Текст книги "Автострада запредельности"

Автор книги: Джон де Ченси

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Джон де Ченси
АВТОСТРАДА ЗАПРЕДЕЛЬНОСТИ

Памяти Джина де Ченси

Глава первая

Вот они – Деревья на Краю Неба.

Так называла их Винва. Остальные обходились менее поэтичными словосочетаниями: объекты Керра-Типлера, таможенные будки, некатастрофические единицы, портальные колонны… Лично меня больше устраивало – цилиндры, потому что они таковыми и являлись, некоторые – высотой до пяти километров. Цилиндры выстраивались по обеим сторонам дороги, словно огромные дорожные указатели невозможно черного цвета – чернее, чем межзвездное пространство, которое они искривляли, искажали и склеивали по желанию своих создателей и, разумеется, для нашего общего блага. Говорили, что цилиндры вращаются с невероятной скоростью, хотя на их гладких поверхностях это было совершенно незаметно. Ученые провели несколько экспериментов, измеряя Допплерову переменную входящих частиц и Хокинсову радиацию исходящих. Но колониальные власти наложили запрет на публикацию результатов, а также любых теоретических работ, касавшихся порталов. Все ограничилось слухами о том, что скорость вращения цилиндров оказалась больше, чем скорость света.

Невозможно, невероятно… но именно так оно и было.

– Какая у нас скорость, Сэм?

– Вполне прилично плетемся вперед. Подвинь взгляд на пару миллиметров вправо, и сам прочтешь все данные.

Цифры висели в воздухе у меня перед глазами, располагаясь так, что могли спрятаться за слепыми точками сетчатки. Однако если посмотреть на них прямо, ярко-зеленые символы сразу становились заметны. Обычно я их выключал – едва повернешь голову, как перед глазами начинали мельтешить яркие светлячки.

– Ты же знаешь, я не могу считывать показания приборов и одновременно вести тяжеловоз.

– А я-то собирался предложить тебе жевательной резинки…

– Кончай молоть чушь, Сэм.

– Ай-яй-яй, разве можно так разговаривать с родным отцом? – Сэм фыркнул.

Давно пора упорядочить схему звуковых волн, раз я не сделал этого сразу, то есть когда заказывал матрицу для компьютера. Скрипучий голос Сэма никоим образом не напоминал голос моего покойного отца, разве что эмоциональной окраской и кое-какими интонациями. Сэм продолжал:

– Забудь о цифрах. Я поставлю ее на постоянную скорость.

– Ладно, замечательно. Все пристегнулись?

Роланд поднялся с сиденья стрелка.

– Проверю, – сказал он.

– Мне кажется, тут вполне безопасно, – доложил Джон Сукума-Тейлор.

Я рискнул обернуться. Мои спутницы, Сьюзен Дархангело и Дарла Петровски, сидели сзади, перепоясанные ремнями безопасности. До меня донеслись крики и брань в кормовой кабине.

– Эй, Карл! Лори привязана?

– Пытаюсь скрутить ее… Да дай же мне свою чертову лапу!.. Такое ощущение, словно кошку связываешь!

– Лори! – заорал я. – Будь хорошей девочкой!

– Со мной все в порядке. Пустите ради Бога!

– Поймал!

– Но со мной все в порядке!

– Послушай, у тебя была контузия, – терпеливо начал Карл, – Поэтому веди себя как следует, иначе свяжу веревкой и брошу в трейлер.

– Пошел ты на…

– Думаешь, мне не известно, что означает это старинное выражение? Стыдись, ведь ты девушка…

– …я тебя!

– Ай-яй-яй, как нехорошо! И ведь такая красавица…

Жалко девчонку – ударилась головой, причем здорово, когда мы выбирались из этого морского чудовища Фионы. Я настоял на том, чтобы Лори привязали к койке на время прыжков через портал, в такие моменты даже здоровый человек чувствует себя далеко не самым лучшим образом.

Как бы там ни было, мы спешно покинули Плеск и теперь находились на Снежной – планете, которую предки Винвы называли «Землей-где-не-на-что-смотреть». Так, по крайней мере, перевела Дарла. Перед нами, насколько хватало глаз, расстилалась бесконечная песчаная равнина. Все это было очень похоже на старые фотографии Марса – в детстве я мог рассматривать их часами, – с той лишь разницей, что песок был зеленовато-серый, а не сочно-красный.

