Текст книги "Сомнительные ценности"

Автор книги: Джоанна Макдональд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 27 страниц)

Джоанна Макдональд
Сомнительные ценности

ГЛАВА 1

– Это просто нелепо! Я хочу видеть управляющего.

Рассерженная дама в элегантном темно-синем костюме барабанила полированными ногтями по мраморной крышке стола, не обращая внимания на летящие во все стороны чешуйки ярко-алого лака. Ее голос был таким же холодно-прозрачным, как и сверкающие на пальцах бриллианты.

– Конечно, миссис Монкрайф, – поспешно кивнула сидящая по другую сторону мраморного стола приятная блондинка, поднимая телефонную трубку. – Кто из управляющих ведет ваш счет?

В ответ раздался нетерпеливый вздох.

– Откуда я знаю? С какой стати утомлять себя такими деталями? Я всегда считала «Стьюартс» образцовым банком, но эта история с двойной подписью совершенно неприемлема! – Кусочек покрытого алым лаком ногтя, обломившись, заскользил по каррарскому мрамору. – Черт! – Пальцы перестали выстукивать дробь, бриллианты описали сверкающую дугу в воздухе, их владелица начала внимательно изучать нанесенный ущерб. – Пожалуй, к тому времени, когда состоится этот чертов развод, у меня не останется ни единого ногтя.

– Сейчас я узнаю, кто из управляющих свободен, – пробормотала блондинка, торопливо набирая номер.

На столе между ними лежала причина скандала – раскрытая чековая книжка в тисненом кожаном переплете с заполненным верхним чеком.

– О, привет, Катриона. Если ты не очень занята, то не могла бы подойти в холл и поговорить с миссис… э-э… – девушка бросила взгляд на подпись на чеке, – миссис Викторией Монкрайф? Она хочет, чтобы ей объяснили новую инструкцию, касающуюся ее объединенного счета.

– Миссис Монкрайф хочет не объяснений, а денег! – прошипела обладательница поломанных ногтей, сжимая руку в кулак, чтобы предупредить следующую серию сокрушительной барабанной дроби.

– Сейчас сюда спустится один из наших управляющих, – успокаивающим тоном произнесла блондинка. – Может быть, вы пока присядете? – Она жестом указала на пару кресел, стоявших под позолоченным зеркалом в предназначенной для посетителей части офиса.

Другая половина приемной, отделенная столом с мраморной крышкой, выглядела куда более строго: компьютер, небольшой сейф, ящик для наличных, калькулятор, сигнальная кнопка и все остальное, необходимое для банковской деятельности. От других банковских офисов этот отличался подчеркнутым отсутствием защитной перегородки: «Стьюартс» относился к числу банков, всячески заботившихся о том, чтобы его битком набитые деньгами клиенты (а такие здесь составляли большинство) чувствовали себя как можно комфортнее и спокойнее.

– Надеюсь, ожидание продлится не настолько долго, чтобы нужно было садиться, – парировала Виктория Монкрайф и, стуча высоченными каблуками, начала мерить шагами приемную.

В своем модном костюме, украшенном развевающимся шелковым шарфом, с переброшенной через плечо кожаной сумочкой, она выглядела тем, кем и была на самом деле: хорошо обеспеченной, выхоленной дамочкой средних лет, расстроенной крушением семьи, но намеревающейся, несмотря на это, отправиться в поход по магазинам.

Вошедший в холл высокий, с крючковатым носом мужчина в мешковатом твидовом костюме и поношенной рубашке приветствовал блондинку за конторкой как хорошую знакомую:

– Привет, Джиллиан. Пожалуйста, дорогая, выпиши нам новую чековую книжку. – Он положил на стол заполненный бланк и вежливо поклонился в сторону вышагивающей женщины, пробормотав: «Доброе утро».

Виктория Монкрайф ответила неразборчивым хмыканьем. Она злилась на всех мужчин в мире, и даже этот немолодой незнакомец, случайно попавший в поле ее зрения, вызывал у нее раздражение. Казалось бы, при этих обстоятельствах она должна была быть довольна, что вызванный по ее требованию управляющий оказался женщиной, однако, судя по ее вздернутым бровям, это было не так.

Катриона Стюарт, менеджер по операциям с частными вкладами, была высокой, стройной, с умным лицом. Прекрасная кожа, высокие скулы и большие выразительные серые глаза, в которых сверкали серебряные искорки, притягивали внимание. Наиболее бросавшейся в глаза чертой ее внешности была грива густых огненно-рыжих, отливавших золотом волос. На ней был строгий, мужского покроя бледно-желтый жакет, из-под которого виднелась простая черная мини-юбка, открывавшая длинные, хорошо вылепленные ноги в тонких черных колготках. Дружелюбно улыбаясь, Катриона приблизилась к рассерженной клиентке и протянула руку, на которой не было колец.

– Добрый день, миссис Монкрайф. Меня зовут Катриона Стюарт. Чем я могу вам помочь?

Складка между бровями Виктории Монкрайф стала еще глубже.

– Вы управляете нашим счетом? – воскликнула она, едва дотронувшись до протянутой руки. Очевидно, это открытие отнюдь не принесло ей облегчения.

– Да, я одна из управляющих. Хоть я и недавно работаю у «Стьюартса», надеюсь, что смогу разрешить ваши проблемы, – осторожно сказала Катриона, увидев, что стрелка барометра близка к отметке «Буря». – Наверно, вы предпочтете обсудить дело в каком-нибудь более уединенном месте?

– Что я бы предпочла, так это поскорее получить наличными по чеку, но, судя по всему, теперь это уже невозможно сделать без разрешительной подписи моего мужа. – Виктория Монкрайф не скрывала, что возмущена подобным ограничением своих прав. – А поскольку мы с Чарли не разговариваем, то получить такую подпись, мягко говоря, затруднительно.

– Если вы пройдете со мной, миссис Монкрайф, то я постараюсь все вам объяснить. – Катриона распахнула перед клиенткой дверь и бросила взгляд на мужчину в потертой рубашке, который с интересом прислушивался к их беседе. – Это не займет много времени. Я уверена, мы найдем способ все уладить.

– Это было бы чудом! – фыркнула Виктория, но тем не менее в сопровождении Катрионы выплыла из холла.

– Супружеские неурядицы? – поинтересовался посетитель в твидовом костюме, подмигнув блондинке, которую он назвал Джиллиан.

Та таинственно улыбнулась и покачала головой.

– На моих устах печать, сэр Уильям, – заявила она, тем не менее весьма соблазнительно улыбаясь.

– Ага! – со смешком воскликнул баронет. – Прославленная конфиденциальность «Стьюартса»!

– «Ваши деньги – это наше дело, но больше ничье!» – продекларировала Джиллиан. – Им следовало бы сделать это изречение девизом нашего банка.

«Стьюартс и Компания», первоклассный банк для привилегированного круга клиентов, занимал отреставрированный старинный особняк эпохи короля Георга в Голден-Майл, одном из деловых кварталов Эдинбурга. Несмотря на красивое название, вымощенный тусклыми бетонными плитами квартал был заполнен в основном мужчинами в серых костюмах, поэтому многие испытывали невольное облегчение, увидев на этом скучном фоне со вкусом подобранный яркий жакет Катрионы Стюарт. Проводив свою капризную клиентку в небольшой конференц-зал позади банковского холла, Катриона проследила, чтобы та с удобством устроилась в кресле, и лишь потом сама опустилась на стул.

– Мне очень жаль, миссис Монкрайф, что вы получили такой неприятный сюрприз, – отважно начала она. – Вчера мы отправили вам письмо, но, видимо, сегодня утром вы не успели просмотреть почту?

– Сейчас я живу не там, где всегда, – буркнула Виктория Монкрайф. – Почту должны мне пересылать.

– Тогда все понятно, – кивнула Катриона. – Ваш муж прислал нам письмо с сообщением, что вы разъехались, и речь идет о разводе. Он попросил ввести обычный в таких случаях порядок, предусматривающий взаимный контроль обоих партнеров над всей общей собственностью, в том числе над общим текущим счетом. – Она сочувственно улыбнулась. – Это только временная мера, до тех пор, пока вопрос не будет окончательно решен в законном порядке.

Лицо миссис Монкрайф стало еще более хмурым, чем раньше.

– Но как же мне получить деньги? Не может же Чарли оставить меня без единого пенни!

– Конечно, нет, миссис Монкрайф, вам не нужно об этом беспокоиться. Мы можем договориться об определенной сумме наличными, которой будет достаточно, скажем, на неделю, пока юристы составят временное соглашение о вашем денежном содержании. Меня удивляет, что ваш адвокат ничего этого вам не объяснил. – Катриона старалась говорить как можно мягче, чтобы уменьшить удар.

Однако ей не удалось успокоить Викторию Монкрайф. Наоборот, неожиданная теплота, проявленная этой приветливой и женственной служащей банка, лишь приоткрыла клапан на котле ее кипящих эмоций.

– Что толку от этих адвокатов! Мой сказал мне только, что я не должна была покидать супружеский кров. Но как я могла остаться? Хотите знать, до чего дошел этот выродок, мой муж? Спутался с девчонкой, которая готовит ему охотничьи завтраки! Он это называет «слегка пощипать фазанчика». А я-то, идиотка, сама ее наняла! Поймала их в самый решающий момент – лежали, сплетясь, как сиамские близнецы. – Она тряхнула головой, отгоняя неприятное воспоминание. – А вы охотитесь, мисс Стюарт?

Катриона уверила ее, что не охотится. Она могла бы добавить, что охота, как и другие забавы богатых землевладельцев, закрытая книга для тех, кто, подобно ей, вырос на ферме в Хайлэнде, где ружье использовали разве что против ворон и кроликов или, в крайнем случае, чтобы шуточным салютом отметить такую свадьбу, какая была у ее сестры Мэри – беременной, но ничуть этим не смущенной невесты. Катриона могла бы объяснить все это, но промолчала. Крупные землевладельцы составляли большую часть клиентуры банка, так что Катриона довольно быстро изучила их нравы и причуды и уже не находила их странными.

– Я тоже не ходила на охоту, – продолжала Виктория Монкрайф, начиная выстукивать сигнал тревоги по полированной поверхности стола. – Но сейчас понимаю, что это была ошибка. Чарли вывалял меня в грязи, а теперь вдобавок намерен довести до нищеты. – Поломка очередного ногтя казалась неминуемой.

– Уверяю вас, миссис Монкрайф, все не так ужасно, как вам кажется, – возразила Катриона. – Адвокаты скоро придут к соглашению, а пока что только скажите мне, какую сумму вы хотели бы получить сегодня, и я постараюсь это уладить.

– Полагаю, вы начнете ему звонить, – проворчала обманутая жена. – Почему я должна отчитываться перед этим сукиным сыном в каждом пенни?

– Да, но это же действует для обеих сторон, – напомнила ей Катриона. – Он тоже не может снять со счета деньги без вашего ведома. Такая система придумана, чтобы защитить вас обоих.

– Ха! – саркастически хмыкнула миссис Монкрайф. – Насколько я знаю Чарли, он наверняка завел себе отдельный счет, где держит большую часть денег.

– Ничего не могу сказать по этому поводу, – осторожно ответила Катриона. Она никогда не встречалась с этим человеком, но из документов знала, что владевший обширными земельными участками высокородный Чарльз Монкрайф был к тому же крупным и удачливым бизнесменом с солидным доходом и несколькими банковскими счетами. – Если вы дадите мне ваш чек, я постараюсь устроить так, чтобы вы сейчас же получили деньги.

– Все-таки я считаю это возмутительным, – продолжала разгневанная леди, вырвав заполненный чек и вручив его Катрионе. Но вы были очень добры ко мне, – поспешно добавила она, тускло улыбнувшись. – Сожалею, что из-за меня у вас столько хлопот.

– Ничего страшного, просто, к несчастью, вы не получили наше письмо, – улыбнулась Катриона и, взяв чек, положила перед клиенткой блокнот и ручку. – Не могли бы вы дать нам свой нынешний адрес и телефон? Может случиться так, что и ваш муж захочет получить доступ к счету.

– Чтобы эта маленькая грязнуля могла наложить лапы на мои деньги? – воскликнула миссис Монкрайф, но тем не менее начала писать. – Думаю, мне следовало бы сдать сюда на хранение свои драгоценности, а не то скоро она будет подавать ужин к столу, надев мои сапфиры!

Катриона ответила на это циничное высказывание легким пожатием плеч.

– Пожалуйста, поверьте, что мы всеми силами стараемся вам помочь, – продолжала настойчиво убеждать она, направляясь к дверям. – Сейчас я попробую получить ваши деньги. Постараюсь вас не задерживать.

– Спасибо, – произнесла клиентка, оценивающе глядя на нее. – В конце концов, может быть, что-то и есть в том, чтобы банковскими служащими были женщины. По крайней мере, я чувствую, что вы на моей стороне.

– Приятно слышать. – Катриона спрятала лукавую улыбку и вышла из комнаты.

Умение исполнять роль сострадающей утешительницы не значилось в списке профессиональных требований, выдвигаемых «охотниками за головами», которые два месяца назад заманили ее к «Стьюартсу», но Катриона полагала, что оно может быть весьма полезным дополнением.

Одной из главных функций банка «Стьюартс» было инвестирование денег крупных клиентов в выгодные проекты. Катриону привлекало то, что в отличие от других крупных банков «Стьюартс» по-прежнему делал это на индивидуальной основе. В огромном банке, где она работала раньше, дружественно настроенный управляющий, который занимался бы непосредственно с клиентом, давно превратился в вымирающее животное. Даже птицы высокого полета, вроде нее самой, к тридцати годам достигшей головокружительных высот заместителя начальника отдела, не имели права принять решения по предоставлению кредита, не пропустив предварительно все материалы через жесткую компьютерную систему отбора. Подобная обезличенная система разочаровала Катриону, впитавшую с детства дух открытости и дружелюбия. Ей хотелось самой принимать решения, а не слепо следовать указаниям бездушной и деспотичной микросхемы. Кое-кто из родни Катрионы склонен был рассматривать переход девушки в великосветские финансовые салоны «Стьюартса» как предательство ее корней, но когда ее укоряли элитарностью и недоступностью этого банка, она всегда возражала, уверяя, что, по крайней мере, он отличается от других человечностью.

Однако, переговорив по телефону с высокородным сэром Чарльзом Монкрайфом, Катриона вынуждена была признать, что отдельные клиенты банка не столь благородны и человечны, как остальные.

– Раз уж Виктория ушла и не ведет хозяйство, какого дьявола я должен ей что-то платить? – обиженным тоном вопрошал он. – Она расхныкалась, как школьница, и убежала без всяких уважительных причин, а теперь некому выгуливать проклятых собак, да к тому же потекло масло из отопительного котла. Все это чертовски некстати, честное слово!

В конце концов высокородный Чарли крайне неохотно согласился на то, чтобы его супруге выдали триста фунтов наличными, но непоколебимая уверенность в собственной правоте и отсутствие малейших признаков раскаяния оставили у Катрионы неприятный осадок и вызвали прилив сочувствия к его обманутой жене. Девушка даже проводила Викторию до дверей, бормоча слова сочувствия и женской солидарности.

Возвратившись в офис на первом этаже, который она делила с двумя другими управляющими среднего звена, Катриона остановилась у ближайшего к двери стола.

– Джон, можно тебя отвлечь на минутку? – спросила она у сидящего за ним широкоплечего мужчины с приятным свежим лицом.

Джон Хоум-Мур с готовностью поднял на нее добрые серо-зеленые глаза:

– Тебя что-то беспокоит, Кэт?

– Да – сэр Чарльз Монкрайф. Ведь это ты ведешь его счета?

– Только те, что связаны с лесом. Если хочешь узнать обо всех остальных, а также о многочисленных оффшорных вкладах, спроси у Дональда.

На лице Джона при этих словах появилось выражение недовольства, даже отвращения, что очень удивило Катриону: Хоум-Мур, бывший игрок сборной Шотландии по регби, был самым добродушным и беззлобным человеком из всех, кого она знала. Познакомившись с ним, Катриона вначале даже удивлялась, как такой человек смог уцелеть в тех бешеных схватках, что то и дело возникают на площадке во время игры в регби, но потом Джон объяснил, что был защитником, от которого требуется много и тяжело работать ногами, но зато при этом он почти не рискует носом, глазами и ушами.

– Чем и объясняется мой замечательный внешний вид, – посмеиваясь, говорил он.

Третий обитатель офиса выглянул из-за экрана своего компьютера. Дональд Камерон, подвижный, начавший лысеть и полнеть, был старше своих коллег, но тем не менее продолжал считать себя неизменно привлекательным для противоположного пола.

– Неужели я слышу внушающее ужас имя Монкрайфа? – поинтересовался он. – Будь осторожна, вступая на эту темную тропинку, Кэт.

– Почему? Он что, крыса?

– Да, и притом весьма опасная. А что с ним такое?

– Пока тебя не было, здесь разыгрался не очень-то красивый инцидент с его женой.

– A-а, с бесплодной, – понимающе кивнул Дональд.

– Что ты имеешь в виду? – удивилась Катриона.

– Она не может иметь детей, поэтому сэр Чарльз и хочет от нее избавиться. Ты ведь знаешь, как эти второразрядные аристократы беспокоятся о своих наследниках. – Дональд цинично усмехнулся и пожал плечами.

– Но она сказала, что застала его на месте преступления с одной из прислуживающих в доме особ.

– Так оно и было – благодаря его стараниям. Чарли хотел поскорее развестись, а Виктория не желала идти ему навстречу, вот он и устроил так, чтобы она наверняка застукала его с другой.

– Боже, до чего отвратительно, – вознегодовала Катриона. – Бедная женщина.

– Да, порой потрясаешься, видя, как далеко могут зайти некоторые особы в своем стремлении услужить хозяевам.

Поглядев на бесстрастно-вежливое лицо Дональда, Катриона сердито усмехнулась:

– Я вовсе не имела в виду ту девицу, Дональд! Я говорила о бедной миссис Монкрайф.

– Любая женщина, которой приходится иметь дело с сэром Чарльзом, заслуживает нашей симпатии, – поучительно заметил тот. – Пусть это послужит тебе уроком, юная Катриона Стюарт. Не выходи замуж ради денег и не имей дела с женатыми мужчинами.

На щеках Катрионы заиграли ямочки.

– Вместо этого я постоянно имею дело с деньгами и окружена женатыми мужчинами.

– Одни мужчины женаты больше, а другие меньше, – многозначительно изрек Дональд. – Джон, понятное дело, безнадежен, но я уже вижу свет в конце туннеля.

– Валяй, Дональд. Ты еще не развелся, но планы одной из банковских служащих в отношении тебя уже вполне определились, – довольно сухо отметила Катриона, садясь за свой стол.

– Внешность обманчива. Моя свобода уже близка, а с Джиллиан мы просто друзья, – возразил Дональд.

– Ну, конечно, – рассеянно кивнула Катриона, вглядываясь в экран компьютера. – Тем не менее в глазах этой леди, когда они устремлены на тебя, появляется маниакальный блеск, поэтому мы, остальные девушки, не рискуем с ней соревноваться.

– Не сдавайся, Катриона, не сходи с дистанции! Я – Дональд, попробуй меня! – Он замахал руками, как крыльями.

– Благодарю покорно, я слишком высоко ценю свою жизнь, – рассудительно произнесла Катриона.

– Послушайте, не сошли ли вы оба с ума? – громыхнул Джон. – Я тут мучаюсь с инвестициями в лесоводство и из-за ваших разговоров за деревьями не вижу леса.

Катриона и Дональд притихли, обменявшись виноватыми взглядами. Они постоянно развлекались, флиртуя друг с другом подобным невинным образом.

– Извини, друг, – пробормотал Дональд и застучал по клавиатуре своего компьютера.

Через несколько секунд на экране перед Катрионой появилось его электронное послание:

«К вопросу о высокородном Чарли: предоставь этого аристократа мне, Кэт. По крайней мере, я смогу обыграть его в гольф».

Улыбаясь, Катриона отстучала ответ:

«О’кей, но позаботься о Виктории. Большая сестра смотрит на тебя!» – «Я – Дональд, разве ты забыла? Я добр ко всем женщинам». – «Конечно, Дональд. Мы все знаем, что ты добрый утенок. Пока». Жестом пояснив, что у нее дел по горло, Катриона отключила связь. Шуточная перепалка с Дональдом могла и подождать. Ей нравились оба ее коллеги, особенно неизменно добродушный Джон Хоум-Мур. Его жена Элисон стала близкой подругой Катрионы. Элисон – искусствовед-эксперт – работала для шотландского отделения международной фирмы «Вентворс». Используя семейные связи, Джон недавно сделал удачный ход, уговорив эту фирму вести свои дела через «Стьюартс», чем очень угодил президенту банка, лорду Невису, который, сам будучи завзятым коллекционером, предписал всему управленческому персоналу банка посещать выставки и вернисажи «Вентворс». Вот и сейчас перед Катрионой лежал тисненный золотом пригласительный билет на этот вечер:

«Дирекция фирмы «Вентворс» приглашает Вас посетить выставку живописи и серебра…»

Часом позже, едва переступив порог банка, Катриона зажмурилась, когда резкий порыв ветра запорошил ей глаза уличной пылью. После мягкого полумрака офиса яркий свет весеннего дня казался ослепительным, и девушке почудилось, будто вибрирующий воздух, как на волынке, играет перед глазами. От этой торжествующей, ослепительной яркости и сверкания, царящих на восточном побережье Шотландии, у Катрионы всегда захватывало дух. Этот блистающий столб света, льющийся через Северное море прямо из Арктики, был гораздо ярче и резче, чем мягкий, рассеянный, напоенный влагой свет западного побережья, где она выросла.

– Осторожно, – предупредил Дональд, подхватывая Катриону под локоть, когда она, на мгновение ослепнув, оступилась на самой верхней ступеньке лестницы. – Я знаю, ты без ума от Брюса, но это еще не повод, чтобы падать к его ногам.

Катриона несколько раз моргнула.

– Спасибо, Дональд, – кивнула она, парируя его поддразнивающий взгляд. – Я постараюсь устоять перед этим искушением.

Когда зрение вновь вернулось к ней, Катриона с облегчением убедилась, что тот, о ком они говорили, находился достаточно далеко и не мог слышать реплики Дональда. Брюс Финли работал одним из исполнительных директоров банка, и Катриона вынуждена была признаться себе, что находит его властный вид привлекательным. И хотя ее собственные отношения с ним оставались сугубо официальными, Катриона подозревала, что Брюс не склонен отталкивать интересующихся им женщин, несмотря на то, что имеет жену и двух детей-подростков.

– Нам необходимо ваше финансовое чутье, мисс Стюарт, – серьезным тоном заявил ей Брюс при первом знакомстве, – но вы также весьма улучшите наш имидж. Мы по-мужски бесцветны и грубоваты. У вас же совсем иной стиль.

В тот момент Катриона не могла понять, воспринять это замечание как комплимент или обидеться на намек, что ее принимают на работу скорее благодаря внешним данным, нежели профессиональным. В конце концов, она ответила милой улыбкой, про себя решив в ближайшие месяцы упорным трудом доказать, что ее способности финансиста затмевают все остальные достоинства.

Лорд Невис, предложивший подвезти их в своем лимузине, галантно ожидал Катриону возле задней дверцы машины, чтобы усадить девушку первой.

– Благодарю вас, – кивнула она в ответ на любезное приветствие седовласого аристократа, проскальзывая на заднее сиденье «мерседеса».

Рядом с ней взгромоздился Брюс Финли, оценивающе поглядывая на изгиб обтянутой черной лайкрой женской ноги, но Катриона осталась невозмутимой. За восемь недель работы у «Стьюартса» она научилась спокойно воспринимать нескрываемое восхищение коллег-мужчин ее внешностью, убедившись, что оно вполне безобидно и никак не связано с их мнением о ее профессиональных качествах. Она даже начала находить это приятным и успокаивающим, подпитывающим ее женское «эго» развлечением. Рядом с Брюсом устроился Дональд. Джон Хоум-Мур должен был прийти на вернисаж позже, поскольку у него назначено важное совещание с клиентом.

– Думаю, Катриона, вы получите удовольствие, – своим приятным голосом с англо-шотландским выговором, отшлифованным шестью годами обучения в закрытой английской школе, проговорил Брюс. – Обычно подобные вернисажи становятся настоящим событием.

– Я с нетерпением ожидаю этого, – весело соврала Катриона. – Хотя, боюсь, ничего не смыслю в искусстве.

– Со временем вы научитесь разбираться, – изрек лорд Невис, усаживаясь впереди. Он кивнул шоферу, и лимузин рванул с места, влившись в поток движущихся вокруг площади автомобилей. – Многие из клиентов «Стьюартса» вкладывают средства в произведения искусства.

– Да, я уже это заметила, – согласилась Катриона.

– Сам-то я поклонник колористов, – ввернул Брюс, имея в виду школу шотландских живописцев начала века, ставивших во главу угла чистоту цвета и линии, хотя порой их краски и манера письма могли показаться странными человеку со старомодными пристрастиями.

– В самом деле? – В рафинированно-утонченном голосе лорда Невиса прозвучал оттенок удивления. – А я никак не могу примириться с их голубыми скалами и прочим. Предпочитаю старых добрых импрессионистов. – Брюс скрыл циничную усмешку за легким покашливанием.

– Гм-м… Да, Джордж, я с вами согласен, но импрессионисты куда сильнее ударяют по кошельку.

– Купишь Мане – останешься без монет, – сострил Дональд, на свое счастье не увидев гримасы раздражения, промелькнувшей при этих словах по лицу его патрона.

– Подумываешь о том, чтобы купить ее, Брюс? – Вопрос заставил Брюса Финли оглянуться. Рядом с ним стоял прекрасно одетый мужчина среднего роста, но с великолепной осанкой, его голубые глаза были устремлены на полотно, которое так внимательно изучал Брюс.

– A-а, добрый день, Мелвилл, – с наигранным энтузиазмом отозвался он. – А она совсем недурна, правда?

Раскинувшаяся на картине художника-колориста Дж. Д. Фергюсона обнаженная женщина вызывающе смотрела на зрителя, как будто предлагала ему найти какой-то изъян в ее теле. Контуры ее бедер и особенно два огромных полушария грудей были ярко обозначены черными линиями.

– Она выглядит так, будто ей вставили силиконовые имплантанты, – брезгливо хмыкнул голубоглазый мужчина. – Обниматься с такой все равно что окунуться в жидкую пластмассу.

Хэмиш Мелвилл был одним из крупнейших предпринимателей Шотландии, вкладывавшим деньги в торговлю продуктами питания, производство виски и в индустрию развлечений. Он владел десятками предприятий, состоял во втором браке и имел грозную репутацию жесткого, оборотистого дельца и завзятого сердцееда. Помимо этого, он был известен как увлеченный коллекционер шотландского искусства.

В ответ на замечание Мелвилла Брюс издал короткий смешок. По некоторым личным причинам в присутствии именно этого человека ему не хотелось проявлять свое прославленное обаяние, но Брюс был достаточно осторожен, чтобы сохранять хорошие отношения с Мелвиллом – одним из крупнейших клиентов «Стьюартса».

– Я думал о том, как бы повесить ее, а не положить, – с любезной улыбкой ответил он, – но понимаю, о чем ты говоришь. А тебе здесь что-нибудь понравилось?

Хэмиш пожал плечами.

– Вон там висит Джоан Эрдли, за которого я бы поборолся на аукционе, если бы, конечно, цена не поднялась слишком высоко.

Брюс уже видел картину, о которой зашла речь, – морской пейзаж, который лично ему больше всего напоминал тарелку недоеденных спагетти, но он предпочел оставить это мнение при себе. Оглядывая заполненное людьми помещение, чтобы найти повод переменить тему, Брюс заметил замершую перед каким-то пейзажем Катриону и сделал легкий жест в ее сторону.

– Ты уже знаком с нашим новым управляющим, Хэмиш? Вон она, Катриона Стюарт.

Хэмиш проследил за направлением взгляда собеседника, и его глаза тут же изумленно расширились.

– Нет, еще не знаком, – задумчиво ответил он. – Рискуя показаться чересчур сексуальным, замечу, что она слишком хорошо выглядит, чтобы работать в банке, даже в таком, как «Стьюартс».

Пока они наблюдали за ней, Катриона выпрямилась, откинув назад гриву роскошных, отливающих медью волос, и медленно поднесла к губам бокал. Она стояла в свободной, расслабленной позе, со слегка приподнятым подбородком и прямой, но отнюдь не казавшейся жесткой спиной. Катриона позволила себе расстегнуть жакет, и теперь благодаря белой шелковой блузке, смягчившей ее имидж деловой женщины-банкира, выглядела элегантно-женственной. Поглощенная созерцанием картины, она не замечала ни устремленных на нее глаз, ни приливов и отливов толпы.

– В данном случае ты скоро убедишься, что внешний вид – это еще не все, – пробормотал Брюс, шагнув по направлению к девушке. – Что это вы здесь нашли, Катриона? – спросил он, заинтригованный ее вниманием к заурядной акварели с видом западного побережья.

Катриона настолько погрузилась в свои мысли, что, услышав неожиданное обращение, вздрогнула и едва не подпрыгнула, но, узнав Брюса, улыбнулась:

– Это Виг-Бэй на острове Скай, – объяснила она. – Мой дом. Посмотрите, вот он. – Она показала на один из пяти или шести маленьких домиков, рассыпанных вдоль широкой дуги опоясанного цепью холмов залива. – Так странно увидеть это здесь… – Катриона вздохнула, пытаясь справиться с волнением, которое сдавило ей грудь, пока она всматривалась в знакомый пейзаж. Девушке не хотелось, чтобы эти толстокожие бизнесмены заметили, какой внезапный порыв тоски вызвала в ней эта скромная акварель. Прошло уже несколько месяцев, как она не навещала Скай, и Катриона чувствовала, что нуждается в том душевном заряде, в той поддержке, которые остров неизменно давал ей.

– Катриона, я хочу представить вам Хэмиша Мелвилла, одного из самых крупных клиентов «Стьюартса», – ровным тоном проговорил Брюс. – Хэмиш, это Катриона Стюарт.

– Очень приятно, – отозвалась Катриона, чувствуя, как ее руку сжала сухая твердая ладонь, и встретившись с проницательным, понимающим взглядом внимательных темно-голубых глаз, оставивших у нее впечатление того, что их владелец заметил не только охватившую ее только что волну ностальгии, но и все остальные скрываемые ею мысли и чувства. – Конечно, я слышала о вас, – встревоженная его вниманием, быстро добавила она, чтобы как-то отвлечь Мелвилла. – Вокруг вашего имени в финансовых кругах ходят легенды.

Темные брови Хэмиша слегка приподнялись.

– Вот как? Легенды? Что ж, от вас я готов принять это как комплимент, – произнес он, сделав ударение на слове «вас».

Медленная улыбка скользнула по его обманчиво невинному лицу. Катриона еще не знала, что неотразимое обаяние Хэмиша Мелвилла вполне достойно того, чтобы войти в легенды наравне с его талантами бизнесмена.

Щеки девушки чуть-чуть порозовели. Ей не раз доводилось встречаться с крупными бизнесменами, но утонченное внимание ее нового знакомого почему-то выбивало ее из колеи.

– Надеюсь, что вы воспримете это именно так, – ответила Катриона, высвобождая руку.

Кто-то из посетителей выставки, протискиваясь мимо Брюса, задел того за локоть, расплескав содержимое его бокала.

– Тьфу! Что за давка! – рассерженно прошипел Брюс, стряхивая с руки выплеснувшееся вино. – Если вы уже насладились этим зрелищем, Катриона, вам можно здесь больше не задерживаться. Я думаю, мы выполнили свой долг перед банком.

Катриона покачала головой.

– А мне здесь нравится, – призналась она. – Честно говоря, я даже не ожидала.

– Это потому, что вы обнаружили здесь картину с родным пейзажем? – поинтересовался Хэмиш, поворачиваясь, чтобы получше рассмотреть акварель. – Как, по-вашему, удался ли он художнику?