Текст книги "Джеймс Поттер и Зал Пересечения Старейших"

Автор книги: Джордж Норман Липперт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 35 страниц)

Глава 11. Три реликвии

После первого волнительного путешествия и прибытия рождественские приготовления на Площади Гриммо стали довольно нудными. Джеймс представил всем Ральфа, который довольно быстро стал частью толпы из друзей и семьи, которая переполнила дом. В среду перед Рождеством, Дядя Рон и Тетя Гермиона прибыли вместе со своими детьми – Хьюго и Роуз. Вскоре ко всем присоединились Дядя Билл с Тетей Флер, родители Мари-Виктуар. Джеймс очень любил их всех, и даже при том, что дом был переполнен до отказа, мальчик волновался насчет того, что они останутся на все каникулы.

– На самом деле, даже хорошо, что ма и па в этом году остались у Чарли, – прокомментировал Рон, затаскивая багаж (свой и Гермионы) по лестнице на третий этаж в предназначенную для них спальню. – Это место кажется уменьшилось с тех пор, как мы были детьми.

– Это потому, что мы выросли, Рон, – пожурила его Гермиона, ласково ткнув локтем в область желудка. – У тебя нет причин для нытья и жалоб.

– Я не жалуюсь. Ведь если бы Перси был здесь, нас бы подселили к Кикимеру.

Джеймс и Ральф, как и прочие братья и сестры, Джеймса, родные и двоюродные, проводили дни играя в волшебные шахматы у камина с дядей Роном, бродя по окрестностям или совершая последние рождественские покупки с Джинни или тетей Гермионой. Флер и Билл воспользовались помощью Джеймса и Ральфа, чтобы срубить и привезти Рождественскую елку, которая выглядела просто очаровательной, будучи снаружи, но, занесенная в дом, заняла не менее двух третей от главного зала.

– Немного стыдно делать это, честно говоря, – признал Билл, все-таки направляя волшебную палочку на дерево.

– Редукто!

Дерево сжалось втрое, но ухитрилось сохранить свою густоту, так что в конце концов стало больше похоже на рождественский куст, чем на дерево. Ральф, Джеймс, Роуз и Виктуар потратили последние дни накануне Рождественского сочельника нанизывая на нитки воздушную кукурузу, украшая дерево и упаковывая подарки. В тот вечер Гермиона собрала всю семью, желая, чтобы они отправились петь рождественские гимны все вместе. Тем не менее ни Рон ни Гарри не проявили особой радости по поводу этой затеи.

– Дай нам передохнуть, Гермиона, – сказал Гарри, опускаясь в уютное кресло у камина. – Мы весь день на ногах.

– Да, – воодушевленно поддержал Рон, – это только начало праздников. Можем мы присесть ненадолго?

– Рональд Уизли, ты возьмешь свой зад и запихнешь его в пальто и шляпу, – ответила Гермиона, бросая вещи Рона ему на колени. – Мы собираемся всей семьей раз в году, если повезет, и я не позволю тебе просидеть весь вечер бездельничая только потому, что ты дома. Кроме того, – добавила она немного жестче, – по пути сюда ты говорил, что рождественские гимны – это весело.

– Это было до того, как я узнал, что ты серьезно, – пробормотал Рон, вставая и натягивая пальто.

– Ты тоже, – улыбнулась Джинни, хватая Гарри за руку и вытаскивая его из кресла. – Ты сможешь бездельничать все рождественские дни, если захочешь, но сегодня мы идем веселиться, нравится тебе это или нет.

Гарри тяжело вздохнул, но позволил Джинни надеть на него пальто. Она игриво ткнула его в живот, а он улыбнулся, беря свой шарф. К очевидному огорчению Рона и Гарри, Билл избежал похода, пообещав, приложив руку к груди, повеситься в прихожей. Флер, одетая так же блистательно, как и ее дочь, с обожанием улыбнулась ему. Когда они подходили к двери, Джеймс услышал, как дядя Рон шепнул его отцу:

– Клянусь, он ведет себя так не столько назло нам, сколько для того, чтобы произвести на нее впечатление.

