она, поднимаясь с кресла.

– Ну, приятель, возвращаю твою драгоценную в целости и сохранности, – после танца Самаэль вложил руку Маргариты в руку подошедшего Джона, – А я пойду искать свою женушку.

– Жан, мне страшно, очень страшно, – девушка не смогла удержать дрожащими руками протянутый ей бокал, и он звонко разбился об пол.

– Ничего, будем считать – это на счастье, – успокоил её Джон, он взял пальцами девушку за подбородок и поднял её лицо на себя, – Посмотри на меня. Посмотри мне в глаза. Всё будет хорошо, ты слышишь. Ты мне веришь?

– Жан, что за кошка пробежала между вами с братом? – наконец, не выдержав, спросила Маргарита, – Я боюсь этого человека. Он способен на нечто такое…?

– Что? Он что-нибудь сделал? Что он тебе сказал? – он обнял девушку за плечи, пытаясь поймать её взгляд. – В его глазах было отчаяние человека, способного на всё, – Маргарита вопросительно посмотрела на мужа, – Почему он так тебя ненавидит?

– Я и сам не могу понять, – он сел в кресло, усадив девушку себе на колени, – Мой брат считает, что я вернулся, чтобы посягать на престол. Он не хочет меня слушать и слышать, считает, что я ему враг, – он прильнул к её губам, – Пусть тебя это не тревожит. Всё будет хорошо, верь мне. Мы с Сэмом приняли меры – он не причинит тебе вреда.

– Ну, как тут наши счастливые молодожены? – улыбнулся проходивший мимо Джек, не выпускавший из объятий Даниэллу.

– Прекрасно! Смотрю, и вы не менее счастливы. Остались ещё силы на медленный танец и на всё остальное? – лукаво скосил взгляд Джон.

– Ну, вы и устроили нам грандиозную подставу, – молодой хирург похлопал Джона по плечу, – но, я не могу злиться в такой день – могу только поблагодарить, – и, крепче обняв друг друга, они с Даниэллой направились в свою комнату.

И когда они, простившись с гостями, удалялись в свои покои, то вслед им ещё долго звучали приветственные речи:

– Долгих лет славному Дхармарадже! Долгих лет прекрасной Махарани!

– Счастья доктору Джеку! Счастья леди Даниэлле!

Джон обнял Маргариту:

– Господи, спасибо, что дал мне возможность снова любить, – прошептал он.

Они стояли на балконе, не размыкая объятий, и ветер играл их волосами…

Наконец, они смогли остаться наедине в своей спальне:

– Тебе, правда, нравится? – Маргарита посмотрела на мужа, слегка наклонив голову.

– Ты просто божественна, ангел мой! – Джон, приподнялся на подушках, он отложил в сторону ситар (многострунный музыкальный инструмент, используемый для исполнения индийской классической музыки), завершив музицировать, – Но, я бы предпочёл без одежды.

– As you wish (Как пожелаешь. (англ.)), – и подвенечный наряд упал к ногам девушки…

– Иди ко мне, – поманил он её, продолжая игру глазами.

Девушка сняла туфли и легко переступила через лежащие на полу шелка.

– Я пьян, пьян от запаха твоего тела и твоих волос, от звона твоих серёжек и браслетов на запястьях, от блеска твоих глаз, – как завороженный, смотрел он на неё и не мог отвести взор, – Одним своим взглядом, одним касанием ты забираешь каждый мой вздох, разбиваешь меня на сотни осколков и вновь воскрешаешь, – сейчас он подумал, что Кали, возможно, была права – он действительно околдован и, впервые за всю жизнь, желает быть привороженным и покоренным.

Маргарита подошла к нему, положив одну руку ему на плечо, вторую погрузив в его волосы.

Он взял её разрисованные хной руки и поднёс к своим губам.

Уверенными движениями гибких пальцев он освободил девушку от кружевного бюстгальтера.

Волна дрожи прошла по телу, когда его руки прикоснулись к обнаженной спине, кожа запылала от этих прикосновений. Сперва его касания были еле ощутимыми, как, если бы, она была бесценной хрустальной статуей. Сколько ещё она сможет терпеть эту сладкую пытку?

Девушка уже не помнила себя, не могла различить, где мечта, а где явь, но, знала, что она где-то на пути в Рай, и, если он попросит, то, не задумываясь, отправится за ним и в Ад.

