Текст книги "Вознесение (СИ)"

Автор книги: Джон Уинтерборн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 27 страниц)

Глава 21

Воспользовавшись первой же возможностью, Герцог бежал, не желая и дальше присутствовать на празднике жизни Девятой и ее друзей. Он просчитался, потому что гибель Лулу поставила крест на возможность того, что Девятая сдастся с миром, а в равном бою он точно ей не соперник: он уже пытался до этого, и ничего хорошего не вышло. Насколько бы способным не был герцог, насколько не были бы уникальны его способности, против бессмертной, беспощадной машины для убийств он не мог ничего.

Войд, впрочем, не был согласен с таким раскладом, и отпускать герцога он не собирался. Жизнь Девятой находится для него в приоритете, ведь она для него самый важный человек в мире, и раз уж герцог решился показать свое истинное лицо, напав на нее в лоб, то и он оставаться в стороне не будет. В отличие от самой Девятой, у которой сейчас были другое проблемы, он мог погнаться за неприятелем. В конце концов, именно он и схватил его.

Но герцог вырвался из плена Войда сразу после внезапного перемещения. Он бежал, используя самую разнообразную магию, все сильнее отдаляясь от последствий, с которыми он так не хотел сталкиваться. К счастью, Войд настиг герцога почти что на пустыре, посреди поля… там, где он не сможет бесследно исчезнуть. Не сможет затеряться где-либо и уйти безнаказанным.

Когда герцог увидел темную дымку рядом, то сразу понял, что бежать уже некуда. Он остановился, ожидая, когда Войд, наконец, покажется ему в хоть какой-то вменяемой форме, с которой можно будет вести диалог.

– Зачем? – только и спросил Войд, сформировавшись из дымки во вполне себе конкретную, привычную фигуру. – Зачем ты затеял все это, зеркальный? Из-за Пандоры? О, ты всегда был вне своего ума, но сейчас…

В отличие от других людей, Войд предпочитал называть герцога «зеркальным». Таким образом, он связывал его истинную сущность больше c демоном, нежели человеком.

И это было не так уж далеко от истины. Войд знал это как никто другой.

– Зачем спрашиваешь, если и так знаешь ответ? Да и у меня с Девятой собственный счеты. Думаешь, я не знаю, что Луна погибла тогда зазря, прикрывая ее грешки?

– Ты действительно думаешь, что после смерти Лулу сможешь вот так просто уйти?

– Я не желал ее смерти, – признался герцог. – То, что произошло… я не хотел этого. Мне хотелось насолить Девятой, да побольше, но убивать ее? Нет.

Слова герцога не вызывали у Войда жалости. Он будет непростым противником, но после всего, что он сделал… Войд не видел иного выхода, кроме как сразиться с ним. Не дожидаться Девятую было глупо, но у него больше может и не быть такого шанса.

– Я знаю, что ты думаешь, но у меня есть нечто, что поможет нам избежать кровопролития, – огородился герцог.

– Ни у одного из нас нет крови, которую мы могли бы пролить, – подметил Войд, замечая, что ни один из них не является человеком из плоти и костей.

– Я больше не трону Девятую, не стану приближаться к ней ни на метр, – проигнорировав его слова, продолжил говорить герцог. – Взамен, ты просто дашь мне уйти. Мы больше никогда с тобой не встретимся, если вы не будете меня искать.

– Слишком мало, – отказался Войд. – Я лучше просто размажу тебя об стену, здесь и сейчас.

– Я смогу уговорить Пандору не трогать Девятую, – добавил герцог. – Я сделаю так, что она не пострадает от ее действий. Мы не будем отравлять ее жизнь на востоке, а она нашу. Идеальный вариант.

Войд замер. Последнее предложение казалось ему куда более существенным, нежели обычное «я не стану вас трогать, если вы не тронете меня».

Пандора – серьезный противник, сражения с которой ему хотелось бы избежать, ибо жизнь Девятой является для него приоритетом. Если герцог и впрямь сможет убедить Пандору не вступать в схватку с Девятой, то жизнь Войда станет в сотни тысяч раз проще.