Ночь получилась такой замечательной и рождественской, что Джеймс задумался, не наколдовали ли ее мама и тетя Гермиона? Крупные хлопья снега начали бесшумно падать, приглушая далекие городские звуки и покрывая грязные стены и тротуар сверкающей белизной. Гермиона раздала листы с текстом гимнов, а затем расставила всех так, чтобы самые юные оказались впереди, а взрослые и высокие – сзади.

– Если бы мама была поблизости, – сказал Рон Гарри, понизив голос. – Я бы поклялся, что Гермиона подражает ей.

После пробного пения Гермиона рассердилась на Теда, который во время пения выдавал различные вариации от лирических до басовых, особенно восхищавших Альбуса и Хьюго. Наконец, удовлетворившись, она повела труппу по улицам окружавшим площадь Гриммо, звоня в двери и собственно распевая гимны. Большинство магглов, которые открывали двери, стояли и слушали с чем-то вроде натянутого удовольствия на лицах. Один раз старик с большим слуховым аппаратом проорал им, что он не поддерживает никаких благотворительных организаций за исключением Дома Гортензии для Одичавших Кошек и захлопнул дверь.

– В таком случае МакГонагалл должна ему рождественскую открытку, – сказал Тед, едва стих стук.

Джеймс махнул Ральфу рукой прежде, чем тот успел спросить.

– Анимаг. Позже объясню.

Рождественское утро началось с ослепительного сияния, солнце превратило покрытые изморозью окна в ослепляющие картины. Ральф и Джеймс встретили Альбуса и Роуз, когда те спускались на завтрак.

– Это бесполезно, – сказала Роуз скорбно. – Мама поклялась, что применит Круцио к любому, кто попытается открыть подарки до завтрака.

Джеймс моргнул.

– Тетя Гермиона так сказала?

– Ну, – ответил Альбус, – не так многословно, но она действительно в гневе с тех пор, как застала нас за попыткой посмотреть на подарки с помощью просвечивающих очков дяди Джорджа, чтобы узнать что в них. Она набросилась на него как дементор. Это было жутко!

– Дядя Джордж здесь? – спросил Джеймс, сбегая вниз по лестнице и направляясь к кухне. – Великолепно!

– Да, но он привез Кэти Белл с собой, – сказал Альбус, произнося имя самым старательно-ворчливым своим голосом. Альбус не одобрял Кэти Белл, как он не одобрял любого, кто мог угрожать изменить проказливую холостяцкую жизнь Джорджа Уизли.

Завернув за угол в старую кухню, Джеймс и Ральф услышали голос Джорджа, говорящий:

– Это такой сорт рекламы, который позволит «Тройному В» вырасти до двух точек и стать ведущим магазином шуток в мире волшебства, понимаете. Вы не сможете остановить первокласный шедевр во время радиовещания, как случилось на дебатах. Это все очень зрелищно.

Кети Белл, привлекательная женщина с длинными каштановыми волосами, размешивала чай.

– Вы бы слышали, как Майрон Мадригал описывал его по радио, – сказала она, подавляя улыбку.

Тед нахмурился, но его любопытство взяло над ним верх.

– Что он сказал?

– Он назвал это «ребяческой показухой с монументально плохим вкусом», – гордо заявил Джордж, поднимая стакан с соком для тоста.

– Это прекрасно! – ухмыльнулся Тед, чокаясь своим стаканом со стаканом Джорджа.

– Джеймс, рад тебя видеть! – сказал Джордж, ставя сок на стол и похлопывая по стулу рядом с собой. – Садись и рассказывай, как обходится с тобой старая альма матер.

– Замечательно, – ответил Джеймс, садясь и беря кусок тоста. – Джордж, это мой друг Ральф.

– О, мы все о тебе знаем, верно? – сказал Джордж, склоняясь к Ральфу и постукивая его по носу. – Наш человек на другой стороне, э? Просочился в грязное брюхо Слизеринской военной машины. Шпионит и саботажит направо и налево, без сомнений.

Ральф покосился на Теда.

– Я ничего не говорил, – официально заявил Тед. – Я случайно упомянул при нем, что ты был в команде Б, на обратном пути, когда мы приводили в порядок пакет с нашим маленьким сюрпризом. Все остальное он выяснил самостоятельно, когда узнал, что вы здесь.

