355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Джон Норман » Рабыня Гора » Текст книги (страница 26)
Рабыня Гора
  • Текст добавлен: 10 сентября 2016, 12:39

Текст книги "Рабыня Гора"


Автор книги: Джон Норман



сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 31 страниц)

Едва удерживая равновесие, я стояла на досках. Точно! Корабли нашего каравана разворачиваются! А между ними виднеются силуэты чужих. Идут к нам.

– На караван напали! – выдохнул кто-то.

Поддерживая капитана «Сокровища Джеда», неподалеку барахтался в воде молодой помощник. Вот они нашли обломок корабля.

Мимо, прорезая волны, скользнул длинный белый плавник. Совсем рядом, и не подумав остановиться около нас, прошла легкая галера под флагом Порт-Кара. В небо взвился столб дыма – судовая катапульта дала залп. Где-то слева, вдалеке, запылал корабль. Наш, из Коса.

Отовсюду слышались сигналы горнов.

Подошли спущенные с одного из судов каравана два баркаса. На один подбирали матросов из воды, подняли на борт капитана с молодым помощником. Другой шел к нам. Четверо моих спутников поднялись на борт.

Приготовилась прыгнуть на баркас и я, но, отброшенная чьей-то рукой, отлетела в сторону.

– У нас нет места для рабынь!

– Пожалуйста, хозяин! – Я встала на колени на дощатом обломке. Грубая желтая туника промокла, облепила тело. Ни бюстгальтеров, ни белья рабыням носить не разрешается.

– Пожалуйста, хозяин! Меня втащили на баркас.

Сжавшись в комок, опустив голову, я стояла на коленях среди их ног.

Вскоре мы поравнялись с кораблем и благополучно поднялись на" борт.

Меня тут же отправили в трюм.

– Рабыня! – послышался женский голос. В трюме горела лампа.

– Прости, госпожа. – Я встала на колени. А она уже поднималась по лестнице.

– Я не буду сидеть в трюме с рабыней!

– Молчи, женщина! – раздался с палубы раздраженный мужской голос. Она попыталась откинуть тяжелый люк. Не тут-то было! Крышка задраена. Кипя от злости, женщина спустилась обратно. Я не смела взглянуть на нее.

– Прости, госпожа!

В гневе ходила она взад-вперед. Нас обеих запихнули в трюм. Обе мы женщины.

Прошел вечер, наступила ночь, а мы все сидели в трюме. Заговорить со мной моя соседка – как-никак свободная женщина! – не соблаговолила. Погасла лампа, мы остались в темноте. Бой продолжался несколько часов. Снаружи неслись крики, звуки лопающихся канатов, с палубных катапульт запускали сосуды с горючей смесью. Судно едва не протаранили – снесли несколько весел с левого борта. Затем попытались взять на абордаж, но атаку отбили.

А потом отворилась крышка люка.

– Корабль в безопасности, леди! – крикнул капитан. – Сейчас принесут поесть.

Женщина поднялась по лестнице, вышла на палубу. Вслед за ней, никем не замеченная, выползла и я.

Еще не рассвело. Палубу освещают тусклые фонари. Временами то с одного, то с другого корабля взмывали в небо пылающие сгустки, ярко вспыхивали, а потом, ровно горя, плавно, как на парашютах, опускались в воду и гасли. На воде плясали отблески горящих кораблей.

– Я в трюме больше не останусь, – заявила капитану дама.

– Я вынужден настаивать, – ответил он.

– Нет.

– Вы спуститесь по доброй воле, – предупредил он, – или вас придется приковать цепями.

– Вы не посмеете! – вскричала она.

– Принесите цепи!

– Я повинуюсь вашей воле, капитан, – недовольно проговорила она и начала спускаться по лестнице. Я проскользнула перед ней. Крышка люка закрылась. Потом опять открылась ненадолго – принесли еду и питье. Со мной она не поделилась.