Итак, мы продолжали путешествовать по Консолидации Внешних Миров, лабиринту планет, связанных между собой Космострадой, но отсюда не было дороги обратно, в земной лабиринт.

НЕТ ПУТИ ДОМОЙ.

Гони дурные мысли прочь, тем более что один из этих проклятых светлячковых приборов мигает желтым!

– Что еще за черт, Сэм?

– Левый передний роллер, Джейк. Вот уже пару месяцев перед порталом он каждый раз упорно ведет себя не так как надо. Но… никаких сюрпризов для того, кто время от времени посматривает на приборную панель.

– Ты прав, я этого не заметил – слишком полагаюсь на свое везение. И что теперь, останавливаться?

– По инструкции – положено.

Я покосился в боковой иллюминатор на холодную и неприветливую равнину.

– И что мы там будем делать?

– Я только сообщаю, как положено по инструкции.

– Ладно, рискнем. Пока что все у нас получалось.

– Как скажешь. Но если роллер завиляет и сомнется, как пончик с кремом, пока мы летим через портал, не говори, что я…

– …не предупреждал. Правильно, Сэм, у тебя есть алиби.

– Мне-то, как покойнику, все равно.

Дорога впереди устремилась к цилиндрам, чьи верхушки, окруженные облаками, казалось, пронзали зеленоватое небо. Их черные поверхности словно отталкивали от себя свет, и я невольно отвел взгляд, почувствовав почти физическую боль. Смотреть на Абсолют всегда неприятно. Люди привыкли уклоняться от прямоты, искать убежища в щелях вопросов и между оттенками значений. Нам хорошо только тогда, когда мы видим Вселенную в оттенках серого. В категорической тьме можно разглядеть пугающие своей безграничностью возможности… стоит только остановиться.

Одно хорошо: никому не хочется замирать на месте и глубокомысленно рассматривать портал, так как рискуешь слиться в абсолютном – и весьма неприятном единстве со своим объектом изучения.

– Дарла, как Винва называет следующую планету на нашем пути?

– М-м-м… «Земля-как-дом-но-не-совсем-похоже». По-моему, так.

– Что бы это могло означать? Джунгли? Наверное, нет смысла ее расспрашивать, – я тяжело вздохнул. – Главное, чтобы там была хоть какая-нибудь цивилизация: Лори нуждается в медицинском обследовании.

– Кстати, может быть, Лори что-нибудь знает про эту часть внешних миров? – поинтересовался Джон.

– Нет, – Дарла покачала головой. – Она говорила мне, что нигде не бывала, кроме своей родной планеты и Плеска.

– Ладно, – со вздохом сказал я. – Если она захочет, то у нее не будет никаких проблем, чтобы добраться на Плеск. Разве что… да, перед нами опять неизвестный портал.

Монитор заднего обзора все еще фиксировал достаточно интенсивное дорожное движение.

– Не могу поверить, что все эти люди следуют за нами в неизвестность. Портал должен куда-то вести.

– Следует принять решение, куда мы направляемся, – Джон сдвинул брови.

– Если впереди есть обочина, на которую можно будет съехать, я обязательно это сделаю, чтобы обговорить наши дальнейшие планы.

– Давно мечтаю выйти и размять ноги! – простонала Сьюзен. – Кажется, что мы едем уже целую вечность.

– Да, кстати, перегоны между порталами оказались необыкновенно длинными, – сказал я. – Интересно, почему?

– Судя по силе тяжести, – вставил Роланд, – и очевидному расстоянию до горизонта, Снежная и эта планета, куда мы направляемся, – миры с низкой плотностью. Может, поэтому порталы располагаются так, чтобы уравновешивать массу планеты, – пожав плечами, он посмотрел на меня.

– Вполне возможно, – согласился я, – На самом деле, никогда раньше об этом не думал… Космострада, порталы, цилиндры… почему все это работает?

– Просто все принимают Космостраду как должное, – медленно произнес Джон, – как часть ландшафта, не более того.

– А мне кажется, что нельзя быть столь безмятежным и позволить себе расслабиться, словно едешь на пикник, – мрачно добавил Роланд.

– Все бы отдала, чтобы больше никогда в жизни не видеть этой чертовой дороги… – пробормотала Сьюзен, удрученно покачивая головой.

– Сочувствую, – Джон мягко улыбнулся. – Мы все устали, за исключением, наверное, Джейка. Интересно, те, кто водят звездные тяжеловозы, когда-нибудь устают путешествовать? А, Джейк?

– Еще бы! Но лично мне дорога нравится.

По обе стороны Космострады появились маркеры начала въезда. Здесь они были сделаны в виде металлических столбов белого цвета. Это не дизайнерские изыскания Строителей Космострады – просто местные власти так обозначили, где именно начинается полоса, на которой опасно отклоняться от прямой или останавливаться. Дома, в земном лабиринте, да и в большей части других, где мне приходилось бывать, маркеры выглядели гораздо интереснее: мигающие огни, голограммы и прочее в таком роде.

Я проверил показания приборов: никаких поводов для беспокойства… Но как раз в тот момент, когда я отвел взгляд от приборной панели, один из сигналов, который до этого весело подмигивал мне желтым огоньком, мол, «все в порядке, приятель», внезапно замигал ярко-красным.

– Джейк, – тихо сказал Сэм.

– Вижу. Слишком поздно останавливаться.

– Нашел время…

– Что-нибудь случилось, Джейк? – спросил Джон.

– Да так, мелочи. Все будет в порядке.

Тут я нисколько не кривил душой, а действительно на это надеялся. Красный огонек не означал, что колесо совсем отказывается слушаться – как в таких случаях говорят, «засахаривается», то есть происходит мгновенная кристаллизация, и покрытие сверхмощного сцепления превращается в белый плотный порошок. Однако это грозило нам в любой момент: сейчас, через два дня… Короче, предсказать было невозможно.

Мы пролетели мимо маркеров въезда и теперь мчались к первой паре цилиндров. Коридор безопасности, узкая зона дороги, обрамленная широкими белыми полосами, стремительно разворачивалась перед нами. Попробуй только пересеки одну из этих линий – и ты покойник. Тяжеловоз трясся и стонал, пойманный в сбалансированные гравитационные паутины вокруг нас.

– Держи машину ровнее, Джейк! – предупредил Сэм. – Будь готов к тому, что резко занесет вправо.

Тяжеловоз задрожал и подбросил нас на сиденьях.

– Тяжелый портал, – прокомментировал Сэм. – Нам как всегда везет.

Спустя мгновение мы почувствовали рывок, словно невидимая рука потащила тяжеловоз влево. Я выправил машину, и «рука» отпустила нас, резко отправив по инерции в противоположную сторону. Что ж, не привыкать! Портал был немного суровым, но нам попадались и похуже. Если только роллер нас не подведет…

Цилиндры ровной процессией темных монументов проследовали мимо нас, и между ними – я знал, но не имел возможности посмотреть – вид всей равнины исказился, словно в кривых зеркалах. Такова работа гравитационных полей.

Впереди маячил выход, расплывчатое пятно пустоты, которое как бы сидело верхом на дороге. Тяжеловоз двигался прямо туда.

Глава вторая

Мы проскочили.

Больной роллер все еще оставался чистым и не тронутым кристаллизацией, но тревожно-красное предупредительное миганье как и прежде вспыхивало на панели управления. Выключив приборы слежения, я сбросил скорость до пятидесяти километров в час, затем снял свой аварийный шлем с полки позади сиденья. Я редко пользуюсь им, хотя инструкция требует носить его постоянно. Это нечто большее, чем просто шлем безопасности: вубмикронные микросхемы почти на все случаи жизни, имеется даже телеоператорная энцефалопод-программа, правда, остальную начинку я так и не купил. Предпочитаю чувствовать машину руками; даже сама мысль о том, что можно сидеть и управлять тяжеловозом просто своим капризом или альфа-волнами, заставляет меня нервничать.

Итак, мы прибыли в мир, который совсем не был похож на родные джунгли Винвы, и мне уже начало казаться, что ее поэма содержит какие-то неточности. Наконец мы покинули плато, и Космострада начала вилять, спускаясь на равнину через горы. Из-за неисправного роллера я преодолевал повороты буквально на черепашьей скорости, чтобы не переключать сцепление роллеров с дорогой на большую величину. В такой ситуации ехать на полной скорости и максимальном сцеплении означало бы только одно: у меня явно не все дома.

