Текст книги "Раскаленный добела (ЛП)"
Автор книги: Джилл Шелдон (Шелвис)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)
– Погода отстой.
– Все что у нас есть.
Он посмотрел на нее, все еще бледный.
– Это очень опасно.
– Полагаю, что так. – Здесь что-то происходило, что-то, чего она не совсем понимала, кроме того, что он не хотел этого делать. Она поняла эту часть четко и ясно.
Но почему?
– Послушай, ты выглядишь... больным. Может, мне стоит связаться с Томом?
– Нет. – Сунув руку в рюкзак, он вытащил рубашку пожарного из ткани «Номекс». Она была желтой и с длинными рукавами, и Гриффин набросил ее на плечи, прикрывая то, что, как она вынуждена была признать, было вызывающей слюни торсом и сильными плечами. Он застегнулся на все пуговицы, и когда она подняла на него глаза, он понял то, что Линди разглядывала его. Не стыдясь, она вздернула подбородок, но вместо того, чтобы сказать хоть слово, он просто направился к мужчинам, двоих из которых она узнала.
Хосе с семьей управлял конным ранчо на другой стороне Сан-Пуэбла, а Гектор работал на фермерском рынке в городе. Они представили ее остальным, всем, кто работал в медном каньоне или вокруг него и действительно имел некоторый ограниченный опыт пожарного.
Она говорила по-испански, которым свободно владела, представляя их Гриффину. То, что они были в восторге от его помощи, не нуждалось в переводе.
– Здесь нет настоящего лидера, – объяснила она Гриффину после того, как получила ужасающую новость. – Хосе говорит, что в результате был достигнут небольшой прогресс в его сдерживании. Сейчас у него в руках три ранчо, а холм позади нас. Если огонь пойдет на север, то захватит вершины, и он говорит, что они никогда его не поймают. Если огонь идет на юг, то проходит прямо через город. На данный момент он готов сделать и то, и другое.
Гриффин не ответил на ее слова, он просто стоял, с напряженными плечами, руки сжаты в кулаки, глядя в огонь. Палящий жар и рвотный дым были невыносимы; звук пламени, лижущего растительность, просто ошеломлял.
– Гриффин?
На лбу у него выступили капельки пота, он неглубоко дышал, и ее досада на него стала совсем другой, и самое тревожное желание прикоснуться к нему снова почти одолело ее.
– Эй. – Она положила руку ему на плечо. – Ты в порядке?
Он дернул головой в ее сторону, и от сильной боли в его глазах у нее перехватило горло.
– Гриффин? – она продолжала держать его за руку, не уверенная в том, что он не упадет на нее прямо там, где стоит. С медицинской точки зрения, это не было бы проблемой, она была обучена основам оказания первой помощи, но это бы не помогло. У этого парня была проблема, и она не знала, в чем та заключалась.
В ее жизни было мало мягкости, а значит, и нежности. Она не нуждалась в ней и не скучала по ней, но и не знала, как ее показать. И все же Линди должна была попытаться помочь Гриффину, это было так просто. Может быть, это было полное отчаяние в его позе, или то, как он стоял неподвижно, как камень, но она подняла к нему и другую руку, держа мужчину за обе руки.
Люди вокруг них беспокойно заерзали.
– Que pasa? (исп. Что происходит?)
Она понятия не имела, в чем дело, но улыбнулась им через плечо.
– Это был долгий день, – сказала она им. – Тяжелый полет.
Когда она сказала это, Гриффин попятился от нее, затем... повернулся и пошел прочь.
Послав мужчинам извиняющуюся улыбку, Линди молча последовала за Гриффином обратно к джипу, трава хрустела под их ногами, жар огня бил в спину, и когда он сел на пассажирское сиденье, она недоверчиво уставилась на него.
Гриффин почувствовал на себе ее пристальный взгляд, но не ответил на него, не мог, потому что кошмар крутился в его голове, показывая в ярких красках последний раз, когда он стоял перед огнем. Снова и снова он проигрывал эту сцену, всегда в замедленном темпе, конечно, чтобы не пропустить ни одной мучительной секунды из всего, что потерял.