Слышно было, как сменились вахтенные. Значит, наступило утро. Я заснула. Проснулась я от стука. Моя соседка колотила в крышку люка, требуя, чтобы ее выпустили.

Но нас не выпустили. Значит, опасность еще не миновала.

Судя по тому что удалось услышать, на судах каравана поддерживается должный порядок, перед врагом лицом в грязь не ударили. Очевидно, по обе стороны от нас стоят свои корабли.

И вдруг крик: «Парус! Парус!» Усталые мужчины бросились на палубы. Похоже, спустили на воду весла. Корабль тронулся с места. Послышались команды старшины гребцов. – Возвращаются! – гудели голоса. – Возвращаются!

Корабль разворачивался.

– А что будет с нами, – впервые обратилась ко мне свободу нал женщина, – если наш корабль возьмут на таран?

– Может быть, госпожа, – ответила я, – кто-нибудь вспомнит о нас и откроет люк.

– А если нет?

– Будем надеяться, что не забудут, госпожа.

– Ночью нас брали на абордаж.

– Да, госпожа.

– А что со мной сделают, – спросила она, – если я попаду в руки врагов?

– Разденут, госпожа, чтобы посмотреть, хороша ли ты для мужчин.

– Если да?

– Госпожу сделают рабыней, – проронила я и добавила: – Прости, госпожа.

– А если не хороша?

– Не знаю, госпожа. Они из Порт-Кара. Может, бросят на съедение акулам.

У нее вырвался невнятный возглас. Боится! Вот так-то! Наверно, теперь куда яснее осознала, что значит быть женщиной.

– А если корабль протаранят, – испуганно лепетала она, – а мужчины позабудут или не успеют открыть люк, что тогда?

– Бывает, – объяснила я, – проламывается обшивка. Может, удастся выбраться.

– Но скрыться нам вряд ли удастся.

– Вряд ли, госпожа.

Старшина гребцов считал все громче. Других звуков с палубы почти не слышалось.

Спустя примерно пол-ана корабль круто изменил курс. Звучно шлепали по воде весла.

– Я хочу знать, что происходит! – закричала женщина и снова заколотила в крышку люка. Но никто и ухом не повел.

Еще через четверть ана с палубы донеслись крики, и не прошло и трех-четырех инов, как, к нашему ужасу, затрещали, ломаясь, доски, и прямо на нас поехала стена – в борту корабля зиял пролом. В первые мгновения ничего разглядеть мы не сумели. В трюм ударил бурлящий поток ледяной воды. Мы зашлись в крике. Но вот забрезжил свет, в проломе замаячил нос неизвестного корабля, пронзивший обшивку борта изогнутый таран. Давая задний ход, налегли на весла гребцы, и, перемалывая доски, сделавший свое дело таран двинулся назад. В огромную – больше ярда шириной – пробоину хлынула вода. Вот мы уже по пояс в воде. Корабль покачнулся – в проеме показалось небо, течь прекратилась; корпус качнулся назад – и снова в трюм плавно потекла вода.

Не переставая кричать, мы вскарабкались по лестнице. Крышка люка откинулась. Над ней стоял человек с обнаженным мечом.

