Текст книги "Разум и чувства"

Автор книги: Джоанна Троллоп

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

Миссис Дженнингс встала и крепко ее обняла.

– Я знаю, дорогая. Это ужасно несправедливо. А он просто подлец. Мерзкая, отвратительная ситуация. Мне сказали, что эта Гальянос приказала доставить в Лондон свою машину. «Порше», с именными номерами. Наверняка за это придется выложить кругленькую сумму – бессмысленные траты!

Дверь отворилась. На пороге стоял доктор миссис Дженнингс, в своих субботних вельветовых брюках и поношенном пиджаке.

– Все в порядке, – с улыбкой произнес он. – Лучше не бывает. Пациентка сладко спит и дышит, как младенец. Завтра утром я загляну к вам ее проведать. Звоните мне в любое время, если возникнет необходимость.

Стоя на кухне и потихоньку наполняя чайник, чтобы не потревожить покой миссис Дженнингс, Элинор думала о том, до чего и ей хотелось бы сейчас сладко заснуть. Как здорово было бы в конце этого мучительного дня улечься в постель, не терзаясь ни яростью к Уиллзу, ни отчаянием за Марианну, и провалиться в сон, вместо того, чтобы вертеться с боку на бок и разрываться от злости и тревоги.Что будет, когда Марианна проснется? Что мне ей сказать? Как сообщить, что это ничтожество,этот подонокпредал ее ради денег? И это в наше-то время! Мне никогда еще не хотелось кого-нибудь растерзать,но сейчас я с удовольствием растерзала быего. И я хочу, чтобы в этот момент он страдал!Я хочу… Она почувствовала, как в кармане кардигана – старого, такого успокаивающе привычного отцовского кардигана – завибрировал мобильный телефон. Наверняка это Белл, из Бартона, до сих пор пребывающая в неведении относительно подлого поступка Уиллза; а это значит, что сейчас Элинор придется сообщить матери о том, что произошло, и не только сегодня – о том, что сталось со всеми мечтами Марианны и ее надеждами на будущее. Она вытащила телефон из кармана и посмотрела на дисплей. Звонил Билл Брэндон. Облегчение, которое она испытала в эту минуту, не поддавалось описанию. Элинор поспешно нажала на кнопку.

– Ох, Билл!.. – с благодарностью воскликнула она.

– С вами все в порядке? У вас такой голос…

– Все хорошо, у меня все хорошо. И у Марианны тоже – теперь. То есть, я хочу сказать, она в порядке. В порядке.

– Элинор, – сказал Билл, на этот раз встревоженно, – что произошло? Я решил позвонить, чтобы узнать, как прошла свадьба, но, похоже…

– Это не телефонный разговор.

– Почему? Что все-таки…

– Все уже в порядке, – перебила его Элинор. – Честное слово. С ней все хорошо. Она спит. Вот только…

– Что? – резко спросил он, охваченный тревогой. – Что?

Она сглотнула, пытаясь избавиться от кома, вставшего в горле.

– Вы не могли бы… не могли бы приехать?

– Когда? Прямо сейчас?

– Да.

– Но, дорогая, я сейчас в Делафорде. Хотя конечно, если это срочно…

– Нет-нет. Не настолько. Не надо ехать сейчас. Но, пожалуйста, поскорее, Билл. Я вас прошу! Я буду в Лондоне еще несколько дней.

– Я приеду завтра же. Но вы уверены, что с ней…

– Да, – сквозь слезы сказала Элинор. – Да. С ней все в порядке. Спасибо вам. Спасибо! Увидимся завтра.

3

– Вы не поверите, – воскликнула Шарлотта Палмер, – но все это уже на YouTube! Наверное, на свадьбе кто-то снимал на мобильный. Что за люди,честное слово!

Она стояла посреди гостиной в квартире матери, круглая, как колобок, с телефоном в руке.

– Я, конечно, не собиралась смотреть, правда-правда, хотя абсолютновсе отправляли мне ссылку, но потом подумала, ну как же я буду защищать бедняжку Марианну, если не узнаю, что там произошло, так ведь?

