Текст книги "Крутое пике. Америка и новый экономический порядок после глобального кризиса"

Автор книги: Джозеф Стиглиц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 41 страниц)

Глава 7. Новый капиталистический порядок

Осенью 2008 года мировая экономика или, по крайней мере, рынки самых сложных финансовых инструментов оказались на грани полного краха. Началось их свободное падение. Так как я уже видел много других кризисов, то был уверен, что этому ощущению свободного падения скоро придет конец. Так бывает с каждым кризисом. Но что будет потом? Мы не можем и не должны вернуться в тот мир, каким он был раньше. Многие из утраченных рабочих мест больше не восстановишь. Среднему классу Америки было тяжело и до кризиса. А каково ему будет, когда кризис закончится?

Этот кризис отвлек Соединенные Штаты и большинство стран мира от решения долгосрочных проблем, которыми все равно придется заниматься. Их список хорошо известен: здравоохранение, энергетика, окружающая среда, особенно в части изменения климата, образование, старение населения, сокращение производства, неправильно функционирующий финансовый сектор, глобальные дисбалансы, торговый и финансовый дефициты в США. В то время, когда страна старалась справиться с непосредственными проявлениями кризиса, все эти проблемы никуда не исчезли. Наоборот, некоторые из них стали еще более тяжелыми. Но имевшиеся для их решения ресурсы сейчас, возможно, значительно сократились, и произошло это потому, что правительство неправильно действовало в условиях кризиса, в частности, оно растратило значительные средства на спасение финансовой системы. Соотношение долга США к ВВП выросло с 35% в 2000 году до почти 60% в 2009 году, и даже если ориентироваться на оптимистичный прогноз администрации Обамы, в соответствии с которым в течение следующего десятилетия задолженность страны возрастет более чем на 9 трлн долл., то это соотношение вырастет еще больше и к 2019 году достигнет 70%1.

Реструктуризация экономики не произойдет сама собой. Центральную роль в этом процессе будет играть правительство. Впереди нас ожидает второй раунд масштабных изменений: финансовый кризис показал, что финансовые рынки не приведут себя в порядок автоматически. Но полученный урок является более общим, так как выходит за рамки финансовых рынков: существует важная роль, которую должно исполнять правительство. В ходе проведения «революции», осуществленной под руководством Рейгана и Тэтчер, эта роль была опорочена. Ошибочная попытка уменьшения значимости государства привела к тому, что в конце концов правительству пришлось взять на себя даже более важную роль, о которой при проведении «Нового курса» никто не мог и подумать. Теперь нам придется провести реконструкцию общества, чтобы добиться более точного баланса между ролью государства и ролью рынка. Более высокая степень такой сбалансированности может привести к более эффективной и более стабильной экономике.

В этой главе я рассматриваю две основные группы вопросов: что необходимо сделать, чтобы восстановить баланс между государством и рынком, и как осуществить реструктуризацию экономики, а также какой должна быть роль правительства в этой реструктуризации. Если мы хотим добиться успешной трансформации Америки, нам необходимо более четкое понимание – видение – того, куда мы должны идти, и более четкое представление о роли государства.

Проблемы, стоящие перед Соединенными Штатами, аналогичны тем, с которыми сталкиваются многие, если не большинство, промышленно развитые страны. Хотя многие из них лучше организовали работу по спасению своих банков и стимулированию экономики, они тоже столкнулись с заметным увеличением соотношения долга и ВВП. В некоторых из них проблемы, связанные со старением населения, стоят еще более остро, чем в США, за исключением, возможно, сферы здравоохранения. Необходимо учитывать и тот факт, что никто из них не сможет отыскать легких решений при реагировании на вызовы, связанные с изменением климата. Словом, почти все страны в ходе реструктуризации своих экономик сталкиваются с серьезными проблемами.

Необходимость реструктуризации экономики Честные оценки ожидающих нас перспектив

Хотя Америка в ближайшие годы, вероятно, останется страной с крупнейшей мировой экономикой, нельзя утверждать, что уровень жизни большинства американцев обязательно будет продолжать расти, как это было, например, в годы после Второй мировой войны2. Многие американцы жили и пока еще живут в фантастическом мире, созданном в результате легкого доступа к кредитам, но этого мира больше нет. Он не вернется и не должен быть восстановлен. Американцы, как и страна в целом, столкнутся с падением уровня жизни, поскольку до этого они долгое время жили явно не по средствам.

