Текст книги "Во Имя Закона (СИ)"

Автор книги: Джорди Риверс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

– Гемма, гномы и горячая вода, вот мое первое желание, – сказала Флоренс самым прозаическим тоном.

– Я вижу, вы подкованы по вопросу первого желания, – удивленно заметил Младший бакалавр.

– И не только по этому вопросу, – огрызнулась девушка. – Я на вас в суд подам, как выберусь отсюда.

Бакалавры переглянулись.

– Это не возможно, – повторил Младший.

– Мне все равно, что вы думаете по этому поводу, – равнодушно произнесла Фло, гладя по спине Феррума, уткнувшегося личиком ей в плечо.

– Ты попал сюда, потому что был готов! Нам казалось, что ты был готов! – пытаясь убедить её, воскликнул Младший бакалавр.

Зеленые глаза Фло широко распахнулись при этих «был». Гномы встрепенулись и стали с большим интересом следить за разговором.

Гемма с Ансельмом тоже напряглись.

– Была готова! – раздраженно поправила бакалавров Флоренс. – Была!

– Хорошо, – тут же примирительно согласился младший бакалавр. – Была…

– Так не была! – возмущенно сказала девушка. – Не была!

– Старец не ошибается, – качая головой, ответил ей волшебник.

– Конечно, не ошибается, – все больше расходилась Фло. – Если он даже пол точно определить не может! Что говорить о моей готовности!

– В любом случае, – смущенно опуская взгляд, произнес Младший Бакалавр, – Добро пожаловать в Поднебесье! Теперь ты одна из нас.

– А это что еще значит? – поинтересовалась Флоренс.

– Если в двух простых словах, это значит, что ты будешь сражаться бок о бок с нами на стороне добра против зла, против другой стороны… Во Имя Закона.

– Угу, – ответила девушка без энтузиазма, но в глубине души она должна была признать, что подобная перспектива казалась ей достаточно привлекательной.

– Гемма, – вдруг опять заговорил бакалавр Средней Степени, который до этого задал только один вопрос Флоренс. – Будь аккуратнее, пожалуйста, со своим желанием отомстить бакалавриату за уход Фредерика. Оступиться просто, возвращаться намного сложнее.

Гемма ничего не ответила прозрачному волшебнику, продолжая молча стоять рядом с Фло и Ансельмом.

– А что там с горячей водой? – спросил Младший бакалавр, решив, что самое время перевести разговор в нейтральное русло.

– Её нет, – поспешила ответить девушка.

– Ты теперь волшебница, – пожал плечами Младший бакалавр, поправляя очки в учительской манере. – Для тебя не составит труда сделать её теплой.

– Это как? – чуть ли не обиженным тоном спросила Флоренс, полагая, что мужчина смеется над ней.

– Просто представь. Тебе доступно все, что ты можешь представить.

Фло, сама от себя не ожидая, вдруг перевела взгляд на бакалавра Средней Степени, который выглядел вполне довольным проходящей беседой. Прозрачные морщинки вокруг его прозрачных глаз таили улыбку. Девушка представила, как тот взмывает к многоступенчатому потолку. Но волшебник оставался на месте.

Через секунду бакалавр рассмеялся.

– Когда твоя мысль обгонит мою, тогда это произойдет, – объяснил он.

– Это несложный процесс, – заметив разочарование на лице Флоренс, произнес Младший бакалавр, желая подбодрить её. – Немного практики, и у тебя получится.

В незнакомой комнате было темно. Только что горевшая лампа внезапно погасла, но Гемма помнила, что рядом с ней, буквально в двух шагах стоял нетронутый. А Фредерик выбежал в коридор. Она чувствовала, что должна бежать за ним, что если не сделает этого сейчас же, то потеряет брата навсегда. Но как всегда в этом кошмаре, волшебница не могла сдвинуться с места.

– Фредерик! – отчаянно позвала она.

И в ответ ей раздалось такое знакомое:

– Гемма! Гемма!

Голос брата звучал так, будто тот встретил лицом к лицу саму смерть, и только сестра могла его спасти. Но Гемма все так же безуспешно пыталась пошевелить ногами, приросшая к месту.

– Гемма! Гемма! – последний крик Фредерика.