Она даже не заметила, как Джон перенёс её на постель.

– Мой Бог, – ловя ртом воздух, выдохнула она, глядя ему в глаза.

– Я – только отражение твоего Света. Я – это ты, а ты – это я, – его губы и руки блуждали по её телу, – Сейчас мне завидуют все Боги мира.

– Сегодня особенная ночь. Не будем же тратить её на лишние слова, – Маргарита помогла Джону избавиться от сорочки и брюк.

– Твой – или ни чей, – произнёс он одними губами, – Жена моя.

– Муж мой, – прошептала она, изнемогая от его натиска, а тело страстно отвечало на его ласки, с радостью отдаваясь на милость победителя.

Они растворялись друг в друге, становясь единым целым, прорастали в друг друга кожу, отбиваясь в друг друга пульсе, вплетаясь в друг друга дыхание.

Голова кружилась от благовоний, в глазах отражалось пламя свечей, в висках пульсировал перезвон свадебных колоколов, сердца стучали в такт громкой праздничной музыке, звуки которой доносились через открытые окна, а внутри всё взорвалось тысячей золотых фейерверков, гораздо более ярких, чем те, что грохотали сейчас в ночном небе над дворцом. Само время остановилось над ними, расколовшись на мириады мгновений.

И, казалось, по два могучих крыла взошли со спины – и Небеса заключили их в свои объятия.

В другой спальне в то же время расположилась другая пара новобрачных:

– Поверить не могу, что мы женаты, – молодой хирург стоял у открытого окна, ослабив галстук, он вдыхал свежий вечерний воздух и любовался звёздами и фейерверком.

Там внизу, в саду, ещё горели факелы, не умолкала шумная музыка и народные гуляния.

– Да уж, это так невероятно, – согласилась с ним Даниэлла, сидя за туалетным столиком, она смывала макияж, – Не знаю, решились бы мы на этот шаг, если бы не Маргарита и Джон.

– Смотрю на тебя и не верю своему счастью – как будто, только вчера первый раз увидел тебя, – улыбнулся своим мыслям Джек, – Как могу забыть твоё голубое платье, и твои волосы, развевающиеся на ветру?

– Тогда ты вернулся из командировки и застукал нас, когда мы с Марго прогуливали занятия в парке, – девушка развернулась к нему лицом.

– Потом ты протянула мне мороженое и просто улыбнулась – я подумал, что мне не доводилось ещё видеть столь прекрасной улыбки. В свете сияния своих золотых волос ты была похожа на ангела с ослепительным нимбом, а глаза твои были синее небес и морских глубин. Я понял, что всё – пропал, – молодой хирург облокотился о столик и заглянул в ясные глаза девушки, – Прекрасна и светла, как звезда.

– А после того, помнишь, передавал мне записочки через Маргариту, – продолжила Даниэлла, – это было так старомодно и так чертовски трогательно. Боже, ты и сейчас невозможно мил, когда краснеешь от смущения, – девушка провела рукой по его щеке, – Не поможешь мне справиться с молнией на платье, – она поднялась со стула и повернулась к нему спиной.

Джек исполнил её просьбу и не удержался, чтобы не покрыть поцелуями плечи и спину жены.

Девушка повернула голову и прильнула к его губам.

– Aishiteru! (Я люблю тебя! – яп.) – прошептал он, задыхаясь от избытка эмоций.

Когда она начала расстёгивать пуговицы на его рубашке, он вздрогнул.

– Всё в порядке, – ласково шепнула девушка, – я уже давно привыкла. Тебе не шокировать меня своими шрамами.

– Я сам себе завидую. За что мне такое счастье? – Джек пропустил между пальцами прядь её локонов, – Как могла ты полюбить такого монстра, как я?

– Не смей даже думать так! – нахмурилась она, – Не заставляй меня пожалеть о том, что стала твоей женой, – она сняла с него рубашку и положила руки ему на грудь, проведя пальцами по шрамам на его теле:

– Пора бы уже избавиться от этих глупых комплексов, – тяжёлое платье бесшумно скользнуло вниз.

– Твои губы так близко, как в то Рождество, когда я первый раз поцеловал тебя – я чувствовал, что, если я не расскажу о своих чувствах, то они разорвут меня изнутри, – вполголоса произнёс Джек.