Не помня себя от страха, мы выбрались на палубу. Схватив женщину за руки, человек с мечом потащил ее к баркасу. На меня никто не обращал внимания. Напавший на нас корабль отошел, выискивая новую жертву. Вокруг – множество судов. Раннее утро. Море подернуто дымкой. К северу туман сгущается. На судах идет бой: над водой разносятся крики, лязгает оружие. Примерно в сотне ярдов – четыре-пять кораблей. Два из них горят. Люди бросились к баркасам, набились до отказа. Вот один баркас перевернулся. В другой спешно пересаживали свободную женщину. Мужчины пытаются вновь поставить на воду перевернувшийся баркас, но корма его уже погружается. Матросы попрыгали в воду и поплыли к другим судам. Подбежав к поручням, я смотрю им вслед. Не заметила, как сзади подошел корабль. Корабль из Коса шел на полном ходу и, не успев отвернуть в сторону, врезался в корму судна, на котором стояла я. Отчаянно вскрикнув, я упала, меня швырнуло на палубу. Судно накренилось, меня потащило назад. Цепляясь за доски, пыталась я добраться до носа. Ухватилась за поручни. Задрав нос, корабль уходил в глубину. Держась за поручни, соскользнула в воду и я и поплыла прочь от тонущего судна. Проломив поручни, упала в воду оторвавшаяся от креплений мачта. За нее я и схватилась, стараясь держать голову и плечи над водой. Мачта крутилась, вертелась, едва не затонула, когда исчез в глубине остов корабля, но в конце концов снова вынырнула на поверхность. Меньше чем в пятидесяти футах догорал еще один корабль. Море усеяно обломками. Трубят горны, полощутся на ветру сигнальные флажки. Неподалеку двое мужчин боролись в воде. Вдруг все вокруг заволокло пришедшим с севера густым туманом. В сером мареве тускло мерцал горящий корабль. Вдруг показалось: вокруг – никого. Я закричала. Горящий корабль уходил под воду. Горны трубили все дальше. Барахтавшиеся в воде неподалеку от меня мужчины куда-то исчезли. Я одна.

Я принялась звать на помощь и вдруг вскрикнула от страха. Неведомый длинномордый зверь с зубами в несколько рядов вцепился мне в ногу. Отчаянно крича, цеплялась я за мачту. Кажется, впился не слишком глубоко, ногу не оторвет. Самого зверя мне не видно, но чувствуется вес. Руки скользят. Тянет вниз, вот-вот оторвет от мачты. Вцепился в ногу повыше. Я наугад ткнула вниз кулаком. Рука наткнулась на что-то твердое, тяжелое, живое. Извернувшись, увидела круглые глаза. Рассмотрела веки, глазные яблоки. Пальцы заскользили по мокрой древесине. Снова и снова осыпала я ударами невиданную тварь, и вдруг она оторвала меня от мачты и, переворачивая под водой, потащила в глубину. Изо всех сил пыталась я оторвать от ноги гадину. Не получается! Вокруг бурлила ледяная вода. Где дно, где поверхность – все смешалось. Удары мои становились все слабее. Вдруг показалось, что в отдалении замерцал тусклый свет. Поверхность! Выгнувшись, я потянулась вверх. Наглоталась воды. Под поверхностью воды что-то двигалось. Начало темнеть в глазах. Слабеющей рукой я еще раз попыталась оттолкнуть вцепившиеся в ногу челюсти. Пальцы нащупали мелкие острые зубы. Нечем дышать. Нет сил бороться. Поверхность воды все дальше. Помутившийся взгляд уловил какое-то движение. Что-то тут, рядом со мной, под водой. Не зверь. Я вытянула руку. Ничего. Закрыла глаза. Я должна вздохнуть! Должна добраться до воздуха! Внезапно, испугав меня, зверь извернулся, злобно забил хвостом, описал круг. В воде расплывалось что-то вязкое, будто масляное. Зверь бушевал. Хватка на ноге ослабла, чудовище забилось в конвульсиях. Барахтаясь изо всех сил, я пыталась отплыть подальше. Медленно вращаясь в темной воде, мой преследователь опускался на дно. В ногу вцепилась какая-то рыбешка. Вслед за уходившим в глубину гигантом тоже устремилась стая рыб. Чья-то рука подхватила меня в ледяной воде и потащила наверх, к свету. Зверь теперь далеко внизу. И вот я на поверхности. Глаза разъело соленой водой, ничего не видно. Я захлебывалась кашлем, судорожно хватала ртом воздух. Чья-то сильная рука поддерживала, не давала уйти на дно. Я содрогнулась и потеряла сознание.

Обморок длился несколько минут, не больше. Когда я очнулась, кто-то втягивал меня на большой обломок корабля, похожий на плот из тяжелых шероховатых бревен.

Я лежала на животе. Приподнялась на локтях. Меня дважды вырвало в воду, я в изнеможении опустилась на бревна.

В нескольких футах от плота безжизненно покачивался на волнах диковинный морской ящер – с виду рыба, на самом деле рептилия – больше двадцати футов длиной.

Вокруг него кружили акульи плавники. Но вот замелькали и морды, акулы принялись рвать труп на части.

Только теперь я осознала, что около меня стоят чьи-то ноги. Мужчина. Над Тассой все еще стелился туман.

Схватив за руки, он резко перевернул меня и швырнул перед собой на спину на тяжелые бревна огромного плота. На мне – лишь клочок насквозь промокшей желтой туники. Тонкая ткань обтянула тело, я – точно голая. Лежа навзничь у его ног, я приподняла одно колено. Открыла глаза.

– Хозяин! – вырвалось у меня. Сердце захлестнула сладкая волна. Собрав последние силы, я встала на колени. – Я люблю тебя! – Склонив к его ногам голову, я принялась покрывать их поцелуями и слезами. – Хозяин! Хозяин! – рыдала я. – Я люблю тебя! Люблю!

– Скотина! – подняв меня на ноги, спокойно, с угрозой в голосе процедил он.

И отпустил меня. Я отшатнулась.

– Хозяин? – Вдруг стало страшно. – О, нет, хозяин! – закричала я. – Я люблю тебя!

Он взглянул на рыщущих вокруг неподвижного тела ящера акул. Акулы помельче кружили вокруг плота.

– Нет, хозяин! – визжала я. – Я люблю тебя! Люблю, хозяин!

Подошел, схватил меня сзади за шею и за ноги, поднял над головой.

– Нет, хозяин!

Сделал несколько шагов к краю плота.

Что я могу сделать? Еще мгновение – и швырнет меня на съедение акулам!

– Нет, – яростно прорычал он. – Слишком просто для мести воина. – И бросил меня на бревна к своим ногам.

Огляделся. В дощатый выступ ввинчено кольцо. Подтащил меня к нему, разорвал на мне тунику. Встав надо мной на колени, стянул обрывком ткани мне руки, закинул над головой, привязал к кольцу. Теперь я немного наклонно лежу перед ним навзничь. Откинув ногой обрывки туники, он вынул из ножен окровавленный нож – тот самый, которым убил морского ящера.

– Я люблю тебя, хозяин, – прошептала я.

– Я разрежу тебя на куски, – проговорил он, – и по частям буду бросать акулам.

Что ж, он может делать со мной все, что заблагорассудится.

Я в его власти.

Замахнулся, лезвие сверкнуло над головой. Я зажмурилась.

С размаху дюйма на четыре вонзил нож в дерево позади меня. Дрожа, я открыла глаза.

Смотрит сверху вниз.

– Вот я и добрался до тебя.

– Да, хозяин.

Опустился на колено. Рванул ярлычок на моем ошейнике. Прочел вслух: «Перешлите меня леди Элайзе из Ара, из Шести Башен». Рассмеялся:

– Ты – служанка женщины?!

Приподнял меня и снова швырнул на спину, прижав к плоту. Едва не лишившись чувств от его прикосновения, я прикрыла глаза.

Отпустил. Встал. Снова смотрит сверху вниз.

– Я люблю тебя, хозяин.

Пнул с размаху, я вскрикнула от боли.

– Лгунья!

Снова присел рядом, вытащил из древесины нож. Острие прижалось к горлу.

И опять воткнул в дерево в футе от меня.

– Нет. Акулы, нож – слишком милосердно для тебя.

На мое горло легла его рука. Сломать мне шею – ничего не стоит.

Я задрожала.

Рука его задумчиво поползла к моей правой груди.

– Нет, – размышлял он. – Акулы, нож – все это слишком милосердно.

– Пощади несчастную рабыню, – взмолилась я. Но в глазах его не было жалости. Его рука ползла по моему телу.

