Текст книги "Бегство Джейн"

Автор книги: Джой Филдинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 27 страниц)

18

– Не хочешь чего-нибудь выпить?

– Ты думаешь, мне можно?

– Я не имею в виду алкоголь. Нет, что-нибудь прохладительное, например, кока-колу или имбирный лимонад.

– О, имбирный лимонад – это то, о чем я мечтала всю жизнь.

«Почему он так внимателен?» – думала Джейн, глядя, как Майкл поднялся, чтобы налить ей лимонада.

– Я сама, – запротестовала она. Джейн тоже встала и подошла к кофейному столику, где Паула расставляла бокалы и бутылки с напитками.

– Ты что, всерьез боишься, что я что-нибудь подсыплю тебе в питье? – В его голосе прозвучала обида.

– Ну конечно, нет, – ответила она, хотя это было именно то, о чем она думала. Неужели она так плохо себя контролирует?

Майкл расстроился и даже, пожалуй, встревожился, когда Паула вызвала его домой и рассказала о произошедшем. Однако он был очень предупредителен по отношению к Джейн, когда помогал ей одеваться к обеду; он доверительно сказал, что может понять степень ее фрустрации и что он разделяет ее стремление общаться с друзьями. Естественно, Паула никогда больше не позволит себе вырывать телефонную трубку из рук Джейн. И если Джейн чувствует в себе силы принимать гостей, то он, Майкл, с восторгом сыграет роль гостеприимного хозяина. Но не может ли она по крайней мере сказать, кого пригласила на обед?

Она категорически отказалась говорить. Она не может – не хочет – и не станет этого делать.

– Отлично, – бросил он.

Майкл был готов понять и принять даже это.

Джейн отказалась принимать лекарства, и он не стал настаивать.

– С сегодняшнего дня ты сама будешь решать, принимать тебе лекарства или нет, – сообщил он ей. Единственное, о чем он просил – это чтобы Паула приготовила сегодняшний обед и подала его на стол. Джейн с готовностью согласилась, решив, что она будет есть то же, что и другие. Таким образом она хотела обезопасить себя. Ведь не станет же Майкл подсыпать гостям снотворных снадобий. А ей просто необходимо именно сегодня сохранить ясность ума, хотя пока она не представляла себе всех деталей предстоящего разговора с Сарой (если, конечно, она разговаривала по телефону именно с ней).

Джейн взяла фужер, открыла бутылку и налила себе имбирного лимонада, наблюдая, как в фужере пляшут пузырьки газа. Она сделала маленький глоток и села у камина. Оттуда она внимательно смотрела, как Майкл смешивал себе джин с тоником. Он посмотрел на нее и улыбнулся, Джейн улыбнулась ему в ответ, хотя это стоило ей немалых усилий. По правде говоря, она очень неважно себя чувствовала. Во всем теле были какая-то свинцовая тяжесть и скованность. Но она знала, чего хочет, и это поддерживало ее силы. Губы ее тряслись, зубы стучали.

– Радость моя, как ты себя чувствуешь?

– Прекрасно.

– Они вряд ли придут в течение ближайших десяти минут. Может, ты пока поднимешься наверх и полежишь?

– Да нет, у меня и правда все в порядке.

– Ты прекрасно выглядишь. – Он даже умудрился придать своему голосу искренность.

Она прекрасно выглядит? На этот счет у нее были большие сомнения. Самое большее, на что можно рассчитывать, это на то, что она выглядит прилично. Однако постаралась она для этого на славу. Впервые после возвращения из больницы она воспользовалась косметикой. Джейн даже позволила Майклу поддерживать ее руку, когда та начинала дрожать при нанесении макияжа. Правда, Джейн несколько переусердствовала с румянами, стремясь придать лицу хоть какое-то подобие нормального цвета. Майкл расчесал ей волосы и собрал их в «конский хвост» с помощью розовой заколки Эмили. К этой заколке она надела розовый свитер. Почему он так заботливо за ней ухаживает? Почему он расшибается ради нее в лепешку, хотя она ведет себя, как трудный подросток?

«Почему он лгал в полиции и в больнице?» – хотелось ей спросить у него; при этом Джейн понимала, что отчаянно пытается не поверить, что он лгал, что страстно хочет, чтобы он нашел правдивые ответы на все вопросы, чтобы он свел все концы с концами, чтобы все стало так же хорошо, как раньше. Это возможно? «Пожалуйста, объясни свою ложь, Майкл. Вооружись своей железной логикой и разбей все мои подозрения. Пусть ложь исчезнет из нашей жизни».

Но она не могла спросить это вслух. Она не могла рисковать, и ей не хотелось сознательно ускорить его крушение. Нет, не сейчас, когда вот-вот должны прийти ее друзья. Не сейчас, когда с помощью одной-единственной инъекции он может превратить ее в беспомощного ребенка.

До нее донесся его голос.

– Ты уверена, что выдержишь этот обед?

Джейн молча кивнула. В этот момент она поняла, что ни о чем его не спрашивает не столько из страха, что он не сумеет оправдаться. Как раз наоборот, ей было страшно, что Майкл сумеет это сделать.

Потому что если он найдет убедительные ответы на ее вопросы, то это будет означать, что у нее действительно нервный срыв, что ее отказ от приема медикаментов только ухудшает ее состояние, что это состояние может продлиться всю оставшуюся жизнь, что она сама, по собственной вине потеряла неизвестно где свое «Я» и что-то, что от нее осталось, попало наконец домой, где и останется навсегда.

Она сделала большой глоток из своего фужера и попыталась решить, какая альтернатива ее больше устраивает: или она очень больна и ее муж только и думает о том, как бы помочь ей, или у ее мужа есть тайный злой умысел превратить ее в безнадежную больную.

Желает ли соискательница выбрать Альтернативу Номер Один или Альтернативу Номер Два? Сегодня об этом не надо думать. Сейчас ей надо настроиться на текущую серию «Молодого и психованного». Пусть пока все идет своим чередом.

Раздался звонок в дверь.

– Я открою, – выкрикнула Джейн. Ее голос остановил Паулу, которая направилась было к двери.

– Все правильно, – сказал Майкл насупившейся молодой женщине, и та немедленно ретировалась на кухню.

Руки Джейн заметно задрожали, лимонад расплескался на пол. Она осторожно поставила фужер на низкий столик у кресла и сделала несколько глубоких вдохов, надеясь, что в ее ногах твердости окажется больше, чем в руках.

– Ты сможешь это сделать, – подбодрил ее Майкл, поднимаясь с софы.

Джейн с трудом сделала первый шаг. Звонок раздался еще раз, и только в этот момент она обрела способность по-настоящему сдвинуться с места.

– Она легко сделает это сама. – Джейн слышала эти слова Майкла, открывая дверь.

Перед ней стояли два симпатичных незнакомца. Женщина держала в руках охапку летних полевых цветов, мужчина бутылку белого вина. Бутылка была сделана в виде большой зеленой рыбы.

– С приездом! – воскликнула женщина, сердечно обнимая Джейн. – Как это ты посмела так надолго без предупреждения отлучиться, да еще так далеко?

Она отступила на шаг, чтобы лучше разглядеть Джейн и давая ей возможность сделать то же самое.

Женщина была высока и стройна. В ее каштановых волосах, ниспадавших почти до плеч, виднелись тонкие светлые пряди. На женщине были надеты темно-синие брюки и светло-голубая шелковая блузка. На груди были нарисованы серебристые губки, над которыми бусинками горного хрусталя выложено слово СМАК. В мочках ушей красовались причудливые серьги – множество разноцветных звездочек, свисавших до самых плеч. Очень утонченная и живая дама – таково было первое впечатление Джейн о Саре Таненбаум. Джейн с удивлением спросила себя, что у них могло быть общего?

У незнакомки было такое лицо, словно она думала о том же.

– Что ты наделала? – спросила она, разжав объятия.

Джейн сразу подняла руки к лицу и попыталась спрятать трясущиеся пальцы.

– Что ты имеешь в виду?

– Что ты наделала со своим лицом?

Женщина повернула своими руками голову Джейн лицом к свету и стала внимательно ее разглядывать, обращая особое внимание на границу волосистой части головы. – Ты что, подтянула себе кожу, пока была в Калифорнии?

– Ну и вопросики ты задаешь, – сказал мужчина, передавая бутылку Майклу, который вышел в прихожую поздороваться с гостями. – Рад тебя видеть, Майкл. Как дела?

– Неплохо, Питер. А твои?

– Просто прекрасно. Я всегда хорошо себя чувствую, когда заканчивается налоговый сезон.

– Привет, Сара, – тепло приветствовал Майкл женщину и, поцеловав ее в обе щеки, пригласил всех в гостиную.

– Что с ней случилось? – Джейн услышала, как Сара шепотом задает этот вопрос Майклу. Тот в ответ молча покачал головой.

– Что ты с собой сделала? – упрямо спрашивала Сара, машинально отдавая цветы Пауле, которая появилась в комнате с крекерами и паштетом. Паула поставила поднос на стол, взяла цветы и вышла.

– А это еще кто? – спросила Сара, совершенно растерявшись. – Вообще, что у вас тут происходит?

– Сара, ради Бога, помолчи, ты еще не успела войти в дом… – одернул жену Питер.

– Это Паула, – начал объяснять Майкл. Джейн в это время ощутила кожей пронизывающий взгляд Сары. – Она убирала наш дом дважды в неделю. Но, когда Джейн взяла длительный отпуск, я попросил Паулу работать у нас каждый день, и она согласилась остаться с нами на лето.

– Вы счастливые люди. – Сара не спускала глаз с Джейн. – Как мне кажется.

– Я не делала никаких подтяжек, – решила объяснить Джейн. – Может быть, это от макияжа. Или у меня такие волосы.

– Нет, мне кажется, что причина глубже.

– Оказывается, моя жена – специалист по глубокому бурению, да, моя дорогая? Девочки, попробуйте лучше паштет, он такой вкусный.

Питер, не успев отправить в рот один крекер, уже намазывал паштетом другой.

Майкл поспешил на помощь Джейн.

– Мне кажется, что моя жена прекрасно выглядит, – сказал он, целуя ее в чересчур накрашенную щеку. – Что будут пить гости? – спросил Майкл.

– «Кровавую Мэри». – Питер среагировал моментально.

– Это джин с тоником? – спросила Сара, указывая на бокал в руке Майкла.

– Совершенно верно.

– Выглядит очень аппетитно. Джейн, что будешь пить?

Джейн подняла свой фужер с лимонадом, словно хотела произнести тост.

– Я останусь верна своему лимонаду.

– Теперь я поняла, что именно не так, – заключила Сара. – С каких это пор ты начала пить лимонад?

– У меня слегка расстроился желудок, – соврала Джейн, чувствуя, что время обсуждать серьезные дела еще не наступило. – Может, от дальнего перелета.

– Почему ты в этом случае не отменила обед? Мы бы могли прийти и в другой раз.

– Нет, нет, я в полном порядке. На самом деле.

– Ты не слишком-то хорошо выглядишь.

– Сара!

– Питер, что ты заладил – Сара, Сара!Я имею право знать, что происходит с моей лучшей подругой.

– Конечно, ты имеешь право знать, но ты не можешь при этом проявлять бестактность и невоспитанность.

– Кстати, о невоспитанности, – прервал его Майкл, – мы забыли поблагодарить вас за бутылку вина и букет чудесных цветов.

– Ну что вы, какие пустяки!

– Что тебе все-таки не нравится в моей внешности? – шепотом спросила Джейн у Сары.

Сара колебалась.

– Мне трудно тебе это сказать. То, что я скажу, может прозвучать просто ужасно. – Она покачала головой. – Я не могу. – Она судорожно сглотнула, потом тяжко вздохнула. – Ну, не знаю. Впечатление такое, что тебя забальзамировали. Как будто ты не живой человек, а восковая кукла. Мне даже хочется потрогать тебя пальцами. Хотя, может быть, это впечатление от косметики. Может, свитер так отсвечивает. Может, кожа у тебя такая… розовая.

– Я всегда люблю, когда Джейн надевает розовое, – объявил Майкл, обнимая жену и одновременно протягивая Саре джин с тоником.

– Нет, ее цвет голубой. – Сара подняла бокал. – За ваше здоровье. Будем здоровыми и богатыми.

Все выпили. Джейн допила лимонад.

– Хочешь еще? – заботливо спросил Майкл.

– Я сама, – ответила Джейн.

– Позвольте мне. – Питер мгновенно наполнил ее фужер.

– Почему бы нам всем не сесть за стол?

– Да, и как насчет паштета, которым мой Питер успел вымазать себе всю физиономию?

– О, женщины! – простонал Питер, протягивая жене крекер с паштетом. – Я думаю, что теперь и вы не откажетесь от такого же, Джейн.

Та не могла понять, шутит он или говорит серьезно. Питер Таненбаум производил ошеломляющее впечатление большого красивого ребенка. Он был, как и его жена, высок и худощав. Темные волосы его густо поперчила седина. Но в его золотисто-карих глазах определенно таилось что-то озорное и мальчишеское. Нельзя было быть уверенным, что он имеет в виду именно то, что говорит, или что он в данный момент сказал именно то, что думал. Но… можно ли быть вообще в ком-нибудь уверенным?

– Не делайте такое серьезное лицо, – говорил между тем Питер, – вам же не обязательно это есть, если уж очень не хочется.

Джейн взяла протянутый ей Питером крекер и отправила его в рот целиком.

– Вот так, а теперь вы хотите сказать, что не прочь съесть еще один.

– Ну, а теперь расскажи нам про Сан-Диего, – попросила Сара. – Что ты там так долго делала?

– О чем ты говоришь? Сан-Диего – замечательное место, – вмешался Питер.

– Да, если съездить туда на недельку, – съязвила его жена. – Но убить там почти месяц… Я имею в виду, что нельзя же столько времени ходить в зоопарк.

– Джейн всегда любила Сан-Диего, – пояснил Майкл.

– Но она же просто не переносит свою невестку. Ты же всегда говорила, что у нее мякина вместо мозгов, – напомнила ей Сара.

– Очевидно, она изменилась, – предположил Майкл.

– Ей пришлось бы очень сильно измениться.

– Но люди меняются.

– Ну? Это с каких же пор?

– Моя жена решила стать циником.

– А мой муж все тот же всезнайка.

– Ну вы прямо как молодожены!

– Ладно. – Сара продолжила, не давая сбить себя с толку. – Ты сходила в зоопарк, морской музей, несколько раз прокатилась на катере, и что?

– Это что, – спросил Питер, – допрос инквизиции? Что вообще делают люди на отдыхе? Они ходят к друзьям и родственникам, обозревают окрестности и достопримечательности и пытаются расслабиться.

– А в Латинскую Америку ты ездила?

– Всего на несколько дней, – солгала Джейн. Она почувствовала легкое головокружение, подумав, нужно ли ей все это сочинительство. – Прекрасные впечатления.

– Я уж просто не знаю, что и думать. Ты же всегда ненавидела Латинскую Америку.

– Иногда.

– Но не в этот раз?

– На этот раз Латинская Америка была прекрасна, – ответил за Джейн Питер, допивая свою «Кровавую Мэри». – Майкл, что слышно в мире медицины?

– Там не происходит ничего, кроме массы дел.

– Ты настолько занят, что не можешь уехать куда-нибудь вместе с женой?

– Я смог освободить только несколько уикэндов.

– Как это мило.

– А как дела в мире банков? – спросил Майкл, и Джейн заметила, что его лицо раздвоилось, а потом соединилось опять. Что с ней происходит?

– Летом в нашем мире всегда хорошо. Никакого давления на психику. Можно спокойно расслабиться, обработать несколько новых клиентов. О, я же не рассказал, кого я привел на фирму.

– Джейн, что с тобой? – Сара склонилась к ее креслу.

– У меня на минутку закружилась голова.

– Джейн, что с тобой? У тебя все в порядке?

Джейн уставилась на встревоженное лицо Майкла.

– Все будет хорошо.

«Неужели Паула подсыпала чего-нибудь в паштет?» Словно отвечая на ее немой вопрос, Майкл намазал крекер паштетом и отправил его в рот. Питер потянулся за очередным крекером и тем же паштетом. Так что ее головокружение не от паштета. Но от чего? От лимонада? Неужели Майкл ухитрился насыпать какую-то гадость в ее питье?

«Только не отключайся, – молча молила себя Джейн. – Сегодня днем ты чувствовала себя хорошо. Ну, конечно, хорошо, это слишком сильно сказано. Но, во всяком случае, не было этой противной тошноты, ощущения отсутствия контроля над собой и головокружения, когда стены описывают круги в каком-то сумасшедшем танце, а голоса окружающих доносятся как будто издалека. Пожалуйста, не отключайся, побудь здесь еще немного, хоть до конца обеда, чтобы успеть все объяснить Саре».

Как Сара отреагирует на ее рассказ? Она уже была неприятно удивлена внешностью Джейн и тем, что та провела так много времени в Сан-Диего в обществе женщины, которую, несомненно, презирала. «Я поняла, что мне не нравилась эта женщина, – подумала Джейн, вспоминая голос подруги, когда она, Джейн, пыталась убедить ее, что ей необходима помощь. – Очень приятно узнать, что некоторые из моих инстинктов остались неизменными».

«Итак, что говорят тебе инстинкты о женщине по имени Сара Таненбаум? Как она воспримет историю твоего беспамятства? Твоего тюремного заключения в собственном доме? Интересно, у нее так же, как у твоей невестки, возникнут трудности с усвоением этой информации? Отреагирует ли она так же, предпочтя поверить Майклу? И как ты можешь рассчитывать, что она поверит тебе, что Майкл лжет, если ты сама в этом до конца не убеждена? Хотя он врет так легко и непринужденно. („Я освободил для нее несколько уикэндов“, – сказал он Саре. Зачем он это сказал?) Не подумает ли она, что ты сошла с ума, как подумала Элеонор, убежденная, что у тебя самый разгар эмоционального срыва?

И как высоко думаешь ты поднять завесу, скрывающую твою тайну? Расскажешь ли ты Саре о десяти тысячах долларов? О крови на синем платье? Определенно, ты очень любила голубой цвет. Так сказала Сара».

– Ну так я и говорю ему: слушай, Фрэнк, доставь себе удовольствие и избавься от этого ничтожества. Я понимаю, что он местная знаменитость и всегда может очень мило и к месту сказать: «Я плачу такие-то и такие-то налоги». Но этот парень доставляет Фрэнку слишком много хлопот, которых он и сам-то не стоит. Можете себе представить, этот чудак может позвонить Фрэнку домой среди ночи и сказать, что ему приснился сон, как лучше уклониться от уплаты налогов. Сон?! Вы можете в это поверить? Дешевле будет отказаться от его доли, честно говоря, я думаю, Фрэнку стоит этим воспользоваться.

– Так кто же эта блистательная знаменитость?

– Я не могу тебе этого сказать…

– Он уже сказал это половине города, – добила мужа Сара.

– Это Чарли Макмиллан.

– Кто этот Чарли Макмиллан?

– Ведет раздел погоды на шестом канале! Ради Бога, Майкл! Это не смешно. Ты же все равно никого не знаешь. Ты же понимаешь, кого я имею в виду. Джейн! Джейн?

Джейн силилась поймать в фокус лицо Питера. «Ну что ему не сидится на месте? – думала она, пытаясь вспомнить, о чем он спрашивал. – Но как он может рассчитывать, что его кто-то услышит, если бормочет там что-то себе под нос, говорит так, как будто в испорченный телефон».

– Прошу прощения, я не слышала, что вы сказали.

– Может, ты поднимешься наверх и немного полежишь?

– Конечно, мы можем прийти и в другой раз.

– Нет! Со мной все в порядке. Правда, правда, все хорошо. Я просто удивляюсь, что вы скачете вокруг меня. Ничего не произошло. Я просто плохо слышу, что вы говорите.

– Мне показалось, что ты сейчас упадешь. – Сара придвинулась поближе к Джейн.

Джейн отрицательно покачала головой.

– Со мной все в порядке. Это, наверное, от голода.

Она посмотрела на Майкла. Он показывал пальцем на угол рта. Это означало, что у нее на губах что-то есть. Джейн подняла руку ко рту и поняла, что из угла рта стекает слюна. Она вытерла ее и решила выпить лимонада, но потом почему-то передумала. «Однако, где Паула с ужином? Я же ничего не ела с самого ленча. Может, я просто ослабла от голода? Мне станет лучше, надо просто чего-нибудь съесть».

– На сколько ты похудела? – спросила Сара, словно прочитав ее мысли.

– А разве я похудела? – ответила она вопросом на вопрос, испытывая странное удовольствие и благодарность Пауле, которая в это время крадучись вошла в комнату.

– Обед готов. Я могу подать его, когда вы захотите, – объявила Паула.

Джейн вскочила на ноги, ей тут же пришлось схватиться за руку Сары, чтобы не упасть.

– Это глупо, Джейн, мы, пожалуй, пойдем. Тебе надо лечь.

– Я в порядке, – упрямо повторяла Джейн, позволив Питеру довести себя до столовой. – Может, это от дальнего перелета.

– Майкл, что все это значит на самом деле? – Джейн слышала, как Сара задержала Майкла и тихо задала ему этот вопрос.

– Все идем в столовую и садимся за обед! – позвала Джейн, не дав Майклу возможности ответить. Она заняла место во главе стола. Сара и Майкл вошли следом.

– Стол выглядит просто великолепно, – сказала Сара, окидывая взглядом стол, на который Паула ставила новые блюда. Сара попыталась придать своему голосу бодрость.

– Навалились! – скомандовала Джейн, внимательно наблюдая, как все накладывают себе в тарелки еду. Она сделала то же самое и подождала, пока все не попробовали ее, а потом тоже отправила в рот кусок курицы.

– Как вкусно, – похвалила Сара. – Эта женщина – настоящая жемчужина. Ни в коем случае не отпускайте ее.

Джейн заставила себя проглотить курятину, понимая, что они смотрят на нее во все глаза. Она с обдуманной медлительностью пережевывала каждый кусок, прежде чем его проглотить и взять в рот следующий. Если курица и отличалась чем-то по вкусу от фасоли и риса, то Джейн этого не замечала. Все вкусы смешивались у нее на языке в нечто неопределенное. Она молила Бога только об одном – чтобы пища задержалась у нее в желудке хотя бы до конца обеда.

– Куда делось твое обручальное кольцо? – как бы невзначай спросила Сара.

Джейн посмотрела на безымянный палец левой руки, где действительно не было кольца, и попыталась вспомнить объяснения Майкла по этому поводу.

– Я собираюсь купить Джейн новое кольцо. Считаю, что ей очень пойдут бриллианты. Как вы думаете?

– Я думаю, что вы хороший человек, – сказала Сара и потрепала его по руке.

– Да, вы ведь так и не спросили у моей жены про Гитлера, – вдруг сказал Питер. Разговор о бриллиантах его явно огорчил.

– Что? – Джейн попыталась положить вилку на тарелку, но промахнулась, и вилка упала на пол. Она не обратила на это внимания, слушая Питера. Что это он там говорит о Гитлере?

– Это наш сосед! Господин Наглец, – проговорила Сара нетерпеливо. – Тот самый, который переходит на гусиный шаг, как только видит меня. Гестапо – да я говорила тебе сегодня по телефону. Ты можешь мной гордиться, он сегодня славно получил от меня по мозгам.

– Она вежливо попросила его не ставить свой мусорный ящик перед нашим домом.

– Ну нет. Я сказала ему, что если он еще раз оставит свой мусорный контейнер перед нашим домом, то я рассыплю всю эту грязь по его лужайке.

– Вы просто молодец, – сказал Майкл.

– Конечно, мне далеко до Джейн…

– Что ты хочешь сказать? – спросила Джейн, ухватившись обеими руками за край стола и видя двух Сар вместо одной.

– Тебе следовало назвать его нацистским ослом и опрокинуть его мусорный ящик ему на голову, – сказал ей Питер, а Сара и Майкл согласно засмеялись.

Джейн слышала их смех так, как будто она была под водой, а они далеко на берегу. Она попыталась поплыть к ним, выбраться на поверхность и набрать в легкие воздуха. Но, несмотря на все ее усилия, она продолжала погружаться в глубину пучины. Она тонула, но никто этого не замечал. Некому было ее спасти.

Что могло стать причиной ее плохого самочувствия? Она ела только то, что ели все остальные. Она сама открыла бутылку лимонада и сама наполнила свой стакан. Она ни на минуту не выпускала его из рук, за исключением того момента, когда Питер наливал туда напиток, да и тогда она внимательно наблюдала за ним.

Нет, не так. Она начала думать сначала. Она оставила стакан в комнате, когда пошла открывать дверь гостям! У Майкла было вполне достаточно времени, чтобы насыпать туда любого зелья, пока она здоровалась с Сарой и Питером. Неужели он это сделал? Господи, неужели сделал?

– Сара, ты должна помочь мне…

Джейн слышала сама себя как будто со стороны. Она смотрела на себя, как на постороннего человека, – этот человек медленно падал на пол. Майкл, Паула, Сара и Питер бросились к ней. Майкл поднял ее и повел наверх в спальню. Сара и Питер шли следом.

– Черт возьми, Майкл, ты скажешь наконец что у вас происходит? – настаивала Сара.

Джейн пыталась открыть глаза, но веки как будто склеились. Она мужественно старалась удержать себя в сознании. Потом она услышала, как кто-то плачет. Она узнала голос Майкла.

– Господи, я сам пытаюсь это понять, – простонал он. – Вы представить себе не можете, что здесь творится…

– Расскажите нам.

– У Джейн своего рода распад личности. – Голос Майкла звучал сухо и надтреснуто.

– Это невозможно.

Даже с закрытыми глазами Джейн знала, что все смотрят на нее.

– Она не помнит, кто она такая; она говорит, что не может вспомнить нашу совместную жизнь…

– Но это же абсурд. Она же вспомнила нас! – заикаясь, сказал Питер.

– Нет, не совсем так, – поправила его Сара. – Я хочу сказать, что она ничего не помнит про Гитлера. Это было видно. Во всяком случае, я заметила.

«Что ты еще замечаешь?» – Джейн всем существом, не открывая глаз, потянулась к Саре, надеясь, что та сейчас спасет ее.

– Она очень странно разговаривала сегодня со мной по телефону. И я сразу сказала ей, что она неважно выглядит, когда увидела ее в дверях. Она что, принимает какие-то таблетки?

– Ее лечащий врач назначил ей легкие успокаивающие таблетки, но она отказывается их принимать. Она говорит, что плохо себя чувствует от них. Я уже не знаю, что мне делать, – продолжал Майкл. – Это вообще ни на что не похоже. Ее поведение неровно. То она в прекрасном настроении, в следующую минуту она уже плачет. Утром она покладиста, как котенок, а к полудню это фурия, способная устроить разгром в собственной спальне. Я не могу предположить, что она сделает или скажет в следующую минуту.

– И долго это продолжается?

– Уже почти месяц.

– И в таком виде она ездила в Калифорнию?

– Она не ездила ни в какую Калифорнию.

Джейн услышала, как Сара судорожно вздохнула.

– На самом-то деле все началось намного раньше, чем месяц назад. Она так полностью и не оправилась после несчастного случая. Я думаю, что возлагал слишком большие надежды на…

– Но ведь казалось, что все стало благополучно. Не было никаких признаков…

– Да, на людях их не было. Когда мы выходили из дома, она, может быть, делала над собой усилие, я не знаю. Может быть, эти усилия истощили ее. И вот в один момент она взяла и сбежала от всего этого. Врачи называют это истерическим фугитивным статусом.

– Я не верю в это.

– Но ей ведь будет лучше, правда?

– Врачи думали, что ей вот-вот станет лучше. По их расчетам к сегодняшнему дню к ней должна была вернуться память, но ей становится все хуже и хуже. Сегодня днем она чуть не зарезала Паулу. Она замахнулась на нее ножом.

– Ножом?!

– Боже правый!

– Я просто ума не приложу, что делать. Если она завтра выкинет что-нибудь подобное и ранит кого-нибудь? А что будет, если она ранит себя?

– Она этого не сделает.

– Могу ли я основываться на ваших пожеланиях?

– Что вы хотите сказать?

– Я не знаю. Я не знаю, что говорить. Я не знаю, что мне делать. Она впадает в тяжелейшую депрессию и не хочет, чтобы я ей помог. Мне страшно, когда я ухожу на работу, потому что не знаю, найду ли ее дома, когда вернусь, не попытается ли она… Я даже не хочу произносить этого вслух.

– Джейн не тот человек, который может стать самоубийцей, – убежденно сказала Сара, ответив на недомолвку Майкла.

– Та женщина, которую вы видели за обедом – это Джейн? – просто спросил Майкл.

Вопрос заставил Сару замолчать. В комнате повисла тишина.

– Если в ближайшее время ей не станет лучше, мне, возможно, придется подумать, – Майкл тяжело дышал и говорил тихим голосом, – придется подумать о том, чтобы поместить ее в лечебницу.

– Нет, Майкл!

– А есть ли у меня выбор? Скажите мне, Сара. Скажите мне, что делать, и я сделаю. Ума не приложу, я перепробовал все. Теперь я и в самом деле не знаю, как поступить. Я не знаю, есть ли у меня еще какой-нибудь выбор.

«О Боже! – думала Джейн, пока темнота медленно окутывала ее. – Боже, кто-нибудь, помогите мне!»