Текст книги "Звездный свет (ЛП)"

Автор книги: Эдриенн Вудс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 32 страниц)

Люсилль вошла с двумя чашками кофе и тарелкой с печеньем, поставила нам на стол и сразу же вышла.

Мы перешли к интервью по телевизору – моему самому большому страху. Я боюсь опозориться в прямом эфире. То есть если я облажаюсь, это увидит вся страна.

Блейк бы справился с этим намного лучше меня.

Затем были речи, которые мне предстоит произнести перед живой публикой.

Это тоже меня пугало, но я успокаивала себя мыслью, что рядом будет Эмануэль.

Время пролетело быстро, в десять мы, наконец, закончили со всеми выступлениями.

– И ещё кое-что, Елена. Запомни, это важно.

Я кивнула.

– Оставайся собой. Прояви свой характер во всём этом.

Я улыбнулась.

– Это самое главное.

– Я вижу, как люди откликаются на то, что у тебя внутри, как на благотворительном вечере. Мегги сказала, что теперь всегда будет брать тебя на такие мероприятия.

Я засмеялась и покачала головой.

– Я серьёзно. Ты умеешь затрагивать людские сердца. Эта черта была у обоих твоих родителей. Они были невероятными, Елена.

Я вспомнила, как мама описывала Эмануэля.

– Ты ей нравился. Моей маме.

– Правда?

Я кивнула с улыбкой.

– Она писала, как ты спас её, когда один из драконов напал на неё.

Он вздрогнул.

– Я уже и забыл. Она вся была полна жизни. И очень красива.

Я рассмеялась.

– Но твой отец покорил её сердце, как только они встретились.

– Да, настоящая сказка, но с печальным концом.

Он мягко обхватил моё лицо.

– Не думай об этом, Елена. Мысли о том, что могло бы быть, многих доводили до ручки. Мы не можем изменить прошлое.

Я улыбнулась и кивнула.

– Мне пора, у меня ещё много дел.

Мы встали, и я проводила его до двери.

– Ещё раз пройдись по всему с самого начала, и завтра ты справишься.

– Хорошо, что завтра радио, а не ТВ.

Он усмехнулся.

– Знаешь, ты всегда можешь позвать его, если тебе нужна помощь, Елена.

– Я уже говорила тебе, что из меня плохая актриса.

– Ладно. Удачи тебе, принцесса.

– Ха-ха, – саркастично ответила я. Он, смеясь, спустился по лестнице.

Я смотрела, как он уходит.

– Жуть какая, – он развернулся, когда увидел картину с рыбой, танцующей канкан. – В этом вся Люсилль.

Я засмеялась.

– Доброй ночи, Эмануэль.

– Доброй ночи.

Я закрыла дверь и вернулась к себе в комнату. Будет чудо, если я переживу все эти интервью.

Глава 26

Первые дни недели пролетели быстро.

У меня была целая команда людей, которые организовывали все мероприятия.

А во главе всего этого стояла Дженна.

У неё была такая фигура, за которую любая девушка убить готова, вьющиеся волосы и невероятно красивая кожа цвета шоколада, чуть ли не сиявшая на солнце. Кроме того, она чертовски умна и всегда искрится уверенностью.

Она дала мне кучу подсказок, как сидеть, куда деть руки, если я чувствую себя неловко и не готова «разговаривать» ими.

Это показалось мне каким-то бредом, пока я не обратила внимание, как она ведёт себя, когда говорит. Её руки были повсюду. Да, она очень уверена в себе.

Первые дни дико нервничала, но по мере того, как я каждый вечер, как попугай, зачитывала слова с карточек, я хорошо уяснила главную мысль, вложенную в них. Что я принцесса, мне нельзя отступать и нужно всегда держать голову высоко.

Затем мы, наконец, поехали в Арис, где всё обернулось полным провалом. Я видела, что никто из них не собирается сражаться. Полагаю, я знаю, кого надо за это благодарить. Король Калеб.

Почему он настроен против меня? Он ведь обожал моего отца. Мне было сложно сдержаться и не выпалить, что тот всё ещё жив. Ради дракона моего отца я должна молчать.

Слава небесам, Эмануэль всегда был рядом со мной. Хотя ни одно слово из его карточек не помогало. Все эти люди хотели видеть со мной Блейка. Они будто бы знали, что происходит на самом деле, догадывались, что наши отношения нельзя восстановить, и что мои худшие страхи оказались правдой.

Как только они начали выкрикивать вопросы о том, где же сейчас Блейк, всё пошло по наклонной.

Они принялись швыряться камнями, первый же попал мне в голову. Эмануэль вывел меня оттуда так быстро, как только смог, и второй запланированный визит в Арис тут же был отменён.

Это было во всех газетах. Как я и боялась, все спрашивали, где, чёрт возьми, был Блейк. И были опубликованы фотографии момента, когда камень попал в меня. Выглядит просто ужасно. Ранения в голову – всегда неприятное зрелище.

Арис мгновенно лишил меня уверенности в себе. Но я обязана продолжить, как бы страшно мне ни было, даже зная, что подобное может повториться. Нам нужно переманить на свою сторону как можно больше людей и драконов.

На этой неделе я отправлюсь в Элм.

Бекки, Дин и Сэмми здорово помогали мне, когда рядом не было Эмануэля.

Часть меня хотела, чтобы Блейк оказался здесь, со мной, особенно после Ариса, но я не дам королю Калебу получить желаемого. Я сказала правду: мой дракон вступил в Лигу, и там он пока и останется. Если он появится сейчас, все поймут, что я испугалась и что без него беспомощна. Я догадываюсь, о чём они все думают, но я всё ещё была обижена на него. При мысли о Блейке каждый раз чувствую, как разрываюсь, и хуже всего то, что я никогда не узнаю правды.

Пока я обдумывала это всё в своей комнате, раздался стук в дверь и вошла Люсилль.

Я перечитывала заметки к завтрашнему интервью – первому после того инцидента в Арисе. Я так переживала, что диджей, с которым мы так легко общались до этого, начнёт закидывать меня вопросами о Блейке и нашей связи.

Люсилль принесла кружку горячего шоколада в знак примирения и поставила её на тумбочку.

– Можно? – она показала на кровать, и я кивнула.

Я убрала записи Эмануэля в сторону.

– Елена, ты не сможешь сделать это одна.

– У меня нет выбора, Люсилль.

– Выбор есть всегда.

– Пожалуйста, не надо, я не хочу говорить о Блейке.

– Милая, тебе нужно решить как-то эту проблему. Он твой дракон. Как вы собираетесь освободить Итан, если тебе невыносимо одно его присутствие?

В глазах от злости появились слёзы. Она говорит правду, но разве я могу просто забыть и простить? Особенно когда я не знала правды.

– Я до смерти напугалась, когда в тебя прилетел тот камень, и ты упала. Столько жутких мыслей промелькнуло в моей голове в тот момент. Этого бы никогда не случилось, будь он рядом с тобой.

– Они бы поняли, что что-то не так между нами.

– Елена, вы могли бы решить свои разногласия. Поговорить о том, что случилось той ночью. Что именно было, когда ты пришла. Он же твой дент.

– А ещё он Рубикон. Возможно, дент действует на него не так, как на других.

Она кивнула.

– И я думаю, что он действует ещё сильнее, милая. Не слабее.

– Тогда почему он сбежал? Почему не оспорил?

– Это противоречит их сути, Елена.

– Как-то не верится. Никакая суть не мешала ему спорить со мной, когда дело касалось моих тренировок.

– Чтобы защитить тебя, да, но это ведь совершенно другое, – она вздохнула. – У меня был такой же разговор с Бекки, когда Джордж сильно разозлил её в начале их отношений. Мы никогда не узнаем, что они чувствуют, Елена. Но я точно знаю, что в случае необходимости он умрёт за тебя, а тот, кто готов пожертвовать собой ради другого, заслуживает того, чтобы хотя быть выслушанным.

Она нежно провела ладонью по моей щеке, подмигнула и после этого просто встала и покинула мою комнату.

У неё это всё звучит так легко и просто, но понять и простить ради всеобщего блага – это ни разу не просто. Однако она права: мне нужен этот высокомерный засранец, если я хочу победить в грядущей войне.

Как мы это сделаем без поддержки Ариса, я не представляю.

В тайне я надеялась, что с другой стороны вернутся тысячи драконов, но их там не так много.

Я вдруг вспомнила про книгу, которую мистер Далтон просил передать Блейку. Я ведь взяла её с собой.

Она лежала в выдвижном ящике моей тумбочке, всё ещё надёжно закрытая бархатной упаковкой.

Я достала её и распечатала.

Это оказалась не книга, а дневник с его именем, выжженным на кожаной обложке. Там же было изображение серебряного дракона, по которому я провела пальцем.

Я поспешила открыть, но он не поддался.

Как бы сильно я ни старалась, дневник оставался закрытым.

Я не видела ничего похожего на замок, но почему, блин, тогда оно не хочет открываться?

Ответ сам собой пришёл мне в голову – магия. Я улыбнулась, когда поняла, что это дело рук Блейка. Ну конечно он принял меры предосторожности.

Я снова запаковала дневник и вернула обратно в тумбочку.

Он не хотел, чтобы кто-то мог это прочитать, и я понимала, что мне тоже не стоит совать туда нос.

Я пыталась заснуть, но не могла выкинуть из головы этот дурацкий дневник. Такое чувство, будто я нашла ящик Пандоры: сколько бы опасностей он не таил, я хотела узнать, что там внутри.

Это бесило меня до жути, но толку-то.

На следующий день я чувствовала себя безумно уставшей. Но я должна была дать последнее интервью на радио.

Завтрак накрыли раньше, чем обычно, потому что мы собирались на утреннее шоу.

Люсилль не сказала ни слова. Около пяти приехала Дженна со своей командой.

На внедорожнике мы добрались до нужного места и встретились с диджеем Блэквеллом, который возглавлял одну из главных радиостанций Пейи.

Началось всё замечательно. Он поприветствовал меня, мы прошлись по всем вопросам, которые он собирался задать, и вышли в прямой эфир.

Всё шло как по маслу, пока мы не перешли к ответам на звонки.

– Нас всех интересует, куда же, чёрт побери, подевался Блейк? Почему он сейчас не с вами, принцесса? И почему я должна отправлять своих сыновей на войну за освобождение Итана, когда даже Рубикон со своим всадником не могут между собой договориться?

В её голосе было много злости, и честно говоря, мне нечего было ей ответить.

– Мне жаль, что вы так это воспринимаете, но я говорю правду: Блейк сейчас…

– Даже слушать не хочу. Он один из сильнейших драконов, ему не нужны тренировки с Лигой. Вы не представляете, кем были ваши мать и отец, и, к сожалению, никогда этого не узнаете. Ради них я бы сама пошла на войну. Так дайте же нам причину последовать за вами, – она бросила трубку.

– Окей, это было немного жёстко, но вопросы справедливые, ваше высочество, – сказал Блэквелл.

– Да, вот бы моему дракону такую уверенность в себе, – я попыталась пошутить, и он рассмеялся.

– А если серьёзно? Где он?

– Я серьёзно, он в Лиге драконов.

– Но если он вам понадобится, бросит ли он Лигу, чтобы прилететь вам на помощь?

Соври, Елена, просто соври.

– В мгновение ока.

Он ответил ещё на несколько звонков, некоторые были милыми, компенсируя все те кошмарные вещи, что писали заголовки. Они говорили, что один тот факт, что в моих венах течёт кровь короля Альберта и королевы Катрины, это уже достаточная причина, чтобы сражаться.

Но были и такие, как первая позвонившая.

Наконец интервью подошло к концу, я пожала Блэквеллу руку и поблагодарила за возможность выступить, когда он объявил, как можно сообщить о своём желании присоединиться к нашей борьбе.

– Великолепно, дорогая, великолепно, – сказала Дженна, когда я вышла из звукозаписывающей студии.

– Та женщина была просто кошмар.

– Да, но ты сумела выйти из ситуации с прямой спиной и высоко поднятой головой.

У неё был забавный акцент, но она искренне старалась вернуть мне уверенность, потерянную в результате произошедшего в Арисе.

– Сегодня вечером будет приём для всех драконов, вернувшихся с той стороны. Пока прилетело не так много, как мы надеялись, но ребята из органа управления говорят, что они ещё пытаются установить местонахождение остальных. Так что нужно проявить ещё немного терпения, ладно?

– Есть ли добровольцы из Ариса?

– Давай не будем думать про Арис. С ним разберётся Блейк. Вряд ли кто-то осмелится бросить камень в него.

Я поджала губы, когда она это сказала. На выходе нас ждали Реймонд и его команда, чтобы довести до внедорожника в целости и сохранности. Я его не сразу узнала в чёрном костюме с гарнитурой для общения с остальными членами команды.

Дженна попрощалась с нами у дома Люсилль.

– Отдохни немного. Я вернусь чуть позже с несколькими платьями. Сегодня вечером ты должна быть на высоте. Отдохнувшей и сияющей. Так что советую немного поспать днём.

Я кивнула, и внедорожник тут же умчался.

– Отдохнувшей и сияющей, – передразнила Бекки, рассмешив всех.

– Да ладно тебе, она не так плоха. И вообще проделывает огромную работу.

– Ей платят за это немалые деньги, Елена.

– Ну, мне она нравится, ужасный акцент и всё остальное.

– Ладно, пойдём отдыхать, – Бекки опять скопировала выражение лица и произношение Дженны. Смеясь, мы вошли в дом.

Верная своему слову, Дженна приехала в четыре часа с очень красивыми коктейльными платьями.

С ней прибыла вся её команда стилистов, которые тут же меня окружили.

Два часа укладки волос, корретировки бровей и контурирования лица вновь превратили меня в прекрасного лебедя в ослепительно белом платье.

Я была не в восторге от этой идеи, потому что терпеть не могу белый цвет. Боюсь, я обязательно запачкаюсь, если только совсем не откажусь от еды и напитков.

Мы вышли в шесть и приехали в один из самых красивейших залов для мероприятий Тита.

Место было шикарным, оно выглядело так, будто все гости пришли на свадьбу, а не на приём.

Арианна пришла сюда вместе с Хайко и его отцом.

Меня представляли одному дракону за другим. Я была впечатлена их количество, хотя Дженна считала, что их всё ещё недостаточно.

Вечер тянулся медленно, и если бы со мной не было Бекки и Сэмми, я бы от тоски заговорила бы даже с Арианной.

Мне пришлось снова выступить с речью и сказать про Блейка. Это было тяжело, но я постаралась говорить как можно искренней. Забавно, но если бы я не знала, что речь подготовил Эмануэль, то подумала бы на Блейка. Всё было в его стиле, даже шутки.

А затем началась вечеринка.

Я умоляла Дженну отпустить меня, но она упёрлась рогом, не желая ничего слышать.

Так что мы с Бекки и Сэмми спрятались в уголке, но Дженна нашла меня и там, потащив к ещё одному важному дракону, с которым мне нужно было познакомиться.

Я заметила в толпе лысую голову Эмануэля и взглядом взмолилась о помощи, но он только улыбнулся в ответ и продолжил разговор с другим драконом.

Она привела меня к рыжеволосому дракону, который очень сильно напомнил мне Брайана. У него было много вопросов о Пейе, что изменилось, пока его не было, и тому подобное. Я пыталась рассказать ему всё, что знаю, но у меня быстро закончились слова. А как только он узнал, что я тоже жила на той стороне, наш разговор свернул в этом направлении.

К нам присоединились другие драконы, как вдруг я услышала рядом голос Эмануэля. Он разговаривал с двумя джентльменами в двух шагах от меня.

– Эмануэль, так ты только вернулся от Лиги драконов, верно?

Что?

– Да, я бываю там время от времени.

– Это правда, что Рубикон сейчас там? Мы очень хотели познакомиться с ним сегодня. Посмотреть, каким он стал.

О, я могу рассказать вам, каким говнюком он стал.

– Да, он отлично справляется, скоро побьёт рекорд отца.

Какой рекорд?

Они все рассмеялись. Мне было сложно следить одновременной и за своей беседой, и за его.

– Ещё никто не побил рекорд сэра Роберта?

– Нет, но команда Блейка близка к этому.

– Ну, это не совсем честно с его-то способностями.

Они снова захохотали, а я внезапно заметила, что от меня ждут ответа.

– Простите, – я прочистила горло. – Я не расслышала ваш вопрос.

Они заулыбались.

– Да вы уже с ног валитесь, принцесса.

Я хихикнула.

– Как вы можете винить, вы видите эти убийственные каблуки?

Они рассмеялись, а я вежливо попрощалась и пошла к буфету. Меня мучила жажда, пофиг уже на белое платье. Может, если я пролью что-нибудь на себя и оставлю пятно, Дженна отправит меня домой. Это моя единственная надежда.

– С возвращением, Елена, – голос Эмануэля заставил меня подпрыгнуть.

– Не имею ни малейшего представления, о чём ты говоришь.

– Если хочешь узнать, как у него дела, можешь просто спросить у меня, и я расскажу, как он выбивается среди остальных членов Лиги. Его команда всегда в лидерах. И судя по тому, как он продумывает каждый шаг, однажды он станет великим драконом. Нам ещё придётся побороться за звание лучшего дракона Пейи.

Я рассмеялась.

– А пока что первенство за тобой?

– Разумеется.

– Значит, у него всё отлично. Рада за него.

– Это только пока он занят делом. Но когда наступает ночь, он глубоко несчастен, думая, что никто не видит.

– Неважно.

– Елена, может хватит?

– Эмануэль, ты мне нравишься, но сейчас ты напрашиваешься, чтобы это изменилось. И нет, мне не нужно сообщать новости о нём.

Я взяла свой напиток и направилась в угол, где ждали Сэмми и Бекки.

– И всё?

– Разговор окончен. Доброй ночи, Эмануэль.

Он засмеялся и пошёл к другой группе драконов, присоединяясь к беседе.

– О чём вы говорили?

– Ни о чём, – ответила я на вопрос Бекки.

Признаться, я чувствовала свою вину, что Джорджу нужно было стоять на своём, потому что Бекки безумно по нему скучала. Она даже не хотела веселиться на вечеринке без него и отказывала всем, кто звал её танцевать.

Мне больно видеть подругу такой расстроенной.

Я знала, что она пыталась позвонить ему несколько раз, но его телефон был выключен. У неё снова возникли сомнения, что очень напрягало меня, потому что я этого не понимала.

Знаю, что Джордж её любит, он никогда бы не бросил её. У них всё совсем иначе.

Наконец мы получили долгожданный кивок Дженны, который означал, что мы можем быть свободны, после того как попрощаемся с несколькими важными гостями. Хотя в моих глазах они важны все до единого.

Мы примчались ко мне в комнату. Я так рада, что эта кампания уже почти подошла к концу.

У меня ещё оставалось одно интервью по телеку и интервью с «Просто Кевом», а потом я свободна.

Мы уснули прямо в платьях, и я впервые за долгое время спала без задних ног.

Весь следующий день я не могла думать ни о чём другом, кроме как о способах открыть этот чёртов дневник Блейка. А всё из-за этого дурацкого разговора, который никак не шёл из моей головы.

Почему я вообще стала слушать про то, как у него дела? И, конечно, Эмануэлю обязательно нужно было сказать, что Блейк несчастен. К чёрту всё.

Дженна, наконец, отпустила меня на пару дней, так что мы решили провести время у бассейна.

Я делала вид, что просто лежу и загораю на шезлонге, но в моей голове постоянно роились мысли.

Я никогда не должна была разворачивать эту бархатную упаковку после нашего разговора с Люсилль о том, что нужно простить и забыть.

Хуже всего было то, что я не могла взять дневник с собой к бассейну, потому что Сэмми сразу бы поняла, чей он.

Ну почему мне так хочется его прочитать?

День тянулся медленно, и после ужина я пожелала всем спокойной ночи, сказав, что устала и хочу спать.

– Елена, нам нужно поговорить о твоём дне рождения, – сказала Бекки.

– Потом, – застонала я.

– Это нужно королеве Маргарет, чтобы передать организатору мероприятий.

– Если только они не будут трогать сам день. Его я хочу провести в кругу близких для меня людей.

Я поплелась вверх по лестнице. Ненавижу свой день рождения. Поверить не могу, что мне уже почти девятнадцать.

Я открыла дверь и заперла её за собой.

Метнувшись к тумбочке, снова достала дневник Блейка.

Это, конечно, неправильно, но я так больше не могу. Я просто никогда не скажу ему правду. Совру, что понятия не имею, что там внутри, когда буду возвращать.

Я перепробовала все известные мне заклинания.

Ни одно из них не сработало.

Что же делать? Я умирала от любопытства, что же там такое написано, что потребовалось запечатывать таким образом, чтобы никто, кроме него, не смог открыть.

И тут меня озарило. Тот мужчина же сказал мне прошлым вечером. Его способности.

Какая способность есть у Блейка и ни у кого больше?

Его розовое пламя.

Я немного поколебалась, надеясь, что он сейчас в драконьей форме. В конце концов, это же Лига ДРАКОНОВ.

Да и вообще, немного боли даже не помешает. Тем более, что я не увижу, как он корчится в муках.

Возможно, он тут же примчится ко мне, но я солгу, что ему это всё приснилось.

Пофиг, скажу, что просто практиковалась. Я закрыла глаза и призвала Розовый Поцелуй.

Моя ладонь вспыхнула быстрее, чем я ожидала.

Должно быть, Блейк сейчас в своей драконьей форме. Я осторожно провела ладонью по дневнику.

Она тут же распахнулась, и моё сердце пустилось вскачь, когда я увидела первую страницу.

Журнал Блейка Лифа, Рубикона.

Я тупо уставилась на почерк и схватила свои записи.

Посмотрела на первую страницу инструкций и на первую страницу дневника.

Это был тот же самый почерк. Эмануэль не написал ни строчки. Это Блейк.

Ярость вспыхнула во мне.

Эмануэль всегда будет на его стороне, каким бы подонком Блейк ни был.

Я сделала глубокий вдох и отогнала от себя мысль, что именно Блейк помог мне пройти все эти интервью.

Снова прочитала его имя и закатила глаза на последнем слове. Все и так знают, что он Рубикон, зачем это указывать. Он такой тщеславный.

Я перевернула страницу и тут поняла, что это такое.

Это не дневник. В этом журнале были записаны его стихи. Я пролистывала страницы, не читая, пока не дошла до последнего стихотворения, а дальше следовала пустота. Ещё много-много пустых страниц. Страниц, которые ещё только предстоит заполнить новыми стихами.

Я вернулась к началу и приступила к чтению.

В сознания мраке таилась змея.

Сей монстр – внутри, а не где-то в траве:

Он прочно засел у меня в голове.

Визжал он от боли, на волю просясь,

Но я не пускал, хоть силён был соблазн.

Добро и зло всегда со мной, но как

Понять, кто друг из них, кто – враг?

Похоже, он серьёзно боролся со своей тёмной стороной. Я прочитала следующее стихотворение.

Спустилась ночь, дав волю тьме,

Зверь вечный борется во мне,

Лютая ненависть во тьме сияет,

Гнев несказанный – он меня не покидает.

И незнакомцу нечего пощады ждать:

Кровь на руках моих – её не мог я избежать.

Нежданный кайф от вида красных

Бездушных глаз во мраке, средь постелей грязных.

Моё нутро переполняет смех, переходящий в крик.

Мрачнейших демонов моих питает этот рык

У меня пошли мурашки по коже. Он кого-то убил? И ему это понравилось?

Следующее стихотворение было ещё хуже.

Он снова писал про убийство – ещё одного невиновного. Описывал, как ликовал зверь внутри него и требовал большего. Его светлая сторона взывала к разуму, и я понимала, что речь идёт о внутренней борьбе человеческой и драконьей формы.

Ниже он написал: «Никогда больше». Как бы ни было тяжело сопротивляться, он не может отнять ещё одну жизнь.

Но на этом всё не заканчивалось. Он писал один стих за другим о том, насколько тёмным он был. Насколько безумным и психованным он был. Он даже написал стих про Табиту, называя её своей снежной королевой.

Это взбесило меня вновь.

Я дошла до стихотворения, которое было совсем жутким, о плоти и новых убийствах. Ещё один человек, не знаю, сколько ему было. Я захлопнула книгу и бросила её обратно в тумбочку.

Он был таким злым. Таким тёмным. И с этим психопатом у меня дент.

Раньше я чувствовала себя в безопасности рядом с Блейком, но теперь я по-настоящему боялась и хотела держаться от него как можно дальше.

Не могла заснуть. Не могла перестать думать о том, что только что прочитала.

Я молилась, чтобы мне не приснились кошмары об этом, ведь тогда этот урод поймёт, что я читала.

На следующий день я пыталась выкинуть его стихи из своей головы, но не могла.

Все эти бедные люди.

Вот, что он имел в виду в тот день, на горе, когда сказал мне, что боится, что я узнаю всё то дерьмо, что он сделал, и больше не захочу иметь с ним ничего общего. Вот, что это было за дерьмо – упоение убийствами.

Да как вообще я могла в него влюбиться? Всё из-за этой маски, которую он надел на себя.

Он мастерски показал свою доброту, но это всё не было настоящим. Он зло во плоти. Я никогда не должна была заявлять на него права.

– Земля вызывает Елену, – Бекки выдернула меня из мыслей обо всём этом.

Я улыбнулась ей и запихнула в рот уже остывшую яичницу. Все уже доели, кроме меня.

– Так что скажешь?

– Что? – я даже не слышала вопрос.

– Ладно, выкладывай, что стряслось? Сначала ты пошла спать прям супер рано, затем заперлась в своей комнате. А теперь ты витаешь где-то в облаках.

– Как ты узнала, что я заперлась?

– Мама хотела принести тебе какао, но дверь оказалась закрыта.

– Я просто хотела побыть одна, – я покачала головой и обратилась к Люсилль: – Можно я пойду?

Она посмотрела на мою тарелку с тревогой в глазах.

– Ты едва прикоснулась к еде.

– Я не голодна. Простите за вчерашнее.

– Всё хорошо, иди, – улыбнулась она, и я встала из-за стола и пошла.

Всё утро мне не давал покоя этот журнал. Я пыталась рисовать, пыталась не думать об этом. Я даже побегала кругами по комнате. Но когда держаться больше не было сил, я снова взяла журнал, открывая его Розовым Поцелуем.

Я пролистала до стихотворения, на котором остановилась вчера, и не стала дочитывать.

Следующее… ну, оно было немного другим. Реально другим.

Тёмные дни, мрачные ночи,

Всё борюсь я, что есть мочи,

Время вечно, мир огромен,

Но вижу лишь тьму, ничего кроме,

Мощное чувство пробуждает меня,

Наследница здесь, наступает заря,

Я вижу вдруг свет – быть того не может,

Моя всадница здесь, она мне поможет,

Освободит меня, и станем мы дентом,

Все ночи сменятся рассветом,

Я искуплю свою вину,

Я вижу лишь её одну…

Это было написано той ночью, когда я пришла в академию Драконию, или на следующий день, когда он понял, кто я и почему моё появление разбудило его. Я прочитала пару стихов после этого, они описывали его замешательство. Он солгал мне о том, что его ничуть не интересовало, как им удалось отправить меня за стену. Он задавался этим вопросом постоянно, раз за разом, и его бесило это – судя по тому, как чернила въелись в бумагу.

Там были и всякие заметки между стихами. Множество упоминаний рыжих волос. И про Фила. Он любит писать шифрами. Например, что ещё за К.О. Он постоянно писал, что ему нужен К.О. Фил был с этим как-то связан и ещё один парень. Твою мать, что если этот К.О. – это типа такой наркотик? Он реально принимал наркотики?

Боже, он же совсем конченный. Как я этого не поняла?

Я ахнула на следующей странице. Он писал про Ирэн. Холодок пробежался по моей коже. Он с Ирэн?.. Я начала вспоминать свой первый год в академии. Он постоянно к ней ходил, постоянно. В ночь, когда на нас напали драконы, он ушёл с ней. Ни за что в жизни бы не подумала, что они могли встречаться. А как же Табита? Он вообще любил её или просто использовал как прикрытие?

Эта новость ударила по мне сильнее, чем я думала. Меня тошнило от них обоих. Ирэн и Блейк. Ей же триста лет. Фу. Хотя Эмануэлю тоже было триста лет, и мы чуть было не… Я не могу об этом думать.

Я чувствовала тошноту. Надо убрать этот дневник обратно.

Блейк был прав. Я совершенно не хочу иметь дело с ним, кем бы он там, на хрен, ни был.

Я же вообще ничего не знаю об этом блядском ублюдке.

Днём снова достала дневник и снова прошлась по всему тому, что выяснила.

Он не любил Табиту на самом деле так, как я думала, если у него была интрижка с Вайден.

Она могла потерять свою работу из-за этого.

Даже думать об этом не хочу.

Дальше было ещё одно стихотворение.

Я и сила, и мощь вовек,

Я – огонь и ярость – я,

Мне не нужен ни зверь, ни человек.

Я и суд себе, и судья.

Тёмные мысли твердят:

«Противься её притяженью».

Моя болезнь против леченья.

Её свет взывает ко мне, маня,

Но как от страшнейшей чумы

Я скрываюсь в плаще

Из тьмы.

Чёрный бархат познания

Окутывает зов её пламени,

Что с каждым днём всё сильней,

Отталкивает это в ней.

Приливы моего бытия

Под властью её притяжения —

Океана с берегом сражение,

Природное явление.

Сам по себе я непобедим,

Но что, если я

Не должен быть один?

Я сила и власть, орудие боли,

Нет, не лишить меня воли.

Никогда, ни перед кем

Не преклоню я колен.

Но

Ах! – этот свет

и – ох! – с ним тепло

и – ух! – тишина

Есть ли хоть где-то

В одном из миров

Место, где вместе

Я и она?

Когда я прочитала эти строки, произошло кое-что совершенно неожиданное. Мои глаза наполнились слезами. Он пытался сопротивляться мне, делал вид, что всё просто, но это было не так. Он сомневался в этом каждый день. Боролся с этим постоянно. Его слова такие цепляющие. И хотя его тёмная сторона пугает меня до смерти, я не могу перестать читать его тупой дневник.

Я закрыла его, прочитав ещё два стихотворения, и думала о них ещё очень, очень долго.

Я думала, что удерживать его от темноты было самой тяжёлой задачей, но нет, он уступал ей множество раз. И самым сложным было вернуться к свету.

На следующий день я пообещала себе, что буду вести себя нормально и пойду вместе с Бекки и Сэмми в Лонгботтомс.

Мы провели там весь день, обсуждая мой приближающийся день рождения. Но всё ещё в мыслях у меня крутился дневник Блейка и все его поступки.

Как я могла влюбиться в него? Даже если одно это стихотворение застряло у меня в голове.

Я знала, что мой дракон был поэтом. Профессор Фейцер говорила об этом. И ведь она тогда его уже раскусила. Читала ли она его дневник, как и мой, или он дал ей другую версию? Фальшивую, не имеющую никакого отношение к секретам, которые он таил?

– Так вот, королева Маргарет говорит, что они собираются устроить вечеринку накануне самого главного дня. И они привезут торт в двенадцать, – сообщила Бекки.

– Ночи?

– Это твой день рождения, Елена. И это её условия, если ты не хочешь получить праздничную феерию в тот самый день.

– Ладно, – уступила я.

– Вечеринку проведут в том же самом месте, где был приём драконов. Мне нравится это место. Оно идеально подойдёт.

– Наверняка там будет скучно.

– Почему это? Там же буду я.

– Ты в последнее время сама не своя.

– Ну, у меня есть на то свои причины.

– Ты смогла с ним связаться?

– Нет, – вновь приуныла она.

– Уверена, там не ловит сигнал.

Я вспомнила слова Эмануэля. Если Блейк несчастен, то и Джордж тоже.

– Окей, что ещё?

– Она сказала, что не нужно никаких нарядов.

– Ну, наконец-то! – истерично воскликнула я. Бекки и Сэмми рассмеялись, после чего Сэмми встала.

– Простите, девочки, мне нужно встретиться с Дином в кофейне. Увидимся вечером.

– Пока, – ответила я, тогда как Бекки расстроилась ещё больше.

Я улыбнулась. Мне безумно хотелось рассказать ей про дневник, но я не стала. Знаю, ей тоже захочется прочитать, и тогда все секреты всплывут наружу.

Я всё ещё не могу поверить, что у него были какие-то чувства к Ирэн. Но это многое объясняло. Например, почему он так хорошо о ней отзывался.

– Так чем ты хочешь заняться непосредственно в свой день рождения?

– Не знаю. Может, просто потусить в Лонгботтомс.

– Окей.

– Что? Мне нравится Лонгботтомс.

– Ну, разумеется, ты купила половину заведения.

Я засмеялась. Не половину, но близко.

Мы ушли около четырёх, и мне не терпелось вернуться к чтению дневника. Мне пришлось ждать весь день, который мы с девчонками посвятили спа, и только в девять часов я, наконец, пожелала всем спокойной ночи и пошла к себе.