Текст книги "Раскаленный добела (ЛП)"
Автор книги: Джилл Шелдон (Шелвис)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)
"Глупо, глупо", – подумала она, борясь со странным желанием перевернуться и не просто проглотить его, а крепко обнять. Нет, этого не будет. Она абсолютно не собиралась влюбляться в этого мужчину, несмотря на горько-сладкую боль прямо между грудей, подозрительно близко к органу, тяжело бьющемуся при этой мысли.
Слишком много, слишком быстро, и чтобы не поддаться искушению, Линди выскользнула из кровати, прошествовала голой через гостиную на кухню за едой – прогулка, которая заняла всего три секунды в маленьком гостевом домике.
Прошлой ночью они вдвоем бродили по ее кухне, голодные, сжигая всю свою энергию в ее постели. И ее душе. И на полу тоже.
В коридоре по пути на кухню.
Она почти нырнула обратно в постель с намерением попросить его начать все сначала, но, к счастью, ее пейджер, оставленный на стойке, зазвонил, вибрируя по кафелю, напоминая Линди, что у нее есть жизнь, которая не включает в себя время для мужчины.
До смешного обрадовавшись этому напоминанию, Линди прочитала сообщение Сэма, чтобы подготовить свою “милую маленькую попку” к полету в Мексику.
Полет... или Гриффин?
"Полет", – решила Линди, хватая одежду, которую Гриффин снял с нее прошлой ночью.
Потому что, когда нужно было делать выбор, летать было намного безопаснее, чем Гриффин.
* * *
Гриффин перекатился на другой бок, уже протягивая руки к Линди, и не очень удивился, обнаружив, что ее сторона кровати холодная. Женщина, вероятно, проснулась в его объятиях в состоянии полной паники и убежала в горы или куда-то еще, чтобы побыть одной. Он мог понять это чувство. Он и сам немного запаниковал.
Гриффин вылез из постели, желая, чтобы Линди снова была здесь, теплая, мягкая и обнаженная, но вместо этого принял душ. Люцифер тоже исчез, так что он поехал обратно к своему пляжному домику, задаваясь вопросом, почему он чувствовал, что так много было вне его досягаемости.
Там он нашел одну вещь, которая была в пределах его досягаемости, если бы он захотел. Звонил Джейк Роулинс. В организации оценили его честность, им понравилось его резюме. Джейку нужен был опыт Гриффина, весь его опыт.
Он хотел, чтобы тот пришел на работу.
Поговорим о панике.
Глава 28
Путь к самолету Линди прерывался недовольным мяуканьем Люцифера из носителя, который он ненавидел всем своим существом. Утро было прохладным и туманным, и она шлепала по лужам после дождя, прошедшего накануне вечером.
У своего самолета она огляделась. Сэм обещал, что какой-то богатый парень будет ждать ее с большим грузом припасов, которые он пожертвовал в Сан-Пуэблу для владельцев ранчо, потерявших все.
Вместо этого она нашла Броуди и...
– Нина?
Нина, выглядевшая вполне по-американски в облегающих брюках-карго, майке и серебряных браслетах, улыбнулась.
– Больше никого.
Броуди наклонился и приблизил свое лицо к лицу Люцифера.
– Привет, Китти. – Он посмотрел на Линди. – Спасибо, что подвезешь нас до Сан-Пуэблы. Ты мне очень пригодишься, потому что, по-видимому, ты единственная, кто может вывести Тома из плохого настроения. И поверь мне, он в плохом настроении.
Линди покачала головой.
– Бесполезно. Я должна подцепить какого-то богатого парня, который тратит деньги своего отца. Там есть какой-то большой груз припасов для… – Она замолчала, когда Броуди жестом указал ей за спину, на тюфяк с коробками, загружаемый в самолет двумя служащими аэропорта.
Она моргнула.
– Ты и есть тот самый богатый сынок?
– Боюсь, что так. Нас нужно было подвезти.
– Ты когда-нибудь слышал об общественных авиалиниях?
Он улыбнулся своей очаровательной улыбкой, и Линди поклялась, что на нее это не подействует.