Она бросила взгляд на Элинор.

– А ты уже видела?

– Нет, – ответила та. – И не собираюсь.

– На самом деле, ничего страшного, – попыталась утешить ее Шарлотта. – Я хочу сказать, Марианна выглядит просто красоткой, хоть и плачет, а лица Уиллза почти не видно…

Элинор зажала уши руками.

– Прошу, прекрати!

Пожав плечами, Шарлотта добавила:

– Конечно, в этой ситуации все на стороне Марианны. По-моему, всех уже тошнит от богатых иностранок вроде этой Агги, которые приезжают и покупаютсебе наших самых красивых мужчин.

– Шарлотта, дорогая, – сказала ее мать, не поднимая глаз от субботней газеты, – тебе не кажется, что с нас достаточно? Все это, конечно, очень интересно…

Шарлотта и ухом не повела; продолжая смотреть в экран мобильного телефона, она воскликнула задорно:

– Томми прямо-таки звезда, правда? Обожаю, когда он так вот мастерски все улаживает. По-моему, он всегда знает, что делать.

– Да, он был на высоте, – слабым голосом согласилась Элинор.

– Бог мой, – пробормотала Шарлотта, нажимая на кнопки, – да он сам от себя в восторге.Кстати, он сказал, что ты фантастическая.Ему вообще нравятся умные девушки, вот только жить с такой он бы не смог, ни минутки. Правда, мама?

– Да, – бросила миссис Дженнингс, по-прежнему не поднимая головы.

– Ты говорила, Билл должен приехать?

Эбигейл наконец оторвалась от газеты и выразительно посмотрела на Элинор.

– Насколько мне известно.

Шарлотта широко улыбнулась.

– Он такой лапочка! Кстати, раз Уиллз сошел с дистанции, у него появляется неплохой шанс!

– Марианна сейчас очень слаба, – сказала Элинор. – Сердце у нее разбито.

– В Делафорде так хорошо, – обращаясь к матери, прощебетала Шарлотта. – Конечно, там полно этих его сумасшедших, но Билл живет в отдельном доме, который будет просто великолепен,если его как следует отремонтировать. А уж пейзажи там прямо-таки дивные!

– Кроме того, – заметила миссис Дженнингс, снимая очки для чтения, – у него есть деньги, и он умеет ими распоряжаться. Из всех моих знакомых он единственный бывший военный, который знает, куда вкладывать деньги.

Она в упор поглядела на Элинор.

– Конечно, Билл, как полный дурак, увивается за твоей сестрой – таковы уж мужчины, – но при этом явно питает душевную склонность к тебе.

Элинор почувствовала, как против воли заливается румянцем.

– Со мной он просто добр, – с легким раздражением ответила она.

– Гораздо добрее, – сказала Эбигейл Дженнингс, – чем этот твой никчемный мальчишка Феррарс.

– Он не никчемный.

– Да что ты?

Элинор воскликнула – чуть более эмоционально, чем намеревалась:

– Может, он и слаб, но не жесток, как Уиллз! И он точно не такой эгоистичный и… продажный!

Шарлотта с матерью обменялись многозначительными взглядами.

– Надо же!

Элинор продолжила уже более спокойно:

– И он вовсе не мой.Он ничей. Свой собственный. Как… как Билл. И как я.

Шарлотта бочком пододвинулась к ней и ткнула локтем между ребер.

– Посмотрите-ка на нее! Оказывается, в тихом омуте черти водятся!

– О, дорогая, – рассмеялась миссис Дженнингс, – прямо-таки дьяволята!

– Прошу вас, – взмолилась Элинор, внезапно ощутив острую тоску. – Пожалуйста!Марианна больна.

– Она уже поправляется. Скоро будет в полном порядке. Гордон сказал, что ей надо отдыхать, набираться сил…

С нижнего этажа раздалась громкая трель дверного звонка. Не спрашивая у матери, Шарлотта бросилась к интеркому, схватила трубку и восторженным голосом закричала:

– Билл? Билл! Мы вас ждем! Чайник уже кипит! Скорей поднимайтесь наверх!