Оставался лишь вопрос чести, ведь если Девятая узнает об этом, то не будет счастлива. Но ее безопасность казалась владыке пустоты более весомым аргументом.

– Ты трус, зеркальный, но мозг у тебя и впрямь есть… – опустив руки, Войд перестал идти вперед. – Оставьте Золу в покое, и я не стану с вами сражаться, так и быть.

– Значит, ты согласен? – искренне обрадовался герцог. – Какое облегчение.

– Но, если хоть волос упадет с головы Золы… не знаю насчет Пандоры, но ты точно не жилец.

– Я и так не жилец стараниями твоей подруги, – возмутился он. – Я могу гарантировать тебе это, только если ты выведешь Девятую из игры.

Герцог буквально предлагал предать Девятую, в обмен на ее безопасность. Не важно, что Войд чувствует на самом деле по этому поводу, но отказываться от таких условий было глупо. Даже если он захочет обмануть герцога по поводу их маленького соглашения, – это даст им небольшое преимущество, время, которое можно использовать во благо. Но герцог, конечно же, все еще мог наплевать на собственные слова.

Навряд ли у Войда получится убедить Девятую более не сражаться, но герцогу об этом знать вовсе не обязательно. Даже в нынешней форме, это предложение казалось достаточно заманчивым, чтобы Войд все же позволил зеркальному уйти прочь.

– Не заставляй меня пожалеть об этом недоразумении, зеркальный, – зашагав назад, подстерег его Войд.

– О, ты не пожалеешь, – сказал тот самым противным, мерзким голосом, который он только мог выдавить из себя. – Девятая будет в безопасности.

По одному-единственному щелчку, герцог бесследно исчез, подобно иллюзии.

– Чего не скажешь о малышке Лулу, – позлорадствовал он перед Войдом уже тогда, когда был вне досягаемости владыки пустоты.

Войд вздохнул, надеясь, что он все-таки не совершил ошибку.

Глава 22

Увидеть Лулу перед концом было приятно, но рано или поздно приходиться возвращаться в жестокую реальность. А в реальности Девятую ждал холодный камень под спиной, не менее холодное солнце, и целая связка королевств, желающих заполучить ее голову, на пару с герцогом, которого так унизительно прогнал Войд. Она, впрочем, была совсем не против того, чтобы им ответить…

Кажется, с момента, как Андромеда отправила их в Астрал, прошло совсем недолго. Тело Лулу никуда не делось – она все еще лежала почти что в ее руках, лишний раз напоминая о том, что ее больше нет.

Невозмутимо поднявшись на ноги, Девятая прихватила Лулу, и, пересекшись взглядами с остальными, заметила, что Андромеда до сих пор не проснулась.

– Надеюсь, вы нашли Лулу, и она заставила тебя одуматься от глупости, которую ты собиралась совершить… – заговорил Камелот сразу, как только она встала на ноги. – Я знаю, что ты хочешь сделать, Зола, и знаю, что у тебя есть на это силы. Но ты не можешь просто взять и напасть на королевства.

– В тебе проснулся моралист? Сейчас?

– У них есть приспособления, способные блокировать магию! Тебя поймают при первой же возможности, и заберут в тюрьму на веки вечные – вот и конец истории! Войд рассказал нам, что герцог собирался сделать с тобой!

– И что, ты даже не попытаешься вызволить меня? – ухмыльнувшись, спросила она у Камелота, оборачиваясь к Фаусту. – Андромеда сказала, что хочет побыть там… подольше. Поэтому, наверное, можешь не волноваться, – с ней все в порядке. Я так думаю.

– Спасибо, что сказала, но если она не очнется в скором времени, то я, наверное, сам заявлюсь к ней в сновидение… или, по крайней мере, попытаюсь, потому что это получается у меня не всегда.

Девятая одобрительно покивала на его слова.

– Жаль, что вы не пришли раньше, может, все сложилось бы иначе. Но теперь… теперь я отправлюсь к мраморному королевству.