– Мы могли бы пойти этим путем, – сказал он, подождав, пока мимо них пронесся громкий реактивный самолет, прежде чем заговорить снова. – Но это заняло бы целую вечность и один день. Путешествие по Мексике, особенно по этому региону, как ты знаешь, не всегда удачно. К тому же, ты самая лучшая, – Броуди снова улыбнулся.
– Ты имеешь в виду, что лучше всего уговариваю Тома. – Но она вздохнула. Все эти припасы, которые он привез, будут иметь большое значение... – Подожди. Вы с Гриффином братья…
– Да. Пока.
Она нахмурилась еще сильнее.
– Но я не знала, что ты...
– Богатый?
– Ну... да.
– Только родители. Формально я беден настолько, насколько это вообще возможно, хотя в течение многих лет мне нравилось притворяться богатым. В те годы я потратил изрядную часть папиных денег. – Броуди вздохнул, с нежностью вспоминая.
Нина улыбнулась ему, ее темные глаза искрились любовью.
– Но теперь...
– Теперь я исправился. Любовь хорошей женщины сделает это с мужчиной.
Линди обменялась с ним потрясенным взглядом. Над ними пролетел еще один самолет.
– Любовь? – мечтательная улыбка Нины была достаточным ответом. – О, блин.
– Любовь, – подтвердил Броуди, как будто это не было написано у него на лице. – Теперь, конечно, мне придется зарабатывать деньги по старинке.
Линди покачала головой.
– Так ты действительно заставил своих родителей пожертвовать кучу вещей, чтобы я отвелаз вас домой?
– Домой. – Броуди повторил слово и кивнул. – Да, я бы с радостью назвал Мексику своим домом. Но нет, мы просто в гости. Во всяком случае, пока. Я позвонил Сэму и попытался купить тебя в качестве пилота, но он сказал, что не пойдет, если я не внесу свой вклад в "Hope International" каким-то образом… так что быстрый звонок папе, и вуаля... вот мы и здесь.
– Хорошо. – Линди направилась к своему самолету. – Давай просто сделаем это.
Нина догнала ее и схватила за запястье.
– Подожди.
– Но зачем?
– Я просто хотела поблагодарить тебя.
– За что..?
– За все.
– Я не сделала ничего, кроме того, что дала тебе всякую хрень, – но она остановилась. – Я бы спросила, счастлива ли ты, но у тебя все написано на лице.
– Ты счастлива за меня?
Миллион быстрых бойких ответов пронесся у Линди на языке, но она поймала себя на том, что испустила еще один вздох, и, глядя на лицо Нины, тоже искренне улыбнулась.
– Признаюсь, я завидую твоей ухмылке.
– Неужели? – Нина задумчиво посмотрела на него. – У тебя была точно такая же, когда ты только приехала сюда.
Линди открыла было рот, но вспомнила о прошлой ночи и тут же закрыла его.
– Ага. – теперь Нина выглядела совершенно удивленной. – Ты видела в последнее время каких-нибудь сексуальных пожарных? Может быть, переспала с одним из них?
– Это все из-за тебя. – Линди двинулась прочь с Люцифером. – И давай не будем забывать, что ты хочешь, чтобы я была на твоей стороне. По крайней мере, пока я не поддержу тебя с твоим отцом.
– Уклоняешься… – Нина цыкнула. – Нехорошо для души.
Что было бы хорошо для ее души, так это убраться отсюда к чертовой матери, по крайней мере, пока она не сможет ясно думать о прошлой ночи.
И это была всего лишь одна ночь, всего лишь еще одна царапина того зуда, который они всегда вызывали друг в друге.
И если она будет повторять это себе достаточно часто, возможно, она начнет верить в это.
– Мяу.
– Да, – Линди посмотрела на котенка, который был всего лишь обузой, и, как ни странно, почувствовала, как внутри нее разливается тепло. Эта чертова штука была такой милой. Женщина попыталась вызвать в себе раздражение из-за всех расходов и хлопот, которые он создал, но вместо этого испытала только ту глупую теплоту, которую не могла толком объяснить. – Ну, если в моей жизни должен быть кто-то еще, кроме меня самой, – пробормотала она. – Я полагаю, это можешь быть ты.
Она могла бы поклясться, что Люцифер улыбнулся, но потом услышала, как Броуди выкрикнул кому-то привет, и это тепло, которое только что распространилось по ее внутренностям, застыло.