Волшебница знала, что он последний. Весь мир для неё стал вдруг натянувшейся до предела нитью, и эта нить разрывалась. И место разрыва было у нее в груди. В сердце.

Все.

– Гемма!

На этот раз голос был женским и раздавался над самым ухом.

– Гемма, проснись!

Флоренс трясла волшебницу за плечо.

– Что случилось? – Гемма резко села на кровати.

– Вот именно, что случилось? – спрашивала Фло, стоя босиком на деревянном полу и встревожено глядя на волшебницу.

– Мне должно быть приснился кошмар.

– Как интересно. Обычно кошмары снятся мне.

Гемма подняла на девушку казавшиеся в темноте огромными черными колодцами глаза. И не видя в них ничего, кроме темноты, Флоренс все равно почувствовала раздражение смотрящей на неё женщины.

– Ладно, я, пожалуй, пойду еще посплю.

Гемма не пошевелилась и не произнесла ни слова, все так же продолжая смотреть на Фло и желая только одного, чтобы та поскорее убралась к себе.

– Что ж, приятных сновидений, – неслышно пробормотала Флоренс и зашлепала по ледяному полу в свою комнату. – Значит, Фредерик.

А утром девушка проснулась оттого, что её зубы выбивали барабанную дробь от холода. Так же дрожали рядом гномы. Одеяло, в которое девушка куталась во сне, не спасало.

– Что творится в этом мире?

Флоренс возмущенно вскочила, спешно натягивая носки, брюки и куртку.

Она ничего не понимала от холода, и чтобы хоть как-то сохранить благоразумие, прыгала и потирала плечи.

– А-а-а! Что случилось? – крикнула девушка, адресуя свой вопрос на кухню, где уже слышался шум и шаги.

Флоренс заметила жмущихся друг к дружке гномов. Безмолвных гномов. Их взгляды были расфокусированы, а губы посинели. Она пулей вылетела на кухню.

– Что происходит? – подскочила Фло к мечущейся в поисках дров Гемме. – Почему так холодно?

Гемма повернулась к девушке, отряхивая паутину с рукавов. Одно движение её руки, и серый налет исчезал, словно его и не было.

– Зима пришла, – недовольно ответила волшебница и кивнула на окно.

Флоренс повернулась и увидела в окне, медленно но неумолимо затягивающемся морозным рисунком, белые сугробы. Деревья в лесу были покрыты белыми снежными шапками, повсюду лежал снег. Хотя еще вчера лес был зелен, и Фло думала, что в Поднебесье ранняя осень.

– Внезапно, – обронила она, обводя растерянным взглядом комнату. – У вас всегда так зима приходит?

– У нас, – сделала акцент на этом слове Гемма, – зима не приходит по нескольку десятков лет.

– Еще лучше, – опять потирая плечи, сказала Флоренс. – Что же теперь делать? Мне холодно! Им, – Фло указала рукой на комнату Фредерика, – холодно!

– Рубить дрова, – вздохнула Гемма, глядя на горстку золы в печи.

– Отличная идея! – с энтузиазмом согласилась Фло. – Я хотя бы согреюсь!

Но прежде чем выскочить на улицу, где Флоренс видела вчера поленницу, она забежала в свою комнату, сгребла с кровати гномов в одеяле и вручила их Гемме со словами:

– Представляй пока, пожалуйста, что им тепло!

А затем девушка схватила с вешалки первое, что попалось под руку, и выскочила на улицу.

Гемма раскрыла рот в немом протесте, когда увидела, что это было пальто Фредерика, но не успела ничего сказать и только возмущенно покачала головой.

Позже они сидели на кухне, млея от заполнившего комнату тепла. Гномы как всегда препирались между собой, и эта непрекращающаяся болтовня действовала на Флоренс успокаивающе, потому что являлась самым верным показателем их благополучного состояния.

Девушка подошла к окну, не понимая, как может зима приходить раз в десятилетие. Белые с человеческий рост сугробы манили её, но она помнила, как сильно кусался мороз, как прилипала к ладоням рукоять топора, как мерзли и болели потом, оттаивая, уши.

– Мы вступаем на Равновесную Чашу, – заговорила с ней Гемма, глядя куда-то в середину стола, – своими душами. Светом наших душ. Чтобы противостоять тьме.