Боже, когда-то он любил эту жизнь, и преуспевал в ней; стремился взять огонь под контроль, работая как команда против ужасной силы Матери-Природы.
Теперь он слышал только крики. Запах горящей плоти. Страдание от жара, разрывающего его, опаляющего его. Он помнил, как наблюдал за падением Грега, помнил, как слышал приближающийся вертолет, зная, что это бесполезно…
Минуту назад он стоял рядом с Линди и остальными, все смотрели на него, ожидая, что он возьмет на себя ответственность, и он... не мог... его сердце билось – все еще билось – так быстро и сильно, что это было чудом, что оно не вырвалось прямо из его груди, и хотя Гриффин потел в одежде, он одновременно дрожал.
Он услышал, как Линди произнесла его имя, садясь за руль джипа, но резко покачал головой. В тот день тоже было нечеловечески жарко, дул сильный ветер с порывами свыше пятидесяти миль в час. Влажность на уровне двадцати процентов, внезапно снизившаяся до значения ниже десяти.
Без сомнения, погода их уничтожила, в сочетании, конечно, с просчетами и человеческими ошибками, а их было много.
В результате погибли двенадцать человек, двенадцать человек, которых он очень любил. Он не знал, сможет ли когда-нибудь забыть, но одно знал точно. Он не должен был приходить сюда, не должен был позволять Броуди втягивать его в это, позволять людям зависеть от него.
На него нельзя было положиться, никогда больше.
Рядом с ним Линди все еще смотрела на него своими сверкающими бездонными глазами.
– Ну, черт, – наконец, сказала она и, дав задний ход, развернулась на поляне. Она проехала до середины пылающей дороги, прежде чем заговорила. – Тебя сейчас стошнит?
– Нет.
– Точно? Потому что я могу остановиться. – Она озабоченно быстро взглянула на него.
Ей стало его жалко.
Господи, ему действительно нужно было собраться. Но думать об этом и делать это, по-видимому, две разные вещи. Он начал с дыхания, считая каждый вдох и выдох. Один. Два…
– Ты в порядке?
– Я хорошо выгляжу?
– На самом деле, покойник выглядит лучше тебя.
Три. Это было действительно иронично. Всю свою взрослую жизнь он был с тихими, скромными женщинами. И все же он был здесь, необъяснимо привлеченный этой рыжей, грубой, откровенной женщиной, которую, вероятно, не узнал бы спокойной и скромной, если бы задел ее за живое.
Жаль, что он отказался от женщин сейчас. Он просто был слишком взвинчен для чего-либо, кроме одиночества. Четыре. Пять…
Дорога назад была такой же мучительной, как и путь сюда, и его зубы стучали. Может быть, это тоже потрясло его мысли, потому что, хотя он и развалился там на части, внезапно, уход показался неправильным.
– Притормози.
– Сейчас. – Она продолжала ехать.
– Тормози.
Она рискнула еще раз взглянуть на него, а затем резко затормозила прямо посреди узкой, изрытой ямами дороги, так как съехать на обочину было невозможно, если только они не хотели либо поджарить себя, либо упасть с обрыва.
Вместо того, чтобы остановиться, они мгновение, от которого замирало сердце, по инерции, проехали вперед.
Шесть. Семь…
Джип резко остановился.
– Возвращайся, – сказал он в тишине.
Она медленно покачала головой.
–Нет, не могу. Я должна отвезти тебя домой и найти кого-нибудь другого. У тебя явно есть какое-то серьезное дерьмо, с которым нужно разобраться. В твое свободное время.
Понятно. Она собиралась сейчас вернуться. Она летала весь день, но собиралась повторить все это, чтобы довести дело до конца. Ее самоотверженность была унизительной и постыдной для него, и ему нужен был только пинок под зад.
– Возвращайся, – повторил он.
Она снова посмотрела на него, как на сумасшедшего, и, по правде говоря, так оно и было. Он не собирался обращаться к ней с какими-то словами, он не заслуживал этого. Но Гриффин не собирался возвращаться домой. Как и в самолете, он протянул руку и положил ей на колено.
– Сделай это, или я вернусь к пожару сам.
Она посмотрела на его руку, лежащую на ее колене, затем посмотрела Гриффину в лицо.
– Я сделаю это, – тихо сказал он.
Ветер дул порывами, пепел продолжал сыпаться на них как дождь. Жуткая тишина, если не считать зловещего потрескивания огня, заставляла его чувствовать себя так, будто он снялся в плохом фильме ужасов. Гриффин нежно сжал ее ногу, чувствуя внутреннюю дрожь женщины.
– Пожалуйста, Линди.
Она вздохнула и закатила глаза.
– Прекрасно, если ты хочешь выставить себя дураком. Снова. – Она сбросила его руку со своего колена, затем повернула джип, задним ходом, и, с поразительной ловкостью и легкостью, нажала на газ, двигаясь назад по извилистой, узкой грунтовой дороге, пока не достигла места на дороге, где могла развернуться, не позволив им загореться. Она сделала это так быстро, что у него закружилась голова, и он наглотался пыли.
Она мрачно включила первую передачу и снова поехала, направляясь теперь вперед, доставляя их на поляну тем же самым душераздирающим способом, которым управляла своим самолетом. С минуту она сидела, а короткие огненно-рыжие волосы развевались вокруг нее, как нимб, глаза сверкали решимостью и большей твердостью, чем он видел за долгое время. Она была сильной, храброй и удивительной.
Гриффин хотел бы соответствовать ее решимости и твердости, шаг за шагом, быть таким же храбрым и сильным, как она. Даже вспотев, слегка дрожа, с все еще колотящимся сердцем, он хотел этого.
Но он оставил все свое мужество и силу на другой горе, в совершенно другой стране. Он оставил там свое сердце.
Она выключила двигатель.
– Прежде чем мы попробуем снова, ты не хочешь рассказать мне, что происходит?
Нет. Он не хотел говорить ей, что потерял все, что у него было, что он не знал, как это вернуть, даже, если бы захотел.
– Я в порядке.
– Угу.
– Так и есть.
Она долго смотрела на него, и в ее зеленых глазах не было ничего, кроме нетерпения сделать это.
– Играй как хочешь, Ас. – Она наклонилась так близко, что он почувствовал ее запах, какое-то сложное сочетание простого мыла и стопроцентной женщины. – Просто поиграй. Ты меня слышишь?
Вблизи он увидел, что ее глаза были не просто зелеными, а темно-нефритовыми и такими ясными и бездонными, что он мог бы нырнуть в них. Ее челка была немного длинновата, и она нетерпеливо отодвинула ее в сторону, прежде чем сильно ткнула его пальцем в грудь, напоминая о том, что, хотя она могла бы быть чем-то, на что можно было бы смотреть, хотя она могла бы обладать невероятной страстью и силой, она также была грубой и сильной, и толкала его так, как он не хотел, чтобы его толкнули.
– Что бы ни случилось, – сказала она, – разберись с этим в свое свободное время. Пошли.
Пойдем. Он схватил ее палец, отвел ее руку и опустил вниз, но не отпустил. Нравится ему это или нет, но она оказалась его единственным спасательным кругом. Было время, когда он в ней не нуждался, но, видимо, те времена остались в прошлом. Она была нежелательным спасательным кругом, но все же спасательным кругом, и он держался крепко.
– Ваманос (исп. Давай же), – тихо повторил он.
В движении, которое потрясло его, она повернула свою ладонь в его руке так, что внезапно они уже держались за руки. Она мягко сжала его руку, поддерживая зрительный контакт, от которого он не мог оторваться.
– Ты действительно можешь это сделать?
В его жизни, во всяком случае, до прошлого года, он всегда был единственным, кто обладал всей силой. Люди смотрели на него, люди опирались на него.
Или же он на них.
Это должно было быть унизительно, по крайней мере, унизительно нуждаться в ком-то, на кого можно опереться сейчас, но почему-то унижение и оскорбление были наименьшими из его забот.
Прохождение через это, прохождение через все это было очевидно настолько глубоко укоренившимся, что он не мог игнорировать. Гриффин оглянулся через плечо на группу мужчин, которые все встали, когда они вернулись на поляну. Он видел их готовность сделать все, что потребуется. Даже когда он стоял там, цепкий, удушливый дым двигался туда, скрывая прекрасный пейзаж, который они теряли с каждой секундой.
– Я могу это сделать, – сказал он.
Пожалуйста, Боже, пусть он сможет это сделать.
– Тогда вылезай из джипа. – Высвободив руку, Линди вышла и захлопнула дверь. Она бросила на него последний долгий взгляд, настолько лишенный той краткой мягкости, которую он только что видел, что Гриффин подумал о том, будто ему показалось.
Затем, повернувшись вперед, она направила свою сладкую задницу прямо в бой.
Воздух был пропитан жгучим жаром пламени, гнилостным дымом, густым и едким на вкус во рту, щиплющим глаза. Как в старые добрые времена.
Проклиная своего брата, проклиная Линди, и проклиная всех и вся, Гриффин тоже вышел. Он потянулся к багажнику джипа за своим снаряжением, а затем, с одним глубоким вздохом, полным дыма и воспоминаний об ужасах, последовал за ней прямо в ад.
Глава 5
Направляясь к ожидающим ее мужчинам, Линди размышляла о том, что будет делать Гриффин. Оцепенеет ли он снова? Она надеялась, что нет, так как понятия не имела, что с этим делать.
Но своим широким шагом он быстро догнал ее, и зашагал рядом. Когда они снова добрались до людей, он бросил рюкзак, упер руки в бока и глубоко, прерывисто вздохнул.
– Хорошо.
Боже, отсюда все выглядело странно. Обугленный дом на ранчо, поля и горы пылали... ужасно. Но здесь стоял Гриффин, высокий и сильный, К счастью, и ей захотелось положить руку на его большое, крепкое плечо. Поскольку это не имело никакого смысла, она посмотрела на него долгим, не выразительным взглядом.
– С чего начнем?
Он посмотрел на нее долгим взглядом.
– Спросите их, каков район охвата огнем, и сколько людей у них есть?
Повернувшись, она перевела его вопросы и последующие ответы рабочих, которые были просты. Основное происходящее было вытеснено на Запад, за пределы ранчо. Все остальное... они не знали.
Это знание или его отсутствие, судя по его виду, не ободрило Гриффина. Он опустился на колени и начал вытаскивать вещи из сумки. Каска, фляга, пожарный навес, фонарь для каски, радио, дополнительные батареи. Он протянул ей рацию.
– Мой диспетчер, – сказал он. – Это общее название нашего стандартного радиоприемника. У них есть это?
Она повернулась, чтобы спросить, но мужчины кивали. Они дали ей частоту, и она хотела вернуть ее Гриффину, но он покачал головой.
– Оставь его себе. Это ты будешь говорить по нему. – Он вытащил компас и пистолет.…
– Погодный комплект, – сказал он. Затем поднял что-то похожее на фонарик, молча расспрашивая людей.
Они кивнули.
– Si, si (исп.Да, да).
– Ладно, либо у них уже есть эти взрыватели, чтобы направлять огонь, либо они знают, что это такое, – пробормотал он. – Это уже кое-что.
В свою очередь, мужчины показали им часть оборудования, которое у них было, рукоятки, увенчанные полосками резины из камер.
– Огненная пыль, – кивнул Гриффин. – Отлично. Они тоже расчищают?
Хосе сказал ему, что люди все зачищают, но, похоже, в их действиях не было ничего особенного. Линди посмотрела на Гриффина, молча желая, чтобы он это исправил.
– Карта, – сказал Гриффин. – Нам нужно начать с карты. Мне нужно объехать как можно больше пожара по периметру, чтобы увидеть, с чем мы имеем дело. – Он закинул рюкзак на плечо и направился к джипу. – Ключи?
Очевидно, он не только нашел способ держаться на ногах, но и был таким же начальником, как... ну, как она сама, что и следовало ожидать.
Его плечи были напряжены от нетерпения, тело казалось длинным и худым в темно-зеленых форменных пожарных штанах, которые, казалось, были сшиты для него, и он решительно двигался.