Пузырь скрывал тот факт, что экономическое состояние нации было не таким хорошим, каким оно могло или должно было быть. Повышенное внимание к ВВП вводило в заблуждение, о чем более подробно рассказывается в главе 10. Для многих групп населения будущие экономические перспективы уже сейчас выглядят слабыми: средний доход тридцатилетних мужчин в настоящее время ниже того, каким он был три десятилетия назад3. Большинство американцев уже столкнулись со стагнацией своих доходов, которая продолжалась в течение десятилетия. В первые годы этого десятилетия, когда многие увидели, что их доходы перестали расти или даже начали снижаться, они тем не менее продолжали поддерживать прежний уровень потребления, словно добились воплощения американской мечты. В ходе надувания пузыря на рынке жилья они могли увеличивать свое текущее потребление и делать вид, что и в будущем смогут рассчитывать на комфортную жизнь и обеспечивать образование для своих детей, благодаря чему те придут даже к еще большему процветанию, чем они сами. Но эти мечты лопнули вместе с пузырем на рынке недвижимости, мосле чего американцы столкнулись с более серьезными экономическими и медицинскими опасностями, так как почти 15% из них вообще не имели медицинской страховки4. Имеются и другие тревожные сигналы: в 2007 году Соединенные Штаты имели самый высокий показатель удельной численности населения, находящегося в тюрьме, – в 10 раз больше, чем во многих европейских странах5.

Остаются нерешенными и множество других проблем. Глобальное потепление требует проведения модернизации экономики, для осуществления ко торой нужны огромные инвестиции. Теперь стране нужно наверстать время, потерянное в период президентства Буша. Инфраструктура обветшала, свидетельством чего служат прорыв дамбы в Ионом Орлеане и обрушение моста в Миннесоте. И хотя в Соединенных Штатах создана первоклассная университетская система, лучшая в мире, средние показатели уровня знаний учащихся начальной и средней школы оказываются ниже среднего. Ученики в среднем получают более низкие оценки по естественным наукам и математике, чем их сверстники из большинства промышленно развитых стран6. Из‑за этого многие работники не готовы к решению задач двадцать первого века, с которыми им предстоит справляться в условиях глобальной конкуренции.

Экономика США нуждается в структурной перестройке по тем направлениям, которые пока строго не определены. Но уже сейчас ясно, что это потребует значительных ресурсов, которые могут быть обеспечены только за счет государственных средств. Ресурсы будут забираться из некоторых сильно раздутых секторов экономики (например, финансов и недвижимости) и тех секторов, которые являются слишком слабыми (например, производство) и передаваться другим, имеющим более привлекательные перспективы устойчивого роста.

Что‑то неладно: этот кризис выходит за границы финансов

Как уже объяснялось в других главах, американцы в течение многих лет жили в условиях, когда один пузырь сменял другой. Более того, появились масштабные глобальные дисбалансы: правительство США заняло у других стран деньги в сумме, равной 6% ВВП, и это было сделано в то самое время, когда оно должно было бы откладывать деньги, так как уже в ближайшие несколько лет США столкнется с проблемой, связанной с выходом на пенсию большого числа граждан, родившихся в период бэби–бума7.

Остальной мир стремился подражать Америке, но, если бы ему это действительно удалось, мир не смог бы выжить. Такой стиль потребления не способствовал сохранению устойчивости окружающей среды, однако американцы продолжали покупать автомобили, пожирающие все больше и больше топлива, а рентабельность всей автомобильной промышленности страны основывалась на предположении, что американцы и дальше будут поступать именно таким образом.

Большая часть остальной экономики, в том числе некоторые из самых успешных секторов, также покоилась на неустойчивом фундаменте. Одним из наиболее прибыльных секторов экономики был энергетический, угольная и нефтяная промышленность, которые добавляли в атмосферу парниковые газы, обеспечивая неопровержимые доказательства того, что ли выбросы способствуют динамичному изменению климата.

