Текст книги "Стихийница (СИ)"

Автор книги: Екатерина Боброва

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)

– Так к нему, правда, можно наняться? – восторженно выдохнули за спиной у принца. Пятый обернулся, выругался. Мальчишка стоял, с обожанием глядя на кривляющегося Ларса. А как еще назвать его прыжки, которыми он уходил с линии атаки? Позер!

Алесто побледнел, задышал часто, хватая ртом воздух. Во взгляде, брошенном на огневика, читалось много чего нецензурного…

И Арвэл понял – молчание ему не простят. Иначе лови их у портала…

– Это у вас детей нанимают, а у Второго серьезная организация. К нему, чтобы попасть, надо где-нибудь отслужить, потом отбор пройти. Так что, малой, подрасти сначала, – и он потянулся забрать кролика.

– А меня тоже не возьмут?

За спиной Ветра нарисовался второй кандидат. И Пятый с раздражением подумал о том, что харизмы огонь Ларсу отсыпал с избытком. Вон как пацаны на его фокусы западают. Только и умеет, что головы детям дурить!

– Никого не возьмут, – по слогам процедил он, но, кажется, ему не поверили.

Поединок между тем продолжался, и боевик явно выдыхался. Лицо покраснело. Заклинания теряли мощь. В то время, как Ларс все так же бодро и весело швырялся огнем.

И тут боевик активировал сложную цепочку заклинаний, и щит принца затрещал, не в силах выдержать убийственной атаки лезвий, кислотных пятен и еще каких-то крутящихся шаров, внутри которых потрескивало от напряжения.

Ларс закачался под напором чужой силы, медленно опускаясь на колено, но и боевик выдохнул, оседая на землю.

– Уделал ты меня, – прохрипел фаттарец, – заставил по полной выложиться. Я пустой сейчас.

– А мне хана была бы, не заложи ты остановки после исчезновения щита, – честно признал Ларс, подходя и помогая боевику подняться. – Ты был силен, брат, – и он сердечно обнял парня за плечи.

– У вас тут на постой где-то можно остановиться? – с тоской поинтересовался Арвэл, чутье подсказывало – без пьянки он брата отсюда точно не вытащит, да и стихию тоже.

Глава 20

Они остались здесь же, в маленьком городке, расположившимся на высоком холме, чьи склоны были усыпаны уютными, словно игрушечными домами.

Горожане с беспокойством взирали на боевиков, толпой идущих по улице, на двух одинаковых мужчин в коронах с ними и на загорелых стихийников с бело-пепельными волосами.

Хозяин ресторана восторженно потирал руки, предвкушая заработок. На его месте Арвэл бы не радовался. Наемники гуляли так, что после них разве что стены целыми оставались. А тут, судя по размаху, готовилось нечто грандиозное.

Ларса не смущал чужой мир, другие нравы, отсутствие местных денег и презрительно кривящие на стихийника рожи маги. Он свято верил в то, что алкоголь делает всех равными: без оглядки на положение, магию или знатность. И воплощал эту уверенность с такой силой, что фаттарцы сами не заметили, как оказались втянуты в пьяное братание.

Столы вытащили наружу, во двор, сдвинув вместе. На забор повесили завесу тишины. Хозяин с официантами метались между двором и кухней, накрывая столы.

Появившиеся межмировцы в некой растерянности наблюдали за произволом посмевших брататься без их разрешения чужаков. Они, конечно, попытались вмешаться и призвать всех к порядку, а также выпроводить огневиков домой, но в итоге обнаружили себя за столами с рюмками в руках, пьющими за очередной тост о лучших людях этого славного мира.

Законники, заполучив, наконец, директора и мастеров, поспешно удалились, исчезнув в портале за пару минут до появления взбешенных их произволом сотрудников Межмира, которых не поставили в известность об операции.

Уводимый Шлейх испуганным не выглядел, уверенно обещая детям вернуться. На лысом черепе алым горел рисунок проклятия, состоявший из кругляшков и извилистых линий. Арвэл проклятия не чувствовал, подозревая, что огонь лишь припугнул мужчину. Но тот воспринял все иначе, и Арвэл слышал, как Шлейх требовал к себе уважительного отношения, мол, теперь он под защитой огня.