Поэтому он отбросил все свои проблемы, чтобы справиться с ситуацией так, как было необходимо. Она была рада этому, и какое-то мгновение просто смотрела на него, потому что, черт возьми, было что-то невероятно сексуальное в мужчине, находящемся в своей стихии, особенно когда стихия спасала что-то важное, как эта земля. От этого она почувствовала себя неуверенной и немного смущенной.
– Пошли. – Гриффин открыл водительскую дверцу джипа, пошевелив пальцами в поисках ключей.
Ей нравилось водить машину, и она хотела поспорить с ним, но он стоял так неожиданно властно, что она даже уронила ключи ему в руку и обошла машину с другой стороны.
– Если ты его повредишь, скажи Тому.
– Повредить его? – он посмотрел на потрепанный старый джип. – Ты, должно быть, шутишь. Взрыв не может навредить ему еще больше. – Он запрыгнул внутрь и пристально на нее посмотрел. – Ты идешь?
– Конечно.
– Тогда держись. – Его улыбка была мрачной, но решительной. – Это будет та еще поездка.
Он не шутил. С напряженным лицом, уверенно и решительно Гриффин вел джип на самой низкой передаче, и управлялся с дорогой на север лучше, чем смогла бы она.
Не то, чтобы она признавалась в этом.
Деревья теперь стояли плотно друг к другу, заросли под ними были густые и сухие. Пороховая бочка. В открытом джипе она чувствовала себя легкой добычей.
Ветер сильно хлестал их по лицам, и летящий уголек приземлился у ее ног.
– Раздави его, – потребовал он, протягивая руку, чтобы отбросить еще один летящий уголек от ее лица. – Черт возьми, ты не одета для этого!
В воздухе она была в своей стихии. Не здесь, не сейчас, и она обхватила себя руками, оглядываясь, когда он коснулся ее плеча.
– Я в порядке.
– Похоже на то, – сказал он, и меньше чем через две минуты они доехали до конца дороги. Это была еще одна поляна с двумя старыми военными грузовиками, каждый с большой бочкой в кузове. За ними, за поляной, низкий кустарник, окружавший местность, был полностью охвачен пламенем. Пламя казалось маленьким и управляемым, но она знала, что оно обманчиво, особенно потому, что пламя танцевало в деревьях сразу за кустом, исчезая за вершиной холма.
Здесь были люди, которые работали над двумя грузовиками, прокладывая шланги и создавая противопожарные полосы граблями, мачете, голыми руками... всем, что у них было. Линди рассмотрела знакомых, и здесь они нашли Серджио, местного фермера с небольшим опытом тушения огня. Он делал все, что было в его силах, хотя и казался немного сбитым с толку всем этим, и тем фактом, что пожар на ранчо вышел из-под контроля.
На беглом испанском языке, наряду с большим количеством жестов, Серхио сказал им, что у них было шесть человек на двух пожарных машинах. У них было еще около тридцати расчищенных огневых рубежей в различных точках по периметру, но огонь просто продолжал прыгать через них. К настоящему времени они потеряли три ранчо и собирались покинуть эту поляну, опасаясь быть окруженными пламенем.
Серхио не знал, что еще сделать, и не мог передать это Гриффину достаточно быстро.
На всех их лицах было беспокойство и страх. Эти сильные, стойкие люди не часто боялись, но теперь они боялись, боялись за свою землю.
Это пробрало Линди до самых костей. Родина. Ни один термин девушка лично не понимала, она выросла кочуя с места на место, меняя адреса, как другие меняют шляпы. В своих собственных путешествиях, а еще раньше с дедушкой, она видела почти каждый уголок планеты. За все это время она полюбила много-много мест, но всегда была в порядке, покидая их, когда приходило время. Она хорошо умела уходить, очень хорошо. Почти так же хорошо, как то, что Линди никогда ни к чему не привязывалась.
Кроме ее самолета, конечно. К этому прекрасному куску стали она была очень привязана.