Флоренс невесело усмехнулась:

– Свет души – это не про меня.

– Попробую объяснить по-другому. Каждый человек обладает определенным запасом энергии. Тонкой энергии. Сначала она направляется на обеспечение его будущего, а затем на реализацию его желаний. Но в момент потери, краха этих желаний энергия устремляется вверх, освобождается. И вот эта освобожденная, устремленная ввысь энергия и противостоит тьме.

Фло сложила руки на груди и оперлась о стену, внимательно глядя на волшебницу.

– Ты рассталась с любимым человеком. Огромное количество энергии в тебе освободилось, стало светлее, если хочешь, – продолжала Гемма, думая про то, что сама год назад бунтовала против подобного положения вещей. – Потеря тепла, комфорта тоже приводит к подобному, более слабому, но схожему результату.

– Ты хочешь сказать, что Поднебесью не хватает энергии, и поэтому пришла зима? Поэтому нам всем стало холодно? – изумленно и почти зло спросила девушка.

– Да, – ответила Гемма.

– Я никак не пойму взаимосвязи, но мне кажется, ты считаешь меня в этом виновной, – произнесла Флоренс, приближаясь.

– С приходом не каждого новичка наступает зима, – с вызовом ответила Гемма, поднимаясь из-за стола.

Фло смерила её взглядом.

Серые глаза волшебницы горели холодным огнем, правильные черты красивого строгого лица были искажены сдерживаемым гневом. Словно она постоянно думала о чем-то, но никак не могла произнести свои обвинения вслух.

– За что ты меня ненавидишь? – спросила Флоренс.

Гемма пристально смотрела на неё секунды две, а затем резко отвернулась. Девушка увидела, как волшебница поднесла руку к лицу. Жест выглядел так, как если бы Гемма смахнула слезу.

– Я ни в чем не виновата перед тобой. Я еще ничего не успела тебе сделать. Как ты можешь обвинять меня в чем-то? – продолжала Флоренс, делая новый шаг к женщине.

Та, стоя спиной к Фло, глубоко вздохнула. А когда она вновь повернулась к девушке, лицо её было спокойным и даже доброжелательным.

– Ты права, – произнесла Гемма, растягивая рот почти в примирительной улыбке. – Права… Пойдем, нам надо подобрать тебе с гномами одежду.

Флоренс недоверчиво посмотрела на волшебницу. Уж слишком быстрой была перемена в настрое той.

– Какую одежду? – спросила девушка тем же недоверчивым тоном.

– Зимнюю. Бери гномов с собой.

Оказалось, что в нескончаемом гардеробе Геммы были не только платья.

Ферруму и Магнуму из шкафа волшебницы достали свитера, валенки, штаны с начесом, теплые шерстяные колпаки и детские шубки. С Флоренс дела обстояли сложнее.

– Может платье? – спросила Гемма, легким жестом откидывая назад длинные каштановые волосы.

Флоренс посмотрела на волшебницу. Та каждый день надевала новое платье. Вчера на Гемме было белое в голубой горошек, нежное, навевающее свежесть, как утро в горах. Сегодня – цвета парного молока. Платья были всегда в пол.

У Фло, глядя на Гемму, невольно возникал в голове образ юной английской леди. Как из романа «Гордость и предубеждение». А, учитывая обычную строгость Геммы, эта схожесть только усиливалась.

– Вот еще, – ответила девушка, возвращаясь к вопросу об одежде. – Глава Ученого Совета ходит в брюках, и я буду.

Гемма повела бровями, но ничего не сказала.

– И долго продлится зима? – спросила Флоренс на всякий случай.

Волшебница пожала в ответ плечами.

В итоге, Флоренс заказала себе у шкафа теплые замшевые брюки, высокие замшевые сапоги, свитер с оленями и еще один со снежинками, шапку с ушами и куртку на меху с капюшоном.

Гемма же достала для себя длинную меховую накидку из голубого меха.

Девушка заметила, как преобразились глаза волшебницы в этом наряде. Будучи серыми, они вдруг приобрели нежный васильковый оттенок.

И сколь бы напряженными ни были отношения между двумя женщинами, процесс вынужденного почти шоппинга обеим приподнял настроение.

– Тебе надо сходить к Бартомиу, – сказала повеселевшая Гемма.

– Кто это? – осторожно спросила Флоренс, разглядывая оленей на своем свитере.

– Это наш старец. Он обитает в экспериментаторской.

– Зачем мне идти к нему? – девушка посмотрела на волшебницу открытым взглядом, пряча цепочку с фарфоровым голубым колечком за ворот свитера.

– Сегодня-завтра нас отправят на задание. И ты должна быть хоть сколько-нибудь готова к этому.

– Спасать кого-нибудь? – воскликнула Флоренс, удивляясь воодушевлению в своем голосе.

Она смотрела на Гемму, и в зеленых глазах девушки было столько радостного ожидания.

– Может, и спасать, – согласилась волшебница, улыбаясь её восторгу.

Она вспомнила себя в самые первые дни в Поднебесье.

Да…

– Пойду, наколдую себе снегоход, – с энтузиазмом произнесла Флоренс, накинула куртку и выскочила на улицу.

– Ну как?

Несколько минут спустя Гемма вышла на дорогу, где девушка стояла около груды металла.

– Почему у меня не получается? – разочарованно спросила Флоренс, кивая на кучу покореженных железяк, из-под которых торчали полозья.

– Сходи к Бартомиу, – сказала Гемма, плотнее запахивая накидку.

Волшебница вдруг заметила, что падал снег. Она замолчала и огромными задумчивыми глазами уставилась на медленно кружащие в воздухе пушистые снежинки.

«Десять лет не видеть снега, конечно», подумала Флоренс, не уверенная, что стоит вырывать Гемму из этого оцепенения.

– Я пойду… – тихо сказала девушка. – За снегоходом…

Гемма только кивнула, не отрывая взгляда от мягкого беззвучного падения так давно не виденных ею снежинок.

Флоренс шла по утоптанной снежной тропинке, окруженная с обеих сторон высокими сугробами, чьи плавные линии действовали на девушку одновременно успокаивающе и возбуждающе. Они баюкали боль в её душе и будили радость. Последние недели она провела в ужасном подавленном состоянии, преследуемая возможностью потери того счастья, за которое цеплялась всеми силами. Она чувствовала неотвратимость расставания и, скованная страхом, погрузилась в опасное бездействие. Флоренс понимала, что уж лучше бы она гоняла по ночным улицам на автомобиле, но не была способна даже на это.

И вот теперь она бежала по белоснежной тропинке. Высокий заснеженный лес, окружавший её, казался ласковым, светлым и не таящим в себе угроз. И самое главное, Флоренс не надо было бояться. Она уже потеряла все, что могла. Все, что можно было потерять, она оставила там, в своем мире. И это незнакомое, неведомое ранее чувство свободы нахлынуло на девушку вместе с колючим морозным воздухом, заставило ей парить над землей вместе с большими редкими снежинками.

Флоренс сама не заметила, как оказалась около занесенной снегом землянки. В маленьком окошечке горел свет. И девушка почувствовала нестерпимое желание зайти.

Она уже знала, куда пришла. Фло слегка удивил тот факт, что она смогла найти жилище старца, не спросив даже у Геммы, где оно находится.

Хотя… Чему удивляться. Наверное, это волшебство.

Флоренс громко постучала и толкнула дверь.

Из помещения повеяло теплом. Продолговатая, уходящая вглубь комната освещалась подвешенной к потолку керосиновой лампой и разведенным в камине огне.

Вдоль стен располагались стеллажи с различными склянками, колбами и пузырьками. По стенам прыгали странные тени, мгновенно навевавшие ощущение, что комната населена бестелесными существами.

– Доброе утро, – тихо, но решительно поздоровалась Флоренс, снимая шапку и стряхивая снег с меховых манжет куртки.

– А-а-а, – с кряхтением из глубины комнаты показался старец в глубоких летах. Чуть сгорбившись, он приближался к девушке, цепко глядя на неё сквозь спадающие на морщинистое лицо длинные седые волосы. – Ты-ы.

Несмотря на довольно устрашающий своей древностью вид, его улыбка была доброжелательной.

Фло нахмурилась. И поборола в себе желание отступить назад.

– Доброе утро, – повторила она.

В голове крутилось, «Я пришла за снегоходом», но уже сейчас девушка понимала, что с этой просьбой ей стоит обратиться к кому-нибудь другому.

– Спасибо, – вдруг произнес Бартомиу, подходя ближе.

Походка у старика была то обманчиво шаркающая, то неожиданно бодрая. И он даже весь выпрямлялся в эти моменты, но потом, словно вспоминал о своих годах и опять горбился.

Фло была совершенно сбита с толку. Она просто смотрела на старика во все глаза.

– За что спасибо? – осторожно спросила девушка, косясь на Бартомиу.

Тот подошел настолько близко, что мог при желании взять её за руку. Фло застыла на месте, искоса уставившись на волшебника. С одной стороны в ней возникло желание быстрее покинуть это место, с другой стороны врожденный интерес ко всему новому и неизвестному просил остаться и посмотреть, что будет дальше. А с третьей стороны, в глубине души появилось чувство, что от старца не стоит ждать ничего плохого.

– За что спасибо? – повторила Фло.

– Давненько я не видел зимы в этих краях, – произнес Бартомиу, растягивая рот в по-детски радостной беззубой улыбке.

– Не за что, – буркнула девушка.

Ей не нравилась эта идея, что зима пришла в Поднебесье из-за неё.

– У меня для тебя ничего нет, – сказал волшебник, разводя руками.

– Вижу, – вздохнула Флоренс.

Тут она вспомнила о том, что Гемма говорила про какое-то задание.

– А может, оружие? – с надеждой в голосе спросила Фло. – Мне же придется сражаться.

Она на мгновение прикрыла глаза, понимая, что последняя фраза звучала очень смешно.

– Придется-придется, – закивал головой Бартомиу. – Только оружие тебе не сильно поможет.

– Хотя бы для красоты, – как-то даже жалостливо произнесла Флоренс.

Почему-то идея того, что она будет разгуливать по Поднебесью с мечом или шпагой, привлекала девушку.

– Для красоты? – удивился Бартомиу. – Для красоты у тебя есть душа. В которой живет Закон.

Он воззрился на Фло, которая приподняла брови и раскрыла рот.

Потом она ответила ему:

– Боюсь, в моей душе живет только беззаконие, – грустно произнесла она.

Старец медленно замотал седовласой головой.

– Позже ты поймешь, что это невозможно. Закон на то и Закон, чтобы пребывать везде. И в душе каждого.

Слова Бартомиу все меньше были понятны Флоренс, и она почувствовала, что заскучала.

– Подожди, – остановил уже собравшуюся уходить девушку старец, – Я все-таки скажу тебе кое-что важное.

Фло внимательно посмотрела на волшебника.

– Искренность – это не только слова, это и действия тоже. Следуй за искренностью в своем сердце. Научись распознавать её зов. И он спасет тебя всегда и везде.

– Спасибо, – со скрытым сарказмом ответила Флоренс, одевая шапку. – Что может быть важнее этого!

– Ничего, – охотно согласился с ней Бартомиу, не слыша издевки в голосе Фло.

Вновь ступив на заснеженную тропу с высокими величественными сугробами, Флоренс вдруг почувствовала, что охватившее её в экспериментаторской раздражение мигом улетучилось.

– Ну и отлично! – сказала она сама себе, поводя плечами, чтобы разогнать подступающий холод.

Вернувшись домой, Фло обнаружила, что там никого нет. От печи по-прежнему шло тепло. А на краешке стола сидела незнакомая серая кошка. Девушке показалось, что та смотрела на неё снисходительно, чуть ли не с призрением из-под полу прикрытых век. Флоренс подошла ближе.

– Можно не сомневаться в том, кто твоя хозяйка, – заметила Фло, снимая куртку. – Видно по взгляду.

Девушка села на табурет перед животным. Кошка лениво раскрыла глаза. Узкие щелочки превратились в два бездонных темно-зеленых озера, мерцающих на поверхности.

Может, от четкого ощущения, что эти глаза бездонны, или от потустороннего мерцания, у Флоренс мурашки побежали по спине.

«Надо держаться от этой кошки подальше», подумала про себя девушка.

И словно в ответ сбоку от неё раздался незнакомый мужской голос.

– Верная мысль, – произнес сидящий за столом мужчина.

От испуга Фло вскочила на ноги. Кошка же не шелохнулась, только по-царски перевела взгляд на гостя.

– Кто вы? – пыталось вырваться у Флоренс, но от неожиданности она подавилась собственным вопросом.

Девушка совершенно не понимала, как гостю удалось оказаться там, где он сейчас сидел, и оставить свое появление незамеченным. Было такое ощущение, что он просто материализовался из воздуха.

Оставив попытки что-либо произнести, Флоренс стала осторожно рассматривать мужчину. Там было на что посмотреть. Щегольской, по последней, земной, моде костюм. Дорогие ботинки. Прическа, словно гость только что вышел из салона. Но больше всего внимания привлекало его лицо. Гладкое, красивое. Идеальные тонкие черты, без единого изъяна. Ласковый приветливый взгляд. И доброжелательная открытая улыбка.

Флоренс все смотрела на его облик, невероятный в этом слое реальности, подмечая новые детали.

Короткие блондинистые волосы уложены мелкой волной. На шее оригинальный бордовый платок. Ровные ослепительно белые зубы. Уверенная поза, словно денди находился у себя дома.

Флоренс смотрела на него и не понимала…не понимала своих ощущений.

Казалось, всем своим видом молодой человек стремился создать благостное впечатление, но что-то в нем определенно пугало.

Он был слишком непрост в этом мире простых людей. В ясных голубых глазах чувствовался лед. Уверенность гостя граничила с вальяжностью. А улыбка, несмотря на всю свою чрезмерную доброжелательность, вызывала дрожь.

И первый порыв восхищения тут же заглушался каким-то глубинным инстинктом самосохранения, сигнализирующим об опасности. Неуловимая жестокость проскальзывала в облике гостя.

Фло попятилась назад.

Хлопнула входная дверь, и в кухню вместе с порывом морозного воздуха ввалились заснеженные гномы.

– Флоренс! Флоренс! – радостно закричали они, увидев девушку.

Затем гномы заметили гостя и несколько секунд стояли, просто уставившись на него.

А потом они сделали то, что всегда делали, когда пугались чего-нибудь. С прытью, которую сложно было предположить от круглых, плотно укутанных малышей, они в одно молниеносное движение запрыгнули к девушке на руки.

– Флоренс! Флоренс! Спасай нас! – заверещали гномы, быстро натягивая на головы капюшоны, будто могли укрыться ими от беды. – Беги, Флоренс! Спасай нас! – орали они ей в оба уха.

Атакованная гномами, едва удерживая их на руках, Фло морщилась от их криков, продолжая смотреть на гостя. Потому что он смотрел на неё, и улыбка его становилась хищной. Или ей только так казалось?

Даже сквозь дубленки девушка чувствовала, как гномов потряхивало от страха. Из их криков она успела понять только то, что молодого человека на кухне Геммы звали Ноэль. Но в одном она была согласна с Феррумом и Магнумом: он вызывал внутреннюю дрожь.

Входная дверь хлопнула еще раз. В дом с прогулки вернулась Гемма, топая сапожками, чтобы сбить с них налипший снег.

Откинув капюшон, волшебница прошла внутрь. Она молча уставилась на Ноэля. Флоренс повернулась к ней, испытывая облегчение.

На какое-то мгновение на лице Геммы проскользнуло удивление, но потом его сменила маска сдержанного недружелюбия.

– Ноэль? – спросила она холодно.

Волшебница обменялась коротким взглядом с недоумевающей Фло, продолжавшей держать трясущихся гномов на руках.

– Тебе не рады в этом доме, уходи, – произнесла Гемма, вновь обращаясь к гостю.

Тот встал, оправляя костюм, и девушка заметила, как Гемма напряглась.

– Флоренс, ты разговаривала с ним? – спросила волшебница, не спуская с Ноэля глаз.

– Я пыталась, – честно ответила девушка.

Гемма резко повернулась к ней, и вот теперь она была испугана.

– Но у меня не получилось, – произнесла Фло.

Волшебница выдохнула с явным облегчением.

– Иди на улицу, – попросила Гемма, и, не дожидаясь реакции Флоренс, вытолкала её за дверь.

– Моя куртка, – пролепетала та, оказавшись во дворе.

Но её уже никто не слышал.

Флоренс с неверием посмотрела на закрытую дверь и поняла, что возвращения волшебницы ждать не стоит. Она потопталась на месте, пытаясь представить, что воздух вокруг согревается, но у неё ничего не вышло.

– Что ж так все сложно то? – произнесла Фло и повыше подняла гномов на руках, прикрывая уши их дубленками.

– Я требую, чтобы ты покинул мой дом, – гневно произнесла Гемма, вернувшись к гостю.

Она сверлила его пронзительным взглядом.

– Конечно-конечно, – елейным голосом ответил ей Ноэль. – Если дама настаивает.

Он посмотрел на неё, нехорошо улыбаясь.

– Но прежде, я хотел бы сказать тебе кое-что.

– Меня это не интересует, – ответила ему Гемма.

Невольно она отступила назад, словно пытаясь защитить себя от его слов. От самой возможности услышать то, что он скажет.

– Ты ведь хочешь вернуть своего брата? – небрежно спросил Ноэль, впиваясь в волшебницу взглядом на какое-то мгновение.

Но этот краткий миг оставил у Геммы ощущение, будто мужчина взглядом выжег ей душу.

– Мой брат мертв, – глухо ответила волшебница. – Уходи.

– Эта девочка… – не обращая внимания на её протесты, продолжил Ноэль. – Флоренс… Её роль в Поднебесье незначительна.

Гемма молча смотрела на него. Открытая враждебность читалась в её взгляде. Серые глаза волшебницы потемнели. Но не от угрозы, а от собственной беспомощности.

– Мы вернем тебе брата, если ты избавишься от неё, – сказал Ноэль повседневным тоном.

– Замолчи, – выдавила из себя Гемма.

– Тебе даже не придется её убивать, – с мягким напевом продолжал гость. – Просто позволь ей умереть.

– Хватит.

Щеки Геммы горели. Она ненавидела Ноэля за его предложение. Потому что оно было столь соблазнительным.

– Фредерик страдает там, где его оставили бакалавры, – с деланным печальным вздохом произнес гость. – Подумай о своем брате.

– Мой брат мертв. Убирайся, – глухо произнесла Гемма, прикрывая глаза, чтобы вернуть себе самообладание. – Уходи.

– Как пожелаешь, – ослепительно улыбнулся Ноэль и растворился в воздухе.

– Вот оно как! – услышала волшебница позади себя голос нетронутого. – Зима!

Нагибаясь в невысоком дверном проеме, тот вошел в дом. Стайка снежинок кружилась вокруг его добродушного лица.

– Ансельм, – повернулась к нему Гемма и практически рухнула в его объятья. – Ансельм, – шептала она ему в плечо, изо всех сил прижимая к себе.

– Что случилось? – спросил он. – Что-то случилось? Ты вся дрожишь!

Гемма уже открыла, было, рот, чтобы рассказать нетронутому все. Но потом вспомнила о Фредерике. Что если тот жив, и его можно вернуть?

Невысказанные слова тяжелым грузом легли на её плечи. Гемма физически ощутила, как возникшая тайна отдаляла её от Ансельма. Но она пока не готова была с ней расстаться.

– Ничего. Мне уже лучше, – произнесла она, отстраняясь. – Надо позвать Флоренс, – добавила Гемма, бросив взгляд на куртку девушки, которая свешивалась с табуретки. – Она, должно быть замерзла.

– Согреется по дороге, – произнес Ансельм. – Нас ждут в университете.

– Так скоро? – удивилась Гемма, понимая, что пришло время их первого с Флоренс задания.

«Просто позволь ей умереть», раздались в её голове слова Ноэля.

– Но почему так скоро? – жалобно пролепетала она, глядя на нетронутого.

– Гемма, – проговорил он утешительным тоном. – Это всегда происходит скоро. Ты же знаешь.

И они отправились в университет.

Большая комната, куда только что вошли Флоренс, Гемма и Ансельм, находилась на самом верхнем этаже университетского здания. В маленьких квадратных окнах, длинной чередой расположенных почти под потолком, виднелось голубое зимнее небо. А в одном большом окне за спинами уже собравшихся просматривалась лежащая внизу деревня. Крыши домов были покрыты шапками снега, а из труб струйками вверх витиевато поднимался сизый дым.

Камин топили и здесь. Флоренс, еще не согревшаяся после вынужденной прогулки, стянула шапку, с наслаждением ощущая, как её обволакивает тепло.

За круглым столом сидели двое. Бакалавр Средней степени, уже знакомый девушке, и еще один мужчина. Вид у второго был не очень радостный. Впалые щеки покрывала двухдневная щетина. Взгляд, которым он встретил вошедших, был тусклым. И только когда он посмотрел на Флоренс, в глазах мужчины появился лихорадочный блеск.

Девушка поежилась и поспешила отвернуться. Тем более что у неё был более достойный объект для наблюдений.

В стороне стояли уже встреченные Фло вчера Милана и Рома. Они о чем-то переговаривались в пол голоса с Младшим бакалавром.

Их руки с той стороны, где они стояли боком друг к другу, были опущены, и почти соприкасались костяшками пальцев. Фло моргнула. Казалось, еще мгновение, и женщины возьмут друг друга за руки. Но этого не происходило. Не происходило и обратного – отдаления. Эти две руки разных женщин продолжали пребывать в желаемой близости, принадлежа чему-то одному, одному целому. Это было как… совместное бытие.

И Фло в который раз задумалась над тем, что связывает Милану и Рому? Что позволяет им вот так ощущать присутствие друг друга как самую естественную вещь на свете?

– Садитесь за стол, дети мои, – прервал её размышления бакалавр Средней степени.

Он нравился Флоренс больше своего коллеги. Наверное, потому, что всегда улыбался и был расслаблен. Младший же бакалавр постоянно суетился и волновался.

Вот и сейчас он взволнованно шептал о чем-то Милане и Роме, пока те сдержанно и внимательно его слушали.

Наконец, он договорил и, не бросив на вошедшую троицу даже взгляда, удалился через заднюю дверь.

Все сели за стол.

В комнате повисло молчание. И только дрова в камине тихонько потрескивали.

– Я собрал вас сегодня, – начал бакалавр, рассматривая свои прозрачные руки, лежащие на потемневшей от времени поверхности стола, – Чтобы попросить… – он продолжал созерцать что-то перед своим лицом, – Чтобы попросить о помощи, – и вот теперь он, наконец, поднял взгляд на сидевших перед ним Флоренс, Ансельма и Гемму.

Милана с Ромой сидели по его сторону.

Флоренс удивленно повела бровями, поглядывая на реакцию Геммы и нетронутого. Но те внимательно слушали.

– Как вы знаете, – вновь заговорил бакалавр, – Жена нашего уважаемого прозектора, – он кивнул на сидящего рядом потерянного мужчину, – пропала много десятилетий назад. Из-за чего его дочери не растут.

– С каких это пор, ребенку нужна мать, чтобы вырасти? – удивилась вслух Фло.

– В Поднебесье за счет удаленности от поверхности земли, время и пространство, то есть материя, развиваются по несколько другим законам, – ответил бакалавр спокойно.

«И чего это я сразу не догадалась», вздохнула столь понятному объяснению про себя девушка, в ожидании глядя на говорившего.

– С каждым приходом в наш мир нового жителя мы пытаемся разгадать загадку исчезновения жены прозектора. Потому что новички еще различают миры между собой. И теперь твоя очередь, Флоренс.

– Угу, – она кивнула, скрестив руки на груди со скептическим видом. – Без проблем.

Бакалавр посмотрел на неё и по-доброму улыбнулся в ответ на сарказм.

Прозектор тоже повернулся к ней с надеждой в уставших глазах. Осунувшееся лицо его даже на мгновение озарилось теплотой тех слов, которые он собирался сказать. Фло покосилась на него и быстро отвернулась. Меньше всего ей хотелось разрушать чьи-то надежды. Прозектор умолк, так и не начав говорить.

В этот момент всеобщее внимание привлекли Милана с Ромой. Пока остальные вникали в курс дела, они уже успели что-то не поделить. И теперь с громыханием подающих стульев обе вскочили на ноги.

– Вы мне угрожаете, госпожа Глава Ученого Совета? – прошипела Милана, приближая разгневанное лицо к блондинке.