– К мраморному королевству? – удивился Камелот. – Зачем тебе туда? Или ты…

– Да, я начну с него, и помимо всего прочего, Луне нужна моя помощь в небесном городе, он там как раз по соседству… и как только я закончу, то сразу займусь и всеми остальными, в этом можешь не сомневаться.

– Подумай головой! – ткнув в нее пальцем, разозлился Камелот. – Сколько невинных тебе придется убить, чтобы добраться до королей? Ты и впрямь все еще держишь обиду за прошлое? За то, что случилось тысячи лет назад?!

– Думаешь, в настоящем они не сделали ничего плохого? Ничего, что могло бы спровоцировать мой гнев? Может, ты еще скажешь, что тебе их жаль? Тогда пеняй на себя, дракошка, ибо я не позволю тебе встать у меня на пути.

Ей и самой не нравилось, что она говорит подобное, но эмоции сейчас хлестали через край, и она ничего не могла поделать. Камелот препятствовал ее отмщению, и она не могла позволить сейчас остановить себя. Конечно, ей хотелось бы избежать драки с ним, но если он не оставит ей выбора, то лучше сказать прямо.

Он хотел возразить, но все же не стал. Сейчас, Камелоту тоже нужно было время подумать, потому что он вставал на опасную дорогу. Слишком часто за его жизнь ему приходилось подставлять голову за целые поселения и города, и прямо сейчас, ему не очень хотелось подставляться за целые королевства. В которых, впрочем, все еще было много невинных людей, которые пострадают.

Короли отправят против нее все, что есть, потому что они прекрасно осознают опасность. Герцог наверняка подстроил все так, что к этому моменту уже ни о какой неожиданной атаке речи не идет. Она идет на смерть, в результате которой она погубит не только себя, но и многих других.

Ситуация заходит в тупик, и Камелот видит из нее лишь один выход.

– Я не видел его уже сотни лет, Зола, не заставляй меня призывать его… – вдруг заявил Камелот, намекая явно на кого-то, кого она точно знала. – Для него это будет шоком, узнать, что ты жива.

– И кого ты решил призвать, рыцарь Камелот? – глаза Девятой опустели, когда она поняла, что Камелот явно не собирается вставать на ее сторону. – Стухший труп? Или, что еще лучше, горстку костей?

– Настоящее проклятие в том, что путешественник во времени всегда возвращается, даже если миру придет конец. На то он и путешественник во времени. Это то, что он сказал мне много лет назад, и я все еще верю в это.

– Да, когда-то и мне Винтер сказал нечто подобное… – еле заметно улыбнувшись, ответила Девятая, призадумавшись над его словами. – Тогда действуй.

– Я не шучу, Зола, – Камелот преградил ей пусть собой. – Я даю тебе последний шанс. Мы отомстим все вместе, но не востоку, а тем, кто к этому причастен. Не проливай море крови лишь ради того, чтобы удовлетворить свое эго.

– Она не отступит, Камелот, – образовавшись над головой Девятой, заявил ему Войд.

– Даже ты не помешаешь ей, Войд? – еще немного, и Камелот, кажется, умрет внутри, если кто-нибудь еще встанет против него. – Я был о тебе лучшего мнения.

– Я создан, чтобы разрушать ожидания. Но это не значит, что мы должны сражаться.

– Не я буду вашим противником… – нахмурив брови, приметил Камелот. – Только если вы не захотите зарубить все на корню, прикончив меня здесь и сейчас.

– Я не поступлю так с тобой, и Войд тоже не поступит. – Девятая шагнула вперед, пройдя мимо Камелота. – Надеюсь, что ты передумаешь.

В ответ, Камелот вытащил изодранный клочок ткани, такой темный, что казалось, что он будто соткан из сажи, и ничего более. Девятая всмотрелась в клочок, но не увидела в нем ничего, что она могла бы узнать. И все же она не сомневалась, что это может быть тот самый катализатор, что призовет его.

– Ясно, слишком поздно, чтобы ты мог передумать… – выдохнув, сказала Девятая. – Пока.

За спиной Девятой появился Войд, и, обняв ее, заставил исчезнуть их обоих, вместе с телом Лулу.