Может быть, поэтому это место напугало ее до смерти. Как Сан-Диего – место, которое было частью ее сердца только потому, что она чувствовала близость к своим родителям там, с этим местом они подходили друг другу.
Даже если она не знала, что делать с таким порывом.
– Спроси его, есть ли у него карта, – сказал Гриффин.
Она повернулась к Сержио.
– Tienes una mapa (исп. У вас есть карта?)
Мужчина вытащил из кармана листок бумаги, разгладил его, открыв неуклюжий рисунок ландшафта и линию огня, которую даже Линди могла видеть, была нарисована до того, как пламя переместилось почти к ним.
– Боже, – Гриффин глубоко вздохнул и посмотрел на людей, усердно расчищающих огненную тропу. – Она недостаточно широкая. – Он покачал головой. – И их недостаточно. – Он окинул взглядом гору над ними, пустую от высохшей растительности, затем порылся в своем рюкзаке и вытащил цифровой блок управления связью, который держал в руке.
– Что же нам делать? – спросила Линди.
Он поднял голову.
– Нам?
– Я твой переводчик, помнишь?
– Нежелательный переводчик.
– Но я уже здесь.
Он посмотрел на нее с выражением, которое можно было принять за восхищение.
– Ладно, тогда «мы». Без поддержки с воздуха и без возможности для джипа ехать дальше, я иду по остальному периметру или, по крайней мере, поднимаюсь достаточно высоко, чтобы увидеть, сколько горит. Пока я буду там, я могу нарисовать хорошую карту. – Он вытащил из кармана свое цифровое устройство. – У него есть GPS и карта на дисплее, хотя это помогло бы, если бы у кого-то был компьютер, в который я мог бы все загрузить, чтобы все люди тоже могли видеть.
– Может быть, мы придумаем что-нибудь сегодня вечером.
– Окей. – Он взглянул на расчищаемые линии огня, его лицо было напряженным и несчастным. – Скажи им, что линии должны быть шире. По крайней мере от трех до пяти футов. Они также должны использовать свои взрыватели, сжигая растительность между ними и огнем до чернозема.
– До земли?
– Полностью очищая землю от иголок, веток, всего, чтобы лишить огонь топлива. У них есть еще какое-нибудь снаряжение?
– Например... что?
– Пожарные укрытия. Или, как мы их называем в поле, Раз-и-готово.
Она моргнула, ожидая, что он улыбнется, но он явно не шутил.
– Звучит жутко.
– Так и должно быть. Попадание в огонь и необходимость развернуть укрытие от огня означает, что у вас нет надежды.
Она повернулась к мужчинам и спросила о дополнительном оборудовании. Но кроме каски и перчаток у них ничего больше не было. Она рассказала им о создании более широких огневых линий, затем повернулась к Гриффину.
– Давай отправимся в поход.
– Опять” давай", – пробормотал он и схватил ее за руку, когда она уже собиралась идти. Это был не первый раз, когда он прикасался к ней, и, казалось, делал так часто. В других случаях у нее не было никакой реакции, кроме желания убедиться, что с ним все в порядке, или желания самой быть в порядке.
Теперь он ждал одной из двух реакций: либо желания ударить его, либо улыбки, которая позже приведет их в спальню.
Но на этот раз ее реакция пришла откуда-то гораздо глубже, чем просто гнев или просто похоть, и замешательство снова охватило ее.
– Это будет чертовски тяжелая, горячая работа, – сказал он, глядя на нее темными глазами. – Не говоря уже об адской опасности.
– Ну и что?
– То, что я к этому привык. А ты – нет. Ты не должна быть такой.
Он беспокоился о ней. Это, вероятно, не должно было тронуть ее или усугубить замешательство.
– Поверь мне, я бывал и в худших ситуациях. Я могу потратить на это время. Том ждет этого от меня.
– Теперь я здесь главный, Линди…
Она хорошенько и сильно рассмеялась.
– Несколько минут назад тебя чуть не стошнило прямо на ботинки, Ас, так что не говори о том, кто здесь главный. Ты хочешь увидеть все? Отлично, пошли. Я бы полетела с тобой, но, как мы обнаружили по пути сюда, у нас все равно не было бы видимости. Так что… показывай дорогу.
Он долго смотрел на нее, но когда она не сдвинулась с места, пожал плечами и надел рюкзак.
– Пусть Серхио передаст нам по радио, когда Том приедет с трактором и последним прогнозом погоды.
– Ладно. – Она перевела просьбу и последовала за ним.
Это был тяжелый путь. Они не тратили энергию на разговоры, но держались по периметру пожара, поднимаясь вверх. С закрытым дымом солнцем, день выглядел как сумерки, добавляя еще больше жуткости.
Линди была в отличной форме, но она была в теннисных туфлях, а не в сапогах, и дым добирался до нее. Дорога была крутой, и почти невероятно пыльной. Скользкой под ее резиновыми подошвами. Она поднималась, прекрасно осознавая свое тяжелое дыхание, и мужчину рядом с собой, и, возможно, именно это осознание заставило ее поскользнуться и тяжело упасть на колени.
– Проклятие.
Он обнял ее за талию и приподнял. Прижавшись к Гриффину, она моргнула.
– Я в порядке.
– Твои колени в порядке?
– Я просто сказала, что все в порядке.
Проведя рукой по ее бедру к новой дырке в штанах, он отодвинул ткань в сторону, открывая окровавленное колено.
– У меня в рюкзаке есть аптечка первой помощи.
Поскольку его прикосновение облегчило ее боль, она усмехнулась.
– Здесь даже не нужен пластырь.
Покачав головой, он убрал от нее руки в знак капитуляции.
Они двинулись дальше, а колени Линди протестующе ныли. Но она решила, что скорее упадет с обрыва, чем признается в этом. Гриффин не шутил; Это была тяжелая, горячая работа, отнимающая больше времени из-за того, что он создавал карту, когда они шли. При росте в пять футов три дюйма ей было трудно идти в ногу с его широким шагом, и ей пришлось сильно прибавить скорость, чтобы держать мужчину в поле зрения, и это раздражало. В последнее время она уменьшила количество своих тренировок, продолжая бегать. И решила, что ей придется добавить милю к своему режиму. Ее легкие уже были словно в тисках от вдыхания плохого воздуха.
Они продолжали подниматься на следующий холм, все время держа огонь справа от себя. Она была ошеломлена и встревожена его масштабом, и поражена тем, как теперь чувствовала себя, как будто у нее был нож между ребер.
– Это должно быть плохо для нас.
– Да. – Но он даже не запыхался. – Ты в порядке?
Черт, если бы она сказала иначе.
– А почему бы и нет?
– Не знаю, может, потому что у тебя колени кровоточат. Может быть, потому что пламя достает нас, независимо от того, как быстро мы движемся вперед. Может быть, потому что здесь жарко и дымно, и мы поднимаемся быстро и тяжело, а ты тяжело дышишь?
Черт подери! Но это было не так.
– Ты в порядке?
– Да.
– Ну, тогда и я тоже.
Когда он пристально посмотрел на нее, она вздохнула.
– Ты просто беспокоишься о себе, Ас.
И все же он все еще осматривал ее, медленно, с головы до ног, как будто хотел проверить сам.
– Ладно, – наконец, согласился он. – Ты в порядке. – Теперь он снова смотрели на нее, но с осознанием, которое казалось странным и отличалось от обычной сексуальной искры, потому что он явно чувствовал нежелание чувствовать эту искру.
«Ну, что ж, это взаимно», – подумала она мрачно, без особого удовлетворения. Она тоже не хотела никаких искр.
Они подошли к подножию скалисто-крутой неприветливой горы. Пламя все еще было неприятно близко справа от них, неуклонно пожирая их путь на север и юг. Центр огня был также к югу от них, примерно в миле или около того, но они все еще не могли видеть конец северного пламени.
Как далеко может добраться пожар?
Гриффин вытянул шею.
– Вверх.
Она втянула в себя воздух, который никак не мог проникнуть в ее измученные астмой легкие. Небо было красным, жара невыносимой, а дым таким густым, что ей захотелось раздвинуть его, чтобы посмотреть.
– Прямо за тобой.
Кивнув, он повернулся и начал подниматься. Она выхватила свой ингалятор, ненавидя слабость, и сделала как можно более глубокий вдох. Продолжая считать, она не сводила глаз со спины Гриффина.
Он продолжал идти.
– Пип*ц», – сказала она себе и, почувствовав себя немного лучше, сунула ингалятор в карман и последовала за ним.
* * *
Гриффин взглянул на солнце, потом снова на компас. Они стояли к востоку от пожара, окруженные высокими соснами, покрывающими гору темно-зеленым одеялом. Глубокие ущелья, высокие скалистые пики… Линди рассказывала ему, что в этом регионе есть деревни, разбросанные крайне редко, большинство из них полностью автономные и поэтому изолированные, люди рождаются, размножаются и умирают в пределах одних и тех же нескольких квадратных миль.
Замечательная страна.
– У нас еще есть несколько часов до наступления темноты, – сказал он, все еще не в силах поверить, насколько стихийным будет этот бой. Никакой поддержки с воздуха. Никаких дымовых перемычек. Никакой отчаянной команды. Черт, что он говорит? У него даже не было обученной команды. Они были не так уж далеко от Штатов, но с таким же успехом могли находиться и на другой планете.
Или в другом столетии.
Линди шла рядом с ним нога в ногу, уверяя его, что пилот был не просто в хорошей форме, хотя он уже видел это, просто глядя на ее плотное, упругое, но соблазнительное тело. Он никогда не встречал никого похожего на нее, и это не объясняло, почему его взгляд снова и снова возвращался к ней. Он волновался за нее, как волновался бы за любого человека без подготовки, и все же почему-то это было глубже.
– А что говорит твой погодный набор? – спросила она.
– Иногда приходится действовать инстинктивно. – То, чего он не сделал в тот давний день в Айдахо, о чем будет сожалеть всю оставшуюся жизнь.
Она уперла руки в бока, тяжело, но достаточно ровно дыша.
– Ну, и что же говорят твои инстинкты?
Что они облажались. Огонь пустил корни в сухой древесине, двигаясь и на север, и на юг, пожирая все на своем пути, и они все еще не добрались до конца.
– Они говорят, что у нас впереди много работы, но все будет хорошо.
Какое-то время она молча смотрела на него.
– А теперь повтори это еще раз без всякой ерунды.
«Она права», – машинально добавил он, чтобы успокоить ее. Он привык нянчиться с женщинами в своей жизни, но это было поразительно освежающе, что он не ожидал этого от себя, даже если все еще хотел спрятать ее где-нибудь, в целости и сохранности, и далеко от огня.
– В порядке. У нас неприятности.
Ее взгляд был мрачным, но спокойным, она кивнула.
– Ясно.
Она понятия не имела, как это удивительно – не быть с ней осторожным. Она не была хрупкой; черт возьми, она была сильнее его. Он указал головой на юг, вниз по склону холма в направлении селения.
– Вот где мы должны сконцентрировать наши усилия. Чтобы спасти деревню от огня.
– Правильно. Но…
– Но огонь мчится вверх по склону, как всегда, к дикой, открытой местности. Мы должны опередить его. Но у нас недостаточно людей или ресурсов, чтобы разделить наши усилия.
Линди отступила и сомнительно вздохнула.
– Да. Мы в беде, Ас.– Она склонила голову набок. – Слышишь?
Он так и сделал. Проточная вода. Желание немного удачи казалось слишком большим, чтобы надеяться на это, тем более что у него не осталось удачи и не было в течение некоторого времени, но он услышал то, что услышал.
– Слышу.
– Идемте.
Ее гулкие слова были произнесены достаточно невинно, но по какой-то причине его разум играл с ними, превращая их во что-то другое. Идем. Он, должно быть, сошел с ума, если у него остались хоть какие-то мозговые силы для сексуальных мыслей, особенно учитывая то, что он не чувствовал ничего в этом роде в течение года, но когда он посмотрел на нее, девушка посмотрела на него прямо в ответ.
Решительно и в упор.
Он был совершенно не готов к этому. К ней.
