Текст книги "Звери Гора"

Автор книги: Джон Норман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)

Я постарался отвлечься от мыслей о Сентии из Коса и Скорме из Ара. Пора думать о возвращении в Порт-Кар.

Теперь меня здесь ничего не держало. Над головой то и дело проносились тарны с подвешенными снизу корзинами. Люди возвращались с ярмарки. Готовились к отправке караваны. Мой тары находился в стойле, где я выкупил для него место. Уезжать надо было сегодня. Больше на ярмарке делать нечего.

Я вспомнил корабль Терсита и его высокий нос, направленный на край света. Скоро этот необычный, громоздкий корабль будет загружен и оснащен. Видеть он пока не мог. Ему еще не нарисовали глаза. Когда это сделают, он сможет разглядеть море, а за ним и край света.

При мысли об огромном корабле меня охватило беспокойство. Думать о крае света было тоже невесело. Меня смущала конструкция странного судна. Пожалуй, лучше было бы отправиться в такую даль на «Дорне» или маленькой и быстрой «Тесефоне».

Терсит, и в этом никто, кроме Самоса, не сомневался, был сумасшедшим. Самос считал его гением.

Без всякой на то причины я вдруг подумал о стаде Танкреда и о том, почему оно не появилось в полярном районе. Хотелось верить, что отправленное на север продовольствие предотвратит катастрофу и не даст погибнуть краснокожим охотникам, кочевникам ледяных просторов. Вспомнился мне и миф о неподвижной ледяной горе, гигантском айсберге, неведомым образом противостоящим течениям полярного океана. У первобытных народов много всяческих легенд и мифов. Я улыбнулся. Пройдоха охотник выдумал хорошую историю, чтобы заполучить долю тарска. Вряд ли кому доводилось выручать столько денег за свои небылицы. Представляю, как он посмеялся над людьми Самоса, выложившими долю тарска за незамысловатую выдумку.

Я направился за тарном, на котором прибыл на ярмарку. Это был бурый тарн с гор Тентиса, известных своими тарновыми стаями. Все пожитки я уже давно уложил в седельные мешки.

Мне не терпелось оказаться в Порт-Каре. Хорошо лететь одному звездной ночью над залитыми серебряным светом трех лун бескрайними полями. Наступает причудливое ощущение единства с собственными мыслями, лунами, ветром. Еще лучше, корда рядом с тобой летит притороченная к седлу девушка. Открывать рот ей запрещено, но молодое упругое тело соблазнительно извивается в волшебном бледном свете.

Я повернул на улицу торговцев коврами.

Ярмарка мне понравилась. Я улыбнулся. В кошельке лежали дорожные накладные на пятерых рабынь. Одну я выкупил из ночлежки, остальных присмотрел на платформах рядом с павильоном. Все достались по хорошей цене. И вообще мне повезло с покупкой. Торговля рабынями шла вяло, люди были увлечены поединком Скорма из Ара и Сентия из Коса. Этим я и воспользовался. Рабынь я купил с платформы Линдера из Турии. Его караван задержался из-за наводнения в Картиусе. Я купил целую связку – четверых, скованных между собой горианок – и получил хорошую оптовую скидку. Все девчонки обошлись мне в серебряный тарск. Любимицей, скорее всего, станет рабыня, которую я выкупил из ночлежки. Стоит к ней прикоснуться, а она уже изнемогает от вожделения. Вообще я заметил, что с сильными мужчинами рабыни чудесным образом преображаются.

Я свернул на улицу торговцев тканью и снова подумал о стаде Танкреда, которое не пришло на север, и об огромной ледяной горе, которой неведомым образом удалось остаться на месте посреди беспокойных течений полярного океана. Последнее, однако, вне всякого сомнения, выдумка. А вот стадо, похоже, действительно не объявилось. Подобных аномалий, насколько мне известно, в истории Гора еще не наблюдалось.

Не иначе, табуков скосила эпидемия в северных лесах.

Я очень надеялся, что продовольствие, которое отправил по моей просьбе Самос, не даст пропасть краснокожим охотникам.

На улице торговцев тканью народу почти не было.

Мысли мои то и дело возвращались к кораблю Терсита. Придумать его мог только сумасшедший.

«Приветствую тебя. Тэрл Кэбот, – гласило написанное на ленте послание. – Жду на краю света. Зарендаргар. Народный генерал».