Основным направлением реструктуризации экономики является переход от экономики производства к экономике сферы услуг. В начале 1990–х годов возник спор по поводу качества новых рабочих мест, создаваемых в сфере услуг. Не происходил ли в стране процесс, при котором на место квалифицированных работников производственной сферы приходили люди, занимающиеся приготовлением гамбургеров? Однако внимательное изучение имевшихся данных показало, что в значительной части сферы услуг рабочие места были достаточно качественными, зарплаты – высокими, к тому же многие высокооплачиваемые профессии в этой сфере относились к финансовому сектору. Все это должно было стать новым фундаментом для американской экономики. Но при этом возникает вопрос: как средство для достижения цели может стать центром новой экономики? Мы должны признать, что в годы, предшествующие кризису, пропорции финансового сектора были завышенными: на него приходилось около 40% всех корпоративных прибылей, что свидетельствует о наличии явного перекоса9.

Место Америки в глобальном контексте

Любое представление, предусматривающее продвижение Америки вперед, должно формулироваться в рамках глобального видения. Нынешняя глобальная рецессия очень убедительно напомнила нам, что мы все находимся в тесной взаимосвязи. Сегодня мир должен справиться по крайней мере с шестью ключевыми экономическими вызовами, ряд из которых зависит друг от друга. Их устойчивость и сила проявления свидетельствуют о том, с какими трудностями столкнутся наши экономические и политические системы при решении проблем в глобальном масштабе. В настоящее время у нас просто нет эффективных институтов, способных помочь определить проблемы и сформулировать видение того, как их можно решить, не говоря уже о выработке конкретных шагов в нужном направлении.

Наиболее острой проблемой является разрыв между глобальным спросом и глобальным предложением. Глобальные производственные мощности сейчас загружены не полностью, и это происходит в мире, где очень много потребностей до сих пор остаются неудовлетворенными. Наибольшие проблемы наблюдаются в недоиспользовании человеческих ресурсов; помимо очевидной проблемы этого рода, выражающейся в виде около 240 млн безработных но всем мире, которые не могут найти работу из‑за экономического спада, миллиарды людей не имеют нужного образования, чтобы в полном объеме использован» свой человеческий потенциал, и, даже имея работу, они реализуют свои способности не в полной мере10.

Достойный труд очень важен для самооценки каждого человека, и если это условие не обеспечено, социальные потери не ограничиваются одним лишь падением объемов производства.

Конечно, наиболее серьезный вызов в области защиты окружающей среды связан с изменением климата. Скудные природные ресурсы мы тратим так, словно они являются бесплатными. Из‑за этого все цены оказываются искаженными, и в некоторых случаях очень сильно. В предыдущих главах было показано, как искаженные цены жилья привели к искажению экономики; а кризис продемонстрировал, насколько травмирующим может быть эффект «коррекции» рынка жилой недвижимости, причем из‑за длительной задержки с принятием необходимых мер это воздействие оказалось еще более сильным. Искажение цен на ресурсы, так или иначе связанные с окружающей средой, из‑за своих масштабов обладает примерно таким же влиянием. Корректировка в этом направлении экономической политики необходима, и, если произойдет задержка с ее проведением, затраты станут еще более значительными.

Проблему для глобальной стабильности создает и такое положение дел, которое мы теперь называем глобальными дисбалансами. Одна часть мира живет далеко не по тем средствам, которыми она обладает; другая часть производит продукции больше, чем она сама может потребить. Обе эти части мира связаны друг с другом, как партнеры, танцующие танго. Может быть, нет ничего особенно тревожного в том, что некоторые страны потребляют больше, чем могут оплатить, а другие меньше: это всего лишь свойство рыночной экономики. По–настоящему тревожит то, о чем уже говорилось в главе 1: масштабы заимствований США у остального мира. Только в 2006 году Америка взяла в долг более 800 млрд долл. Заимствования в таких объемах нельзя считать приемлемыми. Создаваемые при этом диспропорции могут устраняться самым беспорядочным образом и, возможно, приведут к очень разрушительным изменениям валютных курсов11.

То, что случилось во время этого кризиса, несомненно, происходило беспорядочно, но дисбалансы при этом никуда не исчезли. Особенно тревожен уже упоминавшийся ранее вывод о том, что Соединенные Штаты должны не занимать, а сберегать, так как в ближайшее время на пенсию отправится множество представителей поколения бэби–бума.

Двадцать ведущих стран мира, G-20 или «Большая двадцатка», предложили скоординированный макроэкономический ответ: Соединенные Штаты должны увеличить долю сбережений, а Китай – ее уменьшить, в результате чего дисбаланс сократится, что будет способствовать поддержанию сильной глобальной экономики. Такое стремление является, разумеется, благородным, но скорее всего каждая страна будет проводить, свою политику, в первую очередь руководствуясь собственными насущными задачами и интересами.

Соединенные Штаты, вполне вероятно, снизят свое потребление быстрее, чем Китай увеличит свое. Именно это, как складывается впечатление, и происходит на самом деле в настоящее время, хотя в 2009 году быстрый рост сбережений домохозяйств в США был компенсирован еще более быстрым ростом государственных заимствований12. Это может привести к снижению мирового совокупного спроса, и тогда добиться устойчивого восстановления глобальной экономики будет еще труднее.

В долговременной перспективе в ситуации, когда так много стран занимают для финансирования своих программ восстановления, возникает риск существенного увеличения процентных ставок. Некоторые страны с высокой задолженностью и с ограниченной возможностью повышения объема собираемых налогов могут столкнуться с финансовым кризисом. И даже те страны, которые кризис затронул в наименьшей степени, по– прежнему стоят перед трудным выбором. Рассмотрим США с их государственным долгом, размер которого скоро приблизится к 70% ВВП. Даже при небольшой процентной ставке, равной 5%, обслуживание этого долга потребует 3,5% ВВП, что составляет приблизительно 20% налоговых средств, поступающих в распоряжение правительства. Потребуется либо повысить налоги, либо сократить другие государственные расходы, либо применить оба этих способа. Обычно под нож в таких ситуациях идут инвестиции, а это ведет к снижению производства в будущем.

С другой стороны, повышение процентных ставок сослужит хорошую службу странам с высоким уровнем сбережений. Посмотрите на Китай, который сидит на резервах, в настоящее время превышающих более 2 трлн долл. При ставке 5% сами эти резервы генерируют доходы в размере 100 млрд долл. Сосредоточив основное внимание на выплатах Китаю под процентную ставку около 1%, Соединенные Штаты будут переводить в счет обслуживания долга всего лишь 15 млрд в год. При ставке в 5% Соединенные Штаты должны каждый год переводить в Китай 75 млрд долл. в виде процентов по принадлежащим Китаю американским облигациям на сумму 1,5 трлн долл.

После того как кризис привел к наступлению коллапса в инвестиционной деятельности, вполне естественно считать, что возник избыток сбережений. Традиционно сбережения воспринимаются как добродетель, и лично я до сих пор в этом уверен. Поэтому сфокусированность стран «Большой двадцатки» на стимулировании потребления может быть ошибочной политикой. Конечно, можно надеяться, что граждане из развивающихся стран смогут повысить свой уровень жизни и что это повлечет за собой увеличение потребления, получение большего объема медицинских услуг, стремление к более высокому уровню образования и т. д. Но мир столкнулся с огромными экономическими запросами: как я уже отметил выше, мир должен быть модернизирован для решения сложных задач, ответа на вызовы, связанные с глобальным потеплением; к тому же около 40% населения мира сейчас вынуждены жить менее чем на 2 долл. в день, и нужны масштабные инвестиции, чтобы изменить жизнь этих людей к лучшему. Проблема заключается в финансировании – направлении сбережений туда, где в них имеется острая потребность.

Четвертый вызов я называю производственной головоломкой. Производство уже давно стало кульминационным пунктом на определенной стадии развития, способом, при помощи которого развивающиеся страны переставали быть традиционными аграрными обществами. Работа в этом секторе традиционно хорошо оплачивалась и в двадцатом веке служила основой для формирования среднего класса и в Европе, и в Северной Америке. За последние десятилетия динамичное повышение производительности труда привело к тому, что даже в условиях роста этого сектора занятость в нем сократилась, и такое положение дел сохранится, скорее всего, и в будущем.

Пятый вызов связан с неравенством. Глобализация оказывает комплексное воздействие на распределение доходов и благосостояния во всем мире. Китай и Индия в настоящее время преодолевают отставание от про– мышленно развитых стран. А вот разрыв с Африкой за четверть века даже возрос, хотя спрос Китая на товары с этого континента помог экономике Африки (а также Латинской Америки) расти рекордными темпами – 7% в год. Этот кризис положил конец непродолжительной эпохе умеренного процветания. И даже в период такого процветания крайняя нищета по– прежнему оставалась проблемой: состояние самых бедных людей в мире очень заметно отличается от состояния самых богатых, и разрыв этот по всем критериям является немыслимым. В мире и сейчас есть еще около миллиарда людей, живущих менее чем на доллар в день.

В большинстве стран мира неравенство продолжает усиливаться, и одним из факторов, которые способствуют этому явлению, служит глобализация14. Это вызывает озабоченность не только гуманитарного характера. Имеющееся неравенство сыграло определенную роль и в наступлении нынешнего экономического спада: растущее неравенство усугубляет проблему ослабления мирового совокупного спроса: деньги идут от тех, кто их тратит, к тем, кто имеет больше того, чем им необходимо.

Последний вызов направлен против стабильности. Растущая финансовая нестабильность становится все более серьезной проблемой. Несмот– ря на заявления об улучшении положения дел на мировых финансовых рынках и наличие более глубоких знаний об экономическом управлении, экономические кризисы случаются все чаще и оказываются все более серьезными.

Все перечисленные различные составляющие в значительной степени взаимодействуют друг с другом: одни проблемы усугубляют другие, а стратегии, разработанные для решения одной сложной задачи, при их реализации могут ослабить влияние других программ, осуществляемых одновременно и предназначенных для устранения других проблем. Например, рост безработицы, ставший результатом финансового кризиса, оказал давление на заработную плату по всему миру и привел к ее снижению; в ходе этого процесса свои рабочие места, скорее всего, потеряют наименее квалифицированные работники. В Соединенных Штатах богатство представителей нижней половины социальной пирамиды в основном сосредоточено в их жилье, и это богатство было разрушено. Одной из причин, породивших глобальные дисбалансы, является усилившееся стремление к созданию резервов со стороны многих развивающихся стран, возникшее после восточно–азиатского кризиса. Этот кризис повлиял на развивающиеся страны таким образом, что сейчас они, вероятно, хотят иметь у себя еще больший объем резервов, из‑за чего проблема глобального дисбаланса только усугубляется. Совместное действие обоих этих явлений, растущего неравенства и растущего спроса на резервы, может усилить проблему недостаточности мирового совокупного спроса, что приведет к ослаблению мировой экономики.

Добиться более чем достаточного спроса, способного загрузить все производственные мощности во всем мире, можно, если перейти к более широкому и ориентированному на долгосрочную перспективу видению, в котором повышенное внимание уделяется положению бедных слоев населения и решению серьезной проблемы глобального потепления15. Более значительное потребление бедными людьми, в том числе и живущими в Китае, при одновременном снижении потребления богатыми (особенно в Соединенных Штатах) приведет к уменьшению масштаба глобальных дисбалансов.

Для реализации этого нового видения нужна будет новая экономическая модель: для обеспечения устойчивости необходимо снижение избыточного потребления и изменение направления инновационной деятельности. До сих пор слишком много инноваций предлагалось для экономии труда и слишком мало – для сохранения природных ресурсов и охраны окружающей среды, что неудивительно, если учесть, что цены на природные ресурсы не отражают их реальной ценности. При решении задачи повышения производительности труда было достигнуто так много успехов, что сейчас в большинстве стран мира появилась проблема устойчивой безработицы. Но при этом практически никаких успехов не было достигнуто в области сохранения природных ресурсов, в результате чего мы рискуем вызвать экологическую катастрофу.