Очнувшись после шока власти наводнили школу. Директора с мастерами увели, а что делать с детьми пока не решили. Младшие были напуганы, старшие огрызались и вели себя агрессивно, доводя до слез слетевшихся к бедным деткам тетенек из благотворительных организаций. А главное – «несчастные жертвы» отказывались покидать школу. В ответ на предложение вернуться домой многие отвечали грязными ругательствами и требованиями вернуть директора. Школа дружно заняла осадное положение, вступаясь за того, кому в тюрьме сидеть положено.

– И зачем ты мне это рассказываешь? – уточнил Арвэл, ловко уворачиваясь от объятий очередного братающегося боевика. Отпихнул плохо стоявшего на ногах парня, направив того к радостно гогочущим товарищам. Пусть принимают.

Ветер посмотрел удивленно.

– Разве вы не пришли нам помочь? – спросил он, и в глазах сверкнула обида.

Арвэл вздохнул. Начинается. Они вообще здесь за кроликом, и он успокаивающе погладил по ушам нервно дернувшегося зверька. Ну и собрать информацию. Третий просил. Оля отказывалась откровенничать, а старшего брата мучило любопытство.

Но кто-то решил, что теперь они ответственны за все.

– И что ты от меня хочешь? – спросил Арвэл устало. Лезть в дела чужого мира ему не хотелось.

Спину обжег взгляд янтарных глаз. Еще одна проблема. Ташир. Он следовал за ним неотступно, точнее за кроликом.

Парень пожал плечами, мол, придумайте сами, но так, чтобы всем было хорошо. Идеальность всегда кажется выполнимой в детстве, только во взрослом мире ее нет.

– Весело тут у вас, – протянул Ветер, с завистью глянув в центр двора.

Арвэл посмотрел туда, где Ларс собирал боевиков в круг – плясать. Один из королей развлекался тем, что глотал нечто малиновое, а потом выдыхал изо рта огненных птиц, и те парили над столом, словно огоньки с хвостами. Второе величество – они так и не соединились – пробовал доспехи боевиков на крепость. И выиграл – проплавя в одном из них гигантскую дыру.

Ташир придвинулся ближе.

– Они друзья с кроликом, – пояснил парень, – всегда вместе были. Пепел их гулять отпускала. А потом… ну когда она ушла… они даже спали вместе.

Арвэл с сомнением глянул на оживленного зверя, уже представляя, что скажет ассара, если они заявятся втроем: он, красноглаз и ташир.

– Слушай, тебе не обязательно следить за мной, – не выдержал Арвэл, обращаясь вроде как к Ветру, но имея в виду обоих. – Я обещал, что приглашу тебя в гости к Оле. Значит, так и будет.

– Завтра? – настойчиво уточнил парень.

Пятый вздохнул. Троица из Межмира, пока трезвыми были, попыталась высказать ему претензии, но быстро заткнулась, нарвавшись на предложение: самим уговорить стихию вернуться. Они честно попробовали, но поплыли уже после первой порции огневухи…

Так что не известно, как межмировцы завтра отреагируют на просьбу Ветра…

Если протрезвеют, конечно.

А потом его обвинят в похищении…

– Завтра, – подтвердил Арвэл. – Но про наемничество забудь. Брат никогда не согласится.

– Я не маленький, понимаю, – поджал губы Ветер, – да и мне военное училище уже предложили. Я, может, в следователи пойти хочу. Просто… – тут он запнулся, смутился и покраснел.

И Арвэл представил лицо Четвертого, когда он ему жениха дочери из чужого мира притащит… Не простит ведь…

– Я понял, – хмыкнул Арвэл, добавляя: – И тому белобрысому, что за оградой мнется, скажи, чтоб не прятался. Мне все равно, скольких из вас с собой брать.

Главное, чтоб портал сразу на Асмас открыли, и он передал бы с рук на руки: кролика, ташира, ну и остальную компанию. А дальше пусть Третий с ними разбирается. Четвертого лучше не подпускать, а то сорвется еще…

– Вот ты огонь уважаешь? – раздалось вдруг грозное, и Арвэл прислушался.