Потом повесила трубку и повернулась к миссис Дженнингс и Элинор.

– Как вы думаете, – поинтересовалась она, – кто-нибудь в Делафорде успел показать ему ролик на YouTube?

* * *

Билл Брэндон сказал:

– Я был просто обязан увести вас оттуда. Вы выглядели так, будто вот-вот покуситесь на убийство.

Элинор обвела взглядом холодные, залитые солнцем просторы Гайд-парка и потеплее укуталась в одолженный у миссис Дженнингс теплый жакет с меховым воротником.

– Миссис Джей по-настоящему добрая. И заботливая, и щедрая. Но бесчувственная просто до ужаса! А Шарлотта и того хуже.

С отсутствующим видом Билл пробормотал:

– Марианна во сне выглядела как настоящий ангел, правда?

– Слава богу, она до сих пор спит.

– Она была… очень расстроена?

Марианна затолкала руки поглубже в карманы жакета.

– Она проснулась в три. И проплакала до пяти. Похоже, ей придется очень нелегко. Будь у нее основания считать, что в душе он все-таки человек порядочный, это могло бы все изменить. А так у нас нет ни одного аргумента в его пользу, ни единого.И ей надо принять тот факт, что она всецело отдалась такому вот человеку.

Секунду Билл молчал.

– По-моему, именно из-за этого «всецело» я и не смог перед ней устоять, – сказал он наконец.

Элинор бросила на него короткий взгляд.

– Знаю. С ней всегда было так. Все или ничего. И конечно, если жить по такому принципу, рискуешь оказаться в унизительном положении.

Билл остановился возле скамейки у дорожки, по которой они шли.

– Вы очень замерзнете, если мы ненадолго присядем?

Элинор показала на свой жакет.

– Благодаря утеплению от миссис Дженнингс, мне это точно не грозит.

Он вежливо дождался, чтобы она села первой. Несмотря на долгий путь, проделанный ранним утром до Лондона из Делафорда, Билл выглядел таким собранным и аккуратным, будто вышел из дома каких-то десять минут назад. Элинор сказала:

– Спасибо, что приехали, Билл.

Он присел рядом с ней и уперся локтями в колени.

– Я сам хотел. Нет, я был должен. При одной мысли…

– Лучше уж сейчас, чем потом, – произнесла Элинор, глядя вниз, на свои ботинки. – Я имею в виду, это все равно должно было случиться. Между ними все было кончено еще тогда, но Марианна надеялась… такнадеялась…

– Элинор…

– Что?

– Мне надо кое-что вам рассказать. – Билл сел вполоборота, глядя на нее. – История не самая приятная. Но вы должны знать. Потому что на самом деле ей повезло, что она избавилась от него.

Элинор недоуменно распахнула глаза.

– О чем вы?

Билл перевел взгляд обратно на замерзшую, выцветшую зимнюю траву.

– Даже не знаю, с чего начать.

– Может, с самого начала?

Наступило молчание. Потом Билл сказал:

– Его отец был знаком с моим отцом. И с отцом Джонно.

Снова повисла пауза. Выждав несколько секунд, Элинор спросила:

– Это и есть начало?

– Нет, – ответил он. – Не совсем. На самом деле, все началось… с девушки.

– Так.

Билл переплел пальцы рук и посмотрел вдаль.

– Одной дальней родственницы. Мой отец питал слабость к ее матери – по крайней мере, я так подозреваю, – поэтому, когда она совсем молодой умерла от рака, Элиза стала жить с нами.

– С вами?

– С моей семьей. С моими родителями и братом. И со мной. Мы выросли вместе. Она была блондинка, не темноволосая, но… так сильно походила на Марианну! Та же любовь к жизни, та же энергия, страсть. И такое же… равнодушие к чужому мнению.

Элинор подождала.

Билл медленно продолжал:

– Мы все ее обожали. Особенно я. А вот моему брату, боюсь, просто нравилось, что она смотрит на него влюбленными глазами. Он был настоящий сорвиголова. Элиза ходила за ним, как загипнотизированная. Конечно, я ей нравился, она мне доверяла, возможно, даже любила, но мой брат был для нее тем самым запретным плодом… Надо сказать, моя мать никогда не верила, что они поженятся, а вот отец был двумя руками за. Рассчитывал, что брат остепенится, а ее состояние позволит поправить ситуацию в Делафорде. В день их свадьбы я чуть руки на себя не наложил. Слава богу, на свете существует армия: благодаря ей мне было куда идти и чем заниматься. После свадьбы я не собирался поддерживать с ними связь, но вскоре наши родители умерли – они всегда много курили, – и тут я узнал, что брак их развалился, и она от него ушла.

Он остановился и поглядел на дорожку у себя под ногами.

Элинор неловко спросила:

– А вы… как же вы… – но так и не смогла закончить.

Он выпрямился и положил одну руку на спинку скамейки позади нее.

– Я не поехал разыскивать ее, если вы это имеете в виду. Должен был, но не стал. Мне предстояло что-то решить с Делафордом, который перешел к моему брату, а тот уже превратился в законченного алкоголика.

– А потом?

– Мой брат погиб в автокатастрофе, – сказал Билл. – Был сильный туман. Он превысил скорость почти в четыре раза. Так я получил Делафорд.

Элинор посмотрела на него. Ей пришло в голову, что Билл Брэндон, сидящий возле нее на скамейке в холодном, ярком свете зимнего солнца, гораздо лучше подходит на роль старшего брата, чем Джон Дэшвуд. Она мягко спросила:

– И что же дальше?

– А дальше я все-таки решил найти Элизу.

– И?

Он вздохнул.

– Сказать без преувеличения, это было ужасно. Она растратила все деньги, пошла по рукам, родила ребенка от своего первого дилера…

– Дилера? – в ужасе воскликнула Элинор.

– Да, – кивнул Билл. – Я нашел ее в наркоманском притоне, в Восточном Бирмингеме. Ее малышку – правда, к тому времени она уже подросла, ей было три, – забрали в приют. Элиза превратилась в развалину.

Элинор нечего не сказала. Она медленно вытащила из кармана руку и погладила Билла по плечу. Он ответил слабой улыбкой.

– Боюсь, это еще не конец, – снова заговорил он. – Вы можете слушать дальше?

Она кивнула.

На секунду он сжал ее пальцы, а потом отпустил их и сказал:

– Я отвез ее в больницу, но она все равно умерла. Через несколько дней. Сердце не выдержало. Годы скитаний, беспорядочной жизни… Потом я потратил почти три года на то, чтобы убедить социальные службы дать мне возможность хотя бы участвовать в воспитании маленькой Элизы, раз уж ей придется жить в приемной семье, потому что меня сочли за старого извращенца, когда я захотел растить ее сам. – Он глухо, невесело рассмеялся. – Я демобилизовался из армии и организовал лечебницу в Делафорде. Если хотите, в память об Элизе. Но я никогда не думал… – он умолк на полуслове.

– Не думали что?

– Никогда не думал, что маленькая Элиза тоже окажется там.

Элинор охнула. Билл слегка наклонился в ее сторону.

– Мне очень жаль, что приходится вам это рассказывать. Очень, очень жаль, поверьте. Но вы должны знать.

– Хорошо, – сказала она.

– От Элизы не скрывали, как и от чего умерла ее мать. У нее были заботливые приемные родители, и мы с ними делали все возможное, чтобы избавить ее от всяческих иллюзий касательно зависимостей. Боже, Элинор, я даже отвел ее на ту улицу, где нашел когда-то ее мать, и хотя притона в том доме уже не было, даже собаки не стали бы там жить. И она росла нормально. Совершенно нормально. Много лет. Она умела держать себя в руках – даже с материнским темпераментом и тягой к авантюрам. Я был в ней уверен. Но тут Элиза влюбилась. Они познакомились в каком-то клубе, в Южном Кенсингтоне. Этот человек дал ей ее первую дозу. И, Элинор, вы… вы знаете, кто это был.

У Элинор внезапно пересохло во рту – язык словно приклеился к нёбу. Она хрипло спросила:

– Уиллз?

Билл Брэндон снова вздохнул.

– Он все знал про нее через наших знакомых в Девоне и Сомерсете. О нашей семье тогда много говорили – всякие ужасные сплетни. Я не могу с уверенностью сказать, что он специально сделал ее наркоманкой – скорее просто думал позабавиться. Проверить, действительно ли яблочко от яблони недалеко падает. Она и правда пошла в мать – на уме одни вечеринки. И была готова на все. Последние несколько лет стали для меня нескончаемым кошмаром. Из-за Элизы. Один срыв следовал за другим.

Он посмотрел в лицо Элинор.

– Вот почему мне пришлось так срочно уехать тогда из Бартона. Полицейские выбили дверь в туалете в одном баре, в Кэмдене, и нашли там Элизу – она колола наркотик себе в ногу.

Элинор приглушенно вскрикнула и обеими руками зажала рот.

– Мне очень жаль, – повторил Билл, – честное слово. Не буду рассказывать подробности, они слишком неприглядны. И для Элизы-младшей тоже. Она сделала аборт и снова подсела на тяжелые наркотики. Я не хотел, чтобы вы это знали. Но, как вы понимаете…

Элинор закивала, не в силах произнести ни слова.

– Ваша сестра, – сказал Билл, – эта очаровательная, импульсивная, чудесная девушка, – я не хотел видеть, как ее принесут в жертву только из-за мечтательности и недостатка рационализма. Я не собирался никому вставлять палки в колеса, но мне невыносимо было смотреть, как этот подонок очаровывает вашу сестру, в то время как не стоит и ногтя на ее мизинце. Впервые увидев их вместе в Бартоне, я на мгновение допустил мысль о том, что он, возможно,способен исправиться, но тут случилась эта беда с Элизой и всплыла его новая девушка, гречанка, и я подумал – нет уж, дальше так продолжаться не может, это ведь прежний Уиллз, и он опасен, поэтому вы все должны знать. – Он сделал паузу и сказал, уже гораздо тише:

– Я не смог позаботиться ни об одной из них. Понимаете?

Элинор отняла руки ото рта и поглядела на него. Лицо ее было мрачным, но уже не испуганным. Билл попытался улыбнуться.

– Теперь вы знаете, почему я такой… такой грустный и старый.

Элинор покачала головой, а потом наклонилась и поцеловала его в щеку.

– Вовсе нет, – сказала она. – Вы прекрасный и глубоко порядочный человек.

Марианна сказала:

– Если хочешь, можешь посмотреть. – Она лежала на своей половине постели, в клетчатой пижаме с розочками, повернувшись к сестре спиной. У нее в ногах, прислоненная к ножке кровати, стояла зеленая бумажная сумка из супермаркета.

– Здесь все, что я ему подарила, – добавила она. – Диски, книжки и все остальное. Моя фотография в рамке. И его кольцо.

Элинор подняла сумку с пола и заглянула внутрь – ее содержимое было беспорядочно перемешано.

– Ох, Эм!

– Кольцо в полиэтиленовом пакете, – сказала Марианна, не оборачиваясь. – В старом пакете из-под бутербродов. Он просто… просто бросил его туда.

Элинор поставила сумку на кровать.

– Там была записка?

– Нет.

– Ничего?

– Ничего, – ответила Марианна. – Ее доставил курьер на велосипеде. Он сказал, нужна подпись миссис Джей. На сумке не было даже надписи от руки с моим именем или адресом. Просто наклейка, отпечатанная на принтере.

Элинор присела рядом с сестрой и положила руку ей на плечо.

– А где твоекольцо?

Марианна полезла за воротник пижамы.

– Здесь.

– Может, пришло время его снять? Особенно теперь, после всего, что рассказал Билл Брэндон, и после этого пакета?

Марианна медленно перевернулась на спину и села. Под глазами у нее залегли глубокие тени, но дыхание было ровным, а кожа, хотя и бледная, больше не казалась серой от нехватки кислорода. Она подняла руки и откинула волосы с шеи.

– Я не могу расстегнуть цепочку.

Элинор наклонилась к сестре.

– Эм, ты точно поняла, что я рассказала тебе про Уиллза и про лечебницу Билла?

– Да, – сказала Марианна. – Я буду рада избавиться от него.

Элинор отыскала на цепочке замочек и расстегнула его. Кольцо оказалось у нее в руке.

– В сумку?

– И в мусор, – кивнула Марианна. – Вместе со всем остальным. Выкинь все в мусор.

Элинор не глядя бросила кольцо и цепочку в сумку из супермаркета, а потом поставила ее на пол.

– Ты уже сказала маме? – спросила она.

Марианна посмотрела в сторону.

– Мы проговорили почти все время, что тебя не было. Она считает, мне не надо возвращаться. Думает, что дома я буду все время думать о нем, что все станет мне напоминать… – она запнулась, а потом прошептала: – Элли, как же он мог?

– Как мог поступить так с тобой?

Марианна медленно покачала головой.

– Как он мог делать все эти ужасные вещи – с разными людьми? Как он мог?

– Эм, я не знаю.

Марианна снова легла.

– Элли, ты правильно сделала, что все мне рассказала. Но я не могу об этом больше говорить. Просто не могу. Я не знаю, что будет дальше, но сейчас я не могу ни думать, ни говорить, ничего…

– Я понимаю.

– Ты останешься со мной?

– Мне надо возвращаться на работу.

– Но ты приедешь в следующие выходные?

– Марианна, ты же не можешь еще неделю проваляться в гостевой спальне у миссис Джей!

– Почему бы и нет. А это что?

– О чем ты?

– Этот шум.

– О, видимо, кто-то пришел к миссис Джей. Эм, Билл был очень добр, когда рассказывал мне все это! Он говорил с такой прямотой…

– Да, Билл не будет ходить вокруг да около, – сказала Марианна. – И уж точно не станет ни на кого клеветать.

Шум, доносившийся из коридора через закрытую дверь, стал громче. Марианна сказала:

– Тебе лучше уйти.

– С тобой все будет в порядке?

– Да. Да. Только забери отсюда эту сумку, хорошо? И пожалуйста, позвони еще раз маме, вместо меня. Бедная мама! Надо же было такому случиться именно в нашей семье!

Элинор наклонилась и поцеловала сестру в щеку. И тут Марианна легонько схватила сестру за волосы и притянула к себе.

– Спасибо, – прошептала она ей на ухо. – Спасибо тебе.

– Сюрприз! – воскликнула миссис Дженнингс, стоило Элинор вернуться в гостиную. Для пущего эффекта она сделала экстравагантный театральный жест, взмахнув, словно крылом, шалью, лежавшей у нее на плечах.

На диване бок о бок, с чашками чая в руках, сидели Люси и Нэнси Стил. Нэнси, застывшая в неудобной позе из-за низкого сиденья и высоких каблуков, не сделала попытки подняться ей навстречу, зато Люси взвилась с места и бросилась к Элинор с таким видом, будто они были лучшими подругами, которых надолго разлучила злодейка судьба. Отведя в сторону руку с чашкой, второй рукой она крепко обняла Элинор за шею и прижалась щекой к ее щеке.

– Элли!

– Привет.

– Боже, до чего я рада тебя видеть! Не думала, что ты сумеешь выбраться в Лондон – у тебя же работа. Даже и не надеялась с тобой повстречаться!

Элинор постаралась высвободиться из ее объятий.

– Я приехала только на выходные.

– А онивот, – вставила миссис Дженнингс, – прибыли в столицу весьма стильным образом. Не правда ли?

– Эт точно, – хихикнула Нэнси Стил, взбивая руками прическу. – Прям не верится.Он сам сказал – в самолете есть еще два места, только вас и ждут. Забавный, сил нет.

Миссис Дженнингс кивнула.

– Согласись, неплохо иметь в ухажерах знаменитого пластического хирурга с собственным самолетом.

– Тоже мне ухажер, – воскликнула Нэнси, снова теребя волосы. – Нет, конечно, все мои подружки, узнав про самолет, чуть не умерли от зависти, но вы видели его брюхо? Ухажер… Я вас умоляю! – Она запрокинула голову и капризно фыркнула.

– Извини, – приглушенным тоном сказала Люси на ухо Элинор и огляделась по сторонам. – А где Марианна?

– К сожалению, она плохо себя чувствует.

Люси изобразила на лице глубочайшее сочувствие и отставила в сторону чашку с чаем.

– Миленькая моя бедняжка! Как, должно быть, неприятно, когда тебя вот так ославят на весь Интернет.

Элинор сделала шаг назад.

Люси сказала:

– Я имею в виду, слава богу, что между ними больше ничего нет. Да он просто мерзавец! Тяжелый сегодня день, правда? Сначала тот мерзкий, отвратительный ролик про твою сестру на YouTube, потом эта шумиха вокруг Роберта Феррарса…

– Она еще не знает, дорогая, – перебила Люси миссис Дженнингс, направляясь к Элинор с воскресной газетой в руках. – Она была так поглощена Марианной, что не успела прочесть.

С этими словами она сунула под нос Элинор газетный разворот.

– Только посмотри, дорогая! Экий красавчик. Ничего общего с его угрюмым братцем.

– Ну и конечно, – снова заговорила Люси, бочком передвинувшись поближе к Элинор, – этотоже повсюду в Интернете. Правда, тут ничего позорного – по крайней мере, с точки зрения Роберта.

Элинор взглянула на газетную страницу у себя перед глазами. Под заголовком «Роберт Британский – король вечеринок» красовалась громадная фотография очень ухоженного, немного женственного молодого человека в серой рубашке в обтяжку, черных брюках, роскошном полушубке, наброшенном на плечи, и с большим серебряным крестом на шее; с обеих сторон к нему прижимались длинноногие модели в коктейльных платьях.

– Читай! – командным тоном велела ей миссис Дженнингс.

Элинор слабо возразила:

– Не понимаю, зачем мне…

– Больше ста вечеринок за год, – воскликнула Эбигейл. – Немыслимо! Один праздник из трех, которые проходят в этом городе, устраивает этот парень.

– Все равно он полный идиот, – сказала Люси, глядя в глаза Элинор. – Совершенно безмозглый. Бедняжка Эдвард наверняка ужасно стесняетсяэтой его славы.

– Круто, – вставила Нэнси со своего дивана. – Он суперский.

Элинор снова отступила назад.

– Думаю, неплохо быть специалистом в своем деле.

– Только если это дело стоящее, – заметила Люси в ответ. – Или если у тебя к нему талант. Как у бедненькойМарианны.

– Ей уже гораздо лучше.

– А можно нам с ней повидаться?

– О, думаю, она еще слишком слаба…

– Ну конечно, – с жаром воскликнула Люси, – я всепонимаю. Я просто думала посидеть у нее на кровати и поболтать по-девичьи, но если ты считаешь…

– Считаю, – сказала Элинор. – Что ж, – она глянула на часы, – мне пора на автобус. Я возвращаюсь в Эксетер.

Нэнси хихикнула со своего дивана.

– На автобусе!

– Хорошие новости, дорогая, – сказала миссис Дженнингс, сворачивая газету. – Звонил твой брат – справлялся о здоровье Марианны. Конечно, ваша свояченица видела ролик на YouTube. Ну и естественно читала про Роберта в газетах. Не понимаю, и как вы, молодые, умудряетесь в наши дни иметь частнуюжизнь? В общем, Джон сказал, что они с Фанни сейчас в Лондоне, и он хотел бы быть чем-нибудь полезен, поэтому я попросила его приехать и подбросить тебя до автобуса. Сможете заодно поболтать. – Она одарила Элинор самодовольной улыбкой. – Правда, очень мило?

– Боже, – воскликнул Джон Дэшвуд, стоило Элинор забраться в машину, – вы умудрилисьобзавестись весьма полезными друзьями!

Элинор, пристегивая ремень, сделала вид, что не слышит его замечания.