– Я гнался за тобой, – проговорил он. – Эти болваны из «Чатки и курлы» были настолько любезны, что сообщили, что тебя отправили на «Сокровище Джеда». Мы захватили небольшую галеру. Объединились с моряками из Порт-Кара. Я искал тебя во время боя. Это было непросто. Но пленников убедили заговорить. Выживших с «Сокровища Джеда» подобрало таранное судно «Лучана из Телнуса». Мы искали его. И нашли. Галеру уничтожили в сражении. Мои люди поплыли на корабль Порт-Кара. А я все охотился за тобой.

– Твоя охота была удачной, хозяин, – заметила я. – Ты добыл меня.

– Да. Добыл. Коварную маленькую лгунью, дрянь, предательницу в ошейнике. – Он взглянул на меня. – И вот она лежит передо мной, голая, связанная, в моей власти.

– Да, хозяин.

– Шлюха.

– Да, хозяин.

Он повертел из стороны в сторону мою голову.

– Даже уши проколоты!

– Да, хозяин.

– Ты еще узнаешь, шлюшка: месть воина – не шутка.

– Я твоя, хозяин. – Сквозь туман я глядела ему в лицо. Под нами покачивался плот. Я связана, в его безраздельной власти, прикрывавший мое тело обрывок ткани сорван. Мы одни на оставшемся от корабля обломке, в открытом море. – Я твоя, хозяин, – прошептала я, – делай со мной что хочешь.

Правая рука его все скользила по моему телу. Обхватив меня левой, он яростно – губами, зубами – впился в мою шею чуть повыше ошейника.

– Я люблю тебя, Клитус Вителлиус! – закричала я.

Он ударил наотмашь: я, рабыня, посмела назвать его по имени!

И снова набросился на мое тело.

– Я твоя! – не в силах сдержаться, закричала я. Пусть слышит море и небо. Пусть слышит он.

Глава 23. НА ПЛОТУ

Под сверкающими звездами Гора, под тремя белыми лунами и темным небом среди огромного пустынного океана я лежала на грубой древесине в объятиях Клитуса Вителлиуса, моего хозяина. В бревна бились волны. Он отвязал меня от кольца, чтобы, следуя его указаниям, я могла услаждать его плоть.

Положив голову ему на живот, я обвила его руками. Лежа на спине, он держал в ладонях мою голову.

– Только не думай, что ты моя любимая рабыня, – предупредил он. – Ты всего лишь лгунья, моя пленница, предательница, которую я походя взял.

– Знаю, хозяин, – я прижалась к нему губами. Он не щадил меня. Досталось мне здорово.

– На твоем месте, – проговорил он, – я бы трясся от страха. Я поцеловала его.

– А ты не кажешься испуганной.

– Я всегда боялась тебя, хозяин, – призналась я. – Боялась твоего неистового нрава, твоей силы, твоей воли. Но я люблю тебя.

Резким рывком перевернув меня на спину, прижав к бревнам, он ел меня глазами.

– Лгунья!

– Это правда, хозяин. – Я заглянула ему в глаза.

– Ты любишь всех подряд!

– На мне ошейник. Он рассмеялся.

– Я – земная женщина. И не в силах устоять перед объятиями мужчин Гора. Но тебя, хозяин, я люблю больше всех, только тебя люблю по-настоящему.

– Выкручиваешься, хочешь избежать наказания.

– Нет, хозяин. Наказывай.

Ладони его крепко сжимали мои руки. Какой сильный! И какая я слабая!

– Ты в моих руках.

– Да, хозяин.

– И не рассчитывай своими улыбочками и нашептываниями отвратить мою месть.

– Не рассчитываю, хозяин.

Он раздраженно вскочил. Отошел на пару шагов, уставился в море. Я по-прежнему лежала на своем месте. Обернулся, смотрит.

– Я в твоей власти, хозяин, – уверила его я. – Мсти.

Он вынул нож и с яростью ткнул его обратно в ножны. Отвернулся.

Я улыбнулась, встала на колени, потянулась всем телом и промурлыкала:

– Девушка проголодалась.

Он не шевельнулся, все смотрел в море.

– Странно, – проговорил он наконец.

– Что странно, хозяин?

– Молчи, рабыня.

– Да, хозяин.

Не станет он делиться со мной своими мыслями.

– Может ли это быть, Клитус Вителлиус? – пробормотал он, нетерпеливо обернулся и посмотрел на меня.

– Я предала тебя, хозяин, – заговорила я, – потому что любила. Не люби я тебя так – не смогла бы так ненавидеть. Жила мыслью о мести и, когда подходящий момент представился, совершила это изощренное, немыслимое предательство. А когда тебя увели, себя не помнила от горя. Плакала, кричала. Предала своего любимого! Все в жизни точно в прах обратилось. Лучше бы меня предали. Когда узнала, что ты бежал, чуть с ума не сошла от радости. Знать, что ты жив, на свободе – больше мне ничего не надо.

– Предательница, – бросил он.

– Я здесь, – напомнила я. – Делай со мной что хочешь. Он сверлил меня бешеным взглядом. Отвернулся. Снова глянул мне в лицо.

– Скоро рассвет. Я устал. Пора связать тебя на ночь.

– Пожалуйста, не связывай меня, хозяин. – Я встала, откинула назад волосы, улыбнулась. – Обещаю: я не убегу.

Плот подо мной ходил ходуном.

– Я хорошо знаю, как наказывают убежавших рабынь.

– Ложись к кольцу, – приказал он, – и молчи.

– Да, хозяин.

Я легла у кольца.

– На бок!

Повернулась на бок. Он – хозяин. Я почувствовала, как он крепко стягивает мне руки за спиной.

Как убедить его в моей любви? Так хотелось, чтоб знал, как я люблю его. А потом пусть делает со мной что угодно.

Оторвав две полоски ткани от моей туники, он скрутил их, продел под ошейник, привязал импровизированную веревку к ввинченному в древесину железному кольцу. Привязь короткая, не длиннее дюйма. Вынул из ножен нож, воткнул в бревно в нескольких дюймах от себя и улегся. Отвернулся от меня и тут же заснул.

Гнев, ярость воина – все это я могу понять. Но куда больнее ранило недоверие.

Голову почти не повернуть. Привязал к кольцу едва ли не вплотную. Руки не освободить. Воин связывал.

Я хотела быть его любимой рабыней, а стала пленницей, предательницей, и вот теперь, пойманная, лежу, спутанная веревками, жду мести преданного мною хозяина, воина Гора.

Знаю – месть его еще не свершилась. Я беспомощно заворочалась. Впервые стало по-настоящему страшно. К тому же на плоту становилось холодно.

Глава 24. В ЦЕПЯХ В ТРЮМЕ ГАЛЕРЫ

– Вставай, рабыня! – Клитус Вителлиус пнул меня ногой.

Я открыла глаза. Отвязав от кольца мой ошейник, он стянул мне щиколотки скрученной из обрывков туники веревкой. Сорвал с меня остатки туники, швырнул ее в море. Голая, со связанными за спиной руками и перетянутыми самодельной веревкой ногами, я села на бревно.

Навстречу нам неторопливо шел корабль. Средней величины галера, по двадцать весел по каждому борту. Треугольный парус приспущен. Клитус Вителлиус в ожидании стоял на плоту.

На мачте полоскались два флага – Порт-Кара и еще один, с силуэтом головы боска поверх зеленых полос на белом поле. Вспомнился разговор помощников капитана с «Сокровища Джеда». Боек из Порт-Кара.

Повернув, галера легко пристала бортом к плоту. У поручней стоял широкоплечий, но поджарый детина с огромными ручищами. Широкое лицо, глаза сероватого оттенка, непослушные рыжеватые волосы треплет ветер. Было в нем что-то от животного – что-то необъяснимое, непредсказуемое – ум, жестокость, хватка. Одного взгляда на стоящего расставив ноги на палубе мужчину было достаточно, чтобы понять: перед тобой воин. Оказаться в его руках было бы страшновато. Глаза оценивающе скользнули по моему телу: хочешь не хочешь, а вспомнишь, что ты рабыня.