Его величество всей своей внушительной фигурой навис над мелким межмировцем. Парень испуганно закивал, пытаясь закрыться от посыпавшихся на него искр.

– А сильно? – не унимался король, и лицо парня сделалось бледным, а взгляд несчастным. Его явно не готовили на службе успокаивать подвыпившую стихию.

– Вы ему пообещайте завтра портал домой открыть, а то не успокоится, – вмешался Пятый, искренне переживая, что межмировец сейчас опозорится от страха.

Парень просветлел, посмотрел на огневика с благодарностью.

– Откроем, – просипел он, нервно облизывая губы, – прям к вам. Хоть в постель. То есть в костер. Камин, – запутался он в местах обитания стихии.

– Достаточно в Третий тэорат, – помог ему с усмешкой Арвэл.

И межмировец поклялся завтра же. Прям с утра. Всех. Выпнуть обратно.

– За это надо выпить! – объявил король, и в руки несчастного парня сунули очередной бокал. – За крепкую дружбу между нашими, пусть и по-разному, но одаренными народами.

Арвэл едва успел поймать рухнувшего со стула межмировца и заботливо уложить его на покрывало, расстеленное во дворе, где уже спало пару человек.

– Слабаки, – скривился король, и вдруг стукнул себя по лбу, пробормотал: – Забыл ведь.

И исчез.

Глава 20ч2

Арвэл ощутил беспомощность. Он честно пытался держать ситуацию под контролем и даже о портале на завтра договорился. Пусть не с утра – утром здесь вряд ли кто-то будет способен открыть портал, но к обеду точно раскачаются. Однако стихия… Как всегда, имела собственные планы на данный счет.

Порой это раздражало. Впрочем, Арвэл понимал – ему не дано видеть картину целиком, отсюда и непонимание мотивов и целей стихии. Хотя вот напрямую огонь вмешивался редко, предпочитая исподтишка подталкивать детей к принятию решения. Больше всего внимания доставалось правящей ветви. Тут и выбор короля. Дарование силы наследникам. Воспитание принцев. Простые люди за всю жизни могли ни разу не увидеть воплощения стихии.

Но Оля чем-то привлекла внимания огня. И Арвэл подозревал чем. Если он прав – Третий, отправляя донесение, писал крайне обтекаемо – Оля станет первым универсалом. Тем, кто сможет соединить в себе все стихии. И одному Девятиликому известно, к чему это приведет.

Арвэл в чем-то понимал стихию – столь занятной дочери у того никогда не было. Вот и возится с ней. Даже мстить отправился. Или хотел убедиться, что фаттарцы не заинтересовались девочкой и не попытаются в дальнейшем ее вернуть? Сложно разобраться в истинных мотивах стихии. Но одно Арвэл знал точно – огонь не упустит шанса развлечься. Вдобавок стихия чувствует себя виноватой перед Олей и желает заслужить прощение, решив, например, проблемы ее друзей. И кто он такой, чтобы этому мешать?

Пятый воровато огляделся по сторонам, не заметил ли кто, что оба короля исчезли, но в пылу пьянки всем было не до того. Из межмировцев на ногах держалась лишь одна женщина с черными, точно ночь, волосами. Остальные пали в борьбе с огневухой и сладко спали на спешно устроенном прям во дворе лежбище.

– Куда это он отправился? – встревоженно осведомились у него за спиной, и Арвэл проклял наблюдательного мальчишку. Куда он там собрался поступать? В сыскари? Ему бы в безмолвные…

– Ты почему до сих пор не в школе? Не хватятся? – нахмурился Арвэл.

Сидевший рядом ташир недовольно сверкнул глазами, обернулся на пацана, предупреждающе оскалил зубы.

– Я там был, – нахально заявил Ветер, ни разу не испугавшись стража школы, – но директора нет, а те, кто вместо него… До сих пор ругаются, выясняя, что с нами делать. Там из других школ прибыли. Хотят наших поединщиков к себе забрать. Сдыхла им, а не поединщики. Мы с ребятами так и решили – не дадим школу закрыть! Где они были, когда мы на улице от голода пухли? Грязные и голодные мы лишь Упырю были нужны. А как он нас выучил, как магов из нас сделал, так всем вдруг понадобились.