Равнина встретила нас роскошным лесом, правда отнюдь не тропическим. Деревья немного напоминали земные, толстые прямые стволы возносились к небесам почти на сто метров; цвет листвы варьировал от глубокого бирюзового до яркого аквамарина, кое-где в них вплетались алые и розовые тона. Рискуешь потерять зрение, просто глядя на все это великолепие, смешение всевозможных красок и оттенков… – разумеется, при наличии свободного времени, которого у меня попросту не было. Повороты становились все круче и забористее, поэтому забот хватало. Остальные прилипли к стеклам иллюминаторов, шумно восторгаясь странной планетой.

– Замечательная страна для добычи древесины, – заметил Сэм.

– Надеюсь, тут есть лесорубы, – Сьюзен воодушевилась, – И еще – рестораны, где можно поесть, гостиница, где можно остановиться, с замечательными большими кроватями, и… – тяжело вздохнув, она остановилась и добавила: – Не обращайте на меня внимания.

– Нам всем пригодился бы отдых, Сьюзен, – кивнул Джон.

Сзади, из кабины, донесся вопль Лори.

– Что такое? – поинтересовался Джон.

– Я хочу писать так отчаянно, что у меня задние зубы шатаются!

– Эй, Карл, – начал я, – Кстати, как твоя фамилия?

– Чейпин.

– A-а. Почему ты не развяжешь Лори, чтобы она… О, черт! Сьюзи!

Сьюзен стала торопливо высвобождаться из ремней безопасности.

– Да-да, конечно.

Я замедлил ход почти до полной остановки, и она отправилась назад – помочь Лори добраться до туалета и не разбить снова голову обо что-нибудь по дороге. Карл тем временем присоединился к нашей компании. Собственно говоря, он почти не принимал участие в наших разговорах, потому что выполнял мое поручение – следить за Лори. Я понятия не имел, насколько остальные сообразили, кто он такой и почему прочим развлечениям предпочел наше общество. Хотелось бы знать, понимал ли кто-нибудь из нас, что вообще происходит…

Путешествие по Плеску заняло почти весь день, а дорога через Снежную и «Планету-на-которой-нечего-смотреть» съела остальную часть времени. Каждый из нас пользовался любой возможностью придавить подушку и закрыть глаза, словом, беседа как-то не клеилась.

– Думаю, настало время официально представиться остальным, Карл. Успели с кем-нибудь познакомиться?

– Вас-то я откуда-то знаю, – сказал он с усмешкой.

Я улыбнулся в ответ.

– Да, у меня сохранилось смутное воспоминание, что я спер вашу колымагу.

– О Господи, та самая машина, – ударив себя по лбу, Джон закатил глаза к небу, – Где вы, во имя Господа, раздобыли такое чудовище?

– Джон Сукума-Тейлор, – представил я вождя телеологистов, – Джон, познакомься с Карлом Чейпином.

– Как поживаете? Немного странно задавать такой вопрос, но я все равно очень рад познакомиться.

– Не вставайте. Я тоже рад познакомиться с вами, Джон. И… немного поздно говорить такое, но спасибо за помощь прошлой ночью.

– Ради Бога, на здоровье. Но зато, что все прошло относительно гладко и без ощутимых потерь, скорее надо благодарить Роланда.

Роланд отстегнул ремни, встал и пожал Карлу руку.

– Роланд Йи. Рад познакомиться. Где вы, черт побери, приобрели такую машину?

Чейпин рассмеялся.

– Мне постоянно задают такой вопрос. Я купил ее у человека, который делает такие штуки на заказ.

– Вряд ли это произошло на Земле.

– Угу.

– И что это за мастер? – прямо спросил Роланд.

– Ну…

– Технология просто фантастическая. Не могу представить, что какая-нибудь из рас на Космостраде способна создать такую вещь. – В голосе Роланда звучало некое обвинение.

– Роланд, – не выдержал Джон, – извини, но, мне кажется, ты немного того…

– Прошу прощения, – скороговоркой произнес Роланд. – Дело в том, что наши приключения благодаря вашей машине были, мягко говоря… ну, своеобразными.

Джон кивнул.

– Это еще мягко сказано.

– Могу себе представить, – Чейпин улыбнулся, – но, наверное, не следует красть вещи, чтобы потом не нарываться на неприятности.

– Это мне пришла в голову идея угнать машину, Карл, – сказал я, – А заодно прихватить и этих ребят.

Чейпин заметно смутился.

– О! Простите.

– Естественно, – добродушно отозвался Джон, – Вы же не могли знать.

Я свернул, на обочину и остановился подождать, пока Лори не разберется со своим организмом, а остальные – со свободными местами в кабине тяжеловоза. Карл не нашел себе подходящего кресла, а также привязного ремня, поэтому присел на ящик с инструментом и крепко ухватился за ременную петлю для рук. Тем временем Сьюзен сумела уложить Лори, и девушка на сей раз, по крайней мере, протестовала не так активно.

– Где Винва? Не видел ее уже несколько часов!

Дверь сауны скрипнула, и Винва вылезла на свет божий, потирая глаза кулаками. Почесав затем свой волосатый животик, она одарила нас всех уморительной гримасой-улыбкой.

– Тут! Винва тут!

– Это Винва! – я обернулся к Чейпину, – Винва, это Карл.

– Привет, Винва!

– Пьивет! Пьивет!

Чейпин протянул ей руку, и Винва крепко ухватилась за нее своей лапкой с двумя большими пальцами.

– Откуда ты, Винва? – поинтересовался Карл.

Она повернула голову, заглядывая себе за плечо, это движение, должно быть, означало «далеко-далеко».

Все рассмеялись. Мы все сейчас находились очень далеко от родных мест.

Винва уселась на колени к Дарле, но как только заметила, что девушка с трудом удерживает ее вовсе не маленький вес, сразу перепрыгнула на колени Джону и прижалась к нему. Надо сказать, что внешняя хрупкость этого мохнатого существа была обманчива. Чего-чего, а веса в ней хватало!

– Я и Сьюзен болтали с ним прошлой ночью. Но я из него немного вытянула, – Дарла улыбнулась Чейпину.

– В первую очередь Карл решил наладить отношения с женщинами, – прокомментировал я.

– Вовсе не хотел показаться таким скрытным, – Карл пожал плечами. Однако больше ни в какие объяснения не вдавался.

– Поехали, – объявил я и стал набирать обороты мотора. Тяжеловоз сам тихонько покатился по крутому склону, возвращаясь на Космостраду.

Один за другим всевозможные автомобили проносились мимо нас, громко сигналя – так они демонстрировали свое возмущение огромным тяжеловозом, который оказался рядом с ними на дороге. Чем ниже мы спускались, тем легче становились повороты, и наконец появилась возможность рассмотреть окружавшие нас пейзажи.

Низкое небо скрывала плотная пелена зеленовато-лиловых облаков. По обеим сторонам дороги росли высокие деревья, между массивными черными стволами даже при тусклом свете был заметен густой подлесок. И мне припомнились строки из незамысловатой песенки:

Леса прекрасны и темны,

А мне не спать, не видеть сны:

Я еду, мили так длинны…

Если дорожные байки содержат хоть крупицу правды, ехать мне еще долгие-долгие годы, причем световые. По какой-то необъяснимой и непостижимой причине я стал героем самой дикой и фантастической легенды, когда-либо распространявшейся на Космостраде. Эта захватывающая история была мне известна лишь в общих чертах, потому что никто не отважился (да, пожалуй, не сумел) пересказать мне ее полностью. Да-да, совершенно справедливо, речь шла о человеке, который достиг конца Космострады и вернулся обратно. Парадокс заключался в том, что я вернулся раньше, чем уехал.

Но это еще не все. У меня в руках, в буквальном смысле слова, оказался артефакт – карта Космострады, где подробнейшим образом описывались все сложности Космострады, а также путь, который вел к потерянной цивилизации Строителей Космострады и, следовательно, к тайнам их феноменальной технологии.

И куда же вела Космострада, если я проехал по ней прямо до ее так называемого конца? Как будто у системы дорог, связанных между собой в разных местах, может быть конец… Байки утверждали, что Космострада вела «к самому началу Вселенной». Не к концу, не к пределу, а к началу ее существования.

Я спросил Джерри Спаркса, старого друга и бывшего члена Гильдии Звездных Толкачей, есть ли там хороший мотель.

НАЧАЛО ВСЕЛЕННОЙ. ВЗРЫВ. БА-БАХ!

Возьмите с собой солнечные очки и не забудьте положить в чемодан кучу бутылок с лосьоном для загара. Первобытное солнце, пылая бешеным огнем, может вас испепелить!

Несмотря на всю невероятность слухов, историй и тому подобного, теперь у меня была причина верить во все это. Во-первых, утверждение Дарлы, что она встретила меня раньше – о чем я, разумеется, не помню… Во-вторых, весьма странный предмет, владельцем которого теперь являлся ваш покорный слуга. У меня был черный кубик размером в ладонь – черный, словно сердце самого дьявола, и его происхождение и назначение были неизвестны даже Дарле, хотя именно она вручила мне эту пресловутую карту дороги.

Могу перечислить и другие доказательства. Там, на Голиафе, мне удалось сбежать из полиции благодаря очень своевременной помощи моего двойника во времени, моего парадоксального «второго я». Берусь утверждать это, потому что я его… то есть меня, видел. Разумеется, слабая тень сомнения все еще висела где-то на задворках моего сознания – было ли это на самом деле лицо моего двойника, который наклонился надо мной, прежде чем я покинул камеру.

Я устроился поудобнее на своем сиденье – размышления требовали комфортной позы. Откуда мой двойник раздобыл ретикулянский жезл мечтаний, которым он парализовал всех, кто оказался в полицейском участке, а также неподалеку, на ближайших улицах?

Моя рука нашарила ящичек под панелью управления. Ага, вот… блестящая зеленая трубка с серебристым кольцом вокруг одного из концов. Конечно, а ты что думал – именно так твой двойник оказался владельцем такого жезла. Теперь он у меня!

Со вздохом я задвинул ящик. Ситуация раздражала, пугая своей неопределенностью. Может быть, вообще не следует в чем-либо сомневаться?

– Ура-а-а-а! – дружно закричали мы, заметив возле дороги знак.

6 КМ ДО «ХЛИВКОГО ШОРЬКА»!!!!!!!

ЕДА!!!!

НАПЕЙСЯ ДО ПОТЕРИ СОЗНАНИЯ!!! МЫ ОТПРАВИМ ТЕБЯ ПО ПОЧТЕ ДОМОЙ, СОХРАНИМ ЗА ВАМИ ПОНРАВИВШУЮСЯ КОМНАТУ, КОТОРУЮ БУДЕМ КАК СЛЕДУЕТ УБИРАТЬ!!! СВЕРНУТЬ С КОСМОСТРАДЫ ЧЕРЕЗ 1 КМ И ЕХАТЬ ПО ДОРОГЕ № 22 НА ЗАПАД [1]1
  [Далее действие развертывается в мотеле, расположенном в местности, где писатель Льюис Кэрролл стал чем-то вроде национального героя. Мотель носит название странного существа из баллады Белого Рыцаря, которую Кэрролл поместил в книге «Алиса в Зазеркалье». Точно так же бар называется «Стрижающий меч», а братство Буджума и сестричество Снарка названы в честь героев «Охоты на Снарка», поэмы того же Кэрролла. (Примеч. переводчика.)]


[Закрыть]

– О Боже, кровать… – мечтательно произнесла Сьюзен.

– Знак на английском, – Джон прижался носом к иллюминатору, – О, а вот и на интерсистемном. Странно, на интерсистемном он звучит совсем не так дружески и приветливо.

– Хливкий Шорёк… – пробормотал Роланд.

«Дорога № 22» – я едва не пропустил ее, несмотря на черепашью скорость, – оказалась грунтовой тропкой, которая пересекла Космостраду, скрываясь дальше в лесу. Подскакивая на ухабах и выбоинах, камнях и поваленных деревьях, тяжеловоз ехал по ней километров этак двадцать, и ни один хливкий Шорёк не встретился нам на пути. Сплошной таинственно-волшебный лес, словно на тех голограммах в музеях, которые показывают посетителям, когда экскурсовод занудно повествует о верованиях ваших далеких предков. Вот только ничего нарочито искусственного и придуманного здесь не было: настоящие владения эльфов, дриад, нимф и единорогов – или их местных соответствий, которые наверняка выглядели бы еще чуднее, чем наша привычная нечисть.

На «Шорька» мы наткнулись совершенно неожиданно. Это оказалось приземистое, крытое широкой черепицей здание из огромных бревен и необработанных досок. Три этажа нависали один над другим, причем первый этаж окружала веранда с навесом, а остальные два были словно утыканы множеством маленьких окошек. Все сооружение щетинилось дюжиной дымовых труб, которые кашляли тоненькими струйками черного дыма. Недалеко от «Шорька» я заметил вырубку, служившую стоянкой для автомобилей, ее заполняли необычные и странные машины.

Конечно, в данный момент и дырявая палатка показалась бы нам уютным домом, но во всем этом была бездна своеобразного очарования. Я с нетерпением следил за показаниями приборов – насколько воздух пригоден для дыхания, и, на секунду отвлекшись, заметил двух здоровенных парней, которые с непокрытыми головами, пошатываясь, вышли из здания и направились к своему маленькому симпатичному автомобилю вроде лендровера. Что ж, можно опустить стекло иллюминатора. Приятные запахи, какие-то из них невозможно определить, некоторые – вполне знакомые: так пахнет жареная пища. Мне эта планета определенно начинала нравиться.

– Кто-нибудь хочет есть? – поинтересовался я.

– Все что угодно, – Сьюзен поспешно расстегивала ремни, – и даже не стоит беспокоиться, есть ли соль.

Надо сказать, мне тоже надоели обеды в упаковках и лежалый провиант из холодильника Сэма. Не теряя понапрасну времени, мы поспешили выбраться из тяжеловоза.

Левый передний роллер, покрытый омерзительными белыми пятнами кристаллизации, выглядел более чем скверно. Да, теперь каждый метр, который он проедет, может оказаться для него последним. Правда, особого повода для беспокойства нет: поставив запасной, мы сразу забудем о том, каким плохим был прежний роллер.

Остановившись на краю стоянки, я по привычке изучал всевозможные варианты отступления: вдруг нам отсюда придется быстро уносить ноги? Еще одна автострада пересекала здесь дорогу № 22, значит, Сэм в случае необходимости сможет выехать, но только если никого не окажется на пути. Судя, однако, по внешнему виду всех этих машинок, тяжеловозу не составит труда отпихнуть какую-нибудь из них в сторону.

Я включил связь на ключе Сэма.

– О’кей, похоже, мы тут останемся на ночь. С тобой все будет в порядке?

– Конечно, желаю хорошо провести вечер. И время от времени вызывайте меня, оставь канал связи открытым.

– Хорошо. Потом поговорю с тобой, когда мы поедим и проглотим пару кружек чего-нибудь холодненького, нам есть о чем перекинуться парой слов.

– Отлично.

Но пока я решил выключить радио, потому что заметил рядом с собой Сьюзен. Женщина укоризненно покачивала головой, цокая языком.

– Бедный Сэм, – со вздохом произнесла она.

– Чего-чего?

– Он всегда остается на улице, ведь так? Это так грустно…

Ну, как тут не поделиться с отцом?

– Ты слышал, Сэм? Сьюзи переживает, что тебе тут будет одиноко и скучно, если ты останешься один на улице. Она так беспокоится о тебе!

– Хм! О Господи, с какой стати ей за меня тревожиться?!

Лицо Сьюзен покрылось пятнами.

– Я не хотела… я имела в виду…

– У меня есть куча порнографических журналов, еще не просмотренных, и еще… ну-ка, вот она!.. модель кораблика, которую я собираю в бутылке… А еще надо отправить благодарственные письма всем, кто прислал мне новые мыло и мочалку… кстати, надо бы и голову помыть… Да, кроме того, я всегда могу заняться онанизмом…

Сьюзен скривилась, словно у нее заболели сразу все зубы.

– Господи, вы оба совершенно невозможны! – с трудом сдерживая смех, женщина поспешила прочь.

– Добро пожаловать на Высокое Дерево!

– Спасибо! – я кивнул ширококостному крупному мужчине во фланелевой рубашке, который сидел у конторки в фойе. – Хорошее название для планеты.

Глаза его блеснули.

– Мы целую ночь потратили на то, чтобы его придумать, глаз не смыкали.

Я осмотрел вестибюль. Огромное помещение с высоким потолком, который пересекали темные балки. Полы, покрытые сшитыми вместе шкурами животных, мебель ручной работы – все в деревенском стиле, но отличалось большим вкусом.