Клитус Вителлиус вскинул руку в приветствии воинов. Таким же жестом ответил мужчина.

– Я Клитус Вителлиус из Ара, – прокричал мой хозяин, – я ваш пленник?

– Есть у нас небольшая размолвка с Аром, – отвечал мужчина. – Да больно уж суденышко у тебя утлое.

Клитус Вителлиус рассмеялся.

– Клитус Вителлиус из Ара и его люди, – продолжал мужчина, – как сообщает Самос из Совета Капитанов Порт-Кара, позавчера выступили на стороне Жемчужины Тассы и показали себя весьма достойно.

Жители Порт-Кара иногда называют свой город Жемчужина Тассы. Чужие же величают его по-разному, вплоть до «логова воров и головорезов» или «пристанища пиратов». Правит городом Совет Капитанов.

– Сделали, что могли, – отвечал Клитус Вителлиус. – Кос, как тебе известно, воюет с Аром. – Клитус Вителлиус взглянул на собеседника. – Что с моими людьми?

– Живы-здоровы. На судне Самоса, «Тасса убара».

– Прекрасно!

– Твоя посудина, – ухмыльнулся мужчина, – похоже, на воде держится, но уж больно неуклюжая.

– Я прошу взять на борт двоих, меня и рабыню. – Клитус Вителлиус кивнул в мою сторону.

Мужчина перевел на меня глаза:

– Славная скотинка!

– Предательница, – уточнил Клитус Вителлиус.

– Не сомневаюсь, ты накажешь ее как следует.

– Именно это я и собираюсь сделать.

Я понурила голову.

– Я беру вас на борт, – улыбнулся мужчина.

Руки хозяина подхватили меня и передали моряку, тот поднял меня над поручнями и, связанную, поставил на колени у мачты.

Мгновение спустя, ухватившись за протянутую руку, прыгнул на борт и Клитус Вителлиус.

– Разворачивай! – приказал рулевому мужчина.

– Левые весла! – скомандовал старшина гребцов. – Греби!

Галера неторопливо разворачивалась.

Принявший нас на борт мужчина разглядывал меня. Нагая, связанная, я подняла на него глаза.

– По долгу вежливости, – сказал Клитус Вителлиус, – я предоставляю тебе и твоим рабам право потешиться с этой женщиной. Но оставляю ее за собой. Если пожелаешь получить ее без моего разрешения, придется сражаться.

– Хочешь сохранить ее, чтобы хорошенько наказать? – Да.

Мужчина присел около меня. Руками раскрыл мне рот.

– Варварка.

– Да, – согласился Клитус Вителлиус.

Хозяин, свободный мужчина, разрешил мне закрыть рот. Повертел в руках ярлычок на ошейнике, стер с него соль.

– Меня везли к леди Элайзе из Ара, – проговорила я, – к моей хозяйке.

– Тебе больше бы пристало принадлежать мужчине, – хмыкнул моряк.

– Да, хозяин.

– Кажется, рабыня заинтересовала тебя, – удивился Клитус Вителлиус.

– Тебя привезли с Земли? – обратился ко мне мужчина.

– Да, хозяин.

– Ты жила в Косе, прислуживала в таверне под названием «Чатка и курла»?

– Да, хозяин.

Ладони его крепко сжали мне руки.

– Прекрасно, – пристально взглянув на меня, процедил он. Меня охватил ужас. – А теперь я задам тебе один простой вопрос. И если хочешь прожить еще хотя бы пять инов, ты без проволочек ответишь на него, как на духу.

Двое матросов схватили Клитуса Вителлиуса, тот сопротивлялся. В отчаянии я не сводила с него глаз.

– Доводилось ли тебе слышать о человеке по имени Белизариус?