Гриффин. Линди слышала его тихий голос, когда он приветствовал Нину и Броуди.
Он пришел. И пришел за ней.
Линди смотрела на свой самолет, в то время как ее мысли метались. Что бы это значило? Возможно ли, что у него были те же самые безумные мысли, что и у нее, что, может быть, только может быть, здесь происходит что-то гораздо более серьезное, чем просто умопомрачительный секс? Так как женщина знала, что это было написано на ее лице, она повернулась к нему спиной, когда вошла в самолет, чтобы посадить Люцифера.
– Привет.
Линди медленно повернулась и посмотрела в те же глаза, в которые смотрела всего несколько часов назад, когда испытывала потрясающий оргазм.
– И тебе привет. – Ее сердце подскочило к горлу, готовое выпрыгнуть при малейшем движении.
– Сегодня утром ты ушла, не сказав ни слова, – сказал он.
– Сэм вызвал меня на пейджер, а ты так мирно спал...
– Спасибо тебе, – сказал Гриффин с сексуальной улыбкой.
Из-за всего этого великолепного магнетизма ей снова захотелось наброситься на мужчину, и она отвернулась.
– Тебе не нужно было проделывать весь этот путь сюда.
– Да, это так.
– Это ужасно мило, но еще рано, и я вернусь.
– Нет, ты не понимаешь. Я должен был приехать сюда.
Ладно, это была глупая ухмылка на лице Линди. Боже, как больно было влюбиться в него, но в то же время это было так невероятно хорошо...
– Броуди звонил мне. Он сказал, что я должен – и я цитирую —’взять свою задницу в снаряжении и тащить сюда, если я хочу поехать в Сан-Пуэблу.
Линди замерла. Какое это имеет отношение к тому, что он приехал сюда ради нее?
– Зачем тебе понадобилось ехать в Сан-Пуэблу?
Гриффин пожал плечами.
– Он был очень мил в этом вопросе, просто настаивал, чтобы я был здесь или еще что-то. Сказал, что все прояснит для меня, как только мы туда доберемся.
Значит, Гриффин пришел вовсе не за ней. Что привело Линди к следующему, более сильному осознанию, которое она уже знала, но не сталкивалась с этим – она влюбилась.
Но Гриффин этого не сделал.
Он все еще мучился из-за смерти своей команды и, вероятно, всегда будет мучиться. Что ж. Она хотела знать, что такое любовь, и теперь знала. Линди просто никогда не думала, что все будет так... разрушительно.
Мужчина потянулся к ее руке.
О, нет. Он не мог прикоснуться к ней, не сейчас.
– Прочь с дороги, Ас, – сказала Линди, отстраняясь. – Мы опаздываем. – заставив себя отвернуться, она начала выкрикивать приказы. Когда все вокруг забегали, она невидящим взглядом уставилась на Люцифера. – Ты все еще со мной, – прошептала она. Его будет достаточно. Так и будет.
– Эй. – Гриффин подошел сзади и нежно сжал ее талию. – Ты в порядке?
Женщина напряглась.
– А почему бы и нет?
– Не знаю, может быть, потому, что ты не смотришь на меня.
А, это. Придав своему лицу непроницаемое выражение, Линди повернулась и посмотрела прямо на Гриффина, одарив его улыбкой, называемой так только потому, что она обнажила зубы.
Мужчина пристально смотрел на нее долгое, неприятное мгновение, в течение которого у Линди было странное чувство, что он может видеть все, что она думает, все в ее сердце, и она начала паниковать.
– Линди, – сказал он мягко, с таким сожалением, что она попятилась, подняв руку.
– Нет, не надо, – сказала она. – Не смей этого делать!
– Подожди, – Гриффин схватил ее, удерживая на месте. – Я должен, мы должны., – он обхватил ее лицо свободной рукой, выглядя измученным. – Боже, Линди. Я идиот. Ты думала, что я пришел сюда сегодня утром ради тебя...
– Я ничего такого не думала.
– Прекрати, – Гриффин коснулся ее лба своим. – Боже. Мне очень жаль. Я... я немного медленно соображаю, когда дело доходит до сердечных дел в эти дни. Я просто выбиваю почву из-под ног один день за другим, и...
– Я знаю. – Линди закрыла глаза. – Я знаю.