– Это Безухий, – сказал тогда Самоса Главарь кюров.

– Безухий, – задумчиво повторил я. – Значит, Безухий.

Скоро на корабле Терсита нарисуют глаза, и я отплыву.

Неожиданно я услышал человеческий крик. Мне хорошо знакомы подобные звуки, ибо я принадлежу к касте воинов. Такой крик означает, что сталь вошла в тело неожиданно и глубоко. Я побежал на шум. Раздался еще один вопль. Убийца нанес повторный удар. Я разорвал полотняную стенку длинного шатра, расшвырял оказавшиеся на пути ящики, проделал дыру в противоположной стене и оказался да параллельной улице.

– Помогите! – отчаянно взывал кто-то.

Я находился в квартале торговцев различными диковинками. Еще несколько человек устремились на вопли, доносившиеся из небольшой палатки. Я ворвался первым. На полу распластался купец, в углу дрожал от ужаса окровавленный слуга, убийца склонился над купцом, собираясь нанести последний удар. Сцена освещалась тусклым светом крошечной лампы на жире тарлариона. Услышав шум открываемого полога, преступник резко обернулся. В левой руке он сжимал завернутый в мех предмет. В правой был кинжал. Увидев меня, он тут же поменял хватку – бесполезно бить человека в живот, если тот перехвачен широким поясом.

С этим типом надо поосторожнее.

– Я и не знал, что ты из касты убийц, Бертрам из Людиуса, – насмешливо произнес я.

Истекающий кровью купец судорожно пытался отползти подальше.

Глаза убийцы сузились. Позади меня уже толпились люди. На Горе с такими не церемонятся. Как правило, грабителей уничтожают на месте, иногда терпения хватает на то, чтобы вывезти их за пределы города и посадить на кол.

Преступник выбросил вперед левую руку, я уклонился, мимо лица с шипением пролетела струя раскаленного масла. В следующую секунду он сорвал с цепочки вторую лампу и тоже швырнул мне в голову. Я сделал кувырок и тут же вскочил на ноги. Палатка погрузилась в кромешную тьму.

Убийца решил больше не испытывать судьбу. Я слышал, как он разрубил кинжалом ткань в дальнем углу палатки. Решил убежать? Я упал в низкую стойку и двинулся вперед, рассекая воздух ударами в разных уровнях, Либо я его подсеку, а потом задавлю на полу, либо сразу переломаю шейные позвонки подъемом стопы.

Но они не собирался никуда убегать. И по ткани он полоснул только ради того, чтобы выманить меня на погоню. Мой противник демонстрировал неплохое самообладание.

Я услышал, как он сделал встречное движение, и нырнул вбок. Лезвие поцарапало мне щеку. В следующую секунду мы сцепились в жестокой схватке.

Теперь я не сомневался, что он принадлежит к касте убийц. Это их коронный прием: убегая, спрятаться за полуприкрытой дверью. Увлеченный погоней человек нарывается на лезвие.

С полок со звоном сыпались кувшины, вазы и прочая дрянь. Я старался не выпустить из захвата руку, в которой он сжимал нож. Наконец мой противник не выдержал боли и выронил оружие. Мы выкатились наружу. Как я и предполагал, за палаткой его дожидались сообщники. Кто-то умело набросил мне на шею удавку. Я резко развернулся, шея едва не лопнула, однако мой удар достиг цели. На помощь уже бежали люди.

– Не надо! – крикнул я, но было поздно. Какой-то крестьянин выдернул нож из спины пытавшегося задушить меня человека.

– Почему не надо? – хмуро спросил он.

На Горе убийц не любят.

Человек, с которым я дрался, и второй его сообщник скрылись в темноте.

– Позовите кого-нибудь из касты врачей, – услышал я.

– Уже послали.

Я вернулся в палатку. Купцу оказывали первую помощь.

– Почему не защитил своего хозяина? – спросил я слугу. При моем появлении он забился в угол.

– Я хотел, – забормотал писарь, демонстрируя порезы на руке и физиономии. – Но у того человека был нож. Я очень испугался.

Я отметил, что взгляд у слуги спокоен и ясен. У пережившего потрясение человека глаза другие.

Ладно, решил я, посмотрим на раны. Их расположение меня удивило.

– Неужели я умру? – стонал купец.

– Тебя пытался зарезать очень неуклюжий человек. Ты будешь жить, – сказал я и добавил: – Если, конечно, сумеют остановить кровотечение.

– Ради всего святого, – запричитал купец, – ради Царствующих Жрецов, остановите кровь!

– Ну теперь поговори со мной, – сказал я, пристально глядя на слугу.

– Мы вошли в палатку и увидели незнакомого человека. Наверное, он хотел что-то украсть, но мы его спугнули. Он набросился на нас с ножом и тяжело ранил хозяина.

– Что ему было надо? – строго спросил я. В таких лавках преступнику делать нечего. Никто не станет рисковать жизнью из-за дурацких статуэток и резных деревяшек.

– Вот это, – прохрипел купец, показывая на завернутую в мех штуковину, – Больше ничего.

Кто-то поднял с пола меховой сверток и протянул его мне.

В шатер вошел врач с висящим за спиной рюкзаком с инструментами и немедленно приступил к осмотру раненого.

– Будешь жить, – успокоил он купца.

Я думал об убийце. Вспомнил, как он ловко перебросил нож и как безошибочно выстроил ловушку, разрезав стенку палатки. Любой другой на моем месте неизбежно нарвался бы на смертоносное лезвие.

Я подкинул на ладони завернутый в мех предмет. Мне даже не надо было его разворачивать. Я и так знал, что там.

Обработав и перевязав раны, врач ушел. Писарь заплатил ему долю тарска из небольшого железного сейфа. Постепенно разошлись и все посторонние.

Писарь зажег маленькую лампу и поставил ее на полку. Кроме нас троих, в лавке никого не Осталось.

Завернутая в тряпку вещь была все еще у меня.

– Ловушка не удалась, – сказал я.

– Ловушка? – опешил слуга.

– Ты не писарь, – сказал я, – Посмотри на свои руки.

Было слышно, как потрескивает пламя маленькой лампы.

Крупные кисти рук были иссечены шрамами. На коротких пальцах не было ни одного чернильного пятнышка.

– Вы, как я понимаю, изволите шутить, – хрипло произнес он.

– Теперь что касается его ран, – сказал я, поворачиваясь к купцу, – Человек, с которым я дрался, – профессиональный боец, принадлежащий либо к воинам, либо к убийцам. Он искусно изобразил смертельную атаку.

– Мне показалось, ты назвал его неуклюжим, – злобно проворчал слуга.

– Не обращай внимания, – поморщился купец. – Этот парень глуп как пробка. Ирония ему недоступна.

– Ты работаешь на кюров, – сказал я.

– Только на одного, – ответил купец.

Я медленно развернул находящийся в моих руках предмет.

Под мехом оказалась вырезанная из голубого камня круглая голова кюра. Статуэтка была сработана в стиле краснокожих охотников. Реалистичность деталей вселяла невольный ужас. Всклокоченная шерсть, оттопыренные губы, торчащие клыки, глаза. Недоставало половины левого уха. Краснокожий мастер остался верен натуре.

– Привет от Зарендаргара, сказал купец.

– Он ждет тебя, – добавил человек в синей накидке писаря, – на краю света.

«Конечно, – подумал я. – Кюры не с Гора, поэтому конец света, с их точки зрения, может находиться на одном из полюсов».

– Он предупредил, что ловушка не сработает, – сказал купец. – И не ошибся.

– Равно как и предыдущая, – заметил я. – Со слином.

– Зарендаргар не имеет к этому никакого отношения, – сказал купец.

– Он изначально был против, – кивнул писарь. – Когда он узнает, что ловушка не удалась, он обрадуется.

– Значит, среди руководства кюров начались разногласия?

– Да, – сказал купец.

– Ты, как я понял, работаешь на Зарендаргара? – спросил я.

– Да. Другие варианты его не устраивают. Зарендаргар считает, что везде должны быть его люди.

– Что за люди убийца и его помощники?

– Они представляют другое звено. Так называемых корабельных кюров. Зарендаргар им подчиняется.

– Понятно, – сказал я и поднял фигурку. – Ее принес краснокожий охотник с голой грудью, луком и мотком веревки через плечо.

– Верно, – ответил купец. – А он получил ее от другого человека. Ему велели отдать статуэтку нам в руки. Он знал, что мы за нее заплатим.

– Понятно, – повторил я. – Расчет строился на том, что ловушка не сработает, но я этого не пойму. В благодарность за спасение вы вручите мне эту фигурку. Я осознаю ее значимость и поспешу на север к Безухому, который якобы ни о чем не подозревает.

– Да, – сказал купец.

– А он будет меня ждать, – сказал я.

– Правильно.

– Вы не учли одной мелочи, – произнес я.

– Какой? – спросил купец и тут же заскрежетал зубами от боли.

– Безухий хотел, чтобы я понял, причем однозначно, что меня будут ждать.

Купец растерянно посмотрел на писаря.

– Кроме того, – продолжал я, – он должен был обеспечить вашу ликвидацию.

Теперь растерялся и писарь. Они испуганно глядели друг на друга. Парень, с которым я сцепился, называл себя Бертрамом из Людиуса. Для него не составляло ни малейшего труда прикончить их обоих.

– Это придало бы оттенок правдоподобности предположительно случайному обнаружению статуэтки.

Торговец и его слуга молчали.

– То, что вы остались живы после нападения профессионала, должно было натолкнуть меня, человека из касты воинов, на мысль, что вы действуете заодно с людьми, планировавшими мое убийство. Другими словами, план сложнее и изощреннее, чем вам показалось. Предполагалось, что я приму приглашение и завершу замысел кюров. Приглашение я принимаю.

– Значит, нас убьешь ты? – с трудом выговорил купец.

– Можно забрать? – спросил я, подкидывая на руке статуэтку.

– Конечно, это же для тебя! – воскликнул он.

– Ты убьешь нас? – спросил человек в синей накидке писаря.

– Нет, – ответил я. – Вы всего лишь посланцы. И вы неплохо справились со своей ролью. – Я швырнул им два золотых диска тарна и улыбнулся. – К тому же насилие на ярмарках запрещено.

Глава 5. Я ПОКИДАЮ ДОМ CAM О CA

– Игра, – сказал я, – была великолепна.

– Пока ты прохлаждался на ярмарке, – сердито произнес Самос, – в Порт-Каре произошла катастрофа.

Снижаясь на тарне, я видел пылающие обломки корабля.

– Я всегда говорил, что этот человек – сумасшедший, – пожал я плечами.

– Кроме него, ни один человек не имел доступа на судно!.– выкрикнул Самос. – Только он мог это сделать!

– Может, он разочаровался в проекте? – предположил я. – Когда пришла пора рисовать глаза, он испугался, что его бред станет реальностью. Он побоялся гнева Тассы.

Самос сел за низкий столик и скрестил ноги. По щекам его текли слезы. Потом он яростно ударил кулаком по столу.

– Ты уверен, что это Tepcит?

– Да, – с горечью ответил Самос.

– Почему?

– Потому что сразу же после этого он исчез. Не иначе как бросился, в канал.

– Корабль для него слишком много значил, – сказал я. – Здесь кроется какая-то загадка.

– Его подкупили агенты кюров.

– Нет, – покачал головой я. – Мечту Терсита нельзя купить за золото.

– Корабль полностью уничтожен, – простонал Самос.

– Что-нибудь сохранилось? – спросил я.

– Пепел. Обугленные бревна.

– А чертежи?

– Чертежи тоже.

– Значит, – предположил я, – корабль можно восстановить.

– Возьмешь «Дорну», – ответил Самос, – или «Тесефону».

– Не понимаю, – сказал я, – как мог Терсит сжечь свой корабль.

– Теперь нам не суждено встретиться с Безухим на краю света.

– Мы уже говорили на эту тему, – ответил я.

– Я видел твою статуэтку. Кюры пытаются заманить тебя на север. У кюров, – решительно добавил Самос, – чести нет.

– Существует профессиональное братство солдат, – сказал я, – оно сильнее межвидовых различий.

– У нас остается только один выбор. – Самос пристально посмотрел мне в глаза. – Ты должен взять другой корабль: «Дорну» или «Тесефону». А хочешь, бери мой флагман – «Убару Тассы».

– Вряд ли они доплывут до края света, – покачал головой я.

– Пока что туда вообще никто не доплыл, – сказал Самос. – А если доплыл, то не вернулся. Разумеется, – добавил он, помолчав, – я не заставляю тебя отправляться в это путешествие.

Я кивнул.

Ни один здравомыслящий начальник не пошлет своего подчиненного в такую экспедицию. Это удел добровольцев.

– Корабль, конечно, жалко, – сказал я. – Придет время, и мы узнаем, что же произошло на верфи.

– Поскольку ты служишь Царствующим Жрецам, я могу приказать тебе остаться в Порт-Каре, – неожиданно сказал Самос.

– Я в некотором роде наемник, – усмехнулся я. – Я сам выбираю войны и тех, кому храню верность.

– Ты сможешь предать Царствующих Жрецов? – спросил он.

– У меня свои понятия о чести, – ответил я.

– Приказываю тебе остаться в Порт-Каре, – холодным тоном отчеканил Самос.

– Ты не в праве отдать такой приказ, – улыбнулся я. – Я свободный воин.

– Ты наемник и проходимец! – крикнул он.

– Всегда мечтал посмотреть север, – сказал я.

– Не исключено, что кто-то из кюров подкупил Терсита только для того, чтобы ты не добрался до края света!

– Может быть, – согласился я.

– А значит, Зарендаргар будет ждать напрасно.

– По нашим представлениям, – сказал я, – край света находится где-то между Тиросом и Косом, там, где заканчивается сотый горизонт. Но мы не знаем, что думают по этому поводу кюры. – Я встал и прошелся по огромной мозаичной карте. – Вот здесь, – сказал я, показывая на покрытое льдами полярное море, – скорее всего, находится край света, с точки зрения кюров.

– Только краснокожие охотники могут жить в таких местах, – произнес Самос.

– А кюры? – спросил я.

– И кюры тоже.

– Уверен, – сказал я, – что Зарендаргар ждет на севере.

– Нет, – покачал головой Самос. – Статуэтка – это ловушка. Они хотят заманить тебя подальше от настоящего края света, где развернутся решающие события. Они стремятся не допустить тебя вот сюда. – Самос ткнул в западную оконечность карты, в terra incognita за островами Кос и Тирос.

– Надо принять решение, – сказал я.

– Я его уже принял, – ответил Самос. – Приказываю тебе остаться в Порт-Каре.

– Не забывай, что я Сводный кодекс Совета капитанов.

С этими словами я развернулся и зашагал к дверям.

– Остановите его, – сказал Самос.

Стоящие у входа стражники скрестили передо мной копья.

Я обернулся.

– Я слишком тобой дорожу, чтобы подвергать риску на севере, – проворчал Самос.

– Если не ошибаюсь, – отчетливо произнес я, – меня пытаются силой удержать в твоем доме?

– Я с радостью поверю тебе на слово, что ты останешься в Порт-Каре.

– Не могу тебе этого пообещать, – улыбнулся я.

– Тогда извини, – сказал он. – Ты! вынуждаешь меня применить силу. С тобой будут обращаться достойно. Как с капитаном.

– Надеюсь, – насмешливо сказал я. – тебе удастся объяснить это моим людям?

– Если они попытаются взять дом штурмом, – нахмурился Самос, – то натолкнутся на надежную охрану. Хочется верить, что в сложившихся обстоятельствах ты не станешь провоцировать бессмысленное кровопролитие. Нам обоим дороги наши подчиненные.

– Я всегда считал, что резня в стенах твоего дома – не лучшее времяпрепровождение для наших солдат.

– Я удовлетворюсь одним твоим словом, капитан, – сказал Самос.

– Похоже, у меня нет выбора.

– Прости.

Я повернулся и резким, неожиданным рывком выдернул копья из рук растерявшихся стражников.

– Стой! – заорал Самос.

Я выскочил из зала, захлопнул за собой тяжелые двери и просунул древко копья между огромными ручками с другой стороны. Опомнившиеся стражники застучали в дверь руками и ногами. Я подскочил к стене и несколько раз ударил в тревожный колокол. Послышался топот и лязг оружия. Добежав до конца коридора, я ударил в другой колокол.

Ко мне подскочил здоровенный охранник.

– Там! – крикнул я. – В главном зале!

Подбежали еще четверо солдат.

– За мной! – заорал первый охранник и помчался в главный зал.

– В главный зал! – кричали пробегающие мимо меня люди.

Спустя минуту я был уже возле двойных ворот замка.

– Что там происходит, капитан? – нахмурившись, спросил меня стражник.

– Чепуха, – отмахнулся я. – Взяли новенького, а он с перепугу поднял тревогу. Испугался собственной тени.

– Ложная тревога?

– Ну да.

– А может, слин выскочил из клетки?

– Это уже серьезно, – произнес я.

– Пойдем поможем? – предложил другой стражник.

– Думаю, вам лучше оставаться на месте, – строго сказал я.

– Конечно, – кивнул первый охранник.

– Готова ли моя лодка? – спросил я.

– Давно, – ответил стражник и открыл вначале внутренние створки, а потом и массивные внешние ворота.

– Задержите его! – донеслись до нас истошные крики.

– Похоже, в дом пробрался посторонний! – заметил я.

– Мимо нас не пройдет! – уверенно произнес стражник.

– Молодцы, ребята! – похвалил я солдат.

– Всего доброго, капитан!

– Удачи! – сказал я и спрыгнул в лодку.

– Домой, капитан? – спросил Турнок.

– Домой, – ответил я.

Глава 6. ДВЕ ДЕВУШКИ ПОПАДАЮТ В РАБСТВО. Я ПРОДВИГАЮСЬ НА СЕВЕР И ПОПАДАЮ В ЛЮДИУС

Я лежал на животе и черпал ладонью чистую и прохладную воду.

Услышав поступь тарлариона, я поднялся на ноги.

– Не видел ли ты гончего раба? – спросила девушка.

– Нет, – усмехнулся я.

Охотничий костюм незнакомки состоял из коротенькой коричневой туники, алой накидки и шапочки с пером. Выглядела она в нем весьма аппетитно. Через плечо юной охотницы был переброшен короткий лук из древесины ка-ла-на. На черных сапожках позвякивали шпоры. С левой стороны седла был приторочен желтый колчан со стрелами.

– Спасибо, воин, – произнесла она и круто повернула своего тарлариона. Мелкие камушки полетели из-под когтей в прозрачную воду.

Наездницу сопровождали четверо мужчин, тоже верхом на тарларионах. Вскоре вся кавалькада скрылась из виду.

У девушки были черные волосы и темные глаза.

Не хотел бы я оказаться на месте раба.

Я остановился в плодородной, зеленой равнине к югу от реки Лауриус, примерно в сорока пасангах от берега Тассы и в ста двадцати пасангах от крупного речного порта Людиуса. Я специально выбрал это место, чтобы тарн хоть немного отожрался после трудного перелета.

В то время я еще не думал заезжать в Людиус. Мой путь пролегал дальше на север.

Я не знал, сколько времени потребуется тарну, чтобы кого-нибудь изловить и вернуться. Как правило, на это уходило не больше ана. Вообще-то дичи на Горе немного. «Все равно, – решил я, – пусть сам добывает себе пищу». Кстати, во время кормления с тарна можно и не слезать. Спешить мне, однако, был некуда, и я решил размять ноги. К тому же смотреть на жрущего тарна не очень приятно.

Вдали показалась группа человек из четырнадцати.

Четверо рабов тащили носилки, на которых восседала свободная женщина в белых одеждах. По обеим сторонам носилок шли босые девушки в вуалях, но с обнаженными руками. Последнее означало, что они – рабыни.

Дорога из Порт-Кара была долгой.

Настроение у меня поднялось.

Позади носилок шли семеро воинов, шесть копьеносцев и их капитан. Судя по всему, компания направлялась к моему пруду, чтобы напиться.

Я поднялся на ноги, чтобы встретить гостей.

Облокотившись на копье и забросив шлем за спину, я ждал, пока они подойдут.

Процессия остановилась футах в пятнадцати от меня.

– Тал! – произнес я, подняв правую руку.

Никто не ответил.

Вперед вышел капитан копьносцев. Вот уж кто не производил впечатление вежливого человека.

– Кто такой? – грубо спросил он.

– Тот, кто тебя приветствует, – ответил я.

– Тал, – проворчал он, подняв руку.

– Тал, – повторил я.

– Не стой на дороге, – сказал капитан.

– Я хотел с вами поздороваться.

– Откуда ты?

– Я из касты воинов. Сейчас путешествую. В этих краях я впервые.

– Куда направляешься?

– На север.

– Это разбойник из лесов к северу от Лауры, – сказала женщина.

– Вы ошибаетесь, госпожа, – ровным голосом ответил я и слегка склонил голову, поскольку она была свободной и, судя по всему, высокого происхождения.