– Я про Эбигейл Дженнингс, – сказал Джон. – Она тратит столько времени на вас с Марианной! А что у нее за квартира! Пентхаус на Портман-сквер – вот это размах. И сама она просто душка. Я от нее в восторге.

– Да, миссис Дженнингс очень добра, – согласилась Элинор.

– Ну, – заметил Джон, выезжая на Парк-лейн, – для девушек в вашем положении подобные знакомства очень кстати. Похоже, она для вас что-то вроде патронессы. Большая удача, Элли! Вы, похоже, неплохо устроились в этом вашем Девоне. Симпатичный коттедж, судя по всему, и Мидлтоны в вас души не чают. Фанни, кстати, не против познакомиться с Мэри Мидлтон. Сама понимаешь – у обеих маленькие дети и большие поместья, с которыми надо управляться. Может, ты как-нибудь это устроишь?

– О, я…

– Видишь ли, Элли, нам не помешает парочка полезных советов. Конечно, Норленд – настоящий рай на земле, но я просто не могу описать,во сколько он мне обходится. – Он несильно постучал ладонью по рулю. – Какая-то бездонная бочка, честное слово. Недавно мне пришлось выкупить ферму старого Гибсона – помнишь его? Ферма Ист-Кингем? Естественно, старикан был в курсе, что мне нужна его земля, потому что она всегда принадлежала Норленду, так Гибсон запросил просто невероятнуюсумму! А ведь в доме пришлось сменить все трубы, всю проводку… Я уже не говорю о новом искусственном пруде с камышами – это была идея Фанни. С новейшей системой поддержания экологического баланса: в точности как у принца Уэльского в Хайгроув, по последнему слову. В общем, я только и делаю, что подписываю чеки. Можешь мне поверить.

Элинор кашлянула. Потом спросила:

– А как дела у Гарри?

– В полном порядке. Ни секунды не сидит на месте. Мы сводили его в зоопарк, а потом он весь день провел с бабушкой. Правда, мы тоже остались у нее – Гарри отлично играл сам. Если бы ты не уезжала сегодня – кстати, что за работу ты нашла в Эксетере? – я бы попросил тебя немного освободить Фанни и на денек взять Гарри к себе. Она совершенно выбивается из сил: сама понимаешь, нелегко быть такой заботливой и ответственной матерью.

– Я с удовольствием посидела бы с ним.

– Кстати, до меня дошли еще кое-какие слухи, – сказал Джон, поворачивая на Гайд-парк-корнер. – Говорят, у тебя завелся поклонник.

Элинор вся подобралась.

– Это неправда.

– Правда-правда, – торжествующе воскликнул Джон. – Я слышал, что вы с Марианной – дернул же ее черт зациклиться на этом мошеннике Уиллоби, – не только уютно обосновались у миссис Дженнингс, но умудрилась еще и крупную рыбу подцепить. Большое поместье в Девоне, ни разу не был женат, солидный бизнес, подходящий возраст…

– Нет, Джон, – отрезала Элинор.

– Брось, не надо скромничать…

Но тут, к вящему облегчению Элинор, они выехали на Бекингем-пэлас-роуд. Джон с раздражением посмотрел в сторону вокзала.

– Тебе обязательноездить на автобусе?

– Да, – ответила Элинор.

Он плавно затормозил и остановил машину под густым платаном. Потом заглушил мотор и повернулся к сестре, в упор глядя ей в глаза.

– Элинор, – чуть ли не с угрозой произнес Джон.

– Что?

– Я хочу сказать тебе кое-что очень важное. Вам, конечно, посчастливилось завести очень выгодные знакомства в Девоне, но смотри, не будьидиоткой. Если этот парень, Брэндон, и правда так хорош, хватайся за него. Потому что на брата Фанни ты можешь не рассчитывать.Абсолютно. Ты поняла? Призови на помощь здравый смысл, раз уж он у тебя есть, и выкиниЭдварда из головы. Он не для тебя,и не для таких, как ты, – тут ничего не поделаешь. Тебе все ясно?