– Похвальная преданность, – холодно обронил Арвэл. Проблемы чужого мира его мало волновали. Своих хватает. Тем более, что шансов на победу у детишек было мало. Не совладают они с жестоким миром взрослых.

– Тебя покормили? – уточнил он – на столах еще оставалось полно еды.

– Столовую не закрыли. Ужин у нас был. Еды еще на неделю хватит, так повариха сказала, – с гордостью поведал пацан, словно эта неделя могла их спасти.

– Зачем тебе эта школа? – полюбопытствовал Пятый. Будь там по-настоящему хорошо, огонь не пришел бы. Да и про травлю детишки он слышал… Ну и по опыту академии Арвэл знал – хороших бойцов в тепличных условиях не вырастишь. Им закалка требуется не только на поединках.

– Нужна, – огрызнулся парень. Притащил стул. Сел рядом. Тоскливым взглядом посмотрел на стол.

Арвэл со вздохом поднялся – только нянькой быть не хватало! Наполнил тарелку кусками мяса, сыром, овощами.

– Угощайся, – протянул Ветру.

– У нас гость? – покачивающийся Ларс нарисовался рядом. От него пахло алкоголем, в одной руке была зажата рюмка, в другой – бутылка из темного стекла, но на взгляд Арвэла свою норму брат еще не выбрал.

– Пить будешь? – он булькнул светло-желтого из бутылки в рюмку, протянул Ветру. Тот беспомощно глянул на Арвэла.

Нет, выбрал, – с раздражением подумал Пятый, отбирая рюмку у брата.

– И выпью! – с вызовом поднялся со стула парень. – Взрослый уже. Почти.

– Молодец! – Ларс хлопнул Ветра по плечу, тот покачнулся, но устоял. – Подрастешь – приходи. Нам такие нужны.

И Второй сделал глоток прям из бутылки. Оглядел свое почти павшее воинство. Поморщился:

– Слабаки. Так что там со школой? Отстоять решили? – спросил он и громко икнул.

– Нам бы немного продержаться, пока они с директором разбираются, – проговорил Ветер, с надеждой вглядываясь в лицо огневика.

Арвэл похолодел.

– Не вздумай, – прошипел он, понимая, что проблемы у Фаттары начинаются прямо сейчас.

– Народ! – заорал Ларс так, что ташир прижал уши, неодобрительно заворчав. – Тут детишек обижают! Мы их спасали… А их… Выгоняют. Надо помочь. Айда бить неприятеля!

И, к ужасу, Арвэла народ зашевелился. Фраза «айда бить» оказала прям волшебное воздействие на боевиков, поднимая из алкогольного забвения, но, увы, протрезветь она им не помогла.

– Не смей! – поймал Арвэл Второго за рукав, но на него посмотрели абсолютно стеклянным взглядом, и Пятый тихо выругался. Ларса надо было вырубать. Завтра, конечно, он будет зверски зол, зато Фаттара выстоит.

И тут ногу предупреждающе стиснули зубами. Острыми, между прочим. Арвэл с отчаянием глянул на вцепившегося в ногу ташира, понимая, что не успевает завалить обоих. Здесь менталист пригодился бы, но где его возьмешь, сам же Арвэл ментальным даром не владел.

– Отпусти, – с нажимом попросил он зверя, но тот лишь крепче стиснул зубы, царапая кожу.

Второй уже руководил войском, выкатываясь на улицу, а впереди, радостно подпрыгивая, показывал путь мальчишка. К нему присоединились еще пацаны. Мелькнула светлая макушка. Движение набирало силу.

– Жыргхва! – выругался Пятый. Пусть катятся. Он сделал все, что мог.

– Идем, брат! Понимаю, тебе плохо, но надо.

Мимо Арвэла протащили вяло упиравшегося межмировца. Туда же. К школе.

Не дойдут, – с надеждой подумалось огневику, но боевики дошли.

Пятый с таширом стояли на пригорке, наблюдая, как из школы с руганью вылетают серьезные дяденьки в костюмах и тетеньки в платьях. Как лихорадочно сбивают огонь с волос. Как грозят кому-то кулаками. Как теряют по дороге бумаги и туфли. Как устремляются к порталам.