– Я имею в виду, что, без сомнения, я снова живу. И... и очень этим наслаждаюсь. Прошлой ночью...
Вина и страдание на его лице убили ее.
– Все в порядке, Гриффин, все в порядке, что ты здесь.
– Я смотрю на тебя, – сказал он грубым голосом, – и вижу, как ты идешь вперед по жизни, независимо от того, что она дает тебе, и это касается меня. Ты добралась до меня.
– Но...? – Она сделала шаг назад. – Потому что я определенно слышу большое "но" в конце этого предложения.
– Но… – Его глаза были печальны, так печальны, что Линди сама почувствовала боль. – Я не такой храбрый, как ты... – Гриффин улыбнулся ее сдавленному смеху. – Я – нет.
– Ты что, издеваешься? Ты каждый день рискуешь своей жизнью на работе и не находишь в себе смелости?
– Только не тогда, когда дело касается сердечных дел, – сказал Гриффин очень серьезно и поцеловал женщину так нежно, с такой искренностью, что ее собственное сердце дрогнуло. – Я думал, что смогу сделать это, я думал, что смогу отдать все это снова и снова, но оказалось, что я не могу.
– Я понимаю.
– Тебе не следует этого делать. – Мужчина опустил руки и отступил от нее. – Тебе не следует этого делать.
– Но… – Ничего, потому что мужчина отвернулся. Линди замолчала, потому что что она собиралась делать, умолять его? Черт возьми, нет.
Ладно, черт возьми, да.
– И это все? – спросила она его широкие плечи. – Мы делимся тем, что, немного развлеклись. Кроватью. И может быть, я делюсь частью себя, своим прошлым, потому что ты уговариваешь меня сделать это, черт возьми... но тебе не обязательно делать то же самое?
Гриффин замер, затем повернулся к ней лицом.
– Я никогда не хотел причинить тебе боль.
Она знала это, но этого было недостаточно. Уже нет.
Броуди и Нина поднялись на борт, и через несколько минут они уже летели в сторону Мексики, к деревне, где все это началось. "Значит, так и должно быть", – подумала Линди, высоко подняв подбородок и глядя ясными глазами. – "Вот где все это кончится".
Потому что после этого с ней было покончено. С Гриффином она выложилась так, как никогда раньше. Она влюбилась, и влюбилась сильно, и в процессе, она также обожглась, но это было сделано, и она не могла изменить ничего.
День был чудесный, и Линди сосредоточилась на нем, на чистой радости полета, на безошибочной любви, струящейся между Ниной и Броуди, и на долгие мгновения этого было достаточно.
Они пролетели Барранка-дель-Кобре и Сьерра-Тараумара. Такая невероятная красота. Каньоны, вершины, необъятная, далекая пустыня.
А потом они подлетели к сожженному участку. Дым рассеялся, и все они прижались к окну, глядя вниз в мрачном молчании на потерю. Почерневший пейзаж. Призрачные тени, которые когда-то были деревьями. Пять уничтоженных ранчо.
А потом Сан-Пуэбла, все еще нетронутая. В безопасности, благодаря их усилиям.
Это снова подняло их настроение. Броуди в шутку вынес Нину из самолета. Линди села впереди, полагая, что Гриффин последует за ними, но вместо этого мужчина задержался.
Что ж, она не собиралась его ждать. Линди спрыгнула на землю впереди него и пошла бы прочь, если бы он не схватил ее за руку.
Все еще стоя к нему спиной, она замерла.
– Я действительно должен это сделать. Пожар в Айдахо.
Линди закрыла глаза от грубой тревоги в его голосе. Она знала, и понимала, чего ему стоило желание поговорить об этом, но, черт возьми, она ничего не могла с собой поделать, даже если бы хотела, чтобы все было по-другому.
– Ты спрашивала меня об этом, а я тебя не слушал. Я отгораживался от тебя даже тогда, когда не позволял тебе делать то же самое.
– Это не имеет значения.
– Это важно, – мрачно сказал Гриффин. – Это имеет большое значение. Я хочу рассказать тебе об этом. Я хочу, чтобы ты знала все. Пожалуйста... позволь мне сказать тебе.
– Но почему? – Линди заставила себя посмотреть на него. – Почему именно сейчас?
– Потому что мне это необходимо.
Все внутри нее смягчилось, и она вздохнула, потянувшись к его руке.
– Я не был начальником экипажа, который погиб. – Гриффин уставился на их соединенные руки. – Я должен был быть, я хотел быть, но там была путаница с расписанием, и иногда, особенно в пожарном сообществе, невозможно спорить с сильными мира сего.
– Я знаю, что ты ни в чем не виноват.
– Да, – мужчина потер глаза. – Мы пробыли там три недели. У черта на куличках, с палатками и армейскими пайками. Мы были измотаны. За гранью истощения.
– Похоже на ночной кошмар.
– Так оно и было. Я наблюдал за командой по другую сторону огненного барьера от Грега и других. Чутье подсказывало мне, что погода меняется, и мой метеорологический набор подтверждал это. Но когда я связался по рации со штабом, нам приказали оставаться на позициях. Они... требовали этого.
Линди не могла себе представить, в каких условиях он оказался.
– Но почему?
– Потому что мы и так слишком долго там пробыли. По всем сообщениям, мы были близки к сдерживанию, и они чувствовали Федеральное давление, чтобы свернуть его. – Гриффин глубоко вздохнул. – Так что я следовал указаниям, как слепой солдат, несмотря на свои инстинктивные крики. И тут налетел холодный фронт, ветер хлестнул по каньонам и закрыл нам выход.
Сердце Линди сжалось от боли, отразившейся на его лице.
– Ты не мог поступить иначе. Не с тем давлением, под которым вы все находились.
– Если бы не смена расписания, если бы сводка погоды о холодном фронте дошла до конца, если бы я прислушался к себе, если бы мы все не были так измучены... – мужчина пожал плечами. – Много чего, но я устал думать о них, вспоминать их. Совершались ошибки, гибли люди. Это была... трагедия, ужасная трагедия. Но я учусь жить с этим. Даже, по-видимому, учюсь говорить об этом. – Гриффин улыбнулся самой грустной, самой душераздирающей улыбкой, которую она когда-либо видела. – Я просто хотел, чтобы ты знала.
– Эй! Сюда… – Броуди, стоявший рядом с Томом и его джипом, помахал им рукой. Нельзя было ошибиться ни в напряжении, ни в отчаянной мольбе на его лице.
Линди посмотрела на Гриффина.
– Ты ему нужен.
– Да, – Гриффин выглядел таким растерянным, что Линди решила облегчить ему задачу. Она подошла к джипу.
И она была в порядке. Ее вполне устраивал тот факт, что Гриффин мучил себя, хотя в этом не было его вины. Ее вполне устраивало, что после этой поездки она больше никогда его не увидит. Она была в порядке со всем этим, и женщина улыбалась холодной улыбкой, чтобы доказать это.
Но внутри Линди все болело.
Том схватил Нину в большие, толстые медвежьи объятия. Когда он, наконец, отпустил ее, то повернулся и кивнул Гриффину, который встал рядом с братом. Том также очень ласково улыбнулся Линди, и, поскольку она чувствовала себя такой хрупкой, ее собственная ледяная улыбка на мгновение исчезла.
– Спасибо, что привезла ее ко мне, – сказал он.
– На самом деле, я даже не знала, что делаю. – Линди положила руку на плечо Броуди. – Броуди все это организовал: перелет, припасы, все остальное, так что, может быть, тебе стоит поблагодарить его.
Том посмотрел на Броуди.
– О, я поблагодарю его.
Броуди выпрямился и слабо улыбнулся.
– Папа, – предупредила Нина. – Не надо...
Том поднял голову, призывая дочь к молчанию, но не сводил глаз с Броуди.
– У меня в джипе есть дробовик, парень. И у меня есть лицензия на его использование.
Слегка побледнев, Броуди кивнул.
– Том, – Гриффин сделал шаг вперед, но Том указал на него, останавливая.
– Ты мне нравишься, сынок. Ты мне очень нравишься, но даже не думай перебивать меня сейчас, когда я в ударе. Я не очень часто говорю. Черт возьми, я даже не помню, когда в последний раз мне приходилось держать себя в руках, но сейчас я в полном порядке. Собрал достаточно, чтобы устроить нам встречу с дробовиком, прямо здесь и сейчас.
Несмотря на то, что Том стоял почти у самого его лица, Броуди потянулся к руке Нины.
– Брак по принуждению… – Мужчина мило улыбнулся Нине. – Звучит неплохо. При условии, что ты дашь мне достаточно времени, чтобы привести сюда моих родителей.
– Я тебя не спрашивал, – сказал Том. – Я сказал тебе.
– Да, но поскольку мы все взрослые люди, я притворяюсь, что это так. Во всяком случае, это шутка, потому что ничто, ничто не сделает мою жизнь более полной, чем брак с вашей дочерью. Я все равно собирался спросить ее об этом в эти выходные.
Ахнула Нина, закрывая рот руками и не сводя сверкающих глаз с Броуди.
Он мягко улыбнулся ей.
– Это придаст смысл моей жизни, если я стану частью твоей. – Броуди поднес ее пальцы ко рту, глядя на Нину теплыми глазами поверх их соединенных рук. – Может быть, я пришел сюда, чтобы спасти своего брата, но вместо этого я спас себя. Это место спасло меня. Ты спасла меня, – сказал он ей, его глаза блестели и подозрительно блестели.
– О, Броуди. Te quiero. Я люблю тебя. – Нина обвила руками его шею. – Я так тебя люблю.
– Это значит "да", ты выйдешь за меня замуж? Ты будешь моей женой, моим другом, моей любовницей... до конца наших дней?
Улыбка Нины была медленной и красивой.
– Да, querido. Да, за все это. – и она запечатлела на его губах долгий поцелуй.
Через мгновение Броуди отстранился, держа ее лицо так, словно они были совсем одни.
– Мне здесь нравится, – сказал он. – Твоя семья здесь. – Мужчина даже не взглянул на Тома, который выглядел так, словно его мог сдуть хороший ветер. – Я знаю, что ты хочешь уехать и посмотреть мир. И я тоже с нетерпением жду этого, но я также вижу, что провожу время, много времени, прямо здесь.
Нина огляделась вокруг, посмотрела на величественные горы, на красоту и безмятежность, не сравнимые ни с чем в мире, потом на Тома и медленно кивнула.
– Может быть, мы могли бы приезжать сюда после колледжа, летом. Дополнительно учиться.
– С удовольствием, – сказал Броуди.
Том продолжал смотреть на них так, словно они сошли с ума.
– Ты хочешь сказать... ты хочешь выйти замуж?
– Да, – ответила Нина, не сводя влажных глаз с Броуди. – О, совершенно определенно да. Давай позвоним твоим родителям.
Броуди развернул девушку к себе, и они обменялись еще одним очень интимным поцелуем.
Том выглядел таким ошеломленным, что Линди сжалилась над ним и обняла за плечи.
– Бедный малыш. Ты же не ожидал, что они захотят пожениться, не так ли?
– Дерьмо.
Улыбнувшись, Линди наклонилась и поцеловала его в щеку.
– Ну вот, теперь ты это сделал, папа. Ты должен быть счастлив за них.
– Дерьмо, – повторил Том.
Сама Линди не совсем понимала, зачем Нине понадобился клочок бумаги, который должен был объявить ее женой другого мужчины, но если Нина так сильно этого хотела, то она должна была его получить.
– Все будет хорошо, Том. Им хорошо вместе.
Нина танцевала по кругу и улыбалась.
– Мы сделаем это здесь, как только привезем сюда родителей Броуди. – Она повернулась к Линди и расцеловала ее в обе щеки. – А ты, ты будешь моей подружкой невесты.
– А теперь подожди минутку.
– Но тебе придется улыбнуться. – Нина приподняла бровь. – У тебя ведь есть улыбка, правда?
– Я так не думаю.
– Хорошо, – сказала Нина. – Придерживайся этого. Никаких мыслей. Просто делай. – Она захлопала в ладоши. – И у нас есть много дел. Давайте начнем!
Линди села в джип вместе с Ниной, наблюдая, как Гриффин обнял Броуди, прежде чем они тоже сели, их загорелые головы были близко друг к другу, на их лица были одинаковые улыбки. Два брата, такие похожие и в то же время такие разные. Улыбка Броуди стала легкой и беззаботной. В его глазах не было ничего, кроме любви и радости.
Гриффин... его улыбка не совсем соответствовала его глазам, потому что в ней все еще было столько эмоций, что у нее перехватило дыхание. Она знала это, потому что мужчина повернулся и посмотрел на нее, как будто не мог перестать думать о ней.
Линди знала это чувство. Это выводило ее из себя.
Они ехали по направлению к Сан-Пуэбле, по железнодорожным путям, по шаткому мосту, по многовековой дороге. За рулем сидел Том, рядом с ним – Гриффин. Линди сидела на заднем сиденье с двумя влюбленными , и они оба сгорали от нетерпения.
Линди понятия не имела, почему они должны пожениться именно сейчас, именно в этот момент. Она бы предпочла, чтобы Том позволил своей дочери жить так, как она хочет. Тогда она отдала бы все припасы, которыми снабдил ее Броуди, и вернулась бы в Штаты. Броуди и Нина могли жить в греховном блаженстве столько, сколько захотят, без каких-либо обещаний или бремени настоящего брака.
Что-то, что Линди надеялась сделать сама. Вместо этого она держала сумку Люцифера, который был очень несчастен у нее на коленях, когда ветер дул вокруг них. Несчастье она понимала, так как оно тоже коренилось в ней.
Исторически сложилось так, что когда Линди была несчастна, то старалась зализывать раны в одиночестве, а у нее их было предостаточно. Но теперь у нее не будет времени побыть одной.
Не помогало и то, что она прекрасно видела мужчину, который нанес ей эти раны. Широкие плечи Гриффина натягивали ткань его футболки, его светло-каштановые волосы развевались вокруг головы. Затем он внезапно напрягся, и когда она поняла почему, то тоже напряглась.
Длинный, узкий столб дыма поднялся над ближайшей вершиной перед ними.
Глава 29
Возгорание. Последнее, с чем Гриффин хотел бы иметь дело.
Нет, забудь об этом. Меньше всего ему хотелось иметь дело с женщиной, которая стояла у него за спиной, скрестив руки на груди, с непроницаемым лицом, с глазами, полными страдания, когда она топала ногой и притворялась, что ей наплевать на то, что он разбил ей сердце.
То, чего Гриффин никогда не собирался делать.
Он стоял на скалистом выступе, у его ног бурлила река, а позади виднелся почерневший склон горы. Примерно в четверти мили ниже было то место, где они оставили джип, оставив Тома и Нину в городе, чтобы собрать всю команду и инструменты.
Броуди остался на вершине тропы, ожидая прибытия подмоги.
Только Не Линди. Она нигде не ждала. Упрямая женщина настояла на том, чтобы остаться с ним.
До самого горького конца.
Они без труда нашли очаг пожара у основания каньона, где неделю назад произошел взрыв. Гриффин полагал, что угли тлели уже несколько дней, скрытые от посторонних глаз скалой и свежей растительностью вдоль реки. Последняя команда, возможно, слишком рано объявила об уходе или не проверила все северные периметры. Или, может быть, там была молния.
– Пока еще неплохо, – сказала Линди. – Так ведь?
Гриффин прикинул, что это двадцать акров.
– Нет, если мы сразу перейдем к делу.
– Река для тебя, как одна из преград, – сказала она. – И сожженный склон холма за ним, как еще одна. – Линди улыбнулась, глядя на его поднятую бровь. – За последние несколько недель я многому научилась.
– Возможно, даже больше, чем тебе хотелось бы.
Ее улыбка погасла, а глаза наполнились такой печалью.
– Да.
А, черт возьми.
– Линди...
– Просто... исправь это, – сказала она. – Разберись с этим пожаром раз и навсегда, и мы пойдем и улыбнемся Броуди и Нине, а потом сможем убраться к чертовой матери. Ладно? – не дожидаясь ответа, женщина повернулась на каблуках и пошла вниз по реке, туда, куда ушел Броуди.
– Нет, не все в порядке, – сказал Гриффин, но ему никто не ответил.
* * *
Через два часа у них было пятнадцать человек, стоявших по ту сторону пожара, вдоль тропы, которую они намеревались использовать в качестве огневого рубежа. Они стояли спиной к стене сухих хвойных деревьев, готовых загореться, если они не остановят огонь. Высоко над ними виднелась отвесная скала, далеко внизу уже горели поля... но между ними начинался кошмар, который невозможно было остановить.
На Гриффине была та же одежда, в которой мужчина прилетел сюда, а именно джинсы и футболка, которые он надел утром, обнаружив, что Линди оставила его одного в своей постели. Том принес ему перчатки и рубашку с длинными рукавами, чтобы защитить руки.
Должно быть, около ста градусов, и никакой влажности. Воздух потрескивал. Как всегда, огонь создавал свою собственную погоду, и Гриффин никогда в жизни не видел, чтобы пламя разгоралось так быстро. Когда день сменился ранним вечером, а затем наступили сумерки, даже деревья и растения с корнями в реке вспыхнули пламенем, стреляя огнем прямо в небо, где его шары, казалось, прыгали с вершины дерева на вершину. Огонь короны подпитывался ветром, и теперь ему даже не нужна была наземная растительность, чтобы подстегнуть его.
Оглядевшись вокруг, Гриффин понял. Эта штука стала больше. Узкая, низко бегущая река не могла обеспечить защиту, не с таким горячим пламенем.
Что неожиданно поставило их в ловушку. Они не могли спуститься вниз, и стены пламени сдерживали их. Порывы ветра со скоростью тридцать пять миль в час также толкали огонь вперед, уменьшая угол между пламенем и топливом на земле, что привело к ошеломляющему аду. Огонь мчался впереди них, вверх по холму, перекрывая им дорогу.
Гриффин лихорадочно перебирал в уме варианты, которых было немного, как вдруг двухсотфутовая сосна рухнула вниз, сотрясая землю вокруг них, как землетрясение.
– Гриффин? – Линди схватила его за руку, бледная, несмотря на палящую жару.
– Испугалась?
– Нет, – она огляделась вокруг, на деревья над ними, потрескивающие от сухого воздуха и пламени, на то, как они кружились. Горячий воздух хлестнул ее волосы вокруг лица, и женщина крепче сжала его руку.
С оглушительным треском загорелось дерево справа от них.
Линди дернулась.
– Ладно, теперь я официально напугана.
Пламя находилось совсем рядом с ними, и Гриффин знал, что это только вопрос времени, когда оно перепрыгнет через реку туда, где они стояли. Все произошло так чертовски быстро, что он до сих пор не мог в это поверить.
– Сожженный участок на Востоке, – сказал он Линди.
Она выкрикивала указания, перекрывая резкий ветер и потрескивание костра.
– Пошли отсюда. Живее!
Гуськом они двинулись вдоль реки к уже почерневшему участку, который сгорел на прошлой неделе. Они не могли идти дальше на юг или в любом другом направлении, если уж на то пошло, пламя поймало их в ловушку. На склоне холма шириной около пятидесяти акров они сидели, окруженные пламенем, и наблюдали. Больше делать было нечего.
Оказавшись между скалистым склоном и уже выгоревшим участком, огонь развернулся сам по себе и бушевал. Солнце пропало с неба, оставив их в темноте, за исключением самого огня, жуткий, внетелесный опыт для тех, кто не испытывал ничего подобного раньше. Темное, темное небо, прыгающие языки пламени в небо вокруг них.
Благодаря переводу Линди, Гриффин сделал все возможное, чтобы успокоить всех, и уже не в первый раз удивился тому, как женщина держится. Они просидели так час, потом еще час, и, наконец, огненная буря закончилась.
Они потеряли еще сорок акров, но ни единой живой души, и Гриффин подумал, что, может быть, ему удастся проспать три недели. Пошатываясь, они спустились с горы и вошли в деревню, каждый шел своим собственным, измученным путем.
Гриффин оказался на кухне гостиницы, где его кормила Роза вместе с несколькими мужчинами, которых она тоже настояла накормить. В конце концов, они ушли, оставив его одного.
Он не хотел оставаться один. Услышав тихое бормотание голосов, мужчина открыл заднюю дверь и увидел Броуди и Нину в объятиях друг друга в темной-темной ночи.
– Извини, – сказал Гриффин и вернулся в дом. Он направился в большую гостиную и увидел Розу, которая стояла за креслом Тома, массируя ему плечи, и что-то шептала ему на ухо, отчего Том выглядел очень счастливым человеком.