– Ладно, мы тебя поприветствовали. Теперь отойди в сторону.

Тон ее показался мне неприветливым.

Я не пошевелился.

– Это эскорт госпожи Констанс из Кассау, возвращаемся в Людиус из Ара, – сквозь зубы произнес капитан.

– Наверное, она очень богата, – заметил я.

– Отвали, – сказал капитан.

– Один момент, – произнес я и посмотрел на свободную женщину. – Я мужчина, уважаемая госпожа. И принадлежу к касте воинов. Я проделал очень долгий путь.

– Не понимаю, – поморщилась она.

– Полагаю, что вы здесь задержитесь. Наберете воды во фляги, а может быть, и заночуете.

– Чего он хочет? – раздраженно спросила дама.

– Он из касты воинов, – негромко пояснил капитан.

– Простите меня, уважаемая госпожа, но мое желание очевидно.

Рабыни переглянулись.

– Ничего не понимаю, – пожала плечами красавица на носилках.

Она была свободной.

Я улыбнулся:

– У меня есть еда. Здесь много воды. Но у меня четыре дня не было женщины.

Дама окаменела. Перед отъездом из Порт-Кара я распорядился, чтобы ко мне в комнату прислали обнаженную Веллу. Я овладел ею несколько раз, прежде чем заснуть, а потом еще раз рано утром.

– Возьми меня с собой, – запричитала она, когда я собрался уходить.

– Чтобы ты снова вступила в заговор с Бертрамом из Людиуса? – насмешливо спросил я.

– Он обманул меня.

– С тебя следовало содрать кожу, – проворчал я и вышел из комнаты, оставив ее лежать на шкурах возле моего ложа.

Но все это было четыре дня назад.

Я щелкнул пальцами, и одна из рабынь слегка приподняла вуаль.

– Я воспользуюсь одной из них и хорошо за это заплачу.

– Это мои личные рабыни, – надменно произнесла свободная женщина.

– Я дам серебряный тарск за то, что недолго побуду с одной из них. С любой, по вашему выбору.

Солдаты переглянулись. Я предлагал поистине щедрую плату. Больше, чем они бы стоили при продаже.

– Нет, – холодно ответила женщина.

– В таком случае позвольте купить одну. За золотой тарн.

На этот раз встрепенулись даже тягловые рабы. За золотой тарн покупались красавицы в сады наслаждений самого Убара.

– Отойди в сторону, – бросила женщина.

– Слушаюсь, госпожа, – поклонился я.

– Ты посмел меня оскорбить, – не унималась она.

– Простите меня, благородная госпожа, но это не входило в мои планы. И если вы почувствовали себя обиженной, покорнейше прошу принять мои самые искренние извинения.

Я поклонился еще раз и отошел на несколько шагов, давая возможность кавалькаде проехать.

– Тебя следовало бы наказать плетьми, – сказала она.

– Я всего лишь хотел поприветствовать вас и пожелать мира и дружбы, – спокойно ответил я.

– Отколотите его, – распорядилась женщина.

Капитан нерешительно потоптался на месте, потом отступил на несколько шагов и продел руку в петли щита.

– Что происходит? – завопила женщина. – Я, кажется, велела его поколотить!

– Помолчи, дура, – проворчал себе под нос капитан, вытащил меч и бросился в атаку.

В следующее мгновение меч отлетел далеко в сторону, а капитан лежал на земле. Я не собирался его убивать.

– Айи! – восхищенно завопил тягловый раб.

– Убейте его! – завизжала женщина, – Убейте его!

Мужчины угрожающе загудели.

– Ну кто следующий? – спросил я.

Они растерянно переглянулись.

– Помогите мне, – прохрипел капитан. Двое солдат подняли его на ноги. Он посмотрел на меня, щурясь от заливающей глаза крови.

Потом капитан улыбнулся:

– Ты меня не убил.

Я пожал плечами.

– Я тебе благодарен.

Я едва заметно поклонился.

– Должен тебе сказать, что мои люди – опытные солдаты.

– Я в этом не сомневался, – ответил я.

– Я не хочу их терять, – сказал капитан. – Ты, как я понял, тарнсмен.

– Да.

– Я так и думал. Позволь поприветствовать тебя, воин.

– Тал, – сказал я.

– Тал! – вскинул руку капитан.