В коридорах сверкали щиты – кто-то пытался отбиваться.

– Пленных не брать! – гремело над школой, пугая птиц.

– Идиоты, – сквозь зубы, ругался Арвэл, с ужасом представляя, что последует за этим глупейшим штурмом. Им не просто закроют сюда путь. Фаттара, как страшный сон, постарается забыть само слово «Асмас».

Глава 20ч3

Но это будет потом, а пока… И он зашагал к школе, чтобы возглавить этот дурдом.

После ухода детишек в доме снова поселилась тоскливая тишина. Кухня начала зарастать грязью, и в ней перестала появляться еда. Гостиная еще держалась, и Герхан старался реже туда заходить, чтобы не нарушить порядок.

Он перестал следить за собой, проводя дни в каком-то отупении, смотря на стену или бездумно листая новостные листки. Внешний мир вызывал раздражение своим оживлением. Там все время что-то происходило. А здесь, в тишине старого дома, время застыло, пойманное в ловушку старости.

Иногда он словно просыпался. Бросался что-то делать: собирать мусор, выкидывать вещи, идти за продуктами. Но через пару мгновений накатывало муторное: а зачем? Ради кого? И руки опускались.

В эту ночь было особенно нестерпимо – в душе ныло, тянуло и требовало сделать хоть что-то. К рассвету он, не выдержав, переместился на свое тайное место – на крышу городской ратуши, где под часами была удобная площадка.

Выпивки не было. Да и не хотелось последнее время пить. И он просто сидел, смотря на спящий под ногами город. Ему нравилось то, как улицы полны тьмой, расцвеченной местами огнями фонарей. Как они пусты и одиноки, словно он сам. Как одеялом лежит тишина, и слышен шелест ветра в листве, да сонное воркование птиц под крышей.

– Далеко ты забрался, – неодобрительно вздохнула темнота за спиной, обдав теплом. – Еле нашел.

Герхан не дернулся. Он был слишком стар, чтобы беспокоиться о собственной жизни. Но все же полюбопытствовал: кому он понадобился среди глухой ночи.

Просканировал пространство и едва не свалился с крыши.

– В-в-вы? – спросил ошарашено, оборачиваясь. Руки затряслись, сердце застучало, язык не слушался.

На него из темноты блеснули два алых глаза.

– Я, – согласилась стихия. Подошла. Села рядом, свесив ноги. Глянула вниз. Присвистнула одобрительно: – Отличный вид.

Герхан с интересом покосился на гостя. Выглядел тот, словно король из театральной постановки: старинный костюм с дорогой вышивкой, драгоценные камни вместо пуговиц, тяжелая цепь на шее, массивная корона на голове.

Однако гость явно не был человеком: на темно-коричневой коже сеткой пробивалось пламя. Искры плясали в глазах, прятались в волосах и бороде. Да и силой от гостя тянуло так, что Герхан сглотнул и поспешно отодвинулся.

Некоторое время они молчали, глядя в темный, с гаснущими звездами горизонт. На сереющее на востоке небо.

– А ты ей даже понравился, – проговорил с неодобрением огонь. – Она не винит тебя в том, что бросил ее на улице. Хотя лично я готов тебя пеплом накормить за такое! Тебе ребенка доверили. Ты должен был ее властям сдать. До выяснения. А не бросать. Она же из-за тебя потерялась и к плохим людям попала!

Герхан вздрогнул, когда искра от разозлившегося гостя больно впилась в плечо. Отодвинулся еще дальше, но искры продолжали сыпать, и он прикрылся щитом.

Пожевал губу, искренне пытаясь понять, о чем речь. Посмотрел вопросительно на гостя, извиняюще развел руками…

– Как ты дошел до такого⁈ – рявкнул разозлено огонь. – Силище вон сколько. А жизни почти не осталось. Пепел, а не человек.

– Пепел – это девочка, а не я, – мягко возразил Герхан.

– Она не Пепел, а Оля, хватит уже звать ее так! – и в лицо старика ударил целый рой искр, растекся, ослепляя, по щиту.

– Оля, – растеряно повторил Герхан. – Вы ее знаете? – оживился он. – Как она? Где? Милейший ребенок. Очень талантливый. И добрый.

