Текст книги "Голем (ЛП)"

Автор книги: Эдвард Ли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

– Заткнись…

Полицейские подошли и посмотрели вниз. Двое оборванцев продолжали копать.

– Кто ещё, чёрт возьми, вас нанимает? – спросил Рош.

– Никто, – фыркнул Ди-Мэн. – Только вы.

– Тогда кого, чёрт возьми, вы хороните?

Чокнутый хихикнул, поднимая очередную лопату земли.

– Мы не хороним, капитан. Мы выкапываем.

Теперь им удалось докопаться до крышки импровизированного гроба в футе над поверхностью. Чокнутый спустился в дыру и молотком начал открывать крышку.

Пот со лба Ди-Мэна стекал ручьями.

– Чёрт возьми, она воняет! – закричал Чокнутый, полностью открыв крышку. Он выпрыгнул обратно из ямы и обмахнулся.

– А ты думаешь, от неё будет пахнуть английской кожей, тупица? – сказал Ди-Мэн. – Она уже сутки лежит мёртвая в земле.

Рош и Штейн смотрели вниз, не веря своим глазам. Тусклый свет фонаря осветил обнажённый труп в ящике: бледная, но стройная мёртвая женщина лет двадцати. С неплохой грудью и каштановыми волосами.

– Кэрри Уайтекер, – Голос Штейна заскрипел, как наждачная бумага.

– Она же “Лентяйка”, – закончил Рош. Он перевёл взгляд на Ди-Мэна. – Что, чёрт возьми, происходит? Мы заплатили тебе, чтобы ты похоронил эту суку.

– Да. И мы похоронили её, – сказал Ди-Мэн и отхлебнул пива. – А теперь мы её выкопали. Но не волнуйтесь, мы похороним её снова.

Он ткнул пальцем в Чокнутого, давая ему сигнал.

– Чёрт, – пожаловался тот.

Потом зажал нос и полез обратно в яму.

Рош мог только ошеломлённо смотреть. Он только сейчас заметил, что рядом с трупом что-то было закопано: свёрток, что-то было завёрнуто в полотенце. Чокнутый, снова почувствовав запах, вытащил свёрток, закрыл крышку и выпрыгнул обратно. И дальше они с Ди-Мэном начали закапывать яму.

Штейн продолжал смотреть, а Рош наклонился над свёртком и, используя большой и указательный пальцы в качестве пинцета, развернул его, чтобы посмотреть.

– Три буханки ржаного хлеба, – заметил Штейн.

Рош выпрямился и потёр виски. Он оглянулся на двух могильщиков, вздохнул и сказал:

– Сержант Штейн?

– Да, капитан?

– Это со мной что-то не так, или это самая хреновая вещь, которую мы когда-либо видели?

– Это, сэр, самая дерьмовая вещь, которую мы когда-либо видели…

Ди-Мэн и Чокнутый хихикали и продолжали сгребать землю. Закончив, они вытерли руки и потоптались на земле.

– Ди-Мэн? – спросил капитан. Он попытался взять себя в руки. – Зачем вы это сделали? Зачем откопали девушку, за которую мы вам заплатили, и которую вы похоронили вчера?

– Чтобы достать хлеб, – ответил мускулистый мужчина. – Мы положили его туда вчера перед похоронами. Но теперь он нам нужен.

Рош потёр лицо и снова вздохнул.

– Ди-Мэн? Почему… вам… нужен, блядь, этот ржаной хлеб? Из грёбаного гроба с мёртвой наркоманкой?!

– Лучше не спрашивайте, – сказал Ди-Мэн и отхлебнул ещё пива. – Мы сами этого не знаем. Мы делаем то, что говорит наш босс… он же и ваш босс тоже.

Слюна слетела с губ Роша, когда он закричал.

– Я хочу знать, почему ты похоронил эту девушку с тремя буханками хлеба, а потом выкопал её обратно!

Взрывное восклицание заставило нескольких ночных птиц выпорхнуть из-за деревьев позади них.

– Успокойтесь. Я же говорил. Лучше не спрашивать.

– Да, капитан, – подтвердил Чокнутый. – Вы когда-нибудь слышали поговорку “Любопытство сгубило клоуна?”

Ди-Мэн разинул рот.

– Кошку, придурок! “Любопытство сгубило кошку!”

– О…

Ди-Мэн держал в руках алюминиевую банку с пивом.

– Это просто болтовня, капитан. Мы не спрашиваем почему, нет причин. Это какое-то странное дерьмо, вот и всё.

– Странное дерьмо, да? И скажи мне, что это за дерьмо! – закричал Рош, указывая на хлеб.

– Это просто суеверие, знаете ли, из Европы или что-то в этом роде. На удачу или ещё чего, – Ди-Мэн выгнул спину, и она хрустнула, как расколотый грецкий орех. – О да, мне нужно было сказать вам, что следующий обмен произойдёт с опозданием на два дня.

– Чушь собачья! – крикнул Рош. Между эксгумацией, хлебом и этой новостью Рош чувствовал себя на грани истерики. – У меня есть ребята, готовые давать мне деньги каждый день! У нас не хватает этого дерьма на продажу. Это бизнес, парень. Я сказал им, что дерьмо будет послезавтра, так что это должно быть послезавтра!

Ди-Мэн выглядел раздражённым.

– Расслабьтесь! Всё равно бесполезно. А если вам что-то не нравится, – Ди-Мэн протянул Рошу свой Тракфон, – позвоните нашему боссу и скажите… мы ничего не можем сделать, это он финансирует все операции.

Рош посмотрел на телефон и вернул его.

– Всё в порядке. Опоздаем на два дня. Чёрт! Есть идеи почему?

– Нет, – Ди-Мэн стряхнул грязь с подошв. – Мы делаем то, что нам говорят, капитан. Я, вы. Потому что это босс набивает наши кошельки.

– Он прав, капитан, – сказал Штейн. – Мы не можем бороться с системой. Ну и что? Пусть наркоманы уйдут в отставку на несколько дней. Что им остаётся?

Рош наконец успокоился.

– Да, хорошо. Ты прав.

Когда Чокнутый счищал перхоть с козлиной бородки, Ди-Мэн положил лопаты в фургон, а потом бросил туда буханки хлеба.

– Мы закончили. Что вы хотели нам сказать?

Вместе с луной начало подниматься стрекотание сверчков. Рош протянул Ди-Мэну фотографию Джерри Каппа Робинсона.

– Это брат одного из тех чуваков, которых ты покромсал на Пайн-Драйв – Джерри Каппа Робинсон.

Ди-Мэн кивнул на фотографию.

– Не проблема. Та же сделка, пять штук и готово. Просто скажи, где его найти.

Взгляд Штейна на Роша не выражал никакой надежды.

– Мы не знаем, где он, он залёг на дно.

– И мы полагаем, что у вас должно быть много стукачей на улице, как и у нас, – добавил Рош. – Наши либо молчат, либо не знают.

Чокнутый изучал свой палец после того, как поковырял в носу. Ди-Мэн открыл ещё одно пиво.

– У нас нет людей на улице. Мы просто доставщики. И у нас могут быть проблемы из-за этого.

Рош разочарованно поджал губы.

– Я не хочу, чтобы вы убили этого парня, мне он нужен живым.

– И ты не знаешь, где он, поэтому не можешь дать нам координаты, – наконец заключил Ди-Мэн.

– Да. Так что, я думаю, ты не сможешь этого сделать, да?

Ди-Мэн и Чокнутый обменялись молчаливыми взглядами.

– Что? – сказал Рош. – Что это… ты что-то знаешь? Этот взгляд? Штейн, как бы ты это назвал?

– Не знаю, капитан. Я думаю, это зловещий взгляд.

Ди-Мэн вытащил свой телефон.

– Подождите минутку, я посмотрю, что можно сделать.

А потом он ушёл за пределы слышимости.

Чокнутый ничего не ответил. Он выключил фонарь и положил его на заднее сиденье фургона. Рош и Штейн последовали за ним.

– Чокнутый, что случилось? – спросил Штейн. – Либо у вас есть информаторы на улице, либо нет.

– Нет, дружище. Но… может быть, есть другой способ. Мы делали это раньше. И лучше не спрашивай как.

Опять какое-то дерьмо! – раздражённо подумал Рош. – Да, любопытство сгубило клоуна.

Если у него и было что-то сейчас, так это любопытство.

Ди-Мэн подошёл и нахмурился, заметив, что Чокнутый пыхтит травкой.

– Насчёт работы, которую вы хотите? Мы справимся. Но это будет стоить десять тысяч, а не пять. Если хотите, чтобы парень был жив, это рискованнее.

Нет смысла торговаться, – понял Рош.

– Хорошо, но как ты собираешься это сделать, если не знаешь, где Джерри?

– Вот в чём загвоздка. Мы можем это сделать, но у нас должно быть что-то, что принадлежит чуваку, – сказал ему Ди-Мэн. – Часы, рубашка, ботинок…

Рош чуть не сорвался.

– Или, дай угадаю! Кусочек волос или ноготь?

– Любой из них подойдёт…

– О, чувак, давай же! Что это? Вуду или что-то в этом роде?

Ди-Мэн колебался.

– Да, наверное. Что-то вроде того. Вы хотите, чтобы работа была сделана, вот что нам нужно. Почему вы постоянно всем недовольны?

Теперь Рош был в полном ступоре.

– Великолепно. Это просто замечательно! И даже если бы я верил в подобную чушь, а я не верю, чёрт, у нас нет ничего из его вещей.

– Да, мы это сделаем, капитан, – это Штейн возвращался от машины. – Это сработает? – oн протянул Ди-Мэну бейсболку “Red Sox”.

– Хорошая мысль! – воскликнул Рош.

– Если это вещь этого чувака, то всё будет в порядке, – сказал Ди-Мэн. – А десять тысяч? Сначала деньги.

Рош нахмурился.

– Думаешь, я ношу такие деньги в кармане?

– Да.

Рош протянул ему пачку стодолларовых банкнот.

– Неплохо, – сказал Ди-Мэн. – Мы позвоним вам, когда найдём парня.

Рош был насторожён.

– Вот так просто? Ты издеваешься надо мной? Только с помощью грёбаной кепки?

– Ага, – сказал Ди-Мэн.

А потом они с Чокнутым сели в фургон и уехали.

Рош и Штейн обменялись взглядами, в которых не было ничего зловещего, но был почти что страх.

4.

– Ну, я бы сказал, что наша первая экскурсия в Ловенспорт и Сомнеровскую бухту прошла успешно, – заметил Сет, когда они подъехали к дому.

Безоблачное небо, полное лунного света, очерчивало чёткий силуэт их дома.

– Два совершенно разных места, – сказала Джуди, – но оба по-своему уникальны. А те крабы в Сомнеровской бухте были восхитительны.

– Крабовый дом Сумасшедшего Алана, – Сет усмехнулся. – Интересно, есть ли на самом деле парень по имени Сумасшедший Алан? – Сет обнял её и вошёл в дом.

Они плотно пообедали крабами в Сомнеровской бухте, а потом потратили некоторое время на то, чтобы проехать через город и вдоль прибрежных дорог, некоторые из которых всё ещё были вымощены устричными раковинами, как и многие дороги в этом районе. Когда солнце село, пейзаж был потрясающим. Когда они вернулись, Сет забыл, какая дорога ему нужна, и им пришлось ехать через удивительно большие трущобы, которые, казалось, были оттеснены от лучших окрестностей города.

Наверное, у каждого места есть своё дно, – подумал Сет.

Джуди молчала. Молодые люди, которые могли быть только наркоторговцами, слонялись на каждом углу.

Она могла бы обойтись без подобных напоминаний, – подумал он, и в следующий момент, за следующим углом, пьяница, спотыкаясь, вышел из ветхого салуна и рухнул на тротуар. – И я думаю, я тоже мог бы обойтись без этого…

Сет поехал так быстро, как только мог.

Поведение Джуди изменилось, как только они вернулись в дом. Сет надеялся, что она чувствует себя такой же оживлённой, как и он. Их разговор с Ашером Ловеном оставил их обоих переполненными… чего-то.

– Эффект признания, – прокомментировала позже Джуди. – Потому что именно это мы и сделали, мы признались ему.

– Не совсем, но да, сейчас я чувствую себя намного лучше, лучше, чем когда-либо за долгое время, – ответил Сет.

Однако он не упомянул о своём обвинении в вождении в нетрезвом виде, когда пересёк центральную линию и врезался в ограждение, проскочив перед микроавтобусом, полным детей, менее чем на ярд.

– У меня просто не хватило духу рассказать ему о катастрофе.

– И я не была слишком склонна к идее рассказать ему, как скверные наркотики взяли надо мной верх. – Сет кивнул. – Но это не имело бы значения, я уверена. Мы могли бы и не рассказывать ему всё это, и он бы всё равно понял.

Вернувшись в дом, Сет инстинктивно пошёл в свой кабинет проверить электронную почту, но не успел он опомниться, как Джуди подошла к нему сзади и запустила руки ему под рубашку.

– О, так ты меня разыгрываешь? – он пошутил.

– Да, – прошептала она. – У тебя с этим проблемы?

– Ни в малейшей степени…

– Почему бы тебе не проверить и мою электронную почту, – сказала она, уткнувшись ему в шею, – пока я проверяю…

Теперь её рука скользнула ниже, пальцы прошлись по его брюкам.

От одного прикосновения её рук Сета охватило возбуждение. Он вошёл в её аккаунт, подумал:

К чёрту электронную почту! – и, обернувшись, увидел, что она уже разделась до трусиков и лифчика.

– Сделаю это позже, – пробормотал он, собираясь расстегнуть её лифчик, когда…

– О, смотри, – сказала она, глядя на экран через его плечо. – У меня сообщение. Позволь мне проверить, я очень быстро, – oна обошла его и склонилась над клавиатурой.

Сет чуть не взвыл.

– Ты действительно любишь дразнить меня, не так ли?

– Это не дразнит, это разжигает, – засмеялась она. – Я тебя подбадриваю.

Он собирался сделать какое-то наглое замечание, но его голос оборвался, когда её образ поразил его в полную силу: едва одетая, сияющая кожа, склонившаяся над клавиатурой. Сет ничего не мог с собой поделать; он подошёл к ней сзади, потёрся пахом о её ягодицы, и скользнул руками вверх, чтобы вытащить её грудь прямо из лифчика. Она напряглась, втянула воздух сквозь зубы, когда его пальцы коснулись сосков.

– Ты не можешь подождать? У меня письмо.

– Письмо может подождать, но у меня есть кое-что, что не может, – сказал он ей. Он чувствовал, как её соски набухают между его пальцами. – Кроме того, это ты начала…

Джуди хихикнула, щёлкнула на письмо, нажала на печать, затем повернулась и села прямо на стол. Сет почувствовал слабость в коленях при виде этого нового, более знойного образа: Джуди сидит с раздвинутыми бёдрами, обнажённая грудь возбуждена.

– Мы можем сделать это сейчас, – oна захихикала ещё больше. – Или…

– Или что?

– Или мы можем проверить перевод! – воскликнула она и спрыгнула со стола. Её грудь покачивалась, когда она поспешила к принтеру.

– Перевод? – сказал Сет сквозь ухмылку.

Она делает это нарочно, или она просто легкомысленная?

– От моей подруги Ванды, – напомнила она. – Она перевела арамейскую молитву, которую мы нашли в медузе.

Ах, это, – подумал Сет, когда его возбуждение ослабло.

Она взволнованно взяла лист и прочитала его под лампой. Внезапно её энтузиазм, казалось, испарился, сменившись смущением или торжественностью.

– Не совсем то, что я ожидала, – пробормотала она. – Я думала, это какой-нибудь Барух.

– Ты имеешь в виду еврейское благословение?

– Да, как благословение дома или что-то в этом роде, но…– она покачала головой, глядя на простыню.

– Значит, тебе действительно нравится дразнить меня и держать в напряжении, – пожаловался Сет.

Весь её прежний сексуальный огонь исчез.

– Извини, это… дом не был благословлён раввином, он был, ну, как бы был предан обряду экзорцизма.

– Да брось ты!

– Ванда говорит, что было много еврейских обрядов экзорцизма, которые включали в свой ритуал чашу со святой водой. Ну, мы нашли миску, не так ли? Я уверена, что чаша была для этого. Ванда также сказала, что определённые обряды часто включали корень мандрагоры, – это замечание сдержало напыщенность Сета. – В потайной комнате тоже был корень. Похоже на гнилую морковку или что-то в этом роде. Хм-м-м. И всегда была менора, и мы нашли одну из них.

– Каков перевод? – теперь Сет настаивал.

– Хорошо, хорошо, я прочту, – сказала Джуди. – Я заклинаю тебя, Эн Соф, услышь, как мы молим. С’мол и вся его свита – прочь! Святые Ангелы, услышьте нас, когда мы просим. С’мол и вся его свита – прочь! И быть изгнанным из этого дома навеки силой тебя, который будет вечно, и да будет так, что всё, что запятнано С’молом и всей его свитой, и не может быть предано земле – будет запрещено когда-либо попасть в должное. Заклинаю тебя, Эн Соф, услышь нашу молитву.

Сет понятия не имел.

– Прочь?

– Это значит “исчезни”, – определила она. – А С’мол – это еврейская отсылка на Люцифера. Это действительно странно, Сет.

– Да, я бы так сказал. Ты хочешь сказать, что наш дом был предан обряду экзорцизма?

– Не в общепринятом смысле. Ванда говорит, что это довольно традиционный обряд защиты.

– А?

– Обычно мы рассматриваем экзорцизм как ритуал, который изгоняет злых духов из живых людей, ставших жертвами одержимости. Но, это немного другое. Он умоляет Эн Соф – Бога – изгнать всё зло из дома, – oна подняла палец, чтобы подчеркнуть. – Но что ты думаешь об этом предложении? “Всё, что запятнано С’молом и его свитой и не может быть предано земле, не должно попасть в должное.”

Сет понял очевидное.

– Попасть в должное – означает, что внутрь.

– Я так и подумала, но ты кое-что упустил, – oна посмотрела на него, чтобы оценить его реакцию. -…всё, что запятнано С’молом и его свитой, и не может быть предано земле…

Намёк щёлкнул в голове Сета, как звон бокала.

– И не может быть предано земле… будет похоронено…

– Похоронено в доме, – добавила Джуди.

О, чёрт возьми!

– Ты же не думаешь…

– Не знаю, – ответила она. – Такое чувство, что в этом доме зарыто что-то плохое.

Теперь Сет видел только земляной пол подвала.

– Кротер сказал, что Гавриил Ловен умер в августе 1880 года.

– Эта молитва датирована сентябрём 1880 года. Я держу пари…

– Нет-нет, Гавриила здесь не хоронили. Я имею в виду, Господи, они привязали его к ящику с динамитом и взорвали его на лесопилке. Кротер рассказал мне… Ну, я не думал, что тебе нужны все эти ужасные подробности, но тело Гавриила разнесло на куски. Единственное, что они нашли, была его голова, и они закопали её не здесь, а на лесопилке.

– Да, это кровавая подробность. Так кто же похоронен в подвале?

Несколько мгновений они молчали, потом Сет оторвался от своих размышлений.

– Там, наверное, никого нет, но даже если и есть… это не наше дело. А это, – он взял оригинальный арамейский свиток, найденный в сосуде Mезузы, – принадлежит тому месту, где мы его нашли.

Он осторожно положил свиток обратно в богато украшенную шкатулку.

– Внезапно стал духовным?

Сет ничего не сказал, но потом посмотрел на неё.

– Ты не пойдёшь со мной?

– Ты спрашиваешь меня, не хочу ли я спуститься в подвал посреди ночи, чтобы положить молитву изгнания нечистой силы обратно в шкаф в потайной комнате в подвале, где может быть кто-то похоронен? У тебя два варианта. Отгадай!

Сет улыбнулся, взял фонарик и направился к двери.

– Надеюсь, голова Гавриила Ловена не летает там на крыльях летучей мыши.

– Сет!

– Я оставлю дверь открытой, чтобы он мог прилететь сюда и поздороваться с тобой. Держу пари, у него вампирские клыки.

– Заткнись, Сет!

Сет усмехнулся и вышел из комнаты. Джуди накинула халат и побежала за ним.

Выйдя наружу, Сет приподнял двери подвала, а затем позволил яркому свету фонаря увести их вниз, в прохладную, пахнущую землёй темноту.

– Это отстой, – заметила Джуди.

Луч фонарика разрезал её лицо на чёрные и белые полосы.

– Никогда не думал, что ты боишься темноты, – усмехнулся Сет.

– Я боюсь темноты, только когда нахожусь в подвале, где могут быть похоронены мертвецы.

Сету потребовалось несколько мгновений, чтобы найти замаскированный вход в тайную комнату; он толкнул три доски лиственницы и вошёл.

Здесь почему-то теплее, – подумал он.

– Видишь? Ничего особенного, – сказал он Джуди, ставя деревянный сосуд Mезузы обратно в молитвенный шкаф. Его глаза остановились на высохшем корне. – Мандрагора, твоя подруга сказала?

– Точно. В течение тысяч лет считалось, что он обладает сверхъестественными свойствами. Иногда корни могут быть своего рода звездообразными и напоминать человеческие формы…

Сет поднял корень.

–…и ещё он ядовитый.

Сет положил корень обратно.

– Я думаю, можно с уверенностью сказать, что он потерял свою силу, пробыв здесь более ста лет.

Сет посмотрел на менору и деревянную чашу, затем закрыл шкафчик.

– Ну, никаких воющих призраков.

– Ты выглядишь разочарованным.

Джуди прошаркала в другой конец узкой комнаты.

– Здесь ничего нет, во всём этом пространстве…– но тут что-то привлекло её внимание. – Что за… Сет, посвети сюда.

Сет послушался и увидел, что Джуди опустилась на одно колено. Очевидно, она наступила босой ногой в грязь и теперь зацепилась пальцами обо что-то в земле.

– Я думаю… Сет, здесь что-то есть, – oна продолжала копать. – Такое чувство, что…

Когда Сет подошёл ближе, угол фонарика изменился.

И Джуди закричала.

Атмосфера только усиливала эффект крика. Волосы Сета встали дыбом, когда он подбежал.

– Что?!

Джуди вскочила, прижалась спиной к стене и закричала:

– Там скелет в земле!

Сет запнулся, потом нахмурился.

Даже если это действительно так… здесь нечего бояться.

Он опустился на колени, заметил выпуклость и потрогал её пальцами. Потом:

– Ух ты…

– Что?

– Ты права, – сказал он и осторожно вытащил руку скелета. Сет был почти удивлён безразличием, с которым он держал эту отрезанную часть тела, которая, очевидно, была похоронена больше века назад. – Так и есть… чья-то рука, но…– он внимательно осмотрел её на свету. – Джуди, посмотри, это…

– Ради всего святого, Сет! Я не хочу на это смотреть!

– Ты возьмёшь себя в руки? Ради бога, ты же профессор колледжа. Ты объективный человек. Ты должна знать, что бояться нечего.

Джуди успокоилась в темноте.

– Понимаю. Просто… это была не моя идея так провести время, найти чёртову руку скелета в нашем подвале.

– Ну…– он поскрёб поверхность предмета. – Это была всего лишь сухая рука, но… я не знаю, что это за вещество вокруг костей…

– Думаю, мумифицированная плоть, – отрезала она и, наконец, подошла к нему.

– Но она серая.

– Мумифицированные трупы обычно коричневые или жёлтые, по крайней мере те, что я видела на выставках. И они должны быть кожистыми.

Сет прижал к ней длинную тонкую руку.

– Она совсем не кожистая, – он поскрёб поверхность ногтем, – она как запечённая грязь или что-то в этом роде.

Замешательство Джуди сменило прежнее отчаяние.

– Больше похоже на глину.

– Глину? Ну, раз уж ты упомянула об этом…

Теперь она действительно взяла руку и посмотрела ближе.

– Да, именно так это выглядит и ощущается – высохшая глина, почти как глиняная посуда. Но зачем глиной облеплять руку скелета?

Сет взял её обратно.

– Я не верю ни в призраков, ни в зомби, но в одно я верю – это уважение к мёртвым, – oн сунул руку обратно в неглубокую яму. – К чему мы все готовимся? Мы наткнулись на могилу, вероятно, одного из членов семьи Гавриила Ловена. Ничего страшного.

– Знаю, – согласилась Джуди. Она бессознательно потёрла крошечный крестик между большим и указательным пальцами. – Это просто жутко. По крайней мере, жаль, что мы не нашли его днём.

– Или вовсе не нашли бы.

Сет стряхнул грязь с рук после того, как перезахоронил её. Он посмотрел на неё, чувствуя себя странно.

Мы только что осквернили могилу…

– А ты знаешь… знаешь какие-нибудь молитвы о чём-то подобном?

– Э-э-э… – она вспомнила. – Думаю, я смогу её повторить. Боже, помилуй этого погребённого и прости ему все прегрешения. Укрой эту душу в тени своих крыльев и укажи этому человеку путь вечной жизни.

– Аминь, – сказал Сет и помог ей подняться. – Это было прекрасно. А теперь давай уйдём отсюда и никогда больше сюда не вернёмся.

Джуди быстро кивнула и последовала за ним.

Сет вставил палец в отверстие снаружи и закрыл импровизированную дверь.

– Скорее! – сказала Джуди, всё ещё немного брезгливо.

– Что, ты не хочешь заниматься любовью здесь, внизу, как мы почти сделали вчера?

– Нет!

Он ухмыльнулся в свете фонарика.

– Ты уверена?

Джуди побежала к лестнице.

Сет сам направился к выходу, но остановился после того, как последний раз осмотрел подвал со светом фонаря.

– Подожди, подожди! – крикнул он.

– Что?

Сет прищурился от яркого света фонарика, блуждая им по газонокосилке, газовым баллончикам и садовым инструментам, среди которых стояла масса бочек.

– О, Сет, ты не мог бы пойти со мной?

– Серьёзно. Смотри. Тебе не кажется, что что-то изменилось?

Джуди неохотно вернулась, глядя на бочки.

– Боже мой, ты прав! – oна начала считать их у себя в голове. Наконец она взглянула на него. – Сет, разве с парохода не было снято в общей сложности десять бочек?

– Да. Десять.

Джуди сглотнула.

– Теперь их только шесть…

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Июль, 1880 года.

1.

– Просто чувствуется что-то… в ночи, не так ли?

– Чувствуется в ночи? – Мирс колебался.

В ночи, – подумал он. – Вот дерьмо.

Он догадывался, к чему клонит Буллис. Более чем… Просто… что-то было не так, и без всяких заклинаний.

Буллис шёл рядом, и его хриплый от виски голос зазвучал тише.

– Что-то в воздухе…

Оба человека, двое угольщиков Коннера, были отправлены в ночь самим Коннером исследовать небольшую круглую поляну в полумиле или около того в глубине кустарников. Вся эта земля вокруг них, ближе всего к реке, когда-то была покрыта деревьями. Низкая жёлтая луна следовала за мужчинами, когда они проникли глубже. Приказ Коннера был четким:

– Несколько ночей назад наши люди, вышедшие на охоту, видели что-то на той поляне. Евреи что-то жгли, и пара парней сказали, что видели, как огонь стал синим…

Ни Буллису, ни Мирсу это не понравилось.

– Мне нужно, чтобы вы, мужики, подняли свои яйца и пошли туда, посмотреть, что натворил Ловен со своими людьми, – Коннер откашлялся, как будто ему было не по себе. – Я просто знаю, что это опять их чёрная магия…

И вот они здесь, Буллис и Мирс, марширующие среди кустарников при тусклом свете луны.

Чёрная магия, – подумал Мирс.

Он не думал, что верит в такие вещи, но теперь, когда десять-двенадцать человек пропали без вести, и полдюжины погибло только за последнюю неделю…

Ловен нас раскусил. Он знает, что мы убиваем его народ, так что теперь он убивает наших…

Исчезновения были достаточно тревожными, но теперь, после того, что Коннер утверждал…

Их джефферсоновские сапоги хрустели по соломе и сухой траве.

– Ты веришь в это, Мирс? – наконец спросил Буллис.

Мирс не ответил.

– Чёрт, я знаю, что Коннер пьёт время от времени, но я никогда не видел, чтобы он придумывал что-нибудь.

– Я тоже.

– И ты слышал, что он сказал? Чёрная магия…

Они вздрогнули от крика совы, затем снова вздрогнули, когда мимо пролетела какая-то ночная птица или летучая мышь.

– Не человек убил мою семью, парни! – Коннер мрачно объяснил это утром. – И Джейка Хауэта тоже! Я видел это собственными глазами! – Буллис задумался. – И эта дьявольская тварь трахала мою Бонни, когда она была мертва. Потом я побежал к Хауэту, и там был ещё один. А две эти штуки Ловен и его евреи призвали. Они были демонами. МОНСТРАМИ…

Монстры, – подумал Буллис. Действительно, за ночь или две до этого несколько человек утверждали, что видели поляну с костром внутри. – И пламя было голубым…

Буллис по-прежнему не осознавал этого факта: когда они с Мирсом приблизились к поляне, в его голове проносились обрывки молитв.

– И Коннер не рассказал нам о своём плане, так что теперь я начинаю сомневаться.

– Если у него вообще есть план, – закончил Мирс.

– Мы никоим образом не можем убить всех евреев Ловена, а это именно то, что мы должны сделать, чтобы покончить с этим и заявить свои права на землю.

– Похоже, это то самое место, – сказал Мирс, когда кусты расступились и образовался широкий круг. Мирс поднял мерцающий фонарь и вгляделся. – Это ад, чёрт возьми.

Там был пожар, точно. Сапоги Буллиса захрустели по обгоревшей поляне.

– Похоже, что-то есть посередине, обгоревшее до черноты, как в духовке, – заметил Мирс, и оба мужчины наклонились.

Мирс приглушил свет…

…потом они оба заткнулись.

Личинки извивались в комках того, что поначалу казалось горелым мясом. Куски и полоски. В золе показались почерневшие пряжки ремней, и один Буллис узнал скрещенные металлические стволы пушек с цифрой “4” посередине.

– Лем Йерби служил в четвёртой Пенсильванской артиллерии, – пробормотал он. – А другое, держу пари, Никерсона…

Лицо Мирса исказилось, когда он присмотрелся к обуглившемуся и разлагающемуся месиву. Он ткнул ножом в останки; ни одному из них не нужно было объяснять, что произошло.

Евреи раздели их и срезали всю плоть с костей… Зачем?

– Давай-ка уберёмся отсюда, чёрт бы тебя побрал, – последовало сухое предложение Буллиса.

– Я прямо за тобой, но, чёрт, подожди…

– Что за херня? – Буллис чуть не закричал.

– Я должен отлить, – Мирс отошёл, чтобы облегчиться.

Мирс взял фонарь, оставив Буллиса стоять в темноте у края поляны. Его сердце бешено колотилось. У него не было пистолета, но, чёрт возьми, у него был охотничий нож, и он снял им шкур больше, чем перерезал рядовых во время войны. Он подождал минуту, потом другую, потом повернулся в темноте и нахмурился.

– Поторопись, парень! Ты выпил всю чёртову реку?

Мирс всё ещё громко облегчался, свет фонаря покачивался.

– В таком месте… Я бы не использовал имя Бога напрасно.

Буллис задумался, но тут раздался один-единственный треск, и…

– Мирс!

…фонарь погас.

Буллис инстинктивно хотел убежать, но, пробежав несколько футов, стиснул зубы, остановился и выхватил нож.

Не могу оставить его…

Сапоги гораздо медленнее привели его туда, где Мирс мочился.

– Мирс! Что случилось?

Единственным ответом был быстрый и влажный булькающий звук, а затем ужасный хлопок!

Глаза Буллиса прояснились, когда облако прошло мимо и луна осветила поляну. Он мог видеть Мирса, лежащего неподвижно, и он также мог видеть…

Какого чёрта?

Мирс лежал на земле… и был расчленён, одна нога и одна рука исчезли. Блестела тёмная кровь. Однако нападавшего нигде не было видно. С ножом в руке Буллис опустился на колени перед мертвецом. Мирс выглядел… как-то неправильно, и когда Буллис прикоснулся к нему, он обнаружил, что голова у него мокрая. Потребовалось мгновение, чтобы понять, что с его друга сняли скальп.

Индейцы? Нет, они все были зачищены много лет назад.

Но затем он заметил какой-то комок у мёртвого рта Мирса и вспомнил булькающий звук. Масляная лампа лежала на боку. Буллис быстро зажёг фитиль. Он посмотрел и сразу понял, что стало со скальпом Мирса: его затолкнули в горло, и он задохнулся.

Слова Коннера прошептали у него в голове:

Они были демонами. Монстрами…

Буллис повернулся и поднял лампу… и столкнулся лицом к лицу с чем-то худшим, чем любой демон или монстр, которого он мог себе представить.

2.

Наши дни.

Сердце Сета бешено колотилось от этого сна.

Прыгнув, чтобы избежать смертельных Вирусных мешочков, он упал на одно колено и выстрелил дистанционно управляемым Стентом в массу Артериальной бляшки, которая блокировала эту последнюю ступень Сердечной бухты. Раздалось влажное шуршание, когда Стент расширился и открылся, но затем глаза Сета вылезли из орбит, когда он увидел то, что ждало его с другой стороны: стайку Корпускул, двух радужных Нервных людей и рой Пептидных клещей. Сначала Сет выгрузил Аспирационные гранулы, но едва успел посмотреть, как оружие выкачивает плазматические стоки из ядер Корпускул, потом – БАЦ! – его граната с Карбонатом кальция нейтрализовала клещей. Он разрядил два последних ультразвуковых заряда в Нервных людей. Эти последние враги содрогнулись в жутком танце смерти, когда звуковые удары закоротили их синаптические ганглии. Сет развернулся, заметил троицу Рвотных масс, приближающихся сзади, и выпустил три Метастатических копья. Рвотные массы бушевали, а затем начали умирать, когда быстродействующий рак распространялся по всем ужасным формам и превращал их в дрожащие опухоли. Сет проскочил через Стентвей как раз вовремя.

Я добрался, – подумал он, ныряя в расщелину оссуария. Он сбросил последние Тромбоциты и ампулы с Гемоглобином, чтобы поправить здоровье, затем укрепил свою броню Т-клетками и Ускорителями макрофагов. Костью-пилой он разрезал швы на скрытой ране, протиснулся сквозь неё и наконец оказался на пороге Дома Плоти, владений гнусного Красного наблюдателя.