– Убейте его! – завизжала женщина. – Немедленно его убейте!

– Вы обошлись с этим человеком несправедливо, – сказал капитан. – А он, между прочим, действовал по кодексу чести.

– Я приказываю тебе его убить! – не унималась дама.

– Ты разрешаешь нам пройти, воин? – спросил капитан.

– Боюсь, что в данной ситуации это уже невозможно, – покачал я головой.

– Я и сам так думаю, – проворчал капитан.

– Убить его! – женщина явно теряла терпение.

– Шестеро из нас готовы принять бой, – сказал капитан. – Не знаю, сможем ли мы с ним справиться. Во всяком случае, мне еще не приходилось скрещивать клинки с таким человеком. Его сталь обладает скоростью и силой, которые приходят после сотен смертельных поединков. При этом он даровал мне жизнь. Кажется, вы не желаете вникнуть в суть моих слов.

– Вас много, а он один, – упрямо повторила дама.

– Знаете, скольких он может положить? – спросил капитан.

– Разумеется, ни одного!

– Я уже испытал его удар, госпожа, – проворчал капитан. – Я немного разбираюсь в технике боя и знаю, чего стоит численное преимущество. – Он повернулся к своим солдатам. – Готовы сразиться, ребята? – спросил капитан, пряча усмешку.

– Как прикажете, – проворчал кто-то.

«Хорошая дисциплина», – подумал я.

– Я уже оценил его уровень, – сказал капитан. – Мы отступаем, парни.

– Нет! – завизжала свободная женщина. – Трусы!

– Я не трус, госпожа! – резко обернулся к ней капитан. – Но и не дурак тоже!

– Подлые трусы! – выкрикнула она.

Солдаты подхватили капитана под руки и отвели его в сторону. Несколько человек хмуро косились в мою сторону. Между тем никто из них не выражал желания сразиться.

– Разворачивайтесь! – заорала дама на тягловых рабов, собираясь последовать за отступающими солдатами.

– Стоять на месте! – приказал я.

Рабы замерли.

– Почему ты их не убил? – спросил один из них.

– Ты был воином? – поинтересовался я.

– Да.

– Несладко, наверное, таскать носилки?

Раб пожал плечами и сплюнул.

– Ты хочешь меня задержать, воин? – спросила женщина.

– По-моему, это неплохие парни, – сказал я. – Наверняка у тебя есть ключи от кандалов.

– Есть, – испуганно произнесла она.

– Отдай ей! – приказал я, показав на одну из рабынь. Дама повиновалась, и рабыня освободила прикованных к носилкам мужчин.

Они с наслаждением потирали натертые сталью запястья и шеи.

Носилки по-прежнему стояли у них на плечах. Рабы довольно перемигивались.

– Я разрешаю тебе взять мою рабыню за один серебряный тарск, – заявила свободная женщина.

– Боюсь, что это следовало сделать раньше, дорогая госпожа Констанс, – усмехнулся я.

– Можешь даже купить за золотой тары любую из них.

– Вам не кажется, что это слишком дорого? – прищурился я.

Женщина гордо вскинула голову:

– Хорошо, можешь бесплатно попользоваться обеими!

– Госпожа Констанс очень щедра.

– Я дарю их тебе, – пренебрежительно бросила дама.

– Опустите носилки, – распорядился я. Рабы повиновались.

– Освободи их, – сказал я.

Рабы сгрудились вокруг носилок. Женщина нервно оглянулась.

– Вы свободны, – сказала она. – Слышите? Можете идти!

Мужчины разулыбались, но с места не сходили.

– Можете идти! – дрожащим голосом повторила дама.

Я кивнул, после чего они поспешно разошлись. Один на мгновение задержался и произнес:

– Спасибо, тебе, воин.

– Все в порядке… воин, – ответил я. Он весело засмеялся и побежал догонять своих товарищей.

Рабыни переглянулись.

– Снимите накидки, – приказала им свободная женщина.

Девушки повиновались. Обе оказались редкими красавицами.

Я улыбнулся, и они покраснели.

– Если хочешь, они твои, – произнесла дама.

Одна из девушек посмотрела на меня, и я кивнул. Она тут же сорвала вуаль с лица своей хозяйки.

– Не смей! – завопила свободная женщина, но было уже поздно. Золотые волосы рассыпались по ее плечам.