Текст книги "Работа на стороне"

Автор книги: Джим Батчер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 31 страниц)

Одной рукой он обнимал молодую симпатичную девушку выглядевшую довольно рассудительной. Она была одета в кожаные штаны со спущенной талией, которые низко сидели на её бедрах, и красный бикини-топ. Ее шелковистые каштановые волосы были тщательно уложены в искусственном беспорядке. Я узнал её, она работала у Томаса в салоне. Молодая девушка по имени Сара.

– Гарри, – сказала она. – Ой, так приятно видеть тебя снова. – Она слегка толкнула Томаса локтем. – Не так ли?

– Всегда, – Сказал Томас, с французским акцентом и загадочной улыбкой.

– Здравствуйте, мистер Раймонд! – улыбнулась Сара охраннику.

Раймонд сердито посмотрел на меня и спросил у Сары:

– Он с вами?

– Ну конечно, – ответил Томас, ослепляя охранника своей самой обворожительной улыбкой.

Раймонд что-то тихо проворчал и убрал руку от рации. Повезло мне. Теперь я определённо исчез из его картины мира.

– Я собирался сказать вам, что иду на парковку, поменять камеру, которая поломалась. Чтобы вы знали, где меня искать, если я вам понадоблюсь.

– Мерси, – ответил Томас, все еще улыбаясь.

Раймонд нахмурился. Потом он кисло посмотрел на меня, накинул куртку, взял ящик с инструментами и складную лестницу, которые лежали поблизости, и вышел на улицу.

– Арри, ты знаешь Сару? – спросил Томас.

– Знакомство с вами доставляет мне наслаждение. – Я галантно склонил голову, протягивая Саре руку.

Она с улыбкой пожала её.

– Я подозреваю, вы никогда не приезжали сюда, чтобы поиграть в «Полночь»?

Я посмотрел на неё, а потом глянул на наряженных ребят.

– Ааа, – сказал я. – Эээ, так это… какая-то разновидность игры, я правильно понял?

– Это – ЖАРИ.

Я несколько секунд смотрел на нее.

– Что такое жарю?

Она хихикнула.

– ЖАРИ, – повторила она. – Жизненно-активная ролевая игра.

– Жизненно-активная,… наверное, играете в вампиров, – догадался я. И посмотрев на Томаса, спросил:

– И поэтому ты здесь?

Томас слегка мне улыбнулся и кивнул.

– Она попросила меня притвориться вампиром, но только на эту ночь, – пояснил он. – Честно.

Не удивительно, что он хорошо проводил время.

Сара с интересом меня рассматривала.

– Томас никогда не рассказывает про свою, эээ, личную жизнь. Так что вы, в некоторой степени, самый интригующий мужчина в нашем салоне. Мы сплетничаем о вас, постоянно.

Я мог поспорить на весь мой банковский счет, что сплетничали, как же без этого. Это началось с того момента, как мой брат решил притворяться влюбленным геем – стилистом, что меня чертовски раздражало. И это тогда, когда я не мог, открыто сказать людям, что между нами существует родственная связь. Только не между чародеем и вампиром, во время войны Белого Совета и Вампирских Коллегий.

– Как мило, – улыбнулся я Саре. Мне видно никогда не отделаться от роли, которую люди придумали вокруг меня и Томаса.

– Томас, можно тебя на пару минут?

– Mais oui! [14] 14
  Mais oui! – Да, конечно!


[Закрыть]

Он улыбнулся Саре, взял её руку и слегка склонил голову. Она нежно посмотрела на него и затем скрылась внутри.

Я посмотрел ей вслед, на её облегающие брюки и откровенный топ, и вздохнул. У неё была ужасно притягательная линия спины и бедер, и все её движения обещали неземное наслаждение. А мне с таким имиджем и подумать о ней нельзя было, не то чтобы начать флиртовать.

– Подними свой язык с пола, скатай его в трубочку и положи обратно в рот, прежде чем кто-то заметил, – ухмыльнулся Томас вполголоса. – Мне нужно держать все в тайне.

– Скажешь им, что я играю в жари, и притворяюсь нормальным, – пробубнил я, и мы повернулись, чтобы пройти вглубь пустого холла, чуть подальше от бистро.

– Притворяешься вампиром, и как?

– Это весело, – пожал Томас плечами. – Я как приглашенная звезда в конце сезона.

Я уставился на него.

– Вампиры – это совсем не весело и это не игрушки.

– Я знаю это, – сказал Томас. – Ты знаешь это. Но они этого не знают.

– Ты же ничего не получаешь от них? – спросил я.

– Не дергайся, – улыбнулся Томас. Он подмигнул, но сказал с серьезной интонацией в голосе. – Они развлекаются, и я им помогаю. Мне не часто выпадает шанс сделать что-то вроде этого. Мне и просто развлечься не часто выпадает шанс.

– Но это может быть для тебя и для них опасно.

Он становился и посмотрел мне в глаза.

– Они, можно сказать, невинны. Они ничего не знают о мире необычного. На них никогда не нападал вампир, они не теряли свою любовь из-за вампира. – Он скорбно поднял брови. – Я думал, это как раз то, за что борются ваши люди.

Я мрачно посмотрел на него.

– Если бы ты не был моим братом, я бы сказал что у тебя чрезвычайно скучное хобби.

Мы тем временем подошли к входной двери. Томас какое-то время изучал себя в зеркале, а затем повернулся ко мне и принял эффектную позу.

– Правда. Но я выгляжу так обалденно, когда выступаю перед ними. К тому же Сара отработала одиннадцать недель без выходных и без единой жалобы. Она заслужила это одолжение.

На улице тем временем снегопад стал сильнее. Раймонд поднялся на лестницу и крутился возле камеры. Молли наблюдала за ним. Я подождал, пока она обратит на меня внимание и, указав пальцем на коробку, лежащую на заднем сиденье, поманил её к себе. Она кивнула и заглушила двигатель.

– Я зашел внутрь, ожидая нарваться на неприятности. Нам еще повезло, что я не запустил парочку этих ребят в потолок, прежде чем понял, что они не представляют угрозы.

– Ну, – хмыкнул Томас, – все ведь обошлось. Ты очень осмотрительный.

Я презрительно фыркнул.

– Я надеюсь, ты не будешь возражать, если я просто вручу тебе подарок и побегу дольше?

– Увау! – воскликнул Томас. – Большой подарок?

– Какой ни есть, весь твой, – ответил я, глядя, как Молли взяла коробку с подарком и быстро идет к нам сквозь холодную метель. – И, с днем рожденья!

Он повернулся ко мне и искренне, довольно улыбнулся.

– Спасибо.

Тут раздался цокот высоких каблуков позади нас, и показалась молодая девушка. Она была достаточно милой. Однако в плотно облегающем черном платье, черных чулках, и с волосами, гладко зачесанными назад, она смотрелась в какой-то мере угрожающе. Она глянула на меня долгим, холодным взглядом и произнесла:

– Таак. Я вижу, вы уединились, для маленького тет-а-тет, Равениус.

Будучи всегда учтивым, я ответил:

– Гм. Чего?

– Арри, – произнес Томас, опять со своим французским акцентом.

Я глянул на него.

Он положил ладонь на макушку и сказал:

– Сделай так же. – Брат улыбнулся и подмигнул. Все еще ничего, не понимая, я вздохнул и положил ладонь на голову. Девушка в черном платье повторила наш жест и улыбнулась мне.

– Ой, правда, извините. Я не хотела вмешиваться.

– Я вернусь через пару минут, – сказал ей Томас, – личные дела.

– Я вижу, – улыбнулась она, – извините. Я полагаю, моя Эннуи запуталась со второй сюжетной линией.

Она мило улыбнулась, затем убрала руку от головы, и снова приняв тот же холодный, высокомерный вид, удалилась в сторону бистро, отстукивая каблуками стаккато.

Я посмотрел ей в след, затем повернулся к брату, все еще держа руки на макушке, с локтями, выпирающими как куриные крылышки, и спросил:

– И что ЭТО должно значить?

– Мы, типа, не сошлись характерами, – пожал плечами Томас.

– Вижу, – сказал я. – И явно не в сюжетной побочной линии.

– Если мы держим руки скрещенными на груди, – начал объяснять Томас, – мы невидимы. Если….

– Я пропустил ужин, – перебил я его и положил руку на живот. Потом, чтобы наглядно продемонстрировать это, я показал другой рукой на рот и потер живот.

– Теперь у меня нет настроения и я голодный.

– Ты всегда голодный. При чем тут настроение?

– Верно, – сказал я, нахмурившись, и оглянулся, – Почему Молли так дол…

Моя ученица неподвижно стояла, прижавшись спиною к стеклянной двери, зажав ладонью рот. Подарок для Томаса, весь в розовой и красной оберточной бумаге с символами Дня Святого Валентина, лежал у ее ног на замерзшем льду. Молли судорожно дрожала.

Томас не сразу понял, что случилось.

– Разве эта юбка не слишком легкая для такой погоды? Смотри, она замерзла.

Прежде чем он сказал «юбка», я уже был возле дверей. Я схватил Молли и затащил её внутрь, успев окинуть взглядом парковку. Я заметил две вещи.

Во-первых, лестница Раймонда была опрокинута и лежала на асфальте. Хлопья снега уже почти скрыли её. Как назло, снег повалил еще сильнее, несмотря на прогноз погоды о чистом и безоблачном небе.

Во-вторых, я увидел капли крови на моей машине и машинах поблизости, но особенно много их было возле упавшей лестницы. Они уже успели замерзнуть и переливались при свете уличных фонарей как крошечные, сверкающие рубины.

– Что? – спросил Томас, когда я втолкнул Молли в помещение – Что проис… – он около секунды вглядывался в окно, а затем сам ответил на свой вопрос. – Дерьмо.

– Согласен, – кивнул я. – Молли?

Она посмотрела на меня диким взглядом, затем встряхнула головой, скукожилась, закрыла глаза и начала издавать низкие, повторяющиеся звуки.

– Что за ерунда с нею творится? – спросил Томас.

– У неё психический шок – ответил я тихо.

– Никогда не видел психического шока у тебя, – сказал мой брат.

– Различные таланты. Мне легче, например, передвигать вещи. Молли легче дается ментальная магия, и все с ней связанное, – объяснил я ему. – Она постаралась защитить свой разум от влияния того, что случилось, но ей потребуется время, чтобы прийти в себя.

– Угу, – сказал Томас тихо. Он пристально смотрел на вздрагивающую молодую девушку, и его глаза медленно изменяли цвет, от темно-серого до бледного, серо-белого, почти серебренного.

– Эй, – окликнул я его. – Сконцентрируйся.

Он слегка встряхнул головой, и его глаза понемногу снова потемнели.

– Ладно. Идем отсюда. Давай отведем её туда, где есть стулья и немного кофе. И заодно перестанем стоять прямо перед большим стеклянным окном, изображая из себя мишени.

Мы так и сделали. Завели её в бистро, за столик, ближайший к двери, откуда Томас мог видеть коридор и входную дверь, Я налил Молли кофе из большой кофеварки на барной стойке. При этом мне пришлось держать руку на голове, что меня немного нервировало.

Молли пришла в себя через несколько минут после того, как я сел рядом. Несмотря на то, что я сказал Томасу, её поведение удивило меня – я никогда не видел прежде, чтобы её так колотило. Она схватила кофе, размешала и немного отпила.

– Хорошо, кузнечик, – сказал я. – Что случилось?

– Я шла внутрь, – ответила она, её голос был безжизненным и странно ровным. – Охранник. Что-то его убило. – Нотки какого-то безнадежного отчаянья скользили в её голосе. – Я почувствовала, как он умирает. Это было ужасно.

– Что именно? – сказал я. – Дай мне какие-нибудь детали, от которых я смогу оттолкнуться.

Молли быстро затрясла головой.

– Н-ничего не видела. Все произошло слишком быстро. Я почувствовала, как что-то движется, м-может в шаге позади меня. Потом был какой-то тихий звук, и он умер… – Её дыхание снова стало бесконтрольно ускоряться.

– Легче, – сказал я ей по слогам, задавая своей интонацией равномерный ритм, который я использовал, когда обучал её поддерживать самоконтроль при стрессе. – Дыши. Сконцентрируйся. Вспомни кто ты такая.

– Нормально, – спустя несколько вдохов сказала она, – я в порядке.

– Этот звук. На что это было похоже?

Она посмотрела на пар, который поднимался от её кофе.

– Я… какой-то щелчок, наверное. Зажигалка.

– Треск? – спросил я.

Она поморщилась, но кивнула.

– Я сразу повернулась, так быстро, как только смогла. Но он уже пропал. И я ничего не увидела, Гарри.

Томас, находясь в десяти футах от нас, мог слышать нашу тихую беседу так же четко, как если бы он сидел рядом с нами.

– Что-то схватило Раймонда, – сказал он. – Что-то, двигающееся настолько быстро, что пересекло её поле зрения за секунду или две. И оно не остановилось когда схватило его. Она, наверное, слышала, как сломалась его шея.

Нечего было добавить. Мозаика складывалась в картину и эта картина пугала меня не меньше чем преисподняя.

Томас оглянулся на меня и добавил:

– Это прекрасный способ схватить и унести кого-то, незаметно для простых смертных, если ты достаточно быстрый. Мой отец показывал мне однажды, как это делается. – Он внимательно всмотрелся в окно.

Я почувствовал себя напряжено.

– Что?

– Уличные огни начали гаснуть.

Я откинулся на спинку стула, лихорадочно размышляя.

– Есть только одна причина для этого.

– Чтобы ослепить нас, – понял меня брат. – Перекрыть возможность бегства на машине.

– Так же удержать всех внутри, что бы никто ни видел, что творится на парковке, – добавил я. – Как вы умудрились использовать это место после его закрытия?

– Дядя Сары владелец галереи, – ответил Томас.

– Приведи её, – сказал я, передвигаясь так, чтобы видеть дверь. – Быстро.

Томас привел её буквально через минуту. Пока он ходил, среди игроков возникло напряжение, – стало ясно, что что-то пошло не так, и их неуклюже-зловещие ролевые игры стали понемногу затухать. Сара подошла ко мне, и я словил себя на мысли, что если прежде я пялился на то, что слегка прикрывал ярко-красный топ, то сейчас я думал, какой нежной и уязвимой может быть её шея.

– Что случилось? – спросила она.

– Проблемы, – ответил я. – Мы оказали в опасности, и мне надо, чтобы ты ответила на несколько вопросов, прямо сейчас.

Сара приоткрыла рот и начала спрашивать меня о чем-то.

– Первый, – сказал я, игнорируя её, – ты знаешь, сколько охранников работает ночью?

Она, замерев, несколько секунд смотрела на меня. Потом сказала:

– Нуу, четыре до закрытия, двое после. Но те двое, которые обычно остаются здесь до полуночи, еще занимаются мелким текущим ремонтом и кое-что убирают.

– Где?

Она задумалась, вспоминая.

– В кабинете безопасности и в администрации.

– Хорошо, – сказал я. – Второй. Здесь есть телефон?

– Конечно.

– Отведи меня туда.

Она привела меня в маленькую, тесную кухню бистро. Я поднял трубку, услышал длинный гудок и набрал номер Мёрфи. Если плохие парни, кем бы или чем бы они не были, боятся привлекать излишнее внимание к происходящему, я был бы не против немного разнообразить ситуацию, вызвав несколько полицейских машин с сиренами и мигалками.

В телефоне раздался один гудок, второй. А потом все пропало вместе со светом, музыкой в колонках, и тихим постоянным гулом воздуха в отопительной вентиляционной системе.

Несколько коротких, хриплых вскриков раздались перед бистро, и я услышал, как Томас окликнул меня в тишине:

– Гарри?

– Кабинет безопасности, – сказал я Саре, – где он находится?

– Мм. Он находится в дальнем конце галереи, если идти отсюда.

– Его легко найти?

– Нет, – сказала она, задумавшись, – Ты должен пройти через зал администрации и…

Я размышлял, чуть наклонив голову.

– Ты должна показать мне. Идем. – Я подтолкнул её в направлении выхода из бистро. – Томас? Заметил хоть что-нибудь?

Все жарильщики сбились в кучу, словно под воздействием стадного инстинкта. В воздухе чувствовалось напряжение. Томас подошел ко мне настолько близко, что я мог услышать его дыхание.

– Пока ничего четкого, – сказал он тихо. – Но я видел, как что-то двигалось через стоянку.

Я раздражено фыркнул.

– Вот план. Молли, Сара и я идём в кабинет безопасности и пытаемся вызвать помощь.

– Плохая идея, – возразил Томас. – Нам надо убираться отсюда.

– Мы слишком уязвимы. Они между нами и машинами, – сказал я. – Чем бы они ни были, мы не сможем пересечь парковку так, чтобы никто из нас не пострадал.

– Отлично, – ответил он. – Ты забаррикадируешься здесь, а я пойду. Я достаточно быстр для этого.

– Нет, когда мы уйдём, ты постараешься вызвать полицию по мобильному телефону. Они не будут работать, пока мы с Молли будем поблизости, тем более, когда мы оба нервничаем.

Ему не понравился мой ответ, но возразить было нечего.

– Хорошо, – сказал он недовольно. – Следи за спиной.

Я благодарно кивнул ему и повысил голос.

– Итак, все внимание! Я не совсем уверен, что знаю, что тут происходит, но я намерен пойти и найти кого-то из охранников. Я хочу, чтобы все оставались здесь до тех пор, пока я не вернусь и пока мы все не будем в безопасности.

Раздалось несколько протестующих возгласов, которые быстро затихли, натолкнувшись на взгляд Томаса. В его взгляде не было ни злобы, ни угрозы. Это был просто пристальный взгляд, однако в помещении сразу наступила тишина.

Я возглавил наш мини отряд с Сарай на буксире. Когда мы выходили из кафе, раздался громкий, убийственный звук, и чья-то машина проломила стеклянную стену на высоте, около, восьми футов над землёй. От удара искореженная сталь и разбитое стекло разлетелись повсюду, как осколки от шрапнельного снаряда, рикошетя с диким грохотом вокруг нас. Из пролома потянуло холодным, морозным воздухом.

Молли моментально отреагировала на это и бросилась бежать, но Сара застыла, чуть приоткрыв рот, изумленно глядя на летящую машину. Я схватил её за талию и потащил прочь. Я бежал по прямой линии от надвигающегося снаряда, что не было лучшим решением проблемы, но впереди находился маленький парфюмерный киоск, за которым можно было укрыться, и это был наш единственный шанс.

Я достаточно быстрый, плюс нам немного повезло. Я затащил Сару за киоск как раз в тот момент, когда машина ударилась в него. Удар погасил инерцию движения автомобиля почти полностью, и это превратило катастрофу, в небольшое происшествие. Только маленькая волна осколков битого стекла осыпала нашу обувь. Сара шаталась и была близкая к обмороку. Я подхватил её и продолжил движение в сторону спасительного коридора. Она попыталась закричать, или испуганно завопить, а может быть что-то спросить. Я прикрыл ей рот ладонью и прошипел:

– Тихо!

Я не останавливался до тех пор, пока мы не завернули за угол и машина, сыгравшая роль артиллерийского снаряда, не скрылась из виду. Потом я остановился, привалился спиною к стене и посмотрел на Сару.

Я ничего не сказал. Вместо этого я прижал один палец к губам с максимальной невербальной выразительностью, на которую только был способен. Сара, которую била сильная дрожь, кивнула мне. Я повернулся к Молли, которая выглядела бледной, но контролировала себя. Она кивнула, что поняла меня и мы, стараясь не издавать шума, двинулись прочь. Подальше от того, кто прятался в тени парковки и обладал настолько мощной, словно накачанной анаболиками рукой.

Я закрыл глаза и включил слух. Это на самом деле достаточно легко. Надо просто уметь слушать. Но в данной ситуации было тяжело отрешиться от всего, и обращать внимание только на интересующий тебя звук. Однако я был уверен, что слышал шаги, с хрустом перемалывающие разбитое стекло и осколки. Они звучали в направлении от разрушенной двери к галереи. Что-то достаточно быстрое, чтобы сломать человеку шею, не останавливаясь ни на мгновение и достаточно сильное, чтобы кидать машины через стеклянную стену, только что вошло в галерею позади нас. Я решил, что самая лучшая идея, которая может прийти мне в голову – это побыстрее убраться подальше пока оно нас не заметило…

Так мы и сделали, продвигаясь вглубь галереи, мимо окружающих нас трех этажей тёмных складов, безлюдных магазинов и закрытых металлическими решетками дверей. Я остановился, когда мы оставили позади дюжину павильонов в центральной части галереи и были достаточно далеко, чтобы появилась возможность тихо побеседовать.

– Боже мой, – залепетала Сара, приглушенным, тихим голосом. – Боже мой. Что происходит? Это террористы?

Я, наверное, придумал бы правдоподобный и содержательный ответ, если бы она не прижималась к моему боку, почти обнаженная от бёдер и выше, теплая, гибкая и дрожащая. Адреналиновая лихорадка, которая ударила в меня, когда внезапно приземлившаяся машина с грохотом едва не врезалась в нас, показалась мне настолько сильной, что я с трудом смог остановить ее. Глядя на взволнованную, растерянную Сару я вдруг почувствовал внезапное, безумно сильное желание разорвать завязки держащие ее красный топ и попробовать на вкус аромат ее кожи, ее губ. Она действовала на меня как теплое саке действует на разгоряченного юнца в жаркий полдень. Я подумал, как бы хорошо было прикоснуться к ней, почувствовать ее. Все эти вещи мелькали в голове, несмотря на то, что для данного момента они меньше всего подходили. «Эх» – пробурчал я, заставляя себя собраться и сгоняя либидо с рулевого места в моем мозгу.

– Они… плохие парни какой-то разновидности, точно. Ты ранена?

– Нет, – прошептала Сара.

– Кузнечик? – повернулся я в сторону Молли.

– Я в порядке, – ответила моя ученица.

– Кабинет безопасности, – напомнил я.

Сара смотрела на меня широко раскрытыми глазами.

– Но… но я не понимаю поче…

Я плотно прижал ладонь к её губам:

– Сара, – сказал я, глядя ей в глаза так долго, как только мог. – Я бывал прежде в переделках, и я знаю, что делаю. Мне нужно, чтобы ты доверяла мне. Договорились?

Её глаза на секунду еще больше расширились. Она легонько коснулась моей руки, и я освободил ей рот. Сара нервно сглотнула и кивнула.

– Нет времени. Мы должны срочно найти кабинет безопасности.

– Все в порядке, – сказала она. – Нам сюда.

Сара возглавила наш отряд и мы последовали за ней, пробираясь через похожий на пещеру тусклый, неосвещенный зал. Молли подошла ближе ко мне и заговорила шепотом:

– Даже если мы найдем охранников, то, что они смогу сделать с кем-то, кто такое вытворяет?

– У них есть радио, – прошептал я. – Мобильные телефоны. Они знают все входы и выходы. Если мы не сможем позвать на помощь, они подскажут нам лучший вариант, как вывести отсюда людей в…

Свет начал хаотично мерцать, включаясь и выключаясь без определенного ритма. Сперва, на несколько секунд включился свет в отделах на третьем этаже. Потом он погас. А спустя какое-то время вновь включился уже в дальних магазинах на втором этаже. Затем вновь погас. Потом свет на мгновенье появился в одном из дальних коридоров и снова погас. Это было похоже на игру ребёнка с выключателями.

Внезапно система громкой связи издала треск и небольшой визг. Затем выключилась и снова включилась.

– Тестирование, – прозвучал голос в громкоговорителях. – Тестирование. Один, два, три.

Сара застыла на месте и посмотрела на меня, словно ища поддержки. Я подошел к ней, и она вся, дрожа, прижалась ко мне.

– Так, – произнес жуткий голос, напоминающий голос Линды Блэйр, [15] 15
  Линда Блэйр – американская киноактриса, снималась в фильме ужасов «Изгоняющий дьявола» (The Exorcist, 1973)


[Закрыть] одержимой демоном, только менее мелодичный. – Я уверена, что теперь меня слышно всем.

Я уже слышал похожий голос раньше.

– Черт возьми! – выдохнул я.

– Это Констанция, – тем временем продолжил жуткий голос. – Констанция Башнелль. Я уверенна, вы все помните меня.

Я глянул на Молли, которая в недоумении пожала плечами. Сара выглядела испуганной и смущенной, но когда заметила мой взгляд, то отрицательно покачала головой.

– Возможно, вы скорее вспомните меня, как Друлинду. – продолжила Констанция.

А затем из динамиков раздалась песня: «С Днем Рожденья». Правда, на песню это было похоже мало, но фраза: «С днем рождения меня», была узнаваема безошибочно.

Глаза Сары удивленно расширились:

– Друлинда?

– Кто такая, черт возьми, Друлинда? – спросил я.

Сара задумчиво склонила голову.

– Одна из наших персонажей в игре. Но игрок, игравшая её, исчезла. Убежала из дома или что-то еще случилось, точно не знаю.

– И ты не узнала её настоящего имени?

Сара бросила на меня немного виноватый взгляд.

– Нуу. Я никогда особо не общалась и не играла с нею… Она не была, как бы тебе сказать… популярной.

– Мдаа, – протянул я. – Расскажи мне все, что ты о ней знаешь?

Она задумалась.

– Приблизительно пять и четыре фута, [16] 16
  пять и четыре фута – 164,5 см


[Закрыть] где-то так… Ты знаешь, не уродина, но и далеко не красавица. Немного склонная к полноте…

– Не это, – вздохнул я. – Расскажи мне что-нибудь действительно важное про неё. Ребята смеялись на ней?

– Некоторые да, – сказала она. – Мне никогда это не нравилось, но…

– Дерьмо. – Я посмотрел на Молли и сказал, – Синдром Кэрри. У нас проблема.

Ужасная, негармоничная песня подошла к концу.

– Вот уже год прошел с тех пор, как я оставила вас, – просипел голос Друлинды. – Уже год, с тех пор как я обнаружила, что вы все жалкие неудачники, тычущиеся в разные стороны в попытках разглядеть истину. И я решила сделать себе подарок, – наступила жуткая пауза, затем голос продолжил, – вас. Я решила себе подарить всех вас до единого.

– Синдром чего? – спросила Молли, удивленно подняв брови.

Я нетерпеливо дернул плечом.

– Сара, ты знаешь, где находится аппаратная?

– Да, – сказала Сара. – Администрация, сразу за…

– Кабинетом безопасности, – со стоном закончил я.

Голос Друлинды продолжил:

– Все входы или закрыты или находятся под наблюдением. Но вы все равно должны попробовать убежать и выбраться через них. Вы все почувствуете, каково это, когда тебя постоянно терзают и запугивают. Ну, а я с удовольствием посмотрю на вашу реакцию, на новую меня.

После этого громкоговорители замолчали, но спустя секунду, из них раздалась знаменитая мелодия группы «Платтерс» – «Только ты».

– Молли, – прошипел я, запоздало, поняв возникшую опасность. – Выставь завесу, срочно.

Она, глянув на меня, кивнула, чуть нахмурила брови концентрируясь, и провела рукой на уровне груди. Я почувствовал, как она собрала и выпустила силу, одновременно произнеся слово, и доли секунды волна энергии расцвечивала воздух россыпью алмазов.

За завесой, температура воздуха опустилась на несколько градусов, а освещение снаружи стало казаться еще более тусклым, чем было буквально секунду назад. Я мог чувствовать изящный рисунок завесы в воздухе вокруг нас, но насколько я знал это, со стороны нас никак нельзя было обнаружить. При условии, что Молли все сделала правильно. Завесы были одной из самых сильных её сторон, и я поставил наши жизни на то, что она все сделала безукоризненно.

Буквально через пару вздохов раздался топот, и в тени появилось размытое темное пятно, которое резко остановилось в двадцати футах от нас. Я увидел вампира Черной Коллегии.

Друлинда – как я полагал – была одета в темные джинсы, красный вязаный свитер, и длинный, черный кожаный плащ. Если у неё и был излишний вес при жизни, смерть решила эту проблему за неё. Она вся была, какой-то впалой и сморщенной, костлявой и высушенной, как труп годичной давности, которым она собственно и являлась. В отличие от более старых вампиров её вида, у неё до сих пор осталось большинство волос, правда не мытых и не уложенных. У тех вампиров Черной Коллегии, с которыми я сталкивался, никогда не было такого ужасающего состояния тела и разума. Я предполагал, что видел много мерзости и немногие вещи могут поразить меня, но я ошибался. В отличие от старых вампиров, которых видел я, она – ВОНЯЛА! И я имею в виду не легкое дуновение открытой могилы. Я имею в виду, что она воняла, как разлагающийся труп, на котором всё еще осталось несколько мясистых кусков, и который не был похоронен в землю. Это было достаточно едко, чтобы я почувствовал позывы к рвоте. И это после того, как я провел день, выслеживая и уничтожая чертова слизистого голема!

Друлинда оглядываясь, застыла на мгновенье, пока «Платтерс» заканчивали первый куплет. Она чувствовала что-то, хотя сама не была в этом уверена. Вампирша медленно повернулась по кругу, её высушенные губы двигались в такт с музыкой звучащей из колонок громкой связи. Когда она закончила полный оборот из темноты появились два создания. Они были значительно медленнее, чем Друлинда.

Это были вампиры-новички – настолько свежие, что буквально на секунду я подумал, что это люди. Оба мужчины, оба одеты в коричневые униформы, такие же у Раймонда. У обоих на шеях зияли зловещие окровавленные раны на месте яремной вены и сонной артерии. Они двигались неуклюже, делая множество небольших судорожных движений руками и ногами, тяжело борясь за каждый шаг.

– Что случилось? – небрежно спросил один из них. Его голос звучал неровно, но, по крайней мере, вполне по-человечески в отличие от ужасного пародийного голоса Друлинды.

Её рука мелькнула в движении, слишком быстром, чтобы я смог его рассмотреть. Новообращенный вампир отреагировал с нечеловеческой скоростью, но недостаточно быстро, и удар сбил его с ног на пол. Выбитые зубы полетели из кривого рта, как монеты из разбитой копилки.

– Ты можешь говорить, – проскрежетала Друлинда, – только когда я тебе разрешу. Заговоришь снова, и я выпотрошу тебя и выброшу посреди озера Мичиган. Ты сможешь провести чертову уйму времени без рук, без ног, без света и без крови, пока подохнешь.

Вампир, нос которого был смят в бесформенную массу, поднялся на ноги, словно он просто поскользнулся и упал на задницу. Он кивнул, весь его облик выражал покорность и подобострастие.

Сухие губы Друлинды обнажили в улыбке желтые зубы, испачканные запекшейся, коричневой кровью. Потом она повернулась и стремительно бросилась вперед, её шаги отстукивали легкую барабанную дробь, когда она скользила по плитке покрывающей пол в коридоре. Она исчезла и через пару секунд возникла в дальнем углу, направляясь в сторону бистро

– Дерьмо, – прошептал я, когда вампиры исчезли. – Проклятье, проклятье, проклятье.

– Что это было, Гарри? – так же шепотом спросила Молли.

– Вампиры Черной Коллегии, – ответил я, стараясь не вдыхать чересчур глубоко. Зловоние стало слабее, но не исчезло. – Одно из наиболее быстрых, сильных и трудных для уничтожения существ.

– Вампиры? – прошептала Сара скептически. Она выглядела не очень хорошо. Её лицо стало зеленым. – Нет, это все, нет, нет, нет… – Она была близка к истерике.

Я задумался. Вступать в столкновение при минимальном перевесе сил было безумием. Меня начинало трясти от этой мысли, но я старался держать себя в руках. Молли было легче, чем мне, она была сконцентрирована на поддержании завесы вокруг нас. Я тихонько тронул ее за руку, привлекая внимание.

– Хорошо, Молли, – сказал я тихо. – Слушай меня.

Она кивнула, рассеяно глядя на меня.

– Вампиры Черной Коллегии, – сказал я ей. – Все один в один по книге Стокера. Их слабости – солнечный свет, чеснок, святая вода, символы веры. Запомнила?

Она кивнула.

– Да.

– Большинство из сильных сторон, тоже соответствует описанию. Сила, скорость. Не смотри им в глаза. – Я сглотнул и добавил, – Не позволяй им забрать твою жизнь.

Глаза моей ученицы расширились от невысказанных опасений и скрытого страха.

– Я поняла. Что вы хотите, чтобы я сделала?

– Сохраняй поднятой завесу. Держи Сару рядом. Найди укромное местечко и скройся там. Все должно разрешиться за полчаса, может меньше. Таким или иным образом я устрою грохот, привлекающий людское внимание.

– Но я могу…

– Дать мне умереть, пытаясь прикрыть тебя, – сказал я жестко. – Ты не играешь в этой лиге, кузнечик. Пока. Мне необходимо двигаться быстро. И у меня там друг. Я не буду один.

Молли пристально посмотрела на меня, её глаза блестели от еле сдерживаемых слез. Потом она кивнула один раз и спросила: