Текст книги "Голем (ЛП)"

Автор книги: Эдвард Ли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

Пельциг не проснулся.

МакКуин поднял фонарь, когда увидел, что койка пары пуста. Пол был совсем другой, потому что в середине его лежал Пельциг, или, по крайней мере, то, что от него осталось. На полу блестела кровь. Пельциг был разрублен пополам, от промежности до макушки.

МакКуин отступил назад, пытаясь справиться с потрясением.

Мой пистолет, чёрт побери! Он в моей каюте! Я должен…

Но было уже слишком поздно.

Как раз в тот момент, когда МакКуин повернулся, чтобы бежать в свою каюту и обеспечить себе защиту…

Бум!

… вымазанная глиной сумасшедшая воткнула топор прямо ему в лицо.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Округ Сомерсет, Мэриленд,

Hаши дни.

1.

Сет Кон был в трансе, просматривая снимки размером с бумажник. Пока он ждал, “Chevrolet Tahoe” работал на холостом ходу, и урчание мотора усиливало гипнотический эффект. На первой фотографии была изображена хорошенькая, но полная женщина с длинными тёмными, как соболь, волосами. Она стояла на санкт-петербургском пирсе и неуверенно улыбалась в камеру. Сет не сам сделал эту фотографию; она была старой, вероятно, сделана одним из бывших приятелей Джуди. Однако недавно она дала ему её, проинструктировав:

– Держи это в бумажнике. Это одна из моих “толстых” фотографий. Кажется, тогда я весила сто восемьдесят фунтов.¹

– Почему ты хочешь, чтобы она была у меня? – спросил он.

– Чтобы ты мог оценить меня.

– Оценить тебя?

Она рассмеялась и встряхнула волосами, как всегда.

– Да. Если я когда-нибудь снова стану такой большой, запри меня в комнате на год и не давай мне ничего, кроме хлеба и воды. Цельнозернового хлеба.

Она бунтарка, – подумал он.

Следующая фотография была сделана всего полгода назад, они вместе после одной из реабилитационных встреч. Под воздействием кокаина Джуди Паркер всего за год похудела со 180 до 95 фунтов.² Но на снимке она выглядела лучше: 120 фунтов³, свободная, улыбающаяся, в облегающем тёмно-бордовом сарафане, волосы на фут короче, чем на “толстушке”, но глаза ярче, чем он когда-либо видел.

Как такой ботаник, как я, смог заполучить такую женщину?

Он задумался, а потом поднял бровь, когда увидел себя на той же картинке. Высокий, худой, немного сутуловатый, но с такими же блестящими глазами. Он знал, почему они так сияли.

Мы получили наши жизни обратно… и не думали, что мы это сделаем.

Сет внимательно рассмотрел свои волосы на снимке: тёмные, длинные и волнистые. Год назад они были серыми от хронического алкоголизма. Он полагал, что гордость за свои волосы сейчас, было законной наградой за то, что он прошёл реабилитацию без капли алкоголя. Бросив последний взгляд на фотографию, он удовлетворённо пробормотал:

– Для чокнутого, сутулого, большеносого, почти пятидесятилетнего компьютерного ботана, я не так уж и плох…

Следующая фотография парализовала его. У него вдруг задрожали руки. На снимке была изображена персиково-кремовая блондинка с восхитительной улыбкой.

О, Господи.

Он знал, что не должен держать её в бумажнике после стольких лет.

Эллен.

Услышав быстрые шаги, он быстро спрятал фотографии обратно в бумажник.

Как только Джуди открыла пассажирскую дверь, Сет был застигнут врасплох: мимо пронёсся старый чёрный фургон с какими-то знаками, рассекая зелень полей.

“Нечто особенное и другие фрукты и овощи” – гласила надпись.

Через полсекунды он увидел двух неуклюжих мужчин с седыми подбородками и отсутствующими зубами. Один из них подмигнул.

Наверное, деревенщины Мэриленда. Парни из округа, – Сет фыркнул смешком. – Надеюсь, деревенщины Мэриленда не такие жалкие, как деревенщины из Флориды…

– Боже мой! – воскликнула Джуди, усаживаясь на сиденье и захлопывая дверцу. – Те парни в грузовике видели?

– Что видели? – спросил Сет.

– Видели, как я писаю в поле!

– О, я так не думаю, – попытался успокоить её Сет. – Трава слишком высокая.

Джуди вздохнула и откинулась назад, застёгивая ремень безопасности.

– Даже не знаю, это для меня в новинку.

Сет съехал с усыпанной гравием обочины и прибавил скорость.

– Ты хочешь сказать, что никогда раньше не писала на улице?

Джуди ухмыльнулась, приглаживая тёмные волосы.

– Нет. Я женщина. У меня нет… одной из этих штук. Это парням всё настолько легко. Я элегантная, утончённая женщина, Сет.

– Да ты писала, как скаковая лошадь, там, в траве.

– Ну да, конечно! – но потом она параноидально оглянулась. – Надеюсь, эти два деревенщины не вызовут полицию, – oна коснулась подбородка. – В чём меня обвинят? Незаконное публичное опорожнение мочевого пузыря на территории округа?

– Я бы не беспокоился об этом, милая, и если подумать…– он указал на приближающийся знак, который гласил: “Ловенспорт, шесть миль”. – Может быть, на самом деле земля принадлежит нам… Земля, на которой ты опорожнила мочевой пузырь.

– Хорошо. Это значит, что мы почти на месте, верно? Разве ты не говорил, что дом в пяти милях от Ловенспорта?

– Да. – Сет нацепил дурацкие солнцезащитные клипсы поверх очков. Он сжал руку Джуди. – И спасибо за то, что ты принимаешь участие во всём этом.

Джуди, казалось, отвлекли бесконечные зелёные поля, проносящиеся мимо.

– Разве это так тяжело?

– Я знаю, как ты ненавидишь дальние поездки. Из Тампы в Мэриленд можно добраться за полтора дня. Я не хотел, чтобы это заняло три.

– Ну, давай посмотрим по-другому. Давай пересчитаем их, – ответила Джуди. – Один секс во Флоренции, штат Южная Каролина, два раза на остановках для отдыха на автостраде, потом один раз в Эшленде и два раза сегодня на пароме из Вирджинии в Мэриленд, – Джуди откинула с лица прядь блестящих тёмных волос и улыбнулась. – Шесть раз за три дня. Ты определённо знаешь, как успокоить женщину в долгой дороге.

– Я польщён, – усмехнулся Сет. – Но тебе нужно лучше посчитать. Семь раз, потому что было три остановки для отдыха. Ты забыла про Таппаханнок.

Джуди задумалась.

– Вот именно! Стол для пикника! Как я могла забыть?

Сет кивнул.

– А так как мы почти приехали, то мы просто обязаны сделать это в новом доме.

Сет преувеличенно застонал.

– Милая, мне сорок девять. Дай старику отдохнуть.

– Старик, чёрт возьми! – oна рассмеялась и снова посмотрела в окно.

Реки уже не было видно, вокруг были лишь луга просо.

– Так вот, значит, как выглядит просо, – заметила она.

Казалось бы, безграничные поля высокой травы сияли такой ослепительной зеленью, что у неё заболели глаза.

– Это довольно круто. Со всего этого получают налоговые льготы.

– Ах, вот как? Я даже не знал, – сказал Сет и притормозил на дороге, чтобы посмотреть. – Это выглядит просто как… ну, трава.

– Это очень крупный урожай биомассы, – сказала Джуди. – К октябрю он вырастет до десяти футов. Потом они срубают его и начинают всё сначала.

– Это для этанола или чего-то такого, верно?

– В основном да, но есть и другие вещи, такие как водород, метан, аммиак и синтез-газ, который будет работать на электрической станции так же эффективно, но намного чище, чем уголь. Ещё лучше, что просо растёт на земле, где не растут сельскохозяйственные культуры, поэтому недоброжелатели не могут жаловаться на сокращение поставок продовольствия и сырья. Просо – это, по сути, мусор, который благодаря чудесам современной науки может заставить США отказаться от ископаемого топлива. Он углеродно-нейтральный и обновляется каждый год.

– Всё равно в ферму нужно вложить деньги.

– Почти ничего по сравнению с кукурузой, соей или любой другой пищевой культурой, которую ты можешь назвать. Просо не нуждается в удобрениях или пестицидах, и это самое засухоустойчивое растение, которое можно использовать для зарабатывания денег. Совсем недавно оно превратилось в такое растение, особенно для людей, обеспокоенных загрязнением и парниковым газом.

Сет нашёл этот предмет малоинтересным.

– Слушай, я знаю, ты изучала философию, но откуда ты знаешь так много о просо и всех этих вещах?

Она фыркнула и засмеялась.

– Я встречалась с профессором сельскохозяйственных наук. Парень был одержим возобновляемыми источниками энергии.

Сет мгновенно заинтересовался.

– Да? А тобой он тоже был одержим?

Джуди ухнула.

– Ты шутишь? Во-первых, это было в мои “толстые” дни, а во-вторых, я серьёзно, этот парень с таким большим интересом читал “Environment Times”, как обычные люди читают “Playboy”.

– Так… как долго ты с ним встречалась?

– Сет, пожалуйста, я не хочу говорить о нём. Он был болваном.

– Ах, теперь уже лучше.

– И в любом случае, мы говорили о траве и налоговых льготах, которые ты получишь от неё.

Сет сбавил скорость.

– В этом году мне нужны все налоговые льготы. Но… наверное, я жадничаю, да?

– Вот этого я в тебе и не понимаю, – сказала она весело. – У тебя почти христианское чувство вины за успех и при этом – ты еврей!

Сет подмигнул ей.

– Да, но я чертовски рад, что воздух бесплатный. Ведь у меня огромный нос.

Она оттолкнула его, покачав головой.

– Когда ты вкалываешь двадцать пять лет и наконец добиваешься успеха, ты не должен чувствовать себя виноватым, ты должен гордиться.

Он не мог убить в себе это чувство.

– Но гордыня – это грех, милая, для всех христиан.

– Как и секс вне брака, любимый, как для хебов, так и для гоев, и после того, как мы сделали это семь раз за три дня пути, я думаю, что мы оба, вероятно, в божьем дерьме.

Сет искал остроумную шутку, но не находил. Почему она упомянула о браке? Он задумался. Он даже не знал, почему его беспокоит такая перспектива. Ведь Эллен умерла два года назад.

Джуди удивлённо посмотрела на него и сильно толкнула в плечо.

– Это была шутка, Мистер Приколист! Если я шучу насчёт брака, ты сразу замолкаешь.

– Нет-нет, дело не в этом. Хм-м.. Кроме того, я сказал тебе на нашем первом свидании, что никогда не хочу жениться.

Она опустила окно, возможно, чтобы отвлечься, и распустила волосы по ветру.

– Давай не будем себя обманывать. Такой параноик, как ты, и такая импульсивная, как я… Брак, вероятно, разрушит наши отношения.

– Иди сюда! – быстро сказал он и испугал её, обняв за плечи и потянув. – Вот сюда, прямо ко мне.

– Не могу! – она взвизгнула. – Мой ремень безопасности пристёгнут!

– Снимай – снимай, – настаивал он. – Прямо сейчас!

Сбитая с толку, она так и сделала. А потом Сет потащил её прямо к себе на колени. Он тут же поцеловал её, крепко и даже игриво скользнул рукой под блузку и в лифчик. Она так же игриво притворялась, что сопротивляется, пока поцелуй не стал более серьёзным. “Chevrolet Tahoe” начал петлять по старой просёлочной дороге. Прервав поцелуй, он ещё крепче прижал её к себе и прошептал:

– Слушай меня, Джуди. Ты меня слушаешь?

– Да…

– Ничего. Я имею в виду, что ничто не разрушит наши отношения. Ни выпивка, ни наркотики, ни дерьмо из прошлого. Ничего. Ты мне веришь?

Внезапно на глаза её навернулись слезы.

– Да, верю.

– Хорошо.

А потом он снова поцеловал её.

Наконец она рассмеялась и оттолкнула его.

– Может быть, ничто и не разрушит наши отношения, но ты точно разобьёшь машину, если не будешь смотреть на дорогу!

– Пожалуй, ты права.

– Давай просто доберёмся до дома, – прошептала она. Лицо Джуди было сейчас покрасневшим. – Тогда мы сможем перейти к номеру восемь…

2.

– Неплохо, – пробормотал Ди-Мэн, когда они миновали зелёный “Chevrolet Tahoe”. – Видел её буфера?

– Неужели? – спросил Чокнутый. – А ещё я видел её тонкую шею, как карандаш. Чёрт, чувак. Мы могли бы вернуться туда и заняться делами. Кто узнает? Не в первый раз мы оставляем тела в траве.

Солнце слепило почти лысую голову Ди-Мэна.

– Видишь, Чокнутый, вот почему ты был в тюрьме три раза, а я ни разу.

Мышцы Ди-Мэна напряглись, когда он ткнул пальцем в плечо своего коллеги.

– Ой!

– Слушай одну вещь. У нас бизнес c Рошем. А тебе лишь бы потрахаться и намочить свой свисток. Это может испортить игру для всех нас. Я не собираюсь проигрывать это дело с большими деньгами из-за какой-то деревенщины. Слышишь меня?

– Ага, – проворчал Чокнутый.

Чокнутый вёл машину, а Ди-Мэн ехал на переднем сиденье. Большой чёрный фургон грохотал по дороге. У Чокнутого отсутствовало больше половины зубов. Его грязно-каштановые волосы прилипли к голове, и всякий раз, когда он чесал бородку, выпадала перхоть. На предплечьях красовались татуировки кобры. Отсутствующая левая мочка уха, как утверждал он, может быть связана с бандитской дракой в тюрьме Джессап.

– Я потерял мочку уха, – заявил он. – Он потерял глаз.

По правде говоря, проигрыш был вызван каким-то первоначальным несоблюдением правил, когда несколько заключённых захотели сыграть в хорошо известную тюремную игру “Поезд Чуx-Чуx”, и решили, что Чокнутый будет тормозным вагоном.

– Нагнись сейчас же, сука, – сказал жулик по прозвищу Штанга, выплюнув мочку уха в душевой, – а то в следующий раз откушу больше, чем мочку уха.

Чокнутый последовал совету.

Ди-Мэн, однако, был другим видом деревенщины: мускулистый, серьёзный и, хотя и не совсем чистый, его неряшливость не шла ни в какое сравнение с Чокнутым. Его прозвали Ди-Мэном, потому что когда-то он водил грузовик с пончиками, пока его не уволили за то, что он заснул за рулём и свалился с моста, отправив в реку Бруэр сотни обмакнутых в мёд, наполненных желе, французских булочек. С тех пор ему удалось подняться в мире коммерции, или опуститься, в зависимости с какой стороны на это посмотреть. Мускулы и почти бритая голова делали его похожим на Брюса Уиллиса.

– Вот мы и приехали, – объявил Чокнутый, когда они въехали в Сомнеровскую бухту и остановились у крабового домика Сумасшедшего Алана.

Они притормозили у заднего входа. Они притихли и смотрели в оба. Каждый день они слышали о новых антинаркотических акциях, и хотя Ди-Мэн не совсем подходил на роль мозгового центра, он был достаточно умён, чтобы понять, что достаточно одной “крысы”, чтобы превратить верную вещь в двадцатипятилетнюю встряску без права досрочного освобождения.

– Осторожнее, – сказал он. – Сбавь обороты.

Чокнутый зашипел.

– О чём нам беспокоиться, приятель? Ты трусливая кошка?

– Просто делай, что я говорю, или я выверну тебе лицо наизнанку, – сказал Ди-Мэн.

Мрачный чёрный фургон медленно двигался вдоль доков за крабовым домиком. Чокнутый припарковался и выключил мотор. На некоторых доках громоздились кучи ловушек для крабов, но лодки всё время приходили и уходили.

Хороший знак, – подумал Ди-Мэн. – Но где…

– Эй, Ди-Мэн? Где, чёрт возьми…

– Он будет здесь, – Ди-Мэн ухмыльнулся. Рош всегда приходил вовремя. Ди-Мэн несколько раз заломил руки за спину. – Бери вещи, а я пойду поищу его.

Чокнутый перебрался в заднюю часть фургона, а Ди-Мэн вышел из машины и осторожно пошёл к нескольким сортировочным проходам, где рабочие без документов разделяли крабов на различные категории, прежде чем отнести их в ресторан. Это были сами краболовы, которые также получали груз от других морских поставщиков, которые передавали их от одного к другому по крабовым маршрутам. Рош никогда не встречался с Ди-Мэном в его собственной машине; он всегда делал это здесь, в крабовом доме, потому что крабовый дом был тем местом, где лодки сбрасывали основной продукт. Он попробовал открыть заднюю дверь, но она была заперта.

Что-то тут не так, – подумал он и ускорил шаг к фургону. – Почему у меня такое странное чувство, что сегодня меня поймают?

– Чокнутый? – oн видел распахнутые задние двери фургона, но не услышал знакомого голоса.

Ди-Мэн заглянул в кузов, увидел, что кукурузные бушели остались нетронутыми, потом посмотрел в сторону от фургона – и замер.

– Твою ж...

Чокнутый лежал ничком на голом причале, руки его были связаны за спиной жёлтыми гибкими манжетами.

– Стоять! Не двигайся, деревенщина, или свет для тебя погаснет.

Челюсть Ди-Мэна задрожала, когда он поднял мясистые руки и почувствовал, как к виску приставили дуло пистолета.

– Я… Я…

– О, да.

Жёсткая рука подтолкнула его к тому месту, где лежал Чокнутый, затем развернула его. Полицейский из Сомнеровской бухты, которого он никогда раньше не видел, ухмыльнулся в ответ: худой, усатый, с пронырливыми глазами.

Табличка над значком гласила: “Штейн”.

– Так это ты большой плохой Ди-Мэн, а, панк? Гонял пончики по реке в последнее время?

– Я… Я…

– Наша наружка какое-то время следила за тобой и твоим дружком-подонком. Штейн пнул Чокнутого ногой в спину. Партнёр Ди-Мэна посмотрел на него слезящимися глазами.

– Он появился из ниоткуда, Ди-Мэн! Он всё знает о…

– Тихо! – приказал полицейский. – Ты говоришь, как девчонка, и посмотри на это, – oн указал на промежность Чокнутого. Тот намочил штаны.

Хихиканье.

– Я бы сказал, что вы, ребята, не должны делать из себя крутых наркоторговцев. Ты должен был ограничиться доставкой пончиков.

Наконец к Ди-Мэну вернулся дар речи.

– Мы просто доставляем кукурузу в крабовый домик, офицер.

Штейн подтолкнул его к задней части фургона.

– Давай проверим твою продукцию, а? Вытащи последний бушель в углу.

Как, чёрт возьми, этот парень знает? – Мозг Ди-Мэна лихорадочно заработал. – Кто-то настучал на нас, но… кто? Рош? Ни за что!

После ещё одного сильного толчка в спину, Ди-Мэн встал коленями в фургон и начал отодвигать бушели в сторону.

И что мне теперь делать?

Его руки дрожали, когда он схватился за угловой бушель.

– Ой! – Ди-Мэн взвыл, когда Штейн сильно пнул его в бедро.

– Другой угол, крутой парень.

Ди-Мэн рыдал, как сумасшедший, когда тащил бушель из фургона.

– Теперь… посмотрим, что у нас тут, – Штейн держал Ди-Мэна под прицелом, а свободной рукой освобождал бушель.

Ди-Мэн сразу заметил странность. Что за…

На руке у полицейского была прозрачная резиновая перчатка. Он вытащил со дна бушеля две большие банки из-под кофе.

– Вы, ребята – настоящие гении. Дай угадаю… Гарвард? – Штейн снял пластиковую крышку и обнаружил полную банку кокаина.

Ди-Мэна вытащили из фургона и ударили о борт.

– Вы, куски дерьма, продаёте эту дрянь детям.

А потом – Бац! Ди-Мэн согнулся пополам от кулака в солнечное сплетение.

– В этом городе тринадцатилетние подростки выкидывают такие фокусы, потому что ты, жалкий ходячий мусор, подсадил их на это дерьмо.

– Нет, парень, нет, – прохрипел Ди-Мэн. – Клянусь, мы всего лишь мелкие люди. Мы, мы, мы…

– Кто у вас главный? – спросил Штейн.

Ди-Мэн и Чокнутый молчали.

– Давайте, ребята. Вам лучше начать говорить.

– Послушайте, офицер. Мы просто занимаемся обменом, не знаю для кого, – начал Ди-Мэн. – Мы обмениваем крэк на пару фунтов кокаина, плюс перевозим наличные раз или два в неделю.

– Обмениваетесь с кем? Кто он?

– Каждый раз кто-то другой, чувак. Э-э-э, офицер… Этот кто-то здесь, в крабовом доме. Слушай, мы тебя не обманываем.

Бац!

На этот раз не кулак Штейна ударил Ди-Мэна в живот, а конец дубинки. Щёки Ди-Мэна раздулись, и он упал на колени.

– Врёшь, – сказал Штейн. Он подошел к тому месту, где лежал Чокнутый. – Не шути со мной. Кто твой главный, Чокнутый?

Чокнутый захныкал.

– Я… О, чёрт! Я не знаю!

Бац!

Штейн ударил дубинкой прямо в промежность Чокнутого.

Чокнутый взревел, лицо его сморщилось.

– У меня нет на это времени. У меня скоро перерыв на кофе.

Ди-Мэн остался стоять на коленях. Его зубы клацнули, когда он почувствовал дуло пистолета, прижатое к его бритой макушке.

– Кто у вас главный? Я считаю до трёх.

– О, Господи, чувак…

– Один.

– Послушай, стой! Мы заплатим тебе!

– Два.

– Нет, подожди!

– Два с половиной!

– Ди-Мэн! – завопил Чокнутый.

– Три…

– Рош! – Ди-Мэн и Чокнутый закричали в унисон. – Это капитан Рош!

Штейн опустил пистолет. Тем временем сердца Ди-Мэна и Чокнутого бешено колотились.

– Хм-м. Ну, знаешь? Дай подумать, – сказал Штейн. – Очень мило с твоей стороны, но, знаешь что? Я уже знаю это. И знаешь, что я сделаю в обмен на подтверждение этого? – oн подтолкнул Ди-Мэна.

– Э-э-э… Отпустите нас?

– Заткнись! – Штейн хихикнул. – Я всё равно убью вас обоих. – А потом он приставил пистолет к голове Ди-Мэна и…

– Не-е-е-ет! Святой Иисус, не убивай меня! – заорал Ди-Мэн во всё горло.

Штейн спустил курок.

Щёлк!

Пистолет оказался незаряженным. Ди-Мэн уткнулся лицом в причал, его мочевой пузырь опустел.

– Шучу, ребята, – последовало следующее заявление Штейна, сопровождаемое громким хохотом и шагами.

Опустив нижнюю губу, Ди-Мэн поднял глаза и увидел Роша, идущего по дорожке в своей накрахмаленной полицейской форме, с блестящими капитанскими бляшками.

Он захлопал в ладоши, продолжая хохотать.

– Я впечатлён, ребята! Вам понадобилось целых пять минут, чтобы сдать меня!

Ди-Мэн поднялся, как будто только что сошёл с плохих американских горок. Он смотрел косо.

– Какого чёрта?

– Ди-Мэн, Чокнутый, поздоровайтесь с Чарли Штейном. Чарли – мой новый напарник.

Усмехнувшись, Штейн перерезал проволочным ножом гибкие манжеты Чокнутого и помог ему подняться.

– Ты ведь понимаешь шутки, приятель? – Потом он сжал щёку Чокнутого и потрепал её. – Мы просто играли.

Чокнутый выглядел потрясённым, гладя свою промежность.

– Играешь? Ты отбил мне яйца!

Штейн хлопнул его по спине.

– Капитан Рош хотел посмотреть, справлюсь ли я в одиночку с такой ситуацией. Я должен быть готов и к более тяжкому на улице, и всё такое.

Сердце Ди-Мэна всё ещё трепетало, как крылья колибри. Чокнутый посмотрел прямо на него, пробормотал что-то неразборчивое и потерял сознание.

Рош фыркнул и засмеялся.

– Оставь его в покое, с ним всё будет в порядке. Бедный парень всё ещё в шоке.

– Ну, у него, блядь, есть на это право! – пожаловался Ди-Мэн.

– Давай – давай! – Рош постучал в заднюю дверь, и оттуда вышли несколько рабочих в комбинезонах. – Грузите кукурузу, ребята, – сказал Рош и отдал кофейные банки Штейну. – Штейн, спрячь это и принеси пакет Ди-Мэна. Мы будем внутри.

– Конечно, капитан.

У Ди-Мэна всё ещё кружилась голова, когда он вслед за Рошем вошёл в крабовый домик и направился к залитому солнцем бару.

– Ты напугал нас до смерти, чувак!

– Остынь. Ты не понимаешь шуток?

Бар был пуст. Они пододвинули два табурета.

– Эй, Джимми! Пару кружек пива, да?

– Конечно-конечно, – сказал деревенщина, продолжая протирать стакан. Он улыбнулся, показав отсутствие зубов.

Ди-Мэн попытался наконец успокоиться. Рош вытащил что-то из кармана. У него были короткие рыжие волосы и бледная кожа, из-за чего он выглядел ещё менее надёжным. Ди-Мэн получал от него заказы уже более пяти лет.

– Спрос растёт, друг мой. Мои люди справляются. И ты так же должен быть опорой.

– Хорошо-хорошо.

Бармен поставил на стол два пива.

– Мне нравится, – сказал он. Его голос звучал так, как будто он играл на казу. – Капитан полиции сидит в моём баре, треплется с наркоторговцем и вдобавок пьёт в своей униформе.

– И не просто пью, Джимми. – Рош подмигнул. – Пью бесплатно.

– Я не против.

– Эй, Джимми, как насчёт того, чтобы ненадолго исчезнуть? Мне нужно провести приватную беседу со своим приятелем.

– Да-да, – сказал мужчина и ушёл.

Штейн вошёл с маленьким кейсом и поставил его у ног Ди-Мэна.

– Всё правильно, взвесили.

– Разве не как всегда? – Ди-Мэн пытался говорить авторитетно, но запнулся, когда его голос надломился от страха, который он всё ещё преодолевал.

Штейн хлопнул Ди-Мэна по спине.

– Эй, ты же не злишься из-за того, что мы подшутили над вами?

– Не-ет, – растянул ответ Ди-Мэн. – Мне это показалось смешным… придурок.

Рош и Штейн расхохотались.

– Увидимся через несколько дней, парень. Я бы подождал, пока ты посчитаешь товар, но… У меня нет времени до полуночи.

На этот раз Рош и Штейн засмеялись громче.

Грёбаные засранцы…

Ди-Мэн заглянул в чемодан, увидел несколько фунтовых мешков кокаина и три пачки банкнот по десять тысяч долларов. Но даже с тем дерьмом, с которым ему иногда приходилось мириться, Ди-Мэн знал, что ему чертовски повезло быть вовлечённым в это. Это лучше, чем зарабатывать на жизнь, в чём он никогда не был силён.

– Всё хорошо? – спросил Рош.

Ди-Мэн кивнул.

– А теперь сделай мне одолжение.

Ди-Мэн поморщился.

– Пять штук, – добавил Рош и сунул Ди-Мэну ещё одну пачку банкнот. – Вы делаете хорошую работу, и мы ценим это.

– Что за услуга? – Ди-Мэн вздохнул.

– Нам нужна ещё одна девица, как прошлой весной, – Рош положил на стол фотографию и подвинул её.

Ди-Мэн всё ещё был слишком измотан, чтобы пить пиво. Он всмотрелся в фото из полиции типичной наркоманки: потрёпанные рыжие волосы вокруг втянутого лица, ввалившиеся глаза, тонкие губы.

– Она просто шлюха, не так ли? Кажется, я её где-то видел.

– Её зовут Трейси Робертс, она же “Печенька”.

Ди-Мэн пожал плечами.

– Зачем тебе эта девица? Она просто ещё одна тощая наркоманка.

– Вот как? – Рош впервые за сегодняшний день выглядел серьёзным.

– Один из наших стукачей сказал, что она собирается сотрудничать.

– Крупная сделка. Вы же полицейские.

– Не с нами, Ди-Мэн. С округом.

– О!

Рош похлопал по деньгам на коленях Ди-Мэна.

– Скажи своему человеку. Нам это очень нужно. Нам нужен твой громила. Она находится по адресу на обратной стороне.

Ди-Мэн перевернул фотографию.

– Это не должно быть проблемой.

Рош улыбнулся. Он допил пиво.

– Ну, раз уж ты не пьёшь это…

Он снова хлопнул Ди-Мэна по спине, что тот ненавидел.

– Знаешь, что? Сегодня я читал в газете, что прошлогодняя засуха привела к нехватке запасов продовольствия в Америке, а этот дефицит означает, что мы можем посылать меньше продовольственной помощи в бедные страны, такие как Африка, где люди умирают от голода каждый день.

Ди-Мэн нахмурился.

– Вот как?

– И я задумался, – Рош постучал пальцем по фотографии. – Эти наркоманы? Они весят не больше девяноста фунтов.

– Это потому, что они наркоманы, Рош. Наркоманы почти ничего не едят.

Рош быстро поднял палец.

– Правильно! Они почти не едят, и это моя точка зрения. Вот почему я считаю, что мы делаем много хорошего.

Теперь лицо Ди-Мэна исказилось.

– Продавая крэк?

– Да-да! Видишь ли, чем больше детей мы превращаем в наркоманов, тем меньше еды они потребляют за свою короткую жизнь. Я думаю, если мы будем работать ещё усерднее, мы сможем вернуть этот дефицит, а затем начать посылать больше продовольственной помощи в Африку. И это хорошо, не так ли?

Ди-Мэн уставился на серьёзное выражение лица Роша, но через мгновение офицер хлопнул ладонями по стойке и громко расхохотался.

Ди-Мэн покачал головой.

– Ты сегодня очень смешной, Рош, но мне надо бежать и переодеть штаны. Спасибо, что заставил меня их обоссать.

Рош потянул Ди-Мэна за рукав, прежде чем тот успел подняться.

– Позволь мне спросить тебя кое о чём, только между нами.

Ди-Мэн застонал и снова сел.

– Хорошо. Что?

– Я знаю, что это не моё дело, но… это ты «позаботился» о той девице?

Ди-Мэн мгновенно вышел из себя.

– Нет, чувак!

– Не может быть, чтобы это был Чокнутый; этот деревенщина тупой, как пробка, не может включить свет без чьей-либо помощи. Ну, давай же. Кто это?

– Я не смог бы сказать, даже если бы знал. Таков уговор.

– Знаю-знаю, но это так… любопытно.

– И в любом случае, я не знаю. Так что просто брось это, ладно?

Рош кивнул и сдался.

– Хорошо-хорошо. Но кто бы это ни был, скажи ему, что нам нужна настоящая кровавая работа, как в прошлый раз, хорошо? Должно быть похоже на сумасшедшего бойфренда или банду наркоманов.

Ди-Мэн с трудом подавил вздох.

– Да, – сказал он, схватил кейс и быстро вышел.

3.

– О, а мне это нравится! – воскликнула Джуди с пассажирского сиденья. Она щёлкала на своём ноутбуке, пытаясь пройти через следующий дополнительный уровень игры. – Прямо сейчас я пересекаю канал Чайм!

– Не упади, – предупредил Сет, ведя машину.

Джуди была увлечена. Она оказалась замечательным тестером уровней для новых бета-дополнений игры.

– Если ты приземляешься в это вещество, тебе лучше иметь дополнительный дерма-бальзам в своей аптечке.

– А верёвочный мост! – она пришла в восторг. – Какой изящный штрих! Это была твоя идея?

– Конечно же.

– Мне нравится, как хлюпает верёвка, когда я её хватаю.

Сет усмехнулся.

– Потому что это не верёвка. Это кишечник.

Джуди взвизгнула.

Думаю, теперь я буду молчать, пусть продолжает играть…

Несмотря на всё случившееся – и хорошее, и плохое – Сет Кон сумел держать голову прямо. Встреча с Вирджинией, например, впервые после смерти его жены Эллен, не смягчила его состояния. Он всё ещё скучал по ней, и всё ещё любил её, но теперь он знал, что его отношения с Джуди были лучшей для него альтернативой. Он был уверен, что Эллен тоже хотела бы этого, и он сам хотел бы этого для неё, если бы умер он. Единственная проблема заключалась в том, что он не мог избавиться от чувства вины, когда в самые мрачные часы жалел, что не умер вместо неё, потому что всегда чувствовал, что заслужил это.

Провидение творит чудеса, – размышлял он, наблюдая акр за акром траву, проплывающую за окном. – Или это Бог?

Они с Джуди уехали из Тампы три дня назад и поехали в Вирджинию. Не чувство ли сентиментальности побуждало его продлить путешествие, выбрав путь через Южную Вирджинию, чтобы не только провести минуту у могилы Эллен, но и снова прокатиться на пароме? Сентиментальность или тоска по дому? Но он знал, что оба они синонимы. А Джуди и в самом деле знала истинную причину, по которой ему это было нужно.

Не потому ли она соблазнила его на обоих паромах?

Это уже не имеет значения. Это часть сбывшейся мечты. Моей и Эллен, но Эллен здесь больше нет. Теперь она моя и Джуди…

Дом был краеугольным камнем мечты – Ловен-Хаус. Но был и другой дом, который придал силу этой мечте. Страшная и необычная компьютерная игра под названием “Дом Плоти”. Вместо типичных коридоров космического корабля, замков колдунов или террористических оплотов, концепция этой игры приглашала игрока в совершенно новую графическую среду: органическую сферу. Тропинки из кожи вились по травянистым землям из человеческих волос, лабиринтные леса стояли густо с деревьями колонн мускулов, прорастающих ветвями, отягощёнными полипами, коттеджи из человеческих (и нечеловеческих) костей предлагали убежища, где игрок мог обратиться за первой помощью, если только этот коттедж не был ранее заражён вражескими грибами. Эти промежутки существовали между основными уровнями игры. Каждая плоскость представляла собой уровень, и каждый уровень предлагал свой органический мотив, такой как Дерматорополис, Город Опухолей, Виралвилл и Бронхибург. Подуровни предлагали ещё больше разнообразия по типу “стреляющих” игр: Сердечная Бухта, Аббатство Адипоз, Синаптические Пригороды, Лабиринт Проказы и т.д. Всё это было создано дьявольским инопланетным наставником, известным как Красный Наблюдатель; сюжет игры не слишком замысловатый: Красный Наблюдатель бросает вызов человеческой расе. Люди отправляют своего самого находчивого солдата (сержанта Джейка Брейкера) в мясистую головоломку в борьбе за жизнь мира. Уникальные враги ждут нетерпеливыми толпами (Корпускуляры, Слизистые Люди, Летающие Окуляры и Желудочно-кислотная Рвота), чтобы остановить своего земного противника на его пути. Вооружившись запасом оружия (скальпелем, пилой для костей, бактицидными бомбами и гелий-кадмиевым хирургическим лазером), он бросается в бой с органиками. Если ему удастся пережить все смертоносные уровни, он должен затем перейти в трупную пасть самого “Дома Плоти”, где он столкнётся лицом к лицу с Красным Наблюдателем в последней битве. Конечная цель? Брейкер должен убить Красного Наблюдателя, иначе Земля будет уничтожена!