Ральф скривился.

– Ну, это не совсем так, вы же знаете. Я просто ребенок.

– Никогда не недооценивай того, что может сделать ребенок, Ральф, – серьезно сказал Джордж.

– Верно, – кивнула Кэти, – Джордж и его брат Фред устроили лучшее разрушение в классе за всю историю Хогвартса в самом центре правления Амбридж Ужасной.

– Как я и сказал, все это просто представление, – сказал Джордж.

– А так же маленькая месть, – улыбнулась Кэти.

– Как смеешь ты предполагать такие вещи?

Ральф и Джеймс обменялись недоуменными взглядами.

Джеймс, Ральф, Тед и Джордж завтракали последними. Младшие братья, сестры и кузены с кузинами деловито вытащили их из-за стола, чтобы наконец собрать всю семью вместе и открыть подарки.

– Разве ты не сделал так, как я тебе сказал? – спросил Джордж, смеясь, пока Альбус тащил его в общую комнату. – Открыть подарки в середине ночи, а потом перепаковать их снова с помощью чар Репаро?

– Я пытался! – серьезно ответил Альбус. – Я стащил палочку Джеймса и практиковался на коробке с бисквитами. Это не работает! В конце концов получился только беспорядок. Мама меня отлупит.

– Ты стащил мою палочку! – воскликнул Джеймс, устремляясь за Альбусом. – Я сам тебя отлуплю! Верни немедленно!

Альбус с криком убежал, преследуемый Джеймсом.

Было много визга с обрывками бумаги, и Джеймс не мог не подумать, что Рождество на площади Гриммо мало чем отличается от того, что описывал Зейн, про его семейное рождество в Штатах, болотные огоньки и все такое. Когда юные Поттеры и Уизли открыли все подарки и убежали радоваться им, оставшиеся подарки были открыты немного более сдержано. Гарри подарил Джинни необычный новый котел, который она развернула и осмотрела без особого интереса.

– Это Колдовской Котел, – объяснил он, защищаясь. – Он готовит обед по щелчку! Тебе достаточно загружать в него все ингредиенты каждое утро, все что валяется в буфете. Не важно что. Колдовской Котел подбирает лучшее блюдо, которое можно сделать из них, подготавливает их и готовит в течение дня. Мы все возвращаемся домой поздно и, вуаля, волшебный ужин. Отличное решение для работающей мамы, которая всегда в движении.

– На самом деле это было написано на вывеске Тристана и Таппервольфа, – с ухмылкой заметил Рон. Гарри отвесил ему подзатыльник.

Флер фыркнула.

– Там, откуда я родом, неприлично для мужчины покупать посуду в качестве подарка.

– Это потому, моя дорогая, что там, откуда ты родом, – мягко сказал Билл. – мужчины готовят сами.

– Ох, просто открой следующий, – сказал Гарри с досадой.

Следующий подарок, открытый Джинни, оказался парой сережек с русалочьим жемчугом и был принят остальными гораздо лучше. Джинни казалась одновременно смущенной и очень довольной.

– Гарри! Не представляю, откуда ты взял деньги на это! Русалочий жемчуг! Вот уж не ожидала… – ее глаза заблестели от сдерживаемых слез.

– Просто надень, – улыбнулся Гарри. – Если это заставит тебя почувствовать себя лучше, то они не настоящие. Жемчуг лепреконов. Это просто дополнение к Волшебному котлу.

– Они чудесны, – она просияла, поцеловав его.

Рон подарил Гермионе маленький, но, по-видимому, дорогой флакончик духов, по названием «Причудливое очарование», которому Гермиона очень обрадовалась. Джинни и Гермиона объединились, что бы купить Гарри и Рону билеты на Мировой кубок по квидичу.

– Мы знаем, что вы оба уже много лет хотите пойти туда, – пояснила Гермиона, пока Гарри и Рон поздравляли друг друга, – но вы никогда не думали купить расширенные билеты. Мы взяли восемь общих билетов, так что вы сможете взять с собой детей, если захотите. Им понравится. И ваших жен, конечно, если пожелаете. Все зависит от вас.

Но Гарри и Рон уже погрузились в обсуждение того, какие команды будут участвовать в Кубке, и едва ли расслышали последнюю фразу.

Джеймс открыл свой подарок и был очень удивлен, увидев, что родители подарили ему новую метлу.

– Вау, – выдохнул он – Молниеносная! Мам, Пап, вы подарили мне Молниеносную?

– Ну, – медленно сказал Гарри. – Я знаю, поначалу у тебя были проблемы с метлой, но я поговорил с твоим другом Зейном, и он сказал, что теперь ты летаешь действительно хорошо. Я подумал, тебе будет приятно тренироваться на своей собственной метле. Школьные метлы слишком старые. Медленные, громоздкие и в управлении не слишком послушные. Попробуй эту и, думаю, ты сразу ощутишь разницу.

– Конечно, если ты не хочешь, – предложил Джордж, – то ты всегда можешь сторговаться с Тедом. Его старый Нимбус, может, и медленный как флоббер-червь, зато обладает антикварной ценностью.

Тед запустил в Джорджа комком оберточной бумаги, угодив ему прямо в лицо.

Джеймс чувствовал себя немного виноватым перед Ральфом, который не слышал о своем отце с тех пор как уехал на каникулы. Ральф только пожимал плечами, говоря, что его отец скорее всего прислал рождественский подарок в школу. Джеймс и Ральф оба были удивлены, когда Джинни вручила Ральфу небольшой сверток.

– Он не очень большой, – улыбнулась Джинни, – но мы думаем, тебе понравится.

Ральф развернул подарок и взглянул на него. Это оказалась потрепанная книжка с загнутыми страницами, слова на обложке стерлись со временем. Она называлась «Продвинутый курс зельеварения».

– Она принадлежала великому слизеринцу, каким и ты однажды станешь, без сомнений, – сказал Гарри мрачно. – Честно говоря, я думал, что потерял ее, но она вернулась несколько недель назад. Я не знал, что с ней делать, пока ты не приехал к нам на каникулы. Есть такое чувство, что она должна быть у тебя. Просто не позволяй профессору Слизнорту увидеть ее и пользуйся ей как… справочником.

Ральф осторожно открыл ветхую книжку. Ее поля заполняли написанные от руки заметки и рисунки.

– Кто написал все эти вещи внутри?

– На самом деле не важно, – загадочно ответил Гарри. – Ты его все равно не знаешь. Просто береги ее и будь осторожен с использованием некоторых заметок. Они могут быть немного… хитрыми, иногда. Тем не менее, это просто означает, что она должна быть в руках хорошего слизеринца. С Рождеством, Ральф.

Ральф поблагодарил Гарри и Джинни, слегка недоумевая из-за серьезного отношения к нему и подаренной книге. Он признался, что таинственная книга, по-видимому, и правда важна. Он завернул ее в кусок ткани, который дала ему Джинни, и положил на дно своего чемодана.

Джеймс обрадовался, когда вечером приехали Невилл и Луна Лавгуд. Эти двое встречались в течение последних нескольких месяцев, но Джеймс слышал, как его мама говорила Андромеде Тонкс, что они с виду нисколько не изменили свои отношения. Джеймс не догадывался, откуда его мама знает такие вещи, но не сомневался, что та права. Для Джеймса Невилл и Луна выглядели слишком… братом и сестрой, чтобы пожениться.

После обеда бабушка Уизли вышла на связь через камин, чтобы пожелать всем счастливого Рождества.

– Мы совершенно очаровательно проводим здесь время с Чарли, – сказала она из-за каминной решетки. – И Прага просто прелестна. Я думаю, вам, мальчики, необходимо поговорить с вашим отцом. Он в полном восторге от здешней маггловской архитектуры и хочет остаться еще на несколько недель. Он стал настолько непредсказуем, что, наверно, способен уйти в отставку из Министерства. Ох, это так трудно, когда ваши дети разбросаны по всему миру. Как же мне уследить за моими взрослыми детишками?

– Как там Чарли и Клэр с детишками, Молли? – спросила Гермиона, переводя разговор в более безопасное русло.

– Прекрасно, хотя Чарли настаивает на том, чтобы взять маленьких Харольда и Джульса с собой на работу при удобном случае. Как эти бедные дети смогут вынести вид этих тварей и избежать ночных кошмаров выше моего понимания.