– Да, хозяин, – прошептала я. – Я принесла ему послание.

– Какое?

– Не знаю! Он встал.

– Мы получим это послание.

– Я не знаю, что в нем! – закричала я.

– Отпустите меня! – потребовал Клитус Вителлиус.

– Турнок, отведи рабыню вниз, – приказал мужчина. – Надень на нее сирик. И посади на цепь в трюме.

Могучий светловолосый великан взвалил меня на плечо.

– Хозяин! – кричала я Клитусу Вителлиусу.

– Отпустите меня, – сопротивляясь захватчикам, ревел Клитус Вителлиус.

– Я поговорю с тобой на верхней палубе, – сказал ему главный. – Наедине.

– В чем дело? – бушевал Клитус Вителлиус.

– Отпустите его, – приказал матросам мужчина. Клитуса

Вителлиуса отпустили.

– Пойдем на верхнюю палубу. – Мужчина повернулся и отправился наверх. Следом – взбешенный Клитус Вителлиус.

Неся меня на плече, здоровяк матрос по короткой лесенке спустился в люк.

Потолок в трюме низкий, пришлось ему взять меня на руки и пригнуться. Чего тут только не было: и оружие, и припасы, и сокровища с разграбленного каравана. Видно, взяли немало судов. Богатая добыча. Пожалуй, на одном этом корабле богатств хватило бы на дюжину убаров.

Матрос положил меня на бок на доски. В тусклом свете корабельного фонаря я разглядела у стены пятерых девушек. Все голые. Все прикованы цепью за левые лодыжки к общему кольцу.

Мужчина принес сирик, надел мне на шею, на запястья и на лодыжки. К цепи, соединяющей ошейник, наручники и ножные кольца, прикрепил другую, продел ее конец в массивное кольцо, скрепил висячим замком. И только теперь развязал путы на руках и ногах. И вот я в кандалах, прикована к железному кольцу. Куда надежнее веревок.

– Мужчин сняли с баркаса, – заговорила одна из девушек, – заковали в цепи и погрузили на корабль.

– Каких мужчин? – не поняла я.

– Тех, что сидели со мной в баркасе, – объяснила она. – Ты меня помнишь?

– Нет.

– Мы были вместе на «Лучане из Телнуса».

– Ты – свободная! – ахнула я.

Горько рассмеявшись, она взвесила на руке тянущуюся к| изящной лодыжке цепь. Указала на соседок:

– Все мы были свободными.

– Радуйтесь, – сказала я, – что понравились мужчинам. Кое-кто из девушек вздрогнул.

– Нас отвезут в Порт-Кар и продадут, – посетовала одна.

– Что это такое – быть рабыней? – спросила другая. Хорошенькая!

– Скоро узнаешь, рабыня, – усмехнулась я. Она испуганно прижалась к стене трюма.

– Что это за корабль? – поинтересовалась я.

– «Дорна», – ответил кто-то.

– А кто капитан?

Так как же имя того жилистого, могучего, похожего на зверя рыжеволосого гиганта, явно из воинов? Он так напугал меня.

– Боек из Порт-Кара, – был ответ.

Крышка люка над головой закрыта, я слышала, как щелкнул замок. Скованная кандалами, я сижу на цепи в трюме «Дорны», судна, принадлежащего грозе морей, пирату и работорговцу Боску из Порт-Кара.

Я улеглась на доски.

«Мы получим это послание», – сказал он.

Но я же не знаю, что оно значит!

«Мы получим послание».

Не представляю, что со мной сделают, когда поймут, что передать им послание я не в силах.

Идет война. Я, сама того не ведая, несла послание одной из воюющих сторон. И попала в руки другой стороны.

Девушки сжались у стены. Как я завидовала им! Их пометят клеймом, и станут они просто рабынями.

Повиноваться во всем, доставлять мужчинам наслаждение – вот и все, что от них требуется.

Я лежу на шероховатых досках. Руки и ноги схвачены цепью. Что будет со мной?


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю