Текст книги "Кьянти для жертвы"

Автор книги: Джоанна Флюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

– Он у меня. Извини за поздний звонок, но я только что пришла домой.

– Ничего. Хорошо провела время?

– Да. Съели по бифштексу в «Таверне за углом», а потом пошли в боулинг. Как раз в одной команде не хватало двух игроков, и взяли нас с Хербом.

– Как ты сыграла?

– Неплохо. Я набрала в среднем двести очков за игру, для меня это хороший результат. Когда закончили, Хербу было пора на ночное дежурство, и я поехала с ним.

Ханна знала о ночных дежурствах Херба. В отличие от Майка и Билла, работавших в окружном управлении шерифа, Херб Бисмен работал в городской полиции. Днем он следил за правильностью парковки и штрафовал водителей, нарушавших правила в черте города. Пару месяцев назад совет попросил Херба патрулировать в вечернее время центр города. Местные предприниматели отдали Хербу ключи на всякий случай, и эти дополнительные меры предосторожности сработали. За два месяца ночного патрулирования он заметил сломанный кран в кафе, что спасло Хэла и Розу от потопа, и вывернул тлеющую галогенную лампочку в офисе Стэна Крамера.

– Обычно это скучное занятие, но сегодня было интересно, – продолжала Лайза. – Сработала сигнализация в «Бабушкином чердаке», как раз когда мы ехали мимо.

– К маме кто-то залез?

– Нет. Херб открыл дверь своим ключом и осмотрел помещение – все в порядке.

Ханна была озадачена.

– Почему же тогда сработала сигнализация?

– Электропроводка. Помнишь тот столб, который владелец установил между «Корзиной печенья» и «Бабушкиным чердаком»?

– Конечно, – сказала Ханна. Этот столб просто бельмо на глазу, но владелец уверял, что его уберут, как только сменят проводку в «Бабушкином чердаке».

– Проблема в том, что на одну линию приходится нагрузка от сигнализации в магазине твоей мамы, нашей холодильной камеры и морозильника. Когда наш холодильник и морозильник включаются одновременно, происходит скачок напряжения, и это приводит в действие сигнализацию.

– Выходит, не очень-то здорово. Херб считает, это может повториться?

– Да, но твоя мама занялась этим вопросом. Херб поговорил с ней, и утром она позвонит в компанию по установке сигнализации. Они пришлют электрика, чтобы переключить сигнализацию на менее загруженную линию.

– Хорошо. А что же теперь с нашим холодильником и морозилкой?

– С ними все хорошо благодаря Хербу. Морозильная камера вообще не пострадала, а холодильник снабжен каким-то предохранителем и сам отключается при падении напряжения. Херб нажал кнопку перезагрузки, и он тут же заработал.

– Передай Хербу, что он просто куколка.

Лайза рассмеялась.

– Скажу. Ну, теперь ты хочешь узнать имена покупателей пирога?

– Конечно, – Ханна потянулась за блокнотом и ручкой. – Все, я готова.

Лайза зачитала список, и Ханна записала все имена. Не похоже, что кто-то из этих людей мог отдать Ронде пирог, но она поблагодарила Лайзу, сказала «до встречи утром» и положила трубку. Время было позднее, утро уже совсем скоро.

Ханна исполнила свой ежевечерний ритуал: проверила, заперты ли двери, и настроила таймер кофеварки. Она умылась, почистила зубы и надела просторную рубашку, в которой обычно спала. Она уже было легла, когда снова зазвонил телефон.

– Алло? – сказала Ханна в трубку ярко-розового старомодного аппарата «Принцесс», который она купила в магазине подержанных вещей. Лампочка у него уже не горела, но сам телефон работал.

– Привет, Ханна. Это я, – из маленьких дырочек в трубке просочился голос Андреа. – Прости, что так поздно, но раньше я не могла.

– Все нормально, я еще не спала.

– Хорошо. После нашего разговора я сделала пару звонков, но дорогие рестораны еще были закрыты. Я все выяснила час назад, но Билл вернулся домой, и я не хотела тебе звонить, пока он не ляжет спать.

– Что ты узнала?

– Это «Ристоранте Альфредо». Новый, за озером. Они продавали навынос «оссо буко» в пятницу вечером.

– Отличная работа! – сказала Ханна, записывая название. – Спасибо, Андреа.

– Не за что. Это было легко. Что ты мне поручишь дальше?

Ханна подумала о том, что нужно было проверить.

– Знаешь, где жила Ронда?

– Конечно. Ее адрес есть в моей папке клиентов. Она жила в доме, который Беатрис и Тед Кёстеры купили в прошлом году.

– Сможешь съездить туда утром и посмотреть, в гараже ли машина Ронды? Это сэкономит мне время.

– Смогу. Если машина там, что мне нужно сделать?

– Ничего. Просто заскочи в «Корзину печенья» и скажи мне. Потом решим, что нам с этим делать.

– Хорошо. Пойду-ка я спать, пока Билл не заинтересовался, чем это я тут занята. До завтра, Ханна.

Ханна положила трубку и открыла окно спальни в надежде, что какой-нибудь ночной ветерок подует в ее сторону. Затем она погасила свет, чтобы мотыльки не бились об сетку, и легла, накрывшись по-летнему простыней. Раздался глухой удар, сравнимый с мини-землетрясением, и пушистый шар подполз к ней в темноте. Ханна оборонительно схватила подушку и посмотрела в его сторону.

– Подушка – моя. Я тебе ее не дам, пока не появится новая.

Последовала возня и новый шлепок – Мойше устроился на другой подушке, синтетической, которая как раз и предназначалась для кота. На несколько секунд в спальне воцарилась тишина, а затем послышалось раскатистое мурлыканье. Она протянула руку и погладила Мойше три раза. Опыт подсказывал ей, что четвертый раз заставит кота переместиться под кровать. Ханна проверила будильник и, зажав подушку мертвой хваткой, чтобы Мойше вновь не похитил ее, закрыла глаза, надеясь не ослабить хватку во сне.

Глава 10

Ханна проснулась в кромешной тьме от адского пиканья будильника. Ей понадобилась минута, чтобы приподняться и отключить его – и тут она поняла, что под головой у нее матрас. Она включила свет и, повернувшись, увидела подушку из гусиного пуха. Мойше опять ее экспроприировал.

Ей хотелось поспать еще несколько минут, но она отбросила простыню, решительно опустила ноги на пол и встала. Это был психологический трюк, которому она научилась в колледже, и он срабатывал, когда ей было трудно вставать. Откинув покрывало, она стояла около кровати. В такой момент заправлять постель, чтобы ненароком не нырнуть в нее обратно, казалось более трудным делом, чем начать новый день.

Ханна сунула ноги в тапочки и пошла по коридору в кухню. Она зажгла свет и направилась к кофеварке. Горела красная лампочка – кофе готов. Она вознесла хвалу небесам за современные удобства и налила первую за день чашку.

Кофе был горячим, почти обжигающим, но Ханна отхлебнула с удовольствием. Вливание «Шведской плазмы» было живительным; казалось, даже спазм в шее начал проходить. Облокотившись о кухонную стойку, она выпила первую чашку и налила вторую. Глаза уже совсем открылись, и мозг заработал. От миски Мойше донесся горестный вой, и Ханна хмуро посмотрела в его сторону. Новая подушка появится еще так нескоро! И хоть шея ее окаменела по вине ночной кражи Мойше, мольба в круглых желтых глазах растопила сердце.

Налив Мойше свежей воды и наполнив миску кошачьим кормом, она села с чашкой кофе за стол и открыла блокнот. Сейчас она еще только на три четверти проснулась, и надо бы составить план дня. Когда она совсем проснется, это занятие покажется нудным.

Ханна взглянула на календарь на кухонной стене – такой же точно висел и в кафе. В два часа она должна доставить печенье для Ткацкого общества Лейк-Иден в магазин «Ткани Труди», а в три часа – в клуб для Друзей общественной библиотеки Лейк-Иден. Это записали, что там дальше? Нужно отослать чек за аренду «Корзины печенья», поменять батарейки фонариков, которые она держала в грузовике, и купить пакет салата и пару ломтиков нежирной индюшачьей грудки на ужин. Это все было несложно, но требовало времени. И в промежутках между поездкой за продуктами, приготовлением и доставкой печенья нужно было выкроить время для расследования убийства Ронды.

– Пора в душ, – сказала Ханна, взглянув на Мойше, поглощенного пережевыванием завтрака. У него еще оставалось полмиски, но Мойше был пессимистом. Наполовину полная миска была для него полупустой, и стоило появиться любой части Гарфилда, нарисованного на дне, у него начиналась паника. Ханна досыпала еще ковшик для страховки, перед тем как пойти в душ.

Ровно через пятнадцать минут Ханна появилась из спальни, одетая и готовая к новому дню. У нее было три брючных костюма из хлопка с коротким рукавом, которые она надевала, когда обслуживала клиентов, – этим утром она выбрала зеленый. Надев брюки, она почувствовала, что они стали свободнее. Конечно, этого нельзя было утверждать точно из-за эластичного пояса, и возможно, желаемое принималось за действительное, но она подумала, что диета работает.

Так как до выхода оставалось еще несколько минут, Ханна вынула блокнот с пометками о деле Ронды и села за кухонный стол. Она записала информацию Нормана о том, что Марджори Хэнкс прибирала в доме Фолкер. Она даже хотела позвонить матери Луэнны прошлым вечером, однако решила, что уже поздно. А сейчас слишком рано. Если даже Марджори и поднялась до рассвета, она не сказала бы спасибо за слишком ранний звонок.

Ханна перевернула страницу. Здесь она записала тех, кто купил пирог, и нужно было еще раз пройтись по списку. Может, удастся увидеть связь теперь, утром, когда она лучше соображает.

В списке десять имен. Ханна изучала каждое из них. Большинство были постоянными покупателями, матери, всегда приходившие по пятницам за пирогом для семейного ужина. Невозможно, чтобы кто-то из них отдал свой пирог Ронде. Легко исключались из списка двое мужчин. Один жил в доме престарелых и разделил пирог Ханны с друзьями. Второй был студентом Джордан Хай. По пятницам он ходил обедать к своей девушке и приносил для ее матери пироги.

Ханна покачала головой. Оставалось одно имя – Клер Роджерс. И Клер купила три пирога. Ханна остановилась, чтобы обдумать этот факт. Клер была не замужем и жила одна. Если она купила три пирога, то, наверное, собиралась их куда-то отнести. Возможно ли, что она отдала один Ронде?

Несколько глотков кофеинового генератора мыслей – и Ханна выстроила возможный сценарий. Что, если Ронда заходила в магазин Клер, чтобы купить одежду для путешествия? Если Клер уже купила пироги, то Ронда могла их увидеть и сказать, что любит Лимонную Меренгу. Клер могла отдать один из них Ронде в знак благодарности, особенно если та оставила в магазине крупную сумму.

Ханна знала, что ее версия имеет право на жизнь. Все могло так и быть. При первой же возможности нужно будет подъехать к магазину «Моды бомонда» и задать вопросы Клер.

Небо начало светлеть, когда Ханна свернула на аллею за «Корзиной печенья», но она не выключила фары. Они пока были необходимы, чтобы разглядеть темные пятна мусорных контейнеров на фоне еще более темных силуэтов зданий.

Ханна заняла свое место на парковке и закрыла окна, но оставила водительское на дюйм приоткрытым, чтобы избежать парникового эффекта. Она взяла старое пляжное полотенце, валявшееся на пассажирском сиденье, сложила вдвое – слишком уж оно износилось – и обернула его вокруг руля. Сиденья грузовика нагревались меньше. Они были обтянуты тканью. Но руль из черного пластика раскалялся так, что впору было водить в рукавицах.

Выйдя из машины, Ханна буквально натолкнулась на плотный воздух. Раньше она не думала, что у воздуха есть вес, но сейчас она словно пробиралась сквозь желе. Воздух отяжелел от влажности, которая наверняка была под сто процентов.

Войдя в кухню, Ханна первым делом включила кондиционер. Затем она проверила, работает ли холодильник. Все было в порядке, и она, облегченно вздохнув, вынула миски с тестом для печенья и поставила их на рабочий стол. Было желание взять стул и посидеть немного в холодильной комнате, но времени на это нет и работы много. Она зажгла духовки, приколола к непослушным рыжим волосам бумажный колпак – требование санитарной комиссии – и тщательно вымыла руки. Затем она повязала фартук и приступила к работе. Нужно было испечь множество партий печенья, и она хотела успеть до прихода Лайзы. У помощницы и так хватало работы: она обслуживала клиентов, принимала заказы по телефону, упаковывала печенье для особых случаев.

Ханна закончила, как и планировала, к приходу Лайзы. Противни с остывающим печеньем – Черно-белое, Овсяные Хрустики с Изюмом, Двойная Шоколадная Радость – стояли по всей кухне, остальные уже лежали в стеклянных банках, которые они выставляли за прилавком.

– А ты неплохо потрудилась! – воскликнула Лайза, оглядываясь вокруг. – Сколько печений стащила?

– Ни одного. Я даже не попробовала Хрустики с Корицей, хотя это мой последний рецепт.

– Где ты его взяла? – спросила Лайза, пробуя новое печенье.

– Придумала. Отец делал нам тосты с корицей на завтрак, если мама уезжала охотиться за антиквариатом. Я подумала, что печенье с корицей – хорошая идея.

– Отличное печенье, – сказала Лайза, откусывая еще кусочек. – Хрустящее, незатейливое и потрясающе вкусное.

– Тебе правда нравится?

– Ну… я пока точно не знаю, – Лайза лукаво улыбнулась. – Надо бы съесть еще несколько, чтобы распробовать.

Ханна рассмеялась.

– Давай. Это опытная партия. Я не начну их продавать, пока не доведу до совершенства.

– Они совершенны, – Лайза схватила еще пару и направилась через вращающуюся дверь в кафе. – Я включу кофеварку и наполню печеньем остальные банки на витрине.

Вдвоем они быстро сделали всю работу. До открытия оставалось еще двадцать минут, и они устроились с кружками кофе за любимым столиком в глубине зала.

– Ты приняла решение? – спросила Лайза, садясь напротив Ханны.

– О Хрустиках с Корицей?

– Нет, о деле Ронды. Ты ведь собираешься найти убийцу?

– Я собираюсь попробовать.

– Это хорошо. – Лайза слегка поежилась и обхватила ладонями кружку с кофе. – В голове не укладывается. Вот она у нас, здесь, и вдруг на следующий день мертва. А что по поводу того пирога? Ты считаешь, что здесь есть связь с убийством?

– Возможно, но если даже и нет, то это поможет прояснить события того дня. Мне нужно знать, где она побывала, с кем говорила и что делала.

– Начало неплохое. Чем я могу помочь?

– Внимательно слушай. Может, в разговорах людей проскользнет информация о последних часах Ронды. Если что-то узнаешь, немедленно сообщи мне и… – Ханна запнулась и вздрогнула.

– Что такое? – озабоченно спросила Лайза.

– Ужасно болит голова. Прямо стучит внутри.

– Это не у тебя в голове. Это какой-то шум снаружи. Подожди-ка, я посмотрю.

Лайза отперла дверь и выглянула на улицу.

– Ты была права. Это просто головная боль, – усмехнулась она.

– Что именно?

– Духовой оркестр Джордан Хай. Стук, который ты слышала, – это их басовый барабан. Пойду принесу аспирин. Они идут в нашем направлении.

Приняв две таблетки, Ханна наблюдала, как показался оркестр. Даже сквозь закрытые окна и двери до нее доносилась искаженная мелодия «Звезды и полосы навсегда».

– Ужасно играют, – сказала Лайза и закрыла уши. Ханна поступила так же. Трубачам не помешало бы подучить диезы и бемоли, и Ханна с содроганием подумала о том, что будет, когда дойдет до «пикколо облигато» [4]4
  Piccolo obbligato – обязательная для исполнения партия малой флейты в ансамблевом произведении.


[Закрыть], так как никакого пикколо в оркестре не было.

Ханна затаила дыхание, когда оркестр дошел до критической ноты, и громко застонала. Две девушки с кларнетами пытались сыграть, но верхние регистры им не покорились.

– Может, к параду они отрепетируют получше, – предположила Лайза, но, взглянув на страдальческое лицо Ханны, покачала головой. – Ты права. Им этого не дано.

…Когда стрелки настенных часов показали девять, Лайза открыла двери, и посетители начали подтягиваться на утренний кофе с печеньем. В течение первого рабочего часа дела шли превосходно, Ханна и Лайза едва успевали обслуживать клиентов. Лишь после десяти наплыв немного спал, и тут вошла Андреа. По довольной улыбке на лице сестры Ханна поняла, что та добыла информацию о Ронде.

– Ну, что у тебя? – спросила Ханна, наливая Андреа стакан апельсинового сока.

Андреа огляделась. Единственными посторонними в зале были Амалия Грирсон и Бэбс Дубински, увлеченные разговором.

– Автомобиль объекта все еще там.

– В смысле, Ронды?

– Т-с-с! – Андреа приложила палец к губам.

– Все нормально, – Ханна склонилась над стойкой. – Бэбс пытается выступить в роли службы знакомств.

– Имеешь в виду ее сына?

– Да. Но Амалия не клюет на это, считает его староватым для своей внучки.

– Так и есть. Она же только закончила школу, и у них не меньше пятнадцати лет разницы. А тот факт, что он налоговый консультант, добавляет еще лет десять.

– Ты права, – сказала Ханна, вспоминая тот несчастный вечер, когда Делорес устроила ей свидание с сыном Бэбс. Встреча была, мягко говоря, скучной. – Что ты еще узнала? Ты же улыбалась, как Чеширский кот, когда вошла.

– Давай отойдем, – предложила Андреа. Она взяла стакан с соком и пошла вперед. Она молчала, пока не уселась на табурет у стойки, и только после этого гордо усмехнулась. – Я ознакомилась утром с отчетом дока Найта о вскрытии.

– В смысле, ты видела копию у Билла?

– Нет, у него еще нет. Я относила анализ доку Найту и спросила его об этом.

– Анализ?

– Ну анализ, понимаешь? Вчера я не смогла его отнести, и все мама виновата. Помнишь же, как она всегда говорила, что нужно «зайти кое-куда», прежде чем выйти из дома?

Ханна тут же поняла, о чем речь.

– Ну, так ты туда зашла, а потом не смогла сдать анализ?

– Точно. Но это оказалось к лучшему. Я спросила его о Ронде, просто чтобы поддержать разговор, и он сказал, что она погибла между восемью и девятью вечера в пятницу. А потом он рассказал о содержимом ее желудка. Там был и твой лимонный пирог, и «оссо буко».

– Док Найт действительно определил, что это было «оссо буко»? – удивилась Ханна.

– Нет, но ингредиенты совпадают.

– Откуда ты знаешь? – озадаченно спросила Ханна. – Ты же никогда его не готовила.

Андреа покачала головой.

– Я поискала в поваренной книге.

– У тебя есть поваренная книга?

– Ну конечно же. Друзья скинулись и подарили мне целую серию кулинарных книг к свадьбе. Только одного нет в рецепте – маслин.

Ханна взяла этот факт на заметку.

– Что еще, по мнению дока Найта, ела Ронда?

– Ничего, но пила красное вино. Тут доктор как раз начал говорить о других анализах, которые он сделал, но меня стало подташнивать, и я дальше не слушала.

Ханна подвинула к ней поднос остывших Шоколадных Хрустиков.

– Возьми парочку. Шоколад уймет твой желудок. И пока будешь есть, заверни полдюжины для Клер Роджерс.

– Ты собираешься в «Моду бомонда»?

– Да. Лайза согласилась подменить меня до двух, а потом мне нужно заняться доставкой.

– Начала действовать диета, и ты хочешь купить одежду меньшего размера? – предположила Андреа.

– Не совсем так. Клер купила три лимонных пирога в пятницу, и нужно узнать, не дала ли она один из них Ронде.

– Я еду с тобой, – объявила Андреа, беря себе печенье и пакуя еще полдюжины для Клер. – Клер оставила сообщение на автоответчике, что пришел мой заказ одежды для беременных. Вот и поговоришь с ней, пока я буду примерять вещи.

Ханна простонала. Андреа не отличалась проворством, когда дело доходило до примерок. С другой стороны, Клер может соблазниться перспективой продать побольше и с большей охотой ответить на вопросы.

– Ты сегодня свободна до?..

– До часу тридцати, – ответила Ханна. Фраза сестры заставила ее поежиться. Еще в школьные годы она пыталась отучить Андреа от привычки искажать порядок слов, но от ее уроков грамматики не было никакого проку.

– Так у тебя есть пара часов. Когда закончим у Клер, давай съездим в дом Ронды и опросим ее соседей. Я проверила по почтовым ящикам – сплошь пенсионеры. Днем они должны быть дома.

– Ладно, – согласилась Ханна. Опрос соседей дело безопасное, да и Андреа легко находит контакт с людьми.

– Когда закончим, я помогу тебе с обслуживанием. Могу разлить кофе, пока ты будешь занята другими делами.

Ханна улыбнулась. Обслуживать вдвоем всегда легче.

– Хорошо, но будет честно, если я тебя предупрежу.

– Предупредишь о чем?

– Мой первый заказ в «Тканях Труди».

– Ну и что такого? Мне нравится Труди Шуман.

– Мне тоже, но у нее как раз заседание Ткацкого общества Лейк-Иден, и там будет твоя свекровь.

– А-а. – Андреа возвела глаза к потолку. Она не ладила с Региной Тодд. Мама Билла постоянно жаловалась, что Андреа должна бросить работу и стать домохозяйкой, матерью и женой. – Все обойдется, Ханна. Я буду в наряде для беременных, и это ее смягчит. Она без ума от Трейси, но мечтает о внуке.

– Ладно, если ты справишься, – Ханна живо представила, как Регина толкает речь, что Андреа должна бросить работу, и Андреа проливает кипящий кофе свекрови на руку. – Это не займет у нас больше получаса. Когда закончим, я привезу тебя сюда и загружусь на трехчасовое обслуживание.

– А где оно будет?

Ханна была так довольна вопросом сестры, что чуть не забыла ответить. Неужели ее многолетние попытки исправить грамматику Андреа увенчались успехом? Или она по чистой случайности не спросила «А будет оно где?»?

– В библиотеке клуба. Мардж Бисмен проводит ежемесячную встречу Друзей библиотеки.

– Я тебе там тоже помогу. Трейси нужна новая книга, так что мне все равно придется заехать в библиотеку. Ей не понравилась последняя, которую читал ей Билл.

Хрустики с корицей

Разогрейте духовку до 165 °C, противень в среднем положении.

2 чашки растопленного масла

2 чашки коричневого сахара (непрессованного)

1 чашка белого сахарного песка

2 яйца (взбейте их вилкой)

2 чайные ложки ванили

1 ложка корицы

1 чайная ложка пищевой соды

1 чайная ложка пекарского порошка (важно!)

1 чайная ложка соли

4 1/4 чашки белой муки (непросеянной)

Смесь для шариков из теста:

1/4 чашки белого сахара

1 чайная ложка корицы

Растопите масло. Добавьте весь сахар и смешайте. Дайте смеси охладиться до комнатной температуры, пока вы взбиваете яйца. Добавьте яйца в смесь. Добавьте ваниль, корицу, пищевую соду, пекарский порошок и соль. Хорошо перемешайте. Добавляйте муку частями, постоянно помешивая.

Руками скатайте из теста шарики размером с грецкий орех. (Если тесто слишком липкое, поставьте его на час в холодильник.)

Насыпьте сахар и корицу в маленькую миску, это будет смесь для обваливания шариков. (Лучше перемешайте все вилкой.) Обваляйте шарики из теста в смеси, затем поместите их на смазанный жиром лист для выпечки, по 12 штук на лист. Придавите шарики смазанной жиром или покрытой мукой лопаткой.

Выпекайте при 165 °C в течение 10–15 минут. (Края должны подрумяниться.) Дайте печенью остыть на противне 2 минуты, а затем переложите на блюдо.

Количество: примерно 8 дюжин, в зависимости от размера печенья.

(Лайза обожает это печенье – впервые она съела полдюжины в один присест.)