Не теряя времени, Камелот начал чертить магический круг, в центре которого находился тот самый клочок ткани. Андромеда все еще не очнулась, поэтому все, что Фаусту оставалось, – это просто наблюдать за тем, как Камелот начинает приготовления. Он и без того чувствовал себя уже лишним в этой милой сцене, а сейчас так и вообще.

Магический круг не представлял собой ничего особенного, разве что примечателен факт, что он в принципе оказался слишком прост, если сравнивать его с другими. В нем не было каких-то особенных рун, только… узор снега, который Камелот чертил так аккуратно, что можно было бы подумать, будто он в повседневности ювелирные изделия делает, а не доспехи. На такую точность явно была какая-то особенная причина.

– Я, пожалуй, посмотрю издалека… – взяв Андромеду на руки, Фауст ушел подальше, в сторону брошенного форта. – Что-то мне это совсем разонравилось.

– Возможно твой страх оправдан, но другого варианта у меня нет.

Магический круг засветился, само пространство исказилось, и вместо клочка, в центре круга, появился черный меч, вонзенный в землю, гарда которого была выполнена в виде знака бесконечности. Он выглядел очень старым, а с его рукояти свисала потрепанная ткань, подозрительно сильно похожая на ту, что преподнес Камелот, но в целом меч выглядел очень достойно для вещи, на счету которой уже более тысячи лет.

Меч бесконечности – его тяжело забыть. Раньше он выглядел несколько иначе, но Камелот не видел в своей жизни столь же странных мечей. Нет, он, конечно, видел, и даже ковал, но со знаком бесконечности не было ни одного.

– Винтер?.. – оглянувшись вокруг, спросил Камелот, надеясь получить ответ.

Вместо ответа, Камелот получил прямой удар ногой по голове, благо, что на голове у него надет крепкий стальной шлем, немного смягчивший удар. Впрочем, смягчить удар, который откинул его на несколько метров вперед, заставив прокатиться по земле, – это задача непосильная. Даже вмятина осталась.

Но Камелот крепкий ублюдок, и одним ударом в голову его в нокаут не отправить, хоть и таким сильным. Подскочив на ноги, он тут же выхватил здоровенный двуручный меч из-за спины и встал в стойку, приготовившись сразиться со своим противником. Такое приветствие ему не очень понравилось, но, сказать по правде, он даже не понял, кого в итоге призвал.

Вопросы отпали, когда он увидел своего «противника». Вопреки всему, перед ним стоял определенно не Винтер, но некто, кто был очень близок к нему.

Женщина в тяжеленых доспехах, темная сталь которых отдавала красными оттенками на свету, так же, как и кончики ее серебристых волос. Удивительно, что при таком плотном комплекте доспехов, на ней не было шлема, но она, кажется, весьма уверена в своих силах, чтобы не носить его. Ее взгляд был почти полностью пустым, но в нем нет никакого презрения.

Ей просто все равно.

Она остановилась, внимательно оценивая своего противника. Камелот пришел к умозаключению намного раньше, а вот ей понадобилось время, чтобы понять, кто перед ней находится. И, сказать по правде, до конца она так и не поняла кто именно, разве что почувствовала, что перед ней знакомый. Тот, с кем сражаться не стоит в принципе.

– Элли?.. – неуверенно спросил Камелот, так тихо, что услышать этот вопрос можно было лишь с большим усилием. – Принцесса?

– Хм-м-м… – женщина схватилась за меч бесконечности и спрятала его в ножны на своем поясе. – Когда-то я была принцессой, это правда. И имя «Элли» мне не чуждо, хоть я и продолжаю его отрицать.

Ее голос звучит очень потерянным, но не в том смысле, что она не понимает происходящего, а в том, что окружающий мир для нее… безразличен.

– Я помню тебя, но воспоминания о тебе размыты так сильно… – она начала шагать на месте, то и дело уходя то влево, то вправо, не в силах определиться, куда ей встать. Точно так же, как она не могла определиться в своих мыслях.

Ее потерянность становилась все более явной.

– Представься, – попросила она.

– Это я, Камелот… – так же закинув меч в ножны, за спину, ответил тот. – Помнишь меня? Мы путешествовали вместе, давно. Даже слишком давно.

– Камелот?.. – изначально, это был вопрос непонимания, потому что она не могла вспомнить, но в тот же момент воспоминания начали возвращаться к ней, и она поняла, что перед ней и впрямь стоит хороший друг, а не враг, который каким-то невиданным образом узнал о ее прошлом. – Я помню тебя. Целая вечность прошла.

– Мы давно не виделись, да… – согласился он, одобрительно покивав головой. – Мне все хочется назвать тебя принцессой, но ты, кажется, не в восторге от этого титула.

– Ты можешь называть меня как угодно, но в действительно я Элеонора.

Такой ответ его вполне устроил, хоть и не прояснял желаемое.

– Сказать по правде, я ожидал увидеть Винтера…

– Винтера? – удивилась Элеонора. – Зачем тебе понадобился Винтер? Сейчас, даже до императрицы Авелины достучаться проще, чем до него.

– А что не так? Он же не умер, правда? Раз уж ты здесь, он-то точно еще дышит…

– Винтер, которого ты знал, мертв уже очень давно, друг. Не думаю, что даже конец света заставит его показаться, но я могу заменить его.

– А если я тебе скажу, что у меня есть его бессмертная подружка, собирающаяся разнести весь восток во имя севера, королем которого он являлся? Это его переубедит?

– Бессмертная? Проклятая бессмертием, какой некогда была я?..

– Я знаю, звучит дико, ведь все бессмертные мертвы, но это правда.

Элеонора запнулась, понимая, что что-то здесь явно не чисто, ибо она и впрямь чувствовала присутствие пустотной магии неподалеку от себя. Она почувствовала, что совсем недавно здесь было совершено перемещение в пространстве, и хоть это не подтверждало существование бессмертия, но наводило на мысли. Даже если субъект преследования Камелота не бессмертен, то он как минимум владеет магией пустоты. Даже это весомо.

– Что заставляет тебя думать, что это подруга Винтера? Может, она лишь самозванка? Я не припомню никого такого, с кем Винтер бы знакомился, а я была с ним очень долго.

– Я знаю, что видел, Элли! – сорвавшись, Камелот назвал ее знакомым именем, сам того не понимая. – Я знаю ее давно, и у меня нет ни капли сомнений в том, что она настоящая! Но ради ее же блага, как ее друг, я должен остановить ее любой ценой…

– И все же, я не припоминаю никого такого, хоть и очень стараюсь… если тебя я могла вспомнить, то тут полный провал, даже отдаленного образа нет… когда это случилось?

– Ты прослушала, не так ли?.. – усмехнувшись, спросил Камелот. – Тогда, когда Винтер только основал свое королевство.

– Что?.. – искренне удивилась она. – Невозможно.

– Да, и именно поэтому мне нужен Винтер!

Слова Камелота заставили ее на мгновение уйти в себя и поразмыслить, сделав паузу. То, что он сказал, было крайне серьезным… и проблематичным.

– Я должна увидеть ее. Прости, но я не могу магическим образом заставить Винтера явиться – все намного сложнее, чем ты можешь себе вообразить.

– Я понимаю, и я не стану стоять на твоем пути.

Зашагав вперед, Элеонора приблизилась к Камелоту, схватив того за руку.

– Ты знаешь, куда они отправились? Их конечное место назначения?

– Она упоминала мраморный город, или же мраморное королевство. Достаточно много раз, чтобы я был убежден в том, что они отправились туда.

Элеонора запнулась, пытаясь понять, слышала ли она вообще об этом месте.

Но совсем скоро эти подробности стали не нужны.

– Ясно. Знаешь, я сейчас подумала, и поняла, что их место назначение не так уж и важно… ведь я все еще чувствую след пустоты. Мы настигнем их.

– Настигнем их? Но как? Или ты…

Но Элеонора, в отличие от него, даже не дослушала то, что он пытался сказать, и они оба исчезли в тот же момент.

Теперь, Фауст остался здесь один на руках с Андромедой, рядом с брошенным фортом. Наверное, ему все же стоило попроситься уйти с Девятой, или, по крайней мере, намекнуть на свое существование во время разговора с Элеонорой, чтобы их тоже переместили хоть куда-нибудь. Потому что теперь… теперь ему придется проделать весь путь пешком. Черт пойми куда.

– Конечно, про нас все забудут, чего я только ожидал… – покачав Андромеду на руках, расстроился Фауст. – Надеюсь, что там еще осталась хоть одна лошадь в форте…

Глава 23

Как-то раз, в разговоре между Лулу и Девятой зашла тема о смерти, о том, что каждый из них хотел бы сделать с собой. Если Девятой было плевать на то, что будет с ней после смерти, то желание Лулу оказалось более приземленным, и, в то же самое время, странным: ей хотелось исчезнуть. Исчезнуть так, чтобы не тяготить никого своим присутствием после смерти. Не позволять никому приходить на ее могилу, не стоять нигде в виде урны. Ей просто хотелось исчезнуть, и тогда это желание показалось Девятой глупым. Сейчас, когда мертвая Лулу лежала на ее руках, оно ей таковым не казалось, но ей все еще предстояло выяснить, как можно исполнить подобное.

Войд не переместил их прямиком в мраморный город, но переместил достаточно далеко, чтобы никто их сейчас не нашел. Девятая сидела под деревом, рядом с обрывом что вел в необъятное море, конец которого был еле-еле виден с такого ракурса. Неподалеку их ждала развилка, ведущая в сторону места назначения, которой они, впрочем, не собирались пользоваться, ведь благодаря присутствию владыки пустоты есть более приятные способы перемещения.

Но владыке пустоты нужно время, чтобы восстановить свои силы для следующего телепорта. Не хотелось бы оказаться совсем истощенным.

Эта часть востока все еще пестрила красками, несмотря на то что тут уже начала наступать холодная осень. Было достаточно тепло, красочно, и даже мило, но похолодевшее тело Лулу не позволяло Девятой насладиться этим.

Держать в руках тело человека, с которым ты вчера вместе обнимался, это… было весьма болезненно, но именно это сейчас и нужно было Девятой, чтобы собраться с мыслями. Несмотря на свои слова, и на слова Лулу, она понимала, что бежать напролом отрывать всем головы будет глупо. Ей, по крайней мере, нужно подобие плана… который, впрочем, она может придумать уже после того, как она вместе с Луной минует мраморную столицу и попадет в руины.

Девятая не горела желанием сражаться с Восьмой, потому что на ее хвосте и так уже висел Шестой, зеркальный герцог, но она не могла отказать Луне. У нее была другая жизнь, отличная от той, что была у нее во время работы с Девятой, но они все еще были хорошими друзьями, хоть и многие вещи вставали против их отношений. Тем более что Луна не останется в долгу.

– Лулу была очень добра ко мне. Всегда, – как всегда образовавшись из ниоткуда, Войд присел рядом с ней, под деревом. – Мы часто сплетничали с ней, когда ты спала, и в каждом нашем споре… она встала на твою сторону.

– Вы сплетничали обо мне у меня под носом, пока я спала? – Девятая нервно засмеялась, то ли от счастья, то ли от презрения. – Что еще?

– Она тестировала на мне новые блюда. Как Лулу говорила, я, будучи существом, отличным от человека, но способным имитировать человеческие вкусовые рецепторы, могу послужить как чистый лист, с абсолютно непредвзятым взглядом на кухню!

– А я-то думала, что у нее просто не может получиться что-то невкусное, а оно вот как… может, вы и роман друг с другом крутили у меня под носом?

– Она часто спрашивала, испытываю ли я к тебе что-то. Говорила, что может помочь, скажем так, познакомиться с тобой поближе… еще до того, как вы стали ближе. И даже после, она все равно спрашивала, не появилось ли во мне что-то такое, ха-ха-ха…

Лулу не считала себя достойной, и это ужасно расстраивало Девятую как тогда, так и сейчас. Ей хотелось, чтобы она почувствовала себя особенной, такой, какой она на самом деле и являлась. По крайней мере, такой она была для нее.

– Пустота – хорошее место, чтобы умереть, – вдруг заметил Войд. – Лучшее место, чтобы исчезнуть навсегда… так, будто тебя и не существовало.

– Сделай это, – постучав пальцами по земле, попросила его Девятая. – Отправь ее тело в пустоту.

Опустив Лулу на землю, Девятая встала на ноги и отошла в сторону. Изначально это далось ей достаточно легко, но уже спустя секунды, у нее появилось навязчивое желание отогнать Войда в сторону и взять ее обратно. Войд, завидев это, молча покачал головой, намекая, чтобы она успокоилась.

Медленно, но верно, Лулу начала покрывать тьма. Когда пустота закрыла ее фигуру, она превратилась в подобие тени, чего-то такого, что не должно существовать в этой реальности. Девятой очень хотелось коснуться ее, выдернуть обратно, но она понимала, что это совершенно бессмысленно, к тому же эгоистично, ведь Войд делал ровно то, что Лулу и хотела в смерти.

Спустя время, исчезло и подобие ее тени – не осталось ни следа, ничего, что намекало на то, что несколько минут назад здесь лежала Лулу. Как Войд и сказал, она исчезла, будто ее никогда и не существовало. Можно было сказать наверняка, что ее посмертное желание было исполнено настолько, насколько это в принципе возможно.

Девятая знала, что Лулу умерла уже давно, но даже после того, как ей удалось поговорить с ней в Астрале, ей казалось, что стоило бы попрощаться и сейчас, а она… она просто молча отдала ее, будто ей было совершенно все равно.

– Я часто говорила себе, что больше никогда не буду заводить друзей, и уж тем более не буду заводить с кем-то отношения. Кажется, пришло сказать это себе еще раз.

– Твои отношения с Лулу удивили меня, потому что ты перестала быть похожей на стену, к которой не подступиться. И я не говорю это в плохом смысле, напротив…

– Ты расстроился, Войд? – даже не взглянув на него, спросила Девятая. – Расстроился, когда узнал о нас?

– Почему я должен был расстроиться? Напротив, отрадно было знать, что что-то помимо отрубания конечностей вызывает у тебя чистые чувства.

– А что насчет твоих чувств? Что ты ответил Лулу, когда она спрашивала про… любовь?

– Издеваешься? Не стоит издеваться, я этого не заслужил, – отстраненно ответил он. – Я могу имитировать человечность, могу имитировать человеческое тепло, даже чувства… но собственных, искренних чувств, у меня нет, Зола.

Девятая лишь посмеялась на такой ответ, потому что в ее понимании Войд врал если не ей, то, по крайней мере, самому себе. Тяжко поверить в то, что такая экстраординарная личность как он не чувствует хотя бы что-нибудь.

Они бы и дальше вместо ворковали, вспоминая былое и обсуждая чувства друг друга, но мимо Девятой пролетел меч – буквально в сантиметре от ее головы, лишь немного задев ее щеку. Сложно сказать, предупреждение это было или просчет, но Войд успел воспользоваться ситуацией и исчезнуть.

Завертевшись в воздухе, меч снова пролетел рядом с Девятой, но на этот раз она успела полноценно увернуться от него, а само орудие не продолжило атаку – оно вернулось к владельцу: к девушке с красными кончиками волос, и не менее красными глазами. Она ясно дала понять Девятой, что чай они вместе пить не будут, а потому она уже приготовилась к битве.

Это была Элеонора, и ее внешний вид очень смущал Девятую, потому что она чересчур сильно была похожа на нее саму. Бледная кожа, белые волосы, красные глаза… если бы не кукольное лицо Элеоноры, они бы выглядели как сестры. Но цветовой палитры достаточно, чтобы заострить внимание.

Их взгляды пересеклись, и Войд был готов поклясться первому попавшемуся богу, несмотря на то что он ближе к демонам, что эти двое сейчас могли выжечь весь мир своим взглядом. Некоторое время, они молча рассматривали друг друга, и Войд уже начал чувствовать некоторую неловкость в воздухе, не решаясь прервать их игру.