– Здорово вы тут все устроили, – похвалил я.

Он раздулся от важности и широчайше ухмыльнулся.

– Спасибо! Этот дом – предмет моей гордости. Сделал большую часть того, что вы тут видите, своими руками, – Мужчина подмигнул, – Конечно, мне немножечко помогли.

– Что и говорить, я ожидал что-нибудь гораздо примитивнее на такой маленькой планетке, как эта.

– Это одно из самых сложных бревенчатых строений на нашей планете, – администратор «Шорька» ткнул указательным пальцем в потолок. – Я придумал эти консольные балки сам. С местным деревом можно делать черт знает что, понимаете? Оно крепкое и прочное, как железо.

– Интересно.

Постепенно вестибюль наполнялся людьми, по большей части это была молодежь. Они громко разговаривали, шутя и смеясь, подталкивали друг друга плечом. Очевидно бар «Стрижающий меч» не вынес натиска любителей пива, и пенный напиток теперь выплескивался из глиняных кружек на пол.

– Тут почти все говорят по-английски, – заметил я.

– У нас по большей части живут потомки англичан, а также других англоязычных народов: канадцев, австралийцев, ирландцев. Вы сами американец?

– Да, но уже очень давно меня никто не называл американцем, и я сам отвык так думать о себе.

Он кивнул.

– Да, время не стоит на месте, и скоро мы сможем считать себя аборигенами. – Мой собеседник развернул ко мне регистрационную книгу. – Как бы там ни было, я надеюсь, что вам понравится здесь, в «Хливком Шорьке». Вы все вместе?

Я поставил подпись внизу страницы.

– Чему отдают предпочтение на Высоком Дереве?

Мужчина хитро прищурился.

– Лесу, как бы это ни казалось удивительным.

– Нисколько, – я оглянулся через плечо на группку молодых людей, которые вели неторопливую беседу. Все они были чем-то похожи друг на друга, словно вылиты из одной крепкой формы, которая вполне соответствовала типу лесоруба, по крайней мере в моем представлении.

Мне вручили два ключа, сделанных из железа ручной поковки: Винва и женщины в одной комнате, остальные в другой. Это было мое предложение, против него ни у кого не нашлось возражений. Планета, на которой мы находились, принадлежала к внешним мирам, поэтому мои оставшиеся консоли были еще действительны, но отчего бы не сэкономить? Однако цены за комнаты оказались вполне приемлемыми.

– Есть возможность получить что-нибудь из еды? – спросил я.

– К сожалению, для нашего повара слишком рано, сэр. Последнее время он ведет себя отвратительно. Но можно воспользоваться услугами «Стрижающего меча», там прекрасно готовят. Большая часть тех, кто проживает в отеле, именно так и поступают. Наверное, там сейчас полно народу – сегодня праздник в честь Святого Чарльза Доджсона [2]2
  * Настоящая фамилия Льюиса Кэрролла. (Примеч. переводчика.)


[Закрыть].– Хозяин заговорщицки подмигнул мне. – Торжества продолжаются вот уже три дня.

– Святого Чарльза… – начал Джон, потом взорвался хохотом.

Мы дружно поддержали его. В земном лабиринте официально установленные властями праздники отмечали только чиновники, которые в эти дни не работали. Остальные относились к таким событиям с пренебрежением, поэтому вполне закономерно возникла традиция отмечать спонтанные праздники. Людям просто нужен был предлог повалять дурака, а в таких случаях годится самый необычный повод, самая невероятная причина…

– Как только вы приведете себя в порядок, – продолжал парень за конторкой, – можете присоединиться к нам, конечно, если хотите…

Я минуту-другую изучал веселившуюся толпу, потом снова повернулся к администратору, который, вытаращив глаза, пялился на мою роспись в регистрационной книге. Затем, шумно сглотнув, он обратился ко мне:

– Вас действительно так зовут?

– Это имя я употребляю чаще всего.

Он явно не понял шутки, поэтому пришлось объяснять:

– Разумеется, меня именно так и зовут.

– Вы Джейк Макгроу? ТОТ САМЫЙ ДЖЕЙК МАКГРОУ?

Снова моя необъяснимая слава докатилась до этого мотеля и поставила здесь свою подпись раньше, чем мы сюда приехали.