Джеймс, который несколько раз встречался со своими юными кузенами Харольдом и Джульсом знал, что такие как они скорее сами вызовут ночные кошмары у драконов, чем наоборот.

Позже, этим же вечером, когда члены семьи начали расходиться по кроватям, Джеймс и Ральф нашли себе местечко у камина, рядом с Луной Лавгуд, которая рассказала им о своей последней экспедиции в Высокие горы на поиски Умгубуляря Слешкилтера.

– Пока что не удалось точно определить местонахождение, – сказала она, – но недавно я обнаружила обширную сеть тропинок и остатки жизнедеятельности. Похоже, основу его диеты составляют бешеные вермпы и плоды фигового дерева, так что его помет довольно легко отличить от прочих по одному только запаху. Он слегка похож на мятный. Не то чтобы неприятный.

– Унглубулоус… слэшкиллер? – переспросил Ральф.

– Довольно похоже, – мягко сказала Луна. – Это разновидность нелетающих ящеров, связанных дальним родством с гиппогрифами и октогаторами. Я отметила форму их троп и взяла образец навоза. Хотите узнать, как он пахнет?

– Луна, – сказал Джеймс, наклоняясь вперед и понижая голос, – можешь ответить мне на один вопрос? Я бы предпочел, чтобы никто об этом не знал.

– Я специализируюсь на вещах, которые никто не знает, – мягко сказала Луна.

– Я имею в виду, это что-то вроде секрета.

– О, – только и сказала Луна, ее лицо оставалось спокойным. Джеймс подождал немного, но она просто наблюдала за ним, вежливо улыбаясь. Луна, вспомнил он, обладала довольно уникальным понятием о беседе. Он решил ковать железо, пока горячо.

– Речь не о Слешкилтерах или Вракспуртах, или чем-нибудь подобном. На самом деле, такой вопрос, скорее, стоило бы задать твоему отцу, будь он все еще при делах, но я надеюсь, ты тоже сможешь помочь. Что тебе известно о… о Астрамаддуксе и Мерлине Амброзиусе?

Луна была самым непоколебимым человеком, которого Джеймс знал. Она только посмотрела в огонь и сказала:

– Ааа, да, не совсем моя специальность. Однако, увлечение всей жизни моего отца. Астрамаддукс был историком, который записывал последние дни Мерлина и его обещание вернуться, конечно. Объект множества спекуляций и интриг на протяжении веков, как ты знаешь.

– Да, – сказал Джеймс, – мы знаем. Мы читали о нем и о предсказанном возвращении. Что нам любопытно, так как это должно произойти? Что для этого нужно сделать?

Луна задумалась.

– Жаль, что отца здесь нет. Он может говорить на эту тему днями. На самом деле, он так и сделал на встрече альтернативных магических изданий и радиовещателей в Бельфасте. Толкнул речь о последствиях заговора Мерлина и их гипотетических вероятностях, если мне не изменяет память. Она длилась три с половиной дня, пока он не уснул на сцене. На самом деле, я думаю, он уснул задолго до того, как кто-то это заметил. Он известный соновещатель. Большинство своих речей он произнес в ночной рубашке. Большинство людей думают, что это эксцентричность, но я считаю, он просто делал много дел одновременно, – она нежно вздохнула.

Джеймс понимал, что у него не очень много времени до того, как кто-нибудь, Джордж, или хуже того, папа или мама, войдут в комнату.

– Луна, что он говорил об этом? Считал ли он возвращение Мерлина возможным?

– О, конечно, он считал. У него были сотни теорий касательно этого. На самом деле, он жил надеждой увидеть этот день, несмотря на то, что даже он не был уверен, что когда Мерлин вернется, он будет тем, кого мы называем добрым волшебником. Он написал целую серию статей в «Придире», объясняющих о трех реликвиях и содержащих предложение в сотню галлеонов в награду любому за правильный ключ к местонахождению.

Джеймс старался не мешать Луне.

– Что за три реликвии?

– О, – сказала Луна, посмотрев на него. – Я думала, вы читали об этом?

– Это так, но там ничего не было сказано ни про какие реликвии. Там было сказано только, что Мерлин жил в мире людей и вернется, когда придет его время, или что-то в этом роде, – вмешался Ральф.

– Ох, хорошо, тогда это ключ, не правда ли? – безмятежно ответила Луна. – Реликвии появятся, когда придет время. Три необходимых Мерлину элемента – его трон, его мантия и его посох. Он оставил их на хранение Астрамаддуксу. Согласно предсказанию, однажды все три реликвии соберутся вместе снова в месте под названием «Перекресток Старейших», Мерлин вновь появится, чтобы потребовать их.

Джеймс разинул рот от удивления. «Перекресток Старейших…» – подумал он, вспоминая надпись, высеченную на воротах таинственного острова. Он чувствовал как колотится его сердце и был уверен, что Луна слышит это в его голосе. Он постарался отразить в голосе только любопытство.

– Так что же случилось с тремя реликтами Мерлина потом?

– Никто точно не знает, – беззаботно ответила Луна, – но мой отец разработал несколько довольно сильных теорий. Согласно легенде, церемониальная черная мантия Мерлина была создана из нетленной ткани, позволяющей ей сохраняться неизменной. Она предположительно была использована как саван для тела Кригла, первого короля волшебного мира, в надежде, что она будет препятствовать гниению. Увы, никто не знает, где находится могила Кригла, она была под защитным заклинанием, а всех Хранителей тайны погребли в ней же, чтобы сохранить секрет навсегда, – Ральф содрогнулся, а Луна продолжала: – Трон Мерлина передавался в королевстве магглов как реликвия от поколения к поколению, всегда готовый к возвращению волшебника, пока не затерялся в дымке времен. Кто-то верит, что он был восстановлен королем волшебников в шестнадцатом столетии и по сей день хранится в Министерстве магии, забытый в подвалах Отдела тайн.

– Наконец, – сказала она, прищурившись, словно просматривая воспоминания, – величайшая из реликвий Мерлина, его посох. Тогда маги использовали посохи чаще, чем палочки, знаете ли. Длинные палки, часто высотой с самого волшебника.

Мерлинов был вырезан из ствола редкого говорящего драчливого дерева. Говорят, он мог заставить свой посох говорить голосом дриады, которая дала ему его. Астрамаддукс хранил посох сам, единолично до дня возвращения Мерлина. Он спрятал его и секрет его местонахождение, говорят, и умер вместе с ним.

– Вау, – сдавленно промычал Ральф.

– Но допустим, – сказал Джеймс, – кто-нибудь соберет все реликвии снова вместе. Где ему искать этот Зал…Перекресток Старейших?

– Опять-таки никто не знает, – ответила Луна, – Астрамаддукс упоминал о нем так, словно его читатели должны знать, где это, возможно, в то время это было известное место, утерянное для нас сейчас.

– Но твой отец верил, что это возможно – вернуть Мерлина обратно? Он думал, что это случится? – подтолкнул Джеймс.

В первый раз за все время разговора лицо Луны стало серьезным. Она посмотрела на Джеймса.

– Мой отец верил в великое множество разных вещей, Джеймс, далеко не все из них были приближены к реальности. Да, он верил в возвращение Мерлина. Также он верил в целительную силу Наргловских бородавок, фонтан чарующего дыхания и существование подземной цивилизации полугуманоидных существ Мордмунков. Иными словами, если мой папа во что-то верил, это не обязательно было реальным.

– Да, я понимаю, – сказал Джеймс довольно смущенно.

Луна продолжала:

– Нет волшебника, преодолевшего смерть. Многие обманывали ее на время, используя различные искусства, начиная от творческого подхода к проблеме и кончая откровенным злом. Но нет ни одного волшебника за всю историю, испытавшего смерть и вернувшегося рассказать об этом. Таков закон смертности. Одна жизнь, одна смерть.

Джеймс кивнул, но он уже не слушал. Голова у него шла кругом. Наконец, заглянула Джинни и отправила обоих мальчиков в постель.

– Так что ты думаешь? – спросил Ральф, когда они миновали завешенный портрет старой миссис Блэк и поднялись по лестнице. – Все еще считаешь, что все это большой заговор Мерлина?

Джеймс кивнул.

– Наверняка. Помнишь наше первое занятие по защите от темных искусств? Когда профессор Джексон пришел поговорить о чем-то с профессором Франклином? Они оба стояли посреди прихожей, когда королева вуду прибежала сообщить Джексону, что его класс ждет его. Помнишь?

– Да, конечно.

– Ну, ты же знаешь кейс, который Джексон носит с собой повсюду? Я заглянул в него. Он был приоткрыт и стоял всего в футе от меня. Там был большой сверток из какой-то черной ткани внутри. Джексон увидел, что я смотрю, и взглянул на меня так, что смог бы взглядом расплавить свинец!

Джеймс открыл дверь в свою комнату, и Ральф упал на свою раскладушку.

– И что? Я ничего не понимаю.

– Помнишь, что я рассказывал тебе про ночь, когда я спрятался под мантией-невидимкой и проследил за папой и профессором Франклином? Франклин говорил папе, что он должен приглядывать за профессором Джексоном. Он сказал, что Джексон был в вовлечен в пропаганду движения против мракоборцев. Разве не понимаешь?

Ральф опять нахмурился, задумавшись.

– Я не знаю. Не могу поверить, что профессор Джексон может быть частью заговора по началу войны с магглами. Он бескомпромиссный, но, кажется, спокойный.

– Я тоже так считаю, но Ральф, знаешь, что за вещь, я думаю, была у него в кейсе? Я думаю, это была одна из реликвий! Я думаю, это – мантия Мерлина! Он хранит ее в сохранности до тех пор, пока не сможет собрать вместе все реликвии.

Глаза Ральфа расширились.

– Нет! – сказал он, понизив голос. – Не может быть! Я имею в виду, профессор Джексон…!

– Это еще не все, – сказал Джеймс, роясь в рюкзаке. – Взгляни на это.

Он вытащил номер «Ежедневного Пророка», который ему дал Зейн, со статьей о демонстрации против визита Гарри Поттера на обложке.

– Это было на дне моего чемодана все это время. Я забыл, зачем сохранил его, но взгляни на заголовок сзади.

Джеймс постучал по статье о взломе в Министерстве магии и чертовски странных ворах, которые, по-видимому, не удосужились ничего украсть. Ральф медленно прочитал статью и посмотрел на Джеймса. Его глаза стали еще больше.

– Здесь сказано, что одним из мест, подвергшихся взлому, был Отдел Тайн, – сказал он. – Думаешь, эти парни искали трон Мерлина?

– Возможно, – произнес Джеймс, напряженно размышляя. – Но я так не думаю. Я думаю, их наняли для диверсии. Там сказано, никто из них раньше не привлекался, так? Они же не сумели бы попасть в Министерство самостоятельно. Я думаю, может, они были просто отвлекающим маневром, раскидывали вещи и создавали небольшой хаос, пока кто-то другой нашел трон и забрал его.

– Но здесь сказано, что ничего не украдено, – сказал Ральф, заглядывая обратно в статью.

– Они же не могут объявить, что трон Мерлина пропал, так ведь? – ответил Джеймс. – Я имею в виду, это немного до жути страшно, что кусочек темной магии пропал без вести, со всеми этими историями о злых волшебниках, пытающихся использовать реликвии, чтобы вернуть Мерлина на протяжении веков. И опять-таки, – он вспомнил то, что говорила им Луна, – если он хранился в запасниках Отдела тайн с шестнадцатого века, может, они даже не знали, что он там. Откуда им знать, что отдельный предмет пропал со своего места? Луна назвала их «бесконечными подвалами», так ведь?

– Итак, – сказал Ральф, снова изучая новостную статью, – кто-то нанял этих трех головорезов ворваться туда и устроить беспорядок, пока настоящие воры скроются с троном Мерлина. Затем настоящие воры прокляли этих ребят, чтобы они не проболтались, и бросили там, чтобы все свалить на них. Верно? Звучит довольно подло. Но, все же, где бы ты спрятал что-то наподобие трона Мерлина? Даже не мощные магические объекты, особенно темные оставляют заметный отпечаток? Я имею в виду, твой отец и его мракоборцы почувствовали бы его как-нибудь, разве не так?

– Да, – с сомнением согласился Джеймс, – они бы поместили его вдали от цивилизации или скрыли под Дезиллюминистентными чарами и Заклятием Доверия, так, что никто не смог бы завладеть троном. Джексону и остальным нужно место совершенно защищенное и абсолютно секретное, чтобы трон Мерлина никто не нашел, как… – он остановился, осененный внезапной догадкой. Его рот открылся, а глаза расширились.

– Что? – наконец спросил Ральф. Джеймс глянул на него и выхватил газету, перевернул ее, продемонстрировав первую страницу.

– Вот что! – напряженно прошептал он. – Смотри! Взлом случился в ночь накануне нашего приезда в школу! Помнишь, как мы пересекали озеро на лодках первый раз? Я видел кого-то в лодке на другом конце озера!

– Да, – медленно сказал Ральф, прищурившись. – Я догадываюсь. На следующий день приехали американцы, ты увидел старую мадам Делакруа и решил, что это была она. Я подумал тогда, что ты немного свихнулся.

Джеймс проигнорировал его и продолжил:

– Я решил, что это была не она, потому что женщина, которую я видел на озере, была гораздо моложе. Но, все же сходство было поразительное. Знаешь, где я видел лодку позже? Она была там, где мы с Зейном нашли остров! Хранитель пещеры! Я думаю, в конце концов это была мадам Делакруа!

– Как? – просто спросил Ральф. – Она же приехала на следующий день.

Джеймс объяснил Ральфу про то, что профессор Франклин рассказывал о мадам Делакруа за обедом в палатке Альма Алерон.

– Это был ее дух, – предположил он. – Она спроектировала сама себя на озере и на острове, используя способности, о которых нам рассказывал Франклин. Неудивительно, что она так разозлилась, когда он объяснил, что она может проектировать более молодую версию себя, такую, какую захочет!

Ральф все же сомневался.

– Но зачем? Что она собиралась сделать, плавая на лодке по озеру?

– Ты что, не понимаешь? – воскликнул Джеймс, стараясь особо не повышать голос. – Тот, кто украл трон Мерлина, должен спрятать его в месте по-настоящему защищенном и секретном, чтобы никто не почувствовал его. Какое место подойдет лучше, чем территория Хогвартса? Зачем создавать ультра-защищенный тайник, когда он уже существует и можно воспользоваться им? Мадам Делакруа отправила свой дух на остров в ту ночь, чтобы доставить украденный трон. Он спрятала его прямо на территории Хогвартса, на острове. Запретный лес настолько полон магии, что трон, должно быть, просто теряется на ее фоне для волшебников из школы. Хранитель пещеры, должно быть, охраняет это место!

Ральф уставился на Джеймса, кусая губы и широко распахнув глаза. Наконец, он сказал:

– Вау, это так жутко, но, похоже, имеет смысл. Так ты думаешь, она работает с Джексоном?

– Так или иначе, они вместе, – кивнул Джеймс.

– Вот чертовщина! – откровенно заявил Ральф. – Мне действительно начинал нравиться профессор Джексон. Но что в этом такого, на самом деле? Я имею в виду, Луна сказала, что вернуть Мерлина невозможно. Она довольно ясно объяснила, что думает, что те кто попытается это сделать, – просто психи. Умер один раз – умер навсегда. Почему бы не позволить Делакруа и Джексону предаваться их фантазиям?

Но Джеймс не мог оставить это просто так. Он покачал головой.

– Я не знаю как Делакруа, но профессор Джексон поумнее многих. Он преподает техномантию, так ведь? Он не будет заниматься какой-то безумной схемой, если не уверен, что она действительно работает. Кроме того, все постоянно говорят, что Мерлин умер, но Астрамаддукс не говорил, что он умер, верно? Он просто покинул мир людей.

Ральф пожал плечами.

– Все равно, это слишком запутанно для меня, – и плюхнулся обратно на раскладушку.

– Давай же, Ральф! – воскликнул Джеймс, кинув в него старой газетой, – Они пытаются вернуть Мерлина, они могут начать войну с магглами! Мы должны остановить их!

Ральф перевернулся на другой бок и хмуро взглянул на Джеймса.