– Не тебе ее хвалить, – неодобрительно отозвался огонь. – Чуть не погубил, тоска пепельная. Вся твоя жизнь ошибка! Тебе шанс дали – сделать доброе дело, а ты все испортил!

– Но позвольте! – возмутился Герхан, с трудом поднимаясь.

– И не позволю! – огонь тоже вскочил.

Они застыли друг напротив друга, и стихия раскрыла, протягивая, ладонь, на которой возникло изображение: темная ночь, мост, пьяный старик и маленькая девочка с кроликом в руках.

– Это же, – пораженно начал было магистр.

– Я не стал вмешиваться и убивать тебя, когда ты без разрешения открыл портал в мой мир. Позволил остаться в живых, но в обмен попросил об услуге.

Герхан растеряно потер лоб. Воспоминания каруселью крутились в голове, мелкая слишком быстро, чтобы в них можно было разобраться.

Хотя… Что-то такое припоминалось. Жар, растекшийся по щиту, когда он пытался вернуться домой и, кажется, промахнулся. Голос в голове, от которого он попытался отделаться. Настойчивый голос. Он даже немного протрезвел и согласился забрать маленькую девочку с собой. Помочь.

А потом… Проклятая выпивка. Его снова потянуло глотнуть из бутылки – встреча со стихией потрясла. Ну и увлекся, забыв обо всем: о девочке, обещании и голосе в голове.

Горечь наполнила грудь. Потянула сердце. Перед глазами встал образ Пепла. Медово-желтые глаза. Неужели это ее искали тогда огневики? А он был настолько занят своим одиночеством, что поленился даже напрячь мозги. Задействовать простое заклинание оживления памяти. Ведь чувствовал – ночью что-то случилось, но не потрудился выяснить, что именно.

– Пьянь, – пренебрежительно бросил ему огонь. – Себя уже пропил. Одна тень осталась. Такого наказывать – руки марать. Ты сам себе наказание. Существуй… – и он махнул рукой, повернулся, собираясь уйти.

– Подождите, – рухнул на колени Герхан. – Не уходите. Я готов. Как угодно. Искупить.

Он сам не понимал, что несет, вдруг дико испугавшись того, что останется один на один с проснувшейся совестью.

– Искупление – это хорошо, – одобрительно проговорил огонь, – но тут каждый сам за себя. Твой костер – тебе его и жечь. Да и мне пора – что-то там у детей происходит. Надо посмотреть.

– Возьмите с собой, – прохрипел Герхан. В один миг жизнь пронеслась перед глазами, показавшись горько-никчемной. И даже совершенные подвиги поблекли, растеряв свою славу. Гость оказался прав – он выгорел, превратившись в пепел. Сам себя загнал в безысходность, отгородившись от мира обидой. Посчитал, что все ему должны, а мир… он крайне не любит быть обязанным.

– А выдержишь? – засомневался гость. – Мои порталы не для слабаков.

Герхан подумал, что это будет отличная смерть – сгореть при транспортировке.

– Я не боюсь, – мотнул он головой.

И под ним вспыхнул, полыхая, круг пламени, куда он провалился.

– Что значит, все под контролем? Алесто, вы шутите? – министр был не просто зол, он был в ярости. И голос менялся от негодующего шепота до гневного ора. – Меня поднимают в сдыхлову рань. Говорят – школу захватили. Ту самую, где вы – вчера сами докладывали – провели блестящую операцию по задержанию опасной банды. А ночью что? Эта банда освободилась и вернула школу обратно?

– Нет, – процедил Алесто сквозь стиснутые зубы. Его тоже подняли и поспать удалось лишь пару часов. Голова гудела от недосыпа, морозило и настроение было – прибить всех по-быстрому и рухнуть обратно в постель. – Детишки балуются.

– Детишки? – шедший к портальной станции министр остановился, обернулся, посмотрел, выискивая на лице подчиненного признаки сумасшествия.

– Не только детишки, – нехотя признал Алесто, уже представляя заголовки газет: «Боевые маги Столичной канцелярии следственных дел, возглавляемые двумя стихийниками из другого мира, удерживают школу. Дети в заложниках!».

Хорошо, если удастся скрыть факт того, что боевики пошли брать школу спьяну, а детишки их к этому сами и подтолкнули. Впрочем, репутацию канцелярии это не спасет. И Алесто искренне проклял тот миг, когда позволил стихии переступить порог их мира!

– А кто еще? Иномирцы постарались? – с сарказмом осведомился министр, продолжая путь к порталу.

– Четверо, – вынужден был подтвердил Алесто, – вообще-то трое, но один потом разделился.

Министр запнулся, словно налетев на препятствие. Крутанулся и злобно посмотрел на подчиненного.

– Пять утра, Алесто! Пять! А вы шутки шутить изволите? Какие иномирцы? И чем занят Межмир в таком случае?

– Так вместе с ними школу и захватывает, – с наслаждением сдал коллег Алесто.

– Ману им всем в печень! – потрясенно выдохнул министр. – Они там что? Галюнов обожрались? – рассвирепел он.

– Не могу знать, – дипломатично ушел от ответа Алесто, лихорадочно придумывая, как отмазать своих. Придумывалось плохо. Даже если свалить все на стихийников, сложно найти оправдание тому, что боевики им подчинились.

– Совсем ограничители потеряли, – раздраженно бросил министр, фактически бегом устремляясь к порталу. – И что требуют? Золото? Драгоценности? Эликсиры?

– Вернуть директора с мастерами и позволить школе работать.

– Зачем Межмиру преступник-директор? – непонимающе уточнил министр, сбиваясь с шага.

– Это не они, а дети, – признался Алесто, чем в который раз за утро поверг министра в шок.

– Заземли их в бездну, – выругался он. – Мы их спасаем, а они что творят? Готовьте штурмовиков. Только пусть действуют мягко. Дети все же.

Алесто вздохнул и не стал говорить, что боевики уже готовы. Так готовы, что сами не соображают, что творят.

Эссан встретил их пробирающей до костей зябкостью и наливающимся розовым небом. Рассвет вступал в силу. Город пытался спать, но выходило плохо, и их провожали из окон любопытные взгляды горожан.

– Это что? – неприязненно осведомился министр, тыкая пальцем в переливающийся над школой щит.

– Межмировская разработка, – поспешно доложил один из сотрудников. – Призвана защищать посольство от враждебных элементов чужого мира.

– Ага, – кивнул министр, с отвращением рассматривая щит. – Пробить?

– Пробовали, – вздохнул мужчина, имя которого Алеста, к сожалению, не помнил, – но там усиленная стихией форма. Мы с таким раньше не сталкивались.

Алесто вспомнил щит над артефектором.

– И не пробьете, – заверил он, отступая под тяжелым взглядом министра.

– Алесто, вы кого к нам притащили? – рявкнул тот.

– Вообще-то они принцы, – принялся оправдываться Алесто, – ну этикет там, протокол. Это они помогли нам главного артефактора прижать. Сначала спасли, а потом… Я вам передавал копию его признания.

– Принцы? Этикет? – не среагировал министр на дело об артефакторе, выхватив самое важное. – Такие приличные, что школы захватывают? Из какой бездны вы их достали?

– Просто у огневиков острое чувство справедливости, они не переносят, когда детей обижают, а те плохо отреагировали на арест директора и попытку закрытия школы, – попытался объяснить Алесто.

– Надо же… какие чувствительные, – с сарказмом произнес министр и отдал приказ: – Давайте сюда боевиков, сам проинструктирую. Если защиту пробить нельзя, пусть подкоп делают.

Алесто побледнел еще больше, с тоской посмотрел в сторону школы.

– Никак нельзя, – прохрипел он – голос от нервов сел, – они уже здесь. То есть там, – и он кивнул на темнеющее в разливающейся серости утра здание.

– Какой сдыхлы⁈ – заорал министр, теряя последние остатки терпения. – У них что тоже острое чувство справедливости⁈

Отвечать ему никто не рискнул.

– И что нам делать? – спросил, тяжело дыша, министр.

– Ждать до обеда, – предложил Алесто. – Проспятся – сами выйдут. Связь мы обрубили. Газетчики не узнают. Ну а дети… Разберемся. Никто не обещал их оставить в школе. Мы готовы пристроить их, но в разные учреждения. А с директором… Суду нужно время, чтобы разобраться в степени его вины и понять, можно ли его вернуть в школу.

Глава 21

– Там еще проклятие, метка, – добавил Алесто, перейдя на шепот под звереющим взглядом начальства, – огонь наложил. Пытаемся понять, как оно работает. Блоки опять же… Менталисты пробить берутся, но не гарантируют, что подследственный останется в здравом уме. А в остальном директор сотрудничает и дает показания, но только в том, что касается школы.

– Какой огонь⁈ – обманчиво спокойным тоном поинтересовался министр, изменившись в лице. Трудностями следствия он не впечатлился, а вот на упоминание об огне среагировал сразу.

Алесто вздохнул, готовясь к очередной волне начальственного гнева.

– Вы сами санкционировали операцию в стихийном мире, – позволил напомнить он.

– Помню, – недовольно процедил министр. – Но я не давал разрешения притаскивать сюда стихию! Еще и огненную. Вы что не знаете – там, где огонь всегда агрессия?

– Ситуация вышла из-под контроля, – опустив голову, признался Алесто, – посредник мертв. Операция под угрозой срыва. Мне показалось, это хорошим выходом.

– Следующий раз, господин Тамс, – произнес министр ледяным тоном, – когда вам что-то кажется, извольте обратиться за разрешением ко мне.

Алесто молча выслушал нотации. Сегодня их будет еще много. Впрочем, начальство право. Он действительно упустил контроль над ситуацией. И пусть формально дело было раскрыто: главный артефактор признал вину, директор и мастера еще дают показания, но по итогу…

Сажать главного артефектора вряд ли кто станет. Скорее ограничатся домашним арестом и запретом на самостоятельные контакты. Асмасцы, конечно, будут протестовать, но кто их послушает…

С директором тоже не все гладко. Вину признал. Раскаялся. Но упирает на заботу о детях, которая действительно имела место быть. И на то, что никого насильно не продавал. Мол, идти в наемники – личный выбор каждого из учеников. Так что ему можно предъявить лишь пособничество в найме преступных элементов, раскрытие личных данных учеников, ну и Пепел. Тут вина столь очевидна, что директор каждый раз трястись начинает, когда речь заходит о девочке. За нее ему суд десятку даст, не меньше, но… И вот это «но» заставляло Алесто стискивать до боли зубы. Заявления от пострадавшей не было. А представители девочки наотрез отказались что-либо подписывать, целиком и полностью поддерживая самосуд стихии.

Алесто и сам с ним вчера согласился, но исключительно ради того, чтобы предотвратить кровопролитие и получить подозреваемого не в прожаренном виде.

– Господин министр, наблюдаем несколько десятков магических вестников, прошедших защиту, – внезапно доложил один из магов оцепления.

– Перехватить! – скомандовал министр, но окружившие школу маги свою работу знали, и в небо без команды полетели перехватывающие заклинания.

– Это оживленные! – с восторгом крикнул один, глядя, как птицы ловко уворачиваются, сложными пируэтами уходя с линии атаки.

– Еще и с защитой, – с удивлением отметил министр, вглядываясь в серое небо, где полыхали серо-белые сферы. – Талантливые засранцы! И вот такие кадры мы отдавали на сторону, – он с неодобрением покосился на Алесто, словно тот был лично виноват в преступной деятельности директора.

– У господина Снэйкара талант находить одаренных, – согласился с начальством Алесто. – Жаль только, что он нашел ему такое применение…

– Надо было раньше вмешаться. Инспектировать тщательно, а не поверхностно. Надавить. Может, и переманили бы на свою сторону, – высказался министр, потом отвлекся, раздраженно хлопнул себя по бедру: – Пара точно ушла. Как это называется⁈

Стоявшие рядом маги виновато вжали головы в плечи, не решаясь возразить, что надо было сразу уничтожать, а не перехватывать.

– Что там? – нетерпеливо протянул министр руку к одному из вестников. Активировал запись, прослушал, мрачнея с каждым словом. Мальчишеский голос дрожал от волнения, но говорил четко, не запинаясь, и по существу. И по этому самому существу выходило, что они, взрослые, окружившие школу, были премерзкими обманщиками и истязателями детей.