– Узнаешь меч? – поставив меч боком, Элеонора продемонстрировала его Девятой.

Ненадолго отведя взгляд, Девятая пригляделась к мечу, но не увидела в нем ничего особенного. Она слышала о мече бесконечности, или клинке бесконечности, как его еще называют, но она не предполагала, что перед ней и впрямь находится подлинный меч, а не дешевая реплика из магазина.

– Нет, в первый раз вижу его, – вновь приковав свой взгляд к противнику, ответила Девятая. – Ты тоже бессмертная? Как интересно, теперь я знаю, что не уникальна.

Девятая знала, что меч бесконечности некогда принадлежал Винтеру, хоть и сама она никогда не видела его своими глазами, ведь во времена его правления у него еще не было этого меча в распоряжении.

– Была когда-то бессмертной, но сейчас – нет… – Элеонора шагнула вбок. – Меня зовут Элеонора, я путешественница между реальностями, если тебе это о чем-то говорит.

– Даже твой надуманный титул похож на тот, что носил он, но ты определенно не Винтер, – Девятая шагнула в противоположную сторону от Элеоноры. – Может, стоит тебя немного попытать, прежде чем я тебя выпотрошу.

– Тебе повезло, что я не он, потому что Винтер с бессмертными не церемонился никогда… я же пришла тебя остановить, но не убивать. Хочешь представиться?..

– Будущему трупу мое имя ни к чему. Прости, деточка, но разговора у нас не будет.

– Хронологически, ты и впрямь первая бессмертная – я видела записи о тебе там, в Центре, но ты должна знать лучше всех, что бессмертие было сделано вне времени пространства. Я была первой, на ком было использовано проклятие бессмертия, и одновременно с этим я была лишь одной из многих, не подозревая, что на меня свалилось. Время исказилось, реальность сломалась, и мы помним то, что не должны.

Слова Элеоноры могли многое прояснить, но Девятая совсем не хотела ее слушать, – она немедленно атаковала оппонента. Удар кулаком пришелся по груди королевы, но та лишь пошатнулась, несмотря на силу удара. Девятая сейчас била от души, так, что она с легкостью сломала бы каменную стену.

Но Элеонору нельзя было сломить так просто. За ее несносным языком, говорящим все, что приходит ей в голову, скрывалась немалая сила, способная конкурировать с силой Девятой, и даже больше. Как и Девятая, она была словно крепчайшая крепость, которая никогда не будет истощена, никогда не будет сломлена, – просто идеальный воин.

Само время-пространство пошатнулось, и вот Элеонора оказалась в непосредственной близости к Девятой, а клинок ее меча – у ее глотки. И она отнюдь не собиралась уговаривать ее переговариваться, нет-нет-нет… она тут же срубила ей голову с плеч, без лишних церемоний и предупреждений. Отскочив назад, она стала ждать желаемого эффекта, который подтвердит, что Девятая и впрямь является бессмертной, а не самозванкой с краской.

Будучи уверенной в победе, Элеонора просто наблюдала за процессом, но она не учла, что Девятая была не одна. Войд объявился, и, схватив Элеонору за руку, отправил ее сознание в далекое путешествие в пустоту вместе с собой. Он исчез так же, как это было в случае с убегающим прочь зеркальным герцогом.

Пока Элеонора корчилась в ужасе пустоты, а Девятая ждала, когда ее голова вернется на место, появился и последний, виновник сия действия – Камелот.

– Это была очень плохая идея! – глядя на них всех, выкрикнул Камелот. – Давайте просто поговорим, пока вы вдвоем не разнесли не только восток, но и весь мир!

Время-пространство вновь исказилось, как в момент, когда Элеонора атаковала, и голова Девятой и впрямь вернулась на место, вместе со всей натекшей кровью. Вместе с головой, в реальность вернулись и Войд с Элеонорой, прямиком из пустоты. Но Девятая, кажется, совсем не хотела брать перерыв – она была в ярости.